Глава 17
Демо-версия
Когда впереди показался высокий бетонный забор виллы Скандербега, Ардиан вытащил из кармана куртки инъектор и прижал к предплечью, как показывал Монтойя. Боли он не почувствовал. По руке прошла слабая судорога, в месте укола стало горячо и щекотно. Ардиан размахнулся и выкинул пустой инъектор в канаву.
У ворот дежурили незнакомые ему молодые парни с голодными волчьими глазами, вооруженные китайскими «Калашниковыми». Когда Ардиан попытался объяснить, что пришел к Скандербегу, они посмотрели на него, как на сумасшедшего.
— Пошел вон, щенок! — бросил один из волчьеглазых, захлопнув перед ним калитку. — Скандербега ему!
— Позовите Петра! — крикнул Хачкай, ударив ногой по кованому металлу. Ворота отозвались низким гулом.
— Иди, иди, — крикнул кто-то из охранников, — а то башку оторвем!
«Так не бывает, — подумал Ардиан. — Неужели Скандербегу все равно, жив я или нет? Он же охотился за мной… или это был не он?»
Червь сомнения опять шевельнулся в его душе. Но едва только он пошевелился, калитка с металлическим лязгом отворилась.
— Ладно, заходи, — недовольно буркнул охранник. — Велено впустить.
Как только Ардиан перешагнул порог, ему ткнули под ребра ствол автомата и быстро, но умело обыскали. Распотрошили рюкзачок, конфисковали старенький плеер и поясную сумочку с лазерными дисками. Не нашли только деньги, но их Хачкай предусмотрительно спрятал в поясе. Бумажный пакет с лекарствами охранников не заинтересовал.
— Ну, придурок, — хмыкнул один из волчьеглазых, — раз сам пришел, так давай, шевели клешнями…
На крыльце дома, скрестив мощные руки на груди, стоял хмурый Петр. Ардиан заметил, что кобура его любимого «кольта-45» расстегнута.
— Свободны, — бросил черногорец сопровождавшим Хачкая охранникам. — Ну, кому сказано?
— Привет, Петр, — поздоровался Ардиан. — Мне кажется, или я и вправду не вовремя?
По каменному лицу Петра пробежала едва заметная тень.
— Скоро сам все узнаешь, — пообещал он. — Оружие с собой есть?
— Ты им не веришь? — удивился Хачкай, покосившись на удалявшихся к воротам охранников. — Они же меня чуть наизнанку не вывернули.
Черногорца такой ответ не удовлетворил. Он без лишних слов ухватил Ардиана за шиворот и поднял в воздух — легко, как котенка. Встряхнул, охлопал свободной рукой по бокам. Поставив Хачкая на землю, ткнул толстым пальцем в перевязанное плечо.
— Что с рукой, парень?
— Порезался, — огрызнулся Ардиан. — Когда брился.
С чувством юмора у Петра всегда было туго. Он наклонился к плечу Ардиана, оттянул край повязки, повел носом и, учуяв слабый запах медикаментов, исходивший из-под закрывавшего рану гермопакета, удовлетворенно кивнул.
— Пуля. Вынимали в госпитале, и повязку тоже профессионал накладывал.
— Доктор Бразил, — соврал Ардиан. — Знаешь такого?
Петр кивнул. Посмотрел на Хачкая долгим взглядом, в котором, казалось, читалось некое сожаление.
— Хозяин тебя искал, — сообщил он. — Пойдем, возможно, он захочет поговорить с тобой.
Скандербег сидел в кресле перед огромным плазменным экраном и медленно раскачивался в такт одному ему слышной музыке. На экране мелькала нарезка из информационных видеоклипов, сопровождавшаяся комментариями ведущих телевизионных программ, запущенными в ускоренном режиме. Ардиану уже доводилось наблюдать за тем, как босс смотрит новости, и зрелище это его не удивило. Скандербег, носивший в ухе сетевой имплант, мог управлять браузерами своей домашней системы напрямую, без клавиатуры и мыши. В одной руке он держал большую кружку, в другой — только что поджаренную, аппетитно пахнущую лепешку с завернутым в нее ломтем козьего сыра. Белые и желтые крошки густо усыпали черную бороду Скандербега. У закрытого пуленепробиваемыми ставнями окна стояла спиной к Скандербегу высокая худая девушка с коротко подстриженными черными волосами. Когда Петр и Ардиан вошли в комнату, она резко повернулась, и Ардиан увидел у нее в руках самодельную папироску, из которой сыпалась на пол зеленовато-коричневая труха.
— Эй, — громко сказала она по-итальянски, — эй, Бо, к тебе тут пришли!
Ардиан никогда раньше не слышал, чтобы Скандербега называли «Бо». Видимо, сам Скандербег тоже не привык еще к такому обращению, потому что на реплику девушки не отреагировал никак. Это неожиданно разозлило ее: красивое, с точеными чертами лицо исказила исполненная ненависти гримаса. Ардиан почувствовал, как мгновенно напрягся Петр. И не зря: тонкая рука метнулась к туалетному столику, схватила флакончик с духами и швырнула его в Скандербега. Флакончик угодил великану в плечо и отлетел на ковер. Мелькание клипов на плазменном экране тут же прекратилось — Скандербег отключил связь.
— Хильда, — проворчал он, поворачиваясь к девушке, — хватит беситься! Хочешь выпустить пар — возьми винтовку и отправляйся в сад.
— К тебе пришли, Носорог. — В голосе Хильды звучало презрение. — Похоже, тот самый парнишка, про которого ты мне все уши прожужжал.
Она подняла руку и дотронулась до своей самокрутки изящным золотым кольцом. На конце папироски расцвел нежно-розовый огонек.
— Босс, — сказал, кашлянув, Петр, — здесь малый Хачкай. Сам явился.
Несколько секунд Скандербег молча рассматривал Ардиана. Потом тяжело покачал головой, отложил недоеденную лепешку и стряхнул крошки с бороды.
— Ну и зачем ты вернулся, Арди? — хмуро спросил он. — Убить меня собрался, не иначе?
Хильда фыркнула.
— Бо, ты совсем свихнулся. Ты всерьез опасаешься, что этот мальчишка может причинить тебе вред? Может, тебе пора обратиться к психоаналитику?
— Заткнись, Хильда, — миролюбиво оборвал наглую девицу Скандербег. — Этот мальчишка был моим лучшим киллером. Пока кое-кто не перекупил его…
«Он знает о моей встрече с гнусавым, — сообразил Ардиан. — Нужно играть в открытую».
— Никто меня не перекупал, — сказал он. — Денег я, во всяком случае, не получил. Кстати, эфенди, вы ведь так и не расплатились со мной за итальянца.
— Не пытайся убедить меня, что пришел за деньгами, — буркнул Скандербег. — Я знаю, что ты считаешь, будто это я приказал убить Раши. Ведь так?
— Так, — не стал спорить Ардиан. — А разве я ошибаюсь?
Скандербег отхлебнул из кружки, с отвращением покосился на нее и поставил на стол. Хильда наблюдала за ним сквозь плывущий от ее папироски сизый дымок.
— Зачем мне было убивать твоего брата, парень? Самое большее, на что он мог рассчитывать при встрече с моими людьми, — еще пара сломанных ребер. Ты знаешь меня три года, скажи — я когда-нибудь убивал просто так?
— О-хо-хо, — насмешливо протянула Хильда.
— Кто же тогда это сделал? — спросил Ардиан. Страх перед Скандербегом куда-то ушел, всосался в подземные тайники души, как вода из ванны уходит в отверстие водослива. Отчасти причиной этого была странная девушка, издевавшаяся над Скандербегом, но было и еще что-то, чему Ардиан пока не мог отыскать названия. Грозный ночной король Тираны пытался оправдаться перед ним, безоружным мальчишкой! Это было смешно, и Хачкай с трудом сдерживал себя, чтобы не рассмеяться в лицо своему бывшему боссу.
— Не понимаешь? — недобро прищурился Скандербег. — Не прикидывайся дурачком! Кто велел тебе убить меня? Молчишь? Кровь Раши — на его руках. Он сделал это, чтобы натравить тебя на меня, как охотничью собаку!
— Он не назвал своего имени, — медленно проговорил Ардиан. — Сказал лишь, что работает на Мустафу из Скопье. Вы знаете, кто это?
— О-хо-хо, — повторила Хильда. На этот раз с притворным испугом.
— Замолчи, женщина! — рявкнул Скандербег. Он поднялся из кресла и навис над Ардианом, уперев руки в бока. — Знаю ли я Мустафу? Проклятье, конечно знаю! Но с чего ты взял, будто тот, с кем ты разговаривал, сказал тебе правду? Давно ли ты стал таким легковерным, парень?
— Я не легковерный. Наоборот, я не верю вам, когда вы говорите, что не имеете отношения к смерти Раши.
Скандербег ударил его. Совсем легко, открытой ладонью по лицу. Но ладонь была искусственная, из титана, и Ардиану показалось, что в голове у него взорвалась бомба.
— Не смей дерзить мне, сопляк! — прорычал Скандербег, и Хачкай физически почувствовал его страх — давящий и липкий. — Ты все еще жив только потому, что я хорошо отношусь к тебе и твоей семье!
— Защитник бедняков, — с иронией проговорила Хильда. — Настоящий Робин Гуд.
— И это неправда. — Ардиан сглотнул кровь. — Вы не убиваете меня только потому, что вам нужен заложник. Иначе отец откажется на вас работать…
— Ну-ка, ну-ка… — Скандербег взял его за подбородок и заглянул в глаза. — С чего это ты взял, что мне так понадобился твой отец?
Хильда бросила папироску и медленно приблизилась к Ардиану. Положила свою ручку на металлическую лапу Скандербега.
— Бо, не будь таким тупым. Мальчик все знает. Не правда ли, мальчик?
Она по-прежнему говорила по-итальянски — догадывалась, что Ардиан понимает. Хачкай пожал плечами — мало ли что эта странная девушка имеет в виду под словом «все». Скандербег недовольно шевельнул рукой, титановые пальцы крепче сжали подбородок Ардиана.
— Ну, отвечай! Что тебе известно?
«Если я скажу правду, он наверняка решит от меня избавиться, — подумал Ардиан. — И, может быть, даже сразу. Вон как боится, вспотел весь…»
От Скандербега и вправду разило потом — острым, вонючим потом загнанного в угол хищника. Хильда, видно, тоже учуяла этот запах, потому что состроила брезгливую гримаску и отступила на шаг.
— Все это из-за той штуки, которую привез Джеронимо. Из-за которой вы приказали мне его застрелить. Я знаю, что это оружие. Очень мощное и очень сложное. Без моего отца вы ни за что не разберетесь в том, как им управлять. Поэтому отец вам и нужен. А пока он вам нужен, вы не станете убивать меня.
Хильда наградила его одобрительным взглядом.
— Я говорила тебе, Бо. Парнишка раскусил всю твою конспирацию. Докажи ему, что его брата убили люди из Скопье, и решишь сразу две проблемы.
— Что за проблемы? — набычился Скандербег. Он отпустил Хачкая, но по-прежнему нависал над ним как гора, готовый в любую минуту размозжить ему череп ударом титанового кулака.
— Перестанешь дрожать от ужаса и избавишься от Мустафы, — усмехнулась Хильда.
«Во наглая! — восхитился Ардиан. — Надо же, как с ним разговаривает. И Петра не стесняется…»
Черногорец изо всех сил старался делать вид, что происходящее в комнате его не касается, но получалось неважно. Он слишком демонстративно отворачивался, разглядывая потухший плазменный экран, и Ардиан чувствовал, как напрягаются его мышцы при каждой новой издевательской реплике девушки. Скандербег в конце концов тоже ощутил эту неловкость и решил сгладить ситуацию.
— Петр, уведи Хильду, — распорядился он. — Я должен поговорить с парнем наедине.
— Бо, ты уже не боишься этого мальчика? — воскликнула девушка. — О, мой герой!
Ардиан ожидал, что Скандербег рявкнет на нее, но хозяин, судя по всему, уже привык к выходкам своей подружки. Он лишь устало махнул рукой — мол, уходите скорее.
— Откуда ты узнал об оружии? — спросил Скандербег, когда они остались одни, — Отвечай честно, и ты, может быть, получишь шанс отомстить за Раши и остаться в живых.
