Сэр Фрэнк Рендом был любезным молодым джентльменом из тех людей, про кого говорят: «Душа нараспашку». С густыми волосами, высокий, хорошо сложенный, со спортивной фигурой и хорошими манерами, он выглядел светским человеком, напоминавшим элегантного офицера из «Звона колоколов», «Семейного вестника» или «Рассказов для молодых дам». Что-то романтическое заключалось в его рафинированном облике чистокровного англосакса. Сэр Фрэнк любил спорт, усердно выполнял свои обязанности капитана артиллерии, не чурался прекрасного пола, кутил, приятно проводил время и был очень доволен собой. Он читал беллетристику и еженедельные издания о спорте, не забивал себе голову политикой, если только речь не шла о вероятном вторжении немцев, и всегда оказывал добрые услуги всем, кто к нему обращался. Его приятели-офицеры говорили, что он недурной малый, и это была высокая похвала от обычно сдержанных военных. В пользу Рендома свидетельствовал и тот факт, что у него не имелось врагов и о нем положительно отзывались все знакомые. Одним словом, сэр Фрэнк не обладал никакими выдающимися качествами, но никому не завидовал и не причинял зла, поэтому и ему никто не доставлял неприятностей. А посему выходило, что этот молодой офицер счастлив.

От такого человека, как Рендом, не приходилось ждать героических подвигов, да он и не стремился к славе. Тем не менее баронет любил свои занятия и собирался как можно дольше оставаться на военной службе. Он планировал жениться, создать большую семью и потом, выйдя в отставку, переехать в свое имение и безупречно играть роль деревенского сквайра, пока не придет время упокоиться на сельском погосте. Конечно, он не считал себя идеалом и не претендовал на святость. Сэр Фрэнк являл собой образчик настоящей посредственности, и в нем легко уживались хорошее и плохое. Богословы сулят праведникам рай, а злодеям – ад, но куда предстоит отправиться серому большинству человечества, такому как мистер Рендом, совершенно непонятно. Впрочем, этот вопрос никогда не мучил баронета. Он посещал церковь, но молился просто по привычке, ибо считал, что у него в жизни и так все сложится благополучно. Его устраивала такая поверхностная житейская философия.

Нетрудно догадаться, что столь посредственный, хотя внешне и симпатичный юноша не привлек бы мисс Кендал, поскольку, в отличие от Фрэнка, девушка была неординарной личностью. Наверное, поэтому она и влюбилась в Арчибальда Хоупа, который обладал напористым артистическим темпераментом, ярко демонстрировавшим все его достоинства и недостатки. Рендом никогда не имел собственного мнения, заимствуя его из книг или от товарищей и, словно зеркало, отражая то, что говорили окружающие. Хоуп был способен самостоятельно судить обо всем – не важно, верно или нет, и отстаивать свою точку зрения до хрипоты, а сэр Фрэнк в любой ситуации предпочитал согласиться с собеседником, ибо так проще. Люси унаследовала от родного отца независимый характер, поэтому и предпочла Арчибальда. Если бы молодой баронет женился на ней, то вскоре понял бы, что из мистера Рендома превратился в мужа леди Рендом, и слишком поздно раскаялся бы, что взял в жены второго Джорджа Элиота. Когда он, сожалея в душе, поздравлял Арчи Хоупа с помолвкой, то едва ли понимал, от какой жалкой участи спасся.

Профессор Браддок, человек неглупый, не имел обо всем этом понятия, потому что занятия египтологией не оставляли ему времени на столь банальные вещи. По этой причине его попытка получить от Рендома финансовую помощь изначально не сулила удачи. Как позже признавался ученый, с тем же успехом он мог бы обратиться к моллюску: баронет наотрез отказался удовлетворять амбиции египтолога ценой счастья мисс Кендал. Встреча произошла в квартире сэра Фрэнка в форте на следующий день после того, как к профессору пожаловал капитан Харви с предложением о дальнейших поисках мумии. Из этой беседы профессор узнал нечто неожиданное для себя.

