Влад Непальский
Мир испытывает героя
Глава 1
Лаура встала в семь утра и, заправив узкую кровать, спустилась на первый этаж дома, где располагался их семейный хлебный магазин с пекарней. Девушка хотела подняться наверх, чтобы разбудить отца, но из приоткрытой двери пекарни дышало жаром и ароматом свежеиспечённого хлеба.
Лаура замерла, не зная, что и думать.
Она приоткрыла промасленную дверь, и заглянула в пекарню. Её отец стоял у старой печи в рабочей одежде. Рядом с ним на деревянных стеллажах уже лежали свеженькие батоны, от которых тянуло печным теплом.
Последний год отец Лауры никогда не вставал так рано и никогда не пёк так много хлеба. Тот, что он пёк поднявшись ближе к полудню, удавалось распродать только за несколько дней. Покупатели последний год были никакие. Мало того, что покупали мало, так и ещё требовали сбросить цену. Да и сама Лаура прекрасно понимала проблемы Юхо. Хлеб дорожал, и если деревни погибнут, то всем им будет грозить голодная смерть.
И если бы это было в Юхо, то голод можно было бы пережить. Но деревни других регионов не спешили везти сюда свою хлеба. Столица отказалась помогать городу, да и странники говорили, что дела в остальной империи не намного лучше.
Отец заметил у двери белокурую дочку и подошёл к ней.
— Чего так смотришь, моя хорошая?
— Папа, ты чего? Зачем печь столько хлеба? Его же не раскупят и за неделю.
— Ты что не слышала, глупая?
— Что?
— Эдик де Тюк вернулся, — буркнул усатый отец и пошёл к печи.
Лаура замерла. В голове уже рождались девичьи фантазии про доблестного рыцаря и чуткого кавалера. Эдик де Тюк!
Она ещё помнила его пять лет назад, когда ей было одиннадцать, все девчонки её возраста и постарше мечтали о нём. О его благородстве ходили легенды. Чуткий, добрый, бесстрашный, самоотверженный, смелый, отзывчивый — Эдик де Тюк вобрал в себя всё лучшее в людских фантазиях. Мальчишки старались быть такими же как герой и бегая по узким улицам с деревянными мечами подражали ему переигрывая придуманные ими же самими его подвиги. О нём судачили во всех местах, где собирается простой люд, и по десять раз пересказывали его подвиги, добавляя каждый раз что-то новое.
И до самого обеда, продавая в магазине чёрный хлеб и свежие булочки, Лаура предавалась таким мечтам. Вот её похитил разбойник и сир Эдик пришёл на помощь и несёт её на руках. Вот он спасает её из лап колдунов. Вот сир Эдик вытаскивает её из лап чудовища. Мечты заставляли щёки краснеть от смущения, а глаза — потупившись смотреть в пол. В обед на тихой улице вдруг стало слишком шумно, появились встревоженные люди, затем послышались шаги латников. За ними бежала волна беспризорников, скандируя в разнобой.
К стеклянной двери подошёл рыцарь в чёрных доспехах с красными прожилками и открыл её. Он вошёл в тесный магазин хлеба, за ним туда зашли латник в серебристых доспехах, явно сделанных эльфами, и наёмница с серебристыми волосами.
Лаура онемела от восторга — неужели сам Эдик де Тюк зашёл к ним.
— Батон, пожалуйста! — Эдик снял латную перчатку и взял с полки тёплый батон. — Тиммелин, заплати!
— Сейчас! — капитан начал звенеть доспехами, снимая кошелёк.
В этот момент из задней двери вышел сам пекарь.
— Что вы, сир! Для вас бесплатно! Это такая честь для меня, что вы почтили мой скромный магазинчик!
— Тогда спасибо, — Эдик развернулся и пошёл к выходу. У входа их встретили ребятишки, которые загалдели, увидев рыцаря.
Не так давно Эдик де Тюк преспокойно спал в двуспальной кровати после ночного пиршества. Однако в полдень гонец от ярла разбудил его. Нужно было идти на военный совет. Эдик собрал спутников, и они отправились вместе с гонцом к замку.
— Ульрика, держи батон, — он передал батон женщине. Вначале он хотел съесть его прямо сейчас, но потом понял, что в демоническом шлеме это будет не особенно удобно и решил перенести завтрак.
Узкая улица с двухэтажными домами, вела их к прочному замку. На пути латников собирались взволнованные прохожие, многие горожане выходили из домов, чтобы посмотреть на вернувшегося легендарного героя. Эдик иногда поднимал правую руку в знак приветствия, но потом прекратил.
Он посмотрел на ровную брусчатку, на редкие фонари с магическими кристаллами и вздохнул.
«Юхо чуть не погиб без меня, — думал он. — Насколько мне известно, самой страшной проблемой является гильдия магов, занявшая старый замок. Разбойники стоят на втором месте, а на последнем монстры. С неё и начнём!»
И Эдик погрузился в размышления. Нужно было что-то придумать для военного совета, чтобы не упасть в грязь лицом.
Он не заметил, как они вошли в замок и оказались в кабинете ярла.
Ягиминд пребывал в хорошем расположении духа. Он в дорогом камзоле бродил по комнате, ожидая героя. Туда уже принесли множество стульев, где сидели командиры и архимаг, а на стене повесили карту региона.
— Как спалось герою? — поинтересовался ярл.
— Просто прекрасно! И так приятно спать в своём доме! — улыбнулся Эдик. — А вам как спалось?
— Тоже отлично.
— Мне тоже, — кивнул архимаг.
— Давайте начнём, господа! — ярл подошёл к стулу. Вошедшие сняли шлемы и уселись на свободные места. Остался стоять только Эдик, отдав демонический шлем Ульрике. Так же пришлось снять и двуручный меч, поставив его у спинки стула.
— У нас три главные проблемы, — начал ярл. — Гильдия магов «Кровавый след», разбойники и их король и монстры. А самая главная, которую порождают всё три, — нехватка еды. Но я вижу: нашему герою уже есть что сказать!
— Да! — Эдик подошёл к карте. Он немного смущался, но старался вести себя как можно более уверенно, понимая, что все думают, что он уже всё продумал. — Самая важная проблема — это гильдия. Я уже немного вошёл в курс дел в Юхо. Так что представляю, что за опасность она представляет. Вчёра я прошёл по городу, видя запустение и уныние. Из-за этого поднялось много шума. Я уверен, что наши враги уже знают о том, что в город вернулся герой.
Эдик думал над этой речью по пути. Он сразу понял, что очевидный вариант решения задачи гильдии, это штурм замка и уничтожения всего что там будет. Но он не пойдёт туда ни за какие коврижки, по крайней мере без сильных спутников. А таких у него не было, и судя по всему — в Юхо тоже. Он уже достаточно полазил по болотам, и больше не хотел играть ни по чьим правилам, кроме своим. По сему он понял, что должен придумать альтернативный привлекательный план, который отложит штурм замка. Пораскинув мозгами, он придумал такую идею.
— Я уже представляю, как сейчас они, услышав новости от лазутчиков, устроили совет и думают, что им делать. В Юхо вернулся герой, в прошлый раз в одиночку уничтоживший их предшественников! Они уже бояться! — он посмотрел на командиров, и некоторые из них уже кивали. Эдик улыбнулся и продолжил. — И я уверен, что они придут только к одному решению — героя нужно убить и как можно скорее! Он не должен помешать планам!
— Наверное, так, — кивнул ярл, садясь за стол.
Эдик хорошо знал, что о нём говорят в народе, так что такие выводы были вполне очевидны. Колдуны в замке должны были как минимум заинтересоваться героем, а как максимум — сразу же попытаться его убить. Он сомневался, что они откажутся от идеи завоевать Юхо, или же пойдут с ним на переговоры. В легендах, ходящих среди народа, Эдик де Тюк не ведёт переговоры со злодеями. А эти легенды уже давно затмили реальность. Они живут в умах людей, и распространяются. Там Эдик де Тюк великий герой, способный давать бой кому угодно.
— По сему я решил, что вначале надо проредить их силы за пределами их крепости, — продолжал мысль Эдик.
— Хорошая мысль, — смотрел на него ярл.
— Я решил, что надо устроить засаду в моём доме, когда они заявятся туда чтобы убить меня. А чтобы они сделали это побыстрее, надо объявить в городе, что, например, уже через неделю состоится военный поход к их замку и Эдик де Тюк лично уничтожит всю гильдию «Чёрная земля». Если нам удастся таким образом захватить несколько членов, то мы сможем их разговорить и узнать, что из себя представляет эта гильдия. И ударить по ним наверняка.
— Интересная идея! — кивнул ярл. — Могу предложить в помощь только солдат.
— Мне бы не помешала помощь от архимага.
— Можете на меня рассчитывать, — кивнул старик.
— Раз уже Тиммелин командует сотней солдат, то они и будут участвовать в этом, — повёл усами ярл.
Тиммелин побледнел. Он то знал, что когда из столицы пришёл приказ усилить армию Юхо, то в его отряд собрали всех слабаков.
— Понятно, ваша светлость! Будет исполнено! — пролепетал он.
— Вот и славно! Осталось обсудить, что будем делать с кучкующимися повсюду людьми.
— Кто все эти люди? — посмотрел на собравшихся Эдик.
— Эти люди когда-то жили вместе с нами, — начал объяснять ему ярл, — но после того, как драконы спалили их деревни, они вынуждены были уйти в баронства, а теперь, когда и там стало худо, то они потянулись сюда.
Эдик вздохнул.
«Обычных бандитов можно будет легко припугнуть. А если за ними кто-то стоит? И это именно так, по тому, что за всем всегда кто-то стоит»
Он сжал кулаки.
— Я слышал, что на юге от Юхо много пустующих деревень. Может быть, этим людям стоит дать земли, чтобы они занялись земледелием и заняли место вместо погибших крестьян. Ведь когда-то они сами были такими же крестьянами и растили хлеба.
— Ещё чего, — хмыкнул ярл. — Земля он не бесплатная. У нас и на каменоломнях не хватает узников. Так что с бандитами, я думаю, мы справимся без подачек.
«Старый дурак, — думал про себя Эдик. — А я придумал такой классный план. Легко и изящно превратить разбойников в крестьян!»
— Ну ты и загнул! — зашевелил усами старый командир. — Землицу давать. Да никогда в жизни! Наверняка и у погибших деревень наследники есть. И земля там уже чья то. Может только эти наследники в другой части империи живут. Ничего, когда время придёт, приедут и обработают.
«Старые дураки, — думал Эдик, — страна огромная, людей нет, а они готовы удавиться из-за земли, которую даже не кому обрабатывать».
По взглядам стариков Эдику сразу стало понятно: такой способ их не устраивает.
— В общем, это не мне решать, — начал он. — Я высказал только предложение. Если понадобиться победить их в бою — побежу! — он посмотрел на двуручный меч. — Но меня они мало волнуют. По сравнению с колдунами, они как дети. А уж обычных монстров потом можно вырезать пачками, они никуда не денутся. Защитим крестьян и легко выиграем в этой войне.
Они и дальше разговаривали около часа, обсуждая детали плана засады, а потом Эдик с Тиммелином и Ульрикой пошли домой. Батон был съеден перед уходом, и только раззадорил аппетит.
На запутанных улицах города случилось оживление, вызванное появлением героя. Эдик шёл по брусчатке домой и смотрел на город. И город его радовал. Он прожил здесь около года, и в глаза сразу бросались многочисленные изменения. Вот дом сапожника Ёрвина. Раньше дом был опрятным — сейчас заброшен. Оно и видно ведь сапожник много пил. В доме тётушки Кло судя по всему дела совсем плохи, даже не могут покрасить дверь. А вот здесь жила семья дядюшки Анда, судя по всему уже не живёт. А ведь он когда-то заготавливал для них дрова.
Эдик шёл и удивлялся сам себе. Когда он бродил по городу будучи беспризорником, все эти имена и жизни ничего для него не значили. Только сейчас память услужливо поднимала их со своего дна и воспоминания сияли под солнцем разума.
Вспомнив про насущные дела, Эдик отвлёкся.
— Теперь надо обезопасить себя от братства тьмы!
— Вы разве не слышали? — посмотрела на него Ульрика. Теперь она носила шлем, который болтался на ремнях на её спине. — Год назад император нашёл логово братства тьмы и его главу — графиню Арана. Во всех городах были вскрыты их логова, и в Юхо в том числе. Половину их членов перевешали, а остальная половина находится в бегах и не высовывается.
— Да! — у Эдика отвисла челюсть.
«Да, не может такого быть! Они же служат императору? Зачем ему это делать?»
— Теперь можете спасть спокойно, сир! — улыбнулся Тиммелин.
«Только вот от этого мне ещё не спокойнее! — по спине Эдика прошёл холодок. — Я не могу понять действие императора. Зачем он это сделал? Насколько я знал, этот орден действовал только с дозволения императора»
— Графиня Арана брошена в тюрьму, и к ней никого не пускают, — продолжила Ульрика.
— Понятно, — улыбнулся Эдик. — А я думал, что наконец-то смогу встретиться с этими элитными убийцами и победить их.
«Теперь они вряд ли будут пытаться меня убить! — думал он.— Но надо понять, не скрывается ли за этим что-то плохое, и ещё более страшное».
Полученный жизненный опыт говорил, не стоит сразу верить в хорошее, вполне возможно, что это только вывеска, за которой скрывается что-то ещё более плохое. Нужно держать ухо востро.
Побывав в империи Санья, Эдик понял, всё людское общество строится на обмане. И там этот обман был ему наиболее очевиден. Все обманывали друг друга, и мир обманывал их.
Эдик обернулся, смотря на прохожих. Они выглядели явно опрятнее, чем вчера. Да и город повеселел. Вчера он тут не заметил ни одного дворника, теперь же хозяева домов частенько орудовали мётлами. Вытертые прутья скребли брусчатку, заполняя уши неприятным скрежетом. Облака пыли летели по мостовой в разные стороны. Желание привести в порядок город перед началом лучший жизни жило в каждом горожанине. Ведь случилось то, о чём они не могли даже мечтать — в город вернулся герой.
«Главное, чтобы никто из беспризорников не узнал во мне Эрика» — подумал он.
Дойдя до своего особняка, Эдик осмотрелся. Длинные улицы и высокие заборы делали богатый район не уютным. Даже днём здесь почти не было людей. Сплошные стены превращали улицу в водосточный жёлоб. Здесь рядом соседствовали несколько роскошных домов, размером куда поменьше чем у Эдика, но с большими участками, где были разбиты шикарные сады. Особняк Эдика стоял на одной из вершин холма, и отлично виделся издалека. Его можно было заметить и с городской стены, и даже с южного тракта.
Позапрошлой ночью, перед проходом по городу в доспехах, Эдик забирался сюда. И это показалось ему отличным местом для того, чтобы кого-то убить. По плотности населения, это был наверное самый малонаселённый район Юхо. Только собаки на соседних дворах частенько лаяли, а так Эдик даже не знал, живёт ли кто в этих домах или нет. По этому малолюдность явно притягивала сюда тех, кто не хочет лишнего внимания.
Размышляя над планом, Эдик сразу же понял, что вряд ли колдуны — профессиональные убийцы, которые изучат жертву, будут следить за ней, и в конце концов выберут оптимальное время для убийства. У них нет на это времени, да и они не такие. Потому, что он слышал, гильдия «Чёрная земля» уже считает себя абсолютно уверенной в победе. Но видимо, они чего-то ждут, в чём-то они не уверенны, раз не захватили город до сих пор.
«Будь я на их месте, я бы не ждал, а совершил ночью нападение на этот дом. Даже если поднимут гарнизон, то пока солдаты добегут сюда, пройдёт уйма времени. И этот район кажется таким отчуждённым от городской жизни, что кажется, что здесь вообще никто не живёт. И самое главное для них: я нагло живу и спокойно сплю в своём особняке. Когда ярл назначит время штурма, они должны понять, что я собираюсь их убить! Ведь они не видят меня таким, какой я есть на самом деле. Для них я великий герой, способный броситься в дальний путь и убивать чудовищ, лишь только по тому, что маленькая девочка попросит меня достать унесённую монстром игрушку. Для них я само бесстрашие, для них я великий воин, для них я тот кем я никогда не являлся для себя даже во сне. А всё благодаря легендам».
Эдик рассмеялся. Нет, он не пойдёт туда!
— Что такое? — заметила Ульрика.
— Ничего, — усмехнулся он. — Мне уже жалко этих бедолаг.
— Кого? — переспросил Тиммелин.
— Колдунов.
— Ну, что вы сир, — усмехнулся он. — Их не стоит жалеть.
— Да!
— Ладно, сир, — осмотрелся новоиспеченный капитан, — мне пора вступать в должность капитана и идти к солдатам. По приказу ярла моя сотня теперь в вашем распоряжении.
— Ступай!
Тиммелин отдал честь и пошёл по пустой улице уходящий вниз.
— А теперь пора подкрепиться.
И они вошли в калику в сплошной стене вокруг старого особняка.