— Вы хотите, чтобы я убил Мустафу из Скопье?
— Всему свое время, — хмыкнул Скандербег. — Я скажу, кого нужно убить, но сначала ответь, откуда ты знаешь об оружии?
«Ну, — подумал Ардиан, — или сейчас, или никогда!»
— Мне рассказал о нем эфенди Шараби. Майор Ша-раби из сигурими.
Усмешка сошла с лица Скандербега. Он наклонил голову, словно намереваясь боднуть Ардиана в лицо, ноздри его угрожающе раздулись.
— Ты сдал меня легавым, поганец?
Хачкай спокойно выдержал его взгляд.
— Вы спросили, откуда я знаю про оружие. Люди из сигурими следили за итальянцем. В Дурресе я попал в полицию, а полицейские передали меня майору Шараби, который вел это дело. Ему известно о том, что штука, которую привез в Албанию Джеронимо, находится у вас.
Ардиан замолчал. Когда блефуешь, объяснял ему как-то Раши, важно делать это уверенно и ни в коем случае не торопясь, иначе тебя сразу же заподозрят. «Этот разговор — та же игра в покер, — подумал он, — только ставкой в нем моя жизнь».
— И он послал ко мне тебя ? — Скандербег по-прежнему буравил его взглядом. — Ты хочешь, чтобы я поверил в эту чушь?
Хачкай пожал плечами.
— А что ему оставалось делать? Вы теперь самый опасный человек в стране.
— В стране! — передразнил его Скандербег. — В мире, парень! Да, сигурими этот кусок не по зубам, тут ты прав. Но почему он не явился ко мне сам?
«А может, они были знакомы?» — подумал Ардиан. Монтойя вроде бы говорил, что нет, но информация, хранящаяся в его базах данных, могла быть неполной. Во всяком случае, о том, что майора Шараби уже нет в живых, босс явно не догадывался
— Мне он этого не объяснил. Просто велел передать, что готов начать переговоры.
Скандербег вроде бы успокоился. Выпрямился, вернулся к столу, подцепил металлической рукой кружку и утопил ее в своей бороде.
— Переговоры? — невнятно переспросил он. — Какие переговоры могут быть у меня с госбезопасностью?
— Насчет этой штуковины, — сказал Ардиан. — Я так понимаю, она им страсть как нужна. И еще они вроде как боятся, что вы ее кому-то продадите.
«Например, Мустафе из Скопье», — едва не добавил он, но вовремя остановился. Майор Шараби вряд ли стал бы посвящать его в такие подробности.
— И что же он собирался мне предложить? — хмыкнул Скандербег, утирая рот ладонью живой руки. — Или ты об этом ничего не знаешь?
— Нет, конечно! Я просто должен передать вам, что сигурими знает, кто владеет этой штукой, и пойдет на все, чтобы не дать ей исчезнуть. Если вы согласны на переговоры, я сообщу это майору Шараби, и тогда он, наверное, захочет встретиться с вами лично.
— А как же месть? — спросил Скандербег насмешливо. — Ты же вроде собирался отомстить за своего брата?
— Не беспокойтесь, — хмуро сказал Хачкай. — Я отомщу.
— Если останешься жив. Не забывай об этом! Твоя жизнь висит на очень тонком волоске, парень. Ты осмелился прийти ко мне в дом как агент сигурими. Неужели ты думаешь, что я могу простить тебе такую наглость?
— У меня не было другого выхода. Если бы я отказался, майор Шараби на куски бы меня порезал.
Скандербег ухмыльнулся, продемонстрировав крупные, торчащие в разные стороны зубы.
— В случае чего тебя и здесь порежут ничуть не хуже. Значит, тебя все-таки перевербовали, парень Что ж, я подумаю, стоит ли затевать эту канитель с переговорами или достаточно просто припугнуть сигурими той штукой, что лежит у меня в подвале… — Он взглянул на тяжелые наручные часы в массивном золотом корпусе. — Через два часа ты увидишь, каким чудо-оружием я владею. Гости приедут к ночи, но перед этим я должен убедиться, что эта штука работает нормально. И ты мне в этом поможешь.
Он шагнул к двери, прищелкнув по пути пальцами — так подзывают выдрессированную собаку. Ардиан послушно последовал за ним. Пусть Скандербег думает, что он напуган. Тем более что это было правдой.
По пути в подвал Хачкай заметил не меньше десяти охранников, в основном незнакомых. Обычно босс обходился тремя телохранителями, постоянно дежурившими в доме, — именно так Ардиан и сказал капитану Монтойе. Теперь выходило, что он ошибся на порядок — учитывая головорезов с волчьими глазами во дворе, виллу охраняли никак не меньше тридцати человек.
— Иди первым, — велел Скандербег, остановившись перед крутой лестницей, спускавшейся в подвал. Ар-диану уже приходилось бывать там год назад, когда босс разбирался с бойцом, подозревавшимся в работе на Хашима Тачи. Хачкая он в тот раз взял с собой в воспитательных целях — продемонстрировать, что бывает с предателями. После посещения подвала Ардиану месяц снились кошмары, что, учитывая его вовсе не хрупкую психику, многое говорило о зрелище, которое он там увидел. Спускаться вниз не хотелось, но он понимал, что сердить Скандербега пока не стоит.
На середине лестницы великан неожиданно опустил свою титановую руку на плечо Ардиана и сильно его сжал. Сердце Хачкая пропустило несколько тактов.
— Смотри, не обмочись раньше времени, — мрачно сострил Скандербег. — Я покуда не решил еще, что с тобой делать. Если будешь вести себя разумно, я оставлю тебе жизнь.
«А я тебе — нет», — неожиданно зло подумал Ардиан и тут же оборвал себя. Никогда нельзя злиться на того, кого хочешь убить, — это делает тебя слабым, а слабый всегда проигрывает.
Подвал виллы Скандербега был просторен. Здесь располагались кладовые, забитые стратегическими запасами продовольствия, украденного с армейских складов еще во времена одной из первых гражданских войн, а также длинное, вытянутое, как пенал, помещение, которое охранники использовали как тир. Именно здесь и происходили расправы над предателями.
В той части тира, откуда обычно велась стрельба, стояли стулья — явно собранные с бору по сосенке — и массивный письменный стол на тяжелых и толстых тумбах. На столе лежал предмет, более всего напоминавший автомобильный аккумулятор, — небольшой, но даже с виду казавшийся очень тяжелым. Он был черный, блестящий и вроде бы полупрозрачный, словно глыба темного хрусталя. «Ящик Пандоры», — понял Ардиан.
Отец сидел рядом на стуле, тихий и незаметный, и набирал что-то на маленьком плоском лэптопе. Когда Скандербег с Ардианом вошли в тир, он даже не поднял головы — так захватили его расчеты.
— Как продвигается работа, Ибрагим? — неожиданно мягко спросил Скандербег.
Отец вздрогнул и выпрямился. Глаза у него были совершенно безумные.
— Сможешь запустить его через два часа? Твой сын согласился нам помочь.
— Ардиан? — беспомощно переспросил отец. — Здесь?
Он близоруко прищурился, потом помотал головой, словно пытаясь отогнать навязчивое видение. Ардиан шагнул было к нему, но Скандербег опустил ему на плечо свою металлическую ладонь.
— Как видишь, старина. И он нам здесь очень пригодится.
Голос босса по-прежнему оставался мягким, почти ласковым, но Ибрагим Хачкай побледнел от страха. Скандербег выждал паузу и довольно рассмеялся.
— Нет, Ибрагим, я не собираюсь испытывать «ящик» на нем. Во всяком случае, пока. — Он подошел к столу и аккуратно погладил черный предмет левой, живой рукой. — Я хочу, чтобы твой сын с помощью вот этой штуки разобрался с одним человеком. Ему ведь это не внове, ты знаешь. А мы заодно посмотрим, как она действует.
«Вот, значит, что он задумал, — сказал себе Ардиан. — Хочет снова использовать меня для убийства… но почему? Боится, что „ящик“ может прихлопнуть и того, кто нажимает кнопку? Как сказал Луис, все, кто находился тогда рядом с „ящиком“, погибли мгновенно. Но если доктор прав и „ящик“ может работать в разных режимах?»
— Разумно ли это? — слабо воспротивился Ибрагим Хачкай. — Тут довольно сложный интерфейс, мальчик может запутаться, ввести не ту команду…
— Поэтому я и привел его сюда, — бросил Скандербег. — У тебя будет время научить сына, как обращаться с интерфейсом. Имей в виду: за его ошибки ответите вы оба. — Он подтолкнул Ардиана к отцу. — Я вернусь через два часа. Горан за вами присмотрит.
В темном углу тира шевельнулась серая тень. Горан! Ардиан раньше не встречал этого человека, хотя много слышал о нем от Петра. Македонец, сражавшийся в Косове на стороне сербов, охотник, поражавший цель без промаха, в одиночку выходивший против британских «патрулей смерти»… Когда-то Скандербег вытащил из приштинской тюрьмы его сына, и Горан пообещал отдать долг. Петр рассказывал, что Скандербег редко прибегает к услугам Горана, но если такое все же случается, значит, речь идет об очень серьезных делах. Упоминал он и о том, что македонец еще ни разу не подвел босса, каким бы сложным ни оказалось задание. Неудивительно, что охранять «ящик Пандоры» босс приказал именно ему. Наверняка предупредил — если что не так, вали и отца, и сына…
— Папа, — сказал Ардиан, когда тяжелые шаги Скандербега затихли в глубине подвала, — а я все-таки вернулся…
Ибрагим Хачкай молча кивнул. Глаза за стеклами очков подозрительно заблестели, будто он собирался заплакать. Он понял, что именно хотел сказать Ардиан.
— Хорошо, — сдавленным голосом отозвался отец. — Ты видел маму?
Ардиан покачал головой.
— Не успел… Я тут заходил к доктору, он велел передать тебе вот это. — Он полез в рюкзачок и вытащил исписанный зелеными буквами пакет с лекарствами. — Доктор сказал, чтобы ты сразу выпил красный сироп.
— Сироп? — горько усмехнулся отец. — Думаешь, он мне поможет? Теперь, когда ты, мой единственный оставшийся в живых сын, у меня на глазах совершаешь самоубийство? Зачем ты это сделал, Ардиан, зачем?
— Успокойся, папа. — Ардиан неожиданно для себя обнял отца, прижался к его худому, легкому телу. — Все будет хорошо, мы оба останемся живы, обещаю тебе. Пожалуйста, выпей красный сироп…
Ибрагим Хачкай издал звук, напоминающий шипение проколотого воздушного шарика, и неуверенно поднес руку к груди. Бледное лицо его как будто припорошили пеплом.
— Может, лучше не пить никаких лекарств, — еле слышно прошептал он. — Что возьмешь с мертвеца, а, Арди?
Ардиан вдруг почувствовал злость. Он любил отца, но смотреть на раздавленного, запуганного человечка, каким стал Ибрагим Хачкай, было невыносимо.
— Не говори глупостей, папа! Ты хочешь, чтобы эта штука уничтожила всю страну?
— Откуда ты знаешь? — потрясенно пробормотал отец. — Откуда тебе известно, что может случиться, если…
Он покосился на лежавшую на столе полупрозрачную глыбу и замолчал.
— Если открыть «ящик Пандоры»? — продолжил за него Ардиан. — Доктор рассказал. Знаешь, папа, давай не будем терять времени. Скандербег хотел, чтобы ты показал мне, как с ним обращаться.
Ибрагим Хачкай вытащил из пакета бутылочку с красной этикеткой, свинтил крышку и сделал большой глоток.
— Садись рядом, я покажу тебе, как вводятся программы.
Интерфейс у «ящика Пандоры» оказался не таким уж сложным. Отец объяснил, что на самом «ящике» нет никаких кнопок или сенсоров, поэтому его спокойно можно трогать, переворачивать и даже ронять. Управление осуществлялось с самого обычного компьютера, подсоединявшегося к «ящику», через инфрапорт. В глубине души Ардиан даже расстроился — он ожидал увидеть нечто более впечатляющее.
