Глава 4
Мы с Ридом и Майло вернулись ко входу на территорию болота. Фургон патологоанатома уже уехал. Два полицейских, оставшихся охранять вход, похоже, отчаянно скучали. Один из них сказал:
— Стервятники отправились урвать кусочек.
— Есть какие-нибудь мысли, лейтенант? — спросил Рид.
— Похоже, у вас и так все схвачено.
Молодой детектив повертел в пальцах свои очки.
— Вот что я скажу: я рад любой помощи.
— Почему?
— Кажется, это дело для целой команды, верно?
Майло ничего не ответил, и солнечный ожог на щеке Рида сделался совсем алым.
— Сказать по правде, лейтенант, я отнюдь не Шерлок Холмс.
— Давно вы на этой работе?
— Я пришел в полицейский департамент после колледжа и стал детективом два года назад — сначала в Центральном отделе расследования краж. В отдел убийств меня перевели только в прошлом феврале.
— Поздравляю.
Рид нахмурился.
— С тех пор я вел два дела. Не считая этого, конечно. Одно было закрыто через неделю, но с этим мог справиться кто угодно, убийцей был полный идиот. Второе — исчезновение человека, полный «глухарь»; не думаю, что его когда-нибудь раскроют.
— Тихоокеанское отделение передает случаи с пропажей людей в убойный отдел?
— В целом — нет, — ответил Рид. — Когда вовлечены люди с большими связями, которым хотят угодить, но…
— У преступлений — свой собственный ритм, — заметил Майло. — Требуется время, чтобы войти в него.
Я видел, как он терял сон, набирал вес и испытывал перепады артериального давления из-за неразгаданных дел.
Рид изучал мягкую бурую болотную почву. Сверху спикировал коричневый пеликан, целясь массивным клювом куда-то вниз, потом передумал и повернул обратно к океану.
— Поговорим о Селене Басс, — предложил Майло.
Рид вытащил свой планшет.
— Женщина-европеоид, двадцать шесть лет, рост пять футов пять дюймов, вес сто десять фунтов, волосы каштановые, глаза карие. На нее зарегистрирована одна машина, «Ниссан Сентра» две тысячи третьего года; она стояла возле дома Селены, и, похоже, машину никто не трогал, так что об угоне речи нет. Никаких следов взлома. Возможно, жертва отправилась сюда с кем-то знакомым, но случилось что-то нехорошее.
— Где именно в Венисе находится ее дом?
Рид зачитал адрес: на Индиана-стрит, к югу от Роуз-стрит и к западу от бульвара Линкольна.
— Там орудуют банды, верно? — уточнил Майло.
— Пара-тройка. Если ее прикончили возле дома, ехать оттуда сюда было недалеко. Так что, конечно, можно было бы решить, что это обычная попытка избавиться от трупа. Но другие тела…
— Это тоже могут быть жертвы, жившие неподалеку.
— Дело об убийствах, совершаемых бандами?
— Или дело о маньяке, — дополнил Майло. — Выслеживает, преследует, убивает.
— Тогда связь проследить будет трудно. — Рид нахмурился.
Громкой «эй!» заставило нас обернуться.
К нам, размахивая руками, направлялся тощий кривоногий бородатый старик в белой футболке, коротких зеленых шортах с карманами и резиновых шлепанцах. Тот же тип, который три месяца назад обронил мрачное замечание по поводу того, что люди — враги.
— Эй! — повторил он.
Никто не ответил.
— Что происходит?
— Вы… — начал Мо Рид.
— Силфорд Дабофф, Организация спасения Болота. Это моя территория. Я должен присматривать за всем, что здесь творится.
— Ваша территория? — переспросил Рид.
— Всем остальным на нее плевать.
Рид протянул руку, и Дабофф неохотно пожал ее, словно боясь испачкаться.
— Что происходит?
— Происходит то, сэр, что сегодня утром отсюда вывезли труп молодой женщины, которую кто-то убил и оставил лежать на берегу болота. При обследовании местности мы нашли по меньшей мере еще три тела.
Силфорд Дабофф помрачнел.
— При обследовании? Вы копаете тут?
— Не очень интенсивно.
— Без разницы. — Дабофф заметил белый флаг, отмечавший место обнаружения трупа Селены. — Что это такое?
— Там мы нашли первую жертву, сэр. И, как я уже сказал, трупы трех других женщин. Убиты и утоплены в болоте.
Дабофф почесал бороду.
— Это катастрофа.
Рид снял солнечные очки. Его светло-голубые глаза были прищурены.
— Я бы тоже сказал, что четыре трупа — это катастрофа.
— Вы сказали «по меньшей мере, три». Вы предполагаете, что их может быть больше?
— Три — это то, что мы обнаружили на данный момент, мистер Дабофф.
