Глава Третья

Амора уже покинула пир, когда Локи вернулся, чтобы найти ее, и ему удалось проскользнуть в Большой зал, не привлекая внимания отца, который теперь тихо сидел во главе праздничного стола, как ни в чём не бывало.

Локи нашел Амору в дворцовой оранжерее; растения из каждого из Девяти Миров прижимали свои листья к стеклам размером с игральные карты, обвивая друг друга виноградными лозами. Горькая фиалка из Альвхейма шарахнулась от тени Локи, когда он проходил мимо нее; ее лепестки были чисто голубыми, как внутренность ледника.

Амора сидела под широкими листьями Мидгардского папоротника на краю небольшого пруда, который, казалось, выкипал из земли. Девушка водила пальцами по траве у края воды, будто гладила животное, и Локи наблюдал, как с каждым движением её пальцев от камышей поднимались искорки.

- Это что, новое заклинание? - спросил он её, и Амора подняла глаза.

- Нет. Это огненная трава Свартальфахейма, - она провела пальцами по листьям, и вокруг её руки рассыпались мелкие искорки, как выброшенные растением семена. Амора улыбнулась. - Это не магия. Просто природа.

- А мы - не часть этой природы? - спросил Локи.

Ее глаза метнулись к нему, их тонкие зеленые прожилки, казалось, на мгновение захватили всю радужку, так что в них, казалось, отражались джунгли. Затем она снова посмотрела на траву, позволив искре задержаться и расцвести в маленькое пламя на кончиках пальцев, прежде чем погасить его. Локи опустился рядом с ней, так близко, что их колени прижались друг к другу. Даже несмотря на мрачное настроение, оставшийся после разговора с Тором, его пронзила электрическая дрожь, когда она не отстранилась от его прикосновения. И не важно, насколько лёгким и кратковременным было это прикосновение.

- Ты мне что-нибудь ответишь? - спросил он.

- Зависит от вопроса, - ответила она.

Легкомыслие, присущее Аморе, которым он так прежде наслаждался, сейчас разозлило его и вывело из себя.

- Неважно.

Он встал, чтобы уйти, но Амора схватила его за запястье и потянула обратно к себе.

- Садись, Ловкач, и не надо этой театральщины. Конечно, я отвечу на твой вопрос.

Ловкач. Это прозвище заставляло его краснеть. Теперь каждый раз, когда она называла его так, это казалось интимным и тайным - имя, которым его называла только она.

- Если я ловкач, то ты чародейка, - сказал он в первый раз и пришел в восторг от того, как она выглядела застигнутой врасплох. Амору почти никогда не удавалось смутить, а если и удавалось, то она этого не показывала.

- Чародейка, - сказала она, и он услышал в ее голосе удовольствие. - Гораздо красивее, чем «ведьма», тебе не кажется?

Она помолчала, глядя на него.

- Задай мне свой вопрос, - сказала она, не касаясь его руки, но кладя свою поблизости. - Я отвечу, как смогу.

Он не знал точно, о чем хотел ее спросить.

- Как ты думаешь, отец когда-нибудь сделает меня королем?

- Нет, если ты останешься верен своему нынешнему режиму ухода за волосами, - ответила она.

Локи закатил глаза.

- Амора.

- Я не шучу: одна приличная стрижка и небольшая ежедневная укладка сотворили бы чудеса с этими космами. - Она протянула руку, вытягивая прядь темных волос из-за его уха. - Думаешь, твой отец стал бы тем, кто он есть, без ухоженной блестящей бороды?

- Пожалуйста, не называй моего отца «блестящим», это очень огорчает.

Ее ухмылка не исчезла, но лицо смягчилось. Когда она посмотрела на Локи, он почувствовал, как ее взгляд ласкает его лицо. Ему хотелось, чтобы она снова прикоснулась к нему, пусть хоть все волосы разом свалятся ему на лицо. Пусть она взъерошит ему чёлку...

- Думаю, твой отец был бы дураком, если бы назвал своим наследником кого-то, кроме тебя, - сказала она.

- Ты считаешь моего отца дураком?

Амора рассмеялась, сжав губы, и фыркнула.

- Ты очень умный.

- У меня бывают проблески.

- Множество. Ты просто создан из проблесков.

К колену его брюк прилип листок, и он попытался стряхнуть его, но обнаружил, что тот настолько липкий от какого-то сока, что не может отделиться от ткани. Локи щелкнул пальцами, посылая небольшой порыв воздуха, чтобы сдуть его, но тот оказался сильнее, чем он намеревался, откинув волосы с его и Аморы с лиц. Локи сморщил нос. Ему всё ещё было тяжело контролировать магию, и он был уверен, что Один заставит свести его применение заклинаний к минимуму.

- Ты не слишком высокого мнения о моём отце, - сказал он.

- Я вообще стараюсь о нём не думать, если такое возможно, - ответила Амора, перебрасывая волосы через плечо и проводя по ним ладонью. - Что вызвало эти вопросы?

- Ничего. - Локи откинулся назад, прислонившись спиной к камню. - Я просто размышляю.

- Я знаю, и это восхитительно. У тебя появляется такая крохотная морщинка между бровями...

- Прекрати. - Он отбросил ее руку, когда она коснулась его лба. Амора рассмеялась. - Ты видела Карниллу после церемонии?

- Еще нет. Разве она все еще не с твоим отцом?

- Они вернулись на пир.

Амора провела рукой по коленям, разглаживая брюки.

- А почему ты спрашиваешь? Думаешь, она хочет мне что-то сказать?

- Я знаю, что отец видел в Зеркале Божественного Глаза.