— Здесь — основные режимы, — сказал Ибрагим Хачкай, подведя курсор к красивой картинке, изображавшей резную шкатулку. Курсор ткнулся в замочную скважину шкатулки, и на экране появилась надпись: «Введите пароль».
— А почему по-албански? — спросил Ардиан. — Ты поставил переводчик?
— Нет. В программе изначально заложено очень много языков. Я не знаю, кто это делал, но, похоже, он был полиглотом.
Отец извлек из маленькой пластиковой коробочки лазерный диск и аккуратно вставил его в лэптоп.
— Сделав так, ты автоматически введешь пароль. Видишь, шкатулка открывается?
Резная крышка откинулась с мелодичным звоном, и Ардиан увидел, что шкатулку до краев заполняют искрящиеся драгоценности. Ему захотелось погрузить руки в это пламенеющее великолепие, ощутить подушечками пальцев холодные грани кристаллов… Отец похлопал его по плечу.
— Красиво, правда? Из этих драгоценных камней можно выбирать то, что тебе нужно. Тут два основных режима, и один из них, демонстрационный, может работать избирательно. Вот, гляди.
Он ловко извлек из груды драгоценностей тускло мерцающий камень темно-зеленого цвета. Положил его перед шкатулкой, развернул таблицу команд и несколько раз прошел по ним курсором. Камень вспыхнул и исчез, вместо него на экране появился столбец странного вида символов.
— В этом режиме с помощью «ящика» можно уничтожить ограниченное количество живых существ — от одного до двадцати. Выбор ты делаешь здесь, в этом столбце.
— А что за значки? — поинтересовался Ардиан. — И как мне узнать, что обозначает каждая строчка?
— Символы смерти, — ответил Ибрагим Хачкай. — Черепа, скелеты, кресты, гробы и не знаю, что еще. Тот, кто писал эту программу, обладал странным чувством юмора. А узнать просто — наведешь курсор, и символы превратятся в цифры. Но общий принцип — сверху вниз по возрастающей.
Он щелкнул мышью, и пляшущие скелеты верхней строки распались в зеленую пыль. На экране появилась надпись: «Один биологический объект, вес не более 100 кг».
— А если больше? «Ящик» не сможет его убить?
Ардиан покосился на притаившегося в темном углу Горана. Тот вроде бы не следил за ними — сидел на своем стуле, тихий и неподвижный, прикрыв глаза. Отец перехватил его взгляд и нахмурился.
— Скорее всего, нет, хотя завидовать такому человеку я бы не стал. Видишь ли, «ящик Пандоры» — это нечто вроде фабрики по производству серой слизи. Полвека назад один ученый назвал так самокопирующихся нанороботов, которые могут бесконтрольно размножаться до тех пор, пока не затопят всю планету толстым слоем серого, похожего на пыль вещества. Он ошибался — нанороботы не могут самовоспроизводиться без контроля извне. «Ящик Пандоры» одновременно и производит, и контролирует серую слизь. Параметры серой слизи могут быть заданы заранее — я думаю, что в Индии, например, использовали вот эту опцию…
Ибрагим Хачкай набрал на клавиатуре несколько команд. На экране заплясали разноцветные сполохи, постепенно стягивающиеся в тугую спираль.
— Такая слизь почти безвредна для живых существ, но уничтожает металлы, пластик и стекло. Распространяется она очень быстро. Я слышал, что террористы в Индии вроде бы не хотели гибели людей, а пытались только уничтожить оружие оккупировавших Кашмир правительственных войск.
— Тогда почему там погибло столько народу? Ты же сам рассказывал, что в Индии произошла ужасная катастрофа!
Отец вздохнул и убрал руки с клавиатуры.
— Это правда. Террористы не учли, что серая слизь подействует не только на оружие. Она добралась до цистерн с ядовитыми веществами на химзаводах, до нефтепроводов и резервуаров с питьевой водой. И все это произошло очень и очень быстро. Никто не успел ничего сделать. Это и была мегасмерть.
— А нам… мне… придется использовать какую-то другую слизь?
— Боюсь, что да, сынок. Наш хозяин, — тут отец боязливо покосился на прятавшегося в углу Горана, — хочет, чтобы «ящик» испытали на человеке. Для этого необходимо создать биологически активные нанороботы. Искусственные вирусы.
Его пальцы забегали по клавишам. Ардиан завороженно наблюдал. Таким он не видел отца никогда, и, хотя отец по-прежнему боялся Скандербега и его громил, сейчас в нем чувствовалась какая-то внутренняя сила.
— Вот, мы возвращаемся к первому варианту. Попробуй сам ввести граничные условия — количество объектов, массу. Да, правильно. Объект будет находиться вон там, — отец махнул рукой в дальний конец тира, где во время стрельб зажигались голографические мишени. — Тебе нужно будет локализовать его, это делается с помощью сетки, вот так. Затем ты наводишь на него маркер и даешь команду. Ничего сложного, а?
— И что произойдет? — спросил Ардиан. Слизь слизью, но ему хотелось получше представлять себе, как действует загадочное оружие.
— Увидишь, — неожиданно резко сказал отец, отворачиваясь.
Ардиан подвинул лэптоп к себе и начал играть с панелью управления. Трехмерная сеть, сотканная из переливающихся зеленоватых нитей, плавно перемещалась по электронной карте подвала. Видимо, лэптоп был снабжен какими-то внешними датчиками, потому что на экране исправно отображалось все, что находилось сейчас в тире, включая Ардиана и его отца. Ардиан хмыкнул и повел сеть дальше, в угол, где, как паук, затаился македонец. Совместил сеть с его неподвижной фигурой, включил маркер и вопросительно посмотрел на отца. Ибрагим Хачкай едва заметно покачал головой.
— Сейчас ты не сможешь испытать его в деле. С этой программой запускается только демо-версия, для настоящей работы нужен еще один диск с ключом, а он находится у господина Хризопулоса.
Ардиан разочарованно убрал сетку с фигуры Гора-на. Конечно, Скандербег не так глуп, чтобы оставлять у них в руках такое мощное оружие. А жаль…
За два часа, отпущенных ему Скандербегом, Ардиан освоил интерфейс настолько, что мог уже самостоятельно варьировать количество объектов воздействия «ящика» и задавать основные параметры серой слизи. В демонстрационном режиме все это выглядело детской игрушкой — Ардиан любил играть в такие, пока не занялся настоящей работой.
В темном углу неожиданно пошевелился Горан. Македонец, казалось, мог просидеть без движения целую вечность, и Ардиан, поглощенный изучением программ «ящика», почти забыл о нем. Когда Горан поднялся со своего стула и вышел из тени, Ардиан невольно вздрогнул. Пальцы его замерли на клавиатуре лэптопа.
Горан оказался очень высоким и худым человеком с изможденным лицом. Выглядел он пожилым и нездоровым, но двигался плавно, словно большой старый кот. В правой руке он держал опущенный стволом вниз короткий черный карабин.
Он приблизился, и Ардиан заметил, что к уху македонца тянется тонкая серебристая нить, почти незаметная в его седых волосах. Микрофон хэндс-фри, совершенно не сочетавшийся с его простой серой рубахой и деревенского вида широкими штанами, придавал ему несколько комичный вид.
Горан произнес что-то на незнакомом певучем языке и чуть повел стволом карабина. Ардиан недоуменно поглядел на отца, но тот уже поднимался со стула, с запинкой отвечая македонцу на том же непонятном наречии.
— Он говорит на сербском, — торопливо объяснил он Ардиану. — Хочет, чтобы мы разделились. Нет, ты остаешься сидеть за столом, а я должен отойти к стене и стоять там.
Словно в подтверждение его слов, Горан показал карабином, куда именно нужно отойти отцу Ардиана. Ибрагим Хачкай втянул голову в плечи и повернулся к сыну спиной. В ту же секунду на лестнице загремели чьи-то шаги — судя по звуку, в подвал спускался сам Скандербег.
И не один, а в сопровождении Петра и скандалистки Хильды. Та уже успела переодеться — теперь на ней были узкие обтягивающие джинсы и черная футболка с зеленоватым фосфоресцирующим черепом. При взгляде на череп Ардиану тут же вспомнились зловещие символы, которыми были записаны команды для управления «ящиком Пандоры».
Скандербег о чем-то коротко спросил Горана по-сербски. Тот кивнул в сторону Ардиана.
— Ну, парень, готов? — В голосе Скандербега не было угрозы, только неподдельный интерес.
Хачкай пожал плечами.
— Вроде бы все понятно. А что мне нужно делать?
«Если он прикажет, чтобы я испытал „ящик“ на отце, — подумал он мрачно, — я его убью. Не знаю как, но убью. Несмотря на Горана, Петра и эту наглую Хильду. Нет, такого просто не может быть, отец нужен ему по крайней мере до вечера…»
— Всего лишь проверить, работает ли эта штука, — ухмыльнулся Скандербег. — Сейчас увидишь на ком.
На лестнице снова послышался шум — кого-то волокли по ступеням. Скандербег отступил в сторону, и в подвал ввалились двое волчьеглазых, крепко державших за руки незнакомого Ардиану тщедушного человечка с лицом голодной крысы. Рот у него был заклеен широкой полосой скотча. Никаких сомнений в уготованной человечку судьбе не возникало, и Ардиан испытал мгновенное облегчение — босс не собирался избавляться от отца. По крайней мере, пока.
Хильда, которую один из волчьеглазых едва не задел плечом, брезгливо поморщилась и, вытащив из кармана платочек, демонстративно поднесла его к точеному носику. По пути в подвал человечек, видно, обмочился со страху.
— Бо, ты не мог найти кого-нибудь более подходящего на роль священной жертвы? — капризно спросила Хильда.
Скандербег искоса взглянул на нее, но ничего не сказал. Охранники подтащили человечка к дальней стене тира и теперь привязывали к креслу на колесиках. Жертва сопротивлялась, но как-то вяло — видимо, силы уже покинули ее.
— Понял задачу? — почти ласково спросил Скандербег. — Сейчас ты убьешь этого жалкого труса, недостойного называться мужчиной. Ты будешь действовать только тогда, когда получишь мой приказ, не раньше. Если ты вздумаешь испробовать действие «ящика» на ком-то другом, Горан немедленно убьет тебя. Горан!
Македонец молча направил ствол своего карабина в грудь Ардиана.
— Все ясно? Тогда держи. — Великан протянул Ардиану маленький лазерный диск. — Отец объяснил тебе, для чего он нужен?
Ардиан кивнул. Взял диск, вернулся к столу и вставил его в тонкую прорезь на боку лэптопа. На экране зажглась пульсирующая красным надпись:
«Введен пароль перехода в рабочий режим. Рабочий режим активирован».
— Хватит копаться, парни! — рявкнул Скандербег. Волчьеглазые немедленно бросили уже основательно прикрученного к креслу человечка и рысцой побежали обратно. Когда они поравнялись с Ардианом, Скандербег поднял отливающую металлом ладонь.
— Покончи с ним, парень! Сотри его!
Хачкаю еще ни разу не доводилось работать при таком количестве свидетелей. Он вдруг понял, что волнуется — не из-за того, что ему по-прежнему угрожает опасность, а потому, что боится опозориться перед теми, кто наблюдает за ним. За ним и за извивающимся в своих путах человечком с крысиным лицом.
Ардиан почувствовал, что у него дрожат руки. Он заставил себя сконцентрироваться на экране лэптопа и быстро ввел нужную последовательность команд. Захватил курсором светящуюся сетку и повел по направлению к жертве.
«Кто это такой? — думал он, стараясь отвлечься от навязчивых мыслей о возможной неудаче. — Такой же предатель, как и тот, кого Скандербег располосовал на куски в этом подвале год назад? Рядовой боец Хашима Тачи? Или информатор полиции? Похоже, я убью его, так и не узнав, в чем заключалось его преступление…»
Сетка накрыла схематично изображенного на экране лэптопа человечка, хищно облепила его тело. В нижнем углу экрана побежали строчки мелких цифр: «ящик» каким-то образом оценивал жертву, выяснял ее свойства — зачем это нужно, Ардиан не понимал, он ведь уже выставил все параметры. Биологический объект массой до ста килограммов… даже смешно, человечек и пятидесяти не весил. На экране загорелась надпись: «Локализация выполнена».
— Ну! — нетерпеливо рыкнул Скандербег. — Чего ждешь?
