Я возвращаюсь в Бартоломью в три, и Чарли встречает меня встревоженным взглядом.

– К вам посетитель, – говорит он. – Молодой человек. Он здесь уже довольно долго. Час прождал на улице, прежде чем я пустил его внутрь.

Чарли открывает дверь, и у меня сердце уходит в пятки.

В лобби стоит не кто иной, как Эндрю.

Его нежданное – и нежеланное – появление приводит меня в ярость. Мой взор на мгновение застилает кроваво-красная пелена, как в том фильме Хичкока, который я когда-то смотрела с папой. «Марни», вот как он назывался. Героиня порой видела такие же вспышки алого. Я влетаю внутрь, зло нахмурившись.

– Какого черта ты здесь забыл?

Эндрю поднимает взгляд от телефона.

– Ты мне не отвечала.

– И ты решил заявиться сюда? – Тут мне в голову приходит пугающая мысль. – Как ты вообще меня нашел?

– Увидел фотографию в газете, – отвечает Эндрю. – Не сразу тебя узнал.

– Ужасное фото.

– Я всегда говорил, что в жизни ты гораздо симпатичней.

Эндрю посылает мне свою фирменную обольстительную улыбку. Ту самую, которая вскружила мне голову, когда мы только познакомились. Это ослепительная улыбка, и он об этом прекрасно знает. Наверняка он точно так же улыбался своей любовнице. Возможно, ей хватило одной улыбки, чтобы последовать за ним в нашу квартиру, прямо на диван.

Теперь один вид этой ухмылки наполняет меня звенящей яростью. Я старалась не думать об Эндрю последние пару недель – мне и без него хватало проблем. Но теперь он здесь, и мой гнев стремится вырваться наружу.

– Чего ты, черт побери, хочешь?

– Извиниться. Я очень жалею, что у нас все так вышло.

Он делает шаг в мою сторону. Я отхожу, пытаясь сохранить дистанцию между нами. Приблизившись к почтовым ящикам, я достаю из кармана ключ.

– У нас? – переспрашиваю я, открывая ящик – он оказывается пуст. – Это у тебя так вышло. Это полностью твоя вина.

– Да, ты права. Я поступил ужасно. Мне нет оправдания.

Я захлопываю ящик и оборачиваюсь. Эндрю стоит в трех футах от меня. Чуть ближе, и я могла бы его ударить.

– Тебе следовало сказать все это две недели назад, – говорю я. – Но ты этого не сделал. Ты мог бы попросить прощения. Мог бы умолять меня остаться. Но ты даже не попытался.

– А ты осталась бы? – спрашивает Эндрю.

– Нет. – На глаза у меня наворачиваются слезы, и это злит меня еще сильней. Не хочу, чтобы он увидел, как мне больно. – Но я не чувствовала бы себя такой дурой из-за того, что была с тобой. Не чувствовала бы себя такой…

В последний момент я замолкаю и не произношу этого. Не хочу выглядеть жалкой.

– Она была единственной? – спрашиваю я, хоть это и бессмысленный вопрос. Я уверена, что были и другие. Только это уже неважно.

– Да, – говорит Эндрю.

– Я тебе не верю.

– Честное слово.

Совершенно очевидно, что он лжет. Он то и дело смотрит влево. Это его выдает.

– Сколько их было? – спрашиваю я.

Эндрю пожимает плечами, чешет в затылке.

– Две или три.

Значит, их было больше.

– И мне действительно жаль, – говорит Эндрю. – Я не хотел причинять тебе боль, Джулс. Пожалуйста, поверь. Они ничего для меня не значат. А ты – значила. Я любил тебя. Действительно. А теперь я потерял тебя навсегда.

Он подходит ближе и пытается заправить прядку волос мне за ухо. Еще один фирменный жест. Он сделал то же самое перед нашим первым поцелуем.

Я бью его по руке.

– Раньше надо было думать.

– Ты права, надо было, – говорит Эндрю. – Ты имеешь полное право злиться. Я просто хотел сказать, что сожалею. И попросить прощения.

Он стоит передо мной, словно ждет чего-то. Наверное, хочет, чтобы я его простила. Но я не собираюсь этого делать, по крайней мере, не в ближайшее время.

– Хорошо, – говорю я. – Ты все сказал. Теперь уходи.

Эндрю остается стоять на месте.

– Есть еще кое-что, – говорит он, понижая голос.

Я скрещиваю руки на груди и фыркаю.

– И что же это может быть?

– Мне нужны… – Эндрю оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что рядом никого нет. – Мне нужны деньги.

Я смотрю на него, потеряв дар речи. Мои колени начинают дрожать от злости, и я делаю шаг назад, чтобы скрыть это.

– Ты издеваешься?

– Мне нечем заплатить за квартиру, – отчаянно шепчет он. – Ты не представляешь, какая там высокая аренда.

– Еще как представляю, – парирую я. – Я целый год платила половину.

– В этом месяце ты прожила там несколько дней, значит, должна мне немного денег.

– С чего ты взял, что у меня есть деньги?

