Глава 30

Они смотрели программу утренних новостей в квартире Джона, когда зажужжал телефон. Сняв трубку, Джон сказал:

– Да? – Некоторое время слушал, что ему говорят, изредка повторяя: «Да», «Понятно» и «Спасибо». Положив наконец трубку, сказал: – Звонили из лаборатории. Они исследовали этот чертов разбрызгиватель от душа.

– И что?

– Говорят, нашли там микроскопические следы очень сильного психотропа. Позже они вышлют мне точный расклад – из чего состоит эта гадость.

– Хоть какое-то, но утешение.

– Не говори.

Снова зажужжал телефон, Джон взял трубку:

– Хелло? Да, сэр. Да, конечно, я вас узнал. – Посмотрев на Молчанова, сказал беззвучно: «Вильямс».

Значение этого слова Молчанов прекрасно понял. После операции на Восточной Пятьдесят второй улице, которая, они знали, закончилась успешно, прошло два дня, и все их попытки связаться с Вильямсом были тщетными. Вильямса или не оказывалось на месте, или, сняв трубку, он говорил, что занят и в данный момент встретиться с ними не может.

Снова посмотрев на Молчанова и покачав головой, что означало примерно: «Ну и дела», Джон сказал:

– Все в порядке, сэр. Нет, мы сейчас свободны. Хорошо, сэр, а где? Нет, сэр, нас это нисколько не смущает. Хорошо, мы будем. Да, сэр, конечно. – Положил трубку. – Вильямс предлагает нам встретиться с ним в два часа в ресторане «Зеленая таверна». И вместе пообедать. Ты знаешь «Зеленую таверну»?

– Конечно. Отличное место в Центральном парке.

– Этот старый лис два дня скрывается от нас, мы не можем до него дозвониться, а теперь он вдруг приглашает нас пообедать с ним в лучшем ресторане города. Ему что-то нужно от нас, но что?

– Джон, зачем гадать. Нас приглашают – надо ехать.

К «Зеленой таверне» они подъехали без десяти два. Ресторан располагался в одном из самых живописных мест Центрального парка; одноэтажный павильон в стиле кантри стоял, окруженный высокими деревьями. Вдоль стен и окон ресторана вился плющ.

Оставив машину на стоянке, они подошли к входу. Распорядительница в форменном костюме улыбнулась:

– Друзья, предупреждаю, у нас нет ни одного свободного места. Вам придется долго ждать.

Каммингс, возникший в дверном проеме, как привидение, чуть потеснил ее. Улыбнулся:

– Прошу прощения, мэм, джентльмены ко мне.

– Да? – Распорядительница отступила в сторону. – Тогда другое дело. Прошу, господа.

Они двинулись вслед за Каммингсом, который, пройдя через весь зал, остановился у двери отдельного кабинета. Постучав в дверь и услышав: «Да!» – открыл ее:

– Сэр, разрешите?

– Я же сказал «да», – отозвался сидящий в кабинете Вильямс. – Джеф, постарайтесь нас больше не беспокоить.

– Хорошо. – Пропустив в кабинет Молчанова и Джона, Каммингс закрыл за ними дверь.

Вильямс, одетый в просторную белую куртку и темно-синюю рубашку, из-под которой виднелся повязанный на шею такого же цвета шелковый шарф, сидел за сбитым из досок столом. Сквозь расположенное за ним увитое плющом окно в кабинет проникал дневной свет, на столе рядом с Вильямсом лежала открытая коробка гаванских сигар, чуть подальше стояло несколько бутылок минеральной воды. Еле слышно гудел кондиционер.

Посмотрев на Молчанова и Джона, полковник сделал жест рукой:

– Прошу садиться. – Подождал, пока они сядут. – Я угощаю, так что сразу говорите, что будете есть и пить.

– Я лично буду пить только минеральную воду, – сказал Джон. – Я за рулем.

– А вы, Питер? Мартини, бренди, джин? Может быть, пиво?

– Я бы выпил пива.

– Пожалуй, я тоже выпью пива. Съесть же предлагаю ирландский деревенский бифштекс, поверьте мне, это лучшее, что здесь есть.