Ардиан закусил губу и нажал клавишу «Enter». Ничего не произошло. Сетка на экране стала темно-багровой, похожей на переплетение налитых кровью вен. На крысином лице человечка появилась неуверенная ухмылка — кажется, он решил, что над ним просто пошутили.
— По-моему, тебе подсунули подделку, милый, — проворковала Хильда. — А может, твой юный гений просто не умеет с ней обращаться…
Договорить она не успела. Человечек резко дернулся назад и упал на спину вместе с креслом. Хачкай заво-роженнно смотрел, как месят воздух его ноги в стоптанных грязных ботинках. Послышался отвратительный булькающий звук, как будто простуженный великан сглотнул забившую горло слизь. Ботинки еще пару раз лягнули пустоту, и человечек замер.
В тире повисла тишина — было слышно, как крутится колесико упавшего кресла. Потом Хильда то ли кашлянула, то ли фыркнула и презрительно проговорила:
— По-моему, он сдох от страха. Бо, тебе нужно было найти кого-нибудь покрепче.
И снова Скандербег проигнорировал ее реплику. Щелкнул пальцами и скомандовал волчьеглазым:
— Принесите его сюда.
Охранники подчинились, но без прежнего рвения. Опасливо приблизились к привязанному к креслу телу, наклонились над ним и тут же резко отпрянули.
— Босс, с ним что-то неладно!
Скандербег оскалился — Ардиану показалось, что он изо всех сил пытается скрыть свой страх.
— Конечно, придурки, он же умер!
Хильда, нервно улыбаясь, шарила по карманам в поисках сигарет.
— Ты неподражаем, Бо. Твое чувство юмора…
Охранники медленно пятились, не отрывая глаз от трупа.
— Босс, он гниет! На куски распадается! А если это заразно?
— Ибрагим! — рявкнул Скандербег. Отец Ардиана, почти вжавшийся в стену, вздрогнул и выпрямился.
— Ибрагим, это может быть заразно?
— В демо-режиме — нет, — неуверенно ответил отец. — Воздействие строго локализовано, к тому же нанороботы распадаются сразу после активации…
— Слышали? — грозно спросил Скандербег. — Ничего страшного! Быстро тащите его сюда вместе с креслом!
— Погодите, босс! — взмолился один из охранников. — Может, мы его крюком каким подцепим? Ну не могу я его руками…
— Бойцы… — процедила сквозь зубы Хильда. Она наконец нашла сигареты и теперь изо всех сил пыталась прикурить. — Распустились твои людишки, приказов не выполняют…
И тут Скандербега наконец прорвало. Он обернулся к Хильде и зарычал:
— А кто мешает тебе сходить и посмотреть самой? У тебя что, ног нет?
Девушка передернула плечами и одарила Скандербега взглядом, в котором смешались в равных пропорциях злоба и презрение.
— И не надейся, дорогой. Мне надоел этот цирк. Я уезжаю.
Она выкинула незажженную сигарету, резко обернулась и шагнула к выходу.
Скандербег поднял руку.
Ардиан увидел, как мгновенно просветлело лицо мрачно наблюдавшего за этой сценой Петра. Огромный черногорец тяжело сдвинулся с места и загородил Хильде дорогу к лестнице. Девушка попыталась обогнуть его, но Петр как бы случайно задел ее широченным плечом, и она, ойкнув, отлетела на несколько шагов назад.
— Ты никуда не пойдешь, — ровным голосом сказал Скандербег. — Останешься и будешь смотреть.
— Что ты себе позволяешь, Бо? Этот болван меня ударил!
Скандербег усмехнулся.
— Пока еще нет. Но непременно ударит, если ты будешь продолжать вести себя, как безмозглая коза! — Он повернулся к охранникам, которые все еще топтались вокруг трупа, не решаясь к нему притронуться. — Быстро! Головы поотрываю, ну!
На этот раз угроза подействовала. Волчьеглазые, ругаясь вполголоса, потащили кресло по направлению к столу Ардиана.
Хачкай вскочил, опрокинув стул. Лицо убитого им человечка было похоже на изрытый дырами сыр. Но сыр очень старый, заплесневелый, почти черный от гнили.
Ардиан почувствовал, как его выворачивает наизнанку. Он отвернулся, зажав руками рот, потом выплюнул скопившуюся во рту горечь прямо на пол. К счастью, на него никто не смотрел.
— Иисус милосердный! — выдохнул Скандербег, наклоняясь над трупом. — Ну и видок…
— Бо, — высоким голосом крикнула Хильда, — немедленно прикажи своему холую меня выпустить! Мне сейчас станет плохо!
Скандербег выпрямился во весь свой великанский рост и, протянув руку, поманил девушку к себе.
— Смотри, смотри на него хорошенько, девочка. Смотри и запоминай, как он выглядит, потому что сейчас тебе предстоит испытать то же самое на своей шкуре…
Петр шагнул вперед и крепко обхватил Хильду огромными лапами. Девушка завизжала.
— Ты угадала, сейчас тебе будет плохо, — почти ласково проговорил Скандербег. — Очень плохо. Так плохо тебе еще никогда не было… — Он ткнул толстым пальцем в привязанный к креслу труп. — Эй, парень, этот осел скопытился слишком уж быстро! Ты можешь сделать так, чтобы жертва подыхала помедленнее?
Ардиан вздрогнул и с трудом заставил себя оторвать взгляд от продолжавшего рассыпаться в прах человечка.
— Я не знаю, эфенди…
— Это возможно, господин Хризопулос, — перебил его отец. Он оторвался от стены и сделал шаг по направлению к Скандербегу. Стоявший поодаль Горан предостерегающе поднял карабин. — Если хотите, я могу выставить необходимые параметры…
— Ты не сделаешь этого! — истерически взвизгнула Хильда. — Ты не посмеешь!..
— Отойди от стола, парень, — велел Скандербег. Ардиан повиновался. Он уже понял, что, пока «ящик» работает в боевом режиме, их с отцом друг к другу не подпустят. — Горан, держи его на прицеле. Ибрагим, заставь ее умереть от проказы, ясно? И без шуточек — или твой сын умрет первым!
Ботинок мертвеца с глухим стуком упал на пол. Плоть сгнила, из штанины торчала голая кость.
— Я долго терпел, девочка. — Скандербег подошел к бившейся в медвежьих объятиях Петра Хильде и потрепал ее по щеке. — Такая умная сучка, как ты, могла бы заподозрить неладное раньше.
Титановые пальцы сомкнулись на вороте черной футболки с фосфоресцирующим черепом. Едва заметным движением Скандербег разорвал футболку надвое. Ардиан увидел маленькие острые груди и плоский живот с татуировкой, изображавшей оскаленную морду пантеры.
— Хотя я могу и ошибаться. Может, ты и подозревала, да только что с того? Все равно тебе ничего не оставалось делать, как сидеть и ждать сегодняшнего вечера, так?
— Ты сумасшедший, Бо! — крикнула Хильда. — Ты и пальцем меня не тронешь! Знаешь, что с тобой сделает…
Она осеклась и попыталась лягнуть Скандербега ногой. Тот с легкостью, неожиданной для такой гигантской туши, уклонился в сторону.
— Кто? — вкрадчиво спросил он. — Кто заступится за тебя, милая? Хаддар?
Хильда дернулась, как от пощечины. Глаза ее расширились, в них плеснулся страх.
— С чего ты взял? При чем здесь… Так ты думаешь…
— Привяжите ее к креслу, — велел Скандербег охранникам. — Да покрепче — у этой сучки острые когти. Ибрагим, что ты там копаешься?
— У меня все готово, — откликнулся отец. — Время воздействия — пять минут.
— Пять минут, — довольно повторил Хризопулос. — Ты будешь умирать пять минут, моя сладкая сучка. И поверь мне, эти пять минут покажутся тебе вечностью.
Он кивнул охранникам, и те поволокли кресло с визжавшей и упиравшейся девушкой в дальний конец тира.
— Ибрагим, возвращайся на свое место, — скомандовал Скандербег. — А ты, парень, принимайся задело. Включать эту штуку только по моей команде, дернешься раньше — поплатишься головой.
Ардиан на деревянных ногах подошел к столу. Взглянул на экран лэптопа — отец действительно изменил какие-то настройки, теперь в правом нижнем углу экрана медленно переворачивались зеленые песочные часы.
— Скотина! — выкрикнула девушка. Рот ей не заткнули, и она орала не переставая. — Бо, какая же ты скотина! Немедленно прикажи меня отпустить, слышишь?
— Пять минут, — напомнил ей Скандербег. — Тебе осталось пять минут, сладенькая. Может, прекратишь орать и расскажешь что-нибудь интересное?
К огромному удивлению Ардиана, Хильда действительно сразу же прекратила кричать. Мотнула головой, словно пытаясь отбросить со лба несуществующую челку.
— Что ты хочешь услышать, подонок?
Скандербег усмехнулся и неторопливо почесал бороду.
— Начни с того, кто послал тебя ко мне, маленькая курва.
Ардиан поднял голову и встретился глазами с Хильдой. Встретился и тут же отвел взгляд — девушка смотрела на него с ненавистью. Чистой, ничем не замутненной ненавистью.
— Ты что, уже ничего не помнишь? Не помнишь, как сам снял меня в Афинах, в клубе «Парфенон»? Не помнишь, как уговаривал приехать в твою вонючую Тирану?
— Сейчас я отдам приказ, — спокойно сказал Скандербег, — и ты превратишься в кусок гниющего червивого мяса, моя сладкая. Я не собираюсь спорить с тобой. Да, я предлагал тебе приехать, но ты отказалась. И вдруг, спустя два года, вспомнила обо мне. Случайно? Даже последний идиот не поверит в такую случайность! Тебе кто-то заплатил за то, чтобы ты приехала сюда и встретилась со мной. И я намерен узнать, кто это был, слышишь, ты, афинская шлюха?
— Я его не знаю! Прикажи развязать веревки, и я постараюсь вспомнить, как он выглядел!
— Постараешься придумать, как он выглядел, — поправил ее Скандербег. Повернулся к Ардиану и показал ему титановый кулак с опущенным вниз большим пальцем. — Начинай, парень. Устрой ей ад на земле.
— Нет! — взвизгнула Хильда. Самообладание, вернувшееся к ней на несколько минут, вновь куда-то подевалось. — Я скажу! Все скажу, только не включайте этот «ящик»! Пожалуйста!
Ардиан вопросительно поглядел на Скандербега. Тот медленно поднял палец вверх.
— Говори, но побыстрее. Если я почувствую ложь, тебя уже ничего не спасет.
— Меня нашли какие-то люди, — сбивчиво заговорила девушка. — Я как раз была на мели… а они привезли деньги, много денег… объяснили, что их хозяин заплатит еще больше, если я поеду в Тирану и сойдусь с тобой… — В ее почти плачущем голосе вдруг прорезались агрессивные нотки. — А что мне оставалось делать? Ты ведь обещал, что я буду жить как королева, а в Афинах мне не светило ничего! Короче, я согласилась, потому что думала скрыться от них в Тиране. Здесь же у вас такой медвежий угол…
— Ты не поняла меня, курва. Я спросил, кто послал тебя ко мне? А ты рассказываешь мне сказки о своей тяжелой жизни.
Он вновь медленно повернул большой палец вниз. Ардиан потянулся к клавиатуре лэптопа.
— Останови его! — завопила Хильда. — Я все расскажу, только вели ему выключить эту штуку!
Ардиан вопросительно взглянул на босса. Скандербег не торопился. Погладил бороду, подвигал массивной челюстью, зачем-то дотронулся до кольца-импланта. Наконец обернулся к Хачкаю и скомандовал:
— Выключи. На время.
Ардиан повиновался. Песочные часы в нижнем углу экрана перестали вращаться.
— Теперь говори, сучка. Говори громко, при всех. Кто послал тебя шпионить за мной?
Хильда зарыдала.
— Я его раньше никогда не видела… Он сказал, что его зовут Тони, но это наверняка не настоящее имя. Он высокий, очень крепкий, совсем седой…
— Он говорил тебе, на кого работает?
— Нет… не впрямую… только намеками… но я поняла, что это человек Хаддара.