– Сама погляди, – Эндрю разводит руками, указывая на роскошное лобби. – Не знаю, что за аферу ты провернула, чтобы поселиться здесь, но я впечатлен, Джулс.

В эту секунду в лобби входит Ник, он выглядит сногсшибательно в своем элегантном сером костюме. А что еще лучше: у него вид богатого человека, и Эндрю окидывает его взглядом, полным нескрываемого презрения. Меня переполняет желание отомстить. Поэтому я кидаюсь навстречу Нику со словами:

– Вот ты где! Я тебя заждалась!

Я обнимаю его и одновременно в отчаянии шепчу ему на ухо:

– Пожалуйста, подыграй мне.

Потом я его целую. И не просто чмокаю в губы. Поцелуй длится так долго, что я успеваю ощутить волну ревности, исходящую от Эндрю.

– Это еще кто? – спрашивает он.

К счастью, Ник поддерживает мое притворство. Он небрежно приобнимает меня за плечи и говорит:

– Меня зовут Ник. А ты друг Джулс?

– Это Эндрю, – говорю я.

Ник подходит ближе и пожимает Эндрю руку.

– Приятно познакомиться, Эндрю. Я бы остался поболтать, но нас с Джулс ждут важные дела.

– Да, – соглашаюсь я, – очень важные. Тебе тоже пора идти.

Эндрю колеблется, переводя взгляд то на меня, то на Ника. На лице у него читается обида и недовольство. Хотела бы я быть человеком, которому не доставляет удовольствия причинять ему боль. Но увы.

– Выход там, – говорит Ник, показывая пальцем. – Не заблудишься.

– Пока, Эндрю, – я небрежно машу ему рукой. – Всего хорошего.

Он кидает на меня еще один взгляд, полный сожаления, и уходит – я очень надеюсь, что навсегда. Когда он скрывается из виду, я выскальзываю из объятий Ника, густо краснея от смущения.

– Прости меня, пожалуйста. Я не знала, что делать. Нужно было его выпроводить, но я не знала как.

– Кажется, сработало, – говорит Ник, рассеянно прижимая пальцы к губам. Наверное, он все еще ощущает на них тепло нашего поцелуя. Как и я. – Смею предположить, что Эндрю – твой бывший?

Мы заходим в кабину лифта. Стоя вплотную к Нику, я вновь вдыхаю аромат его одеколона. Древесный цитрусовый запах.

– Да, – отвечаю я, когда лифт начинает подниматься. – К несчастью.

– Ваши отношения плохо кончились?

– Не то слово. – В тесноте лифта я вдруг понимаю, как горько звучит мой голос. Я не стану винить Ника, если после сегодняшнего дня он станет держаться от меня подальше. Никто не любит выслушивать жалобы. – Извини. Обычно я не так…

– Ранима? – спрашивает Ник.

– Мстительна.

Лифт останавливается на верхнем этаже. Ник сдвигает решетку и пропускает меня вперед. Мы пересекаем холл, и он говорит:

– Я рад, что мы встретились. И не только из-за того, как ты поприветствовала меня в лобби.

– Правда? – говорю я, вновь краснея.

– Я хотел спросить, удалось ли тебе связаться с Ингрид.

– Нет, она по-прежнему молчит.

– Печально. Я надеялся, что тебе повезет.

Я могла бы рассказать Нику про пистолет. Или про записку, о которой я стараюсь даже не думать, – так она меня напугала.

Но я решаю промолчать по той же причине, по которой не стала рассказывать об этом Хлое. Не хочу, чтобы Ник решил, что я нервничаю по пустякам или страдаю паранойей.

– Я заходила в приют для бездомных, но там ее не оказалось, – говорю я.

– Тем не менее это была хорошая идея.

– Увы, не моя. Я последовала совету Греты Манвилл.

Ник удивленно приподнимает брови.

– Грета? Если бы я знал ее чуть хуже, то решил бы, что вы стали друзьями.

– Кажется, она просто хочет помочь.

Мы доходим до конца коридора и останавливаемся прямо между его дверью и моей.

– Я бы тоже хотел помочь, – говорит Ник.

– Ты же говорил, что не знаком с Ингрид.

– Почти не знаком. Но я рад, что кто-то о ней беспокоится.

– Пока что толку от моего беспокойства немного, – говорю я.

– Значит, помощь тебе не повредит, – отвечает Ник. – Я серьезно – если тебе что-то понадобится, что угодно, дай мне знать. Особенно если снова нужно будет выпроводить Эндрю.

Он подмигивает мне и заходит в свою квартиру. Я захожу в свою и замираю в прихожей, стоит мне закрыть за собой дверь. У меня слегка кружится голова, и не только из-за Ника. Последние двадцать четыре часа кажутся мне странным сном. Исчезнование Ингрид. Пожар. Ланч с Гретой Манвилл. Все это больше похоже на роман самой Греты, чем на мою обычную жизнь.

Хлоя права. Я действительно очутилась в альтернативной вселенной.

Я лишь надеюсь, что Хлоя ошиблась в другом, и здесь нет никакого подвоха.