Ближе к вечеру в дом Люси постучали. Она побежала в тёмные сени, открывая тяжёлую дверь. За порогом стоял латник в эльфийских доспехах серебристого цвета. Он молча прошёл в тёмный коридор и снял шлем.
Девушка закрыла дверь и посмотрела на него, в голубых глазах читалось желание.
— Я думала ты придёшь к обеду, он уже проснулся.
Она не назвала Литла мужем, а сказала просто «он». Люся уже попрощалась с ним, ожидая, когда же он наконец-то умрёт, оставив её одну. Тогда она сможет выйти замуж снова. Она станет хозяйкой этого дома и отличной партией.
— Прости, вчера вернулся Эдик де Тюк, — бросил он. — Так что сегодня у нас был военный совет.
— Он вернулся! — завизжала Люся, мгновенно забыв о юноше перед ней.
— Да, так что теперь все проблемы скоро исчезнут, — Тиммелин снял меч.
— Надо же! А какой он?
— Слегка помолодел. Выглядит даже моложе меня, но черты те же. Я сразу его узнал. В нём чувствуется по настоящему героическая сила, — начал вдохновлённые россказни Тиммелин.
— Люся, скоро? — сверху послышался слабый хрип.
— Прости, мне надо кормить больного, да и сын уже проснулся, — она хотела побежать наверх, но Тиммелин схватил её за локоть и поцеловал.
— Давай вечером, — улыбнулась она.
— Тогда уже завтра, как обычно, потому, что вечером у меня задание, — он улыбнулся. Одевшись, он вышел на улицу и побрёл к особняку Эдика.
Чем ближе к нему подходил Тиммелин, тем бледнее он становился. Увы с взрослением он понял, то, что даже если он будет сражаться рядом с великим героем, это не гарантирует того, что он не пострадает в битве.
После обеда Эдик де Тюк бродил по своему особняку, расставляя пустые бутылки в самых неожиданных местах. Благо от прошлых хозяев осталось много подобной тары, и он делал так, чтобы если кто-то ночью войдёт в особняк, то он должен был наверняка столкнуть одну из них.
В столовой уже было всё готово к ужину, Альра Ноберти расставляла чистые тарелки.
— Альра, — обратился к ней Эдик.
— Что вам угодно, сир?
— Как там Гетл?
— Пошёл разгружать прибывшую повозку с дровами.
— Отлично! — кивнул Эдик. По его плану вместе с дровами к нему тайно приедет архимаг. Это было на тот случай, если за ним кто-то следит.
Бродя в кафтане, он сел в торец стола и стал ждать появления блюд.
Но раньше, чем он успел приступить к ужину в столовую вошёл архимаг в обычной городской одежде. Эдик улыбнулся ему, но по лицу архимага догадался, что радоваться ещё рано.
— Предосторожности были не напрасны, — старик сел рядом. — Когда меня подвезли к дому в кроне дерева я заметил магического соглядатая. Скорее всего это птица. За домом наблюдают.
Эдик побледнел.
— Они могут видеть, что тут происходит?
— Нет, — покачал он головой. — Магия не обладает такой силой. — Но с соглядатаем у колдуна есть телепатический обмен, и тот сообщает ему сколько людей пришло. Птица под действием магии проявляет некоторый интеллект.
— А я испугался, что они проникнут сюда, заколдовав мышь.
— Такое вряд ли случиться. Зачарованный зверь сразу вызовет ненависть у обычных, и они его загрызут. А птица сидит поодиночке, и видимо у неё есть аура, прогоняющая других. Потому она так и заметна.
— Да...
Эдик задумался. Аппетит исчез. Ещё минуту назад он думал, что пока только нападение колдунов это его фантазия, предположение. Всё же в нём жила надежда того, что колдуны просто испугаются, хотя умом он понимал, что такого никогда не будет. Если они так долго готовились к этому, они не отложат только по тому, что появился герой. Они постараются убрать всё то, что будет им мешать.
Но как прекрасна надежда. До сего момента Эдик думал, что эту ночь он проведёт спокойно, что всё случиться завтра. Заватра! Завтра — как прекрасно это слово, как прекрасно осознание того, что любая трудность может быть отложена. Даже надежда на то, что трудность будет не сегодня, а завтра уже так приятна. Всегда хочется верить, что всё неприятное случиться не сегодня, что для этого будет завтра, причёт такое завтра, где само это слово синоним отдалённого будущего, которое никогда не наступит.
И вот это «завтра» исчезло. И всё внутри Эдика пришло в напряжение. Чувство комфорта испарилось, и он почувствовал, как дом больше его не защищает, а где-то в глубине души из чёрных пучин хаоса начинает всплывать страх.
— Как вы думаете, они будут нападать сегодня?
— Не знаю, — архимаг принялся за еду.
У Эдика прошла по спине дрожь. Он смотрел, как его гость спокойно орудует вилкой, не упуская внимания вкусно и бесплатно по есть, не смотря на то, что им всем грозит огромная опасность.
«И зачем я возвращался, — влезла шальная мысль. — Разве я ровня этим колдунам? Нужно было просто найти местечко, подсобирать золотишка, построить поместье и всё бы было путём. Я бы мог счастливо жить до конца жизни. А теперь мне предстоит столкнуться с неизвестным. В игре этой гильдии не было. Откуда мне знать, кто там будет, и что теперь они будут делать?»
Да, больше всего его пугала неизвестность. Он не знал, ни что из себя представляют колдуны, ни кто ими руководит, ни какими силами они обладают. Четыре года назад у него была возможность узнать и покончить с ними, но он не смог ею воспользоваться. И он не мог тогда это сделать. Тот Эдик де Тюк, заброшенный в замок на болоте, не мог справиться с ними. Даже одна мысль о нападении на замок приводила тогдашнего его в ужас. Он не мог так поступить. И тогда он попытался бежать. Но тогда было тогда. Сейчас всё по другому. Четыре года прошло. А за это время силы магов наверняка сильно выросли. Они разбили отряд ярла, так что они сильны.
«Надо было мне переехать в замок ярла, пускай бы там они охотились на меня!»
Он готов был рвать на себе волосы, выросшие весьма длинными. Почему он предложил такой дурацкий план? Ведь он один в этом доме, не считая архимага и Ульрики. Тиммелина можно смело не брать в расчёт. Единственное, что он сделал, так это подготовил свою сотню к ночному бою. Солдаты должны были пойти в казарму во всеоружии и ждать, когда в небо взлетит пущенный Эдиком огненный шар, и после этого броситься к особняку.
Утром Эдик поддался влиянию толпы — подумал, что он великий герой. Такое часто бывает в толпе — она как будто поглощает индивидуальность. Лишает человека воли. Превращает его в свою частичку. Эдик поддался ей. Он стал её частью. Пускай и не физически. Он подумал о себе то, что думает она. Что он обязательно уничтожит гильдию. По этому, заразившись этим от простых людей, он и сам поверил, что сможет отбиться от колдунов. Прятаться в замке утреннему ему показалось смешно. Опьянённый славой, которая опять на него полилась, как из ведра, он забыл об осторожности.
И теперь он корил себя за глупость. И чувство внутреннего дискомфорта нарастало. Он усомнился в своём решении, он усомнился в своей силе. Каждая минута размывала фундамент его уверенности. Из пучин сознания всплывал страх, поднимаясь всё ближе и ближе к поверхности его безбрежного океана. И хоть пока Эдик и не чувствовал его, но огромная тень чудовища уже виднелась на голубой воде океана мысли.
— Как вкусно! — окончил первое блюдо архимаг.
Эдик не обратил на него внимания. Шестерёнки его разума продолжили вращаться обрабатывая новые мысли. И эти мысли множились, как пассажиры на лодке его уверенности — после каждой из них она всё больше и больше качалась на волнах сознания.
«Угроза стала реальностью! — думал он. — Если они следят за домом, то значит не просто так. Хотя это не гарантирует, что они нападут именно сегодня. Это может быть и завтра. Это точно! С чего я решил, что колдуны нападут именно сегодня? Это же глупость. Им понадобится время, чтобы добраться до Юхо. И скорее всего, если они вчера узнали о том, что я вернулся, то раньше вечера их отряд здесь не появится. То есть раньше этого момента. И они могут быть уже в городе. Но я не думаю, что они будут спешить. Они смогут напасть и завтра. Да, это будет завтра. Точно завтра!»
И ум уже пытался успокоить его, что всё отложиться, что всё случиться не сегодня. Он пытался удержать на плаву лодку, которая вот-вот грозилась перевернуться. А в океане поднималась настоящая буря.
Лакированные двери открылись, в столовую вошёл Тиммелин.
— Навевает воспоминания, — вздохнул он. — Так люблю свою комнату в этом доме, не то что офицерские клетушки. Вот это я понимаю — комната.
— За домом следят! — проговорил Эдик.
Его бывший помощник сразу начал его раздражать. Эдика просто бесила его беспечность. То, как он ни за чем не следит.
— Что? — замер Тиммелин, выпучив глаза.
— Но это же не значит, что они нападут сегодня? — попытался сам себя успокоить Эдик. Он испытывал все муки ожидания, и нервное напряжение постоянно росло.
— Напротив, — посмотрел на них архимаг. — Соглядатай не может далеко передавать мысли, значит кто-то постоянно дежурит рядом, не дальше километра отсюда. Птица тоже живая, её потом либо сменит другая, либо они будут атаковать, пока смотрит эта, потому, что у мага всё же ограниченное число мысленных контактов с такими фамильярами. И если такая птица будет сидеть слишком долго, то рано или поздно её заметят слуги. Это будет подозрительно, и маг сразу поймёт, что тут дело не чисто. Посему, я сторонник того, что всё случиться сегодня.
Эдику стало тошно. Напряжение сжало его в тиски. Запах еды вдруг стал отвратителен. Эдик понял, что ему тяжело сидеть на месте. Хочется встать и начать бродить по столовой. Но сдержал порыв, чтобы не вызвать панику среди своих товарищей.
Если они увидят, что он волнуется, то потеряют последний боевой дух. Особенно Тиммелин. Он и так уже достаточно напуган. А если это случиться, то ему придётся бежать. И всё ради чего преодолел огромный путь будет потеряно.
— Это хорошо, — бросил сквозь зубы Эдик. — Не люблю ждать!
— Отличное блюдо, — вытер усы салфеткой архимаг. — Вы не будете есть?
— Люблю сражаться на голодный желудок, — бросил Эдик.
— Я тоже, — поддержал его Антарбель.
В столовую вошла Ульрика.
— За нами наблюдают! — пролепетал Тиммелин.
— Я знаю.
— Почему? — тут же посмотрел на неё Эдик.
— В кустах перед домом есть несколько птичьих гнёзд, и там раньше жили чёрные дрозды. Но когда я пришла сюда вместе с вами, эти птицы исчезли и не появились до сих пор. Значит какая-то сила прогнала их от собственных гнёзд. Это может быть только магия.
— Ты наблюдательная, — усмехнулся герой. — Надо решить, что нам делать.
— Да! — кивал Тиммелин, скрежеча доспехами.
— Ульрика, что ты думаешь? — посмотрел на неё Эдик.
— Надо спрятать слуг в подвале и сделать вид, что мы легли спать. Благо уже почти стемнело.
— Разумно, — старик вытер руки салфеткой.
— Кто, где будет прятаться? — сжав пальцы в кулаки, смотрел на женщину герой.
— Надо без магии, иначе это нас выдаст, — вставил архимаг.
— Можно в шкафах, — предложила Ульрика.
— В моей комнате большие шкафы, — кивнул Эдик, делая бесстрастное лицо.
Тяжёлые двери открылись, в зал с тележкой вошла Альра Ноберти.
— Альра, — подошла к ней Ульрика.
— Что вам угодно, госпожа?
— Убирай всё со стола, а затем бери всех слуг, и прячьтесь в алхимической лаборатории в подвале. Возьмите матрацы и закройтесь там на засов. А перед этим закройте все двери на первом этаже, на замки, кроме вторых дверей сеней и туалета, — начала раздавать приказы Ульрика.
— А почему не закрывать вторые двери? — хлопал глазами герой.
— Это будет выглядеть подозрительно, — пояснила женщина. — Вторые двери в сенях запирают только когда не живут, или в случае опасности. Вы тоже так думаете?
— Да, — кивнул Эдик, делая уверенное лицо. — Думаю, нам стоит спрятаться в моей комнате в шкафах. Их как раз три.
— Я пойду тогда заготовлю нам еду, — Ульрика вышла в коридор.
— А где мне прятаться? — поинтересовался архимаг.
— Сейчас придумаю.
Действие принесло облегчение. Страхи отошли прочь, и Эдику начало казаться, что всё не так плохо, как казалось ещё минуту назад. Что он обязательно победит. Тем более Ульрика была спокойна, а значит она верит в него и архимага. А это значит, что скорее всего они смогут сделать то, что задумали. И страх замер в пучине сознания, а Эдик начал размышлять.
Когда Ульрика вернулась с едой, они поднялись наверх и вошли в комнату Эдика. Там их ждало разочарование.
План с шкафами не удался. Когда Эдик надел демонические доспехи, то он не смог в них поместиться там, да и сложить так плотно ноги. Единственный, кто смог влезть в шкаф, так это Тиммелин, его эльфийский доспех был тонким и пласстичным.
На кровати Эдик положил тюфяк под одеяло, чтобы выглядело так, будто он спит и ещё к верху приделал шапочку.
Архимаг спрятался в самом укромном место на первом этаже — туалете, и ожидал там возможности нанести удар по врагам.
Эдик и Ульрика стояли у кровати.
— Надо что-то сделать, — смотрел по сторонам Эдик. — В этом доспехе я даже не могу залезть под кровать.
— Нужно подумать получше, — Ульрика посмотрела на потолок, где висела люстра. — Как вариант нужно подняться на чердак и оттуда через окна незаметно наблюдать за передним и задним двором. Нас как раз двое. Вокруг дома патрулируют четыре солдата с факелами. Если они придут, то мы заметим исчезновение одного из них. А то даже и само проникновение.
— А это мысль! — кивнул Эдик. Они пошли на чердак.
— Я подготовила вам еду. Она протянула батон. Он был продольно разрезан, и внутри лежала толстая прослойка сыра.
— Спасибо! — ответил Эдик и, проверив мечи и кинжалы, пошёл по коридору. Использовать двуручный меч в доме было проблематично, поэтому у Эдика на поясе висел самый обычный. Он жалел, что больше не осталось его трофеев, которые он добыл, пока мир был игрой. Но подумав, он всё же взял с собой и двуручник, просто поставил его у входа на чердак.
На чердаке было темно, устроившись следить за передним двором, он смотрел на улицу, тонущую в темноте майской ночи. Облачной ночи. Как назло природа скрыла звезды, да ещё было и новолуние. Всё для того, чтобы убийцам было удобней сделать своё черное дело. В темноте улицы он увидел два факела. Они разгоняли мрак и медленно двигались по дороге. Это солдаты, караулящие дом. Ещё два бродят по тонкой улочке за домом, где находится вход в задний двор.
Герой увидел этот огонёк, и на душе сразу отлегло. Как хорошо, что есть огонь, как хорошо, что есть свет.
Эдик вдруг подумал, что за всё время скитаний по пустыни, он никогда не сталкивался с проблемами, где у него не было бы запаса сил. Разве что только когда заболел. А змеи, скорпионы — для него это всё просто пустяк. В большинстве своём во всех приключениях, которые казались ему тогда значительными, он понял, что имел огромный резерв сил и возможностей для решения любых осложнений. А сейчас впервые за несколько лет он столкнулся с тем, что его сил может не хватить. Он может проиграть.
«Каким тупым я тогда был! — вертелись у него в голове мысли. — Ну зачем я вернулся? Ну погиб бы Юхо? Какое мне дело? Я бы не подвергался такой опасности. Ну почему я опять захотел стать героем? Надо было прятаться в замке ярла! И плевать на репутацию. Почему я тогда так не подумал. Теперь бы я не боялся, что в мой дом ворвутся убийцы».
Да, тогда он не встречал таких противников. Ведь он был просто никем. Обычным беспризорником. Сильные мира смотрят на таких, как на мух, и позволяют им спокойно летать где вздумается пока те не залетят в их опочивальни и расторопный слуга не прибьёт их мухобойкой. Теперь он не такой — он не серость. Он — карта которая меняет положение дел, он — мощная фигура на игральной доске. Не важно, что на самом деле это не так. Важно, что именно так и воспринимают Эдика де Тюка все остальные. В сознаниях людей он — герой способный бросить вызов злу. И если такой появился, то зло постарается себя обезопасить, убрав его.
И Эдику показалось, что сейчас вращаются невидимые шестеренки мира. Он начал действовать, реагировать на героя. И в этом механизме каждый человек, это такая вот шестеренка, которая должна постоянно крутиться, чтобы быть частью системы. Если она остановиться — то умрёт! Но механизм состоит не только из шестерёнок, — пришло неожиданное осознание. Там есть и двигателя — те, кто заставляет шестерёнки крутиться вокруг них.