«Кто такой этот Хаддар?» — подумал Хачкай. По всему выходило, что кто-то не менее важный, чем сам Скандербег. Но, видно, не из албанцев — во всяком случае, это имя Ардиан слышал впервые.
— Какое у тебя было задание?
— Да никакого! — очень убедительно всхлипнула Хильда. — Приехать, встретиться, узнать, есть ли у тебя этот сволочной «ящик»…
— И это все? — вкрадчиво спросил Скандербег. — Только узнать?
— Все! — закричала девушка. — А что я еще могла сделать? Украсть его? Спрятать у себя в трусиках?
— Я думаю, — перебил ее Скандербег, — он приказал тебе убить меня. И ты наверняка собиралась сделать это сегодня вечером.
— Ты совсем сумасшедший? Убить тебя? Это же безумие, Бо!
— Я тебе не Бо! — рявкнул великан. — Мое имя — Скандербег, так и называй меня, сучка! И помни: мне достаточно только приказать, и ты превратишься в живой труп!
Хильда шмыгнула носом. Вид у нее был жалкий.
— Хорошо, Скандербег. Ты же понимаешь, что Тони не мог потребовать от меня невозможного! Я могла бы убить тебя… десять раз уже могла бы… но уйти с виллы мне бы не дали. Конечно, Тони и его хозяевам наплевать, что со мной будет, однако у меня здесь есть свой интерес. И он вовсе не в том, чтобы сдохнуть во имя пророка Мухаммеда и попасть в этот чертов мусульманский рай!
Скандербег заинтересованно внимал. Пальцы его живой руки осторожно ласкали кольцо-имплант. «Музыку он слушает, что ли? — подумал Ардиан. — Или… или подключился к сети и теперь передает туда все, что несет бедная, свихнувшаяся от страха Хильда?»
— Да, мне нужны были деньги! — выкрикнула Хильда. — Я подрядилась за большое вознаграждение! Неужели ты думаешь, что спать с тобой — приятное занятие?
Скандербег нехорошо усмехнулся.
— Парень, — сказал он Хачкаю, — а ну-ка, зарази ее проказой где-нибудь в районе левой ноги. Чтобы не сдохла, а помучилась. Да чтоб побольнее было.
Ардиан заколебался — отец не объяснил ему, как воздействовать на отдельные точки тела. Но тянуть с выполнением приказа было опасно, и он на свой страх и риск попробовал уменьшить размер сетки-маркера. Однако не успел он подкрутить колесико скроллинга, как Хильда истошно завопила:
— Не надо! Бо, пожалуйста, не надо… Я все, все расскажу!!!
— Не слышу! — зарычал Скандербег. — К кому это ты обращаешься?
— Господин Скандербег! — голосила Хильда. — Пожалуйста! Не надо! Я правда все-все расскажу, только не трогайте меня! Тони… он на самом деле хотел, чтобы я только следила за тобой, а убить тебя должен был совсем другой человек! А после этого я должна была в суматохе вывезти «ящик» за ворота виллы…
— В своих трусиках? — ядовито осведомился великан.
— Нет! На машине! У тебя тут полно предателей, один из них работает у тебя в гараже! Он должен был помочь мне вывезти «ящик» и передать его Тони! Вот и все, больше я ничего не знаю, это правда, правда!
— Имена, сука! Ты не назвала ни одного имени! Кто должен был меня убить? И кто работает в гараже? Отвечай быстро, иначе сгниешь заживо!
— Гази, механик… Такой маленький, лысый… Он должен был вывести машину с «ящиком» за ворота… а тот, кто должен тебя убить, сидит сейчас рядом с тобой! Это твой мальчишка-киллер! Я пыталась тебя предупредить, но боялась, что ты не поверишь…
Ардиан замер — ему показалось, что карабин в руках Горана смотрит ему в затылок.
— Неужели? — хмыкнул Скандербег. Казалось, он вовсе не удивлен. — Разве ты хоть раз намекнула, что мой верный Арди хочет меня убить? По-моему, ты только и делала, что смеялась над моими подозрениями. Может быть, я ошибаюсь?
— Будь ты не таким толстокожим, ты бы все понял! — огрызнулась Хильда. Она очень легко переходила от истерики к своей обычной наглой манере разговора. — Тони был уверен, что этот парень справится с заданием. А значит, у него здесь есть помощники. Ты же сам видишь, он пришел без оружия! Кто-то должен передать ему пистолет, кто-то из твоего окружения!
— Помолчи, — оборвал ее Скандербег и повернулся к Хачкаю. — Ты слышал, в чем тебя обвиняет эта лживая сучка?
«Спокойно, — сказал себе Ардиан. — Главное — не паниковать. Доказательств у нее нет… Или есть? А что, если Тони — тот самый гундосый козел, что разговаривал со мной в подвале? Тогда мне не отвертеться…»
— Слышал, — ответил он. — Эфенди, можно я задам ей один вопрос?
— Нет, — отрезал Скандербег. — Вопросы здесь задаю только я. Что ж, мой мальчик, это правда, что тебе поручили меня убить?
— Правда, эфенди.
«Сейчас он даст знак, — подумал Ардиан, — Горан выстрелит, и мои мозги разлетятся по всему столу, по экрану лэптопа и „ящику Пандоры“…»
— Хорошо, что ты не пытаешься врать, — неожиданно миролюбиво проворчал Скандербег. — Ты всегда был честным парнишкой. А скажи мне, кто велел тебе меня убить?
Ардиану очень хотелось обернуться, чтобы посмотреть боссу в лицо, но страх увидеть Горана с его карабином пересилил, и он остался сидеть неподвижно.
— Я не видел его, эфенди. Меня оглушили, притащили в какой-то подвал, а человек, который со мной говорил, прятался в темноте. Я запомнил только его голос — такой неприятный, гнусавый…
— Что скажешь, курва? — обратился Скандербег к Хильде. — Ну, что замолчала? Язык проглотила?
— Он сейчас всех тебе сдаст! — крикнула девушка, с ненавистью глядя на Ардиана. — Он тебе сейчас на отца родного покажет, чтобы только шкуру свою спасти! Выдумывает он все, у Тони голос красивый, как у оперного певца! Ты его лучше спроси, кто должен ему здесь оружие передать!
— Не знаю, Тони это был или кто другой, — разозлился Ардиан. — Он мне не представлялся. А голос у него противный, вот такой… — Последние слова он произнес, крепко зажав нос пальцами. — И про помощников он ничего не говорил, сказал: убьешь, мол, Скандербега — семью твою никто не тронет, а не убьешь — пеняй на себя. Вот и все.
— И что ты решил, сынок? — вкрадчиво поинтересовался Скандербег. — Что тебе дороже?
Ардиан шмыгнул носом.
— Сами подумайте. Вы же до сих пор живы…
Сказал и сам замер от собственной наглости. Но великан, похоже, не рассердился.
— Понимаешь теперь, кто брата твоего убил? — небрежно обронил он. — Что ж, парень, мне очень хотелось бы тебе верить. Ты хорошо работал на меня, никогда не подводил… Мне кажется, справедливо будет дать тебе шанс. Сегодня вечером ты сможешь доказать свою преданность. Догадываешься, каким образом?
— Догадываюсь, — хмуро ответил Ардиан. — Опять кого-нибудь грохнуть, да?
— Не просто кого-нибудь. Убийцу своего брата! Человека, которого эта дура знает под именем Тони и которого в действительности зовут Мустафа из Скопье.
Хильда, до сих пор сидевшая тихо, вдруг дернулась, едва не свалив кресло, и хрипло расхохоталась. От ее смеха у Ардиана мурашки пошли по коже.
— Ты думаешь, он придет сюда? Он будет сидеть и ждать, пока твой малолетка тебя застрелит, а я привезу ему товар! И зачем ему лезть в ловушку? Подумай сам!
— Он придет, — заверил ее Скандербег. — Не сможет не прийти. Ему слишком нужен этот «ящик», Хильда. Он не настолько глуп, чтобы полагаться на смазливую шлюшку и тринадцатилетнего пацана. То, что вы с парнишкой должны были сделать, — всего лишь прикрытие, дымовая завеса. А «ящик» Мустафа собирается забрать сам. Поэтому он придет, как мы и договаривались, надеясь на то, что вокруг виллы будут сидеть в кустах его люди. И кто-то, о ком вы с парнишкой не подозреваете, откроет им ворота. Вот и весь план хитроумного Мустафы из Скопье. Но мы его немного подправим.
Он не торопясь, вразвалку, приблизился к Ардиану — у того даже затылок заломило. Положил металлическую ладонь ему на плечо.
— Ты готов превратить эту жалкую тварь в кусок гнилого мяса, сынок?
Ардиан глубоко вздохнул. Ему было почти жаль Хильду, дурочку Хильду, которая даже не понимала, что судьба ее уже давно решена. Но жалость жалостью, а он пришел сюда, чтобы отомстить Скандербегу и спасти Миру.
— Готов, эфенди. Прикажете начинать?
У Хильды побелели губы, она напряглась, пытаясь разорвать ремни, но безрезультатно. Ардиан уже собирался нажать клавишу «Enter», когда Скандербег вдруг спросил:
— Жить хочешь, курва?
И Хильда не выдержала. Слезы брызнули у нее из глаз, и она, захлебываясь, плюясь и хрипя, закричала:
— Да! Да, хочу! Что мне нужно сделать, чтобы ты оставил меня в живых? Скажи! Я все сделаю! Пожалуйста!
Видимо, именно такого результата Скандербег и добивался. Он удовлетворенно хмыкнул, потрепал Ардиана по плечу и заговорил:
— Мустафа придет не один, а со своими телохранителями. Их немного, но все они парни крутые и способны испортить нам вечеринку. Ты убедишь его встретиться с тобой наедине, в саду. Как будто тебе нужно передать ему нечто важное. Придумаешь что. Главное, чтобы он пошел один. Тогда ты, — титановые пальцы сжали плечо Ардиана, — сможешь спокойно убрать его без риска быть убитым телохранителями. А когда они выскочат из дома на шум, мои люди встретят их перекрестным огнем.
— Он мне не поверит, — всхлипнула Хильда. — Он никому не верит, ты его просто не знаешь…
— Мы вместе сражались, — возразил Скандербег. — Это было очень давно, но такие люди, как Мустафа, не меняются со временем. Он осторожен, это правда, но очень горд. Ему будет стыдно брать с собой охрану, когда он идет с женщиной. Конечно, все зависит от того, насколько ты будешь убедительна. Но у тебя есть веские причины играть хорошо.
— Ладно, — еле слышно произнесла девушка. — Я согласна… во всяком случае, я попробую… Только, пожалуйста, развяжите меня…
— Освободить, — велел Скандербег охранникам. — А ты, парень, выключай машину и поднимайся с Петром наверх. С тобой мы еще не закончили.
Ардиан поднял голову и встретился взглядом с отцом. Ибрагим Хачкай смотрел на него со странной смесью страха и жалости.
— Пошли, — негромко проговорил Петр. — Нечего тебе здесь делать, так что шевелись.
Ардиан ввел команду, отключающую демо-режим. Сияние драгоценных камней на экране потускнело, крышка шкатулки медленно опустилась. Ардиан кое-как вылез из-за стола и, еще раз оглянувшись на отца, побрел по направлению к лестнице. Его пошатывало — сказывалось пережитое напряжение.
— А ты молодец, — внезапно сказал черногорец, когда они вылезли из подвала. — Хорошо держался, без соплей. Смотри, сделаешь вечером все, как хозяин хочет, он тебя вчистую простит. Ты парень-то неглупый, только гонору в тебе много. — Он добродушно ткнул Хачкая кулаком в спину. — Отец твой такой же! Поначалу все ломался да кочевряжился, как девчонка на первом свидании, да хозяин его быстро убедил. Хозяин, он уговаривать умеет…
«Это точно, — подумал Ардиан, вспомнив залитое слезами лицо Хильды. — Слишком много козырей в его колоде. „Ящик Пандоры“, Горан-охотник, парни с глазами голодных волков… Похоже, босс готовится к настоящей войне».
Они вышли на веранду. Солнце уже склонялось к закату, дневная жара спадала. Свежий ветерок растрепал волосы Ардиана.
