Глава 18. Чертовы герои

Спрыгнув с покрытой пылью и ржавчиной балки водонапорной балки, Берг небрежно отбросил в сторону раскаленную винтовку. Жалобно зазвенев о камни, оружие чуть слышно тренькнуло и, теряя по пути куски прогоревшего насквозь, обугленного и оплавленного пластика, бесстыдно оголило искорёженное нутро. Губы монаха искривились в горестной ухмылке. Небо никогда не лжет. Достав из-за пазухи массивный автоматический пистолет, чистильщик оглянулся по сторонам и, не торопясь побрел вниз по улице. К чему торопиться: когда мироздание создавало время, то сделало его достаточно. Мимо него, не замечая идущего по середине улицы одинокого путника, с криками пробегали отряды вооруженных людей. Берг не обращал на это никакого внимания. Сомнения и страх умерли десятилетия назад. Он не может умереть, пока не исполнит свою миссию. Пройдя до перекрестка, монах неспешно обошел оставшуюся на месте баррикады чадящую воронку и повернул к арене. Он успеет. Должен успеть.

Из подворотни неожиданно выскочила женщина, вся покрытая копотью, в разодранном платье, она прижимала к груди слабо попискивающий сверток.

— Помогите, — прошептала горожанка одними губами. — Помогите…

На испачканном лице женщины протянулись дорожки слез. — Я…

На крыше грохнуло, и чистильщик, не оборачиваясь, вскинул пистолет. Сухо щелкнул подавленный интегрированным глушителем выстрел, и к ногам горожанки упало раскрашенное, покрытое татуировками тело.

— Спасибо, — всхлипнула женщина, падая на колени. — Спасибо, спасибо, спасибо, — забормотала она, раскачиваясь и тиская слабо шевелящегося младенца.

— Именем Его. — Кивнул Берг и, наведя ствол пистолета на женщину, метким выстрелом разнес ей голову. — Славой Его… — проронил он, и третий выстрел превратил упавшего в пыль младенца в ошметки. Проводив взглядом чуть слышно звякнувшую об утрамбованный песок гильзу, монах тяжело вздохнул и продолжил путь.

— Грязная падаль, — пробормотал он чуть слышно. — Атомово семя.

— Мэл, что делать?! Вторая линия прорвана. Первый и седьмой отряды потеряны! Шестой попал под перекрестный огонь стайников и Операторов! Со стороны рынка и теплиц всё ещё прут мутанты!! Но Звери отступают! Слышишь, звери отступают!

— Что? — Отпустив кнопку тангеты массивной полевой радиостанции, маршал сплюнул в песок очередную лужицу зелено-коричневой жижи, заскрипев зубами, весь превратился вслух. Штурм, похоже, захлебнулся. Стайников оказалось много, очень много, и хоть его ребята с помощью ополчения и вытеснили их поначалу к стенам, но уже вторая волна рейдеров просто-напросто завалила собственными телами большую часть заграждений и хлынула в город. Не помогла даже задумка хитреца Аладдина с подрывом улиц. К лезущим через завалы бесконечным потоком зверей неожиданно присоединились непонятно откуда взявшиеся в городе мутанты, и сейчас из почти двухсот его людей и четырехсот вооруженных рабочих отзывались на запросы не больше трети. Часть отрядов погибло, часть, испугавшись, попросту побросали оружие. Шериф горько усмехнулся. Во всяком случае, справедливость восторжествовала. Если верить всё реже пробивающимся через грохот взрывов и шум помех донесениям, струсивших ублюдков стайники, просто-напросто, потрошили на месте.

Рация снова захрипела динамиком.

— Маршал!! Похоже, это отступление — не просто так. Они выпустили зверей!! Вдели одного у рынка! Второй… — Голос сделался неразборчивым, погребенный девятым валом эфирного шума.

— Срань! Срань! — С раздражением отбросив микрофон рации, глава ополчения вскочил со служившего ему сиденьем набитого песком мешка и громко заскрипел зубами. — Срань, срань, срань… Дерьмовые ублюдки… — На мгновение остановившись, шериф звонко впечатал кулак в лафет стоящей за спиной пушки. Боль немного отрезвила. Подхватив бессильно повисшую на проводе тангету, шериф тяжело вздохнул. — Общий сбор. — Проронил он, стараясь сделать так, чтобы его голос казался уверенным и громким. — Всем отрядам отходить к блокпостам, с пушками. Не кучковаться. Звери обычно охотятся за большими группами. Отходите по двое, по трое. Малыми отрядами. И перезаряжайтесь, парни. У каждого из вас в подсумке по комплекту патронов, что раздали умники Финка. Стрелять только в упор и наверняка. Если всё сделаете правильно — будете жить. Тот, кто подстрелит зверя, помимо награды Устроителя боев получит кило серебра лично от меня.

— Вас понял! — Хрипнула рация. Голос говорившего пропал.

— Вот так, парень, — повернулся к ординарцу шериф. — Вот так… Как же я надеялся, что обойдется без этой гадости…

— Я тоже, шеф, — медленно кивнул сидящий на корочках за бруствером ординарец. — Я тоже, — повторил он, доставая из висящей на поясе кобуры пистолет и наводя его на маршала.

— Ты чего удумал, пацан!? — Ребята, хватай… — Осекшийся на полуслове шериф с удивлением оглядел медленно окружающих его людей. Его людей. Во всяком случае, он думал, что они его… Он лично знал каждого. Знал их жен, их детей, их семьи. Каждый из них был ему почти как сын. Некоторые непутевые, некоторыми он мог только гордиться. И каждому, чёрт возьми, каждому он бы, не задумываясь, доверил свою жизнь. Но сейчас… Шерифы молчали. Лица мужчин кривились в безрадостных жестких ухмылках. Крепкие кулаки сжимались и разжимались, у многих в руках было оружие, и это оружие было направленно на него.

— Ребятки… — Мэл моргнул и машинально сплюнул под ноги остатки табака. — Вы чего?

— Извини, босс, — пожал плечами ординарец. — Ты был неплохим командиром. Но обстоятельства изменились…

Грохнул выстрел, и кисть потянувшейся было к оружию руки маршала превратилась в кровавый фарш.

— Не стоит, — безразлично протянул юноша.

Второй выстрел разворотил Мэлу плечо, и так и не родившийся крик застрял у шерифа в горле. Пошатнувшись, мужчина упал на колени.

— Хорхе? Ред? Клен? Бвалмут? — Поочередно поглядев на окружающих его мужчин, шериф растянул губы в горькой улыбке. — Я спас твою дочь, Ред. Когда ее похитили крысы из предместий. Тебе, Бвалмут, я помогал стоить дом и одолжил тебе половину годового жалования, когда ты проигрался в карты. Клен? Помнишь ту девочку из борделя? Я знал, что это ты сделал, но молчал до сегодняшнего момента. И ты тоже знал, что я знаю. Хорхе…

— Не надо, Мэл, — прогудел высокий с загорелым до черноты лицом мужчина, сплюнув под ноги, покачал головой. — Это… жалко. А мы не хотим запоминать тебя жалким. Нам неприятно это делать… — Осуждающе покачав головой, мужчина неожиданно улыбнулся, демонстрируя всем желающим огромную щель между передних зубов. — Ты пойми, мы против тебя ничего не имеем, но Мрак платит больше…

— Мрак предаст вас быстрее, чем… — договорить Кайло не успел.

Третий выстрел прошил бедро под пластиной бронежилета, и задохнувшийся от невыносимой боли глава ополчения повалился лицом на землю.

— Три года, — безжизненным голосом проронил юноша. — Целых три года я терпел насмешки и оскорбления. Три года я подчищал за тобой дерьмо. Три года. — Прострелив шерифу вторую руку, юноша огорченно покачал головой. — Сносил все насмешки и упреки. Драил полы, таскал мусор, вёл твою черную бухгалтерию… Прояви хоть немного уважения, босс. Хоть немного чертового уважения.

— Я… — Мэл захрипел и неожиданно засмеялся… — Ели ты просишь, пацан… — Прохрипел он, отвалившись на бок, и швырнул под ноги окруживших его людей продолговатый, округлый предмет. — Если ты просишь, то я…

Последние слова шерифа потонули в грохоте взрыва.

Аладдин устало прикрыл глаза. Вот же дерьмо. Всё пошло кувырком. Ну, как можно было ожидать, что чертовы Операторы начнут свою игру именно в момент штурма? Идиоты. Решили, что налет стайников — прекрасный момент, чтобы… Чтобы что? Командир отряда наемников скрипнул зубами. Обычное задание неожиданно обернулось катастрофой. Сражающиеся бок о бок с его отрядом Операторы и шерифы, неожиданно развернув оружие, начали палить по ним и друг в друга. Вокруг творился форменный бедлам. Менее, чем за час боевого контакта он потерял связь с большей частью групп. Авиация могла бы повернуть расклад в его пользу, но о том, что поднимать машины в воздух — самоубийство, красноречиво говорили дымящиеся где-то в районе рынка останки геликоптера. Чертовы дроны, как будто сошли с ума, и теперь его людям приходилась сбивать эти дурацкие летающие штуки, тратя на них последние патроны. Неужели Мрак решил не только устроить переворот, но и зачистить свидетелей? Дурак. Будто им Стаи и мутантов из-за стены не хватало. Хуже всего то, что связь с Финком исчезла больше часа назад, и Аладдин просто-напросто не знал, жив ли его наниматель… Хотя… Какая уже разница. Сейчас у него осталось меньше тридцати человек. Тех, до кого он смог докричаться через всё усиливающиеся радиопомехи. Дерьмо. Дерьмо…

Покосившись на медленно надвигающуюся из-за горизонта тучу, босс стрелков болезненно сморщился. Судя по тому, что радиосвязь почти заблокирована помехами, буря будет знатной… Болезненно зажмурившись, Аладдин досчитал до десяти и попытался собраться с мыслями. Итак. Сейчас у него тридцать прожженных профессионалов и около двух сотен решивших примкнуть к нему эвакуированных на склады мужчин, женщин и подростков. Остальные либо погибли, либо потеряли с ним связь. Большая часть эвакуированных разбежались, кто куда. Ещё есть, конечно, склады с "мясом", но выпускать рабов… чревато неприятностями. Оставалось только одно — сражаться да последнего. А если не получится… Командир наемников нежно огладил укрепленный на запястье прибор. Он уже обсудил это с людьми. Мины уже установлены. Они уйдут на своих условиях. Лучше так, чем попасть в руки одуревших от выброса гормонов и крови садистов.

За спиной Аладдина глухо рявкнул крупнокалиберный пулемет, и очередная волна вооруженных дрекольем и охотничьими ружьями мутантов, зайдясь визгом, откатилась в глубину переулков. Аладдин вздохнул. Хорошо, хоть, рейдеры отступили, у них-то с вооружением лучше. Странно, конечно, ещё несколько минут, и их бы точно смяли, но у Зверей, видимо, нашлись более насущные дела. Более насущные… Аладдин замер, почувствовав, как по спине, пропитывая форму и толстую подкладку бронежилета, стекает тонкая струйка холодного пота. Словно подтверждая промелькнувшую в голове догадку, над пустырем разнеслось с легкостью перекрывшее шум битвы рычание.

— Внимание, код кра…

Договорить Аладдин не успел. Соткавшаяся в переулке тень, одним гигантским прыжком преодолев баррикаду, приземлилась прямо перед его носом и сбила с ног. Загрохотали автоматы и пулеметы. Буквально мгновением позже к их нестройному хору присоединился злобный и частый лай боевых дробовиков. Но было уже поздно. Одним небрежным движением оторвав ствол у автопушки попавшегося на пути геликоптера, тварь, взбрыкнув задней лапой, отбросила командира наемников на гору оставшихся от ближайшего здания обломков и скакнула на баррикаду.

А потом началась бойня.

— Почему не идут? Почему они не идут? — Пробормотал Айоро, и несколько нервным движением огладил ствольную коробку карабина. — Что-то здесь не так.

— А что здесь может быть так? — Хмыкнула наемница, утерев ладонью лицо, покрытое мелкими бисеринками пота, кивнула в сторону горящих улиц. — Шерифы сцепились с операторами, операторы — с мутантами. Мутанты — со стайниками и людьми Аладдина. Все мочат всех. Веселуха.

— Дикарка, — поморщился напряжённый Айоро. — Как есть, дикарка. Варварша.

— Педофил крашеный, — не осталась в долгу наемница. — Болт, тебе там внизу не скучно?

— Нет, — односложно ответил механик. — Я системы тестирую. Если всё получится, будет ещё один ракетный залп.

— А мне скучно, — подал голос великан, сидящий у ног Щуки и разминающий плечи. — И очень охота кого-нибудь замочить.

— Ну, ну. — Вздохнула Элеум и сморщилась. — Давай, тестируй. А ты, Зеро, не расстраивайся. Чует моя задница, что это затишье не к добру.

Действительно, звуки перестрелки на соседних улицах стихли, сменившись редкими одиночными выстрелами. Время от времени вдалеке, по другую сторону холма раздавались взрывы, но в целом создавалось обманчивое ощущение, что битва подходит к концу. Неожиданно грохнула пушка Кити.

— Десять, — прокомментировала девушка и зажмурилась. В уголках её глаз стояли слезы. — Десять, — повторила она чуть слышно.

Окинув Кити оценивающим взглядом, Элеум с громким хрустом размяла шею и вновь прикусила истерзанную губу. По подбородку наемницы заструилась тонкая струйка крови.

— Майло, — повернулась она к притихшему в укрытии телохранителю. — Ты грузовик водить умеешь?

— Немного, — слегка неуверенно пожал плечами охранник. — Всё-таки, хочешь на прорыв?

— Да. — Элеум кивнула. — Рейдеры сюда пока не лезут. Фура, если особо не гнать, завалы пройдет. Большая часть каров зверей затаилась в городе, а мегатрак нас просто не догонит. Да и не будут они эту махину за нами посылать. А всякая мелочь, типа багги и байков… Да плевать. Всё равно, уходить надо.

— А я говорю — надо оставаться. — Хрипнул переговорник голосом Болта. — Боеприпасы почти на нуле. И у нас, и у стрелков. Не прорвемся…

— Останемся — точно сдохнем. — Упрямо наклонила голову Ллойс. — У кисоньки ещё десять патронов… На зверя хватит. Не убить, так поцарапать, чтоб отстал… Я ухожу. Если ты решил остаться и сдохнуть — дело твое.

— Она права, Болт. — Проворчал стилист и нежно погладил пузатый бок своего саквояжа.

— Давно пора… — Облегченно вздохнув, Табс оглянулся, осторожно привстав, начал продвигаться к дыре спуска. — Секретка какая?

— Четыре тумблера под панелью, — кивнула наемница. — Левый, правый, потом оба средних, и обратно в том же порядке. Запомнил?

— Запомнил, — кивнул поравнявшийся с наемницей телохранитель. — Ты, это… — немного поколебавшись, молодой человек протянул Ллойс свой пулемет. — Возьми пока.

— Подлизываешься, — забрав оружие, Элеум, чуть прищурив глаз, прислонила ствол к брустверу. — Ладно, сладенький. Прогиб засчитан. Я с тобой точно пошалю. Разок. Может два.

— Ловлю на слове. Но я не подлизываюсь. Просто, поступаю правильно, — покачал головой телохранитель и скрылся в люке.

— Ребятки, вы как, с нами? — Прижав пальцем клипсу рации, Элеум проводила взглядом пролетевшего над головой дрона, и поправив повязку, потянулась, принялась нервно скрести ногтями шею. — Или решили тут остаться?

— Аладдин не выходит на связь уже больше получаса… — Повернул голову в сторону крыши эллинга веснушчатый предводитель отряда. — Сильные помехи. Трупы взять можно?

— А как же… — Непонятным тоном протянула Ллойс. — Почему нет?

— А можно, я в кабину сяду? Я зоркий, у меня в шлеме визоры… — Начал было Пиклс, но неожиданно остановился на середине фразы, — что это… Ма-ма…

— Срань… — выдохнула наемница. — Кити!! КИТИ!! НЕ СТРЕЛЯТЬ!!!

Метнувшаяся по улице тень, легко пробив одиноко стоящую, полуразрушенную стену дома, и резко сменив направление, врезалась в баррикаду. Раздался звук, будто невидимый великан хлопнул в ладоши, пара коротких испуганных вскриков, и заграждение брызнуло в стороны, а по крыше застучал дождь из щедро смешанных ошметков тел, гравия и песка. Защитники заграждения умерли прежде, чем поняли, что случилось. Застрекотал и тут же смолк пулемет Щуки. Поднявшаяся машина механика коротко грохотнула дюзами прыжковых двигателей и качнулась навстречу даже не притормозившему чудовищу. Манипуляторы смертоносной машины ощетинились пылающими клинками.

— Болт! Назад!!

Маленький механик не послушался. Моментально набрав скорость, дрон с треском и лязгом врезался в застывшее на баррикаде чудовище, чем-то напоминающее вставшего на задние лапы огромного волка. Огненные мечи заработали со скоростью лопастей вентилятора.

— Болт!!!

Неуловимым движением уйдя от атаки, чудище легко взмахнуло лапой, и во все стороны полетели осколки брони.

— БОЛТ!!!!

Второй удар обрушился на горбы прыжковых дюз, грохнуло, во все стороны ударили струи огня. Прыгнувшего было на тварь со спины Зеро подняло в воздух и словно пушинку отбросило на добрых двадцать метров. Зверь заревел и нанес третий удар. Бронеколпак брызнул осколками металла и пластика, и по защитным пластинам Щуки заструилась кровь. Часто загрохотала пушка Кити. Выстрелы слились в непрерывный рев. Покачнувшаяся словно ее ударили молотом, тварь не удержалась на ногах, упала на четвереньки и покатилась по земле.

— Чёрт… — Прошептал, вскидывая карабин Айоро. — Тридцатка. Тридцатка шкуру не берет… В упор…

Застывший было на месте дрон, сделав несколько неверных шагов, вхолостую прокрутив блок стволов пулеметов, осел на землю грудой металлолома. Из пробоин по броне потекли тонкие красные струйки.

