Глава 11
Тёмная ночь проносилась мимо Эдика, погружённого в оцепенение, вызванное сотрясением внутреннего мира. После услышанного там произошла катастрофа планетарного масштаба. Лишивший героя всего брат уже не казался абсолютным злом. А вера в ярла и Юхо полностью исчезли. Эдик был ошеломлён. Дождь прекратился, но он не заметил этого. Эдик не мог ни о чём думать, кроме как о том, в каком ужасном положении он оказался.
«Получается, что мне даже не стоит возвращаться назад — думал Эдик. — Если я вернусь назад и мне удастся доказать, что я Эдик де Тюк на меня опять начнёт охоту император. Опять придётся дрожать от страха в ожидании убийц, опять прятаться, опять жить в постоянном страхе! Когда же всё это кончиться?»
Всё казалось бес толку. Он никаким образом не может вернуться как Эдик де Тюк. Конечно, он может доказать что он брат Эдика — Эрик. Осталось создать доказательство. Мальчик решил, что обдумает этот вариант, когда спасётся. А он уже решил спастись. Поскольку становиться членом братства тьмы Эдик не собирался. Его отпугивало то, что ему придётся постоянно рисковать без какой-либо славы. Впрочем, слава была и у наёмных убийц, а вот обожание народа — нет. А без этого Эдик не хотел подвергать себя таким серьёзным опасностям. Да и он вообще не хотел подвергать себя никаким опасностям.
Поэтому он решил бежать при первой возможности.
В тюрьме замка барона Цейнхагнера сырую темноту разгонял факел толстого надсмотрщика, проходящего между пустых камер.
Из-за решетки на него посмотрела сидящая на коленях Брумгильда, её пышная грудь виднелась через расстёгнутую куртку.
— Не хочешь отсосу? — облизав губы, она посмотрела на тюремщика.
— Мне не велено вас выпускать! — сказал он, сглотнув.
— А ты просунь его сюда.
Толстяк засунул факел в держатель и принялся развязывать штаны.
— Небось, жена совсем не даёт? — облизала губы ведьма.
— Да, старая кошёлка. Совсем осучилась, — пробормотал тюремщик. — Только денег дай, дай и дай. Больше ничего не надо! Если бы не горничная, то совсем бы некуда было малыша пристроить.
Достав свой инструмент, уже принявший боевую готовность, он просунул его между отслоившихся ржавчиной полосок решетки.
Брумгильда, сев поближе, принялась поглаживать почти невидимый в темноте член.
— Наконец-то! — застонал тюремщик.
Когда член затвердел ещё сильнее, то она, сжав его, резанула об ржавые края решетки. Истекая кровью, мужик закричал. Отпрянув назад и стукнувшись спиной о решетку напротив, он почувствовал, как его кто-то схватил за шею.
Это была Нэтси. Она сдавила сильными руками его тостую шею. Послышался хруст, и труп толстяка осел на грязный пол.
— Я видела у него ключ от кандалов! — прошипела Брумгильда. — Быстрее!
Просунув обе руки в кандалах между полосками решетки, Нэтси сняла с толстого пояса затёртые ключи и бросила их подруге. Та поймала связку и сняла противомагические кандалы. Встав с пола, Брумгильда приложила руку к встроенному в решетку замку. Из раскрытой ладони полился свет, соединённый с тьмой, и старый замок раскрошился ржавчиной. Ведьма открыла ржавую решетку и побежала по коридору к доске с ключами от камер.
— На, возьми! — она протянула подруге ключи от кандалов, а пока та снимала их, открыла решетку её камеры.
— Надо найти золото! — прошептала Нэтси.
— Пошли! — кралась по коридору ведьма. Прихватив факел, подруги направились к дверям на лестницу.
А в это время все служанки особняка древнего рода видели сны, где сир Эдик де Тюк флиртовал с ними, склоняя к интимной близости. Они отпирались лишь только для приличия, но потом с удовольствием прыгнули с ним в кровать. Лишь одной Ульрике совершенно не спалось. Она бродила по длинным коридорам особняка.
— Бесполезно, Эдик де Тюк уже мёртв, — сказала она сама себе и пошла в спальню.