В дверь заглянул официант, и Вильямс продиктовал ему заказ. Когда тот ушел, взял сигару. Размяв ее, обрезал кончик и, подумав, отложил сигару в сторону.

– Джентльмены, нам предстоит непростой разговор. Как видите, этот разговор будет проходить на нейтральной почве. Поэтому рассматривайте меня сейчас как частное лицо. – Сжал сигару губами, щелкнул зажигалкой. Поднеся пламя к концу сигары, процедил: – Ценности, которые нам удалось выявить два дня назад, составляют ни много ни мало восемьдесят шесть миллиардов долларов. Тому, кто обнаружил эти деньги, по закону причитается три процента от этой суммы.

– То есть два миллиарда пятьсот восемьдесят миллионов долларов? – спросил Джон.

– Да, два миллиарда пятьсот восемьдесят миллионов долларов. Но я хорошо знаю наше казначейство. И знаю, что, если вы попробуете получить эти деньги, вы их никогда не получите. Казначейство наймет адвокатов, которые без труда докажут, что эти восемьдесят шесть миллиардов были обнаружены не вами, а моей группой захвата. А поскольку ФБР – организация государственная, то и два миллиарда пятьсот восемьдесят миллионов наградных должны быть перечислены в казну государства.

– Сэр, зачем вы все это нам говорите? – спросил Джон.

– Затем, черт подери, что я не хочу, чтобы казначейство вас грабило. Фактически моя группа захвата никогда бы не нашла эти деньги, если бы не вы. Но, Джон, дорогой, поверьте моему слову: если вы будете настаивать на двух миллиардах пятистах восьмидесяти миллионах, вам вообще не видать никаких денег. Думаю, вам с Питером стоит согласиться на другую, более скромную сумму.

Обменявшись взглядом с Молчановым, Джон спросил:

– Какую же сумму, сэр, вы считаете более скромной?

– Джон, не смотрите на меня как на злейшего врага. Вы отлично видите, я говорю с вами в открытую. Я знаю наше казначейство и знаю, на что они пойдут, а на что нет. Если вы согласитесь на приемлемую для казначейства сумму, скажем на пятьдесят миллионов долларов, по двадцать пять на каждого, я сделаю все, чтобы вы эти деньги получили. Поверьте, друзья, это совсем неплохо. Налоги с этой суммы составят около шестидесяти процентов, так что каждый из вас чистыми получит десять миллионов долларов. Что скажете, джентльмены?

– Сэр… – Джон потер лоб. – Дайте подумать.

– Ради бога, Джон. Но я бы посоветовал вам согласиться. И вам, Питер, тоже.

В дверь постучали, заглянул официант с подносом. Он ловко составил на стол тарелки с закуской и пиво и ушел, будто растворился.

Джон сделал еле заметный знак глазами Молчанову. Уловив ответный знак, сказал:

– Хорошо, сэр, мы согласны.

Вильямс отхлебнул пиво. Тронул губы салфеткой.

– Вы поступили мудро, с чем вас и поздравляю. Для вас, Питер, сообщу, что определенная часть этих восьмидесяти шести миллиардов долларов будет через международные организации перечислена России. Джон, что вы на меня так смотрите?

– Сэр, я жду, когда вы подробно расскажете нам о том, что произошло два дня назад. Нам очень хотелось бы знать, что вообще происходит. В конце концов, мы имеем на это право.

– О каких правах вы говорите? Джон, вы ведь отлично знаете: по долгу службы я не имею права рассказывать посторонним то, что знаю.

– Сэр, разве мы посторонние?

– О мой бог… – Некоторое время Вильямс сидел, будто прислушиваясь к чему-то, что слышал только он. – Хорошо, вам, как главным участникам событий, я могу разъяснить кое-что. К вашему сведению, Стелла Величко, при условии, что ей сократят срок заключения, согласилась сотрудничать со следствием. К сегодняшнему дню она рассказала массу интересных вещей о Шершневе, Шерхане и банке «Магнун калп», что в переводе с арабского означает «Бешеный пес».

– Любопытно, – заметил Джон.