— БОЛТ!! — Бледное, как мел, лицо наемницы потемнело от прилившей крови, неуловимо изменилось, поплыло, и без того резкие черты лица обострились, превращая его в жуткую полузвериную маску. Глаз Элеум сверкнул расплавленным золотом. — БОЛТ!! — Издав низкий и хриплый, почти на грани инфразвука рык, Ллойс неожиданно взвилась в невероятном двадцатиметровом прыжке, и походя снеся установленную на краю крыши ангара радиомачту, приземлилась на спину чудовища. — БОЛТ!! — По глазам ударила ослепительная вспышка, тварь взвизгнув, крутанулась вокруг своей оси, сбрасывая наемницу со спины. Длинной, на весь магазин, очередью застрекотал пистолет-пулемет, и один из глаз твари брызнул кровавыми кусками. — УБЬЮ!!! — Снова сверкнула молния, пустырь из края в край вздыбился осколками щебня, а охваченный огнём монстр, неожиданно издав жалобный скулеж, припал на задние лапы. — РАЗДАВЛЮ, СУКА!!!

Оглушительно застонал разрезаемый вибромечом воздух, раздался треск, визг, и верхушка черепа чудища покатилась в пыльные обломки. Растерявшая весь боевой запал тварь попятилась и, вяло отмахнувшись от наемницы, попыталась отползти в сторону. — ТЫ! — Снова короткая очередь, и открытые солнцу остатки мозгов чудища окутались кровавым облаком. — УБИЛ!!! — Очередная вспышка, и туша боевого зверя снова окуталась чадным пламенем. — МОЕГО!!! — Снова взвизгнул вибромеч, и из рассеченной крест-накрест грудины монстра на землю посыпался дождь из внутренних органов. — ДРУГА!! — Резко отклонившись назад, Элеум впечатала сапог в бок не подающей признаков жизни твари, и та, оставляя за собой кровавый след, пролетев через весь пустырь, с грохотом рушащихся кирпичей, врезалась в обломки здания.

— Боевой зверь… — Чуть слышно прошептал Айоро. — Боевого зверя в рукопашной… Это… Это легенда… Дикая сказка… Так не бывает…

Застывшая посреди площади наемница непонимающе огляделась по сторонам и, отбросив в сторону бесполезный пистолет-пулемет, неожиданно покачнувшись упала на колени. Изо рта наемницы хлынула кровь.

— Ллойс!! — Кити судорожно нащупав плотно охвативший мочку уха край клипсы, прижала пальцем чуть выступающую на тонком латунном корпусе кнопку.

— Ллойс!!

— Я в порядке, сладенькая. — Устало прохрипела в переговорник, вовсе не торопясь вставать на ноги, Элеум. — Я… в порядке… — пошатнувшись, Ллойс издала чуть слышный стон, утерла подбородок и, с трудом удержав равновесие, подобрала выпавший из руки меч. — В порядке. — Повторила она и, воткнув в землю конец клинка, тяжело оперлась на рукоятку.

— Сейчас… только отдохну… Совсем чуть-чуть…

— Когда отдохнешь, меня достанешь? — Неожиданно сказал переговорник голосом коротышки. — А то у меня тут что-то горит, блин, и я, по-моему, кровью истекаю. Но ты не торопись… Я потреплю…

— Дядя Болт?! — Снова прижала кнопку на клипсе Кити.

— Болт, Болт… сорок шесть лет уже Болт, — откликнулась рация. — И это, девочка, во-первых, не кричи, эта штука, что у тебя на ухе висит, даже твой шепот в нормальный сигнал переработает, а еще хватит каналы переключать. Ллойс дурочка. Ей можно по частотам, как блоха скакать, и на боевого зверя голым пузом прыгать… но ты-то, девушка правильная, образованная, даже читать умеешь…

— Заткнулся бы, упыренок, — харкнув под ноги огромным кровавым сгустком, Элеум, со стоном поднявшись, неверным шагом пересекла перепаханное из края в край поле пустыря и подошла к застывшему грудой чадящего металла, искореженному дрону. — А то я сейчас тебя сама добью. Чтоб не мучился.

Жалобно скрипнуло сминаемое железо бронеколпака, и на землю вывалился покрытый сажей и кровью коротышка.

— Чёрт, чёрт, — выдохнула наемница. — Болт, у тебя…

— Я уже перетянул, пока ты с этой дрянью танцевала. — Механик, безразлично качнув кровоточащей культей, почесал лысину уцелевшей рукой и улыбнулся во все тридцать два кривых зуба. — А боли я почти и не чувствую. Это врожденное… К тому же, Щука мне промедол вколола…

— Твоя рука…

— Мелочи, — покачал головой коротышка, всё также продолжая глупо улыбаться, — ты вон, тоже не в полном комплекте вернулась… Зато, я теперь герой… И не вздумай потом байки травить, что в одиночку его завалила… Если бы я эту тварь не придержал, хрен бы ты его… — Пошатнувшись, карлик оперся спиной на искореженное тело Щуки. — Чёрт, Ллойс, что-то меня мутит, и голова кружится… Ты это… не бойся… Реактор я заглушил… Энергия сейчас сбросится, и всё. Никаких взрывов нам не нужно… А погода-то сегодня какая, да?.. Вот бы погулять сегодня… Слушай, Искра, когда всё кончится, прогуляемся, а…? Ну, просто так?..

— Заткнись, Болт. — Устало прикрыла глаз наемница. — Просто заткнись… Побереги силы.

— Я что-то пропустил? — Раздался в переговорнике хриплый голос великана, — а то с меня рацию сбило… Или, как там эта штука называется…

Обломки здания зашевелились, и из-под них выбрался с ног до головы покрытый штукатуркой и грязью Зеро.

— Знаешь… Я рад, что мы, всё же, не подрались, Фурия, — усмехнулся отряхивающийся гигант и, покряхтывая при каждом шаге, зашагал к остаткам дрона. — Сейчас помогу…

— Эй! Что за грохот? — Разорвал эфир обеспокоенный голос охранника. — У меня тут с рацией какие-то нелады…

— Ничего, сладенький, — нервно хихикнула Элеум и, хромая сразу на обе ноги, медленно потащилась к ангару. — Не тебе одному любопытно… Ты это, ворота нам открой. Че-то жарковато сегодня по стенам лазить…

— А мне не поможешь? — Вздохнул Болт, и задрав голову, принялся вглядываться в затянутое дымами небо. — А то меня немного штормит.

— Если я на тебя упаду… — Приостановившись, наемница развернулась к коротышке и снова нервно хихикнула… — Зеро поможет…

— Лучше, тогда я сам… — Проворчал коротышка, с опаской глядя на великана, пошатывающегося при каждом шаге, и неверной походкой сомнамбулы двинулся в сторону медленно открывающейся калитки эллинга.

— Да что тут произошло-то? — Слегка обиженно проворчал Майло. — Болт?.. Ох, ё-о-о!!

— Проводи его, Майло… — Буркнула тихо наемница и, неожиданно резко изменив направление, потопала к остаткам баррикады. — И помоги ему. У него шок.

— А…

— А я пока здесь постою, — отрезала Элеум, выдернув из земли меч, стряхнула с него кровь. — Гостей встречу.

— Мы постоим. — Покачал головой гигант, и, положив руку на плечо болезненно скривившейся наемницы, широко улыбнулся.

Словно дожидаясь слов великана в отдалении громко взревели моторы.

— Вот дрянь, — Выдохнул Мрак, отшатнувшись от расцветившегося узором трещин стекла, досадливо поморщился. — Как же я это ненавижу. Спускаемся.

— Нам лучше оставаться здесь, сэр. — Покачал головой один из близнецов-телохранителей, переместившихся в центр зала и сейчас колдующих над монитором, подключенным к массивному коробу антенны, потертого ноутбука. — Буря идет. Сильные помехи. Если мы спустимся вниз, то я точно, не смогу выти на связь с нашими… — громила замялся, — союзниками.

— Плохо, — вздохнул Мрак, сжав кулаки так, что костяшки пальцев побелели, прикрыл глаза. — Ладно. Докладывай ситуацию.

— Маршал и большая часть его людей мертвы, Аладдин и его люди, похоже, нарвались на одного из боевых зверей. Так… сами звери… — сделав небольшую паузу, оператор, задумчиво почесав скулу, слегка пожал плечами. — Что-то непонятное. Судя по пеленгам их ошейников, один рыщет по городу. Двое других остановились почти под стенами. Скорее всего, мертвы. Четвертый… его сигнал пропал у мастерской Болта.

— Смог раскопать тоннель? — Насторожился Мрак.

— Нет… — Покачал головой оператор. — Судя по всему, тоже умер.

— Ты хочешь сказать, сейчас по улицам ходит тот или те, кто в состоянии справиться с боевым зверем Стаи? — Вскинул брови Мрак и, запустив пальцы в бороду, резко дернул себя за косичку. — Не подскажешь, кто это может быть?

Оператор молча пожал плечами.

— Ладно, — отмахнулся громила, подойдя к окну, ковырнул ногтем трещину. — Будем считать, что нам кто-то помогает. И пока это так… Ты с ними связался?

— Нет. — Покачал головой оператор. — Ни с ними, ни с Брокером. Я же сказал — статика и разряды. Жду хоть какого-нибудь просвета. В любом случае, они будут здесь через четыре часа.

— Чёрт. — Недовольно поморщившись, Мрак закатил глаза. — Значит, кавалерия, как всегда, придет к шапочному разбору. И судя по всему, будет очень недовольна качеством товара. Ты, наверное, не поверишь, Уно, но я сейчас руку бы отдал, чтобы здесь был кто-нибудь из директоров.

— Я бы тоже, босс, — хмыкнул второй близнец. — Только, я Дио, — и почесав в затылке, белозубо улыбнулся. — Но мы, ведь, не знали, что этот карлик имеет такой козырь. Тяжелый экзоскелет в полном комплекте и с дополнительным вооружением. Чёрт. Да эта штука стоит больше, чем половина города… Да одна ракетная система — это же… Это… — Видимо, не найдя подходящих слов, оператор махнул рукой. — Отряд серокожих меньше, чем за пять секунд, положил… — Телохранитель задумался — Босс… а может, это коротышка зверя угрохал?

— Теоретически возможно, — протянул задумавшийся о чем-то своем главный оператор. — Но мы этого не узнаем.

— Чертовы помехи. — Подтвердил Уно. — Скоро придется дронов сажать. Картинку дают только те, что над ареной крутятся. А остальные — в автономке.

— Опасно. — Поморщился Мрак.

— Опасно. — Согласно кивнул телохранитель и снова забарабанил пальцами по клавиатуре ноутбука.

Кайт неслась по вздыбленной улице огромными прыжками. Перепрыгивая через завалы, перескакивая с крыши на крышу, она стремительно приближалась к цели. Эллинг. Чертов гараж пьяницы-механика. Но там сейчас Зеро. Какая, всё же, она молодец, что прикрепила почти незаметный жучок к его куртке… Сейчас. Ещё пара минут, и она будет на месте. Оставалось надеяться, что этот толстокожий болван не наделал глупостей. И что он в порядке… Здоровяк имеет просто невероятный талант ввязываться в неприятности. И западать не на тех баб. Но в этом и она виновата. Надо было просто быть немного настойчивей. Мужики, ведь тупые, пока прямо не скажешь, и не догадаются. К черту. Мотнув головой, Кайт совершила очередной гигантский прыжок, приземлившись на затрещавшую от неожиданной нагрузки крышу какой-то хибары, снова взвилась в воздух. К черту сомнения. Еще пара минут, и они встретятся, она посмотрит этому тупому куску мяса в глаза и выскажет всё, что о нём думает. А потом они уйдут. Да. Уйдут. Не зря же она спрятала под стеной два мотоцикла. К черту операторов, к черту Мрака и его интриги, к черту этот сраный директорат. Их не найдут. Она давно уже взломала все вшитые в тело маячки. А сменить внешность — не проблема. Просто, держаться подальше от больших городов и всё… Главное, они будут вместе. Точно, будут. Ликана умерла, и теперь Зеро не на кого будет пускать слюни. Чертова Ликана. Как же она зла. Как же…. Зло фыркнув, Кайт снова прыгнула. Черт… Она, ведь, готовила ее убийство больше месяца. Начала подливать кортизол в ее чертов чай, без которого эта баба жить не могла. Исподволь выводить из строя ее имплантаты. А в самый решающий момент… В самый решающий момент её пристрелила какая-то баба-рейдерша.

Девушка упрямо тряхнула головой. Черт. О чём она только думает! Надо сосредоточиться и быть потише. Главное, не шуметь. По городу рыщут боевые звери, а эти твари просто обожают звуки выстрелов и взрывы. Так что, главное, быть тихой. Кайт умела быть тихой. Мягко приземлившись на остатки крыши "Малины", девушка совершила короткий разбег и прыгнула через перекресток. Для обычного человека подобный скачок был просто невозможным, но укрепленные многочисленными имплантатами и нанокультурами, усиленные экзоскелетом стелс-брони разведки мышцы легко справлялись с пятнадцатиметровыми прыжками.

Выстрел застал её в воздухе. Собственно пуля её не задела, сработали аварийные протоколы, и имплантаты на мгновение взяли контроль над организмом, но неестественно изогнувшееся от переданного боевыми процессорами брони импульса тело немного сменило траекторию полета, и вместо того, чтобы изящно приземлиться на кровлю соседствующего с "Малиной" по странной прихоти, совершенно не тронутого творящимся вокруг хаосом дома терпимости, Кайт врезалась в стену.

— Дерьмо, — прокатившись по земле, девушка вскочила на ноги и заозиралась в поисках обидчика.

— Именем Его. — Медленно кивнув, высокая замотанная в какое-то невообразимое, когда-то ярко-желтое, а сейчас грязно-бурое рванье, фигура отбросила в сторону пистолет и, шагнув на свет, изобразила нечто вроде поклона.

— Отвали, святоша, — буркнула Кайт и, уже развернувшись, было, чтобы прыгнуть зашипела от неожиданной боли в плече. Девушка недоуменно моргнула. В стыке брони, легко пробив способную выдержать даже выстрел винтовочной пули мембрану, торчала короткая стальная игла.

— Именем Его. Я не могу дать тебе уйти. — Покачал головой монах и, продемонстрировав Кайт еще четыре зажатых в ладони дротика, смиренно склонил голову. — Прости, дитя, но я не могу.

— Ты умрешь медленно, монах, — прошипела девушка и потащила с бедра длинный, тяжелый армейский нож. — Не так медленно, как ты заслуживаешь, но всё равно…

— Да. — Неожиданно кивнул чистильщик, приостановившись, развел в стороны пустые ладони. — Я был на кресте. И очистился, дитя. И я предлагаю тебе тот же шанс. Я вижу в тебе Его искру, дитя. Она слаба, но даже из искры, бывает, рождается пламя. Уходи из города, иди на юг и восток к Костяному хребту, иди, пока не увидишь гору, похожую на корону. Там ты познаешь справедливость Неба.

— Ты что, предлагаешь мне стать… — Прыжок девушки был настолько быстрым, что человеческий взгляд не смог бы его отследить. Коротко взвизгнул вспарываемый воздухом нож… Сейчас, еще миллисекунда, и голова дурацкого монаха покатится по мостовой. Еще немного… Кайт закричала. Невыносимая, невероятная боль пронзила все её тело, и девушка упала на колени. Боль была настолько сильной, что с ней не справлялись даже адренолиновые ускорители. Казалось, что каждая клетка, каждый нейрон её тела погрузили в кислоту. Визор шлема запестрел от десятков тревожных сообщений. Хрипло зарычав, Кайт откатилась в сторону, слепо отмахнувшись ножом, и с удивлением уставилась на оставшуюся вместо левой руки культю.

— Ещё не поздно. — Задумчиво осмотрев оторванную руку девушки, монах небрежно отбросил её в сторону, и чуть наклонившись вперед, протянул к ней руки. — Пока ещё нет, дитя…

— Сдохни!! — Выдохнула Кайт и выбросила в сторону монаха раскрытую ладонь правой. Силовой блок купленного ей за сумасшедшие деньги, укрепленного на предплечье, боевого разрядника класса "Перун" взвыл от напряжения, кожа под броней пошла волдырями от жара, с кончиков пальцев сорвалась огромная молния. Громыхнуло так, что у девушки заложило уши. Можно уклониться от ножа, при должной сноровке можно уйти даже от пули, но никто не в состоянии избежать электрического разряда. Это не те жалкие огненные шарики, которыми кидаются элитные боевики высоких Домов Сити. Настоящий атмосферный пробой, возникающий между носителем "Перуна" и целью, не оставлял жертве никаких шансов, триста тысяч ампер и два миллиона вольт должны были почти мгновенно превратить монаха в раскаленную пыль… Земля под ногами чистильщика вздыбилась. Моментально сплавившийся в единую массу песок затрещал, и в лицо девушки, несмотря на закрывающий его щиток шлема, пахнуло волной нестерпимого жара. Ударная волна была такой силы, что десяток соседних домов просто снесло, превращая их в горящие развалины.

Кайт покатилась по земле. Раздалось еще несколько взрывов, в воздух взметнулись обломки — видимо, в домах под завалами хранились газовые баллоны или канистры с топливом. Мгновенно пересохшие, потрескавшиеся от жара губы Кайт разошлись в торжествующей улыбке. "Перун" был одноразовым оружием, оружием "последнего шанса", но его мощь была сравнима, разве что, с залпом крупнокалиберной пушки или взрывом авиабомбы. Не зря в наставлениях писали о недопустимости использования на близком расстоянии и в условиях плотной застройки. К тому же, она настояла, чтобы её разрядник оснастили усиленной батареей… Ну, да ладно. Зато от чертова монаха, наверняка… Пыль медленно осела, и улыбка девушки сменилась недоуменной гримасой.

— Жаль. — Покачав головой, Берг, безразлично ступая по багровеющей земле, оставляя глубокие следы в трещащей от жара стеклянной луже, зашагал к Кайт.

Из-под сапог монаха вырывались язычки пламени, одежда тлела, оставляя за собой дымный след, но покрытый копотью чистильщик, казалось, не обращал на это ровно никакого внимания. — Небо открывает тебе свои объятья. Прими их.

— Да что ты, черт возьми, такое! — Неверяще выдохнула операторша и рванула из кобуры пистолет. — Что. Ты. Черт. Возьми… — Автоматический пистолет коротко рыкнул, посылая в монаха рой злобно жужжащих крупнокалиберных экспансивных ос. Чистильщик не двинулся с места.

— Ты упорна, дитя. — Склонив голову, монах в миг раскрыл ладонь, и под ноги Берга упали несколько деформированных кусочков свинца. — Почему ты упрямишься? Почему не хочешь принять Его милость?