Замок барона Цейнхагнера выглядывал из темноты длинной стеной. Старой, разваливающий, помнящий лучшие времена, окружавшей стоящий в отдалении от деревень и трактиров древний замок. Ощетинившись парапетами, он смотрел на мир, оставаясь в стороне от его дел. Они его не касались и не интересовали, всё что он мог — это поглощать плоды бесконечного труда людей, собирая ценности за своими стенами. Он был такой же, как и его хозяин, живущий в чреве главного здания.
Последнее время скупой барон рассорился со всеми соседями и почти не покидал замок. Кирпичная стена защищала его от внешнего мира, за ней он прятался и чувствовал себя в безопасности.
И в эту безлунную ночь, на стенах его замка царила непроглядная темнота. Лишь только свет в караульной башне одиноко тонул в её безбрежном океане. А за стенами шла просека, и дорога от ворот, миновав луговые травы вокруг замка, уходила в мрачный лес. Оттуда вылетел чёрный конь с двумя всадниками. Перейдя с тяжёлого бега на шаг, он направился к старой стене.
Эдик дрожал, разглядывая очертания замка. Глаза уже привыкли в к темноте, и он хорошо различил его главные контуры. Мальчик понимал — настал его звёздный час. Сейчас решиться его жизнь, он либо умрёт, либо убьёт совершенно невинное существо. А поскольку он не может умереть, то он определённо убьёт. Он решил больше не думать об этом. Да и не время сейчас философствовать.
Конь подъехал ещё ближе к стене.
Эдик замер, думая о том, как можно сбежать.
— Приехали! — произнесла Джейн. Призрачный скакун растворился под ними.
Эдик полетел на пожухлую траву, сумев приземлиться на ноги. Зазвенело упавшее на землю золото.
— Не вздумай убегать или шуметь, — прошептала Джейн, схватив его за плечо. — Я очень хорошо вижу в темноте и превосходно метаю кинжалы. Убью мгновенно!
Он кивнул.
В животе Эдика что-то перевернулось. Желание проверять правдивость слов девчонки у него не было. Он предпочёл бы очутиться сейчас рядом с тролем, только не с ней. Сейчас он понял, что братство тьмы действительно стоит опасаться. До этого он так нагло и так открыто жил, что теперь понял, как неосторожно он поступал. Если бы им просто нужно было убить его, то они могли это сделать когда угодно. И Эдик ничего бы не смог им противопоставить.
Он боялся, что его зарежут на улице, но теперь понимал, что дома он был не в большей безопасности. Эдик понял, что раньше ничего не видел дальше собственного носа. Да у него и не было времени, чтобы понять положение дел в этом мире. Он знал его только исключительно по игре. А реальность разительно отличалась от игры. Она обладала той сложность и той глубиной, на которую не была способна ни одна игра.
Эдик тяжело дышал. От мысли, что сейчас придётся лезть в замок, битком набитый солдатами, его пробирал холодный пот.
Джейн забросила мешки с золотом в ближайший куст и побежала к закрытым воротам.
— За мной!
Ноги у мальчика задрожали. Неужели ему придётся пойти туда? Но это ещё не самое страшное. Потом ему придётся убить младенца.
«Но это всё же лучше, чем умереть самому!» — тут же успокоил он себя.
Эдик пошёл за Джейн, смотря на её узкую спину. От нервного напряжение его восприятие обострилось, ночное зрение улучшилось. Эдик смотрел на каменную стену и ему казалось, что он видит там замерших караульных. Они стоят и вглядываются в темноту в поисках тех, кто может потревожить ночной сон барона. Страх попасться вытеснил все остальные мысли. Эдик уже забыл о империи, о младенце и о будущем выборе — ничего этого не существовало. Остался лишь страх перед солдатами барона. Эдик выкручивал шею, всматриваясь в тёмные парапеты, но они стояли пустыми.
— Жди здесь! — прошептала Джейн и подбежала к замковым воротам. Она подпрыгнула и, оттолкнувшись от держателей факелов, очутилась на стене.
«Ни фига себе! — открыл рот Эдик, не ожидавший увидеть подобной акробатики. — Да она бы влетела в мой дом, просто перепрыгнув забор. И запрыгнув на подоконник второго этажа, легко бы и просто проникла в мою спальню!»
Прошло чуть больше минуты, но Эдику это время казалось вечностью, и рядом с башенкой у ворот упала верёвка.
У парапета появилась Джейн, приглашая его жестом. Её облик в темноте казался Эдику особенно выразительным, будто бы её тело излучало свет.