И мир это сложная машина. Но как она отреагирует на новый двигатель? Вот он уже появился и привычное движение сразу нарушено. Шестеренки образовали новую группу и работают уже в других интересах, приближают другие события.
От этих мыслей Эдика отвлёк голод, и он съел хлеб с сыром.
А за окном чернел мир. Огромный мир, живущий по своим правилам. Там было совершенно всё: и темнейшие пороки и высочайшие достижение. И каждый пытался взять своё, а многие — не только своё, но и чужое. И кому-то мир благоволил, но его несметные сокровища лежали в недрах, ожидая неистового рудокопа. Не каждому было дано о них узнать, а её меньшим — достать.
Но миру было не важно.
Мир испытывал всех.
Глава 2
За окном жила ночь, а Эдик смотрел в её черноту. Пятна факелов постоянно двигались, и его начал одолевать сон. Их медленное движение, слабые силуэты, держащих их солдат, один и тот же маршрут — всё казалось настолько нереальным, будто сон уже начался. Эдику показалось, что он уже спит, и по тому, что волнение которое он испытывал в столовой уже улеглось. Он просто смотрел в темноту и, казалось, что его разум замер в ожидании чего-то важного. Будто бы ночная тьма поглощала его мысли. И время будто бы остановилось в постоянной повторяемости действий солдат, держащих факелы.
Сколько времени так пройдёт?
Неизвестно.
Тело уже готово было погрузиться в сладкую дрёму, а Эдик хотел уже и сам поверить, что никто за ним не придёт, что гильдия магов отказалась от захвата города и отступила.
Но нет!
Теперь Эдик не желал ни во что верить. Особенно в хорошее. Он всегда старался готовиться к худшему. Мир не разделяет его веры. Мир смеётся над теми, кто верит! Мир покоряется практичности.
Он продолжил вглядываться в темноту.
И темнота казалась вечной.
Сколько времени так прошло — он не запомнил, но вдруг, один, а затем и другой факелы погаси. Эдик встрепенулся. По спине прошла дрожь. Бесшумно ступая, он пошёл за Ульрикой. Благо он изучил этот коридор среди хлама и, пройдя тридцать метров, нашёл женщину у другого окна.
— Они пришли!
Эдик взглянул в её окно, за задним двором по-прежнему горели два тусклых огонька. На другой улице караульные всё ещё несли стражу.
Ульрика надела шлем, и они вместе пошли к окну Эдика.
За время, что герой отходил за воительницей, убийцы уже вошли на передний двор. Их собралась там целая толпа. Они держали волшебные фонари, освещающие чёрные плащи бледно-синим светом. Последние затащили тела убитых солдат и закрыли калитку. Эдик задрожал, но сжав кулак, принялся считать незваных гостей.
Один, два, три, четыре, пять... двадцать один.
Эдик де Тюк побледнел. Двадцать один силуэт в мантиях и капюшонах. Больше всего его поразил громила с огромным молотом. Почему-то он стоял среди людей в капюшонах с совершенно голым торосом, перетянутым кожаными ремнями.
Вот двое из них подходят к парадным дверям. В это время несколько магов поднимают руки, и из них летят чёрные искры. Падая, они превращаются в сгустки тьмы, которая вырастает до призрачных волков.
Эдик дрожал и считал.
Десять волков.
Всё это заставило его сосредоточиться. Даже мысли гулявшие в голове замолкли. Они отступили в глубину разума, соблюдая внутреннюю тишину. Эдик смотрел, как внизу открываются дверь, и незваные гости гуськом проникают в его особняк.
Вот остались только двое. Их не видно из-под конька крыши. Но зато виден свет их фонарей, которые они привязали к поясу. Вот они отходят от дверей... По земле ползут тени… Бледный свет отбрасывает их на брусчатку переднего двора…
В этот момент Эдика озарило.
Вот он план!
Он не успел даже испугаться своей смелости, как выбил окно, через которое не так давно пролазил на чердак за демоническими доспехами, выбрался на крышу и спрыгнул вниз.
Он падал прямо на двоих колдунов. Один из них держал в руке набор отмычек.
Из ног Эдика вырвалось пламя, оно струями полилось на стоявших на шухере соглядатаев. Это было его собственное заклинание, которое он никогда не использовал на деле. Послышался звон стёкол упавшей рамы. Ульрика что-то кричит вверху. Но в ушах Эдика стояли жуткие вопли колдунов, корчащихся рядом на земле.
В сознании Эдика живёт только одна мысль.
«Вот он единственный шанс победить!»
Фонари бьются о землю, в них сияет призрачная субстанция, освещая передний двор синим светом. Эдик приземляется на дорожке к калитке. Горящие колдуны, истошно крича, катаются по земле.
Не успевая даже посмотреть на них, Эдик бросается к дверям. Ноги летят по ступеням крыльца, он хватается за ручки, распахивает их. Другие двери сеней тоже стоят нараспашку, и там виднеется человек с таким же фонарём. Он оглядывается.
Под капюшоном темнота.
Эдик сводит вместе две ладони. От сердца толчками по рукам идёт сила. Она будто бы обжигает вены. Между ладоней вспыхивает огонёк, формируется в сферу сжатого пламени, и шарик летит сквозь сени в коридор, освещая их светом.
Вспышка.
Эдик прыгает в сторону и валится на клумбу.
Заклятие «Инферно» сработало. Пламя вырвалось из раскрытых дверей, долетев до калитки. Его рёв пронёсся по округе, затем последовали грохот и звон стёкол первого этажа. Которые высыпались на отмостку. Эдик вскочил и подошёл к распахнутым дверям. За ними в сенях бушевало пламя, а на него валил едкий дым, сводящий лёгкие после первого входа. Вешалки, сюртуки, сундуки — всё горело, освещая огромные сени ярким светом.
В коридоре слышались жуткие вопли. А затем последовали тяжёлые шаги. Горя, пробивая пламя, из коридора вышел гигант, увидев Эдика, он побежал к нему, сотрясая пол тяжёлыми шагами.
Раздался нечеловеческий рёв. Эдик отшатнулся.
— Уа! — горящий гигант выбежал из дома и занёс над головой огромный молот.
Эдик де Тюк даже не успел ничего подумать, он просто отскочил, когда молот полетел на него. Старинная брусчатка разлетелась в разные стороны, горящий громила вырвал молот из земли.
Эдик машинально считал, сколько это занимает времени. Оказалось не больше трёх секунд.
«А он быстрый» — пронеслось в его голове.
Здоровяк повторил свою атаку, тяжёленный молот взрыл клумбу, выкорчёвывая скудные цветы. Эдик бросился к нему, собрав пальцы правой руки в кулак.
Он понимал, времени должно хватить. И его кулак влетел в живот громилы, как раз в то время, когда кувалда перестала двигаться вверх. Живот здоровяка смяло. Изо рта вылетела струя сгнивших внутренностей вперемешку с белыми червями, а сам здоровяк улетел в темноту. Эдик видел, как он упал на клумбу и покатился по земле. Это помогло частично сбросить его пламя, под которым показалась сгоревшая кожа.
— Крыльцо! — крикнула Ульрика.
Эдик обернулся. В этот момент из раскрытых дверей вырвалась ледяная птица. Она белой стрелой пошла мимо него, уходя в темноту ночи, и начала заходить на атаку. В темноте её совсем не было видно.
Эдик знал это заклинание. «Ледяная птица» — самонаводящаяся магия стихии Воздуха. Ледяная птицы вылетает и, набрав скорость, складывается в клин и поражает врага. Чем больше дистанция, чем сильнее удар.
Вслед за этой птицей из распахнутых дверей вырвалась вторая, третья, четвёртая, пятая.
Эдик подбежал к стене дома, стал к ней спиной и протянул вперёд раскрытую ладонь.
«Огненный щит должен помочь!»
Перед ним выросла полусфера из пламени, питаемая потоком из ладони. А в следующее мгновенье в неё влетел ледяной клин, в который превратилась птица. Он пробил огненный щит и врезался в панцирь демонического доспеха. Но, к счастью для Эдика, удар был не сильным. Вторая птица последовала за первой, а за ней — все остальные.
Огненный щит не мог их заблокировать, зато он разрушал их структуру и ослаблял накопленную в полёте инерцию. До доспехов добирались лишь рыхлые куски льда.
Сняв щит, Эдик посмотрел на вход. Оттуда ещё никто не вышел, но из темноты к нему уже бежал вставший здоровяк.
— Меч! — послышался голос Ульрики, и рядом в клумбу вонзился сброшенный сверху двуручник.
Одноручный меч Эдика всё ещё висел на поясе, но герой боялся, что он мало чем поможет ему в битве с огромным зомби у которого была длиннющая кувалда.
Эдик рванулся к мечу и схватил его ручку, как раз перед тем, как к нему подбежал громила.
Бродя по пустыни, Эдик не раз тренировался с палками, так что он отлично знал как надо рубить. Меч лёг в руку, как влитой, на длинном лезвии загорелись красные линии, и от него полился слабый свет.
Держа двуручный меч в одной руке, Эдик рубанул подбежавшего громилу. Клинок разрубил его торс надвое в районе поясницы, и верхняя часть с кувалдой упала на землю, а нижняя — побежала дальше.
Всё случилось настолько стремительно, что герой и не успел опомниться. Он повернулся и увидел, что из дома вышли три человека. Один из них сбросил плащ. Колдуном оказался молодой красавец с белыми волосами и красными глазами. Он надменно смотрел на Эдика, показывая, что сейчас всё закончиться. Вторым — оказался латник в золотистых эльфийских доспехах. А тритий — по внешности совершенно обычный маг, каких раньше было полно в гильдии.
У белого парня между рук возникло яйцо, которое он бросил на землю.
«Призыв ледяного демона!» — пронеслось в голове у Эдика.
Яйцо нужно было уничтожить как можно скорее. Но к Эдик пошёл золотистый латник, а колдун в чёрном растопырив пальцы метнул в героя Юхо молнии. Они синими линиями понеслись к нему сквозь темноту ночи. В этот момент откуда-то сверху полилась вода. Она упала в землю между колдуном и латником в эльфийском доспехе. Брызги полетели во все стороны, орошая парочку злодеев и округу. И молнии стали бить колдуна и латника, который упал на клумбу и скорчился. А колдуна его же молнии просто вырубили, и он рухнул на дорожке.
Эдик смотрел на яйцо, оно стремительно росло в размерах. Он поднял руку с мечом. Ещё мгновение и он сократит дистанцию и разрубит его.
Молодчик выбросил руку, и к Эдику по земле рванулась полоска льда. Она приковала его ноги, заковав в ледяные наросты, но Эдик с силой оторвал ноги от земли. Лёд хрустнул и развалился камнями.
Видя, что это мало помогло, маг начал бросать в него ледяные болты. Эдик закрылся огненным щитом. И щит опять не давал полную защиту. Болты, проходя сквозь магическое пламя бились о доспехи.
Яйцо выросло и треснуло, и, разрывая ледяную скорлупу, на свет вылез трёхметровый ледяной демон. Латник уже поднимался, а колдун по-прежнему лежал в отключке.
Всю эту картину Эдик видел в свете двух валяющихся на земле фонарей с синей субстанцией вместо огня, и горящего зомби, верхняя часть которого с кувалдой ползла к нему.
Эдик не успел испугаться — всё что он сделал сжал посильней меч. Ледяной демон, расправив пальцы с длиннющими когтями, пошёл на него. В этот момент от угла дома отделилась тень, и Эдик узнал в ней свой старый манекен, который пять лет назад он соорудил для тренировок. Глиняный манекен обрёл гибкость и шёл к белобрысому магу на полном ходу. Эдик хотел спрятаться за деревом, от ледяного демона, но в этот момент из-за дома в него влетело что-то белое, и демон начал давать трещины. Маг повергнулся к темноте, и туда полетели ледяные птицы. На Эдика де Тюка теперь уже полетел латник, целясь тонким клинком в прорезь забрала.
Доспехи не давали Эдику возможность двигаться так, как он хотел. Поэтому, он не мог даже рассчитывать на рукопашный бой. Зато, раскрыв левую ладонь, он выстелили в летящего на него противника струёй огня. Латник изменили позицию и теперь защищался магическим щитом, который возник из центра левого наруча. Сплюснутая полусфера полностью защищала его от потока пламени.
В этот момент белобрысый маг бросил ещё два яйца, начавших стремительно расти. К несчастью, Эдик боялся прекратить заклинание «Огнемёт», по тому, что иначе его враг опять перейдёт к наступлению. Да и не смотря на «Огнемёт» литник в эльфийских доспехах продолжал к нему приближаться.
Эдик отступал. Шаг за шагом. Послышался хруст — из яиц вылупились демоны. Ледяная скорлупа распалась. Но на сей раз демоны оказались тощие и крылатые.
— Отступаем! — скомандовал белобрысый тип и побежал к демону. Латник пошёл к другому, прикрываясь магическим щитом. Вспыхнул свет заклинания, и белая полоса прошла от дома к забору, вырастая вверх сосульками. Маг поднял ледяную стену.
Демон схватил его под мышки и, расправив тонкие крылья, полетел в темноту. Сверху белобрысый выстрелил по Эдику ледяным болтом, и тому пришлось быстро изменить «Огнемёт» на огненный щит, это дало возможность латнику отбежать к своему демону, и через секунду он уже воспарил в небо.
Эдик замер и смотрел на них. Он хотел послать вслед огненный стрелы, но сомневался, что попадёт по врагам.
Ледяная стена обрушилась, и за ней показался архимаг.
— Хороший выдался бой.
В этот момент из-за тёмного дома выбежала Ульрика с клинком наголо.
— Это всё? — решил спросить у старика Эдик.
— Нет! — архимаг расправил ладонь и направил её на ползущую к Эдику половину зомби. Из неё полетели белые искры, и зомби замер. — Теперь всё!
— Быстро мы их!
— Хороший план! — кивнул старик. — Я знал, что ты не подведёшь.
— Да? — посмотрел на него Эдик.
Перед тем, как спрыгнуть вниз, он понял, что пока колдуны будут идти к лестнице внутри дома, а это не менее двадцати пяти метров по длинному коридору, у него будет шанс спалить их всех сразу.
— Ты убил одним заклинанием пятнадцать колдунов.
— Да? — говорил Эдик, еле стоя на ногах от неожиданно навалившейся усталости. Вместе с напряжением боя исчезла и сила. Она как вода во время отлива, ушла оставив дно незащищённым от жестоких солнечных лучей.
— Главари шли вначале, и когда пламя полетело по коридору, они отгородились ледяной стеной. Все кто были до неё — сгорели заживо, — бодро сообщил архимаг. — Когда я вышел из туалета и выглянул в коридор, то увидел ледяную стену и начал атаковать их магией. Так они оказались зажаты. Два колдуна остались бороться со мной, не считая волков, которые мгновенно умерли, а трио отправилось наружу через парадный вход. Когда я уничтожил двоих, то вышел через заднюю дверь и пошёл сюда.
— Я так и думал, — кивнул Эдик. — Пойду-ка поем.
— Я тоже, — кивнул архимаг. — Хотя надо потушить пожар.
— Да, поспешите, чтобы дом не сгорел, — проговорил Эдик.
Он вошёл в особняк и прошёл по обгоревшему коридору. Когда колдуны шли обратно к дверям, то они потушили пламя. И теперь об ужасном огне напоминали лишь чернота коридора и ужасный запах.
— Кажется у нас тут один живой, — заметила Ульрика, пиная сапогом колдуна в чёрном.
— Погрузи его в сон, — бросил архимаг.
— Хорошо! — воительница врезала валявшемуся колдуну латной перчаткой по голове.
Через десять минут улицу огласил топот двух сотен сапог, и прибежали солдаты Тиммелина. Эдик в этот момент ужинал и, встретившись с ними, приказал отправить гонца к ярлу и в тюрьму, чтобы забрали пленника.
Ульрика пошла за Тиммелином, и скоро он, выбежав из дома, начал отдавать приказы. Особняк оцепили, пленника увели, а Эдик де Тюк пошёл в свою комнату и лёг спать.
Эдик открыл глаза. Свет пробивался сквозь щели в тяжёлых шторах. Эго узкие потоки освещали большую комнату. Из темноты показалась старинная мебель. Особенно ярко вырисовывался камин у стены.
Эдик повернул голову, посмотрев на открытый шкаф, где сидел в засаде Тиммелин, встал и задумался. Он подошёл к плотным шторам, и они с визгом разъехались в стороны, впуская в комнату дневной свет. Эдик выглянул в окно. Из него открывался прекрасный вид на Юхо. Хмурое небо покрывали серые тучи, и должен был скоро начаться дождь. Город понравился Эдику. Он казался живым и красивым. А ведь когда он попал в этот мир, то тоже смотрел в это окно, пока брат не выселил его из этого особняка и жизни героя Юхо. И потом, когда он вернулся, как брат Эдика, он тоже смотрел в него же, но ничего не замечал. Он тоже видел город, но не осознавал его. Для него это была просто картинка. Эдик мог бы увидеть в окне что угодно, но это не было продолжением его жизни. Между ним и тем, что находилось снаружи его дома, стояла огромная стена. Тогда он не видел ни города, ни людей, ничего. Он видел лишь себя.