— Да когда же ты сдо… — Перекувыркнувшись на четвереньки, Кайт опрометью бросилась прочь. К черту, к черту. Это, только притворяющееся человеком, существо слишком для нее сильно. В пекло. Мрака, Брокера, Бойню, Зеро. Залечь на дно, постараться вылечить искалеченную руку… Неожиданно ноги девушки подкосились, в лицо ударила дорожная пыль.

— О-о… — Прошелестел где-то над ухом девушки, почти потерявшей от боли сознание, голос монаха. — Прости. Видимо, я в тебе ошибся, дитя…

— Отсоси… — Прохрипела Кайт и, неловко нащупав правой рукой рукоятку укрепленного на предплечье тонкого стилета, попыталась перевернуться на спину. Мир неожиданно завертелся, и на девушку обрушилась багровая тьма…

Их было шестеро. Шестеро совершенно разных, но чем-то неуловимо похожих: не внешне, по повадкам, по ленивым, неторопливым движениям, по осанке и прищуру глаз. Пятеро мужчин и одна женщина. Быстро рассредоточившись между воронок по пустырю, слезли с тяжелых байков и неторопливо окружили наемницу с гладиатором.

— Как вижу, вы убили мою зверушку, — насмешливо склонил голову набок высокий, начинающий седеть мужчина, и дружелюбно улыбнулся, демонстрируя всем желающим оскал огромных и острых, словно у матерого волка зубов. — И у меня осталось только одна… — Вы ведь, понимаете, что я не могу оставить это без внимания…

— Понимаю. — Медленно кивнула Ллойс, ловко закинув на плечо лезвие вибромеча, вернула улыбку рейдеру.

— Обычай говорит, что я должен предложить вам место рядом с собой. — Мужчина прищурился. — Мне не слишком этого хочется, но всё же… Решать вам…

— Там, — качнула головой в сторону эллинга Элеум, — мои друзья. И они не стреляют только потому, что я так сказала.

— А-а-а… — слегка поморщился предводитель рейдеров, медленно обойдя Ллойс и Зеро кругом, восхищенно цокнул языком. — Чемпионы арены, Сити. Вдвоем. Бок о бок. Надо же… Какая необычная пара…

— Как и боссы зверей. — Прикрыла глаза наемница.

— А твой друг неразговорчивый. — Хмыкнул рейдер и с улыбкой погрозил пальцем медленно выпускающему когти Зеро.

— Твои друзья тоже… — Опасно прищурился гигант. — Думаешь, я не успею? — Металлокерамические когти глухо клацнули.

— Ага. — Согласно кивнул лидер Стаи. — Я думаю, всё же, надо дать тебе шанс… Ты убьешь свою подругу. Сейчас. Зарежешь её у нас на глазах, и тогда сможешь занять место рядом со мной. Из тебя выйдет неплохой альфа… Я… — На секунду задумавшись, бандит пожевал губами. — Я даже разрешу сделать это безболезненно. Просто снеси ей голову своими чудесными коготками. Быстро и чисто. Ни выдавленных глаз, ни раскаленного железа, ни вытягиваемых по сантиметру кишок. Что скажешь?

— Нет. — Покачал головой великан.

— Жаль… — Вздохнул рейдер и снова повернулся к наемнице. — А ты что скажешь? Ведь, этот великолепный меч у тебя не для красоты? Разделаешь для меня этот бифштекс? Или предпочтешь сдохнуть, глотая расплавленный свинец?

— Не слишком заманчиво, Зверь, — пожала плечами Ллойс и, сплюнув под ноги, усмехнулась.

— Упрямцы, — фыркнул рейдер. — Ну, почему мне попадаются сплошные упрямцы? Посмотри, — взмахнув рукой, лидер Стаи окинул пространство вокруг широким жестом. — Это поле за мной. Как бы ни пыжился Финк и тот, кто называет себя Брокером, я уже получил свое. Аладдин мертв. Операторы попрятались в щели, а люди Финка бегут от меня, как от огня. Мы уже добрались до складов рынка. Оказалось, помимо оружия и патронов, двигателей и топлива жирдяй спрятал там мясо. Много-много сладкого мяса. Через час я отзову оставшихся зверей. Мои люди поднимутся наверх, добьют оставшихся в живых глупцов. Откроют склады у арены, соберут добычу, и мы уйдем. Сытые и свободные. И ещё многие, многие годы спустя в этих краях будут ходить легенды о том, что бывает с теми, кто решил играть с кланом Колючки. Этот рейд войдет в легенды.

— Ха… — Наемница улыбнулась и сплюнула под ноги. — Дохлый зверь, Пять альф и один босс. Достаточно крутая заварушка, чтобы войти в легенды, ты так не считаешь? — На кончиках пальцев левой руки наемницы заплясали огоньки пламени.

— Жаль. — Огорченно протянул лидер стаи и тоже сплюнул. — Думаешь, можешь с нами справиться? Надеешься на свои огоньки? Да ты и твой дружок на ногах еле стоите… А эти твои… друзья, — выделив последнее слово интонацией, рейдер брезгливо сморщился. — Они тебе не помощники. Мои ребята разберутся с ними быстрее, чем ты моргнешь. Видишь ли, — окинув широким жестом пустырь, бандит коротко хохотнул. — Думаешь, это вся моя свита? Тут за домами полно снайперов, и они держат на мушке всю вашу кампанию. Однорукого коротышку, лапающего пулемет, возомнившего себя мужчиной сопляка, дерганого пацана в любопытном костюмчике, раскрашенного педика в дурацкой шляпе и даже тех двух бабенок, одна из которых целится сейчас мне в голову из здоровенной пушки. Жаль. Овечка симпатичная. А у меня, как раз, недавно сломался мой любимый живой столик…

— А я и не собираюсь устраивать здесь бойню. — Демонстративно сжав кулак, наемница погасила пляшущие на ладони языки пламени, поправила сползшую с глаза повязку и довольно оскалилась. — Ты чтишь законы, Тёрн… — Неуловимым движением перехватив меч, Элеум воткнула его острием в землю и огладила покрытую потеками грязи макушку. — Старые законы. — Расстегнув до конца молнию на комбинезоне, Ллойс неторопливо размяла плечи, и потуже затянув ремень на поясе, оскалилась в кривоватой ухмылке. — Многие уже их не соблюдают. А жаль… — Разобравшись с пряжкой ремня, наемница, сжав кулаки, принялась разогревать предплечья. — Это будет бой один на один, милый. Как в старые времена. Двое решат, кто из них в своем праве. Нож против ножа.

— Нет, — неожиданно прогудел Зеро, положив руку на плечо наемницы, шагнул веред. — Это будет мой бой.

— Она попросила первой, — хохотнул рейдер. — Впрочем, вы оба ошибаетесь… Наслушались старых баек. Вы не из наших… А значит, и права на поединок у вас нет. Но я просто обожаю смелость. Даже если она граничит с безрассудством. А поэтому спрошу еще раз. Кто из вас готов встать рядом со мной?

— Проблема в том, сладенький. Что я не ошибаюсь. — Ловко стряхнув с плеч верхнюю часть комбинезона, наемница развела руки в стороны.

— Классные сиськи, — фыркнул лидер рейдеров. — Ты решила меня впечатлить? Зря… Видал и получше.

— Она из наших, Колючка, — неожиданно захихикала стоящая за спиной лидера полуголая, с ног до головы покрытая потеками черного масла женщина и возбужденно облизала губы. — Значит, ты из клана пауков, да, сестренка?

— Она не… — Осекшись на полуслове, бандит громко заскрипел зубами.

— Под остальными партаками почти и не видать… — Пробасил огромный, не уступающий ростом Зеро невероятно мускулистый бандит, и его губы разошлись в кровожадной улыбке. — А паучиха хитрая, босс. Знает, что ты не можешь отказать, не потеряв лицо.

— Клана Пауков больше нет. — Слегка раздраженно замотал головой рейдер. — Твоя стая погибла, когда полезла на Железнобоких.

— Стая жива, пока в ней есть хоть один способный держать оружие. — Оскалилась в лицо предводителю бандитов Элеум, и слегка покачнувшись, оглядела окруживших её бандитов. — И ты это знаешь. Или ты боишься, большой босс? Боишься еле стоящей на ногах девочки?

— Фурия… — В голосе Зеро послышалось нескрываемое удивление. — Ты, что, действительно… Но ведь, это… — лицо гладиатора скривилось от отвращения… — мерзость…

— Отвянь, сладенький. И сделай пару шагов назад. — Не отрывая взгляда от лидера стаи, прошипела наемница и, встряхнув расслабленными кистями, склонила голову набок. — Ну, так что, босс? Право или зассал? Не сомневаюсь, ты нас всех положишь, но вон та девочка, — коротко кивнув в сторону ангара, наемница прищурила глаз, на дне которого в глубине клубящейся аквамариновой зелени начали вновь разгораться маленькие, нестерпимо яркие точки, — снесет тебе башку раньше, чем ты пикнешь.

— Хм-м, — снисходительно протянул рейдер и неожиданно рассмеялся. — Ты умеешь быть убедительной, маленький паучок. — Только скажи… Ты хочешь драться этим? — Вскинув брови, бандит кивнул в сторону воткнутого в землю меча. — Думаешь, это будет по закону?

— Нет, босс. — Вытащив из криво притороченной к бедру штанов петли сделанную из отвертки заточку, наемница склонила голову набок, любуясь отражающимся в отполированном лезвии шила солнцем. — Вот этим. Никаких финтов и уверток. Никаких пушек, огня или молний. Никаких скрытых имплантатов и финтов. Всё по-честному.

— Тогда… — Лидер банды развел руки в стороны и в них, будто из воздуха, соткались два длинных, отполированных до зеркального блеска ножа. — Это будет не очень долгий бой.

— Ллойс, ты не можешь сейчас драться, ты слишком…

— О, здоровяк. Если паучок проиграет, до тебя тоже дойдет очередь, — хохотнула стоящая у мотоцикла женщина и воинственно тряхнула ирокезом. — Правда, ты совсем жесткий. Полно железок. Даже укусить нечего.

— У таких, как он, мясо машинным маслом воняет. — Хмыкнул толстяк и, поправив лежащий на плече огромный шипастый молот, развернулся к гиганту. — Слушай, как там тебя… Зеро? Вмешаешься — нарушишь правила. Так что, отойди лучше в сторонку.

— И им тоже скажи, — неожиданно подал голос высокий, будто сплетенный из проволоки и сыромятных ремней бандит, и кивнул подбородком в сторону застывших на краю крыши фигур. — Один выстрел, и я с удовольствием проделаю в том пареньке с пулеметом пару дырок. Люблю дырки, знаешь ли…

— Педик, — беззлобно хохотнула рейдерша с ирокезом. — Что, Шама, совсем хрен не работает?

— Отстань, — отмахнулся бандит. — Так что, здоровяк, отойдешь или мне тебя отвести?

— Отойду. — Кивнул гигант и, ссутулив плечи, сделал пару мягких шагов назад.

— Спасибо, Зеро. — Кивнула Ллойс и, неожиданно прыгнув, ударила лидера стаи заточкой в живот. Раздался лязг, и металл сыпанул искрами. Элеум отшатнулась от мелькнувшего в опасной близости от лица ножа и откатилась в сторону. — Неплохо — выдохнула она, отбивая два следующих удара и снова отступая. — Неплохо, милый…

Окружившие её рейдеры медленно расступились, давая бойцам пространство.

— Посмотрим… — прорычал Колючка и, сократив дистанцию одним стелящимся шагом, снова атаковал. Босс Стаи двигался медленно, неторопливо, его руки, будто потеряв вес, буквально плыли в воздухе, словно два гонимых слабым ветерком облачка, но всегда оказывались совершенно не там, где должны были находиться. Пустырь перед мастерской огласился дробным лязгом сталкивающихся клинков.

— Черт… — Сжав кулаки, Зеро качнулся было вперед, но остановившись на середине движения, вернув бешеный оскал с улыбкой наблюдающей за ним женщине с ирокезом, с рычанием отступил еще на пару шагов. — Черт. — Повторил он.

— А ты быстрый, милый. — Ощерилась наемница, смахивая кровь с рассеченной до кости скулы. — И умелый… Если бы ты, всё же, отпустил моих друзей…

— Поздно, — прорычал Колючка, бросая короткий взгляд на прорезанную на запястье куртку. — Слишком поздно. — Ножи снова сверкнули. Быстро. Хлестко. И нестерпимо ярко. Ллойс охнула. По ее оголенному животу потекла кровь. — Слишком медленно, — ухмыльнулся лидер рейдеров, — и слишком предсказуемо. Я даже начинаю сомневаться, что ты была в Стае….

— Как скажешь, милый, — прохрипела наемница и перекинула заточку в левую руку. — Как скажешь, — вторила она, и низко пригнувшись, рванулась вперед.

Во все стороны сыпанули искры, и Элеум вскрикнув, покатилась в пыли.

— Срань… — Рявкнул гладиатор, и бессильно заскрипев зубами с треском выпустил и тут же втянул когти.

— А ты прав… Не долго было… Пора заканчивать, да? — С трудом встав, прохрипела Ллойс и, со стоном вытащив из себя, отбросила в сторону вбитый под ребра по самую рукоять нож.

— Пожалуй, — улыбнулся Колючка.

— Тогда почему я ещё жива? — Слега ворчливо протянула Элеум и сплюнула под ноги кровавую слюну. — Долго мне ещё ждать? Сегодня удача на твоей стороне, сладенький. — Поглядев на обломленную заточку, Элеум вздохнув, отшвырнула её под ноги ухмыляющемуся лидеру рейдеров и, сделав пару неверных шагов, со стоном опустилась на колено.

— Хорошие у тебя друзья. Готовы ради тебя сдохнуть… Безносая девчонка, например, чуть не выстрелила. — Ловко подбросив оставшийся нож в воздух, рейдер, поймал его за рукоять и осуждающе цокнул языком. — Но крашеный педик в шляпе вовремя сбил её с ног. Ты не слышишь её криков, потому что ей заткнули рот… — Покачав головой, бандит растянул губы в широкой улыбке. — Интересные у тебя овцы… Очень интересные, паучок. Знаешь, — обойдя кругом застывшую в коленопреклонённой позе наемницу, бандит хохотнул. — Они умрут медленно. Я, пожалуй, оставлю их себе. В знак памяти о том, как, возомнившая о себе, невесть что, сучка, решила потягаться с настоящим бойцом. В память того, что случается с теми, кто сошел с наших троп, в память того… — Не договорив, рейдер прыгнул, занося оружие для финального удара.

Раздался хруст.

— Меня зовут Дохлая, босс. — Сомкнув пальцы пробитой клинком ладони на рукояти ножа, Элеум рванула оружие на себя. — Но пауки… — секунду назад висящая плетью рука наемницы атакующей змеей метнулась вперед, блокировав запоздалый удар бандита, воткнулась костяшками ему в горло. — Чаще… — Вырвав оружие из на мгновение ослабевших пальцев Колючки, вскочившая на ноги наемница, крутанувшись вокруг своей оси, нанесла ему хлесткий удар в скулу. Проткнувший кисть, торчащий из тыльной стороны ладони клыком саблезубого кота клинок, с хрустом выбив несколько зубов, вошел бандиту в переносицу и, пробив стенку черепа, вышел из затылка окровавленным стальным клювом. — Меня называли… — С влажным треском провернув нож в ране, Ллойс с шипением вытянула его из руки и, отбросив в сторону, брезгливо отпихнула от себя падающее тело Колючки. — Рыжая чума… — Ну!?… — Окатив застывших в изумлении бандитов презрительным взглядом, Элеум хрипло расхохоталась и, сделав пару неверных шагов, выдернула из земли виброклинок.

— Кто следующий?! Кто, мать вашу, рискнет?

— Вот дерьмо, — чуть слышно выдохнул Зеро и, сделав осторожный шажок в сторону стоящей у мотоцикла женщины, принялся незаметно напрягать и расслаблять мышцы ног, разгоняя кровь по жилам.

Коротко глянув на обезглавленный труп девушки, чистильщик чуть заметно качнул головой. Жаль. Искренне жаль. Ну, почему еретики так упорны в своих убеждениях? Почему, милостивое Небо, почему? Аккуратно вытерев длинный и тонкий нож о рукав изорванного желтого плаща, монах медленно вышел на середину перекрестка. Его время почти пришло. Словно подтверждая мысли Берга за его спиной раздалось низкое утробное рычание.

— Выходи, — прошептал Конрад чуть слышно, прикрыв глаза, развернулся на звук. — Именем Его, выходи.

Жестяная крыша чуть скрежетнула, и на перекресток спрыгнуло чудовище. Огромная, под три метра в холке тварь чем-то напоминала вставшего на задние лапы, покрытого чешуей и костяными наростами волка. Вытянутая пасть щелкнула со звуком, будто захлопнули крышку сундука, и монстр, чуть склонив голову набок, с любопытством уставился на чистильщика.

— Именем Его, — чуть поклонился монах. И существо фыркнув, скребануло по земле когтистой лапой. — Волей Его. — Опустившись на четвереньки, зверь чуть слышно зарычал, оскалив десятисантиметровые клыки. — Его славой, — закончил монах. Чудовище прыгнуло.

Легко уйдя от клацнувших в сантиметре от лица челюстей, чистильщик, перепрыгнув выбившие из земли фонтан песка и щебня лапы, коротко ударил ножом. Острие клинка, чуть слышно звякнув о край костяной пластины, погрузилось в плоть по самую рукоять. Чудовище коротко рыкнуло и попыталась достать Берга задними лапами, но чистильщик уже стоял в пяти метрах от твари. Посмотрев на сломанный у основания клинок, монах вздохнул. Он не питал иллюзий. Небо не ошибалось. Это его последний бой, последнее во славу Его дело. Таким, как он нет места в раю, но будь он проклят, если… хотя он уже проклят. При рождении. И не ему, рожденному мутантом и познавшему очищающий свет креста, оспаривать Его волю.

Большинство имплантатов сгорели в прошлом столкновении. Они смогли отвести от него удар электричества, но теперь он каждой мышцей чувствовал зашитый в нем, тянущий к земле тяжелым грузом мертвый металл. Заменяющие лобные доли процессоры сбоили, и обсчет вероятностей шел слишком медленно, чтобы полагаться на предложенные варианты. Биомеханическое сердце билось, словно пойманная в клетку птица, каждым ударом сигнализирую хозяину о том, что уже исчерпало весь свой ресурс и, если он не выйдет из боевого режима, то работать ему осталось считанные минуты. Спрятанные в кончиках пальцев иглы с нервнопаралитическим ядом кололи кости перегретым металлом и упорно не хотели выдвигаться. Берг не жалел. И не боялся. Небу чужды сожаления, а проводнику Его воли, тем более. Он не позволит сомнениям испортить его последние минуты. Никогда.

