Как уже упоминалось, 11 февраля 1944 года частями 143-й стрелковой дивизии 47 армии 1-го Белорусского фронта был освобожден город Сарны Ровенской области. Как уже говорилось выше, областной центр г. Ровно при гитлеровской оккупации являлся столицей Украины. Ее гауляйтер Эрих Кох не согласился размещать свою резиденцию в Киеве, — боялся войсковых неожиданностей со стороны Красной армии.

На командный пункт к командиру дивизии полковнику Заикину зашел начальник отдела контрразведки (ОКР) Смерш соединения и обратился:

— Митрофан Моисеевич, мне только что доложил мой оперативник, — в районе хутора Чудель воины нашли следы изуверской казни…

— Какой?

— Сожгли человека на костре.

— ???

— Да-да, на костре, — повторил подполковник Смерша.

— Следует обязательно расследовать этот случай, — нахмурился комдив.

— Я подключил к этому делу капитана Кононенко, думаю, он наиболее опытный, найдет концы.

— Согласен, Виктор Ильич, этот офицер — боец. С дивизией прошел с самого начала, — уверенно говорил Заикин, словно о своем подчиненном.

— Да, вы правы, Митрофан Моисеевич, никогда не подводил, — согласился Виктор Ильич.

Через полтора часа старший уполномоченный ОКР Смерш уже был на месте, благополучно преодолев с группой автоматчиков реку Случ по замершим торосам льда, после бомбежек и орудийных обстрелов деревянный мост был разбит и частично сгорел. То, что увидел капитан, его потрясло.

На куске сетки рабицы, подвешенной стальными тросами за толстый сук вековой сосны, лежало обгорелое тело человека. Труп был весь черный, скукоженный и находился в неестественной позе. Ясно было одно — это мужчина. Ноги и руки несчастного стягивали закрутки из колючей проволоки. Под сеткой лежала припорошенная снегом зола от костра, обгорелые поленья и куски толи — рубероида…

«Кто же это мог пойти на такое чудовищное средневековое преступление? — спросил сам себя Кононенко. — Это, какое ледяное сердце надо иметь, чтобы придумать такую казнь. Кто это сделал? На этот вопрос я, думаю, мы ответим».

И вот пошли бойцы с офицером обходить хуторян и вскоре выяснили, что два дня назад к леснику Никите Гаманцу наведались человек семь бандеровцев.

— Где твой внук? — спросил старший из них по кличке Хребет.

— В Сарнах, на работе — ответил дед.

— На какой?

— Трудится на железной дороге…

— Нет, он партизанит, — заорал всё тот же оуновец, и выстрелил в старика. Как подкошенная травинка хозяин дома завалился на бок, не проронив ни слова. Бандит метко стрелял, — пуля попала ему в сердце.

Бандиты в доме устроили засаду. Утром, было еще темно, пришел домой Николай Гаманец, не чувствуя опасности, хотя мог даже в темноте разглядеть истоптанный сапогами снег во дворе.

Парня схватили, допрашивали, а потом вывели из дома, и повели к одиноко стоящей огромной сосне, под которой висел сетчатый гамак, — бандиты заранее соорудили огненную Голгофу. Бандеровцы навалились на него, связали по рукам и ногам и забросили на «жуткую качалку».

Вскоре заполыхал костер…

Экзекуцию Николая видели хуторяне, но боялись противостоять вооруженным до зубов бандитам.

Добравшись до дивизионного отдела, капитан Кононенко зашел в хату и стал писать обобщенную справку по быстро расследованному преступлению бандеровцев.

Скоро ее читал комдив Митрофан Моисеевич Заикин, ворочая крупными желваками на почерневшем от холода и пороховой гари сухощавом лице.

— А Петр Иванович молодец. Быстро разобрался. Вам надо найти этих мерзавцев и уничтожить без суда и следствия по законам военного времени.