– Очень любопытно. Итак, о Шерхане. Настоящее его имя Сулим Хатыб, он уроженец Кабула, по происхождению – таджикский памирец. Шерхан – взятое им прозвище, ставшее позже обычной воровской кличкой. После окончания войны Афганистана и Советов в Москве оказалось много афганцев, чье положение было весьма незавидным. Их родственники, оставшиеся в Кабуле, готовы были посылать им деньги, но не знали, как это сделать. Хатыб вызвался им помочь. Курсируя между Кабулом и Москвой, он организовал нечто вроде примитивного подпольного банка, приспособив для этого несколько московских пунктов обмена валюты. Специальные курьеры привозили в эти пункты деньги, которые кабульцы посылали своим родственникам, и Хатыб, отчисляя себе небольшой процент, передавал их по назначению. Капиталы этого подпольного банка сначала были невелики, ведь поступления от родственников в основном были скромными. Однако вскоре о существовании хорошо налаженной подпольной сети переправки денег узнали афганские наркоторговцы. Они постоянно испытывали трудности с переправкой денег из Кабула в Москву и обратно и обратились к Хатыбу за помощью. Он охотно согласился взять на себя доставку денег, которыми оплачивались поступающие в Москву и уходящие дальше на Запад наркотики. Поскольку деньги в наркобизнесе были побольше грошовых переводов родственников, подпольный банк Шерхана стал процветать. Но на него обратили внимание российские спецслужбы, и вскоре банк был обнаружен и ликвидирован. Шерхана и его помощников арестовали, но Шерхану с помощью подкупа удалось бежать. Он направился в Нью-Йорк. С его примитивным подпольным банком было покончено, но засевшая в голове идея настоящего международного подпольного банка, в котором без всяких помех будут прокручиваться огромные преступные капиталы, поступающие со всех концов земного шара, осталась. Шерхан решил организовать новый подпольный банк, но сделать это с поправкой на неудачи, которые он терпел раньше. Он встретил талантливых помощников, красавицу-певицу Стеллу Величко и бывших офицеров российской ФСБ Сердюкова и Калистратова. Так был создан подпольный международный банк для хранения, прокручивания и отмывания преступных денег, получивший название МС, что произносится как Эм-Си.

Как вы уже знаете, только обнаруженные авуары Эм-Си исчисляются десятками миллиардов долларов. МС – аббревиатура слов «Магнун калп», что, как я уже объяснил, по-арабски означает «Бешеный пес». Штаб-квартира Эм-Си была основана Шерханом и его помощниками здесь, в Нью-Йорке, на Восточной Пятьдесят второй улице. Сначала эта штаб-квартира располагалась в обычном подвале, но потом подвал был переоборудован, снабжен сложной сетью потайных входов, самой новейшей компьютерной техникой, бесперебойно работающей системой связи и принятыми в цивилизованном мире удобствами вроде кофеварок и кондиционеров. То, что мои парни увидели, ворвавшись туда два дня назад, ничем не отличалось от обычного благоустроенного нью-йоркского банка. Те же сейфы, те же помещения для хранения денег, те же кассиры и клерки, те же компьютеры, та же телефонная связь со всем миром. Два дня, в течение которых я избегал встреч с вами, ушли на то, чтобы выявить и арестовать некоторые филиалы банка Эм-Си. Пока обнаружено четыре таких филиала – в Москве, в Кабуле, в Бейруте и в колумбийском Медельине. Джентльмены, это все, что я могу вам сказать.

– Сэр, но вы не сказали ничего по поводу убитого в кафе «Саламандра» Олега Шершнева, – заметил Молчанов.