Было три часа пополудни, и молодой военный только что переоделся в штатское, когда денщик сообщил о визите мистера Браддока. Ученый, изначально настроенный получить согласие хозяина, почти вбежал в гостиную, едва не наступая слуге на пятки, и предстал перед сэром Фрэнком еще до того, как тот успел прочитать его визитную карточку. Квартира Рендома была обставлена очень скромно – видимо, именно так офицер понимал комфорт. Профессор небрежно пожал ему руку и неодобрительно огляделся по сторонам.

– Собачья конура! Настоящая собачья конура! – проворчал он себе под нос. – Обстановка, как в тюрьме. Вы живете тут, словно не в Англии, а в пустыне Сахара.

– Ну, там намного теплее, – спокойно ответил баронет, наслышанный о задиристости своего гостя. – Берите стул, садитесь, сэр.

– Жесткий, как кирпич! – возмутился Браддок усевшись. – Дайте мне подушку. Так-то лучше! Нет, я никогда не пью между обедом и ужином, благодарю. Сигару? О нет, спасибо, но, знаете ли, я не в том возрасте, чтобы превращать себе горло в дымоход. Не беспокойтесь. Присаживайтесь, нам нужно поговорить. Это важно. Да, и зажгите камин, а то у вас очень холодно.

Фрэнк неспешно проделал все, о чем просил профессор, затем сел и закурил.

– Я осведомлен о ваших неприятностях… – осторожно начал он.

– Неприятности! Боже мой! По-вашему, это просто неприятности?! – вспыхнул профессор.

– Я имел в виду смерть вашего помощника.

– Да-да. Молодой болван позволил себя убить. К тому же он потерял мою мумию. Вот это и есть настоящая неприятность, если вы меня понимаете.

– Зеленая мумия… – задумчиво посмотрел Рендом на огонь в камине. – Мне рассказывали о ней.

– Еще бы! – взорвался Браддок, потирая пухлые ручки. – Все в Гартли только об этом и судачат! Когда вы вернулись?

– В тот же день, когда пришел пароход с вашей мумией на борту, – невозмутимо объявил баронет.

Ученый подозрительно покосился на молодого человека и пробормотал:

– Интересно, почему вы датируете свои перемещения по моей мумии?

– У меня на то свои причины.

– Какие же?

– Видите ли, мумия…

– Да что с ней? Вам известно, где она? – Профессор моментально вскочил со стула и неприязненно уставился на сэра Фрэнка, раздраженный его равнодушием.

– Мне жаль, но я ничего не знаю о ней, – холодно ответил тот. – Сколько вы за нее заплатили?

– Да какая разница?! – фыркнул гость, вновь усевшись на свое место.

– В общем-то, никакой, но этим интересовался дон Педро де Гавангос.

– Кто это такой? Испанец-египтолог?

– Нет, сэр, вряд ли он ученый.

– Тогда зачем ему моя мумия?

– Вы забыли, профессор, что мумию привезли из Перу.

– И что с того? При чем тут дон Педро? Что вы скачете от одного к другому? – Браддок с грохотом отодвинул стул, подбежал к камину и встал на коврик задом к огню, сложив за спиной руки. – А теперь, сэр… – впившись взглядом в собеседника, как учитель в провинившегося ученика, продолжал он тоном, не терпящим возражений, – …теперь извольте изложить подробно, о чем вы говорите, и не пытайтесь увиливать.

– Не надо так давить на меня, профессор, – произнес Рендом, обиженный диктаторским тоном незваного визитера.

– Я ни на кого не давлю, сэр, и не спорьте…

Фрэнк усмехнулся, зная, что прививать египтологу светские манеры – значит, даром терять время. Не то чтобы Браддок был по природе своей грубым и неотесанным, тем более что он хотел заключить с офицером сделку. Однако за долгие годы борьбы с другими учеными за право внести вклад в науку он стал довольно властным человеком, и это уже никому не удалось бы исправить.