— Найдем, обязательно найдем, — заверил начальник отдела контрразведки Смерш дивизии…

После освобождения города советскими войсками бандюки попрятались в схроны. Но их упорно искали партизаны Алексей Шитов, Михаил Корчев и Дмитрий Медведев — некоторых отловили. Остальные продолжали до поры до времени свои коварные и кровавые вылазки против местного населения или уходили с немцами на запад.

Нашли их всех со временем после окончания войны сотрудники Сарненского райотдела областного Управления МГБ, а военный трибунал воздал им по заслугам…

В книге «Годы огневые» М. С. Корчев, — один из руководителей партизанского соединения, действовавшего на землях Волынской, Ровенской и бывшей Пинской областей, интересно рассказал о возникновении первых отрядов народных мстителей. Упоминал он и о действиях оуновских бандитов и их карательного органа «Службы безпеки» — «Службы безопасности» (СБ), и как ответная реакция на эти человеконенавистные действа, о повсеместном росте партизанского движения, о конкретных делах патриотов-подпольщиков и т. д.

С необыкновенной теплотой и задушевностью вспоминал автор о своих боевых друзьях, с которыми плечом к плечу прошел огненными дорогами с июня 1941 года по февраль 1944 года. Его отряд взаимодействовал и с медведевским РДО «Победители». Воссоздал он и страшные картины оуновского мракобесия.

Что оставалось делать гитлеровцам, конечно же, отзывать с фронта вполне боеспособные части и формировать из них патрульные отряды. Как правило, такой отряд состоял из 3–4 немцев и 25–30 оуновцев. Но и это не помогало. Тогда по прямому приказу Гитлера из оуновцев и немцев стали создаваться лжепартизанские отряды. В состав этих отрядов нацисты под видом «борьбы» с немецкими захватчиками вовлекали как оуновцев, так и жителей, не входивших в состав ОУН*, спасавшихся в лесах от чудовищной эксплуатации, грабежа и насильственного вывоза на принудительные работы в Германию.

Люди, обманутые оуновской фразеологией, считали, что их поведут на борьбу со своими поработителями. Однако этого не произошло, да и не могло произойти, так как цель данной провокации состояла в том, чтобы отвлечь народные массы от выступлений против оккупантов. Отсутствие же обещанной «борьбы» с фашистскими захватчиками оуновские главари объясняли неподготовленностью украинского народа к ней.

Одновременно с этим бандеровские лидеры усилено обрабатывали участников так называемого антинемецкого подполья в антисоветском духе, доказывая, что их первым врагом является Москва.

Сегодня руководители Украины уверяют, что оуновцы сторонились совместного участия в боевых действиях против советских партизан и подпольщиков, что они сражались против гитлеровцев чуть ли не с такой же «яростью благородной», как и советские патриоты.

Что же касается бандеровского крыла ОУН*, то здесь есть смысл привести полностью письмо-обращение к Гитлеру заместителя С. Бандеры — В. Стахива. Он в частности писал:

Но возрождать не существующую ранее Украинскую Державу нацисты не собирались. Немцы этих «добрых хлопцев из Галиции» запланировали просто поиспользовать в грязных делах разведки и контрразведки, а также в качестве «пушечного мяса» на полях будущих сражений на Востоке. Канарис, шеф абвера, часто любил выражаться:

«Отбросов нет, есть только кадры».

Оуновцы и были теми самыми кадрами, которые он готовил к будущей войне.

Основной территорией, пригодной для создания осиных гнезд, Канарис считал Польшу, которая к тому времени была уже оккупирована немцами.

Шел 1944 год. 9-я гвардейская истребительная авиационная дивизия, которой командовал прославленный советский ас А. И. Покрышкин, базировалась подо Львовом в районе города Рава-Русская в составе 2-й воздушной армии 1-го Украинского фронта. Дивизия летала на британских самолетах «Аэрокобрах». При взлете самолета Героя Советского Союза Николая Сергеевича Руденко неожиданно застучал двигатель. Опытный пилот, несмотря на взлетную скорость и короткую полосу, сумел спасти самолет, экстренно посадив его на брюхо.