— О, черт… а где остальные? Мне нужно это увидеть.
Дабофф направился было к флагу, но сильная рука Майло удержала его на месте.
— В чем дело? — осведомился старик.
— Доступ запрещен, сэр.
— Это совершенно неприемлемо.
— Это в высшей степени приемлемо. — Майло осклабился.
— И почему же? — спросил Дабофф.
— На месте обнаружения трупов работают сотрудники полиции.
— В каком смысле — работают?
— Изучают подробности.
Дабофф подергал себя за бороду.
— Это природоохранная зона; нельзя допустить, чтобы копы парковали свои грязные…
— Судебные антропологи, сэр.
— Антро… они тут копают? Я непременно должен поговорить с ними, сейчас же!
— Мы понимаем ваше беспокойство, мистер Дабофф. Но эти люди — ученые, и относятся к месту расследования с должным уважением.
— Это не просто место, это…
— Красивое место, — закончил за него Майло. — Уверяю, они не потревожат ничего, кроме улик.
— Это возмутительно!
— Как и любое убийство, сэр.
— Это намного хуже, — возразил Дабофф.
— Хуже, чем четыре трупа? — переспросил Рид.
— Я не… я понимаю, что здесь погибли люди. Но люди только и делают, что нарушают равновесие — копают, уничтожают; и эти убийства — идеальное тому доказательство.
— Доказательство чего?
— Мы постоянно убиваем природу, а потом гадаем, почему жизнь так жестока.
— Судя по всему, вы считаете, будто от людей один вред, — заметил я.
Дабофф уставился на меня, не выказав ни малейших признаков узнавания.
— По сути, я закоренелый мизантроп, но покамест не убил ни одно создание, дышащее кислородом. — Он указал на свои шлепанцы. — Органическая резина. — Потом снова взглянул на белый флаг. — Я хочу сказать, что нужно обеспечить сохранность этому мирному уголку природы, которые сейчас встречаются так редко.
— Похоже, покой этого уголка и так уже нарушен, — сказал Рид.
— Тогда давайте не усугублять это. Мне нужно поговорить с этими копальщиками.
Рид посмотрел на Майло. Тот заявил:
— Только после того, как вы ответите на несколько вопросов.
* * *
Он навис над Дабоффом и начал забрасывать его вопросами, которые, казалось, были никак не связаны между собой. Тот постепенно начинал злиться. И наконец Майло спросил о том, где Дабофф находился в последние двадцать четыре часа.
— Вы подозреваете меня? — возмутился тот.
— Сэр, нам необходимо получить ответ…
— Какое вам дело, где я был вчера вечером? Но ладно, мне совершенно нечего скрывать. Я был дома, читал. — Он вздернул подбородок. — Наслаждался перелистыванием журнала «Атне ридер», если вам это интересно.
— Вы живете один? — поинтересовался Майло.
Дабофф улыбнулся.
— Да, но у меня часто остается ночевать подруга. Умная, альтруистичная, эмоциональная женщина, которая сейчас находится в Себастополе, на музыкальном фестивале «Зеленая нить». Когда произошло это убийство?
— Мы еще не определили это, сэр.
— Оно должно было случиться после восьми часов вечера, — заявил Дабофф, — потому что в восемь часов я останавливался возле болота, и, можете мне поверить, никаких трупов там не было.
— Как долго вы пробыли там?
— Я только по-быстрому проверил, нет ли на берегу мусора. После этого я купил сэндвич в круглосуточном магазине на бульваре Калвера. С зеленью и темпе, если вы хотите это знать. Потом заскочил в офис нашей организации, чтобы проверить, что поделывает наш волонтер. — Он фыркнул. — Богатенький сопляк, которого в наказание приговорили к общественным работам. С ним все было в порядке, так что я оставил его, доехал до Санта-Моники и съел свой сэндвич на набережной Оушн-Фронт. Потом в десять минут одиннадцатого вернулся в офис, чтобы удостовериться, что сопляк запер его. И правильно сделал, потому что он об этом забыл. К половине одиннадцатого я был дома, читал «Атне».
— Вы нашли у болота какой-нибудь мусор? — поинтересовался Майло.
— В этот раз — нет… ах да, Альма — моя подруга — должна была позвонить мне из Себастопола в четверть двенадцатого. И позвонила.
— Ваш волонтер, — вмешался Мо Рид. — За что он был наказан?
— За какие-то делишки в школе, — ответил Дабофф. — Я не спрашивал, мне на это плевать. От него почти никакого толка, но и проблем никаких.
— Альма, — напомнил Рид, доставая планшет. — Назовите ее фамилию, пожалуйста.
Глаза Дабоффа грозно выкатились.
— Зачем вам разговаривать с ней?