– Длинная история, – пожал плечами баронет и извиняюще улыбнулся.

– История? Какая такая история?

– Именно ее я и собирался вам поведать, – заметил молодой офицер и поспешно начал рассказ, словно пытаясь предотвратить любые недоразумения и конфликты, которые могли возникнуть. – Я пришел в Геную на своей яхте и остановился в «Касе Бианка».

– Что это за место? Никогда не слышал.

– Отель. Там я познакомился с неким доном Педро де Гавангосом и его дочерью – донной Инес. Он – джентльмен из Лимы и прибыл в Европу в поисках зеленой мумии.

Браддок на миг замер, открыв рот, а потом закричал, брызгая слюной:

– И что этот проклятый испанец хотел от моей зеленой мумии?! Откуда он узнал о ее существовании? Почему он заинтересовался ею? Говорите, сэр! Что вы будто воды в рот набрали?

– На эти вопросы вам ответит сам дон Педро, – сухо отрезал Фрэнк. – Он окажется в Гартли через пару дней и поселится вместе с дочерью в гостинице для военных. Пообщайтесь с ним, профессор.

– Погодите, мне нужны разъяснения, – сердито прервал его египтолог.

– Ничем не могу вам помочь. Сеньор де Гавангос сообщил мне лишь, что мечтает заполучить зеленую мумию и прибыл в Европу именно за ней. Каким-то образом ему стало известно, что мумия выставлена на Мальте для продажи.

– Да-да, именно так, именно так, – забормотал ученый. – Этот испанец, похоже, как и я, увидел объявление в газете и попытался совершить сделку, обойдя конкурентов.

– Он страстно захотел приобрести экспонат, поэтому отправился на Мальту, – продолжал Рендом, – но там узнал, что мумия уже продана вам и отплыла в Англию на борту «Ныряльщика». Я последовал за «Ныряльщиком» на своей яхте и добрался до наших благословенных берегов через час после парохода.

– Ага! – воскликнул Браддок. – Кажется, я начинаю что-то понимать. Этот чертов Педро находился у вас на борту, вознамерившись отнять у меня мумию. Он знал, что Болтон ненадолго остановился в «Приюте моряка». Ночью испанец тайком проник туда, прикончил парня и похитил мое сокровище.

– Ничего подобного, – спешно перебил Фрэнк профессора. – Дон Педро остался в Генуе и прислал мне письмо, интересуясь, не продадите ли вы ему мумию. Я в ответ сообщил про убийство вашего помощника и вкратце описал все случившееся. Тогда испанец телеграфировал мне, что срочно выезжает в Англию, так что он, как я и упомянул, через пару дней прибудет сюда, в Гартли. Вот и все, собственно.

– Странное повествование, – нахмурился ученый. – И что этому Педро от меня надо?

– Не берусь утверждать. Но если вы продадите…

– Продам! Продам! Что я продам?! – злобно завопил Браддок.

– Дон Педро даст вам хорошую цену, – спокойно договорил баронет.

– У меня нет мумии, – развел руками профессор, садясь на стул и вытирая вспотевший лоб. – Но даже если бы она у меня была, я бы никогда ее не продал. Впрочем, мне интересно, что скажет этот джентльмен. Вдруг он прольет свет на тайну преступления?

– На это вряд ли стоит рассчитывать, – покачал головой Рендом, – поскольку, подчеркиваю, он все это время провел в Генуе.

– Это еще ничего не доказывает, – хмыкнул египтолог, – он легко мог нанять сообщника.

Рендом встал и с раздражением швырнул сигару в камин.

– Я ручаюсь вам, что дон Педро – джентльмен, человек чести. Он не пал бы до убийства.