Командарм Степан Акимович Красовский был свидетель происшествия.

— В чем дело? — спросил он у комдива Покрышкина.

— Будем разбираться, товарищ генерал.

По заявлению пилота Руденко в масле оказался песок.

— Как он мог попасть? Надо разобраться с техниками, они участвовали в заправке. С них и спрос, — рассуждал Покрышкин.

Через несколько часов подобная авария случилась еще с двумя машинами…

Через два дня в кабинет к Александру Ивановичу зашел начальник военной контрразведки Смерш соединения майор В. П. Волобуев вместе с арестованным директором местной школы, на квартире которого временно остановился Покрышкин.

Хозяин хаты оказался бандеровцем, признавшимся, что в городе ОУН* оставило до 70 бандюков, остальные ушли с немцами. Галициец сообщил, что «песочная проблема» дело рук местных националистов.

— Почему же вы меня не предупредили? Изувечили три боевые машины и чуть не погибли мои фронтовые друзья, — катал желваки взволнованный комдив.

— Пан офицер, я очень боялся за семью. Они бы при малейшем подозрении убили меня, а семью вырезали или задушили, — пытался объясниться местный житель.

Армейские чекисты вместе с партизанами выловили почти всю бандеровскую банду. Сопротивлявшихся с оружием в руках — уничтожили. Так что, как видит читатель, антисоветские, русофобские замашки гитлеровских приспешников не прекращались даже тогда, когда стал очевиден конец Третьего рейха…

Как уже говорилось выше, партизаны отряда «Победители», действовавшие в западных областях Украины, ощущали наяву истинные направления действий бандеровских националистов. Их округа, загоны, курени, сотни, чаты, походные группы вояк ОУН* — УПА* полностью поддерживали оккупационный режим, установленный гитлеровцами на этих территориях, и вели непримиримую борьбу с советскими партизанами.

Авторам настоящей книги удалось познакомиться с фрагментами интервью Виктора Полищука — канадского магистра права, профессора и доктора гуманитарных наук. Это интервью он дал украинскому агентству From-UA. В нем профессор обнародовал свое личное мнение об ОУН* — УПА* и шагах некоторых нынешних политиков, политологов и лжеисториков Украины по реабилитации «борцов за самостийную Украину». Он считал, что раскаяние в постыдных делах есть спасение жизни и что национализм может быть огромным. Но великим — никогда. В своей отповеди канадский профессор считает, что ОУН* — УПА* полностью действовала на стороне нацистов и вела непримиримую борьбу с народными мстителями.

В сегодняшней Украине, к сожалению, раскаяние не наступает, наоборот, идет процесс реверса в сторону героизации бандеровщины. Появилось даже понятие — необандеризация Украины.

Был еще один фактор, из-за которого многие в Западной Украине сейчас консолидируются с взглядами националистов на роль ОУН* — УПА*. Советская власть в отношении членов УПА* и их пособников действовала жестко, по законам того времени. Однако многие оправдывают участие родственников, близких, односельчан в оуновском движении вынужденной мерой, а именно насильственным принуждением со стороны бандитов принимать участие в их преступных акциях и таким образом якобы ставших незаконно осужденными. За время Советской власти не было возможности оправдать участие в УПА*, теперь же, когда украинские националисты оказались в структурах новой власти, им не имеет смысла отрекаться от ОУН* — УПА*.

Им лучше признавать «героями» даже таких, как Ярослав Стецко, который в 1941 году в своей автобиографии написал, что он является сторонником перенесения на Украину гитлеровских методов уничтожения евреев; как организатор резни польского населения Волыни Дмитрий Клячкивский — Клим Савур, которому по инициативе администрации Ровенской области поставлен памятник в Ровно…