Тварь опять заворчала и приготовилась к прыжку.

— Ты ведь, умрешь. Ты знаешь? — Неожиданно для самого себя спросил монах. — Он хочет твоей смерти.

— Твой Бог? — Неожиданно отозвалось существо. — Твой Бог хочет, чтобы я умерла? — Голос монстра был низкий и хриплый, слова звучали, словно лай простуженного пса, но речь была удивительно внятной.

— Так сказало Небо, — слегка неуверенно кивнул чистильщик после долгой паузы.

— Небо? — Хрипло захохотала тварь, и снова встав на задние лапы, подцепила когтями охватывающий могучую шею ошейник. — Думаешь, я об этом просила? Думаешь, хотела, чтобы меня кормили человечиной? Думаешь мне так нравится убивать? Я бы с удовольствием разорвала их всех! Тех, кто сделал меня такой, тех, кто надел на меня это. — Снова опустившись на четвереньки, монстр испустил прозвучавший совсем по-человечески вздох. — Ты знаешь, каково это, монах? Спать большую часть жизни, жрать, не выходя из сна, гадить под себя и просыпаться только для того, чтобы устроить очередную бойню. Я не могу снять поводок — в нем бомба. А еще в нем иглы с гормонами и стимуляторами. Я сейчас еле сдерживаюсь, святоша, звуки, которых ты даже не можешь слышать, сводят меня с ума, и больше всего на свете мне хочется выпустить тебе кишки, но ты первый человек, кто заговорил со мной за последние пять лет. Прошу тебя, святоша, уйди. И тогда проживешь чуть подольше. Сделаешь это для своего Неба, монах. Уйди. И живи дальше.

— Ты — зло. — Упрямо склонил голову Берг. Брови монаха сдвинулись к переносице.

— Я просто хочу жить, — рявкнуло существо и, подцепив когтем торчащий из бронированного бока осколок клинка с рычанием отбросило его в сторону. — Я стала такой, потому что не вовремя открыла рот. Решила возражать боссу. При всех. Начала говорить, что причастия красным мясом изжили себя. Что достаточно получить первичную прививку… И вот, — монстр оскалился и, разведя лапы, выпятил грудь. — Теперь я такая. Я была беременна, монах. Беременна, когда они стали меня кормить… Впихивать в меня эту дрянь килограммами. Ты знаешь, каково это — сожрать собственного не родившегося ребенка, святоша? Где тогда было твое Небо? Почему я тогда не сдохла?!

— Я… — Берг опустил глаза и принялся разглядывать собственные ладони. — Я… — Губы Конрада изогнулись в гримасе отвращения и жалости. Подняв на монстра глаза, чистильщик озадаченно моргнул… — Я не знаю…

— Когда-то я была фермершей, монах. Простой фермершей. Растила овец. А потом пришли они и дали мне выбор: либо я убиваю свою семью, либо с меня сдирают кожу и кидают в бочку со щелоком. Я выбрала. И теперь меня зовут Сайла — Кровавая сестренка… Но мы заболтались, святоша, пора заканчивать.

— Я сниму с тебя ошейник. — Неожиданно для самого себя произнес монах и, вновь удивленно моргнув, испуганно зажав себе рот ладонью, уставился в Небо.

Он не хотел этого говорить. Он не хотел этого говорить, но легкие неожиданно напряглись, а губы сами сложились, выталкивая слова.

Внезапно Берг понял. Задрав голову к Небу, монах, блаженно улыбнувшись, развел руки в стороны. Как же он был слеп…

— Просто поклянись, что мы уйдем вместе…

— И ты поверишь моей клятве, святоша? — Зверь склонил голову набок.

— Пути Его неисповедимы, — пожал расслабившимися плечами анафем и неожиданно громко рассмеялся. — Я уже не жилец, моё время почти истекло, но Небо сказало мне, что сегодня на Его тропы встанет новый проповедник.

— Ну, давайте!! — Крутанувшись на одной ноге, Элеум сделала оборот вокруг своей оси и сплюнула под ноги очередной кровавый сгусток. — Ты, ты?! А может ты?! — Дрожащий конец меча наемницы остановился на полуголой рейдерше. — Или кишка тонка?

— Только не я, сестренка… — Тряхнула ирокезом женщина и, разведя руки медленно отступила от мотоцикла. — Ты победила честно. Так что… Что ты там хотела, паук?

— Уехать, — устало прохрипела Ллойс и, пошатнувшись отступила на пару шагов. — Я хотела свободный проход для меня и моих людей.

— О… — Женщина улыбнулась и радостно оскалилась. — Конечно… Шама, Баш, Ропер! В стороны!

— С чего ты взяла, что можешь командовать? — Оскалил зубы старый рейдер.

— С того, что нового босса выберет круг, но сейчас мы должны выполнить просьбу паука, — хихикнула рейдерша и, тряхнув ирокезом, подмигнула наемнице.

Элеум нахмурилась, оглянувшись на возвышающуюся за спиной стену эллинга, чуть заметно качнула мечом.

— Уходим, — проворчала она еле слышно.

Будто дожидаясь слов наемницы, ворота мастерской дрогнули и медленно поползли в стороны.

— Ого, — неожиданно прогудел огромный толстый бандит. Повинуясь легкому движению кисти, огромная кувалда взмыла вверх на добрых три метра и со смачным шлепком вернулась рукоятью в подставленную ладонь. — Знатная боевая телега, паучиха. Тебе одной не много ли будет?

— Я не одна, — чуть прищурилась Элеум и, бросив обеспокоенный взгляд на рычащий двигателями грузовик, повернулась к Зеро. — Все загрузились? По-моему, у меня коммуникатор сломался.

— Все, — напряженно смотря на медленно расходящихся в стороны бандитов, Зеро чуть заметно кивнул. — Кити упрямилась, не хотела с крыши уходить, но её уговорили.

— Пушку взяли? — Сделав пару шагов назад, Ллойс нервно облизала губы и еле заметным жестом кивнула великану в сторону грузовика.

— Взяли, — прогудел гигант.

Словно в подтверждении его слов, скрывающий содержимое кузова брезент с еле слышным шуршанием съехал с удерживающих его стоек. Из-за поблескивающего следами свежей сварки бронированного борта, показался ствол тридцатимиллиметровой пушки. Грузовик снова рыкнул двигателем и начал медленно выезжать на площадь.

— Паучок, а ты ничего не забыла? — Неожиданно усмехнулся высокий и жилистый рейдер с копьем.

— Что именно, сладенький? — Сделав еще пару шагов в сторону фургона, поинтересовалась наемница.

— Ну… — сделав неопределенный жест, бандит усмехнулся. — Проявить уважение нашему клану, например. Ты убила босса по праву ножа, по обычаю и мы не имеем к тебе претензий, но… Как насчет того, чтобы поделиться тем добром, что у тебя в телеге? В знак будущей дружбы и гарантии того, что при следующей нашей встрече у тебя появится пара друзей в нашем клане…

— Хм-м… — Не торопясь оглядев ухмыляющиеся лица бандитов, наемница, опустив меч, принялась задумчиво постукивать плоскостью клинка по голенищу сапога. — Ты сейчас говоришь только за себя или за всех?

— Я с ним согласен, — опустив сжимаемую в руках огромную, словно голова серокожего, кувалду, проговорил огромный бандит. — Просто, небольшой подарок, и я даю слово, что мои налетчики не будут искать твой след.

— Обожаю подарки, — фыркнул старый рейдер и принялся рассматривать обломанные, покрытые сколами и трещинами ногти. — Небольшой подарок, и я передам Мешку, чтобы в твой грузовик не полетела ракета.

— Я бы тоже не отказался. Просто знак внимания на память… — Захихикал четвертый и развел руки в стороны. — Возможно, я бы предпочел, чтобы паучиха отдала мне парочку своих овечек, безносую бабу, например, и того громилу, что сейчас смотрит на нас с таким видом, будто сожрать хочет… Но… Удовольствуюсь парой мешков, что сложены ближе к кабине.

— Мужики… — Развела руками рейдерша. — Мужики всегда жадные, сестренка. Хуже только бабы.

— Это ставит меня в неловкое положение… — Протянула наемница и, глянув на высящийся за спиной грузовик, вздохнула. — Хорошо… Я отдаю вам часть добра, и мы расстаемся друзьями.

— Ага! — Довольно улыбнулась женщина и снова воинственно тряхнула ирокезом. — В обе щечки тебя расцелую, милая.

— А тебе не кажется, что у вас полно других дел, помимо грабежа маленькой бедной паучихи? — Кивнув в сторону возвышающихся за спиной рейдеров развалин, Элеум, громко высморкавшись в кулак, принялась вытирать ладонь о штанину комбинезона.

— Это не грабеж, сестричка. — Покачала головой рейдерша, почесав макушку, прищурила один глаз. — Просто… Сама посуди. Убить мы тебя не можем. Но рассказать клану, что какая-то залетная бабенка из другого клана зарезала на наших глазах босса и уехала из города, нашего города с полной фурой добра…

— Понимаю, — кивнула Элеум и повернулась к грузовику. — Выгружайте…

— Что… — Над бортом показалась голова Майло, — Ллойс, ты действительно, хочешь отдать…

— Скидывай барахло, я сказала! — Зло рявкнула Элеум, покосившись на напряженно сверлящего бандитов глазами Зеро. — Живо!

— Черт. — Разогнувшийся во весь рост охранник ловко перекинул пулемет за спину и развернувшись к выглядывающим из-за броневой пластины мешкам скрипнул зубами. — Да что же за день-то такой…

— Давай! — Неожиданно крикнула бандитка с ирокезом. Раздался громкий хлопок, будто кто-то решил выбить ковер, и Майло застыл, с недоумением смотря, как ровно посредине груди, вокруг встопорщившихся пластин бронежилета начинает стремительно расползаться темно-багровое пятно. Через долю мгновения ветер донес до пустыря звук выстрела, и время понеслось вскачь.

— Дерь… — Заменяющая большую часть лба Зеро стальная пластина сыпанула искрами, и так и не закончивший фразу гигант, застонав, повалился на колени.

— Ха… — Неуловимым движением метнув молот в наемницу, спрыгнувший с мотоцикла толстяк, широко расставив бревноподобные руки, бросился на Ллойс. Вслед за ним в сторону Элеум ринулся вооруженный копьем бандит. Затрещали беспорядочные выстрелы. Оглушительно рыкнула тридцатимиллиметровая пушка, и стоящие в отдалении останки водонапорной вышки брызнули обломками. Тут же прозвучало еще два выстрела, и козырек крыши стоящего в отдалении здания просто смело.

— Сука! — Успевшая спрятаться за мотоциклом налетчица, выставила из-за своего укрытия ствол невесть откуда взятого пистолета-пулемета и выпустила в сторону грузовика длинную очередь. Борт грузовика сыпанул искрами, зло засвистели рикошеты.

— Чёрт… — Дверь фургона чуть отворилась, и в открывшуюся щель просунулся ствол карабина. Треснуло несколько выстрелов, и рейдерша, матерясь, покатилась по земле, зажимая раздробленную от кисти до локтя руку.

— Смерть пау!.. — Взвизгнул вибромеч, и половина головы с большей частью плеча, так и не завершившего боевой клич толстого рейдера, повалились в пыль. Чудом избежавшая удара молота наемница, оттолкнувшись от всё ещё стоящего на ногах тела, дико извернувшись в воздухе, заблокировала предплечьем удар копья второго бандита и снова рубанула клинком.

Часто затрещал пистолет, и готовый уже прыгнуть на Элеум со спины седой налетчик, завыв, покатился по земле в тщетной попытке выцарапать из поясницы засевшие пули.

— Мама, не надо!! Вниз!!

По борту грузовика стеганула очередь, согнувшийся в поясе подросток повалился на дно кузова.

— Сынок!! — Басовито прогремел дробовик. Скорчившийся за своим мотоциклом в попытке извлечь из патронника заклинивший патрон высокий плечистый рейдер, выпучив глаза, прижал руки к шее в попытке остановить хлещущую из разорванной артерии кровь. Неожиданно глаза бандита расширились от ужаса.

— РА-А! — Отбросив в сторону оторванную голову рейдера, преодолев площадь одним огромным прыжком, Зеро, пьяновато качнувшись, шагнул к женщине с ирокезом.

— Нет… — Прохрипела та и, засучив ногами, поползла в сторону. — Не надо. Пощади! Рабыней стану… Ноги вылизывать буду…

— Лживая дрянь!! — Прорычал гладиатор и, скакнув вперед, с размаху впечатал каблук сапога в лицо бандитки. Раздался влажный треск, и бездыханное тело налетчицы распласталось на земле. — Дрянь! — Проревел гигант и с размаху опустил ступню на голову женщины, окончательно превращая ее череп в кровавую кашу.

— Все?.. Кха… — Сидя верхом на трупе старого рейдера, Элеум потрясла головой и закашлялась. — Все целы? — Тяжело втянув в себя очередную порцию воздуха, наемница попыталась подняться на ноги, но тут же опустилась обратно.

— Майло? Как Майло?

Скрипнула дверь грузовика, и из кабины неловко, будто потеряв половину лап паук-косиножка, выбрался Айоро. Отчаянно хромая, стилист подошел к наемнице, протянув руку, помог ей подняться.

— Эй!! Все живы? — Возвысил он голос, и поглядев на опирающуюся на меч, покачивающуюся на нетвердых ногах Элеум, болезненно сморщился. — И чему я тебя учил, Фурия… Так глупо пулю схлопотать…

— Пулю? — Поглядев на окровавленный бок, Ллойс вяло махнула рукой и глухо рассмеялась. — Чёрт… Ну как же мне с этой бочиной не везет… Похоже, опять ребра сломаны…

Задний борт фургона откинулся в сторону, и на землю спрыгнула зареванная Кити.

— Майло… — Громко всхлипнув, девушка утерла слезы предплечьем. — Майло… мертв…

— А как Болт? — Прикрыла глаза наемница.

— Болт без сознания, Пиклс жив, ему просто плечо выбило. А Магде лицо посекло. Но не очень сильно… Видимо, осколки пули или ещё что… — Неожиданно девушка остановилась, будто наткнулась на невидимую стену, её глаза расширились от ужаса. — Ллойс… Ллойс у тебя… Ты ранена…

— Ага… — Безразлично кивнула наемница. — Заработала ещё пару лишних дырок. Не бойся, нож ничего важного не задел, а пуля навылет прошла. Считай, только шкуру испортила. Царапины.

— Я тоже в порядке, — прогудел Зеро, и тяжело протопав к колесу грузовика, обессилено уперся в ребристую резину протектора. — Спасибо, что спросили.

— Да твою башку и из пушки не прошибёшь… — Хмыкнула Элеум и, кряхтя при каждом движении, подошла к Кити… — Кисонька, в твоей игрушке сколько патронов осталось?

— Один… — Недоуменно моргнула сбитая с толку девушка и обернулась в сторону грузовика. — Шесть я на монстра потратила, а три на этих… этих…

На глаза Кити вновь навернулись слезы.

— Ллойс… Майло умер, ты что, не понимаешь? Он умер…

— Люди умирают, кисонька… Дерьмо случается… Знаешь… — Воткнув меч в землю, Элеум неловко подцепила свисающий с пояса рукав комбинезона и, засунув руку во внутренний карман извлекла из него нитку разноцветных стеклянных бус. — У меня есть к тебе просьба… Пусть пока у тебя побудут, ладно… А то, вещица хрупкая, но красивая… К тому же, на удачу подарена… Я потом у тебя заберу… И это… — наемница отвела глаза. — Мишку своего… Тедди… Береги его, хорошо?

— Ч-что? — Непонимающе пробормотала Кити и, чуть слышно ахнув, безвольной марионеткой осела на землю.

— Что уставились? — Недовольно буркнула Ллойс и, склонившись над девушкой, надела бусы ей на шею. — Пусть отдохнет с полчасика. Хватайте её и в грузовик. Уезжайте. Только через главные ворота не притесь и пушку мне оставьте.

— Ты чего задумала? — Нахмурился, медленно отлипая от колеса, Зеро. — Хочешь в героя сыграть? Не пойдет. Ты мне кое-что обещала.

— Ты тоже мне кое-что обещал. Песком Арены клялся. — С кряхтением подняв бессознательное тело Кити, наемница, пошатнулась, и застонав, опустилась на колено. — Да помогите же мне! — Злобно зашипела она. — Эта пигалица за месяц килограмм на десять отъелась.

— Ллойс. На будущее… — Ловко подхватив из рук наемницы девушку, Айоро с удивительной для своей комплекции легкостью взвалил тело на плечо и, исторгнув из груди протяжный вздох, зашагал к фургону. — Если захочешь вырубить друга, бей чуть выше и не так сильно. Меньше шансов сломать челюсть…

— А я что, сломала? — Забеспокоилась наемница.

— Нет… — покачал головой стилист. — Это я так, просто ворчу по-стариковски.

— Учту, — буркнула Элеум, поднимаясь с колен, и выдернув из земли меч, пристроила его лезвие на плече.

— Ты не ответила, — нахмурился великан.

— Ты сам слышал. В городе есть ещё один зверь. — Раздраженно сплюнула под ноги наемница. — Пока ошейник не сработает, он половину города разнесет.

— Какой ошейник? — Нахмурился, вновь развернувшийся к наемнице Айоро.

— Не бери в голову, сладкий. — Отмахнулась Элеум.

— Ты не можешь, просто… — Кулаки гладиатора с треском сжались. — Захотела поиграть в чертового спасителя?

— Это дело принципа, сладенький. Мне певать на Финка, Брокера, Стаю и их сраные разборки. — Словно в подтверждение собственных слов, Ллойс, прижав палец к носу, резко выдохнув, высморкала под ноги огромный сгусток почти черной от крови и грязи слизи. — Пусть хоть голыми руками глотки друг у друга рвут. Но сейчас по улицам города бродит чудовище. Финк, ведь, эвакуировал людей к складам и к рынку, так?

Дождавшись утвердительного кивка Айоро, наемница вздохнула.