— Подождем здесь, — Петр указал Хачкаю на кресло-качалку возле плетеного столика. — Хозяин сейчас выйдет, Расскажет тебе, что к чему.
Ардиан послушно сел и с наслаждением вытянул ноги. За последние несколько часов он изрядно вымотался, а самое сложное все еще было впереди.
Скандербег появился минут через двадцать, недовольный и всклокоченный, словно медведь, которого заставили вылезти из берлоги в разгар зимы.
— Сейчас пять часов вечера, парень, — без предисловий начал он. — Гости приглашены к девяти. В это время ты уже должен прятаться в саду, тихий как мышь. Эта сучка, Хильда, обещала увести Мустафу подальше, вон туда, где виднеется красная крыша. Это бывшая купальня, сейчас там все заколочено, однако можешь подождать их там, спрятавшись за домом. Когда они приблизятся, выходи и смело стреляй. Мустафа будет вооружен — он всегда вооружен, — но воспользоваться оружием не сумеет. Хильда помешает ему… если же нет — убей и ее тоже. Охранников Мустафы не бойся, их возьмет на себя Петр.
— Здесь и лягут, — согласился черногорец. — Все до единого.
— Оружие, — сказал Ардиан. Он не мог поверить в свою удачу. Неужели Скандербег окажется настолько беспечен, что позволит ему взять в руки пистолет?
Великан засмеялся и, протянув руку, потрепал Хачкая по щеке. Ардиану очень хотелось отдернуть голову, но он заставил себя сидеть неподвижно.
— Конечно, сынок, конечно… как я могу оставить без оружия моего лучшего убийцу! На, держи — ты такого еще в жизни не видывал.
Он полез за пазуху и вытащил хромированный пистолет с массивной рукояткой и толстым стволом. Демонстративно выщелкнул обойму, показал ее Ардиану и вставил на место. Протянул Хачкаю пистолет рукояткой вперед.
— Нравится игрушка? Калибр как у сорок пятого «кольта», корову пробивает навылет. Ты только попади в Мустафу, а куда — это уже неважно: в ногу, в руку, все равно оторвет с мясом. Сделаешь все как надо — подарю!
— Спасибо, — пробормотал Ардиан, бережно поглаживая пистолет. Он ничего не понимал. Если Скандербег хотя бы теоретически допускает, что его киллер все-таки перевербован врагом, как он может доверить ему оружие?
— Ты ведь не станешь делать глупостей, правда? — мягко спросил Скандербег. — Твой отец все еще в подвале под прицелом Горана, а Горан никогда не промахивается.
«Ну да, конечно, — подумал Ардиан. — Босс никогда ничего не делает без подстраховки. Он уверен, что я не стану стрелять в него, потому что боюсь за отца. А как бы хотелось сейчас взять и одним выстрелом разнести ему голову… Ведь это он убил моего брата, а никакой не Мустафа. Мустафа дал мне три дня сроку, а в ту ночь, когда погиб Раши, прошло только двое суток. Хорошо, что у меня хватило ума не рассказывать боссу об этом, иначе он сразу догадался бы, что я знаю настоящего убийцу…»
— Я понял, эфенди, — кротко сказал он. — Я сделаю все как надо. Только скажите мне — после того, как все будет кончено… вы же отпустите папу, правда?
«Разумеется, он скажет „да“, — тихо шептал у него в голове голос его покровителя. — А сам все равно сделает что хочет, вероятнее всего, избавится от твоего отца, как только тот перестанет быть ему полезен. Но ты все равно спроси, пусть думает, что имеет дело с наивным мальчиком, который только и умеет, что нажимать на спусковой крючок».
Скандербег широко улыбнулся.
— Конечно, сынок! Твой отец отличный парень, и мне бы хотелось, чтобы он и дальше помогал нам, но если он захочет, я тут же отпущу его домой, к вашей маме. Кстати, о маме… — Он обернулся к Петру. — Вот что, пошли человека на рруга Курри, пусть покуда побудет там.
— Зачем? — вскинулся Ардиан, но натолкнулся на холодный взгляд улыбающегося Скандербега и замолчал.
— Как зачем? Вы же с отцом здесь, у меня в гостях, а кто защитит твою маму, если к ней, не дай бог, наведаются бандиты Тачи? А мне будет неловко, если с такой уважаемой женщиной что-то случится по моей вине. А тебе, сынок?
«Он угрожает, — шепнул Ардиану покровитель, хотя на этот раз в его объяснениях нужды не было. — Использует двойную страховку. Что ж, тут тебе ничего не сделать — станешь возражать, только возбудишь подозрения. Соглашайся, а там видно будет».
— Спасибо вам за заботу о моей семье, эфенди, — с трудом выговорил Хачкай.
— Всегда рад помочь хорошим людям. Что ж, ступай в сад, Петр тебя проводит. Постой, может, ты хочешь есть? Тогда перекуси, а то бурчание в животе тебя выдаст.
«Надо что-то решать, — сказал себе Ардиан. — А я так и не придумал, как мне быть дальше. Вести себя как ни в чем не бывало? Продолжать выполнять приказы босса? Или попробовать убежать, тем более что с оружием это сделать проще? Добраться до Монтойи, рассказать ему обо всем, что происходит на вилле? Рассказать о „ящике“?»
«Не геройствуй понапрасну, — сказал ему на прощание капитан миротворцев. — Твоя основная задача — разведка. Главная сложность заключается в том, чтобы передать нам всю информацию, которую ты соберешь. Если ты сообразишь, как это сделать, считай, что большая часть дела уже сделана».
— Эфенди, — смущенно пробормотал Ардиан, — простите, что напоминаю вам об этом, но вы сказали, что подумаете насчет переговоров с сигурими. Майор Шараби велел… то есть просил… чтобы вы связались с ним… для того меня сюда и послал…
Улыбка сошла с лица Скандербега, словно утонув в его густой бороде.
— Потерпит твой майор! Невелика птица. Вот когда сделаешь все как надо, тогда и поговорим. Сигурими! Что может предложить мне сигурими?
«Он не уверен до конца, — прокомментировал слова Скандербега покровитель. — Продолжай давить, и, может быть, он сломается…»
— Вы не согласились бы просто позвонить ему, эфенди? — умоляюще проговорил Ардиан. — Пусть он поймет, что я хотя бы выполнил его приказ! Пожалуйста, эфенди!
— Позвонить ему? — фыркнул великан. — Ты за кого меня принимаешь, сынок? Я не звоню офицерам госбезопасности. Я борюсь за свободу этой страны, и мне не о чем разговаривать с ее палачами!
Ардиан сник, опустил голову. Попытка провалилась — слишком уж плохо была организована.
— Парень, — неожиданно сказал Петр, — прогуляйся вон до фонтана. Да подожди, я тебя потом на кухню отведу.
Фонтаном называлась странная конструкция посреди двора виллы, напоминавшая скорее бассейн с закопанным зенитно-ракетным комплексом. Во всяком случае, тонкие длинные стволы, торчавшие из выложенного выщербленной плиткой дна, наводили на мысли о противовоздушной обороне. К тому же за все три года работы на босса Хачкаю еще ни разу не доводилось видеть, чтобы в фонтан заливали воду.
Ардиан присел на край фонтана и принялся внимательно изучать пистолет, время от времени исподлобья поглядывая на оживленно жестикулировавших Скандербега и Петра. Пистолет оказался странным — таких Ардиану действительно не приходилось видеть. Массивный, довольно тяжелый, хотя и не такой неподъемный, как русский беспламенник. Никакой маркировки на нем не было, только внизу рукоятки переливался голубовато-серебристый кружок с буквой S. Ствол казался неестественно разбухшим, словно по бокам от пулевого канала располагались шумопоглотители или иные хитрые устройства. Ардиан несколько раз вынул и вставил обойму, пересчитал патроны — их было четырнадцать.
«Что-то с этой пушкой нечисто, — подумал он. — Слишком уж легко Скандербег ее отдал. Конечно, отец у него в руках… но что, если бы я решил попробовать освободить его с оружием в руках? Не мог же босс не понимать, кому достанется первая пуля…»
— Эй, парень! — Петр кричал так, что его наверняка слышали и за воротами. — Иди-ка сюда, живо!
Ардиан не заставил себя упрашивать. Поставил пистолет на предохранитель, сунул его за ремень брюк и поспешил к террасе.
— Держи. — Черногорец сунул ему маленький телефон. — Позвонишь своему майору, скажешь, что все видел своими глазами.
Хачкай, не ожидавший такого поворота событий, на несколько секунд даже потерял дар речи.
— Ну, что встал? — проворчал Скандербег. Вид у него был недовольный. — Бери, звони. Да смотри, сболтнешь лишнего — язык вырву.
— А если он захочет с вами поговорить? — пробормотал Ардиан. — Дать вам трубку?
Скандербег смерил его взглядом, которым впору было забивать гвозди.
— Я сам решу, — отрезал он. — Звони майору.
«Это твой шанс, — прошептал в голове Ардиана голос покровителя. — Звони и хорошенько взвешивай каждое свое слово…»
Ардиан открыл крышку телефона и набрал номер, который продиктовал ему ночью Луис Монтойя. В отличие от номера «Лавки Морфея», этот по большей части состоял из нулей и действительно напоминал номер какой-то государственной конторы.
— Слушаю вас, — сказал чей-то незнакомый голос по-албански.
— Могу я поговорить с господином майором Шараби? — пытаясь скрыть дрожь в голосе, спросил Хачкай. В трубке повисло тяжелое молчание. «Сейчас он скажет, что не знает такого, — обреченно подумал Ардиан. — И что тогда мне останется делать? Стрелять в Скандербега?..»
— Минуту, — сказал голос. — Оставайтесь на линии, я вас переключу.
Заиграла приятная музыка. Ардиан почувствовал, что у него подгибаются ноги. Он пошарил взглядом вокруг и без разрешения уселся в плетеное кресло.
— Майор Шараби слушает, — сказала трубка. — Говорите, ну!
Голос, несомненно, принадлежал албанцу и даже отчасти напоминал настоящего майора Шараби — вкрадчивыми, мяукающими интонациями.
— Господин майор, — запинаясь, пробормотал Ардиан, — это я, Хачкай. Я все сделал, как вы просили, передал господину Хризопулосу вашу просьбу…
— «Ящик» видел? — перебил его сбивчивые объяснения лже-Шараби. — Своими глазами?
— Да, господин майор. Он здесь, у господина Хризопулоса, на вилле…
Ардиан взглянул на хозяина — не слишком ли большую тайну он выдает, — но Скандербег только прикрыл глаза.
— Я видел его в действии, — заторопился Хачкай. — Это действительно оружие, очень мощное, оно может уничтожить человека за секунду…
— Одного? — уточнил голос в трубке.
— Что «одного»? — не понял Ардиан. — А, человека? Нет, сколько угодно, хоть тысячу, хоть миллион… В режиме «мегасмерть»…
— «Мегасмерть»? — переспросил собеседник. — Значит, есть и другие режимы?
— Да, господин майор. Демонстрационный, например. Все дело в настройках…
— Ясно. — Лже-Шараби замолчал, как будто раздумывая над словами Ардиана. — Ты хочешь сказать, что испытания уже состоялись?
— Нет, — быстро сказал Хачкай. — Это была просто проверка. Меня учили управлять «ящиком»…
Скандербег ткнул его титановым пальцем в плечо, и Ардиан скривился от боли.
— Что-то не так? — спросил он, прикрывая микрофон ладонью. — Я же не знал, что об этом нельзя говорить!
— Почему ты замолчал? Что случилось? Хачкай, ответь!
— Отвечай, — недовольно пробурчал Скандербег. — Но не говори лишнего.
— Я здесь, господин майор. Все в порядке, я просто должен сообщить вам, что «ящик» действительно у господина Хризопулоса и что это очень опасное оружие. Я не знаю, что еще вам сказать, господин майор…
— Когда состоятся испытания?
— А зачем тебе это знать, майор? — Услышав в трубке голос Скандербега, Ардиан едва не подпрыгнул. Бросил быстрый взгляд на босса — тот стоял поодаль, опираясь на спинку плетеного кресла, и бормотал что-то себе под нос. «Там у него микрофон, — сказал себе Ардиан. — А разговаривает он через сеть, с помощью своего импланта… Ничего себе, это значит, что он мог слышать все, о чем мы разговаривали с „Шараби“?»