– Вот еще! – отмахнулся Браддок. – Сядьте, сядьте же и не нервничайте!

– Вы не вправе никого огульно обвинять, профессор.

– Что хочу, то и говорю! – сквозь зубы процедил ученый. – Впрочем, дона Педро обсудим позже, я пришел к вам вовсе не за этим.

– Да, лучше бы сменить тему, – подхватил Фрэнк, обиженный на несправедливые упреки в адрес своего нового друга. – Перейдем к чему-нибудь более приятному. Как здоровье мисс Кендал?

– Она больна, опасно больна, – торжественно объявил Браддок.

– Больна? Но на днях я виделся с Арчи Хоупом, и он сообщил, что она чувствует себя прекрасно и невероятно счастлива.

– Все потому, что Хоуп принуждает ее выйти за него замуж.

Рендом вскочил и заметался по комнате:

– Принуждает? Что за чушь?!

– Вовсе не чушь, и не смейте говорить со мной в таком тоне, молодой человек! Повторяю, Люси, мой нежный ребенок… Ее сердце разбито, а виной всему не кто иной, как вы!

– Я? – замер Рендом, внимательно рассматривая профессора, а потом от души рассмеялся: – Воля ваша, сэр, но это совершенно немыслимо.

– Вы не учитываете всей правды! – разгневался Браддок, ненавидевший, когда над ним смеются. – Я лучше разбираюсь в женщинах.

– Вы, похоже, плохо знаете даже свою дочь.

– Падчерицу, вы имеете в виду.

– Вероятно, именно это и объясняет ваше полное непонимание ее характера, – сухо обронил офицер. – Вы сильно ошибаетесь. Я был влюблен в мисс Кендал и просил ее руки, прежде чем уехать в отпуск. Она решительно отказала мне, заявив, что любит Хоупа. Это я с разбитым сердцем отправился в Монте-Карло, где потратил гораздо больше денег, чем мог себе позволить.

– Быстро же вы, как все повесы, склеили свое разбитое сердце! – съехидничал египтолог, пытаясь умерить свой гнев в адрес Люси.

– Ну, это просто фигура речи, – хохотнул сэр Фрэнк. – Будь мое сердце и впрямь разбито, я не выражался бы на эту тему с такой легкостью.

– Выходит, вы не любили Люси? Вы – чрезвычайно ветреный молодой человек! – разбушевался профессор.

– Ошибаетесь, – возразил Рендом. – Я любил мисс Кендал, иначе, конечно, не сделал бы ей предложение. Но когда она заверила, что любит другого, то я, как и подобает хорошему другу, отошел в сторону.

– Вам следовало настоять на своем.

– Ни на чем я не собираюсь настаивать! Я не такой человек, чтобы принуждать к браку женщину, сердце которой принадлежит другому. Наоборот, я даже рад, что мисс Кендал заключила помолвку с моим добрым приятелем Хоупом. Он будет ей лучшим мужем, чем я. Кроме того, – пожал плечами Фрэнк, – ее решение избавило меня от трудного выбора.

– Как? Вы полюбили другую девушку?

– Простите, профессор, но не в моих правилах доверять посторонним свои сердечные тайны.

– Ну что ж, Инес – весьма милое имя, к тому же испанки такие страстные!

– Не понимаю, о чем вы, – натянуто улыбнулся баронет.

Браддок захихикал, заметив, что загорелое лицо молодого офицера залилось румянцем.

– Ладно, бог с вами, – махнул рукой профессор. – Я уже стар и был другом вашего отца. Мое любопытство извинительно.

– Ну что вы, сэр! Я вовсе не сержусь. Пусть всем улыбнется счастье.

– А вот тут, мистер Рендом, я с вами не соглашусь. Никакого счастья не предвидится, пока я не верну свою мумию, и в ваших силах мне помочь.

– Каким образом? – удивился Фрэнк.