— Так я и думала. — Протянула она безразличным тоном. — И Аладдин свои игрушки должен где-то там ставить, больше-то просторных открытых пространств в городе нет… И рабов для работы в теплицах, вроде, там же держат…

— Ты к чему клонишь? — Нахмурился Зеро.

— Знаешь, сладенький, — рассеянно почесав окровавленный бок, наемница громко шмыгнула носом и снова громко высморкавшись в кулак, вытерла ладонь о штанину комбинезона. — Я много чего плохого сделала в жизни. Такого, о чем ты бы узнав, и ссать в мою сторону бы побрезговал. — Скривилась Ллойс, ткнула себя куда-то в район оплетенного густой вязью татуировок и потеков крови бока и неожиданно широко улыбнулась — Это искупление, понимаешь? Гребанное искупление.

— Ты мне обещала… — Упрямо наклонив голову, набычился великан. — Я иду с тобой.

На охватывающей лоб гиганта стальной пластине красовалась изрядная вмятина.

— Нет. Ты, ведь, не нарушишь данное мне слово, сладенький? Присмотреть за кисонькой?

— Ты… — Кулаки великана сжались. — Это… Подло.

— Не обольщайся. Я тебе не чёртова героиня, здоровяк. — Наемница покачала головой, продолжая улыбаться. — И я не собираюсь подыхать. Просто, подпалю задницу одному чудищу и сваливаю. Езжайте в сторону Трех сестер, а оттуда на север. Я вас догоню. Помнишь, что я про Яму говорила? И не бойтесь, что я отстану… Я ведь, говорила, я умею искать.

— Друг мой, — хлопнув по плечу тяжело дышащего великана, уже успевший устроить Кити в кузове грузовика, Айоро отрицательно покачал головой. — Я учил эту пигалицу танцам несколько лет. Ты её не переупрямишь. Поехали. Просто поехали.

— Ага… Валите. Только пушку мне оставить не забудьте, — фыркнула Элеум.

— С одним зарядом? — Предпринял было очередную попытку Зеро. — Да ты её даже не унесешь… Это глупо, Фурия.

— Унесу, сладенький, — хмыкнула Элеум, и в её глазу снова заклубились желтые искорки. — Ещё как унесу. А что до одного патрона… — Пригладив ладонью покрытую грязью и сажей макушку, наемница, задрав голову посмотрела на небо. — Надеюсь, мне больше и не понадобится. Засажу твари в глаз, и дело с концом.

— У тебя кровотечение… а раньше, мне помнится, ты регенерировала намного медленнее. — Задумчиво протянул стилист и, поправив цилиндр, зашагал к кабине фургона.

— Раньше я была дурой. — Проворчала Элеум. — Ну, так вы валите или и дальше будете лясы точить? И это… Кисоньку лучше связать. Пока не успокоится. На всякий случай. Чтобы глупостей не наделала…

— Свяжем, — кивнула неожиданно выглянувшая из-за борта грузовика Магда и, утерев стекающую из глубокого пореза на щеке кровь, слабо улыбнулась. — И, спасибо, мисс Ллойс.

— Спасибо, тётя Ллойс, — поддакнул бледный, потирающий плечо Пиклс. — А за Кити я присмотрю. Без дураков… Я… Тоже обещаю. И… извините. Это ведь, я…

— Валите уже, пока я не расплакалась. Развели сопли. — Перебила подростка Элеум и снова развернулась к Зеро. — Я долго буду пушку ждать, сладенький? И будь другом… сошки эти дурацкие от нее оторви, хорошо? И всё остальное добро. Оставь только то, что для стрельбы нужно. А то, навертят на оружие железяк, потом, хрен, утащишь.

Проводив взглядом переваливший через завал обломков и скрывшийся за полуразрушенной стеной дома, ведомый Айоро грузовик, Элеум усмехнулась, не сдержав облегченного вздоха, склонилась к оставленной Зеро, прислоненной к стене ангара зенитной пушке. Здоровяк отлично поработал — попросту оторвал всё "лишнее", оставив лишь ствол и механизм оружия, облегчив тем самым его на добрые двадцать килограмм. Наемница устало покачала головой. Она справится, должна справиться. И не с таким справлялась. Подумаешь, чуть больше пол центнера железа… Интересно, гигант очень бы сильно расстроился, узнав, для чего именно ей нужна пушка? Может, и нет. Но тогда он ни за что не оставил бы её в покое. А она слишком устала, чтобы за ним приглядывать. В конце концов, она и сама не очень представляла, как сможет провернуть задуманное. Слишком дурацкий и ненадежный план. Слишком много драк за последние дни. Слишком много игры с огнем и потраченной энергии. А она действительно потеряла форму. Морщась и постанывая при каждом движении, Ллойс натянула на плечи верхнюю часть комбинезона, оттянула тяжелый затвор оружия, и проверив наличие заряда в патроннике, крякнув, взвалила оружие на плечо.

— Дерьмо, — выдохнула она и пошатнулась. — Вот дерьмо… — Оглянувшись по сторонам, Элеум привычным движением поправила висящий на поясе меч, зажмурилась, медленно досчитала до десяти и, задрав голову к небу, с прищуром уставилась на солнце.

— Слушай… — Пробормотала она чуть слышно. — Я понимаю, в твоих глазах я, наверное, последняя мразь и все такое, но… может, всё-таки поможешь? Один разок, ладно?

Постояв минуту, словно дожидаясь ответа, наемница, перевалив ствол пушки на шею, положила на него руки, будто на плечах у нее было коромысло, и поковыляла через распаханное взрывами пространство пустыря. Идти было тяжело. Действительно тяжело. Но Ллойс всегда отличалась завидным упорством. Преодолев завалы, Элеум поправила съезжающую с головы повязку, прикрывающую до сих пор напоминающую о травме пульсирующей болью глазницу, тяжело вздохнула, огляделась и, скользнув в ближайший переулок, зашагала в сторону высящейся на вершине холма громаде арены.

Город как будто вымер. На улицах не было ни единой души. Где-то со стороны теплиц слышались редкие выстрелы, но наемница была уверенна, что долго это не продлится. Как ни бахвалился своей победой босс рейдеров, но на самом деле Бойня не достанется никому. Пока по улицам бродит хоть один боевой зверь, никто с укрепленных позиций и носа не высунет. Дураков помирать нет. А вот когда он затихнет, уснет от спрятанной в ошейнике ударной дозы наркотиков, тогда снова начнется буча. Только вот победителей в ней не будет. Лишенные руководства стайники наверняка придут в неистовство, и тогда снова заговорят минометы одного из оставшихся мегатраков. Только это будет не один залп по стрелявшему в парламентера снайперу, а полноценный артобстрел. Те, кто остался в огромной передвижной крепости наверняка уже в курсе, что случилось, и от стрельбы их удерживает только то, что в городе полно людей из клана. Сколько там до срабатывания механизма ошейника? Три-четыре часа не больше. Элеум усмехнулась. Ну да… Не больше… Она это знает точно, ведь и сама успела поносить подобное украшение. Наемница недовольно засопела и, сплюнув, помотала головой, отгоняя непрошенные воспоминания. Надо сосредоточиться. Судя по всему, зверей выпустили около двух часов назад. Значит, у нее час. Или полтора. А потом тварь уснет. И рейдеры отступят. Самые трусливые или умные, наверняка уже утекают из Бойни малыми разрозненными группками, и как только их концентрация снизится до критической отметки, городу придет конец. Как бы ни был хитер жирдяй Финк, как бы хорошо ни были вооружены операторы и шерифы, у них просто нет средств, способных остановить пущенный из двухсот сорока миллиметрового миномета заряд. Это не ракета, которую можно перехватить или запутать десятком ложных целей. Пара десятков залпов, и от города камня на камне не останется. А если у стайников есть хотя бы парочка древних, но надежных, как молоток, зарядов типа "Сайда".

Надо поторопиться. Зверь… Наемница усмехнулась. Всё, что отделяет город от гибели — это одно гребаное, обдолбанное термоядерной боевой химией чудище… Зверь… С трудом сдержав рвущийся из груди истерический смех, Ллойс ускорила шаг. А ведь, Зеро купился. И Магда. Пиклс не в счет, у пацана в голове и мыслей-то штуки две: одна о сиськах, другая о письках. Ну, и еще о том, какой он крутой и замечательный. Айоро, конечно, о чем-то догадался, но промолчал. Хорошо, что Болт сознание потерял. Коротышка наверняка бы понял, что она задумала, и попытался бы возражать. А она слишком устала, чтобы ссориться. Зря только, наверное, Кити вырубила — жалко девчонку. С другой стороны, обладающая просто чудовищным даром понимать настроение и желания окружающих Кити вполне могла устроить истерику или выкинуть что-нибудь ещё в таком духе. А время на объяснения не было. Нет. Она поступила правильно. Так будет лучше. Всем лучше…

Дойдя до развороченного то ли снарядом из миномета рейдеров, то ли кончиной стайника-камикадзе перекрестка, Элеум проводила взглядом пролетевший мимо, сердито жужжащий лопастями воздушных винтов дрон, поправив сползающую с плеч пушку, заставила себя ещё больше ускорить шаг. Да уж. Давненько она так не выматывалась. Разве что на арене в своих последних боях… Игры с молниями обычно давались ей довольно легко. Вернее, она называла это молниями. На самом деле, если верить одному полубезумному умнику, никакое это не электричество. Что-то другое. Магнитные поля, гравитация, вероятности… Именно поэтому поднапрягшись она может раздавить кар, или силой мысли швырнуть его в противника. Правда, каждый раз проворачивая такие штуки, она буквально чувствует, как сгорают перенапряженные нейроны, а потом несколько дней лежит пластом, но… К черту. Сумасшедший садист называл это энтропией, Семенем хаоса, но какая, мать его, разница, как называть то, что невозможно понять? Во всяком случае, у того урода не получилось. И у следующих тоже. Важно только одно — сейчас она серьезно надорвалась… Как тогда, несколько лет назад, когда в приступе ярости раздавила и сожгла несколько тяжелых танков… Или… Нет лучше не вспоминать. Тряхнув головой, Ллойс, зло оскалившись, перевалила орудие на левое плечо и, подняв руку, с размаху ударила себя ладонью по щеке.

— Соберись, сопля. — Прошипела она чуть слышно. — Соберись. Хватит думать. Прошлого не воротишь. Одно гребаное дело, а потом можешь дрыхнуть хоть вечность.

Обойти переулками арену и выйти к складам удалось только через полчаса. Нет, Элеум по-прежнему не встретила ни одной живой души, но прилегающие к цирку кварталы превратились в сплошные развалины, и наемнице пришлось изрядно поломать ноги, ища обходные пути между разметанными чудовищным взрывом, прогоревшими до остовов зданиями. Это было довольно странно. Рейдеры вроде бы, не устраивали полноценной артподготовки — берегли будущую добычу, но этот участок города выглядел так, будто здесь рванул термобарический заряд. Причем, не один. Особенно странно выглядел перекресток между остатками гостиного двора и, как будто в насмешку, торчащей из груды оставшихся от здания обломков целехонькой вывески борделя. Темное пятно спекшейся до состояния земли и песка неприятно ассоциировалось с радиацией, и Элеум попыталась пересечь подозрительное место как можно скорее. Мимо снова пролетел дрон. Ллойс нахмурилась. Она не могла с уверенностью сказать, была ли это та же машина или нет, но наемнице это определенно не нравилось. Насколько она знала, такие штуки хоть и умеют работать в автономном режиме, чаще всего управляются "хозяином", спрятавшимся где-нибудь в безопасном месте оператором. А лишнее внимание ей сейчас ни к чему. Впрочем, всё равно, ничего с летающей машиной сделать она не могла. Пистолет-пулемет Ставро остался у гаража, а патроны к нему, даже если их никто не забрал, лежали на крыше. Лезть за ними она точно не собиралась. Да и не утащила бы она его. Сейчас бы точно не утащила. Наемнице становилось все хуже. Ноги не слушались, голова, будто налилась свинцом, а в груди поселилась то и дело запускающая в сердце острые жвалы ядовитая сороконожка. Воздуха не хватало. Рана от ножа рейдера, судя по всему, снова открылась, в горле зловеще клокотало, бок саднило, а в комбинезоне при каждом шаге что-то влажно хлюпало. Что именно, думать не хотелось. Но хуже всего, что её начал терзать голод. Настоящий голод, который она чувствовала в жизни раз или два, когда её очень-очень сильно калечили. Надо поесть… причем, срочно. Иначе стремительно регенерирующий организм просто сожрет самого себя. Порыскав взглядом по сторонам, наемница буквально прикипела глазами к торчащей из-под завалов ближайшего дома руке. Обладатель конечности явно не голодал. И скорее всего, не слишком утруждал себя физическими нагрузками. Белая кожа, пухлые, покрытые слоем дряблого жирка мышцы, толстые пальцы… Зарычав, наемница, сплюнула под ноги заполнившую рот кислую слюну и, отвернувшись, рысью бросилась прочь.

— Нет… — Прошептала она себе под нос. — Нет, черт его дери. Не дождетесь, суки.

Склады открылись неожиданно. Россыпь окружающих довольно просторную забетонированную площадку приземистых, лишенных окон зданий с толстыми испятнанными следами пуль стенами и тяжелыми воротами.

— Срань… — Выдохнула Ллойс, разглядывая открывшуюся ей картину. — Вот срань. — Повторила она и, истерически захохотав, сбросила с плеча пушку. На площади царил хаос. Остатки разметанных неведомой силой баррикад, обрывки одежд и ошметки тел, обломки зданий, рассыпанные гильзы, раскиданное оружие… Все выглядело так, будто по складам протоптался невидимый великан. Хмуро глянув в сторону разодранного пополам геликоптера, Элеум подцепила кончиком сапога одну из множества рассыпанных под ногами гильз и криво усмехнулась. Омега… Похоже, легендарному отряду стрелков пришел конец. Аладдин ни за чтобы не бросил бы машины. Ни за что. Ладно. Нервно пригладив ладонью лысую, покрытую разводами сажи голову, Элеум прошагала к ближайшему зданию, вытащив меч, с размаху опустила его на массивную опутывающую створы ворот цепь. Во все стороны брызнули искры, под ноги Элеум упали осколки металла. Сдержав рвущийся из груди стон, Ллойс налегла на ворота и заковыристо выругалась. Не то, какие-то ящики и укрытые брезентом механизмы… А если она ошиблась, и… Упрямо тряхнув головой, Ллойс подбежала к воротам следующего склада. Снова свист рассекаемого воздуха, лязг и скрип тяжелых створок….

— Срань, — выдохнула она и зашагала к третьим дверям.

Может, во всем был виноват вновь накативший приступ слабости, а возможно, дело было в качестве металла запора, но на то, чтобы разбить замок ей потребовалось добрый десяток ударов. Впрочем, это было неважно. Со стоном отодвинув тяжелую металлическую створку на пару десятков сантиметров, наемница заглянула внутрь, невольно расплывшись в улыбке, бессильно привалилась плечом к нагретому солнцем металлу.

— Спасибо — прошептала она чуть слышно и, бросив короткий взгляд на небо, вытащила из нагрудного кармана помятую сигаретную пачку. А хорошее у Ставро курево… Такие штуки в Сити не меньше двадцатки за штуку идут. Жаль, быстро кончились… Вытащив одиноко болтающуюся в деформированном куске пластика, набитый ароматным табаком, слегка помятый бумажный цилиндр, Элеум отбросила в сторону опустевшую пачку, сунула сигарету в уголок рта, несколько раз щелкнула пальцами, и глубоко затянувшись, с наслаждением прикрыв глаза, выпустила в небо струю сизого, колючего дыма.

— Ну и чего застыли? — Проворчала она чуть слышно. — Вы свободны, бегите, блин.

На нее уставились сотни глаз. Испуганных, измученных, настороженных глаз.

— Госпожа… Мы… Там стреляют…

— Ага, — кивнула Элеум и сделала следующую затяжку. — Стая на город напала, если вы еще не в курсе. Так что, да, там стреляют. А еще в городе боевой зверь бродит. Один, если верить тому чуваку, которого я недавно распотрошила. Но если вы не уйдете — точно сдохнете. Где-то, через час. Может, меньше.

— Но… — Решившийся заговорить с наемницей раб, худой, как щепка, завернутый в состоящие, казалось, из сплошных дыр лохмотья мужчина нерешительно подергал охватывающий шею ошейник и оглянулся по сторонам. — Куда мы пойдем? Даже если мы сбежим из города… Нам не пройти через степь…

— А это уже не моя забота, — пожала плечами Элеум, усмехнувшись, бросила под ноги мужчины виброклинок. — Выбирай, сладенький. Сдохнуть в кандалах или свободным. Смириться или попытаться что-то сделать. Просто выбирай… И, кстати. Эта штука прекрасно режет металл. Думаю, она вам пригодится.

— Но… — Неверяще поглядев на лежащее у его ног сокровище, мужчина медленно повернулся к остальным, опасливо поглядывающим на наемницу, чуть слышно перешептывающимся людям. — Но…

— Кстати, что-то вас маловато… — Почесав оставшуюся от сгоревшей брови белую полосу на покрытой потеками грязи коже, наемница вздохнула. — Сколько ещё таких бараков — пять, шесть?

— Одиннадцать… — Пробормотал мужчина и, подняв клинок, повертел его в руке.

— Тогда поторопись, сладенький, — Кивнула Ллойс и, растоптав окурок, принялась массировать переносицу. — У вас двадцать минут. Может, больше. Но я бы на такое не рассчитывала.

— Но… — проблеял мужчина и рассеянно повернулся к выходу.

Элеум его не слушала. Со стоном отлипнув от ворот барака, наемница, покачиваясь и пошатываясь при каждом шаге, заковыляла к стоящему на краю бетонной площадки самолету.

Истребитель выглядел не лучшим образом. Лишенная одной из стоек шасси, завалившаяся на бок машина выглядела так, будто её кто-то долго и упорно жевал, растрескавшийся колпак кабины смотрел на мир щербатым, приоткрытым зевом пустынной ящерицы.

— Надо же… — Еле слышно буркнула Ллойс и, зачем-то обтерев ладони о штаны, полезла на побитое, покрытое вмятинами крыло. — А я думала, за тебя, с этими охламонами, воевать придется. — Фыркнула она и, окончательно откинув бронеколпак, плюхнулась в кресло пилота. — Так… что тут у нас…

Уставившись на приборную панель, наемница раздраженно сморщилась. — Черт… Вот и верь теперь в молитвы.

