Книга: Я, ты и все, что между нами
Назад: Глава 14
Дальше: Глава 16

Глава 15

В субботу мы проснулись под шум дождя. Я свернулась калачиком на диване в пижаме, прижав колени к груди, и медленно, по глотку, пила кофе, глядя на то, как по стеклу, извиваясь, бегут водяные дорожки. Это было тягостным напоминанием о темных временах моей жизни, о событиях, которые я не могла забыть только потому, что находилась в уютном местечке в окружении великолепных цветов, еды и вина.

В окно резко постучали, я выглянула и увидела Адама. Не успела я сдвинуться с места, как Уильям выбежал из своей комнаты и пригласил его войти.

– Хочешь понырять? – спросил у него Адам.

– Да!

– Отлично, тебе понадобятся кроссовки, шорты и полотенце.

– Кроссовки? – озадаченно переспросила я. – Зачем ему обувь в бассейне?

Адам повернулся ко мне, ухмыляясь:

– А кто сказал, что это будет в бассейне?



Два часа спустя дождь уступил место тому, из-за чего этот день может по праву считаться самым холодным днем в Дордони с тех пор, как существует статистика. Под сомнительным руководством парня по имени Энцо мы с трудом немного поднялись по горной тропе и оказались перед водопадом, вода в котором обрушивалась вниз с такой сумасшедшей скоростью, что наши лица покрылись дымкой из мельчайших брызг. На нас были гидрокостюмы, наколенные щиты и шлемы. Если мне не изменяла память, ничего подобного нашим отдыхом не было предусмотрено.

– Ты не забыл, что у Уильяма была астма? – спросила я Адама.

– С ним все будет в порядке, – пренебрежительно ответил он.

Я нахмурилась:

– Откуда ты знаешь, что с ним все будет в порядке?

Он поманил Уильяма пальцем.

– Когда последний раз ему был нужен ингалятор? Когда он еще в пеленках лежал, верно?

Я предпочла не отвечать, глядя, как Адам проверяет застежку на шлеме сына.

– Но… взгляни на это серьезно, Адам. Это никак не для десятилетнего ребенка.

Он повернулся к Энцо, который был ниже меня ростом, с загоревшей дотемна кожей и плечами, как у фигурки лего. Они поговорили по-французски, но я совершенно ничего не поняла.

– Энцо подтверждает, что все будет в порядке, – заявил Адам.

– Энцо нельзя доверять, – едва слышно процедила я.

Энцо улыбнулся мне в ответ:

– Вы можете мне доверять, не волнуйтесь. Я заботиться о вашем сыне.

Я кивнула и закусила сустав на большом пальце.

– Мам, мне не страшно, – подал голос Уильям. – И вообще, ты же идешь с нами, правильно? Если волнуешься, сможешь за мной присматривать.

Это была еще одна проблема. Я не хотела идти с ними. Я бы предпочла этому все, что угодно: заполнение налоговой декларации, оплату парковочного билета, взятие мазка из шейки матки. Любое из перечисленных занятий показалось бы безудержным весельем по сравнению с этим. Потому что, хотя я и понимала, что для некоторых людей взбираться по скалам и съезжать на спине по водопадам соответствует неким представлениям о рае, – именно таким активным отдыхом, как правило, занимаются люди в рекламе мюсли, – это действительно не мое.

Я бросила взгляд на Уильяма: он совсем не выглядел обеспокоенным перспективой полного погружения в ледяную воду, возможностью получения травмы или, как было обнадеживающе выделено в заявлении об отказе от ответственности, которое я только что подписала, – СМЕРТИ. Судя по тому, как его щеки вспыхнули от трепетного волнения, вероятность того, что мне удастся уговорить его бросить все и пойти сделать красивый памятный оттиск у ближайшего собора четырнадцатого века, была очень невелика.

La première chose à faire, c’est d’entrer dans l’eau comme ça, tout doucement, pouréviter une crise cardiaque, – произнес Энцо.

Адам разразился смехом.

– Что он сказал? – скривилась я, похлопав Адама по плечу, пока Энцо погружался в первый водоем.

– Он сказал заходить. Но может быть холодно. – Адам вошел в воду по пояс, но не вздрогнул.

Я последовала его примеру, обрекая свои женские интимные части тела на опыт настолько ужасающе леденящий и крайне неприятный, что, я была уверена, пройдет не одна неделя, прежде чем я оттаю.

– Vous me remercierez de vous avoir avertis, – заявил Энцо, и я взглянула на Адама в ожидании перевода.

– Он сказал, ты будешь благодарна ему за это.

Прежде чем я успела спросить, за что, Энцо принялся махать ногой туда-сюда, как психопат, швыряя мне в лицо ледяные брызги – в нос, в глаза, сбивая дыхание. Когда он перестал, я поняла, что, если бы не была в состоянии шока, я бы уже рыдала. Уильям и Адам, которых тоже окатили, смеялись до визга.

– Ты в порядке? – спросил Адам, положив свою руку на мою. Я рефлекторно отдернула ее, пытаясь успокоить челюсти, чтобы они не стучали.

– Конечно, – ответила я, вытаскивая толстую прядь мокрых волос откуда-то из недр носового прохода. – Ты только за сыном присматривай.

Он взглянул на меня, нахмурившись:

– Джесс, обещаю, с ним все будет в порядке.

В течение следующих полутора часов мы прочувствовали природу в ее самом сыром, диком и местами прекрасном виде. И это стало одним из худших приключений в моей жизни.