— Кто там? — нетерпеливо поинтересовался голос в телефонной трубке. — Это Хризопулос?
— Зови меня Скандербег, майор, — добродушно прогудел хозяин. — Так нам будет проще понять друг друга.
— Хорошо, Скандербег. Скажи, ты действительно намерен использовать «ящик Пандоры» как оружие? Против кого?
— Против тех, что сунется ко мне на виллу без разрешения! Это намек, майор. Ты понимаешь тонкие намеки?
— Только если они не слишком тонкие. Ну, а кроме тех, кто нарушит твои земельные владения? Или ты станешь уверять меня, что обзавелся «ящиком» исключительно для борьбы с грабителями?
Скандербег хохотнул.
— А ты шутник, майор! Нет, у меня другие планы. Вот что… Мой парень, Ардиан, сказал, что ты будто бы хотел мне что-то предложить. От лица твоей организации, я полагаю. Ну и что же это за предложения?
Лже-Шараби снова замолчал. Должно быть, собирался с мыслями или советовался с коллегами.
— Мы могли бы купить у тебя «ящик», — проговорил он наконец.
Лицо Скандербега перекосила брезгливая гримаса.
— Купить? Да на что мне ваши деньги? У меня их хватит, чтобы прибрать к рукам всю вашу контору. Что, нет других предложений, майор? Ну, я жду!
— Пора выдвигать свои условия, — прошептал Петр, дергая босса за рукав. Тот вырвал руку и раздраженно отмахнулся от черногорца.
— Вот что, майор… — В голосе великана зазвенел металл. — Если ты и вправду хочешь получить свою выгоду с этой истории, ответь мне на один вопрос.
— Хоть на два. Я тебя внимательно слушаю, Скандербег.
— Сможешь устроить мне выход на Резвана Хальду, вашего шефа?
— Резвана? — ошеломленно пробормотал лже-Ша-раби. — Директора сигурими? Ты что, с ума сошел? Ты представляешь себе, о чем просишь?
— Можешь или нет? — рявкнул Скандербег. — Если нет, мы прекращаем разговор!
Рявкнул он даже не в микрофон, а куда-то в пространство, но Ардиан едва не оглох. Собеседник босса, по-видимому, тоже.
— Допустим, — сказал он наконец. — Допустим, я смогу договориться о вашей встрече. О чем ты будешь с ним разговаривать?
— А это тебя не касается, майор. У меня в руках оружие посильнее атомной бомбы. Сдается мне, твой шеф быстрее тебя сообразит, кто здесь заказывает музыку.
— Ладно, — уступил лже-Шараби. — Не хочешь — не говори. Но ты же понимаешь, что Хальда потребует доказательств. Ты готов их представить?
— Парнишка, которого ты ко мне послал… — начал Скандербег, но собеседник решительно перебил его:
— Он сказал, что ты еще не проводил испытания. Это правда?
— Да что ты докопался до этих испытаний, майор? Ты что, мне не веришь?
— Я хотел бы присутствовать на них, — быстро проговорил лже-Шараби. — Давай договоримся — ты показываешь мне, как работает «ящик», я устраиваю тебе встречу с Хальдой. Идет?
— За идиота меня держишь? — возмутился Скандербег. — Хочешь, чтобы я пустил к себе в дом офицера госбезопасности?
С этими словами великан неожиданно подмигнул Петру. Ардиан не поверил своим глазам — голос Скандербега звучал грозно, но сам он, похоже, был очень доволен тем, как складывается разговор с майором.
— Я буду один, — примирительно сказал лже-Шараби. — И без оружия. Сам же понимаешь — шеф никогда не поверит тринадцатилетнему пацану. А мне поверит.
Скандербег решительно шагнул к Ардиану и забрал у него телефон.
— Иди погуляй, — велел он. — Нет, майор, это я не тебе!
Ардиан спустился с террасы, чувствуя, как бешено колотится сердце. Неужели получилось? Неужели план, придуманный Монтойей за полчаса, сработал? И Скандербега оказалось так легко обвести вокруг пальца?
Ему очень хотелось в это поверить. Но он слишком хорошо знал своего босса.
«Самый важный вопрос для разведчика — способ связи, — сказал ему капитан. — Тебя обыщут с ног до головы, в этом сомневаться не приходится. И наверняка отберут телефон. Поэтому надо искать другой способ. Способ, который не вызвал бы у них подозрений».
На взгляд Ардиана, найденный Монтойей выход был хорош. Нужно было убедить Скандербега в том, майор госбезопасности, занимавшийся делом Джеронимо, горит желанием поговорить с ним о «ящике Пандоры». Если догадка капитана миротворцев об истинных целях Хризопулоса была верна, ночной король Тираны с очень большой вероятностью мог согласиться на переговоры. А дальше Монтойя (или скорее албанец, игравший роль Шараби) вызнал бы время и место проведения испытаний у самого Скандербега…
Собственно, именно так все и произошло. Ардиана смущало только одно — ухмылка, игравшая на лице босса во время его разговора с офицером сигурими. Хачкай не мог отделаться от ощущения, что Скандербег играет в какую-то свою игру, и ощущение это с каждой минутой все усиливалось.
Эх, если бы была возможность предупредить капитана о странном поведении Скандербега! А еще о том, что на вилле собралось по меньшей мере полсотни вооруженных до зубов головорезов… Конечно, миротворцы тоже кое-что умеют, в этом Ардиан убедился еще при встрече с майором Фаулером, но ведь в отряде Монтойи совсем немного бойцов. Сам капитан говорил что-то о дюжине верных солдат. А значит, на каждого миротворца у Скандербега найдется четверо поднаторевших в уличных боях бандитов…
Поглощенный этими мыслями, Хачкай не услышал шагов Петра и вздрогнул, когда черногорец, подойдя сзади, положил ему руку на плечо.
— Пойдем, парень, перекусим. До вечера еще далеко.
Петр выглядел очень довольным. Видно, переговоры прошли успешно.
— Хозяин велел тебя накормить от пуза. — Он добродушно ткнул Ардиана кулаком между лопаток. — Похоже, под счастливой звездой ты родился, парень. Я с утра еще был уверен, что он тебе шею свернет.
Хачкай бросил на черногорца быстрый взгляд.
— За что, дядя Петр? Я же ничего плохого не сделал!
— А кто бойню устроил у Горбуна в мастерской? Сразу слухи пошли, что ты к Тачи переметнулся. Лари Хоган приходил, рассказывал, как ты его бойцу руку ножом проткнул. А Лари под хозяином ходит, это всем известно. Нет, если бы Скандербег решил тебя в цемент закатать, никто бы не удивился… но я ж говорю — везет тебе. Простил тебя хозяин, еще вон пушку какую доверил! Ты теперь, главное, не подведи его, ясно? А то тебе сразу все старые грешки припомнят…
«Что-то разговорился Петр, — удивленно подумал Ардиан. — Сам на себя непохож. Не иначе Скандербег ему приказал со мной побеседовать. Зачем?»
— Не подведу, — буркнул он, принимая правила игры, которой не понимал. — Я этого козла завалю, можешь не сомневаться. Да я за брата его на куски порежу…
Петр покосился на него и сочувственно хмыкнул.
— Мне тебя учить работать не надо — сам все знаешь. Одно скажу — ненависти быть не должно. Вот когда застрелишь гада, тогда хоть на куски режь, хоть на полоски. А до того держи себя в руках. Ненависть — она прицел сбивает, понял?
Ардиан кивнул.
Они подошли к пристройке, в которой располагалась кухня, и Петр толкнул своей лапищей дверь, пропуская его вперед.
— Флора! — крикнул черногорец. — Покорми парня, да смотри, мяса не жалей!
Необъятная повариха, помешивавшая что-то на огромной закопченной сковороде, повернула к ним раскрасневшееся, похожее на подрумяненный пирог лицо.
— Заморыша этого, что ли? Да он одной куриной ножкой сыт будет.
Петр шагнул к ней и с размаху шлепнул ладонью по широченной заднице.
— Я тебе что сказал? Покорми, как родного сына! Хозяин велел!
Флора оглушительно взвизгнула и ткнула черногорца пухлым кулаком в плечо. Петр пошатнулся, но устоял.
— Распустилась баба! Ты мужа своего так лупи, поняла? И вот еще что… Когда мусака готова будет, можешь домой идти. Отпускают тебя на сегодня.
На румяном лице поварихи отразилось простодушное недоумение.
— Как же это? А кто ж будет гостей кормить? Мусакой одной они разве наедятся?
Черногорец скрипнул зубами.
— Не спорь, дура! Сказано: иди домой — значит, иди. Без тебя разберутся. Мясо нарезать каждый дурак сумеет…
— Ты-то точно сумеешь! — фыркнула Флора. — Вон какой дурачина здоровый.
Она презрительно повернулась к черногорцу спиной и принялась наваливать что-то в большую керамическую миску — судя по всему, это и был обещанный Ардиану обед. Петр подтолкнул Хачкая к заставленному коробками с консервированными овощами столу.
— Поешь, потом иди в сад. И жди там, не высовывайся. Все понял?
Ардиан пожал плечами — чего уж тут не понять? И вдруг спохватился:
— А потом… потом-то мне куда, дядя Петр?
Черногорец замялся — всего лишь на несколько секунд, но Ардиан это заметил.
— Потом… меня найдешь. К хозяину пойдем.
— Ага, — с готовностью кивнул Хачкай. — Конечно. Все сделаю, дядя Петр.
Он с неожиданным аппетитом съел приготовленную Флорой мусаку — повариха не поскупилась, отрезала ему еще и холодной баранины, запеченной с травами. Почувствовав, что отяжелел и хочет спать, Ардиан испугался. Не хватало еще ему заснуть в засаде. Как будто мало того, что он до сих пор никак не помог Луису и ни на дюйм не приблизился к своей цели — отомстить Скандербегу…
— Флора-ханум, — попросил он, — а вы мне кофе не сварите? Такой, знаете, крепкий-крепкий, чтоб ложечка стояла?
— Вот еще барин на мою голову, — заворчала повариха, — ложечка ему чтоб стояла! Некогда мне, понял? Сам же слышал — домой отправляют, а у меня еще салаты не нарезаны. Гости придут, а на столе голо? Нет уж, холодным обойдешься, с утра хозяину варила. Крепкий, сладкий, только что холодный…
Она плеснула в чашку черной, как деготь, бурды, и Ардиан, морщась, сделал несколько глотков. Кофе и вправду был что надо, хотя и напоминал консистенцией густую болотную слизь. Бодрил он тем не менее здорово — уже через минуту Хачкай почувствовал, как бешено заколотилось сердце.
— Спасибо, Флора-ханум, — поблагодарил он, вылезая из-за стола. Рукоятка пистолета больно врезалась в раздувшийся живот. — Очень все было вкусно!
— Иди-иди, — напутствовала его толстуха. — Нечего мне здесь под ногами вертеться!
Ардиан вышел во двор и огляделся. То тут, то там маячили группы молчаливых бородачей, одетых в камуфляжную форму. Может, Хризопулос объявил тотальную мобилизацию своей армии?
Словно подтверждая его догадку, ворота виллы распахнулись, пропуская два затянутых брезентом грузовика. Из грузовиков стали выпрыгивать молодые ребята с нашивками Фронта освобождения Северной Греции. Раньше Ардиану не приходилось видеть их в Тиране — Фронт считался запрещенной организацией и открыто действовал только в городах у греческой границы.
«Это уже не полсотни, — мрачно подумал Хачкай. — Это уже целая рота. Миротворцам нельзя сюда соваться, их здесь просто перережут…»
Ему стало неуютно. Если не предупредить Монтойю, дело может закончиться большой кровью. А если капитан погибнет, никто уже не вытащит Миру из застенков тюрьмы «Дунча». Да и самому Ардиану вновь придется скрываться и от полиции, и от миротворцев, и от людей Скандербега…
А как тут предупредишь?
Все, что сейчас знает капитан, — Ардиан жив-здоров и находится на вилле у Скандербега. Там же находится и «ящик Пандоры» в рабочем состоянии. Кстати, Скандербег ведь не напрасно предупредил лже-Шараби, что может использовать чудо-оружие против тех, кто осмелится вторгнуться в границы его владений. Да кто же осмелится штурмовать хорошо укрепленное поместье, хозяин которого способен за несколько мгновений превратить нападающих в гору гнилого мяса?