Мальчик на ватных ногах поплёлся к веревке. За время, проведённое на призрачном коне, он сумел немного собраться с силами. Подтянувшись на руках, Эдик легко залез по канату на замковую стену.
Став на прочные камни, он отдышался. Сердце билось предательски громко, и даже его дыхание могло разбудить спящих караульных. Эдик осмотрелся. В глаза бросилась приоткрытая дверь, ведущая в башенку над воротами. Там он увидел сидящего на стуле солдата.
Внутри у Эдика всё сжалось.
— Он нас не заметит?
— Он уже мёртв, — пошла по стене к главному зданию замка Джейн.
Эдика всего трясло. Каждую минуту, ему казалось, что сейчас зазвенит тревога, и на него набросятся орды солдат. В воображении он уже слышал топот сотен ног, бегущих чтобы его схватить.
Когда-то в детстве он играл в одну старую игру, и там, бродя по коридорам, он не раз слышал топот десятков ног. Подобный эффект добавлял атмосферы ужаса. Сейчас же его воображение добавляло нечто подобное. Эдику казалось, что стоит лишь прислушаться, как он услышат топот бегущих к нему солдат.
«Как ужасно быть ассасином! Хорошо, что в игре я не стал прокачивать эту специальность! — он плёлся за Джейн. — А чтобы было, если бы я вступил в братство тьмы? Всё было бы просто ужасно! Мне бы постоянно приходилось выполнять подобные задания. Каждое мгновение меня могут обнаружить! Когда ты вызвал врага на бой, то знаешь, что придётся драться. И ты знаешь, что тебе предстоит. А сейчас каждую минуту положение дел может измениться. Да я поседею раньше от нервного напряжения, чем выполню задание!»
Эдик представлял, как бы ему пришлось лазить по канализациям, бояться быть застанным врасплох. Дрожать от каждого шороха, молить мир, чтобы задание прошло без осложнений. И самое главное, убивать спящих жертв, которые не догадываются о том, что убийца вот-вот пронзит их кинжалом. А потом тихо и мирно убираться, стараясь не шуметь, и главное не быть обнаруженным.
Джейн без труда вскрыла замок, запирающий дверь в главное здание замка. И они вошли тёмный коридор, уходящий в его недра.
— Ты уже готов убить младенца? — прошептала она.
— Да-а-а-а... — пролепетал дрожащим голосом Эдик.
— Я пошутила. Младенец этот нафиг никому не всрался. Убить надо барона. Про младенца я сказала, чтобы проверить твою решимость вступить на путь убийцы.
— Понятно! — кивнул Эдик. От души у него сразу отлегло. Он облегченно вздохнул. Барона он был бы и сам готов убить, только за то, что из-за него он потерял всё своё золото.
«Из-за этого негодяя я потерял всё своё золото! Всё, нажитое непосильным трудом! — он сжал кулаки. — Ну уж я его укокошу! Ублюдок!»
На сердце сразу как-то полегчало, а руки наполнились силой.
— Но тебе не придётся его убивать, — увидев перемену в его настроении, заметила Джейн. — Задание по убийству барона слишком важно, чтобы его провалить. Барон важная шишка, и я не буду им рисковать не на мгновение. Твой экзамен будет после.
Эдик чуть ли не был готов прыгать от счастья. Если бы не страх быть зарезанным, он бы обнял Джейн на волне позитива. Но опомнившись, он тут же начал прислушиваться. Уж не бегут ли к ним толпы вражеских солдат?
Тем временем этажом ниже, Брумгильда и Нэтси проникли в кабинет барона, где на столе лежало найденное ими в гробнице золото.
Девушки уже наши свою экипировку и принялись возвращать отняты бароном трофеи.
А в это время Джейн уже подошла к толстым дверям спальни хозяина замка, и начала копаться в замке. Эдик напряг весь свой слух, чтобы никто не подкрался незамеченным. Дверной замок наконец-то сдался и раздался тихий щелчок, но двери так и остались стоять закрытыми.
— Дверь закрыта внутри на засов! — вздохнула Джейг. — Видимо барон знает, что многим мешает.
По телу Эдику только от этой новости разлилась волна слабости. Он понял, что это приключение не собирается завершаться. Они могут ещё долго пробыть в этом проклятом замке, где за каждым углом ожидает верная смерть.
— Что будет делать?
— Полезем через окно! — она пошла в направлении двери, ведущей на стену.