Она подняла голову, с интересом вглядываясь в лицо Локи.

- Расскажи. - Локи зарылся ногами в грязь, наблюдая, как она окружает его каблуки, пока Амора не ткнула его носком ботинка. - Расскажи!

- Он видел, как один из его сыновей повел армию против Асгарда, - выпалил Локи. Он собирался всё рассказать, но не в такой неуклюжей форме. - Он думает, что это означает Рагнарёк.

Он ожидал реакции Аморы, но её лицо ничего не выражало.

- Какой именно сын? - спросила Амора ровным голосом.

- Он не сказал.

- Но ты думаешь, что знаешь точно.

- Тор знает, - ответил Локи. - Он думает, что это я.

Она сорвала прядь огненной травы, и та превратилась в пепел в её ладони.

- Почему так важно, что говорит Громоликий?

- Не называй его так. - Локи не был уверен, почему он защищал брата после того, что тот сказал; нет, только ему было позволено издеваться над Тором. Хотя, остальные никогда и не смели... - Неужели ты думаешь, что я это сделаю? - спросил он Амору. – Буду биться против Асгарда? Против моего отца, моей семьи и моего народа?

- Я думаю, что все мы способны на такие вещи, о которых даже не подозреваем. - Её тон был легким, но многослойным, как тесто. Она знала, каково это - жить с правом первородства, которое кажется ненадежным и хрупким. Амора была сиротой, усыновленной Карниллой из асгардского приюта, когда ее природный талант проявился в том, что она левитировала других детей через спальню. Но Амора была бесстрашна. Она была дерзкой. Она была обескураживающей - слово, которое, как слышал Локи, применяли и к нему. И все же они чувствовали себя противоположными сторонами этой монеты. Амора сказала слишком много, а он промолчал. Но оба они были странными и «не от мира сего», ненавидимыми окружающими за талант, которого они не просили.

Амора отряхнула руки о брюки, несколько длинных пучков травы вспыхнули на поверхности ткани.

- Если не спрашивать твоего отца, то с его видением ничего не поделаешь, - сказала она наконец. - Единственное, что тебе остается - это жить своей жизнью и ждать, когда однажды ты окажешься перед войском, идущим против твоего отца.

- Или я могу сам заглянуть в Зеркало, - сказал он.

Она подняла бровь, глядя на него.

- В Зеркало Божественного Глаза?

Его мозг лихорадочно работал; идеи вырывали наружу ещё до того, как он успевал их сформулировать.

- Его уже наверняка отнесли в хранилище, - сказал он. - Никто не заметит, если мы проберемся внутрь. И сегодня - единственный день, когда в течение следующего десятилетия его силы могут быть доступны. Если Один знает мое будущее, то и я имею на это право.

- Если ты собираешься заглянуть в Зеркало Божественного Глаза, - ответила она, - тебе нужен кто-то, кто направит в него поток магии.

- Если Карнилла может, то и ты сможешь.

- Кто сказал, что я стану тебе помогать?

- Эм, - он почувствовал, что краснеет. - Я думал, что…

- Успокойся, конечно, я помогу. - Она ткнула его локтем в бок. - Ты же не думаешь, что я позволю тебе улизнуть в запретное крыло дворца, чтобы использовать опасную магию в одиночку? Я рождена для таких дел!

Он чувствовал, как колотится сердце, но старался не выдать этого. Амора не любила страх. Она сказала, что у нее нет на это времени. Он даже не думал о том, что может посмотреть в Зеркало Божественного Глаза, пока не сел напротив нее. Возможно, потому что он не смог бы сделать это без нее… тот, кто смотрел в зеркало, не мог направлять в него магию. Зеркало охранялось. Оно было защищено. Оно было только для глаз короля.

Но он также никогда не думал о том, чтобы превращать цветы в драконов или красить ногти в черный цвет или научиться менять свою внешность. Пока не появилась Амора.

Она смотрела на него, и на ее лице не было ни капли обычной насмешки.

- Ты действительно хочешь всё узнать?

Локи сглотнул, слова застряли у него в горле.

- Да.

- Тогда давай всё выясним. - Он начал вставать, но она схватила его за запястье, останавливая. - Еще кое-что. 

Внезапно он посмотрел на нее сверху вниз - на то место, где ее рука обхватила его ладонь. Ее ногти были зелеными, его - черными. Ему нравилось, как они смотрятся вместе, словно чешуйки змеиной кожи. Ему нравилось, как ее пальцы касались его кожи, как его рука ощущалась в ее руке. Но внезапно он забеспокоился, что она почувствовала его пульс, как его сердце забилось быстрее, когда она прикоснулась к нему. Она смотрела вниз, и он был уверен, что она почувствовала румянец, пробежавший по его коже, и собиралась что-то сказать по этому поводу.

Но потом она спросила:

- Это мои ботинки?

- Эм, хммм... - Они оба уставились на его ботинки. - Я видел их вчера на тебе и подумал, что они очень красивые.

Амора преувеличенно громко вздохнула.

- Ну, если ты собираешься грабить чей-то гардероб, то я рада, что он мой. Как будто весь этот город никогда не знал, что такое пошив. Все ваши драпировки, плащи и накидки; с таким же успехом вы могли бы пеленаться в оконные шторы.

- Ну, не каждый может носить облегающую одежду, - сказал Локи. - Не все благословлены такой фигурой, как у тебя.

То ли Локи показалось, то ли щёки Аморы слегка покраснели, когда он это сказал. Если и так, она скрыла это хитрой полуулыбкой и подмигнула, отчего покраснел уже он.

- Я божественна, не так ли?