— Стандартная проце…
— Ушам своим не верю. Я охраняю это болото, и вы шьете мне дело?
— Это несколько грубо с вашей стороны, сэр, — отозвался Рид.
— Грубо? А по-моему, нет.
— Альма… так как? — настаивал Майло.
— Да черт бы вас… ладно, ладно. Рейнольдс. Альма Рейнольдс. — Он на память назвал нам телефонный номер. — Довольны? А теперь пропустите меня.
* * *
Вслед за Дабоффом, который передвигался едва ли не бегом, мы проследовали к месту работы антропологов. Мо Рид догнал старикана и спросил, знакомо ли ему имя Селены Басс.
— Единственный bass, до которого мне есть дело, — это полосатый окунь. К сожалению, его численность сильно уменьшилась из-за избыточной рыбной ловли в угоду американским обжорам.
— Люди, — произнес я, гадая, вспомнит ли он меня наконец.
— Эта песенка — полная чушь, — хмыкнул он. — Барбра совершенно ничего не поняла.
* * *
Команда доктора Харгроув извлекла из болота несколько мелких кусков бурого цвета и разложила их на синем брезентовом полотнище, расстеленном на берегу. Все три женщины уже снова были в воде и, низко склонившись к поверхности, просеивали что-то, внимательно вглядываясь.
— Что это? — спросил Дабофф.
— Человеческие кости, — ответил Рид.
Дабофф приложил ко рту сложенные рупором ладони и гаркнул, обращаясь к ученым:
— Аккуратнее там, вы!
Женщины обернулись к нему.
— Этот джентльмен охраняет болото, — пояснил Майло.
— Не говорите об этом так небрежно, — прошипел Дабофф.
— Этот джентльмен делает важное дело, охраняя болото.
— Сэр, мы чрезвычайно аккуратны, — сказала доктор Харгроув, — и стараемся ничего и никого не потревожить.
— Само ваше присутствие тревожит болото.
Харгроув, Лиз Уилкинсон и веснушчатая девушка уставились на него.
Дабофф снова бросил взгляд на кости.
— Сэр, нам нужно уйти отсюда и позволить им выполнять свою работу, — произнес Майло. — К слову сказать, вы где-нибудь работаете, мистер Дабофф?
— На что вы намекаете?
Майло не ответил.
— У меня была работа. В книжном магазине на Миднайт-Ран.
— Он закрылся в прошлом году.
— Я же сказал — была, — фыркнул Дабофф. — Я много лет понемногу вкладывал деньги то туда, то сюда, и теперь могу уделить время охране природы. И не надо шуточек о нефтяных и газовых скважинах. У меня их нет.
— Боже, это, наверное, ужасно тяжело, — вздохнул Майло.
— Что именно?
— Вести войну со всем человечеством.
Дабофф разинул рот. Майло взял его за локоть, сказал:
— Рад был знакомству с вами, сэр, — и препроводил его обратно на тротуар.
* * *
Мы с Ридом смотрели, как они идут к пыльному «Фольксвагену Джетта» Дабоффа.
Старик погрозил Майло пальцем, но на того это, похоже, не произвело впечатления. Продолжая ругаться, Дабофф сел в машину и уехал прочь.
Майло вернулся к нам и изобразил рукой щелкающие челюсти.
— Странный и озлобленный тип, — заметил Рид, — но, полагаю, если б он был виновен, то попытался бы вести себя более дружелюбно. Одна часть его истории определенно правдива — он заходил в офис после девяти и разговаривал с волонтером. Этого парнишку зовут Ченс Брендт, и отчасти благодаря ему мы вообще нашли Селену — именно это я собирался вам сказать, когда нас прервал этот чокнутый «зеленый».
— Так расскажите сейчас.
Рид посмотрел на часы.
— Может, нам лучше сейчас поехать и поговорить с самим парнем, а по пути я вам все выложу? Я беседовал по телефону с его отцом, чтобы убедиться, что я все понял правильно. Через полчаса мне назначена встреча у них дома, и если не выехать прямо сейчас, то мы опоздаем.
— Тогда подвезите нас туда, детектив Рид.
* * *
Майло сел на переднее сиденье ридовского сине-черного «Форда Краун Виктория», а я забрался назад.
— «Мо» — это сокращение от «Моисей»?
— Да, сэр.
— А, ясно.
— Вы подумали о младенце, плавающем в корзинке среди камышей, и как-то увязали это с болотом?
— Мне действительно пришла в голову эта картина.
Рид рассмеялся.
— Когда я родился, моя мать слегка увлекалась Ветхим Заветом. — Несколько секунд спустя он добавил: — Моисей так и не увидел Земли Обетованной.
— Расскажите нам о юном Брендте, — напомнил Майло.