Шип умирала. Осознание этого пришло минут десять назад, когда она проглотила последнюю таблетку обезболивающего и попыталась отрезать себе ногу. Дурацкая пуля из дурацкого детского пистолетика операторши оказалась не так проста. Вытащить все осколки так и не удалось. А еще в ней что-то было. Не нервнопаралитический яд для пуль комплексного поражения. Не плотоядные наноботы. Что-то другое. Что-то более коварно медленное, но от этого не менее смертоносное. Что-то такое, с чем не смогли справиться ни несколько вколотых украденных из опустевшей клиники Зэда медшотов, ни аддиктол, ни способный хоть и ненадолго, но вытащить пострадавшего бойца буквально с того света коктейль боевых стимуляторов. Рана упорно не хотела закрываться. А еще начала пахнуть. Женщине давно был знаком этот запах. По лазаретам, где она, только вышедшая на дорогу соплячка, выхаживала раненных спутников по каравану. По окопам во время большой войны Легиона и Сити. По исполненным стонами боли и крикам оперируемых без наркоза пострадавших в полевых лагерях во время глубоких рейдов в Черные пески. Запах смерти. Медленной, мучительной и такой же неотвратимой, как закат солнца. Газовая гангрена. Все признаки на лицо. Осторожно коснувшись твердого, как доска, живота, покрытого четко проступающей сеткой сосудов, расползающихся от раны, пульсирующей под покровом пепельно-серой кожи сеткой, Шип застонала. Будь это рука или нога… Потеря конечности не такая уж страшная цена за жизнь, если подумать. Но брюхо не отрежешь. В отличие от ноги. Бросив взгляд на истерзанную ножом, плотно перетянутую сделанным из пропахшей скисшим потом майки жгутом, конечность, Верука горько усмехнулась. Только зря потратила время на извлечение этой дурацкой пули. Попытки прооперировать себя самостоятельно и следующая за ней очистка раны слишком ее вымотали, она сама не заметила, как уснула. Уснула в готовящемся к осаде городе. Ошибка недостойная даже зеленого новичка. А пустошь не прощает ошибок. И теперь всё, что ей осталось это лежать в этом чертовом наполовину засыпанном взрывом подвале и ждать пока на нее обрушатся потолок. Гребаная балка. Толстое, пахнущее пылью и плесенью невесть, где добытое неведомым строителем дома бревно надежно прижимало ее голень к утрамбованному до каменной твердости полу, в подвале пахло дымом, а откуда-то сверху доносилось зловещее потрескивание. Облюбованный ею опустевший во время эвакуации домишко горел. Видимо, снаряд из пушки. А может, "чемодан" из миномета. Какая разница. Правда в том, что Шип оставалось только надеяться, что она задохнется, прежде чем до нее доберется огонь. Словно в подтверждение мыслей на щеку женщине упал маленький уголек. Потом ещё один и ещё. Запах дыма стал сильнее. На лице Веруки не дрогнул ни один мускул. Во-первых, пытаться что-то делать просто бессмысленно. Во-вторых, у нее просто не было сил двигаться. Последнюю энергию забрала попытка раздробить охотничьим ножом собственную бедренную кость. Почти успешная. Удавшаяся бы, если бы чертов нож не сломался в самый ответственный момент. Тупая, сковавшая тело боль волнами расходилась от живота к конечностям. Вздутая брюшная стенка время от времени содрогалась в спазмах, извергая из раневого канала пузыри и очередные потоки зловонного желто-коричневого гноя. Зажатая балкой нога горела огнем. Веруку тошнило, но желудок был давно пуст. Организм не принимал даже воду, а колотящееся где-то в районе горла сердце всё чаще давало осечки. Губы женщины разошлись в улыбке. Всё идет так, как и должно было быть. В конце концов, она зашла намного дальше, чем планировала. Ей везло. Везло дико, просто невероятно везло, но полоса удачи не может длиться вечно. Со стоном запустив руку в карман залитых кровью штанов, Шип извлекла из него маленький, продолговатый, украшенный с одного конца празднично ярким, красным колпачком цилиндр и истерически хохотнула.

Когда-то кто-то сказал ей, что месть лучше подавать холодной. Но в её случае это будет довольно горячее блюдо. Пусть она отправляется в ад, но у нее останется достаточно времени, чтобы придержать открытой калитку в пекло всем остальным. Жирдяй заплатит за всё. За предательство, за боль, за все дни и ночи, что она барахталась во всем этом дерьме… За сыночка. С потолка подвала снова посыпались пыль и сажа. Перекошенный, застывший в гримасе боли рот женщины растянулся в горькой улыбке. Подцепив пластик ногтем большого пальца, Верука откинула в сторону защитный колпачок. Осторожно коснулась удивительно гладкой и теплой, приятно ласкающей кожу кнопки, прикрыла глаза и утопила ее в корпусе прибора. Раздался чуть слышный щелчок, и у Веруки на миг потемнело в глазах. Десять минут. Ей осталось жить десять минут. Импульс, что испустил микроскопический пластиковый цилиндр, не смогут остановить ни тонны земли, ни радиоглушилки, буде такие работают сейчас наверху. Эту машинку сделали еще до войны, и сделали на совесть. Детонатор тоже не подведет. Да что там. Взрыв детонатора сам по себе, несмотря на размеры, вызовет такие разрушения, что мало не покажется никому. А то, к чему он прикреплен, то, что она нашла под ареной толстяка… Нановзрывчатка и вакуумные заряды буквально созданы друг для друга. Для бункеров и нор, то, что доктор прописал. Подземному комплексу конец. Как и арене. А еще взрыв наверняка вызовет подвижки почвы и обрушит ей на голову горящий дом. Она поджарится заживо. Не так уж и плохо. Большинство людей никогда не смогут похвастаться столь точным знанием времени и способа собственной смерти. Большинство людей — бесхребетные овцы. Пододвинув к себе старую потертую винтовку, Верука, не обращая внимания на сыплющиеся на лицо угли, приложила щеку к деревянному ложу и начала ждать.

Чтобы разобраться с управлением, у наемницы ушло около получаса. Сильно помогло то, что в свое время Элеум училась управлять геликоптером, и даже один раз поднимала машину в воздух. Если честно, она и планировала угнать вертолет. Устроить небольшой подрыв любимой игрушки Аладдина, и попробовать под шумок пролезть в кабину одной из винтокрылых машин. Дальше все было бы делом техники. Броня кабины геликоптера достаточно крепка, чтобы выдержать огонь из большинства ручного оружия. А вот от крупнокалиберных гатлингов и лобовая защита танка не всегда спасет… Но судьба повернулась к ней лицом. Даже как-то подозрительно. Может, стоит попробовать помолиться, как Магда делала? Чуть слышно хихикнув, Элеум покосилась на снующих по бетонному полю, словно муравьи, людей. Большинство рабов, все же нашло в себе достаточно смелости, чтобы попытать счастья и свалить подальше. Подбирая всё, что на их взгляд представляло хоть какую-то ценность, мужчины и женщины малыми группами расходились в разные стороны и скрывались в переулках. Двое рабов о чем-то быстро переговорив, подхватили брошенную Элеум пушку, взвалив ее на плечи, потащили прочь. Ллойс улыбнулась. Плевать. Теперь хотя бы не так обидно, что через половину города эту штуку тащила. Пусть в оружии только один снаряд, но это всё равно, шанс. Неплохой шанс. Одиннадцать бараков. Тысячи полторы. Может, две. Если выживет хотя бы треть… Болт назвал бы это глупостью. Засыпал бы её кучей аргументов, доказывая, что её поступок не более, чем блажь и самодурство, и ничего хорошего из этого не выйдет. Что освобождать рабов в осажденном городе, все равно, что убить их собственными руками. Что половина тех, кто выйдет из Бойни, попадут в руки Стае и закончат жизнь в котле. А вторая — уже через пару дней снова попадет в рабство, но уже к кочевникам. Карлик всегда был прагматичным и умным ублюдком. Но никогда не носил ошейник. Натянув на голову висящий на подлокотнике кресла гермошлем, Ллойс скрестив на удачу пальцы, щелкнула тумблером пуска и, положив руку на матово светящуюся сенсорную панель, подслеповато прищурившись принялась изучать отображающиеся прямо на щитке визора показания. А не так уж все и сложно. Нет, летать она, конечно, не сможет, но ей и без надобности. Пулеметы… боезапас… все не то… Вот! Губы Ллойс разошлись в кровожадной улыбке. Одной ракеты почему-то нет, но ещё три на месте. Система захвата слегка сбоит, слишком сильные помехи, но, чтобы засечь то, что ей нужно, мощности вполне хватает. Видимо, дает о себе знать то, что склады находятся вплотную к арене, почти что в самой высокой точке города. Установив координаты для всех трех ракет, Ллойс с улыбкой хлопнула ладонью по кнопке пуска. Ничего не произошло. Нахмурив брови, Элеум принялась вчитываться в высветившийся на визоре текст.

— Так… Что тут у нас… Предупреждение: пуск ракет с земли повлечет за собой немедленное разрушение машины… Вероятность детонации боезапаса… Уровень топлива… Отказ… Черт… — Раздосадовано засопев, наемница, прикусила губу и механически слизнув выступившую из ранки кровь, покачала головой. Видимо, ей всё же, придется поиграть в героя… Возможно, удастся, хотя бы покатить эту штуку. Или исполнить что-то типа прыжка… Черт… Остается только надеяться, что эта дрянь не рассыплется при запуске… — Прости, кисонька. Видимо, не судьба… — Рука наемницы потянулась к тумблерам пуска двигателя.

Неожиданно в бронепластик кабины, оставляя за собой кровавые разводы, ударила искореженная, лишенная больше половины пальцев ладонь, и на Элеум, злобно сверкая глазами, уставилось серое от потери крови, обильно покрытое бисеринками пота лицо.

— Что ты задумала, стерва?

— Аладдин?.. — Неверяще моргнула наемница.

— Что ты задумала? — Еле слышно прошептал командир наемников и, выплюнув на подбородок огромный сгусток черной крови, громко закашлялся. Глаза командира стрелков закатилась. Тело содрогнулось в агонии. — Что… Ты… Задумала…

— Долго объяснять, сладенький. Мегатрак. Минометы… — Чуть привстав, Элеум обхватила начавшего сползать по корпусу почти потерявшего сознание мужчину за плечи и, кряхтя от натуги наполовину втянула его в кабину. — Больше не могу, сладенький, — простонала она и, откинувшись на спинку кресла, прикрыла глаза. — Ты слишком тяжелый. — Изо рта девушки протянулась тонкая ниточка крови.

— Да… — Бросив рассеянный взгляд на наемницу, пилот усмехнулся. — Минометы… — Неожиданно мужчина вновь содрогнулся, и его обильно вырвало прямо на колени Ллойс.

— Плохо дело, — отдышливо простонал он, и неожиданно широко улыбнулся. — При других… обстоятельствах… я бы… пустил тебе пулю… в лоб, но… — Сделав небольшую паузу, мужчина, со стоном повернув голову, буквально впился взглядом в лицо Элеум.

— С двумя… глазами… тебе шло… больше… — Прошептал он и снова закашлялся. — Черт… Похоже, разрыв печени… и селезенки… А ещё кишок… и всей остальной требухи… Чертов зверь… станцевал на мне… чертову тарантеллу… Ты… я гляжу… тоже… не в форме… Ладно… Подтащи меня… Еще… чуть-чуть… Сдохнуть… на коленях… у красивой женщины… лучше, чем… просто сдохнуть…

— Ты меня заблевал… — губы Элеум чуть заметно дрогнули.

— Ага… — Согласился наемник. — А теперь… будь добра… дай мне… мою волшебную шапку…

— Ты… — Наемница с удивлением посмотрела на командира стрелков. — Ты мне поможешь? Ты ведь, понимаешь, что я хотела тебя убить? Что я до сих пор тебя ненавижу?

— Ага… — Повторил Аладдин и устало прикрыл глаза. — Ты всегда была… той ещё… сукой… но, врать… так… и не научилась… — Кашлянув, командир наемников усмехнулся. — Если… всё получится… ты меня… ты должна… питаться… восстановишь силы… не спорь… в конце концов… ты всегда… поступала… правильно…

Буря была всё ближе. Медленно плывущий над раскаленной степью багровый шар цвета запекшейся венозной крови утопал в дрожащей дымке, растекался по небу размытыми красными струями, разгоняя упрямо цепляющиеся за редкие кусты и деревья тени, неохотно метя золотом, непонятно откуда появившиеся на горизонте легкие перья облаков, за которыми будто девятый вал двигалась почти черная, плотная масса грозового фронта. Было душно. Воздух звенел от скрытого напряжения. По степи несся грузовик. Покачиваясь на колдобинах и рытвинах, словно попавший в шторм корабль, почти неслышно гудя электродвигателем, перемалывая широкими протекторами огромных колес растрескавшуюся, истосковавшуюся по влаге, недовольно отплевывающуюся песком землю, он глотал пространство с удивительной для подобной махины скоростью. За мчащимся по бездорожью грузовиком тянулся длинный шлейф пыли. На ветру громко хлопал залатанный в добром десятке мест, частично натянутый на кузов фургона тент. Сидящий за рулем машины высокий, необычайно худой мужчина поправил криво сидящий на макушке нелепый цилиндр, обеспокоенно глянул на затянутый черными тучами горизонт, недовольно цокнул языком и, небрежным жестом переключив находящийся под рулем рычаг, придавил педаль газа. Под капотом что-то приглушенно хрупнуло, раздалось громкое рычание, словно поворот рубильника разбудил какого-то неведомого зверя, и стрелка спидометра резко качнулась вперед.

— Айоро, движок не спали. — Вяло пробормотал Болт, баюкая наспех перевязанную бинтом культю, и уставился в окно. — Я систему охлаждения так и не поставил. Там только воздушка сейчас. К тому же, если мы на такой скорости влетим в серьезную яму…

— Не бубни и не учи меня водить. Нам километров на двести отсюда отъехать надо, как минимум. Чтоб под бурю не попасть. И от тех уродов, что за нами погнались оторваться. Так что, терпи, гнать до ночи будем, минимум. А за движок не бойся. Не первый раз замужем. Сейчас на полной полчаса, а потом электродвигун отключу. Через час, наоборот электрический на полную, а дизеля пусть остывают.

— Во-первых, это не дизеля. Во-вторых, два байка — это не погоня. К тому же, они почти тут же отстали. — Раздраженно пробормотал маленький механик и снова уставился на культю. — Не гони, пожалуйста. Если клина поймаем, или катушки сгорят, нам конец. Я одной рукой много не сделаю.

— Давай так, километров тридцать еще хотя бы отъедем, и я поведу эту малышку хоть со скоростью пешехода. — Бросив на карлика короткий взгляд, Айоро, глубоко вздохнув, чуть ослабил давление на педаль газа. — Не раскисай, Максимус. Рука — это мелочь. До Хаба доберемся, протез тебе купим. И не деревяшку или железку, а настоящую бионику. Чтоб даже лучше, чем настоящая рука была. Серебра хватит. Видал сколько в грузовике барахла?

— В Хаб, значит… — Откинув голову на сиденье, карлик скрипнул зубами.

— Ну… — Слегка пожав плечами, Айоро почесал кончик носа и слабо улыбнулся. — В Сити нам… нежелательно. Вернее, мне и Зеро. Если я правильно помню, здоровяк сюда свалил потому как, должен там кому-то сильно, а я… — Стилист закатил глаза. — В общем, я туда не вернусь. Там аура плохая.

— Как ты мог её отпустить? — Проворчал коротышка после долгой паузы и, повернувшись к Айоро, принялся сверлить его тяжелым ненавидящим взглядом. — Как ты, черт возьми, мог её отпустить…

— А что мне было делать, Максимус? Драться? — Вздохнув, стилист, ещё больше сбросив скорость, аккуратно объехал неожиданно появившийся перед фургоном небольшой овражек и, снова придавив педаль, бросил тяжелый грузовик вперед. — Да она нас с Зеро в секунду в крошку бы растерла.

— Когда я ее последний раз видел, она на ногах еле стояла, — поджал губы Болт. — Трудно, что ли, было ее по башке стукнуть и спеленать? Как она Кити.

— Слушай, Мотыль, — раздраженно хлопнув ладонью по рулю фургона, Айоро нервно дернул щекой. — Тебе ее, что, жалко? Ну да, не стояла. Только я ее несколько лет драться учил. Эта змея, даже когда еле дышит, опасна. Знаешь, как она последнего своего на арене убила? Не знаешь… — Видимо, с трудом сдержавшийся от плевка стилист, скривил губы в гримасе отвращения. — Она его напополам разрубила. Вдоль. А потом прямо на месте жрать начала. Тогда она, кстати, тоже была… не в форме. И выглядела намного хуже.

— Это неправильно, — покачал головой Болт. — Ты ведь, понимаешь, что это неправильно.

— Она рабыня, Болт. Хоть и бывшая. Наркоманка. И рейдер. Стайник из пауков. Так и знал, что она чем-нибудь подобным закончит… Ты хоть знаешь, чем Пауки занимались?

— Знаю. — Пожал плечами карлик. — И мне плевать. Тем более, я этому не верю. А даже если и так, всё равно, плевать. Она мой друг.

— Ах, плевать, да? А ты помнишь, почему Безнадегу сожгли? А сколько деревень на Костяном хребте пустыми стоит? Да Пауки после того, как с Ржавыми объединились, весь восток под себя подмяли, если бы не Легион. Я так и знал, что эта сучка плохо кончит. Так и знал… Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Ну, почему я не бросил ее в той канаве? Почему решил дать ей шанс? — С шипеньем втянув воздух сквозь сжатые зубы, Айоро с треском опустил ладонь на торпедо грузовика.

— Только не строй из себя святого. — Криво усмехнулся Болт. — Кто велел Зеро труп Майло из фургона выкинуть?

— А что с ним делать? Хоронить? Сейчас? Или ты предлагаешь пару дней его с собой таскать? — Возмутился стилист и, привычным жестом смахнув упавшую на глаза прядь выкрашенных в нелепый розово-сиреневый цвет волос, пригнувшись к рулевому колесу, принялся нарочито внимательно вглядываться в степь. — А так он хотя бы отвлек этих уродов на мотоциклах. Я не мог по-другому, Болт. Просто не мог. Она… Стая… это мерзость.