«Луис осмелится, — подумал Хачкай. — Он с самого начала знал, на что идет. А значит, у него есть какой-то туз в рукаве…»
Но будь там хоть туз, хоть джокер, а судя по все прибывающим на виллу боевикам, бойни не избежать. И Скандербег, похоже, готовится именно к такому варианту. Вот и Флору отпустил домой задолго до начала праздничного ужина…
Ардиан перехватил подозрительный взгляд коренастого бородача в расстегнутом камуфляже и понял, что слишком долго торчит посреди двора. Повернулся и зашагал к видневшемуся за деревьями зданию старой купальни.
В этом уголке сада ему не приходилось бывать раньше, Усыпанные крупной морской галькой дорожки то и дело ныряли под своды переплетенных между собой ветвей — Ардиан проходил под ними свободно, а вот взрослому человеку пришлось бы нагибаться. Вокруг сложенного из светлого известняка здания купальни были разбиты клумбы, на которых в изобилии росли ярко-желтые нарциссы. Место это понравилось Ардиану: от него веяло покоем и уединенностью. Почему Скандербег забросил купальню, оставалось загадкой. По слухам, при коммунистах на вилле располагался интернат — может быть, Хризопулосу не нравилось принимать ванну в том месте, где прежде плескались шумные албанские дети? Во всяком случае, он предпочитал огромный, оформленный в греческом стиле зал, расположенный на подземном уровне виллы — там был и двадцатиметровый бассейн, и джакузи, и турецкая баня. Купальня же выглядела так, словно пережила попадание шрапнельного снаряда — стены её были изрыты глубокими выбоинами, в жестяной крыше зияли рваные дыры. Окна, когда-то высокие и узкие, закрывали грубо сколоченные деревянные ставни. На обитой листовым железом двери висел покрытый красноватыми пятнами ржавчины замок.
Ардиан обошел купальню со всех сторон, но не обнаружил ни одного незаколоченного окна или достаточно широкой щели, через которую можно было бы проникнуть внутрь. Скандербег оказался прав — укрытие следовало искать не в самом здании, а где-то рядом с ним.
Откуда появятся Хильда и Мустафа? Вероятнее всего, со стороны дома — вряд ли они станут плутать по садовым дорожкам. А раз так, то достаточно спрятаться за купальню, чтобы в нужный момент неслышно подкрасться к Мустафе и нажать спусковой крючок…
Ардиан попытался бесшумно пройти несколько шагов вдоль стены купальни, но тут же понял, что это невозможно — под ногами хрустело каменное крошево. Такой осторожный человек, как Мустафа, наверняка среагирует на малейший шорох… и, что весьма вероятно, успеет выстрелить первым.
Что же делать? Затаиться в саду? Но стволы у деревьев вокруг купальни совсем тонкие, и внимательный глаз легко различит за ними спрятавшегося подростка. Прятаться в глубине сада смысла не имеет — незаметно подобраться оттуда к Мустафе на расстояние выстрела не получится, да и ветки под ногами хрустят не хуже гравия.
Ардиан присел на каменную ступеньку, ведущую к закрытой на замок двери. Посмотрел на часы — половина седьмого. До девяти вечера, когда к Скандербегу должны были пожаловать гости, можно отрыть даже небольшую землянку. Даже не землянку — просто неглубокую ямку. Лечь туда, забросать себя с головой листьями… Да нет, полная чушь. Слишком заметно. А вот если забраться на дерево…
Хачкай поднял голову. Кроны обступивших купальню деревьев выглядели достаточно густыми, чтобы скрыть тринадцатилетнего подростка. Непонятно, правда, выдержат ли ветви… Он потуже затянул пояс, чтобы случайно не выпал пистолет, и поднялся со ступеньки. Пошел вдоль деревьев, выбирая наиболее подходящее для засады.
С западной стороны здания росла старая яблоня, ветви которой почти касались жестяной крыши. Ардиан подпрыгнул, ухватился за шершавый, нагретый солнцем ствол и, ловко перебирая ногами, полез наверх.
Развилка, на которой он решил примоститься, оказалась вровень с загнутым жестяным листом — протянув руку, Ардиан мог бы коснуться крыши купальни. Если бы каким-то образом переползти на нее, а потом протиснуться в одну из тех дыр, что испещряют ржавый металл… Вот это было бы идеальное место для засады!
«При условии, что в купальне есть чердак, — насмешливо шепнул ему голос покровителя. — В противном случае ты будешь болтаться между крышей и полом, вцепившись обеими руками в прогибающийся жестяной лист. Но даже если чердака нет, то через одну из этих дыр ты можешь забраться в здание. А щели в ставнях, закрывающих окна, достаточно широки, чтобы просунуть в них ствол пистолета…»
Некоторое время Ардиан обдумывал, есть ли способ перелезть с яблони на крышу купальни. Потом медленно пополз по ветке, прислушиваясь к тихому потрескиванию дерева. На середине пути он свесил ноги вниз и, глубоко вздохнув, прыгнул.
Стена стремительно приблизилась и врезалась в Ардиана, выбив из его легких весь воздух. Широко растопыренные пальцы вцепились в тонкий металл, и Хачкай повис на руках, судорожно пытаясь не сорваться вниз. Падать пришлось бы метра четыре — не смертельно, но неприятно.
Проржавевший металл выдержал, не треснул под весом Ардиана. Теперь предстояло самое сложное — подтянуться и влезть на крышу. Ноги Хачкая едва касались стены, с которой словно по волшебству исчезли куда-то все выбоины и пустоты. Извиваясь как змея, Ардиан подтянулся на руках, уперся подбородком в горячую жесть, дернулся, выбрасывая ставшее неожиданно тяжелым тело вперед, и наконец ощутил, что лежит грудью на скате крыши.
Отдышался, залез повыше. Дополз до ближайшей дыры, заглянул внутрь. Конечно, никакого чердака не было и в помине — теперь Ардиану предстояло прыгать вниз, в темные недра купальни. Что там, внизу? Кафельный пол, чугунные ванны? Стоит спрыгнуть на край такой ванны, и можно запросто сломать ногу… А вдруг туда сваливали какое-нибудь барахло, например, старую мебель? И ведь не увидишь толком ничего, солнце уже довольно низко склонилось к горизонту, и его свет не попадает в дыру…
Ардиан повернул голову туда, куда садилось солнце, и замер, боясь пошевелиться. С крыши купальни, ненамного, но выступавшей над деревьями сада, открывался отличный вид на задворки виллы Скандербега — задворки, о которых Хачкай имел прежде весьма смутное представление. В той части поместья, насколько он знал, располагались котельная и насос артезианской скважины — в отличие от подавляющего большинства населения Тираны, Василис Хризопулос мог позволить себе добывать воду из подземных источников, расположенных на глубине нескольких сот метров.
Оказалось, что от заднего крыльца дома Скандербега к башне насосной установки и дальше, к ограде поместья, ведет широкая асфальтированная дорога, упирающаяся в металлические ворота. Сейчас перед воротами стоял зеленый армейский грузовик, украшенный черным орлом — государственным символом Албании. Только в отличие от машин, которые доставляли на виллу боевиков Фронта освобождения Северной Греции, этот грузовик явно намеревался выехать за пределы поместья. У ворот несколько человек в полувоенной форме полукольцом обступили одного в гражданском.
В старых выцветших джинсах и ярко-голубой рубахе.
Ардиан медленно потянул из-за пояса пистолет, дрожащими пальцами отвинтил цилиндр оптического прицела, поднес к глазам…
И замер.
У грузовика, в окружении мрачных бородачей с автоматами, стоял его отец.
«Ну, — услышал Ардиан голос своего покровителя, — теперь ты видишь, что не зря полез на эту крышу?»
Хачкай внезапно понял, что лежит, затаив дыхание, — словно люди у ворот могли каким-то образом его услышать. Конечно же, не могли — на таком расстоянии бесполезно было даже кричать. Да и что кричать? «Отец, что они хотят с тобой сделать?» — «Стойте, суки, я сейчас вас всех перестреляю!»? Смешно…
«Лежи и смотри, — снова шепнул Ардиану Покровитель. — Все, что ты сейчас можешь сделать, — наблюдать и анализировать. Вот и займись этим!»
Хачкай попытался последовать его совету — сделал несколько глубоких вдохов, лег поудобнее, опираясь на локти (проржавевшая жесть противно заскрипела), и вновь приник к оптическому прицелу.
На этот раз он увидел Скандербега. Тот шел по направлению к грузовику, небрежно помахивая большим черным пистолетом, а за ним медленно двигались двое дюжих мужчин, тащивших массивный металлический контейнер, выкрашенный в грязно-зеленый цвет. Стоявшие у машины бородачи расступились, освобождая проход. Скандербег остановился перед отцом Ардиана, что-то сказал ему, не оборачиваясь, махнул рукой назад.
«Ящик Пандоры», — внезапно понял Хачкай. — Они увозят «ящик Пандоры»!»
Отец понуро кивнул и отошел в сторону. Металлический контейнер погрузили в кузов грузовика — Ардиан хорошо видел, как вздуваются вены на руках поднимавших его мужчин.
«Неужели он такой тяжелый? — удивленно подумал Ардиан. — Джеронимо вывез его в одиночку, да и Мон-тойя говорил, что „ящик“ весит не больше пятидести килограммов… Значит, это что-то другое. Но что?»
Из кабины вылез Горан с неизменным карабином в руках. Обошел вокруг грузовика, заглянул в кузов, потом приблизился к отцу Ардиана и слегка подтолкнул его к машине. Скандербег поощрительно хлопнул македонца по спине. Отец и Горан скрылись в кабине, бородачи с автоматами полезли в кузов. Ворота медленно разъехались в стороны, и грузовик тронулся с места.
Ардиан почувствовал себя совершенно сбитым с толку. Если в металлическом контейнере действительно был «ящик Пандоры», то что Скандербег собирается показывать своим сегодняшним гостям? А если там было что-то другое, то зачем понадобилось отправлять куда-то папу да еще под охраной стреляющего без промаха македонского охотника?
Грузовик выехал за ворота, но те не спешили закрываться. Из-за котельной медленно выехал армейский джип «Хамви» с белой спутниковой тарелкой на крыше. Подкатил к Скандербегу и остановился. Один из амбалов услужливо распахнул перед боссом заднюю дверь джипа.
«Скандербег обманул меня, — сказал себе Ардиан. — И Мустафу из Скопье тоже обманул… Он с самого начала не хотел показывать ему „ящик“ — вместо этого задумал заманить на виллу и убить. Моими руками. А „ящик“ тем временем спрячут где-нибудь в надежном месте… И с Шараби он договорился только для того, чтобы сбить сигурими с толку — видно, боялся, что они все-таки рискнут отбить у него „ящик“. Но тогда получается, что я подставил Луиса! Мало того, что виллу вместо десятка охранников, о которых я ему рассказывал, стережет сотня боевиков, так еще и „ящика Пандоры“ здесь больше нет. А где он теперь — знает, наверное, только сам Скандербег, да еще Горан и мой папа… Папа! Скандербег отправил его вместе с „ящиком“ — значит, предполагает, что „ящик“ ему понадобится… Неужели он действительно хочет устроить такую же катастрофу, как в Индии, как и предполагал Луис?»
Локоть скользнул по ставшей неожиданно скользкой жести, и Ардиан едва не свалился вниз. Взмахнул рукой, стараясь удержать равновесие, и выронил оптический прицел. Хромированный цилиндрик, гремя, покатился по ржавому скату, на мгновение зацепился за отогнутый край листа жести, но все-таки сорвался и рухнул в траву.
Ардиан выругался. Поморгал, восстанавливая зрение, а когда вновь взглянул на площадку перед воротами, «Хамви» на ней уже не было. Судя по всему, Скандербег укатил вслед за грузовиком.
На память Ардиану пришла детская песенка, которую пела мама, расставляя под кроватями снаряженные мышеловки: «Туго мы взвели пружинку, сыр надели на штырек… Приходи скорее, мышка, и отведай пирожок…»
