Ансельм известен как один из отцов схоластики, а также как автор знаменитого «онтологического доказательства» бытия Божия, в котором существование Бога выводится из самого понятия Бога.
В 1093 году он стал архиепископом Кентерберийским, то есть главой английской церкви. Умер он в Кентербери 21 апреля 1109 года.
За несколько дней до его смерти, в Вербное воскресенье, один из монахов, стоявших у кровати Ансельма, заметил, что, кажется, архиепископ будет праздновать Пасху с Богом.
Ансельм ответил:
– Что ж, если такова воля Божия, я приму ее с радостью. Но если Господу будет угодно оставить меня здесь достаточно долго, чтобы решить вопрос о происхождении души (о котором я много размышлял в последнее время), я бы с благодарностью воспользовался этой возможностью…
Рассказал об этом епископ Эдмер, ученик и биограф Ансельма, знавший его очень близко.
Антисфен был учеником Сократа. После смерти учителя он открыл в Афинах собственную школу, положив начало учению киников.
Именно Антисфен создал классический образ киника: короткий плащ на голое тело, посох и сума – ничего лишнего, только абсолютно необходимое. Среди его немногочисленных учеников был Диоген Синопский, тот самый, что просил Александра Македонского не загораживать ему солнца.
Умирая от чахотки, Антисфен воскликнул:
– Ах, кто избавит меня от страданий!
Диоген показал ему кинжал и произнес:
– Вот кто.
Антифон возразил:
– Я сказал: от страданий, а не от жизни!
«По-видимому, он и в самом деле слишком малодушно переносил свою болезнь, не в меру любя жизнь», – замечает рассказавший эту легенду Диоген Лаэртский, словно бы намекая, что настоящего киника из основателя кинической школы не вышло.
Трагедии Антифонта до нас не дошли, однако их высоко ценил Аристотель. Из родных Афин поэт перебрался в главный город Сицилии Сиракузы, которым правил знаменитый тиран Дионисий Старший.
Главным занятием Дионисия была война с Карфагеном и италийцами, а также укрепление своей единоличной власти. Однако он не был чужд образованности и даже послал на Олимпийские игры рапсодов, чтобы те пели его стихотворения, но публика их осмеяла. Он также пригласил в Сиракузы Платона, с которым, впрочем, не ужился.
Не ужился с Дионисием и Антифонт, утверждавший, что лучшая бронза на свете та, из которой отлиты статуи Гармодия и Аристогетона, прославленных тираноубийц. За разговоры подобного рода, а также, как говорили, за критику стихотворных опусов Дионисия поэт был приговорен к смерти.
На казнь он шел с группой других осужденных. Заметив, что, проходя через городские ворота, они закрывают свои лица от горожан, Антифонт (как передает Аристотель) спросил:
– Для чего вы закрываетесь? Или для того, чтобы кто-нибудь из них не увидел вас завтра?
Едва ли не всё, что мы знаем о Джордже Аппеле, – то, что в бурные двадцатые годы, в эпоху сухого закона и разгула гангстерских банд, он убил полицейского и был приговорен к смерти на электрическом стуле (обычный способ казни в штате Нью-Йорк). Казнь состоялась 9 августа 1928 года.
Наблюдая за приготовлениями к казни, приговоренный сказал журналистам:
– Итак, джентльмены, сейчас вы увидите испеченного Аппела.
Эта фраза вошла в американский фольклор благодаря игре слов: «a baked apple» означает «печеное яблоко». Благодаря ей имя безвестного Аппела известно достаточно широко.
Легенда прибавила к этому, что Аппел продолжал шутить даже на электрическом стуле, воскликнув:
– Проклятье, тут нет выключателя тока!
В 335 году до н. э. Аристотель, закончив воспитание юного Александра Македонского, основал в Афинах свою философскую школу.
Когда Александр неожиданно умер, в Афинах взяли верх противники Македонии. Аристотеля, как прежде Анаксагора и Сократа, обвинили в нечестии, то есть в неуважении к богам. Он оставил Афины, «чтобы афиняне, – как он сказал, – вторично не совершили преступления против философии», казнив его, как некогда казнили Сократа. Философ поселился на родине своей матери, в городе Халкида на острове Эвбея. Здесь он и умер от болезни желудка.
Много веков спустя появилась легенда о смерти философа из-за неудовлетворенного научного любопытства.
Халкида расположена на берегу пролива Эврип, отделяющего остров Эвбею от материковой Греции. Пролив этот необычайно узок: его минимальная ширина всего 38 метров. Каждые 6 часов направление течения в проливе меняется. Аристотель долго пытался разгадать причину такой аномалии; когда же ему это не удалось, он от отчаяния бросился в море, воскликнув:
– Аристотель не смог охватить умом Эврип, так пусть же Эврип охватит Аристотеля!
Эти слова привел византиец VIII века Косма Маюмский в комментарии к «Стихотворениям» Григория Богослова.
В 1777 году генерал Арнолд стал главным творцом победы при Саратоге, которая считается переломным моментом в американской Войне за независимость. На поле боя он себя не жалел и дважды был серьезно ранен в левую ногу – второй раз как раз при Саратоге.
Заслуги Арнолда, как он считал, не были оценены по достоинству. Мало того: его признали виновным в присвоении казенных средств; впрочем, блестящий генерал отделался порицанием. Но еще раньше он вступил в тайную переписку с врагом, а в июле 1780 года попытался сдать крепость Вест-Пойнт за огромное денежное вознаграждение. Его письмо британцам с планом крепости было перехвачено, а сам он бежал и затем воевал против своих.
Умер он в Лондоне 14 июня 1801 года. Современники ничего не сообщают о его последних словах; известно лишь, что последние четыре дня перед смертью он бредил.
В 1880 году в Нью-Йорке была опубликована биография генерала, написанная его однофамильцем, американским политиком Айзеком Арнолдом. Здесь утверждалось, что перед смертью великий герой и великий предатель сказал:
– Я хочу умереть в своем американском мундире – том, что был на мне в моих битвах. Да простит меня Господь за то, что я надевал другой.
Еще при жизни Арнолда, в 1791 году, в журнале «Американский музей» появилась занимательная история о его левой ноге. Будто бы, уже после предательства Арнолда, в плен к нему попал капитан американской армии. Арнолд спросил: «Что бы сделали со мной американцы, попадись я им в руки?» Тот ответил: «Сперва они отрезали бы вашу ногу, покалеченную в борьбе за свободу и правое дело, и похоронили бы ее с воинскими почестями, а потом вздернули бы на виселице все остальное».
Век спустя, в 1887 году, воинский мемориал в Саратоге обогатился «Памятником сапогу». Отлитый в бронзе солдатский левый сапог увенчан генеральскими эполетами и лавровым венком. Надпись на памятнике гласит:
«ПАМЯТИ САМОГО ВЫДАЮЩЕГОСЯ СОЛДАТА
КОНТИНЕНТАЛЬНОЙ АРМИИ, КОТОРЫЙ БЫЛ
ТЯЖЕЛО РАНЕН НА ЭТОМ МЕСТЕ (…)
И 7 ОКТЯБРЯ 1777 ГОДА ВЫИГРАЛ
РЕШАЮЩЕЕ СРАЖЕНИЕ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ…»
Имя генерала не названо – к тому времени оно стало едва ли не синонимом имени «Иуда».