— У нее еще и легионерские татухи есть, — хмыкнул карлик. — И замаскированы они куда хуже паучьих. Я, например, сразу разглядел. А метки пауков пока она сама в них пальцем не ткнула, в упор не видел.

— Да что там видеть, — фыркнул Айоро. — Россыпь точек разноцветных. Для того и делали такие знаки, чтобы с другими партаками смешивать и прятать. Пауки ведь в таких делах мастера были. Самый любимый трюк: несколько людей в поселок послать, чтоб они в нужный момент втихаря охрану перерезали да ворота открыли… Черт, как же хорошо, что эту дрянь всю повывели.

— Не надо о ней так! — Повысил голос Болт. — Только не о ней!

— Да ты сам понимаешь, что сейчас городишь?! — Не остался в долгу стилист. — Ты её, что, защищать вздумал?

— Слушай ты, если ты сейчас не заткнешься…

Что собирался сказать карлик, так и осталось неизвестным. Неожиданно раздался хлопок, из-под капота грузовика вырвалось облачко дыма, и грузовик начал резко терять скорость.

— Что за… — Брови Айоро сошлись к переносице. — Катушки перегрелись?

— Нет. — Покачал головой Болт. — Не видишь, что ли? Бензинники тоже накрылись. Направленный электромагнитный импульс. Приехали…

— Стая? — Испуганно выпучив глаза, Стилист заозирался в поисках своей трости.

— Нет. — Прищурился коротышка и указал рукой в сторону надвигающейся тучи. — У Стайников электромагнитных пушек нет. Это штука дорогая, точная и сложная. Она обслуживания требует. И энергии целую прорву. К тому же…

— Кто это? — Пригнувшись, стилист подслеповато прищурился в сторону появившихся на горизонте быстро увеличивающихся в размере точек.

— Сейчас узнаем. — Безразлично пожал плечами неожиданно успокоившийся коротышка. — Но не думаю, что друзья. Во-первых, друзья из таких штук не стреляют. Во-вторых… Ты в сказки веришь?

— Только в страшные. — С шипением втянув воздух носом, Айоро, тяжело закряхтев, принялся возиться с некстати заклинившей дверной ручкой. — Надо предупредить остальных. Может, отобьемся…

— Нет, — с удивительным спокойствием проронил карлик и горько усмехнулся. — Не отобьемся.

Мешок с усмешкой откинулся на занимающее большую часть командной рубки мегатрака кожаное кресло и, подтянув к себе массивную трубу перископа принялся задумчиво теребить рукав комбинезона. А удобная штука, это креслице, удобное. И освободилось оно очень даже… качественно. Терн не только сам сдох, но ещё и большую часть тех, кто на место босса претендовать могли, с собой утащил. Эспада, Баш, Варам… И конечно, эта стерва Лабра… Все мертвы. Шама не в счет, старику было совершенно наплевать, кто ведет клан, последнее время старого рейдера больше интересовала лишняя доза морфия и порция дрянного, настоянного на карбиде и галлюциногенных плодах мутировавшего шиповника, самогона. Ну и девки, конечно. На старого рейдера за последний год ушло больше новых девок, чем на остальную элиту вместе взятую. Уж больно часто они у него ломались. Мешок, конечно, подозревал о причинах, но предпочитал молчать. Какая разница — мясо есть мясо. Чуть нахмурившись, толстый рейдер прикусил губу. Плохой рейд. Колючка умудрился потерять на штурме всех боевых зверей. Трое, точно, мертвы. Еще один… Все указывало на то, что чудовище умудрилось порвать ошейник… Плохо. Очень плохо. С одной сторон, вероятность того, что решившийся сорвать поводок монстр выжил, ничтожно мала. С другой… Мешок терпеть не мог случайностей и шансов. Осмотрев пылающий город, толстый рейдер вздохнул и потянулся к рации. Ждать нет смысла. Идущая на город буря всё ближе, и даже сейчас сидя в мегатраке он ощущает, как дрожит и густеет от скопившегося напряжения воздух. Еще пара часов, и о радиосвязи можно забыть, и тогда всё сильно осложнится.

— Передай лидерам десяток — мы отходим. — Прохрипел Мешок и откинулся на мягкий кожаный подголовник. — Пусть берут с собой всё, что могут.

— Босс?.. — Голос связиста потонул в какофонии шипения и треска помех.

— Двадцать минут. И пусть команда минометов готовит зажигательные. — Устало пробурчал толстый рейдер. — Поджарим их. Отомстим за Терна.

— Пр… и… л… Бо… с-с… — Рация замолкла. Мешок кивнул. Ну да. Отмстим за Колючку. А заодно прищучим этого пронырливого Брокера. Вернее, его людей. Вряд ли, конечно, человек с такой кличкой пойдет в атаку в первых рядах. Но также верно и то, что ему, наверняка, не понравится, что от его драгоценных теплиц и заводов и золы не останется. Рейдер кивнул и растянул рот в улыбке. Ну да. Даже золы. Напалм штука такая… А сверху еще вакуумными приголубит. И плевать, что их всего двадцать штук — не жалко. Их новые друзья еще принесут. Он выжжет этот город дотла. И плевать на добычу. Только того, что уже вынесли из Бойни, не боящиеся ни Бога, ни черта фуражиры должно хватить, минимум, на год. Новым друзьям товар понравится. Очень понравится. Они такой и ищут. А то, что кормового мяса не очень много, так это и к лучшему. Боевых зверей теперь нет, так что, потребность в свежатине сильно упала. А каждая овца — это лишний рот. Так что… неплохо вышло. К тому же, сожженный город послужит неплохим пугалом для остальных. Снова чуть нагнувшись вперед, Мешок приник к перископу. Надо будет начать с арены. Там жирдяй. Потом перейти на склады… И торчащий словно стальной прыщ на теле холма рядом с теплицами огромный ангар. Там вроде как, один из зверей погиб — наверняка в том районе какая-то дрянь типа большого укрепления или еще чего. Неожиданно по глазам ударила яркая вспышка, и вершина арены превратилась в огненный цветок. И тут же приборная панель рубки мегатрака осветилась целой россыпью тревожных огней. Захрипела рация.

— Р..ный… У… а… р!.. О… П… — В голосе связиста послышалась паника. Последние слова утонули в море радиошума.

— Черт!.. Назад — назад — назад!! — Заорал Мешок, и неожиданно бодро для своей комплекции вскочив с кресла, метнулся к выходу из рубки. Машина дрогнула, и начала медленно отползать с опасного места. Глухо застучали автоматические турели, что-то хлопнуло, затрещало, корпус гигантского грузовика пробила дрожь, и Мешок слегка успокоился. Как он мог забыть? Их новые щедрые друзья подарили клану противоракетные установки и тепловые ловушки. Внезапно пол гигантской колесной крепости содрогнулся, раздался грохот, и в лицо толстого рейдера ударила волна нестерпимого жара. Впрочем, он этого уже не почувствовал. Разорвавшая мегатрак на мелкие кусочки взрывная волна сдвоенного попадания ракет JAGM превратила его тело в фарш раньше, чем до него добрался огонь.

Пришла в себя Кити от боли. Кто-то большой и очень-очень сильный намотал ее волосы на кулак, и рванув так, что кожа на голове затрещала, резко сдернул ее с лежащего в кузове грузовика матраса и протащив по дощатому дну фургона грубо бросил на землю. Задохнувшаяся от неожиданной боли девушка, заморгала, попыталась перевернуться на бок и протереть забитые пылью глаза, но с ужасом поняла, что ее руки и ноги что-то удерживает.

— Баба. Связанная. — Прокомментировал невидимый мучитель громким грубым голосом.

— Красивая? — Лениво поинтересовался второй невидимка.

— Фигурка закачаешься. Да и личико ничего, если ты, конечно, безносых любишь. — Хохотнул первый, раздался чуть слышный скрип, и рядом с головой девушки на землю с грохотом и лязгом опустилось нечто больше всего похожее на стальную колонну. Кожу головы снова пронзила резкая боль, и девушку буквально вздернули на колени. Кити вскрикнула и отчаянно заморгала, глаза слезились, зрение было нечетким, но того, что она увидела вполне хватило, чтобы сердце девушки ушло в пятки. Стоящий от нее в паре метров грузовик выглядел не лучшим образом. Один из бронебортов был погнут и разорван, из-под капота валил пар и дым. В изрядно похолодевшем воздухе стоял устойчивый запах горелой проводки. А вокруг грузовика неторопливо расхаживали железные люди. Кити уже знала, что такое механизированная броня, но девушка даже не подозревала, что она может быть такой большой. Больше всего это походило на "Щуку" карлика. Массивные, в палец толщиной пластины защиты, широкие как гаражные ворота плечи, бочкообразные тела, толстые, словно опоры моста, ноги. При каждом движении броня лязгала и скрежетала, Кити отчетливо слышала скрип и жужжание приводов. Закованные в сталь незнакомцы казались медленными и неуклюжими, но девушка, почему-то не сомневалась, что это не так. Совсем не так. Впрочем, для подтверждения своей правоты достаточно было взглянуть вправо, где в пяти метрах от нее, лежал связанный по рукам и ногам несколькими тугими витками, подозрительно тонкой, остро поблескивающей на солнце проволоки Зеро. Лицо великана напоминало отбитый деревянным молотком кусок мяса. Гладиатор был в сознании, но лежал очень тихо, даже дышать старался не слишком глубоко. Впрочем, причина такого поведения была вполне понятна. В тех местах, где натяжение было слишком высоко проволока, с легкостью прорезав кожу и сталь куртки, глубоко врезалась в плоть гиганта. Из ран медленно сочилась сукровица. Кити вновь всхлипнула. Она слышала страшные рассказы про мононити — выполненную из хрома и углеродных трубок, тончайшую проволоку. Почти неразрушимую, проходящую сквозь кости, словно раскаленный нож через кусок подтаявшего масла. Хряк очень любил рассказывать историю, как он с напарниками однажды попал в логово психа, нашедшего целую катушку этой гадости. История больше походила на сказку. Страшную сказку. Но сейчас Кити понимала, что не все сказки выдумка. Чуть заметно повернув голову, гигант встретился с девушкой взглядом, и устало прикрыв глаза, скривил губы в болезненной гримасе. Изо рта Зеро торчал кляп. Кити вздохнула. Рядом с великаном на земле на коленях опустив головы, сидели Пиклс, Магда, Айоро и Болт. Руки всех четверых были стянуты за спиной всё той же нитью.

— Ну-ка… — Болезненно обхватившие подбородок Кити, похожие на двутавровые стальные балки пальцы дернули ее голову в сторону с такой силой, что в шее что-то отчетливо хрустнуло, и у девушки на секунду потемнело в глазах.

— Точно, мутка. — Прогудел мучитель, качнув напоминающим голову неведомого насекомого шлемом, презрительно оттолкнул Кити обратно. — Терпеть таких не могу. А вот это интересно… Голова Кити снова дернулась, все тело пронзила волна боли, а по шее потекла тонкая горячая и липкая струйка. — У нее нейрокоммуникатор. Точно такой же, как у недомерка. — Проворчал неизвестный мучитель и, покрутив между пальцев вырванную с мясом бронзовую пластину, небрежно отправил ее в свисающий с пояса здоровенный кофр-подсумок. — Подозрительная компания…

Кити застонала.

— Да они все мутанты. — Хохотнул первый, и легко взвалив на плечо сразу пяток мешков, не торопясь затопал к стоящей метрах в пяти от грузовика машине, с установленным на крыше странного вида орудием. — Зато смотри, что у них. Соль, Серебро. Оружия полно. В том числе и нарезного. А здоровяк? Да в нем имплантатов больше, чем во всем нашем взводе вместе взятом. И игрушки-то первоклассные…

— Что-то рожа у него знакомая, — прогудел первый. — Где-то я его уже видел.

— Какая разница? Нелицензированное владение, продажа, установка и использование биоимплантатов на территории протектората Железного легиона запрещены. Так что, грузим его, и в лагерь. Там из него все игрушки и вытащат.

— А он крутой, вон как зыркает. — Хохотнул первый и, подойдя к сверлящему его ненавидящим взглядом гиганту, пнул его ногой в грудь. Великан застонал. Из появившихся на куртке новых порезов потекли тонкие струйки крови. — Слушай, Стэн, а давай я ещё разок в него из магнитной пушки пальну?

— Я тебе пальну! — Ворчливо буркнул второй, маска его шлема дрогнула и раскрывшись, словно бутон цветка, втянулась в массивный назатыльник, открывая грубое, усталое лицо с отпечатавшимися на коже белыми полосами — видимо, следами каких-то внутренних механизмов шлема. — Ты и так ему половину его железок спалил!

— Если бы не спалил, он бы тебя на куски порвал, — хохотнул первый. — Вон смотри, видал, как борт погнул? А тут стали сантиметра два будет. — И снова вернувшись к грузовику, достал из него пухлый кожаный саквояж. — А это что? — Глухо хлопнули отрываемые застежки. — Ба… Тряпки. — Небрежно бросив сумку стилиста под ноги, легионер наступил на нее тумбообразной ногой. Раздался громкий хруст.

— Спорим — это шмотки этого педрилы? — Повернулся к побледневшему, как мел, Айоро стальной великан.

Айоро вздрогнул, будто его наотмашь ударили по лицу. По его щекам потекли слезы.

— Я не гомосексуалист. — Неожиданно разогнув спину, стилист, гордо вскинув голову, выпятил подбородок. — А это не земли протектората Железного Легиона. Вы не имеете права нас останавливать. Мы — свободные люди.

— Ошибаешься, — фыркнул названный Стэном легионер, подойдя к опасливо отшатнувшемуся от него Айоро, присел на корточки. Похожие на два окованных сталью бревна предплечья стального великана с лязгом столкнулись с толстыми броневыми щитками коленей. — Сильно ошибаешься. Видишь ли… Тут неприятность случилась. Как ты знаешь, на город напали подлые рейдеры. Барон, Финк его звали, кажется, погиб. А отряд доблестных Операторов, понимая, что людей самостоятельно не спасет, заключил с нами договор. Согласно этому договору, у нас теперь здесь будет конгрегация. И земли вокруг города контролируем теперь тоже мы.

— Заговор. — Неожиданно поднял голову Болт. — С самого начала… Брокер. Этот Брокер, он из ваших. Не удивлюсь, если вы и Стаю прикармливаете. Это ведь, ваш стиль: стравить всех со всеми, а потом приехать и "навести порядок". Надеетесь наложить лапу на лаборатории?

— Какая интересная крыска. — Прищурился легионер. — Про лабораторию знает, а вот язык за зубами держать не умеет.

Когда в руке их мучителя возник пистолет, Кити не заметила. Раздался громкий хлопок, по глазам девушки ударила яркая вспышка, и голова карлика, мотнувшись на шее так, словно её с размаху ударили молотом, брызнула в стороны кровавой кашей. Второй хлопок, и Айоро, исторгнув из оставшегося на месте лица месива, из сухожилий, мышц и костей, целый водопад крови, повалился на землю сломанной куклой.

— Ну вот, — покачал головой второй, и расслабленно положив предплечье сжимающей пистолет руки на колено, досадливо покачал головой. — Двумя уродами меньше. Вы, ведь, понимаете, сколько законов нарушили? Грузовик с электродвигателем. Нарезное оружие. Соль не для личного пользования. Запрещенные и имплантаты. Холодное оружие длиннее локтя. И ведь, это только начало. К тому же, вы — мародеры…

— Мы не мародеры, — неожиданно подала голос Магда и, проползя на коленях пару шагов, грудью заслонила безучастно сидящего на земле Пиклса. — Если хотите нас ограбить… Мы вам отдадим всё… Просто, отпустите…

— Меня Пиклс, меня зовут Пиклс!! — Неожиданно закричал из-за спины кухарки подросток. — Спросите Брокера! Я всё сделал, как сказали! Карлику Щуку испортил! Татуированной и безносой сонной отравы во фляжку с водой влил! Не трогайте меня и мамку!! Брокера, Брокера спросите!!

— Они меня раздражают. — Хмыкнул первый и, забросив в кабину своей машины очередной тюк, тяжело затопал к женщине. — Думаешь, твои слова что-то значат? — Неуловимым движением наклонившись вперед, Легионер перегнулся через испуганно вскрикнувшую Магду, ловко схватив подростка за лицо, поднял его в воздух.

Пиклс взвыл и забился, будто пойманная рыба. Магда вскрикнула, попыталась было броситься вперед, но тут же повалилась на землю, прижимая руки к груди и судорожно глотая широко открытым ртом воздух. Все ещё сидящий на корточках второй легионер, не меняя позы коротко ткнул её пальцем в солнечное сплетение. Чуть слышно загудели сервомоторы, и вой Пиклса превратился в мышиный писк. Неожиданно тело подростка выгнулось дугой и обмякло.

— Вот так, — захохотал легионер и, резким движением смяв затыльник шлема стелс-костюма в неопрятный ком, небрежно отбросил его в сторону. — Ободрать, только не забыть. Интересный образчик.

— Ну, ты и зверюга. — Неопределенно хмыкнул Стэн, повернувшись в сторону бешено вращающего глазами Зеро, и недовольно цокнул языком. — Ты ведь, понимаешь, что всё равно, не выберешься? Дернешься — мононить нарежет тебя, словно нож сосиску, на дольки. А так, ещё, может, и поживешь.

— И это он меня зверюгой называет. — Фыркнул первый, и с лязгом сложив пальцы механической руки в кулак, обрушил его на затылок пытающейся встать Магды. Раздался треск, женщина, как подкошенная, рухнула в пыль.

— Чёрт. Тебе бы к мозговеду сходить. — С неопределенным выражением протянул второй и, поморщившись, принялся аккуратно стирать с лица капельки крови. — И кто теперь поверит, что мы мародеров по уставу брали?

— Да плевать, — отмахнулся первый, маска его шлема раскрылась, являя миру молодое и довольно симпатичное лицо. — Давай заканчивать. Этого здоровяка как, в расход или нет?

— Нет, — поморщился второй, поднявшись, обернулся к грузовику. — Чёрт… Ты с движка батареи скрутил?

— Сейчас скручу, — пожал плечами первый и, остановившись, уставился на потерявшую дар речи Кити. — Слушай, а у меня идея.

— Какая? — Вяло протянул первый. — Безносую трахнуть? Броню снимать долго, да и брезгую я… Это ведь, мутантка. Всё равно, что козу сношать.

— Это ты Мэкстому скажи, — фыркнул первый.