— Постой, я могу вынести дверь! — пролепетал Эдик, сам удивляясь своей храбрости.
— Барон спит с гномьим автоматическим арбалетом, если он проснётся от грохота, то сразу же схватит его и изрешетит всех!
Эдик сглотнул. Ему захотелось убраться как можно быстрее отсюда.
— А ты не умеешь ходить сквозь стены?
— Не неси чепухи! — прошипела она.
Вдалеке послышались шаги.
— Кто-то идёт! — в руке Джейн показался демонический кинжал.
Она схватила Эдика за руку и потащила в боковое ответвление коридора. Мальчик замер, слыша, как бьётся его сердце. Удары казались громкими и быстрыми, руки вспотели. Ему захотелось вскочить и бежать на стену, а там, спрыгнув вниз, помчатся в темноту леса.
На второй этаж кто-то поднялся.
— Ты уверена, что мы выйдем отсюда, — прошептала Нэтси.
— Да, — шёпотом ответила Брумгильда. — Как только спустимся за стену, я призову призрачных волков, и они унесут нас отсюда.
До Эдика дошло, что это авантюристки, которых он оставил. До этого момента он совершенно забыл о них.
— Это те искательницы, которых окружили солдаты барона, — прошептал он Джейн.
— Отлично, похоже, они уходят с золотом, — кивнула она. — Будет на кого спихнуть убийство барона.
Девушки скрылись в открытой двери, выйдя на стену. Где-то рядом заревел младенец. Эдик задрожал.
«Всё! Нам конец! — он смотрел на Джейн. — Почему всё так получилось? Надо было отдать золото барону. Чёрт с ним золотом. Сейчас я бы где-нибудь спокойно спал, а не шатался по замку. Всё, мы пропали!»
Младенец орал так громко, что все в замке пришли в движение.
— Спи мой хороший! — послышался голос кормилицы. Но младенец не унимался.
Неожиданно послышался звук сдвигаемого засова, двери в спальню распахнули, и в коридор вышел барон с арбалетом.
— Да заткните вы его наконец! — заорал он что есть мочи. — Из-за него я не могу спать! Если вы это не сделаете, я швырну его со стены!
Он развернулся, возвращаясь в спальню. В этот момент Джейн вылетела из-за угла, мгновенно добравшись до хозяина замка. Барон успел услышать что-то и повернул голову, но в этот момент в шею ему въехал демонический клинок.
— Бежим! — Джейн подняла упавший на пол автоматический гномий арбалет и бросилась к двери на стену. Эдик побежал за ней. Выбежав под открытое небо, он ощутил вкус свободы, которую он, казалось, потерял в коридорах этого замка. Девушка спрыгнула с пятиметровой стены, а Эдик спустился по веревке. Оказавшись за стеной, он обрадовался и посмотрел на пасмурное небо. Добежав до куста, Джейн свистнула.
Из ниоткуда возник чёрный конь.
В этот момент в замке послышались крики солдат и визг разбуженных девушек. Забросив перевязанные верёвкой сумки на круп скакуна, Джейн вскочила на него сама, а затем затащила Эдика. Тот, пребывая в эйфории от того, что они спаслись от неминуемой смерти, улыбался до ушей.
Ещё мгновение и убийцы унеслись в черноту леса по ночной дороге.
А разбуженный замок шумел. Одна смерть изменила сотни жизней. И испуганные люди дрожали, вспоминая про братство тьмы — могущественную организацию убийц, которая держит свои кинжалы возле шей сильных мира сего. Люди понимали, ступи кто на запретную дорожку, ничто не сможет спасти от неминуемой расправы.
И они засыпали в страхе перед этой огромной силой. И мир весь боялся, а империя дрожала. Тёмная рука окутала всю страну, и не было от неё спасения. И лишь единицы бросали ей вызов. Многие из них погибали, но были и те, кто смог дойти до конца.
Но что может сделать один человек, даже если он великий герой?
Никто не задумывался над этим, и не желал отвечать на этот вопрос. Ведь как могущественно братство тьмы. Нет силы, которая сможет противостоять этой организации, свившей свои чёрные гнёзда во многих странах мира.
Но были и те, кто знали, что само братство тьмы, при всём своём могуществе, всего лишь кинжал, который сжимают в руке сильные мира сего, угрожая неугодным. И без их помощи всемогущая организация давно бы исчезла.
Мир это знал.