И дело было не в том, что я находилась на грани переохлаждения (хотя меня это беспокоило), а в том, что вопреки всему, что говорили Адам и Энцо, такое времяпрепровождение было однозначно опасным и уж точно неподходящим для ребенка. По крайней мере, для моего, который, однако, настолько не обращал внимания на все эти обстоятельства, что, казалось, замечательно проводит время.

Когда мы спускались по водопадам в глубокие водоемы, я не могла думать ни о чем ином, кроме сломанных костей, наполненных водой легких, зияющих ран, представляя себе, как нас всех выбрасывает где-то здесь на берег с единственным пакетиком куриных чипсов на всех.

– Мам, это ПОТРЯСАЮЩЕ! – объявил Уильям.

– А… хорошо, – проскулила я.

Как раз тогда, когда во мне затеплилась слабая надежда на то, что весь этот ужас близится к концу, Энцо повернулся ко мне, сверкнув зубами:

– А теперь проверка на храбрость. Только для вас. – И подмигнул мне.

Обычно нужно приложить много усилий, чтобы вызвать во мне неприязнь, но я подумала, что Энцо легко удалось это сделать.

– Voici comment il faut faire. Si vous ne faites pas comme moi, vous vous ferez mal, doncécoutez-moi bien.

– Он говорит, что ты должна сделать все точно так, как он, или ты поранишься, – сообщил Адам.

Энцо стоял на краю скалы, по его голеням скользил мощный поток воды.

А потом он прыгнул.

Прошло мгновение, прежде чем я услышала шум удара об воду внизу. Я заглянула за край уступа и увидела, как Энцо наконец вынырнул из воды и показал нам большие пальцы, прежде чем выбраться на берег.

– Мой сын не станет этого делать, – сказала я Адаму.

Адам оценивающе взглянул на край скалы и дернул челюстью.

– Хорошо.

– Адам, я серьезно. Это просто нелепо. Ему всего десять лет.

– Согласен, – сказал он. – Думаю, ты права насчет этого…

Нас прервал гулкий всплеск воды, от которого у меня по всему телу прошла волна адреналина. Я повернула голову и поняла, что на месте, где стоял Уильям, никого нет. Мы с Адамом кинулись к краю, я заглянула вниз на воду, на тень под ее потоком, на бурлящие пузыри – туда, куда бросился мой сын.

У меня подкосились ноги.

Я знала, что нет смысла надеяться на то, что эти двое спасут его, поэтому побежала вниз по краю берега, скользя по грязи и спотыкаясь, пока не нашла открытое место. И тогда я сделала единственную вещь, которую подсказал мне материнский инстинкт: начала спускаться на спине, хватаясь руками за траву, грязь и камни, чтобы удержаться. Я погрузилась в воду спиной и не смогла бы полностью описать ослепительный белый поток, который поглотил меня на первые пять секунд, когда я окунулась, а мой рот оказался наполнен холодной как лед водой. За исключением того, что я чувствовала себя хомяком, которого смыло в туалете.

Я отчаянно заработала руками, пока не схватила что-то, что напоминало ногу Уильяма. Я обдумывала следующее движение, наморщив лицо и оглохнув от шума, когда поняла, что мой сын вообще-то жив и отбивается. Отбивается от МЕНЯ, если быть точной.

Сопротивляясь потоку бушующей воды и судорожно двигая всеми конечностями, я выбралась на берег, отплевываясь и вытирая глаза, и увидела Уильяма: он сидел рядом и качал головой.

– Могла бы подождать, пока я вылезу, мама, – пробормотал он. – До тебя даже очередь не дошла.



После мы переодевались в раскладной палатке, которая представляет собой единственное удобство, если вы забрались в такую глушь в сельской глубинке. И вдруг оказалось, что Уильям, который вел себя все утро как маленький моряк – смекалистый, непоколебимый, готовый справиться со всем, что ни преподнесет судьба, – не может самостоятельно снять носок.

– Он все-таки очень мокрый, – пожаловался он. – Нога застряла, не могу стащить.

Следующие три минуты я провела, пытаясь снять с него носки, причем у меня бешено стучали зубы. А потом я отправила его к отцу, чтобы самой переодеться. Это подразумевало необходимость корчиться во множестве невероятных поз, палатка вздымалась вокруг меня, когда я чуть не вывихнула локоть, пытаясь надеть бюстгальтер. К тому времени, как я выбралась наружу, сквозь тучи пробивалось солнце, а Энцо складывал все снаряжение в свой фургон. Я протянула ему гидрокостюм.

– Спасибо, – произнесла я, выдавив из себя улыбку.

– Ваш сын молодец. Он храбрый, – сказал он.

У меня возникло странное чувство гордости.

– Конечно храбрый!

Энцо громко захлопнул дверь.

– Где он сейчас? – спросила я.

Парень жестом указал на другую сторону дороги, где Адам с Уильямом сидели рядышком у озера. Сквозь прорехи в сером небе пробивались осколки света. Я направилась к ним и, приближаясь, замедлила шаг.

Я не слышала, о чем они говорили, но оба смеялись, громко, раскованно и безудержно. Адам обхватил Уильяма одной рукой и прижал к себе.

Остановившись и быстро вытащив телефон, я украдкой сделала фото.

Взаимоотношения моего сына со своим отцом были гораздо более хрупкими и сложными, чем можно было предположить по фото, даже с добавленным для большего лоска фильтром «Инстаграма». Но все равно это была прекрасная фотография. Я надеялась, что мама сможет хранить ее в своем сердце, пока оно будет биться.

Назад: Глава 14
Дальше: Глава 16