— Мэкстом тоже мутов терпеть не может, — усмехнулся второй.

— Да? А почему мы тогда с Операторами дружбу крутим? И вообще. — Легионер понизил голос. — Говорят, Мэкстом будет серокожих клепать и память им вставлять ложную. Как с теми рейдерами, кого раньше по степям ловили. Совет, говорят, таким образом дефицит солдат ликвидировать будет.

— Дерьмо, — поморщился второй. — Ну, ты и болтун, Ларс. Теперь их точно живыми оставлять нельзя. Так что ты придумал-то?

— Да ничего особенного, — пожал плечами первый и, поправив выбившуюся из подшлемника длинную белобрысую челку. — Давай её к этому грузовику привяжем и машиной дёрнем. Посмотрим, сколько продержится.

— Тьфу ты. — Фыркнул второй. — Точно маньяк.

— Ну, давай, а? — В голосе Ларса появились капризные нотки. — Сам же говорил, что прикольно получается.

— Ладно… — недовольно протянул Стэн. — Только… — Неожиданно глаза легионера затуманились. Развернувшись на сто восемьдесят градусов позабывший о грузовике Ларс с прищуром уставился в сторону видневшегося на горизонте холма.

— Чёрт. — Стальная маска, будто живая, прыгнула обратно на лицо Стэна. — Ты слышал, Ларс? Кто-то умудрился мегатрак стайников спалить! Последний. Ракетный удар. Арене тоже досталось! Мрак не отвечает.

Словно в подтверждение его слов из-за горизонта донесся отдаленный рокот.

— Ну и ладно, — пожал плечами первый. — Нам-то что?

— А если они уже детишек наловили? — Повернулся к напарнику второй. — Давай-ка в темпе, сам слышал, что командор сказал: те, кто хоть одного ребенка не притащит, год потом будет…

Договорить легионер не успел. По глазам Кити ударила яркая вспышка, земля взбрыкнула под ногами, будто живое существо, а ударившая через пару секунд по ушам волна звука была настолько сильной, что Кити с трудом сдержала крик. Глаза девушки расширились от ужаса. Модифицированное зрение позволяло ей видеть всё. Город горел. На мгновение поднявшаяся в воздух вершина холма проваливалась в открывшуюся под ней огненную яму. Расстояние было слишком велико, но на мгновение Кити показалась, что она слышит крики сотен умирающих людей. И прорывающийся сквозь этот адский хор ещё один крик. Голос, который уже прочно стал ассоциироваться у нее с грубоватыми шутками, болезненными тычками в плечо и насмешливым взглядом желто-зеленых, будто застоявшаяся болотная вода, глаз.

— Ллойс… — Выдохнула Кити и бессильно повалилась на землю. — Ллойс…

— Общий сбор, Ларс! — недовольно рявкнул Стэн и в отчаянии махнул рукой в сторону грузовика. — Срочно! Мэкстом в ярости. Кто-то подорвал лабораторию. Если это так, город — одна большая пустышка. Вся операция — псу под хвост! Мы получили обычную кучу камня, сраное костровище! Бросай барахло, позже подберём!

— А как же…

— Да плевать, — фыркнул Стэн, и вновь подняв свой огромный пистолет, направил ствол в грудь Кити. Раздался громкий хлопок, девушку будто ударило тараном, а затем на нее навалилась тьма.

Очнулась Кити оттого, что кто-то тронул её за плечо.

— Вставай. Именем Его, — прозвучал откуда-то из глубины черно-багровой тьмы смутно знакомый голос. — Вставай!

С трудом сфокусировав взгляд, Кити вскрикнула и попыталась отползти назад. Грудь прострелило болью, и девушка, обессилено застонав, всхлипнув, опустилась обратно. Кошмар продолжался.

Склонившееся над Кити чудовище фыркнуло и, отвернувшись от девушки, совершенно по-собачьи вывалив из пасти длинный почти черный язык, повернуло огромную лобастую голову к колдующему над Зеро проповеднику.

— Зачем ты тратишь время на этих овец? — Прорычало существо, и протянув лапу, осторожно, но твердо придержала попытавшуюся отползти в сторону Кити.

— Волей Его, — пожал плечами монах, и осторожно отбросив последний виток опутывающей гиганта мононити, достал из-за пазухи небольшой блестящий хромом иньектор и, прижав его к шее великана, надавил на поршень. Раздался щелчок, и тело гиганта выгнулось дугой.

— Славой Его. Встаньте и идите. — Кивнул Берг, развернувшись к девушке, широко улыбнулся. — Я рад, что мы снова встретились, дитя. — Склонив голову набок, чистильщик, раскинув руки в стороны, задрал лицо к темнеющему небу. — Идите на север, прячьтесь, ибо грядет буря.

— Почему… Почему я живая? — Неверяще коснувшись кончиком пальца дыры на пропитанной кровью рубахе, Кити задрав одежду, робко провела ладонью по лишенной даже намека на шрам коже. — Почему…

— Потому что Небо к тебе милостиво, — вновь пожал плечами монах и, пошатнувшись, привалился к протектору грузовика.

— А ещё, потому что он потратил на тебя два реаниматора, четыре медшота и целую прорву аддиктола и питательного раствора. Здоровяку достались остатки. — Неожиданно прорычал зверь и, отпустив испуганно сжавшуюся Кити, оскалил зубы в чем-то подозрительно напоминающем злорадную ухмылку. — Он считает, что вы важны. В будущем. Странно. Этот громила… Возможно, он на что-то ещё способен. Но почему он возится с такой шмакодявкой, как ты…

— Именно она не дала злу вырваться на волю. — Протянув руку в сторону окутанного дымом холма, монах устало улыбнулся и, рассеянно положив руки на холку чудовища, принялся механическим жестом поглаживать костяные пластины брони.

— Берг, я тебе что, собака? — Оскалилось существо.

— Именем Его, прости. — Тяжело вздохнул монах.

— Хорошо, — оскал монстра стал менее угрожающим. — Но тогда объясни. Это, что, она взорвала Бойню?

— Именем, его. Нет. Конечно же, нет. То, что сейчас там происходит… Это было предрешено. Мои братья боролись. Пытались избежать… Не понимая, что именно благодаря им зло растет и набирает силы. А это дитя повела истинным путем того, кто выжег эту заразу. Не здесь. Там. — Рука монаха указала на восток. — Далеко от людей…

— Тебе никто не говорил, что ты самый плохой рассказчик на свете? — Проворчала гигантская волчица, отвернувшись от монаха, направила взгляд на содрогающееся в конвульсиях тело Зеро. — Реаниматор… Я о такой культуре только в сказках слышала…

— развяжите его, пусть идет. — Слегка нараспев продекламировал монах, и небрежно отбросив в сторону опустевший серебристый шприц, схватившись за сердце, зашелся в надрывном приступе кашля. — То есть сила, данная Им нашему Ордену, — выдохнул он спустя минуту.

— Ллойс… — Встав на четвереньки, Кити подползла к так и не приходящему в сознание гиганту и, положив руку ему на плечо, громко всхлипнула.

— Прости, дитя. — Покачал головой монах. — Сайла, нам пора. Грядет буря…

— Стоило задерживаться… — Фыркнул зверь. — Опять верхом поедешь? Или может, всё-таки, заберем грузовик?

— Именем Его, — покачал головой Берг, прищурившись, и снова посмотрел в стремительно темнеющее небо.

Мэкстом был в бешенстве. Его, Архипаладина Железного легиона, командира отряда Стальных кулаков, Старейшину совета, объегорила какая-то мутантская стерва. Его, признанного мастера сложных многоходовок и операций с двойным, а зачастую, и тройным дном. Это был план. Хитрая многоуровневая акция, спланированная наверняка, ещё за несколько месяцев до начала. Она не имела достаточно ресурсов, чтобы пробиться к бункеру силой и поэтому решила действовать по-другому. Использовать для своих целей силу других. Черт. Эта стерва всегда умела добиваться своего. И выходить целой даже из, казалось бы, безнадежной ситуации. Сколько раз он попытался промыть ей мозг? Пять, шесть? Да, кажется, шесть… А потом она уничтожила лабораторию, подорвав эту чертову электромагнитную мину. Чертова сука всегда добивалась своего. Она это умела. Его развели, как зеленого новобранца. Нанесенный ущерб был просто колоссален. Больше года работы псу под хвост. Идею превращения Бойни в бастион Легиона и контроля над регионом, тоже можно похоронить. Кому теперь нужны этот чертов прыщ посреди степи и покоящаяся под ним груда металлолома? Кому понадобятся сотни треснувших от жара баков с прожаренными до состояния углей и золы образцами? Кто позарится на перемолотые в труху вычислительные центры?

Приехала починить грузовик, как же… А он ведь, почти поверил, что она здесь действительно проездом. И почему-то поддавшись порыву, отдал приказ на её устранение в последний момент. Чертов Лед. Испортил всё дело. Чертов Ставро. Чертов Эвенко. А теперь, что делать теперь, когда оба центра потеряны? Совет его разорвет. На эту операцию ушла чертова уйма ресурсов, а что в итоге? Кусок радиоактивной земли посреди чертовой степи! Торговый город? Да ни хрена! После того, что здесь случилось, караванщики еще лет двадцать десятой дорогой это место обходить будут. К тому же радиация от чертовых самодельных реакторов. И главный вопрос: как она сумела всё это провернуть? То, что удалось снять с камер в бункерах, заставляло Мэкстома скрежетать зубами. В первом, находящимся под контролем первой партии модифицированных солдат, чертова сука почти не скрываясь, просто-напросто вытащила замедляющие стержни атомного генератора. Во втором… В Бойне всё было сложнее. Ни одного снимка. Ни одного доказательства. Лишь пол секунды фиксации женского силуэта на краю поля зрения электронного глаза. Тень на фоне тени. Эпицентр взрыва — склад оружия. Чертов толстяк хранил под ареной просто огромное количество взрывчатки. Сучке оставалось только пронести детонатор. Мэкстом моргнул. Стоп. Хватит жевать сопли, как недополучившая своей доли сладкой шипучки, девчонка. Для разбора "почему" и "как" ещё будет время. Сейчас его нет. Надо разбирать завалы. Успокаивать уцелевших людей и мутантов. Думать, что делать с водоснабжением. Следить, чтобы мародеры не расхватали то, что осталась на складах.

— Сэр! — Буквально вбежавший в вырытый под стенами Бойни подземный зал молодой парень в форме послушника застыл в трех метрах от паладина, козырнув по-уставному, выкатил глаза. — Скрипторы докладывают, что большая часть материалов потеряна, но кое-что всё же, ещё можно восстановить, сэр!

— Не ори, — поморщился Мэкстом, — и говори конкретнее, как тебя учили.

— Сэр, да сэр! Базовый генокод — модификаций "солдат", сэр! А также часть информации по алгоритмам процедуры модификации.

— Трата времени, — покачал головой Мэкстом. — Без оборудования любые данные бесполезны.

— Также биологи просили передать, что обладают полными данными по проекту "Регибернация". — Забыв даже добавить к докладу положенное по уставу "сэр". Молодой человек почесал в затылке. — Как по мне, жуткая штука. Ну, нельзя так с живыми…

— Хорошо. — Коротко кивнул Мэкстом и довольно прикрыл глаза. "Регибернант". Что же, это заткнет недовольные глотки. Совет, наверняка, порадуется. Любой из этих древних хрычей что угодно отдаст, чтобы пересадить мозг в новое тело. Привычно огладив седую бороду, паладин усмехнулся. Хорошо. Просто отлично. Ударные группы, конечно, задержались на пару часов, но пока что всё в порядке. Пусть не победа, но уже и не поражение. А татуированная сука… Последнее видео с её изображением было сделано летающим дроном за десять секунд до взрыва. Эта тварь наводила ракеты истребителя на чертов мегатрак Стаи… Тело, конечно, не нашли, но будь он проклят, если кто-нибудь сможет выжить в центре детонации прилетевшей в ответ вакуумной мины. А потом уже рванули склады под ареной. Джет в труху перемололо. Ни одного осколка больше ногтя.

— Иди. — Устало махнув рукой, Мэкстом принялся в раздумье теребить седую бороду.

— Сэр, да, сэр! — Выпалил послушник и выбежал из зала.

— Покойся с миром, сука, — прошептал паладин, провожая подростка взглядом. — Встретимся в аду.

Остановившийся у неглубокого ручейка грузовик, напоминал усталого воина. Давно бы уже ушел на покой, да вот, не судьба. Покрытый грязью и ржавчиной, частично спрятанный под наваренными листами брони корпус. Пропыленный, недостаточно плотно натянутый на стойки брезент опал и колышется на начавшемся к закату ветре, словно грудная клетка запыхавшегося от долгого бега зверя. Над открытым капотом густым облаком поднимается пар.

Неподалеку от грузовика тлел небольшой, сложенный из сухих веточек перекати-поля костерок.

— Как же холодно, — прошептала Кити и, поежившись подвинулась поближе к костру. — Почему так холодно?

— После бури всегда так. — Проворчал пристраивающий котелок над костром гладиатор и, тяжело вздохнув, присев рядом с Кити, принялся стягивать с себя, состоящую, казалось, из сплошных дыр и прорех куртку. — Хорошо, что под фронт бури не попали, а то таблеток от радиации у нас нет.

— Не надо. — Покачала головой девушка, проследив за вылетевшим изо рта облачком пара, поежилась. — Я потерплю…

— Значит, говоришь, нас чистильщик спас… — Проворчал гигант и, укрыв плечи Кити своей курткой, присел около костра. — Большая честь… наверное.

— Ллойс… — На глаза девушки навернулись слезы.

— Прости, девочка… То, что я видел, когда очнулся… Если она была там… — Сделав паузу, великан подкинул в костер несколько веточек и, поправив начинающий парить котелок, испустил тяжелый вздох. — В подобном аду никто не выживет.

— Я всё равно, не верю, — упрямо наклонив голову, буркнула Кити. — Мы будем её ждать.

— А я и не возражаю, — пожал могучими плечами Зеро. — Сидим здесь сутки, а потом едем дальше. Не торопимся… Некуда нам торопиться… — Достав из кармана штанов небольшой пластиковый пакет, великан, разодрав упаковку, высыпал в воду порцию неаппетитных, на вид напоминающих древесные опилки, хлопьев, и подобрав из костра палочку, тщательно стряхнув с нее угольки, принялся тщательно перемешивать получившееся буроватое месиво. Запахло сушеным мясом, кашей и почему-то горелым пластиком. — Концентрат, — немного виновато пояснил великан. — Всегда в карманах пару упаковок таскаю. Нам надо поесть. То, что я о реаниматоре слышал… Эта такая штука… В общем, нам нужно поесть…

— Ллойс… — Всхлипнула Кити. У костра воцарилось неловкое молчание.

— Вот, балда… — Неожиданно звонко хлопнул себя ладонью по лбу великан, снова запустив руку в карман брюк, достал из него плюшевую игрушку. — Это… рядом с грузовиком нашел. Ты, наверное, выронила… Его кто-то потоптал слегка, но… я подумал… — протянув игрушку девушке, великан тяжело вздохнул. — Ну… это, как бы память… Как и бусы…

— Да… — Выдавив из себя подобие улыбки, девушка осторожно взяла игрушку в руки и прижала её к груди. — Спасибо, Зеро. Ты… Ты очень внимательный…

— Да не за что… — Отвел глаза почему-то смутившийся великан.

— Как ты думаешь? Она… Сделала, что хотела?

— Думаю, да. — Улыбнулся гигант. — А здорово она меня, всё-таки, обманула. До меня только минут через сорок дошло, зачем она про рабов и склады спрашивала…

— Она не врала… — Покачала головой Кити. — Я ложь почти всегда чувствую, а она… она всегда правду говорила… даже, когда обманывала… Чёрт… — Девушка вздохнула. — Не могу объяснить…

— Кажется, я понимаю. — Кивнул Зеро и снова помешал содержимое котелка. — Ложек нет, так что, придется ждать, когда остынет, — тяжело проронил гладиатор и подбросил в костер ещё несколько веточек. — Тебе не холодно?

— Нет… — Покачала головой Кити, бережно прижав к груди плющевого медвежонка, слабо улыбаясь. — Спасибо за куртку.

— Там в грузовике одеяло ещё есть… Вернее, половина одеяла, — вздохнул великан. — Если хочешь, принесу…

— А мы, когда Ллойс дождемся, куда поедем? — Перебила гиганта неотрывно смотрящая на огонь девушка.

— Не знаю. — Отвел глаза Зеро. — Наверное, как она сказала. Сначала к Яме. В тот трактир, а потом на север. — Зубы гиганта громко скрежетнули. — Только у нас проблема. Чертовы легионеры вынесли почти всё, а их машина… Зверь её просто растоптал… У нас пол бака бензина и ни одной ядерной батареи. Это километров двести-двести пятьдесят. Из оружия… — Зеро развел руками. — Даже ножа нет. Зато есть котелок, ещё один пакет концентратов и половина чертова одеяла.

— Ллойс бы сказала, что она сама — оружие. — Неотрывно смотря в огонь, прошептала девушка. — И дала бы мне заточенную палку.

— Попробую найти тут подходящую ветку… — Тяжело вздохнул великан и, резко поднявшись, принялся отряхивать штаны от песка. — Ты только за костром следи и помешивай… чтоб не пригорело.

— Тише…

Неожиданно вскочив, Кити, скинув куртку, принялась пристально всматриваться в темноту.

— Кто-то идет.

— Чёрт… — С явно слышимым в темноте лязгом гладиатор выдвинул когти и, заслонив собой девушку, подслеповато прищурился. — Это же Три сестры. К этому роднику уже лет пять никто не ходит…

— Это Ллойс! — Обрадовано выкрикнула Кити, и попыталась было броситься в темноту, но на её плечо тут же опустилась тяжелая ладонь гиганта.

— Это не она, девочка. — Проворчал он после долгой паузы. — Просто смирись. Смирись и живи дальше…

— Нет, — упрямо наклонила голову Кити. — Она обещала, что никогда меня не бросит. Ты сам говорил, что регенераторов очень сложно убить…

Словно в подтверждение её слов, в отдалении послышался вой одинокого волка. Неожиданно вой оборвался, послышался визг, скулеж и наступила тишина.

Гигант чуть напряг плечи и, слегка усилив хватку на плече Кити, до крови прикусил губу. — "Бедная девчонка, до сих пор верит в сказки".