– Деньгами. Поймите, мой дорогой… – добавил профессор самым елейным тоном, на какой только был способен. – Мне искренне жаль, что Люси предпочла вам Хоупа, поэтому мне не с руки предлагать вам то, ради чего я пришел сюда.

– Предлагать, сэр?

– Да. Я-то полагал, что вы любите мою дочь и убиты горем, узнав, что она собралась замуж за жалкого бедняка. Вот я и хотел попросить у вас взаймы пятьсот фунтов при условии, что поспособствую в устройстве брака…

– Стоп, профессор, – густо покраснел офицер. – Я никогда не стану покупать себе жену подобным образом.

– Конечно! Кто спорит?! Теперь-то и речи нет! Люси отдала свою руку Арчибальду Хоупу, – скривился Браддок, естественно, умолчав, что Арчи уже одолжил ему тысячу фунтов, чтобы получить согласие на свадьбу. – Надеюсь, Люси поздравит вас, когда вы поведете донну Инес к алтарю.

– Но я ничего не говорил о донне Инес, профессор.

– Ох уж мне эта новомодная скрытность! Но я-то людей насквозь вижу, меня не обманешь! Впрочем, не будем об этом. А вот пятьсот фунтов…

– Я не смогу ссудить их вам, профессор. Увы, я проиграл кучу денег в Монте-Карло и сейчас не располагаю столь крупной суммой.

– Что ж, тогда позвольте мне откланяться, – продолжал Браддок, вроде бы, сердечным тоном, а на самом деле чувствовал себя раздавленным такой досадной неудачей. – Мне жаль, ведь я всего лишь хочу вернуть мумию и отомстить за смерть бедного Сиднея Болтона.

– Как этому помогут пятьсот фунтов? – озадаченно спросил Рендом.

– Мне нечего скрывать… – начал египтолог, пристально глядя на молодого человека. – Капитан «Ныряльщика» Харви посетил меня вчера и предложил отыскать убийцу и грабителя, но при условии, что я заплачу ему пятьсот фунтов. Я – бедный ученый, поэтому решил позаимствовать деньги у вас, если Люси…

– Не надо снова это обсуждать, – поспешно объявил офицер. – То есть вы хотите сказать, что капитану Харви известна информация, которая приведет к раскрытию тайны?

– Не совсем так, но он уверен, что найдет ответ. К тому же он имеет все задатки отличного сыщика и наверняка преуспеет в этом предприятии. Однако без денег он и шагу не сделает.

– Пятьсот фунтов, – со вздохом пробормотал Фрэнк, пока профессор с последней надеждой взирал на него в упор. – Я подскажу вам, где взять деньги.

– Где же?

– Дон Педро весьма богат и мечтает завладеть мумией, – ответил баронет. – Когда он приедет, поговорите с ним…

– Нет. Это исключено! – разбушевался Браддок, в ярости хлопнув ладонью по коленке. – Как вы предлагаете мне такое? Если этот дон Педро объявит о награде, а Харви отыщет мумию, то он просто передаст ее вашему испанцу.

– Вряд ли он так поступит, ведь мумию приобрели вы. Но дон Педро наверняка пожелает выкупить ее у вас.

– Хмм, – нахмурился Браддок. – Ладно, я подумаю над этим, пока испанец не появился в Гартли. Всего хорошего, – попрощался он и вышел за дверь.

Рендом и не пытался удерживать ученого, устав от его капризов. Молодой человек не сомневался, что вздорный мистер Браддок непременно обратится к дону де Гавангосу, когда тот заселится в гостиницу, а испанец, в свою очередь, поможет профессору в поисках украденной реликвии. Затем, будто подстегнутый словами своего недавнего гостя, баронет подошел к бюро и вынул из ящика фотографию девушки несравненной красоты. Какое-то время он рассматривал ее, после чего поцеловал снимок и прошептал:

– Интересно, отдаст ли ваш отец мне вашу руку в обмен на эту злосчастную мумию?