Всё в этом мире, особенно в первые дни его попадания сюда, казалось лишь украшением его истории. Он видел себя главным действующим лицом. Он смотрел на себя. Его проблемы настолько поглощали всё его внимание, что он просто не осознавал происходящего.
Сейчас же всё казалось ему по-другому. Город почему-то показался ему живым, небо — тоже. Неожиданно он осознал, что вчера он победил. Сколько лет он бежал от всего, прятался в норах от общества, от мира, от его загребущих лап. Но теперь это больше не нужно делать. Он смог устоять. Пускай не один. Но смог!
На этот раз это не было простой удачей, милостью, оказанной ему миром. Нет — это было его достижением. Это было результатом его действий.
Радость от осознания победы была настолько сильная, что он носился по комнате, прыгая чуть ли не до потолка. Когда она подутихла, и Эдик успокоился, он оделся и вышел в коридор.
Выйдя туда, он тут же вспомнил про демонические доспехи, сваленные в соседней комнате. На них остались гнилые внутренности зомби, и они ужасно воняли. Он хотел приказать Тиммелину вычистить их, но вспомнил, что тот больше не его хускарл.
«Ну, ладно, не проблема, — подумал Эдик. — Сегодня пойду к Ягиминду и потребую нового хускарла, да так чтобы я мог самому их выбрать».
Он спустился на первый этаж к туалету и увидел коридор. Он был обожжён пламенем ровно до того места, где колдун создал ледяную стену. Дальше уже были следы борьбы убийц с архимагом. Эдик пошёл к туалету и, убедившись, что гномий унитаз исправно работает, направился к столовой. Солдаты уже вынесли из коридора обгоревшие трупы, и, дойдя до крыльца, Эдик увидел телегу с почерневшими телами. Так же в глаза бросились разрушения, учиненные на переднем дворе. Клумбы были вытоптаны, брусчатка разбита, цветы сожжены.
«Я всё равно хотел сделать ремонт!» — подумал Эдик, возвращаясь в столовую.
— Сир, — в коридоре его встретила Камю, — мессир Дэнир Униберг ожидает вас в столовой.
— Кто, кто? — открыл рот Эдик де Тюк.
«Только всяких сомнительных типов мне не хватало!»
— Архимаг Юхо, — пояснила горничная.
Тут Эдик понял, что он до сих пор не знает имени архимага. Да и ладно.
Он вошёл в столовую. Благо ночью двери были плотно закрыты, поэтому она не пострадала.
— Здравствуй, герой! — кивнул архимаг в приятном расположении духа. Старик заметно повеселел.
— Здравствуйте, — Эдик сел в торец стола.
— Вы выучили мощную магию! — кивнул старик.
— Да, — кивнул Эдик. — И хочу дальше её совершенствовать.
— Обязательно заходите в гильдию, я и мои ученицы будут ждать новичков.
— Хорошо, вы из-за этого пришли?
— Нет! — покачал головой старик. — Я пришёл обсудить ночное сражение.
— Я тоже это хочу сделать, — Эдик посмотрел на старика, Камю тем временем ставила на стол блюда.
— Что вас интересует в первую очередь?
— Мне кажется, что колдуны поступили слишком опрометчиво. Они вошли в логово зверя просто и наивно! Может быть, это была ловушка? Меня беспокоит это.
— Я думаю, что они увидели, что на доме нет ни одного охранного заклинания, и решили, что герой Юхо настолько самоуверен, что ничего не боится. На моём доме есть такие заклинания. Мне кажется, их смелость основывалась именно на этом.
— Да?
— Возможно.
— И если они наложены, такие заклинания можно увидеть?
— Да, — кивнул старик.
— Они не ожидали такой атаки?
— Они вошли в дом, — продолжил мысль архимаг. — И надо сказать, ты мощно придумал использовать магию огня. В твоём доме вокруг центрального зала идёт круговой коридор и две лестнице в конце дома. По любому они бы шли на второй этаж.
— Почему?
— Господа никогда не спят на первом, если есть два этажа.
— Значит, они шли на второй этаж?
— В общем ты придумал хитрый план, и он сработал. Если бы они прятались по дому, то неизвестно бы что было. А так быстро и эффективно сжечь их в каменном туннеле. Часть из них спаслось за ледяной стеной, и судя по тому, что было на сожжённых, то в основном это были слабые колдуны. Элита их гильдии не пострадала.
— Это я догадался.
— Одного пленника я буду допрашивать после обеда. Посмотрим, что он из себя представляет.
Эдик сглотнул.
— Вам бы не помешало сходить к ярлу.
— Я тоже так думаю, — кивнул герой Юхо.
— Те два колдуна, с кем я сражался в доме, закрывались от меня магическими щитами. Они недолго продержались.
— Вы бы смогли их победить в одиночку?
— Нет, — покачал головой архимаг, то заклятие, которым я остановил демона, не слабое. Да и надо признать, на долгий бой у меня бы не хватило сил. Если бы ледяной маг не ослаб к концу битвы, то мне бы пришлось худо. Ещё, остальные колдуны могли победить, просто задавив меня числом. Так что такое сокращение численности врагов в самом начале боя — большая удача.
— Я тоже думаю.
— Вы оказали им достойное сопротивление, — кивал архимаг. Поэтому в ближайшем будущем они вряд ли сюда сунуться.
— Надо понять, как они попали в город.
— Я тоже потом узнаю, — кивнул архимаг.
Они молча поели и разошлись.
После обеда Эдик зашел на огромную кухню, где две кухарки готовили ужин.
Одна из них — сорокапятилетняя Герта, была ему знакома, другую помоложе он не знал.
— Здравствуйте, — он посмотрел на выбитые окна и чёрный след у двери, открывшейся во время «Инферно». Рядом с этим местом колдуны защитились ледяной стеной. Поэтому поток пламени ворвался на кухню. К счастью, кафельный пол да и сама обстановка не сильно пострадали.
— Чего вам угодно, хозяин, — обратилась к нему Герта.
— Я не знаком с нашей новой кухаркой.
— Я Линда Ормис, — поклонилась девушка.
— Сегодня я жду хороший ужин, — кивнул он.
— Сир, вы так доблестно сражались с колдунами, — смотрела на него Герта. — Не смотря на то, что они оказались так сильны. Мы слышали грохот, и сжались в ужасе. Но мы знали, что вы обязательно победите.
— Спасибо, что верили в меня!
На кухню через другой вход вошёл Бабель. Мужчина тридцати пяти лет был слугой в этом доме почти с самого начала попаданию в этот мир Эдика. Его прилизанные короткие волосы, оголявшие низкий лоб, были ухожены, однако, рубаха оставляла желать лучшего, да на суонных штанах виднелись заплатки.
— Бабель!
— Что пожелаете, сир? — встрепенулся слуга.
— В комнате, слева от моей, на полу... — герой чуть было не сказал «валяются». К таким вещам как демонический доспех нужно было обращаться уважительно, — лежат демонические доспехи. В сегодняшнем бою они порядком испачкались, и нужно их отмыть, чтобы я пошёл к них к ярлу ближе к вечеру.
— Почту за честь, сир! — Бабель побежал исполнять поручение.
Эдик опять поднялся в комнату. Бродя из угла в угол, он прокручивал в голове сражение. Всё было иначе — всё было не так как он представлял. Он и до этого сражался с супостатами, но раньше всё оканчивалось довольно быстро. Больше всего он удивился тому, что у него о сражении остались обрывочные воспоминания. Да, аниме которые он смотрел когда-то давно, в другой жизни, теперь казавшейся ему сном, врали, о том, что герои во время сражения герои толкали целые внутренние монологи. В реальности всё было по-другому: мысли просто замирали, уступая место напряжению. Голова была совершенно пуста.
Прокручивая в голове, он пытался понять ход мыслей каждого участника этих событий. Думая об этом, он пришёл к выходу, что поступил правильно. Если бы они все втроём залезли в шкафы, как он планировал с самого начала, то он даже не мог представить, как бы развивалось это сражение. Но они поднялись наверх и это было самым умным решением. Когда он спрыгнул, было ясно, что колдуны пойдут сразу на второй этаж, а не будут обыскивать первый, рискуя разбудить всех в доме. Длинный коридор, обе лестницы в задней части квадратного особняка, довольно удобно.
Он представил, что было бы, если бы он атаковал их изнутри. В голове отряда шел сильный маг льда, а может даже и воздуха, он бы наверняка успел создать ледяную стену, огородив их от огня. И пламя бы стало искать другой путь. Да и находясь сам на первом этаже, Эдик мог бы пострадать от собственного заклинания.
Решив, что это наиболее лучший вариант событий, он продолжил обдумывать.
«Ульрика неплохо помогла мне с мечом, — думал он. — И вылить воду на мечущего магические молнии мага тоже неплохо. Судя по всему, от них даёт защиту демонический доспех, по тому, что я ничего не почувствовал. Надо ей будет выписать премию!»
... ... ...
... ...
...
Мысли Эдика неожиданно вошли в ступор. Он долго смотрел на свои руки, а потом понял.
У него нет ни гроша.
«Сейчас же исправим это!»
В конце концов, он же не с пустыми руками пойдёт к ярлу. А с блестящей победой. И ненароком заметит, что у него нет ни монеты.
Когда доспех был приведён в порядок, Эдик вместе с Ульрикой пошли в замок. Солдаты, охраняющие его дом, отсалютовали им. К ним подошёл десятник.
— Вам не нужен эскорт?
— Ни к чему! — покачал головой Эдик.
И пройдя мимо молодых парней в кольчугах, они двинулись дальше.
Судя по любопытным лицам горожан, встречаемых по пути, они уже всё знали. То, что произошло ночью, обсуждал весь Юхо. Когда Эдик шёл по улице, то периодически слышались ласкающие его слух фразу.
— Слава герою Юхо!
— Он настоящий! — кричал пятилетний мальчишка.
— Мы спасены! — визжала девчонка.
— Слава Эдику де Тюку!
Эдик иногда махал рукой, проходя мимо домов. На одном балкончике второго этажа ему махали платками милые девушки.
Это так умилило Эдика, что он пустил слезу под шлемом.
— А правда что там была сотня колдунов? — выкрикнул подросток в заплатках.
Эдик хотел сказать без комментариев, но решив, что вопрос риторический — промолчал. Он не хотел задерживаться.
— Подвиги не ждут, я спешу к ярлу! — сказал он оборачиваясь.
Собравшиеся у домов люди завизжали.
— Узнаю нашего героя!
— Вот это дух!
— Настоящий герой! Не то, что этот придурок — Дэй де Трэй! — вспомнил кто-то палладина.
Эдик пошёл дальше, плутая между домов, пока не вышел к замку. Стражники у ворот отсалютовали ему, и он лишь кивнул в ответ.
На сей раз до кабинета ярла они не дошли, он встретил их в тронном зале, где стоял один из столов, виденных Эдиком на пиру. На нём лежали кинжалы, обгоревшие кольца, закопченные браслеты, и остатки какой-то одежонки. Эдик сразу же догадался, что всё это — его боевой трофей с колдунов, которые массово сгорели в коридоре его дома. Он снял шлем и отдал его воительнице.
— Ну, наконец-то! — к ним подошёл Ягиминд. На нём была расшитая серебром рубаха и бархатные штаны.
— Да, вот решил проведать после ночного приключения, — улыбнулся Эдик. — Вижу, вы уже рассортировали добро от колдунов.
— Да, тела валяются во дворе, — бросил ярл. — Хочешь посмотреть?
— Нет!
— Это ты их магией так сжёг?
— Да!
— Сильно, — кивнул ярл.
— Это их снаряжение?
— Да, — кивнул он. — Мой оружейник уже всё изучил. Пять ядовитых кинжалов с каким-то зачарованием одноразового действия. А остальноё всё должен изучить архимаг.
— Меня интересует, как они попали в Юхо? — спросил его Эдик.
— Я уже знаю. Один беспризорник видел это, он рассказал бомжу, который сотрудничает с нашей разведкой. Он тут же донёс нам. Пятеро колдунов прилетели на крылатых ледяных демонах. Их встретило пятнадцать человек, четырнадцать из них было в мантиях и капюшонах, а один — здоровяк. Как выяснили: кузнец с окраины, помер две недели назад, его должны были похоронить, но тело кто-то спёр в доме мёртвых.
— Следовательно, один из них ждал у моего дома, — закончил мысль Эдик.
«Стоп! Пятерых доставили крылатые ледяные демоны, это значит, что маг, который призвал их, уже пользовался магией. Но он мог выпить зелье, чтобы восстановиться. Мог. Но после того, как этот мир стал реальностью зелья перестали действовать мгновенно. По крайней мере — некоторые. Да какая разница! Он мог пол часа идти к моему дому. В общем, буду исходить из того, что это маг был уже уставшим, когда мы с ним столкнулись!»
— Меня вот больше интересует то, что ты собираешься предпринимать дальше? — повёл бровями ярл.
— Для начала я хочу отремонтировать дом, и заплатить своим людям. Но когда я открыл сейф, оказалась, что там нет ни гроша! А мне нужно стеклить весь первый этаж!
— Тысячи хватит?
— На первое время... — как можно небрежней бросил Эдик.
— Сейчас скажу казначею.
— Я буду ждать следующего хода гильдии «Чёрная земля!» — он посмотрел на ярла. — Когда я соберу больше сведений, придумаю новый план, — тут он вспомнил про хускарла. — А пока мне нужен новый хускарл, верный оруженосец, который будет чистить мои доспехи.
— Надо сказать, что ты единственный тан, все остальные погибли в мартовском походе, — ярл похлопал его по плечу. — Ты опора и надежда Юхо. Будет тебе хускарл. Прямо сейчас!
— Я хочу его выбрать!
— Конечно!
— А вот и архимаг пожаловал!
Эдик обернулся, к ним и правда шёл архимага.
— Сейчас узнаем, всю подноготную о тёмной гильдии, — усмехнулся Ягиминд.
— Боюсь, что нет, — покачал седой головой архимаг. — Колдун сбежал из тюрьмы!
— Как это так! — открыл рот ярл, обнажая белоснежные зубы.
— Надо было бросать в тюрьму замка, а не в городскую, но она была ближе, — выдохнул старик.
— А как же противомагические кандалы? — продолжил расспрос ярл.
— Туда ворвался, судя по всему, вервольф и убил девять стражников, — продолжил архимаг. — Он освободил колдуна, и они вместе сбежали.
Эдик посмотрел на Ульрику, стоящую всё это время рядом.
— Эдик, сможешь его найти? — ярл вперил взор в героя.
— Я давно не был в Юхо, и не представляю, где он может прятаться.
Это было правда, хоть и Эдик после изгнания из особняка за год сумел изучить город, но он знал, что там есть очень много укромных уголков, и во многие из них беспризорники боялись лезть.
— Закрыть все ворота! — прокричал секретарю ярл.
— Уже поздно! — пожал плечами архимаг. — Пока секретарь добежит до сигнальной башни, то они успеют выйти из города.
— Надо предугадать их действия, — ляпнул Эдик, и тут же пожалел, потому что и архимаг и ярл пристально посмотрели на него, и ему пришлось продолжать мысль. — В Юхо всего трое ворот. Один идут на юг, там, где находиться замок гильдии, я уверен, что они не пойдут через них. Есть ещё две дороги на Суигуйн, и Хельцбор. Городское кладбище на дороге к столице. Мертвецов, которых везут на кладбище, никто не проверяет. Так что Хельцбор отметаем. Там ещё идут люди и в восточные города Винтермира. Я бы поехал на кладбище и посмотрел там. Дорога на столицу последнее время пустует, а на кладбище мертвецов везут постоянно и это не привлечёт лишнего внимания.
— Ты помнишь, как выглядел этот колдун? — посмотрел на него ярл.
— Нет, — открыл рот Эдик.
— Я помню, — ответила Ульрика.
«Ну зачем ты это сказал! — буркнул он про себя! — Теперь придётся прогуляться».
— В моей версии побега из города, — заметил архимаг, я бы дождался ночи, а скоро пойдёт дождь, и в темноте спустился со стены. Тем более с ним вервольф, а караулы сейчас слишком редкие.
— Я пойду проверю! — Эдик пошёл к выходу.
«Ладно, прогуляюсь перед ужином, — подумал он. — Сомневаюсь, что колдуны последуют моему плану. План архимага гораздо безопасней. Стена большая и плохо охраняется. Спуститься будет очень просто. И самое главное безопасно. Беспройгрышный вариант».
Он тут же поверил, что архимаг прав на сто процентов. А значит ему ничего плохого не будет. В конце концов пройтись по городу тоже неплохо.
