Глава 67

На следующий день мы с Уильямом забили рюкзак доверху сэндвичами, жареным цыпленком, люминесцентными конфетами и отправились в поход в долину Боне с туристической группой. Путешествие с гидом казалось хорошим способом немного размяться, не рискуя потеряться где-нибудь в горах. Он был равнодушен к этой идее, пока мы не приехали туда и его жажда приключений не взяла над ним верх. Вскоре он уже пробирался по сырым пещерам, а под его ногами хрустели каменистые горные тропинки, при этом птичье пение наполняло наши уши и дикие цветы выглядывали из-под камней.

Мы сделали привал на вершине скалы, забравшись туда сквозь туманную жару, чтобы восстановиться и дать ногам отдохнуть. Уильям доел яблоко и протянул мне огрызок.

– Когда тебе будет двадцать один, я все равно буду твоей личной мусорной корзиной? – Я порылась в рюкзаке в поисках пакета.

– Это лучше, чем разбрасывать мусор, – робко улыбнулся он.

Я завернула огрызок и положила в сумку.

– Я тут подумала: почему бы мне не посмотреть сегодня, как ты будешь играть в футбол?

Его лицо не выражало безудержной радости от этой идеи.

– Тогда они просто подумают, что я привел маму, чтобы она защитила меня.

– Ладно, тогда я ничего не буду говорить. Если бы я просто была там и смотрела на них, ну знаешь, с таким агрессивным лицом… Бьюсь об заклад, все было бы иначе.

Ему было некомфортно от моего выбора выражений.

– Но я даже не настолько хорош в футболе.

– Ох, прекрати. За эти каникулы ты стал великолепным игроком, – спорила я, чем, признаюсь, немного перегнула палку.

– Мы можем поговорить о чем-нибудь другом?

Я доела шоколадку и достала салфетку, чтобы вытереть рот.

– Окей, о чем?

Он ненадолго задумался.

– Как насчет политики?

Таким образом, мы начали другую беседу, которая настолько напоминала отрывок из репортажа «Ченел фо ньюс», что я ощущала себя плохо подготовленной для участия, пока не заручилась поддержкой хорошего 4G соединения и «Гугла».

– Я решил, кем хочу стать, когда вырасту, – заключил он, когда мы начали спуск по горе.

– Ох, и кем же?

– Я буду работать в лагерях беженцев, чтобы помогать людям. Я мог бы быть доктором.

Я положила руку на его плечо:

– Я была бы невероятно горда. Но я буду гордиться тобой, чем бы ты ни занимался.

– Да, конечно. Но этого может и не случиться. Вместо этого я могу стать моделью.

Я закашлялась, пока он не смерил меня возмущенным взглядом, и я похлопала себя по груди, делая вид, что во всем виноват кусочек плохо пережеванного яблока.

– Верно.

– Папа говорит, что я достаточно хорош собой, – продолжал он. – Он сказал, что не был таким красивым, когда был в моем возрасте, так что у меня точно получится.

Когда мы вернулись в коттедж через час или больше, первым инстинктом Уильяма, как только он переступил порог, было схватить айпад. Он держался от него подальше со дня нашей ссоры, вероятнее всего не желая привлекать внимание к угрозе шестидесятилетнего запрета.

– Даже не думай. Сегодня мы кушаем у Бекки, так что тебе нужно принять душ перед выходом.

– Хорошо, мам. Всего одну минутку.

Я уже собиралась спорить с ним, как распахнулась дверь и вошла Наташа.

– Привет. Ты сегодня гуляла с Джошем?

Она метнула на меня взгляд:

– Нет. Я вроде как избегаю его.

– Ох, значит, вы расстались?

Она мрачно кивнула:

– Он отметил все квадратики, кроме того, который гласил: «не должен вести себя как козел».

– Мне жаль, Наташа.

– О, не стоит, – ответила она пренебрежительно. – Завтра он уезжает домой, а Лондон достаточно велик, чтобы мы больше никогда не встретились. В конечном счете, он был просто человеком, который слишком себя любит.

– Почему мне кажется, что ты говоришь обо мне? – Мы посмотрели вверх и увидели Адама у двери.

– Не о тебе, – рассмеялась Наташа. – Ладно, я возьму свой свитер и пойду к Бекки. Вы идете?

– Уильям сначала должен принять душ. Да, Уильям? – спросила я с нажимом.

– Да. Уже иду, – пробормотал он, не шелохнувшись.

Когда Наташа ушла в свою спальню за свитером, я заметила, что Адам все еще смотрит на меня.

– Бекки не говорила, что я не могу сегодня прийти, так как мне нужно поехать на ужин по работе в Монтиньяк?

– Говорила.

Я взглянула на сына.