– По поводу Олега Шершнева… – Вильямс помолчал. – Олег Шершнев был двойником Шерхана. Или, если хотите, Шерхан был двойником Шершнева. Будучи в Москве в одном из банков, Шерхан встретил человека по имени Олег Владимирович Шершнев, удивительно похожего на него, и он решил обезопасить себя, став этим человеком. Все документы Шерхана и в Москве, и в США были оформлены на имя Олега Владимировича Шершнева. Настоящий Шершнев, естественно, не знал, что он двойник, хотя, думаю, он все-таки кое о чем догадывался. Банк Эм-Си выплачивал настоящему Шершневу огромные деньги лишь за то, чтобы тот молчал, вел себя тихо и послушно и позволял Шерхану жить на его даче, построенной в принципе на деньги того же Шерхана. Вся клиентура Эм-Си в Москве, равно как и в Нью-Йорке и в других городах, где были филиалы Эм-Си, звонила на эту дачу, убежденная, что разговаривает с Олегом Шершневым, хотя на самом деле это был Шерхан. Все агентурные сведения о Шерхане, поступающие в полицию и к нам, были агентурными сведениями о русском по имени Олег Владимирович Шершнев, и только о нем. Никакого Шерхана, или Сулима Хатыба, в природе уже не существовало, существовали лишь два Олега Владимировича Шершнева.

Наш агент, внедренный в окружение Шерхана-Шершнева, почти докопался до истины. Он понял, что Шершнев-Шерхан занимается какими-то незаконными банковскими операциями, центр которых находится на Восточной Пятьдесят второй улице Манхэттена. Это поставило под угрозу само существование банка Эм-Си, и его руководство, а именно Шерхан, Сердюков, Калистратов и Величко, решили принять необходимые меры. Стелла Величко вступила в любовную связь с нашим агентом, обработала его, и агент по ее наущению стал передавать нам то, что она ему диктовала. Ложная информация заставила нас поверить, что Шершнев-Шерхан связан исключительно с наркоторговлей и готовится к встрече с поставщиками в кафе «Саламандра» в Майами. Все это, естественно, было лишь инсценировкой. Участь нашего агента была решена, он был убит. Настоящий Шершнев был привезен в США, переправлен в кафе «Саламандра», а затем, когда полиция и ФБР начали штурм кафе, убит людьми Шерхана вместе с так и не опознанным латиноамериканцем. Участники этой операции, люди Шерхана, затем преспокойно отсиделись в подземном ходе, о котором ФБР и полиция не знали, и чуть позже их забрал катер. Это все, джентльмены, что касается Шершнева, настоящего и подставного. Думаю, к рассказу мне добавить нечего.

– Но, сэр, мы же написали вам об убийстве офицера ФСБ Кудрявцева, совершенном, как мы считаем, Сердюковым и Калистратовым, – сказал Джон. – Для нас это очень важно, поскольку в этом убийстве подозревают Питера. Вы что-нибудь выяснили по этому поводу?

– Убийство майора ФСБ Кудрявцева выделено в отдельную статью. Стелла показала, что это сделали Сердюков и Калистратов, но заниматься этим будем не мы, а люди из российской ФСБ, которые по согласованию с нами и с Госдепартаментом сегодня или завтра вылетят в Нью-Йорк. Они и допросят Стеллу, Сердюкова и Калистратова, которые, думаю, смогут кое-что им рассказать.

– Сэр, вы не знаете, случайно, кто именно из российской ФСБ вылетит сюда? – спросил Молчанов.

– Фамилия руководителя группы у меня записана, подождите. – Вильямс вытащил записную книжку. Перелистав ее, сказал: – Полковник Свирин. Вы его знаете?

– Знаю. – Молчанов решил ограничиться этим ответом. Взглянув на появившегося в двери официанта с подносом, Вильямс потер руки:

– А вот и стейк. Все, джентльмены, заканчиваем деловые разговоры. И начинаем есть.

Подождав, пока официант поставит перед ними тарелки с сочным, обсыпанным жареным луком бифштексом и уйдет, Джон сказал:

– Сэр, последний вопрос. И я умолкаю. Есть ли в банке Эм-Си денежные авуары владельцев гостиницы «Золотой амулет» Боба Трента и Сергея Гонтаря?

Вильямс, уже вонзивший в бифштекс вилку, покачал головой:

– Джон, вы в самом деле порой бываете нестерпимы. Да, есть.

– Стелла не говорила, Боб Трент жив?

– Боб Трент убит. Но это последнее, что я говорю по поводу банка Эм-Си. Займемся бифштексом.