— Возьмите лошадей! — указал рукой на конюшни ярл.
— Не стоит, мы пройдёмся пешком, — улыбнулся Эдик.
— Тогда уж придётся пробежаться.
Он кивнул, и трусцой выбежал из тронного зала. А выйдя из замка, просто пошёл к кладбещенским вотором быстрым шагом.
Через час он уже вышел в западные ворота и стоял на тракте в столицу. После небольшой прослойки травы за стеной в метров триста начинался смешанный лес.
Вечерело, погода сильно ухудшилось. Подул сильный южный ветер, и вдалеке блестели зорницы. Дождь должен был начаться с минуты на минуту. Холодный ветер попадал в забрало, когда Эдик поворачивался к стене.
Эдик замер, смотря на кладбище, что уходило в лес с левой стороны дороги. Между деревьев в темноту леса уходили кресты и памятники, где-то виднелись грубые статуи.
Память больно резанула по сердцу. Он вспомнил тот день, когда умерла бабушка. А затем другой — когда он не смог её достойно похоронить. Когда он сбежал, не желая возиться со всем этим. Где-то здесь лежат её останки. Но нет — не здесь. Это старое захоронение. Нищих хоронят во рве, всей кучей.
Он сжал кулаки.
«Бабушка, прости!»
Затем захотелось посетить её могилу, или хотя бы то место, где её закопали. Он осмотрелся, думая у кого бы спросить, но никого не было, кроме приближавшейся телеги. В ней лежало три старых гроба, и управлял ей совсем худой мужичок.
— Дружище, не подскажешь ли ты мне, где здесь хоронят нищих! — подбежал к нему латник в демоническом доспехе.
— Да, в самом конце, вон за теми деревьями, в самый конец кладбища, там у болота. Уже вода туда добралась. Теперь там уже трудно что-то откопать.
Эдику речь мужика показалась сбивчивой.
«Я боялся всех, а на самом деле все они боятся героя Юхо! — он улыбнулся. — У мужиков передо мной язык заплетается. Не удивительно, не каждый день увидишь великого героя!»
— А что у нас новый могильщик? — из-за спины Эдика вынырнула Ульрика.
— Да, вчера помер, вот я везу хоронить, — пролепетал крестьянин.
— Да, жалко старика Ирзена. А что с ним приключилось?
— Упился, да свалился с лестницы.
— Помянем! — Ульрика склонила голову. — Спасибо, добрый человек, мы пойдём к могилам для нищих.
И она пошла к лесу.
Эдик догнал её.
— Не знал, что ты знаешь могильщика?
— Нет, — прошептала она.
— А кто тогда старик Ирзен?
— Придумала первое имя, что пришло на ум.
— Да.
— Этот парень не тот, кто себя выдаёт!
Герой Юхо обернулся, старая телега ехала по дороге к лесу, и мужик повернулся к ним спиной.
Эдик поднял руки с раскрытыми ладонями.
Магия конденсировалась в яркую точку. Ещё мгновение, и она улетела вперёд, догоняя ветхую телегу.
Вспышка, яркий свет, и мощный грохот оглушил округу. Эдик видел, как серая телега подлетела, а по его телу разлилась слабость. Он вложил слишком много силы сюда. Гробы превратились в щепки, разлетающиеся по сторонам. Из них вылетели тела.
Он видел, как в замедленной съёмке, одно из них кувыркается в воздухе, летит к земле. Вот его корёжит, из рук начинают вырастать когти. Серая шерсть прёт из-под старой одежды, и она разрывается под рельефом мышц.
Внутри Эдика всё вздрагивает.
На землю приземляется монстр не менее трёх метров высотой. Став на пружинистые лапы в штанах, он летит к Эдик.
От взрыва герой оглох. В пустой голове тишина, а в ушах стоит звон. Эдик уже не слышит ни криков Ульрики, ни визга её меча, доставаемого из ножен, ни рёва чудовища.
Он инстинктивно собрал магию в кулак, и из ладони вылетела огненная стрела. Но вервольф уклонился, отпрыгнув в сторону. Затем он совершил ещё прыжок.
Эдик закрылся огненным щитом. Однако монстры перемахнул, через полусферу, подпрыгнув на мощных лапах. Длинными когтями, он заблокировал меч Ульрики, и с нечеловеческой силой оттолкнул девушку. Она улетела в сторону и покатилась по траве.
Тишина исчезла. Прямо над ухом Эдика послышался волчий вой, а точнее рёв, герой резко сдвинул огненный щит в сторону, чтобы закрыться им от противника, и он потух. Вервольф нацелился длинными когтями в прорезь шлема.
Он напряг мышцы на покрытом серой шерстью животе, его драные штаны треснули, и оттуда выпало серое хозяйство. Одной рукой Эдик схватил за длинные когти, и его силы хватило, чтобы задержать их у лица. Демонические перчатки даже не царапались о длинные когти оборотня. Прижав голову, он закрыл шею дополнительной нижней бронёй шлема.
Вторая лапа вервольфа полетела в лицо героя. Эдик схватил её свободной рукой, и началась борьба.
Тут Эдик сразу понял, что проигрывает. Лапы вервольфа давали его противнику куда лучшую устойчивость, чем сапоги демонического доспеха, да и сам монстр был минимум в полтора раза выше его. Он оттолкнул героя, и Эдик грохнулся на спину. Он не успел даже подняться, как большушая нога с когтями стала на одну его руку, а вторая — на другую.
— Умри! — рассмеялся вервольф, тряся хозяйством перед лицом героя.
В этот момент Эдик лёжа нанёс удар заточенным демоническим сапогом по одному из его яиц.
Дикий вой огласил округу. Скрученный вервольф, схватился когтями за причинное место и случайно его порезал. Эдик вскочил, используя его замешательство, и сложил руки для атаки заклинанием.
Секундной струи огня хватило, чтобы обжечь вервольфа. Затем герой достал демонические кинжалы, но враг отошёл подальше, а потом рванулся на него с когтями. Эдик повернулся боком, и длинная лапища схватила его за чёрный шлем. Он со всей геройской силой рубанул по ней, чёрный кинжал прошёл сквозь плоть и разрубил находящуюся рядом кость. Но второй лапой вервольфу удалось стянуть с него демонический шлем.
Эдик, воспользовавшись заминкой противника, всадил второй кинжал ему в живот.
Вервольф захрипел. И правой рукой с разрубленной костью принялся бить Эдика, как нунчаками, пытаясь одновременно когтями левой добраться до его шеи. Это у него не получилось, и Эдик резанув демоническим кинжалом разрезал аорту на целой руке монстра. В лицо ударила струя крови.
Оборотень завизжал, но через мгновение сжался в комок и прыгнул, выпячивая когти вперёд. Они полетели в голову Эдика. Он отклонил удар рукой, ушёл под вервольфа и пролетел между его ног. Благо огромный рост монстра это позволял. Тот развернулся, но Эдик ещё не сумел подняться. Он выронил оба кинжала, чтобы опереться о землю ладонями. Доспехи хоть и защищали его, но взамен отнимали свободу движений. В этот момент перед глазами предстали длиннющие когти. Эдик схватил ладонь вервольфа обеими руками, потянул в сторону, и в этот момент над ним нависла раскрытая пасть монстра с высунутым языком.
Пасть!
Пришло мгновенное осознание.
Но руки действовали быстрее мыслей. Распахнутая пасть не успела захлопнуться. Эдик сумел бросить когтистую лапу и обеими руками вцепиться в челюсти. Зловонное дыхание ударило в нос, на мокрое лицо потекла слюна. Скользкий язык закрыл глаза.
Напряжение. Казалось, что мышцы сейчас порвутся. Что-то хрустнуло и нижняя челюсть, заливая всё кровью, пошла вниз. В этот момент длинный коготь вцепился в шею Эдика, оставляя глубокую рану. Он оттолкнул руку оборотня локтём. Из раны на теле монстра по прежнему хлестала кровь.
Озверев от вида собственной крови, Эдик схватил вервольфа за шкуру, повалил и разбил кулаком череп. Мозги залили примятую траву.
Он снял подвижную перчатку, смахнул с глаз слюну и посмотрел на остатки телеги. Конь и ещё три тела не подавали признаков жизни. Монстр с разбитым телом лежал рядом.
Эдик тут же забыл обо всём, приложив руку к ране на шее. Оттуда хлестала кровь.
Взгляд упал на лежащий рядом меч. Когда вервольф повалил его на спину, двуручник вылетел из петли.
Эдик сжал зубы, и сознание помутилось от боли. Он приложил к ране ладонь, и из неё полился золотистый свет. Для этого он собрал последние силы. Всё, что у него осталось. Они уходили у него вместе с сознанием. И он очень скоро свалился на окровавленную траву.
В голове загудело. Что-то громыхлуло вдали, и в закрытые глаза полились холодные капли. Эдик поднялся и сел на землю. Перед ним стояла Ульрика с окровавленным лицом. Проливной дождь смывал с неё следы крови.
— Меня долго не было?
— Может быть десять минут, — она пожала плечами. — Хорошо, что вы справились.
— А что случилось с тобой? — он протирал глаза пальцами.
— Я неудачно упала и ударилась головой, — она показало на то место, где не так давно была рана, но теперь она уже была обработана магией.
Эдик посмотрел на свой меч, лежащий на траве.
«Если бы я использовал меч, а не магию, то я бы не был в таком положении. Даже не смотря на прочность когтей вервольфа, мой меч при моей силе, он бы смог блокировать ими не более нескольких раз. А потом бы я изрубил его в капусту. Я понадеялся на магию».
— Его можно было убить одним ударом! — заметила Ульрика. — С вашим мечом это бы не составила проблем, если учесть что вы работаете двуручным мечом, как одноручным.
— Да, — кивнул Эдик. — Я решил испытать заклинания и чуть не погиб.
— Я пойду к стене, вызову стражу, чтобы они собрали всё это.
— Да, — кивнул Эдик. — Я хочу побыть один.
Вспышка.
Он попытался встать на ноги. Слабость. Через несколько секунд после молнии ударил гром.
Эрик с трудом встал. Ноги дрожали. Ульрика пошла к стене. Герой нашёл шлем и перчатки и вернул на прежнее место меч. Вытащил демонические кинжалы. Собрав свои вещички, он пошёл в то место, куда указал мужичок. Чтобы искать, где захоронена его бабушка.
Мокрые деревья и серые памятники шли справа от лужайки. Они уходил в темноту мрачного леса, изредка озаряемую ударами молний. Эдик шёл вперёд. Стена уже исчезла за пеленой ночного дождя. Пройдя сквозь мелкие деревья, он увидел свежие ямы. Могилы для бедных. Раз в неделю в такую бросали несколько десятков тел, тех у кого нет того, кто может их похоронить.
Его бабушка была такой же.
У неё не было того, кто может её похоронить.
Эдик сжал кулаки. Сильная слабость давала знать. Видимо, он на самом деле потерял много крови. Всё же здоровье героя это не шутки. Обычный человек бы просто помер от такой раны. А он ещё даже идёт. Он плутал, подходя к болоту, пока под сапогами не заскрипели кости. Из-за разрушившейся от болота почвы, они вылезли из-под земли.
Где-то здесь лежат кости его бабушки. Той, кто поддерживал его до последнего. Той, кто не смотря ни на что, оставался с ним. Той, кого он бросил, не проводя в последний путь.
На душе стало так погано, что он стоял и смотрел на то, как во вспышке молнии под ногами белеют кости бедняков. Тех, кого даже не смогли достойно похоронить.
Всю свою жизнь эти люди были просто мусором для знати. Их ни во что не ставили при жизни, и после смерти их выбросили, бросив в яму. Почти, как мусор. В своём мире Эдик тоже был таким мусором, никому не нужным, как и люди брошенные после смерти в ямы у болота. Их убогие жизни затухли, а тела отправились на съедение червями и болотной гнили. И теперь их кости устилают землю. И никому нет до этого дела. При жизни и после смерти.
Эдик рыдал от своей тогдашней беспомощности. Из покрасневших глаз текли слёзы. Доспех уже промок после проливного дождя, и герой даже не чувствовал их тепла.
Вскоре за ним пришла Ульрика с солдатами, и Эдик отправился в особняк, куда его повезли как тяжелораненого на телеге. Он отказался ложиться, чтобы не уронить престиж героя, а просто сославшись на усталость, смотрел на дорогу, которая вела его к дому.
Однотипную серую брусчатку, такую же как и жизнь большинства людей: ведущую от порога родного дома к могиле.
Эдику было тошно.
А мир смотрел за ним. И ему было плевать на то, что чувствовал Эдик. На его взгляды на жизнь, смерть и справедливость. Мир не знал людской справедливости, у него была своя справедливость, которую он вершил, будучи бессознательной машиной. Его шестеренки работали, поглощая время, и сердце билось в бесконечных ударах. Он имел и бездны, полные тьмы, и вершины, залитые ярким солнцем. Он имел всё, совершенно всё, что может иметь мир. Своих героев и злодеев. И каждое мгновение его сердце билось, сокращаясь от их действий. Его грудь вздымалась, состоя будто бы из мышц всех живых существ. Такова была его природа.
Ведь именно они оживляли мир.
Глава 3
Когда Эдик проснулся на следующее утро, было уже далеко за полдень. Он решил никуда не выходить и хорошо отдохнуть, и пожалел, что в его комнате нет туалета. Такую вещь как горшок он не любил. Хотя дворик Гетл каждое утро проходился по комнатам с ведром, сливая туда их содержимое. Потом их ещё и мыли.
Но какая разница!
Он прошёлся по комнате. В теле всё ещё чувствовалась слабость. Неожиданно он осознал, что оборотень мог его заразить какой-нибудь болячкой. В игре такое часто случалось. Спокойствие, которое царило в голове героя до этого момента, как ветром сдуло. Эдик запаниковал.
В игре в таких случаях нужно было идти в храм. Да какая разница, что нужно было делать в игре! Он уже пять лет прожил в этом мире, и знает, что игра даже не охватывала и миллионную его часть! Но в храм сходить стоит.
«Но не сегодня!» — подумал Эдик, садясь на плетёное кресло. Он успокоил себя тем, что его уже не раз кусали животные, и ему ничего от этого не было.
Затем он поел, а потом открыл окно, вдыхая свежий воздух. К счастью, оно выходило в бок, на мощёную дорожку на задний двор и кусок сада. И тот хаос, что царил теперь на переднем дворе, был отсюда не виден. Постояв перед окном, де Тюк всмотрелся в пейзаж города. Кварталы уходили к подошве холма, там их окружала стена, а у горизонта шли леса и болота. Затем налюбовавшись пейзажем, он упал на ватное одеяло.
Лежа в кровати, Эдик думал над жизнью.
«Похоже в некоторых ситуациях меч определённо лучше магии. Либо надо было избрать другую тактику боя, вызвать например огненного элементаля, а потом бороться с врагом. Либо не забывать про меч. Я был близко. Там я чуть не упокоился вместе с бабушкой.
А может быть, надо было отпустить их? Зачем я атаковал телегу. Если бы там не было вервольфа, то всё бы прошло гладко.
А так я чуть не умер. Не остался там!»
Он уже знал, что в одном из гробов везли разлагающегося мертвеца для создания запаха, а в соседнем лежал сбежавший из тюрьмы маг. Он и возничий погибли сразу — а вервольф выжил.
Но тут он понял: не важно, что он чуть не умер. В конечном итоге он победил. Победил! И раны нанесённые вервольфом исчезли, и если не считать слабости, которая произошла от чрезмерной отдачи магии, то от того сражения ничего не осталось на его теле. Эдик скупо улыбнулся.
Затем, он вскочил с кровати, взял стальной кинжал, лежащий на прикроватной тумбочке, и отрезал им косу золотистых волос. Подойдя к камину он бросил её на остывшую золу. Он улыбнулся своей решительности. Коса стала для него настолько привычна, что он уже боялся с ней расстаться. Ведь прячась в пустыне, он частенько перебирал волосы на ней. Но теперь она мешала ему надевать доспех и самое главное, не соответствовала образу нового героя. Положив кинжал, он вернулся в кровать. На душе стало гораздо спокойнее.
«В любом случае, это лучше чем сидеть нищим в пустыне, или быть мелким дворянином. Я бы тогда жарил тёлок и пил. И бесцельно проживал свою жизнь, похоронив навеки свою силу и великие возможности. Я не представляю, как мне действовать дальше, но я чувствую себя лучше.
Чтобы эффективно распределить своё время, мне нужно сделать несколько дел. Итак, мне надо посетить архимага, найти новую теорию по магии и заодно расспросить его о ней. У меня накопилось много вопросов. Не помешает так же навестить Брунгильду и узнать как у них дела. Ульрика с Тиммелином пошли за моими деньгами к ярлу, так что мне можно отдыхать. Поскольку я герой, то мне нужно обновить гардероб. А шмотки прошлых владельцев выбросить или подарить слугам. Мне нужно посетить храм и узнать как там дела. Конечно зайти в оружейную, но я сомневаюсь, что там будет оружие лучше, чем то, что есть у меня. Думаю, пока этого достаточно.