– Уильям, – произнесла я сквозь сжатые зубы. Он не отреагировал. – УИЛЬЯМ!

– Минутку, мам.

Я всегда считала себя рассудительным человеком, но это уже переходило все границы.

– Я уже дала тебе минуту. Кстати, я дала тебе намного больше, чем одну минуту. – Я прошагала к нему, вырвала айпад у него из рук и выключила его.

– Не-е-е-е-ет! – завопил он, протягивая свои руки, как Кейт Уинслет на плоту в финальных сценах «Титаника».

– Я попросила тебя минимум пять раз. Давай не будем портить такой хороший день.

– Окей! Теперь я проиграл, – пробурчал он.

Он встал и поплелся в свою спальню.

– Уильям. Постой-ка. – Голос Адама определенно принадлежал Адаму, но я не узнавала его.

Уильям развернулся.

– Не разговаривай так с мамой.

Щеки моего сына залились румянцем, глаза округлились от шока.

– Никто не должен просить тебя сделать что-нибудь так много раз, – продолжил Адам. В его голосе слышна неловкость, как будто он не полностью уверен, правильно ли все делает. – Как бы ты себя чувствовал, если бы мы все вели себя так с тобой?

Уильям скованно пожал плечами.

– Тогда не поступай так, хорошо?

Изобилие эмоций боролись за место на лице Уильяма: сначала неповиновение, смятение, потом тихое смирение и сожаление.

– Извини, мам.

Я кивнула:

– Окей, иди прыгай в душ.

– Спасибо, – произнесла я, когда сын покинул комнату.

Наташа прикоснулась к моему локтю прежде, чем он успел ответить.

– Увидимся там. Вы скоро?

– Десять минут, – ответила я.

Она направилась к двери и закрыла ее за собой. И тут я поняла, что Адам смотрит на меня взволнованно.

– Мы можем выйти на улицу на минутку?

– Конечно.

Солнце уже висело низко над горизонтом, отбрасывая золотое свечение на ряды диких цветов на поле впереди. Сначала Адам присел, и я сознательно выбрала стул, который стоял на некотором расстоянии, по той простой причине, что находиться в непосредственной близости от него в последнее время было слишком приятно и невыносимо.

– Я долго думал о будущем этого места. И я пока что не хочу давать Уильяму каких-либо обещаний, потому что я еще не все упаковал… плюс мне нужно будет еще многое сделать, прежде чем я смогу это осуществить…

– Адам, что ты пытаешься сказать?

– Я хочу вернуться и жить в Великобритании. – Он остановил на мне свой взгляд, ожидая реакции. Но я была слишком потрясена, чтобы ответить, так что он продолжил: – Я думаю, что смогу это сделать. Это не будет легко и прямо сейчас, но это выход.

Я позволила услышанным словам как-то уложиться в сознании, прежде чем моя голова взорвалась, как мыльный пузырь, от вопросов.

– Но что будет с этим местом? И чем ты будешь зарабатывать на жизнь?

Легкая улыбка исчезла с его лица, как будто он не нуждался в напоминании о таких важных вопросах.

– Я упоминал, что кое-кто интересовался покупкой этого места, но я всегда говорил «нет». Бизнес идет хорошо, но я до сих пор в долгах после всех работ, которые были проделаны за эти годы, и сейчас должно было наступить время, когда я бы начал возвращать деньги…. – Он осекся. – Дело в том, что я начал разбираться в этом серьезнее и цифры вроде совпали. Ровно. Ну, или почти. Но даже если нет, это не важно, потому что если у меня снова будет работа в Манчестере, я буду возле Уильяма и смогу помогать тебе. Делать это вместе. Я имею в виду, быть отцом.

Мысли начали взрываться у меня в голове, но я не могла превратить их в слова.

– Я не говорю, что ожидаю от тебя чего-либо, Джесс, – продолжил он и опустил глаза. – Я уважаю то, что ты не хочешь снова связываться со мной… как минимум на том же уровне. – Потом он поднял взгляд, и его лицо выражало уверенность. – Но я хочу быть в жизни Уильяма. Я хочу посещать родительские вечера и отводить его в спортивные секции. И я сделаю все, что могу, чтобы это произошло.

Я задумалась, каким несбыточным все это показалось бы мне еще совсем недавно.

Когда я приехала во Францию, я постоянно злилась на Адама, призывая его стать лучшим отцом, но никогда не верила, что у него получится. Я просто собиралась сделать так, как просила мама, чтобы я могла сказать ей, что сделала так, как она хотела.

Я делала это для галочки, убежденная, что у него не получится. Только он справился. Он превзошел все ожидания. Но он до сих пор не понимает, что берет на себя намного больше, чем родительские вечера и спортивные секции.