А потом ещё займусь обустройством своего кабинета».
На этом он решил отдохнуть. После он опять досконально обдумывал сражение, вспоминая детали, и так просидел до вечера. У его дома теперь дежурило три десятка солдат, разделившись на три смены.
К вечеру Эдик де Тюк ощутил, что восстановился и, плотно поев, лёг спать.
На следующий день перед обедом в пустынный храм вошли три девушки. Помолившись богу Эмэти, одна из них вдруг заметила.
— Интересно, какой подвиг совершит сегодня Эдик де Тюк?
— Не знаю, — пожала плечами белокурая Лаура.
— Может быть, он уже пошёл убивать колдунов? — заметила другая подруга.
В пустом храме кроме них никого не было. Теперь, когда младший жрец Пальм стал здесь главным, в храме было не особо много прихожан.
Двери растворились, и туда вошёл Эдик де Тюк с Ульрикой и Бабелем. Он решил получить на всякий случай благословение богов, хотя и не особо в него верил. Одевшись в демонический доспех, чтобы его узнавали на улице, он пошёл в храм. Слугу он взял для того, чтобы тот потом нёс его покупки, да и самому ему нужно было прикупить одежду по богаче. А то в такой одежде даже было стыдно выпускать его к гостям, чтобы они не подумали, что у Эдика совсем худо с деньгами.
— Где жрецы? — посмотрел он на девушек.
— Это же Эдик де Тюк! — взвизгнули обе подружки Лауры, приложив пальцы к губам. А сама Лаура залилась румянцем.
Вскоре из закутка показался поношенный жизнью Пальм. С последней встречи с Эдиком де Тюком пять с половиной лет назад он сильно постарел.
— Что вас привело сюда, сир! — он сразу подбежал к латнику.
— Я решил получить благословение богов в нелегком деле борьбы с колдунами, — посмотрел он на жреца, которому было лет тридцать.
— Сию минуту, сир! — он развёл руки, и старая статуя Эмэти засветилась. На Эдика де Тюка свалилась вспышка света, такой же свет снизошёл и на его спутников.
— Спасибо, мудрый жрец, — бросил Эдик, направляясь к выходу. Однако в этот момент из кладовки показался человек в капюшоне. Он поманил Эдика пальцем, а затем приподнял капюшон.
Эдик вспомнил его лоснящееся от жира лицо, это был старый жрец Юхо. Как его звали, Эдик не знал и раньше, но от Ульрики он слышал, что его и других сильных целителей император призвал в столицу.
Герой Юхо сразу подошёл к приоткрытой двери.
— Иди сюда, и закрой дверь, — прошептал жрец.
— Если меня долго не будет, ломайте! — бросил он Ульрике и вошёл в кладовку. Когда-то давно в этом помещении жрец отдал ему ключ от гробницы Делена. Бесполезный ключ. Оттуда Эдик не вынес ни одного золотого.
— Есть важное дело.
— Какое? — поинтересовался Эдик.
— Но для начала я расскажу свою историю.
— Это важно?
— Да.
— Давай, — бросил Эдик.
— Ты слышал, что император забрал всех жрецов из Юхо, кто хоть что-то из себя представлял.
— Да!
— Так вот, я ушёл и когда прибыл в столицу, то там оказалось, что рыцари-драконы загибаются. Ты знаешь, кто такие рыцари-драконы?
— Догадываюсь, — кивнул Эдик.
— Они обрели огромные силы благодаря магии. И на них постоянно накладывали разные заклинания, они пили сильнейшие зелья, и всё это дало результат. Сильнейшие магические отложения в них блокировали жизненную энергию. Рыцари начали хиреть на глазах. Император пришёл в панику, ведь они держали его власть. Он собрал всех целителей империи, но они ничего не смогли сделать. И архимаг Суигуйна тоже. Когда рыцари умерли, он повесил его. А затем в трапезной, где утром обедали все собранные им целители, заперли двери и забросали шары сильнейшим ядовитым газом. Мне удалось выжить только по тому, что я был ночью у горничной и проспал. А узнал я это, когда шёл завтракать. Целители выбили двери, и один из них добежал до меня и сказал, что их всех убили. После этого мне чудом удалось бежать из замка, и я тайно вернулся в Юхо.
«Похоже, император сумел сделать ещё хуже!» — подумал Эдик.
— И что ты хочешь, от меня?
— Знаешь, — посмотрел он на героя. — Я не доверяю Пальму. Он болтлив и постоянно жалуется на жизнь. Он может сдать меня властям. Просто пока гибель жрецов скрывают. Мне нужно убежище! Да и в храм каждый день ходит полно народу. Если кто-то меня увидит, то слухи дойдут до кого надо. А я хочу жить!
— Хорошо, я подумаю, как тебе помочь.
— Жду! — кивнул жрец, и Эдик вернулся в главный зал храма.
— Пошли, — кивнул он Ульрике, и они направились в магазин.
После того, как портной снял мерки с Эдика, герой ещё прикупил непроданную мастером одежду. Всё это время он размышлял над тем, что теперь будет с империей. В голову шло много разных мыслей. Пока он ходил по магазинам, Тиммелин должен был распорядиться ремонтом его особняка. Нагруженный покупками Бабель отправился домой.
После портного Эдик решил посмотреть работает ли магазин Брумгильды. Быстро найдя его на узкой улице, он посмотрел на запыленную вывеску. Старая лавка оказалась открытой. Он вошёл.
— Здесь есть кто-нибудь?
В торговом зале никого не было, на длинных витринах лежала старая пыль, и можно было понять, что торговля сейчас переживает не лучшие времена.
— Да! — послышалось из проёма, и в зал вошла фигуристая Брумгильда в декольтированном платьем. Эдик посмотрел на ложбинку межу её больших грудей, и инструменту стало тесно в доспехах.
— Я Эдик де Тюк!
— Что вас сюда привело, сударь? — осмотрела она его мощный доспех.
— Хочу купить зелья против зачатия. Есть такое, чтобы его мог выпить мужчина и не опасаться наделать детей?
— Конечно! — она открыла шкаф, доставая бутылку. — Двадцать пять серебряников, по чайной ложке во время еды.
— Слышал, ты знала моего брата — Эрика де Тюка, — проговорил он.
— Да, — кивнула Брумгильда. — Был интересный мальчик.
— Он погиб... — выдохнул Эдик. — Он не выдержал жестокости этого мира, — на сей раз он говорил это про себя. — Он остался один в пустыне где-то далеко на чужбине и сник там.
— Печальная история.
— Но не нужно больше печалиться. Как там Миранжа?
— Уже год, как ученица в гильдии магов Юхо.
— Ладно, передавай привет Нэтси, мне пора.
Он расплатился, забрал зелье и вышел на улицу. Там передал бутылочку Ульрике.
— Поставь потом на стол в моём кабинете.
— Как пожелаете.
Идя по поднимающийся по холму улице к замку, он посмотрел на Ульрику.
— Ты помнишь главного жреца храма Юхо.
— Теодора Ерефуса? — ответила она.
— Того с толстым лицом, мы пять с половиной лет назад с ним шли спасать младшую жрицу.
— Конечно.
— Он прячется в храме, и его нужно незаметно доставить в мой дом. Сможешь?
— Да, — кивнула женщина.
— Тогда займись этим прямо сейчас.
Эдик пошёл к раскрытым воротам старого замка, а Ульрика, постояв минуту, свернула на другую улицу.
Подтянутые солдаты отдали Эдику честь, он кивнул им в ответ и продолжил путь, минуя так все посты в замке.
Ярл сидел в кабинете, о чём-то говоря со своими командирами.
— Здравствуйте! — помахал ему рукой герой Юхо.
— Мы как раз обсуждаем зачистку от бандитов, — посмотрел на него Ягиминд. — Капитан Мильцус хочет завтра выехать в поход.
— Да, — открыл рот Эдик. — А я хотел бы выбрать себе хускарла.
— Верные оруженосцы нужны каждому рыцарю! Яндр, проводи героя на задний двор. Там как раз идёт тренировка среди новобранцев.
— Хорошо, ярл! — огромный детина Яндр-вепрь жестом показал следовать за ним.
Пройдя по тёмным коридорам, они вышли на задний двор замка. Там, как и обещал ярл, тренировались новобранцы.
Однако прошлый раз картина была совсем иной. Пять с половиной лет назад Эдик увидел молодых людей, хоть и юнцов, но твёрдых и полных сил. Сейчас же были какие-то подростки лет по четырнадцать-пятнадцать. Совсем ещё зелёные. И судя по их внешнему виду, росли они в голодные года. Они вяло атаковали манекены, пыхтя, стараясь попасть по ним.
«Мой помощник должен быть сильным, дисциплинированным, умеющим сражаться и хорошо соображать!» — сформировал требования для оруженосца Эдик.
Однако никто из увиденных им солдат не выглядел достойно. Толи был вообще слабаком, то на лице лежала тяжёлая печать тупости. Да и двигались они вяло, как сонные мухи. В глазах не было огонька, и было такое чувство, что если бы сейчас исчезли их командиры, они бы просто разошлись по домам.
— Ну, что? — посмотрел на него Яндр-вепрь.
— Это все?
— Ещё нет.
Неожиданно в самом конце послышались резкие удары и выкрики, Эдик оживился.
Он прошёл вперёд, между рядами тренирующихся, и те, заметив его, терялись, не зная что делать.
— Это же герой Юхо! — заметил кто-то, и тренировка остановилась, только в самом конце двора кто-то по-прежнему ожесточённо долбил манекен деревянным мечом.
Эдик прошёл дальше, под восторженный шёпот, и посмотрел на неистового ученика. Это оказалась девчонка лет пятнадцати, с рыжими волосами, собранными в пучок.
— Это кто? — поинтересовался Эдик у Яндра.
— Да, баба, — бросил он, — Ёрико — зовут. Недавно записалась в новобранцы.
— Ёрико! — окликнул её Эдик.
Она остановилась, смотря на него. Эдик заметил, что она среднего роста, и на лице её читалось решимость и энергичность.
— Ты знаешь кто я?
— Наверное, герой Юхо сир Эдик де Тюк, — произнесла она, рассматривая демонический доспех.
— Да, хочешь быть моим хускарлом?
— Почту за честь!
— Тогда пошли за мной, нужно купить тебе оружие и одежду! — кивнул он.
Яндр-вепрь хмыкнул и пошёл к ярлу.
Выйдя из замка с новым членом своей команды, Эдик задумался.
«С меня одного Тиммелина хватит. Рассчитывать на серьёзную помощь от таких юнцов не стоит ни на секунду. Уж лучше пусть она будет готовить еду в походе и ухаживать за оружием и доспехами. Этим она сразу принесёт в десять раз больше пользы, чем Тиммелин».
Они прошлись немного по главной дороге города, идущей к южным воротам. А затем свернули на узкую улочку. Каменные дома нависали над ними, а редкие прохожие сторонились.
— Зачем ты вступила в армию? — решил расспросить девушку Эдик.
— Вся моя семья погибла, — бросила она.
— Понятно.
— У нас была ферма в пятидесяти километрах от Юхо. За ними шли драконьи горы. Весной туда пришёл отряд разбойников. Они убили отца и троих братьев, насиловали сестёр и мать, а потом убили их. Я выжила по тому, что пошла на охоту.
— Печальная история! — кивнул Эдик, подходя к оружейному магазину. С собой у него было тридцать золотых, так что можно было шикануть.
— Да, это ферма «Волчий камень». Они заплатят за это. Месяц я пряталась в хижине в лесу, а потом пошла в Юхо. Здесь я поняла, что можно вступить в армию. А потом пришли вы...
— Понятно, Ёрико. Пошли! — он открыл дверь, пропуская её вперёд в оружейный магазин. А затем зашёл сам. После этого они зашли в магазин одежды.
Покупки снаряжения заняли у них несколько часов, и Эдик потратил все взятые с собой деньги.
«Посмотрим, что из этого выйдет!» — подумал он.
Подходя к особняку, он увидел кучку солдат Тиммелина. Они воодушевленно обсуждали что-то сидя вокруг бочки.
— И тогда наш капитан в одиночку сразился с призрачными волками...
— Нам повезло, что нами командует герой, — кивнул слушатель.
— Сир Эдик де Тюк сражался в это время на дворе дома, а капитан пробивался к нему, через призраков.
Эдик хмыкнул и прошёл мимо.
Вернувшись в особняк, он увидел, что на переднем дворе навели порядок. Брусчатка лежала там, где надо. Только вытоптанные клумбы оставляли желать лучшего.
«Надо посадить там каких-нибудь редких цветов. Обязательно найду что-нибудь в походе!»
Дверь открылась и к ним вышла Ульрика.
— Как всё прошло?
— Хорошо!
В этот момент над ними пролетел ворон, выронив большой конверт. Эдик подошёл к нему, и перевернул кончиком кинжала. На конверте виднелась надпись: «Герою Юхо — Эдику де Тюку». Он проткнул кончик конверта демоническим кинжалом и поднял.
— Ульрика!
— Да, сир!
— Отведи моего нового оруженосца в бывшую комнату Тиммелина, а затем спускайся в подвал в алхимическую лабораторию.
Эдик пошёл по обгоревшему полу коридора, держа конверт перед собой, спустился в подвал и вошёл в алхимическую лабораторию. Двери в неё располагались сразу за лестницей.
Увы, старого алхимического оборудования уже не было. Барон продал его по дешёвке, но вот столы остались.
Подойдя к одному из них, Эдик положил на него письмо.
«Нужно было бы проконсультироваться с архимагом, на наличие на нём яда или магии. Но я узнал сегодня такое, что мне не хочется показывать это лишним людям. Поэтому придётся рискнуть. Вполне возможно я могу дорого за это заплатить. Но нужно посмотреть самому!»
Он достал второй демонически кинжал и, орудуя ими, разрезал конверт, а затем вытащил оттуда сложенный в несколько раз лист. Развернув его кинжалом, он увидел текст.
Герой Юхо,
к тебе обращается глава гильдии «Чёрная земля». Мы возьмём Юхо, чего бы нам это ни стоило, но ты резко поднимаешь этот ценник. Поэтому есть предложение. После поражение своей экспедиции против нас в марте, ярл вывез свои богатства в тайник за город. Там тридцать сундуков. В каждом из них по десять тысяч золотых монет. Он вывез его под видом каравана в столицу, а затем спрятал сокровища и отравил сопровождавших его солдат. Мы знаем это место. Мы скажешь его тебе, если ты, забрав их, покинешь империю Винтермир навсегда. Мы не будем тебе в этом препятствовать, а наоборот окажем содействие.
Мы будем ждать неделю. Если согласишься, приходи в то место, где убил вервольфа, там будет ждать наш посланник.
Эдик задумался.
«Так во значит как! Может это ложь, а может ловушка! Триста тысяч! Половина из этих денег — мои. Ярл получил их от императора за убитых мною драконов. Будет справедливо, если я получу эти деньги. Но это потом. Колдуны видимо забыли, что герой Юхо не продаётся. Рассматривать их предложения серьёзно для теперешнего меня это смешно. За пять лет легенды обо мне только окрепли. Какая разница ловушка это или нет. Так просто я не оставлю Юхо!
Хватит!
Я уже один раз всё потерял! А что мне даст это золото? Я герой! Для начала, я проверю правду ли они написали. Достаточно показать это ярлу и посмотреть на его реакцию. Он сказал, что завтра командиры собираются в поход против бандитов. Отлично. Посмотрим, как он отреагирует. Мне спешить не куда. Хватит!»
На волне недавних побед, он и сам поверил, что он тот, кем его считают. Эти победы дали ему самоуверенность, которой он был лишён раньше. Он уже побеждал «Чёрную землю» два раза подряд. И он её обязательно победит. Если уж он не убьёт всех колдунов сразу, то по одному он сможет победить любого из них.
Так он думал.
В подвал вошла Ульрика.
— Жрец доставлен домой?
— Да!
— Как ты это сделала?
— Пошла купила телегу и гроб, поехала в дом мёртвых, там сказав, что я родственница умершего бомжа, положила его в гроб и повезла в храм. Там попросила Пальма прочесть молитву об усопшем, дав ему бутылочку хорошего вина. Когда в храме никого не было, то я вынула покойника, и туда лёг жрец. Труп я вынесла из храма и положила у крыльца. Когда носильщики поставили гроб в телегу, то я забросила труп туда же. Потом мы поехали и купили дров, наполнив ими телегу, а с дровами приехали сюда. Я послала Бабеля вернуть покойного в дом мёртвых, сказав, что мы ошиблись, и он нам не родственник и разобраться с телегой и худым конём.
— Отлично.
— Сомневаюсь, что кто-то будет интересоваться трупами бродяг.
— Главное чтобы жреца никто не видел. А остальное не важно.
— Тогда это условие выполнено, — кивнула она.
— Завтра утром я хочу наведаться к ярлу.
— Буду готова.
— Можешь идти.
— Спокойной ночи, сир!
— Тебе тоже!
Он остался один и стал смотреть на лист бумаги.
Прошлый бы Эдик де Тюк уже бежал бы на кладбище. Только за одной возможностью избежать будущие битвы. Но новый Эдик де Тюк познал себе цену. Он улыбался и смотрел на листок.
«Уже после двух столкновений они пошли на попятную. Даже если это ловушка, это значит то, что они рассматривают меня всерьёз. Они боятся меня. Всю жизнь я боялся их, я трепетал, прятался под стол от каждого шороха. А теперь наводящие ужас колдуны просят меня пойти на попятную. Пытаются убить меня или убрать каким-то подлым приёмом. Вот какова цена героя! Ну уже нет! Они не получат от меня такого счастья. Я только вошёл во вкус! Я не такой дурак, чтобы рисковать ради мифических сокровищ, которые, если развалится империя, будут здесь никому не нужны. Я поступлю по-другому!»
Он посмотрел на листок. И вспомнил про жреца. Но затем опять подумал о сокровищах. Эдик думал, что он изменился, что он стал другим. Но он просто понимал, что если у колдунов есть эти деньги, то он сможет их присвоить, как трофей в будущей войне. Он думал, что он благороден и неподкупен, но на самом деле просто опыт говорил ему: не верь никому! «Кого сегодня покупают — того завтра убивают!» — шептала где-то услышанная в империи Санья фраза. Колдуны не дураки, чтобы что-то отдавать просто так. Либо Юхо настолько ценен, либо они просто его обманывают Но это не важно, всё, что есть он получит как трофей.
Выйдя из раздумий, Эдик посмотрел по сторонам.
Пустая комната смотрела на него тёмнотой, куда уходили столы. На полу лежала многолетняя пыль. Она навела на него воспоминания, о том, как он впервые вошёл сюда, о том как призрак принцессы Севера, сказал ему, что будет ждать его у горы Семи ветров. Опасном и холодном месте. А всё так хорошо начиналось...
Эдик встал, прошёлся ещё немного. Спрятал письмо в конверт, и отнёс его на второй этаж в кабинет расположенный в задней части дома.
Спрятав письмо в сейф, он переоделся и спустился к ужину.
Тиммелин сегодня не пришёл, поэтому Эдик ужинал в компании жреца.
— Как хорошо, что ты вернулся! — он налетел на еду. — Я столько времени питался помоями.
— Я утром хочу навестить ярла, — Эдик окончил первое блюдо.
— Завтра у него приёмный день... — жуя ответил жрец.
— Это ещё что?
— Ярл будет принимать подданных империи с вопросами, — пояснила Ульрика.
Эдик вспомнил, что слышал про такое несколько раз, когда жил в домике у стены.
— Для меня он найдёт немного времени.
Дверь рядом с кухней открылась и Альра привезла тележку со сдобой.
— Моё любимое, — потянул руки Теодор.
— Кстати, — посмотрел на главную горничную Эдик. — Альра, передай остальным слугам, чтобы не говорили о моём новом госте. А то у колдунов везде есть уши.
— Слушаюсь!
«Нужно надеяться, что слуги сумеют держать рот на замке!»
— Как тебе мой дом, Ёрико? — поинтересовался Эдик у девушки.
— Огромный! — ответила она.
После ужина Эдик отправился на боковую и неожиданно вспомнил про Люсю.
«Как там она? Я слышал от Ульрики, что капитан Литл де Гер тяжело болен и вот-вот умрёт. Жалко, такой боец пропадёт».
Надо будет попытаться его вылечить — решил он.
Потом он думал о том, что же предпримут колдуны, и как вообще сложится его судьба.
В этих мыслях он улетел на благодатную почву станы снов. Там они произросли ярким букетом фантазий, вызвав интересные сновидения. Там он сражался с колдунами, спасал принцесс и открывал миру правду.
А мир жил, дышал, работал своими шестерёнками. Они приближали одни события и отодвигали другие. Они работали на благо кого-то, но большинство крутилось ради себя. Так они думали. Но на самом деле они всегда работали на благо кого-то другого, того кто был в этой системе устроен иначе, того, кто был двигателем. Просто шестеренки не верили в существование двигателей, для них их вращение было естественным положением вещей, и они считали себя его источником. Но каждый новый двигатель менял ход системы. И события складывали по-другому. И лишь двигателям была дана сила менять этот мир.
А миру было всё равно, ведь и двигателя и шестерёнки составляли тело его системы. И двигались они лишь туда, куда он им позволял. И это движение составляло его жизнь.
Мир жил движением.
Глава 4
ЧЕРНОВИК
Утром моросил мелкий дождик. Позавтракав, Эдик вместе с Ульрикой и Ёрико шли к замку. Ёрико была во всеоружии: в кожаных доспехах, за спиной висели колчан и лук, на поясе — топорик, с другой стороны — меч. А в обоих сапогах было по кинжалу.
Эдик смотрел на неё и улыбался. Это лучше чем Тиммелин. По крайней мере, ему так казалось сейчас.
Мокрая брусчатка летела под ногами. Хмурое небо предвещало прохладный день. Такой день так и хочется провести дома, сидя у камина с книгой и чашечкой чая, а не идя по городу.
На узких улицах все салютовали Эдику, но его появление больше не вызывало такого ажиотажа. Он уже меньше обращал внимания на людей, которых в этот раз было не много, и шёл вперёд. Если бы он не получил письмо от врагов, то сейчас бы его путь лежал в гильдию магов Юхо. У него накопилось очень много вопросов для архимага.
Но раз уж он получил письмо, то нужно было действовать.
Неприступный замок показался на конце улицы. И из его раскрытых ворот маршировали молодые солдаты. Эдик надеялся, что к тому времени, когда его отряд подойдёт туда, то они уже уйдут. Но вышло по-другому, и им ещё пришлось ждать, пока выедут обозные телеги. Пропустив их, Эдик наконец-то вошёл в замок. Караул отдал ему честь.
Эдик кивнул и прошёл мимо.
Пройдя через передний двор, где стояли привязанные несколько лошадей и лежали стоги сена, он дошёл по коридору до тронного зала. Там стояло несколько столов, а в передней его части кучковались бедно одетые люди.
Эдик подошёл к сидящему за столом ярлу. И сорвал с себя шлем.
— У меня срочное дело!
Ярл встал.
— Тогда пошли в мой кабинет.
— Ульрика, Ёрико ждите меня здесь.
В кабинете ярла было всё так же, как и в тот день, когда они снова встретились.
— Ну, что такое, раз даже без здравствуйте.
— Вот! — Эдик вытащил демоническими перчатками конверт, достал лист и положил на стол перед ярлом. — Получил вчера. Сбросила у дома птица.
Ярл читал и бледнел.
— Проклятье! — он вскочил! — Янрд-вепрь!
— Да, господин! — из-за двери вышел свирепый детина.
— Зови командира Телни, пусть готовит свою сотню! — приказал он.
— Что такое? — сделал непонимающее лицо Эдик. — Так колдуны пытались заманить меня в ловушку?
— Видимо, — пожал плечами ярл. — Я не смогу провести приём подданных, у меня появилось срочное дело. Нужно бежать. Поговори с людьми вместо меня, может найдёшь себе занятие на ближайшёю неделю.
С этими словами ярл принялся одевать эльфийскую кольчугу.
— Тогда до скорого! — Эдик оставил письмо на столе и пошёл к выходу.
Вернувшись в тронный зал, он сказал секретарю.
— Ярл Ягиминд распорядился, чтобы я провёл приём вместо него. Принесите мне бумагу.
Эдик сел на высокий стул и в свете свечей посмотрел на собравшихся людей.
— Перед вами герой Юхо — Эдик де Тюк! — произнёс один из солдат. И крестьяне зароптали.
— Я проведу приём вместо ярла Ягиминда, — надел шлем Эдик. Без него уж больно молодо он выглядел.
Первым подошёл крестьянин.
— Сир, понимаете, сир, — дрожал он. — Какие-то люди постоянно ошиваются у моей деревни, смотря всюду, расспрашивают, что мы садим. Видно, что не с добром придут.
— Ясно, потом разберусь! Вот со всеми этими людьми как раз пошли разбираться солдаты.
— Благодарю вас, сир!
— Лучше скажи если ли что-то интересное в ваших краях, если ли древние гробницы?
— Да, есть, сир. В лесу за деревней. Много наших там сгинуло. Гробница древняя, да зло там обитает. Обходим это место всегда.
— Спасибо, как-нибудь загляну! — кивнул Эдик.
Потом было несколько таких же просителей. В основном их проблемы заключались в грабителях и монстрах.
— У нас рядом с деревней возник лагерь! — жаловался мужик. — Люди там недобрые.
— Они что-то делали вам?
— Пока нет, но знаем, что не за горами время, когда они придут за едой, которую мы вырастим.
— А что эти люди едят?
— Не знаю, но говорят, что подвозят к ним из свободных баронств что-то. А что-то так отнимают.
— Я слышал, что дорога в свободные баронства не безопасна, — Эдик хотел сказать, что сам по ней шёл, но решил об этом не говорить.
— Да, разбойник на разбойнике и разбойником погоняет. Не могу девку выдать замуж в соседнюю деревню — боюсь ехать! Да и как свадьбу устроим? Как родню позовём?
— Ничего, я подумаю, как исправить положение!
Потом пришёл следующий проситель.
— Сир, я бедный охотник, — говорил мужик в худой одежонке. — Много поколений мы охотились возле драконьих гор. Но сейчас на ферму «Волчий камень» пришли разбойники. Уже через месяц вся дичь в лесу исчезла.
При слове «Волчий камень» стоящая рядом Ёрико вздрогнула.
— Я слышал про них! Разберемся.
Послушав немного обращений, Эдик понял, что дела совсем плохи, и нужно что-то делать.
— Простите, но я спешу на подвиг, он встал и пошёл к выходу.
У дверей его догнали Ульрика и Ёрико.
— Есть новости, — заметила Ульрика Ольдокон, когда они шли по мрачному коридору.
— От кого.
— Я говорила с солдатами.
— Рассказывай.
— Командиры взяли три сотни и пошли бить бандитов. Ярл взял ещё одну. И того в городе кроме стражников осталась только сотня Тиммелина и новобранцы.
Они вышли на передний двор, и там седлали коней солдаты, едущие с ярлом.
Выйдя из замка, Эдик открыл рот.
— Я так понимаю, раньше гарнизон города насчитывал более пяти тысяч солдат, а сейчас в нём осталась только сотня?
— Как видите!
Живот у Эдика заурчал.
— Пошли пообедаем.
Эдик двинулся знакомой дорогой к своему особняку.
— Ёрико, ты умеешь ездить верхом?
— Да!
— А ты, Ульрика, разбираешься в лошадях?
— Достаточно.
— Ты можешь купить пару хороших верховых лошадей?
— Думаю, сейчас это будет проблематично. В городе все хорошие лошади принадлежат знати.
— Зря я не попросил их у ярла.
— Уже поздно.
— После обеда, пожалуйста займись ими.
— Хорошо! Только это будет стоить приличных денег.
— Без разницы, — пожал плечами Эдик.
Они пошли дальше, мимо каменных домов в два этажа под черепичными крышами. Ходящие по старой брусчатке голуби взлетели перед ними. Влюблённая парочка посторонилась. Детишки, открыв рты, смотрели на героя.
— Кстати, на самом деле я и раньше был плохим наездником, а после возвращения вообще потерял навыки обращения с лошадьми. Так, что я надеюсь на тебя Ёрико, после обеда у меня запланированы занятия со Звёздночкой.
После обеда Эдик и правда усваивал искусство управления лошадью. И даже научился на неё залазить с помощью лестницы. Решив, что этого достаточно, он пошёл ужинать. Вечером Ульрика привела две лошади.
Так и окончился этот день.
На следующее утро стояла приятная летняя погода, и трое всадников выехали из особняка героя Юхо. Эдик не очень хорошо чувствовал себя на коне, но понимал, что иначе путь займёт куда больше времени.
Они проехали по главной улице города, чтобы героя Юхо заметило как можно больше людей, и выехали из южных ворот. Стражники отдали честь, но Эдик не обернулся. В спину ему послышались крики «Слава герою Юхо!»
Эдик решил предпринять поход против фермы «Волчий камень». Во-первых, он хотел пощекотать нервы колдунам, которые наверняка следят за ним и подумают, что он поехал по их души. Во-вторых, ему надоело сидеть в городе. А в-третьих, он хотел оценить Ёрико. Изначально он планировал сегодня посетить архимага, но теперь опять передумал и трясся на коне. Представления о лошадях у него сильно развились с момента, как он попал в этот мир, и теперь он не нашёл в них ничего сложного.
Ульрика и Ёрико скакали за ним.
Окружённый болотами тракт тянулся на юг. Вокруг насыпи стояли вязкие топи, уходящие в бурелом, и лабиринт из густых кустов. С неба палило солнце, и герой жарился в чёрных доспехах, но не обращал на это внимание. Пели лесные птицы, на деревьях Эдик заметил даже несколько белок. К счастью, ничего более крупного он не видел.
«А ведь у меня даже нет девушки! — думал он. — По утрам я просыпаюсь один. Казалось, что может быть проще. Пошёл в бордель. Да я уверен, что меня там даже бесплатно обслужат. Ну или снять любую трактирную девку. Но опять же, геройская репутация! С ней мне положено заниматься сексом минимум как с принцессой, только вот где её взять? Тут по соседству живут же какие-то семьи, если присмотреться то в эти особняки тоже ездят повозки с дровами, там тоже что-то готовят и там живут люди.
Знать...
Породниться бы они вряд ли захотели со мной, а вот найти себе пару приключений на одно место, все знатные красотки не против. Только это надо попасть на бал. Надо будет спросить про светскую жизнь в Юхо. Хотя я сомневаюсь, что она есть. Но ведь свет, на то и свет, что всегда шикует, даже когда в стране плохо. А сейчас в стране очень плохо.
Но даже так. Да я уверен, что все горничные спят и видят во сне это со мной. Но я последнее время так занят, что даже не успеваю помыться. А все из-за кучи накопившихся дел. Ладно, подумаем о другом.
Например, почему колдуны не могут взять Юхо. Или почему они не взяли его в осаду. Сейчас если обеспечить караваны охраной в город можно спокойно доставлять продукты, да и выезжать из него они не мешают, — Эдик хмыкнул. — Ответ очевидно. Маг может сосредоточить в одном месте огромную силу, размазывающую армии, а вот иметь её постоянно не может. Для осады нужна постоянная сила. А они в основном призывают своей магией существ на короткое, ну относительно, время. Поэтому они и ждут. Так что возможно они не так сильны, как кажется со стороны.
Потом подумаю над этим!»
Когда минул полдень, они устроили привал и просидели пару часов, дав лошадям набрать силы, а после продолжили путь. Эдик заметил, когда отъехали от болот, что лес стал более живым, появилась даже рыжая лиса, на обочине ходил одинокий ёжик. Но не надолго. Вскоре дичь исчезла вообще.
Когда стемнело Эдик, Ульрика и Ёрико уже сидели в кустах на окраине пустого леса и смотрели на огоньки вдалеке. Это горели окна фермы «Волчий камень». Гор вдали не было видно из-за темноты.
Разбойники установили караул, но только на главной дороге. Лес окружавший ферму с севера, они не трогали. Именно через него и добрались Эдик со спутницами, спрятавшись на самом краю. Кони стояли привязанные у дерева, скрытые за густыми кустами.
Эдик посмотрел на Ёрико.
— Настало время жать!
— Я готова! — кивнула девушка. Её хорошенькое лицо было мрачнее тучи.
— Как устроена ферма? — всматривался в темноту Эдик.
— Вот главное здание, раньше мы жили в нём. Дальше идут амбар и затем длинный сарай, раньше в нём жил скот.
— Понятно.
Когда стало ещё темнее, они бесшумно направились через поле к зданиям. Благо, поле было не возделано и заросло травой высотою по пояс. Троица бесшумно добралась до фермы, спрятавшись за каменной оградой. Недалеко от них, сидя на бочках, болтало трое бандитов.
— А помнишь в Грейсе мы сняли такую тёлочку.
— Да, вот это вымя, — кивнул соседний. — Вспоминаю до сих пор, встаёт сразу.
— Вот были времена...
— Да, — кивнул первый. — Но опять нас прогнали. Не пойму, сколько можно ждать.
— Хорошо тогда было, — продолжал его товарищ.
— Правда недолго... — добавил третий.
— Как мой дом спалил дракон, так всё не хорошо стало, — вдруг умолк первый. — Я на поле работал и видел, как сгорает деревня.
— Да, ладно, не надо о плохом, всё наладиться, — засмеялся второй. — Скоро господами станем.
— Да, какими господами, — хмыкнул первый. — Вот и дом главари заняли, а нам — живи в сарае, где раньше свиньи топтались. Сто человек живёт теперь. Где господами? Устал я, братцы.
— Наша смена ещё не кончилась, — заметил третий.
— А помнишь, как недавно мужик девку на выданье вёз. Хороша баба была, — продолжал второй.
— Да... — первый посмотрел в сторону, его зрачки мгновенно расширились, а в следующее мгновение двуручный меч срубил сразу три головы.
Эдик успел бесшумно подойти к ним, пока они трепались. Тела обмякли, заливая всё горячей кровью, а головы покатились по утоптанной земле.
— Где сарай? — он посмотрел на Ёрико, так указала пальцем на длинное здание без окон. Эдик вернул меч в ножны. — Ждите здесь!
Он, стараясь не шуметь, пошёл к приоткрытым дверям. Внутри, и правда, слышался храп сотен глоток. Приоткрыв двери, Эдик напрягся. Его трясло от волнения. И он понимал, что назад дороги уже не будет. Горячая сила прошла по рукам, ему стало жарко в доспехе. Мгновение — между ладоней загорелся маленький шарик, другое мгновение — он уже летит в глубину сарая. Эдик успевает отойти в сторону.
Взрыв. Шар внутри разворачивается пламенем, мгновенно поглощающим весь сарай. Двери хлева распахивает в разные стороны. Оттуда вырывается поток пламени. Те, кто спал ближе всего к выходу, успевают выбежать из сарая, и Ульрика добивает их мечом. Орущие люди, в горящей одежде падали на траву. В темноте ночи, это зрелище выглядело особенно ярким. Но Эдик не смотрел, он делал вид, что ничего не происходит. Он уже повернулся и шёл назад, на смотря за спину, где бушевал вырывающийся из сарая огонь.
— Ну, что пришёл твой звёздный час, Ёрико! — Эдик пошёл к убогим дверям небольшого дома. — Заходи после меня. Ульрика, обойди дом снаружи и смотри, чтобы они не сбежали через окно.
Он влетел в сени, где уже одевалось пятеро бандитов — личная охрана главарей. Увидев арбалет, который противник наводил на него, герой схватил за его ложе, и толкнув прикладом бандита, вырвал его. Второго противника он забил этим же прикладом.
Развернув арбалет, Эдик высадил болт в третьего. Ёрико тем временем, скользнув следом за ним, распорола живот бандиту справа. Последний с кинжалом попытался наброситься для него, нао Эдик нокаутировал его, разбив череп о побеленную стену.
Послышался звон стекла, Эдик открыл хлипкую дверь и вошёл в большую комнату, инстинктивно прикрыв шлем рукой. В руку и грудь врезались два болта. Удары были ощутимыми, но он не шелохнулся. Болты отлетели от прочного демонического доспеха, и загремели на деревянном полу. Послышался всхлип умершего на улице человека.
В комнате горел гномий фонарь, освещая всё ровным светом кристалла. На Эдика бросился бандит с коротким мечом, герой схватил лезвие рукой, в демонической перчатке, и оттолкнул врага. Тот полетел назад, и пальцы его рук соскользнули с эфеса меча. В этот момент второй разбойник, перезарядил арбалет и нацелился в Ёрико. Эдик, шагнув в сторону, заслонил её.
— Подожди, не убивай его.
Болт ударился в правое плечо, Эрик двинулся вперёд, бандит бросил арбалет.
— Помилуй меня!
— Кто тебя нанял?
— Король бандитов!
— Кто? — открыл рот Эдик. Ёрико уже вязала второго бандита.
— Никто не видел его лица, он не снимает демонический доспех, — лепетал он. — Вы же сохраните мне жизнь? Вы отпустите меня, если я вам скажу?
— Подумаем! — кивнул Эдик.
— Пообещайте.
— Надо убить их, — проговорила за спиной девушка.
— Что мне тебе обещать? Что убью тебя быстро? — посмотрел на него Эдик де Тюк. — В этом мире царит хаос, и людская жизнь ничего не стоит.
Бандит отошёл к стене, где была тонкая дверь в заднюю комнату.
Эдик всмотрелся в его лицо — поношенное жизнью лицо лжеца. Он не раз видел такие лица у базаров в империи Санья. И эти лица всегда вызывали у него отвращения. Он сразу же понимал — ничего хорошего ждать не стоит. Вообще во многом эта фраза стала его девизом «Ничего хорошего не жди!», но когда он уходил от общества, он забывал об этом.
— Впрочем, ты прав, — усмехнулся Эдик. — Какая мне разница кто тебя нанял, кто ты, кто такой король бандитов. Перед тобой герой Юхо — Эдик де Тюк! Мне не интересны такие маленькие детали, я прихожу и побеждаю! Вот и всё. Ёрико, убей их!
— С удовольствием! — после кровожадного голоса девушки послышалось мычание, а затем всхлип, и звук режущейся плоти.
— Подождите! — бросил умоляющий взгляд прижатый к стене бандит.
— Не стоит ждать! — Эдик де Тюк пошёл вперёд, он взглянул в полные ужаса глаза, человека стоящего перед ним в растрёпанных штанах и рубахе.
Внутри Эдика ожила какая-то пустота. Что-то совершенно злое захватило его разум, и в следующий миг он раздробил главарю череп.
Всё произошло так быстро, что осознание настигло его только после содеянного. В этот момент ему вдруг стало страшно. Но не от того, что он боялся бандитов, он испугался того, что он может стать таким же, а может даже ещё хуже. Он испугался тьмы внутри себя, которую он ощутил в этот момент. Ему показалось, что он может получать удовольствие от чужих мук. Но это волнение было недолгим. Реальностью требовала действий, и Эдик подчинился ей. Он вошёл в последнюю комнату — спальню и смотрел на беспорядок, что там твориться. Ёрико плакала за его спиной.
А его самого трясло от напряжения. Дом был очищен.
В комнату вошла Ульрика.
— Надо забрать лошадей, чтобы их не съели.
— Я сделаю это! — вдруг вызвался Эдик. Отправлять одну Ульрику он боялся, а ему срочно хотелось покинуть этот проклятый дом. Теперь казалось, что даже стены в нём пропитаны злом. И стоит лишь только к ним прикоснуться, как это зло впитается в поры кожи, проникнет в тело и отравит душу.
— Есть ещё караульные на главном тракте, — добавила она.
— Я посмотрю.
И он на самом деле прошёлся по начавшей зарастать грунтовой дороге, но там, где бандиты соорудили наблюдательный пост, уже никого не было, хотя всё указывало на то, что они обитали здесь совсем недавно.
Но догонять их у Эдика не было ни малейшего желания.
Ему было страшно, от осознания, что только что, как мощный порыв ветра, он задул сразу сотню жизней. Эти люди жили ещё мгновение назад, а вот теперь они заживо сгорают в объятой огнём комнате. И это по его воле. По мановению пальцев его рук. Он обладает такой силой. Эдику стало страшно. Руки тряслись.
Эдик прокручивал это в голове.
«Мне показалось, что в то мгновение я стал машиной. Меня просто не было. И во мне было что-то злое. Я даже почти не помню, как я подошёл к сараю и приоткрыл двери. Только обрывки памяти».
Прожив три года в пустыне, он научился различать даже самые глубинные свои настроение, ведь часто кроме него самого у него не было собеседника. Он копался в себе и путешествовал по деревням.
До сегодняшнего дня всё было по-другому: он всегда оборонялся. Даже недавно в своём доме. Даже, когда убивал вервольфа. Он чувствовал себя защитником. А теперь он пришёл куда-то и всех убил.
«Если бы я их не убил, то завра бы эти люди разграбили деревни. Если бы ярл и командиры прислушались к моему совету, то мы могли бы вернуть хоть часть этих людей в русло обычной жизни. Они не виноваты в том, что с ними случилось. Но они виноваты, в том, что не дали отпор жизни. Они были слабы, и мир раздавил их! Слабость — вот их преступление! Этим, что я сделал я спас ещё столько же людей, если ни в два раза больше. Какой ужас! — думал он. — Я никогда не испытывал угрызения совести, когда был один. Но стоило мне только стать героем, как я уже мучаюсь! Как хорошо было быть никем в маленькой квартирке и целыми днями играть в компьютер — не было никаких угрызений совести, никаких мук принятия трудных решения, никакого выбора».
Он дошёл до встретивших его радостным ржанием коней, и отвязал их от дерева. Затем он повел их к ферме через заросшее поле. Над ними рассыпались по небу яркие звёзды.
«Почему я пошёл сюда? Я же знал, что мне придётся убивать людей используя свои самые мощные заклинания. Я знал и ради их испытания пошёл сюда! Мне захотелось узнать, смогу ли я вылезти из города без охраны. Смогу ли победить страх остаться один перед неопознанным врагом. Смогу ли победить лагерь бандитов. Смогу ехать вперёд не боясь колдунов. Меня одолевали эти сомнения. Что я испугаюсь, что я убегу! Что я брошу всё! Что глубоко внутри я остаюсь таким же, как и раньше, просто теперь я воображаю, что я изменился. Но, я же изменился? Я стал другим? Или мне это только кажется?»
Он шёл по заросшему полю, протаптывая в траве дорожку. Ферма приближалась маня огнями вдалеке. И как хорошо было бы обмануться. Его воображение, забыв о произошедшем, уже рисовало радостные грёзы. Огоньки в доме с трупами, стали манящими и привлекающими, а внутри дома его встретит обязательно добрый волшебник, которого приютили на ночь хозяева фермы. Там он встретит тепло очага и радушные взгляды хозяев, приветствующие нового гостя. Но нет… Там больше ничего нет… Там лишь трупы.
«Почему меня всё это волнует! Эти проклятые бандиты! Ну зачем они тащились сюда, и что за король бандитов? Он появился опять. Что за дела? И почему всё это ложится на мои плечи? Эта проклятая сила не даёт мне покоя. Мне тяжело. И я не могу ничего сказать. Я не могу сказать, что испытываю хоть малейшее угрызение совести. Я могу сказать, что когда я убивал последнего, во мне появилось что-то злое, что торжествовало и упивалось насилием, и в следующее мгновение я ощутил дикое отвращение! Кому такое может сказать герой Юхо? Все подумают, что я сошёл с ума. Почему на меня свалена такая ноша? Разве это лучше, чем сидеть в пустыне? Не знаю! Но, по крайней мере я хоть кому-то могу помочь, — он рассмеялся. — Теперь охотнику будет что ловить».
Герой Юхо привязал лошадей у крыльца и вошёл в дом. Ульрика уже убрала тела и спокойно расположилась на скамье.
— Бандиты убежали! — бросил Эдик.
— До завтрашнего дня они вряд ли смогу кому-то об этом рассказать.
— Да.
Ёрико плакала, Эдик молчал, а Ульрика легла спать.
Когда утром он проснулся, то вышел из неудобной позы, в которой заснул, и разминая ноги, вышел на улицу. Пришлось снять доспехи, что бы хотя как-то от них отдохнуть.
Над ним простиралось голубое небо, на юге в дымке белели горы, луговая трава зеленела вокруг. Было жарко и хотелось петь. Но только не Эдику. На душе стало почему-то тошно. Сзади к нему подошла Ёрико.
— Спасибо за это! Я никогда не забуду... Но, тела моих близких до сих пор гниют в мусорной яме...
Эдик развернулся.
— Ты хочешь их похоронить?
— Было бы не плохо, но я знаю, это отнимет время. По этому лучше сожгите их, сир, своим заклинанием.
Мусорная яма находилась недалеко от построек. И там уже валялось несколько десятков тел. Они гнили, источая жуткую вонь, и были недавно перевёрнуты. Судя по всему, Ёрико, которая искала тела своих родственников, уже успела убедиться в их наличии там.
Эдик поджёг яму «Инферно», и Ёрико долго смотрела на пылающий огонь и плакала. В это время Ульрика подготовила коней к дороге. И люди отправились назад. На обратном пути, к счастью для Эдика, ничего не случилось.
В полночь Эдик де Тюк уже стоял под стенами Юхо, и толстые ворота медленно открывались для него.
Он смертельно устал, и было тошно. Но вид солдат, отдавших ему честь, придал ему сил. В конце концов, он это сделал не для себя. Для себя ему было бы спокойней жить в той пустыне, в заброшенной деревне. Там бы никто не догадался, что он так силён. И никто бы не стал его преследовать из сильных мира, ведь он обычный бродяга, коих миллионы. А теперь нет — он герой, меняющий судьбу мира. Сердце города Юхо. Он надежда и спасение империи.
Он ехал по тёмному городу, кое-где его путь освещали магические фонари. Дома смотрели на него пустыми окнами, где не горело даже самого тусклого огонька. Молчание лишь усугубляло тишину вокруг. У утонувшего во тьме особняка их встретили солдаты. Они молчали, сдерживая любопытство. Но по их шёпоту за спиной было понятно, что они горят желанием узнать, что же случилось.
— Видимо, гильдии «Черная земля» пришёл конец.
— Да, нет же, это связано со спешным отъездом Ярла.
— Герой искал древний артефакт.
Эдик не стал их слушать, скоро двери ему открыла Альра Ноберти.
— С возвращением, хозяин. Накрывать на стол?
— Нет!
Эдик вошёл во тьму особняка.
Древний дом поглотил его, скрывая от внешнего мира. И казалось, что именно в этих толстых стенах он найдёт отдохновение. Он найдёт утешение от печалей. И его душа верила в это. И души бездомных верили в это. Верили в то, что когда-то у них будут собственные дома, которые защитят их от хаоса мира. Что эти дома выдержат не только стужу, но и злобу людей. Они сокроют их от злых ветров, и защитят, как самое ценное сокровище. И каждый хотел в это верить. Верить в свой дом, в место, где он сможет найти спасение от всего. В это, на самом деле, верили все, — но только не мир! Мир знал, что внутри него нет стен, которые защитят, что никто не дарует постоянную безопасность. Он знал, что внутри него нельзя укрыться от ветров судьбы, и корабли не найдут тихой гавани. Ведь он именно таков. Он отрицает безопасность! Она противна его природе, которая непрерывно меняется, и нет в ней ничего постоянного. То, что вчера давало защиту, на следующий день само становиться опасностью.
Мир отрицает безопасность.
Глава 5
Эдик ходил по своей комнате, густой ковёр поглощал шарканье тапочек из верблюжьего меха. В три открытых окна падал яркий свет, изгоняя тьму из тёмных углов комнаты. Героя мучили мысли, казалось, что что-то не так.
Толстая дверь открылась, и в комнату вошла Люся. Она выглядела так же, как и пять лет назад, когда только попала в этот мир. Длинные волосы спадали на открытые плечи. Эдик улыбнулся ей.
— Ты нисколько не изменилась!
— Ты тоже, Александр Пряников — как был чмом, так и остался.
— Я изменился! — сжал кулаки он. — Я больше не бесхребетное чмо, трясущееся от каждого порыва ветра.
— Да, теперь ты — сильное чмо, — хмыкнула она.
— Я пришёл защищать этот город! — начал тараторить Эдик. — Я прошёл много тысяч километров, чтобы стать на его защиту.
— Ты пришёл защищать не город, а себя. Свою историю. Ведь Юхо, это город, где Эдик де Тюк — всё. От него зависит выживут ли горожане или нет. Он его сердце, он его руки, он его голова. Здесь ты — всё. А в другом месте ты был бы никем, обычным конкурентом местным силачам, которые бы постарались побыстрее избавиться от тебя. Для простых людей ты бы всегда был чужаком, чтобы ты не сделал для них. И когда бы пришло время, они бы выбросили иноземца из своей жизни.
— А разве здесь не выбросили меня? Разве меня не забыли? — закричал Эдик.
— Когда героя исчез, легенды о нём лишь крепли и набирали силу. А ведь людям много не надо. И достаточно легенды, что такое было. Не надо никаких фактов! Они хотят верить! Все хотят верить в светлое, и ты в том числе! Ты хочешь верить в светлое будущее, именно поэтому и вернулся сюда. И легенды, которые создали, воспевали великого героя. И вот он вернулся и все враги в ужасе, потому, что они тоже верят сказкам.
— Которые в этом мире реальность! — бросил Эдик.
— Но не в твоей голове.
— Я вернулся сюда по тому, что понял, что здесь моё место! Что здесь я могу вернуть всё то, что когда-то потерял и получить гораздо больше. Именно здесь я могу стать настоящим героем! Я хочу стать героем! — прокричал он и проснулся.
Он лежал на кровати, сквозь щели через шторы бил свет. Эдик хлопал ресницами и смотрел на побеленный потолок.
— Люся бы никогда не додумалась до такого!
Он поднялся. Раскрыв шторы, он понял, что нужно искупаться. Летом в демоническом доспехе было не так то и комфортно, как осенью, особенно если учесть, что из-за чёрного цвета он ужасно нагревался на солнце.
Эдик вздохнул.
Выйдя из комнаты, он узнал, что его ожидает посланец ярла, но он отдал приказ горничной готовить купальню, а посланцу сказал, что пока не помоется, никуда идти не собирается.
Лёжа в купальне, он подумал, о позавчерашнем событии.
