90

– Где труп?

– Все еще в Довере, – ответил Пушкарь.

– Не у Торберта? – удивился Зиг.

Он имел в виду местное бюро ритуальных услуг, куда из Довера отправляли почти всех гражданских покойников.

Пушкарь неопределенно хмыкнул.

– Тебе какие новости сначала сообщить – хорошие или плохие?

– А разве у меня есть выбор? – Спустившись с кровати, Зиг направился в туалет в углу палаты и, задрав полы больничного халата, с огромным наслаждением отлил.

Моя руки, он невольно посмотрел на собственное отражение в зеркале.

– Не смотри в зеркало, – предупредил Пушкарь.

– Не смотрю, – ответил Зиг, разглядывая свое лицо.

Разбитая губа, фонари под каждым глазом, серьезный перелом глазничного валика, четырнадцать швов от лба до подбородка да еще жестокий кровоподтек, превративший скулу в лиловую опухоль.

Зигу приходилось видеть повреждения похуже. Все это заживет. Или, по крайней мере, поддастся макияжу.

– Давай сначала плохие.

– Я говорил с сестрой Дино, – начал мастер-сержант. – Она, конечно, убита горем. Заказывает билеты. Завтра прилетает.

Вернувшись к больничной кровати, Зиг потрогал гипс на сломанной руке и внимательно посмотрел на друга. Пушкарь стоял в центре палаты, демонстрируя безупречную осанку, и молчал.

– Скажи мне то, что ты недоговариваешь.

– Слушай…

– Не надо говорить «слушай», я и так слушаю. Что она еще сказала?

– Ничего. Просто… Для похорон Дино… – Пушкарь откашлялся. – Она попросила, чтобы с его телом работал ты. Лично.

Зиг кивнул. Он примерно на это и рассчитывал. Когда Зиг был еще мальчишкой, сестра Дино возила их обоих в школу. Всегда дарила ему и брату сувениры – охлаждающие футлярчики для винных и пивных бутылок.

– Зигги, ты не обязан…

– Скажи ей, что я согласен.

– Я могу придумать отговорку, ты еще в боль…

– Перестань. Я согласен. – Он взял красно-белую холщовую сумку, которую Пушкарь принес из дома Зига, достал из нее пару джинсов и быстро натянул на себя.

– Зигги, ты куда?

– Ты сказал, сестра Дино прилетает завтра. Если я сейчас не начну…

– Ты спятил? Врачи говорят, тебе надо наблюдаться хотя бы еще один день. У тебя сотрясение мозга…

– Я в порядке.

– Какое там в порядке! Если ты думаешь, что я пущу тебя обратно в морг…

– Кажется, ты говорил, что пуля попала Дино в череп. Ройол ему в голову выстрелил, правильно? На твой взгляд, у нас достаточно черепных осколков, чтобы скрепить их вместе?

Мастер-сержант не ответил.

– Родные Дино – католики. Я помогал хоронить его маму. И отца тоже. Дениз, его сестра, захочет, чтобы гроб был открыт. Лицо хоть не задело или его тоже придется вылепливать и реконструировать?

– Зигги…

– Если ты думаешь, что мы что-то обсуждаем, это не так, – огрызнулся Зиг. – Завтра Дениз пожелает увидеть Дино в открытом гробу. И она его получит. Ясно? Я справлюсь. Погибший № 2358. Им должен заниматься я, – закончил Зиг, застегивая джинсы.

Когда он натянул через голову свежую футболку, на ней расплылась кровавая клякса в стиле Роршаха.

– Ты меня до печенок достал своим упрямством, – проговорил Пушкарь.

– Неужели ты думал, что я буду сидеть в больнице и позволю тебе отдать этот заказ Уилу?

При упоминании этого имени Пушкарь молча кивнул.

– Да, он еще больший засранец, чем ты, Зигги, это точно. Меня просто воротит от того, как он пишет свое имя с одним «л». Дебил.

Зиг хотел улыбнуться, однако швы не позволили. И все же, коль Пушкарь начал отпускать шуточки, значит, припас еще одну бомбу.

– Если хочешь знать, – добавил мастер-сержант, – мы проверили все личные записи Дино – телефон, электронную почту и прочее. Его финансы… – Пушкарь сделал паузу и шумно выдохнул через нос. – Зигги, у него накопились серьезные долги.

– Насколько серьезные?

– Хуже не бывает. Что может быть хуже кражи денег у собственной бабушки? Я не знаю, о чем он думал, но попал под молотки по полной. Долгов набежало на шести-значную сумму. Если бы он их срочно не погасил, к нему на квартиру скоро бы пришли и показали кузькину мать.

– Это его не извиняет.

– Ясное дело, не извиняет. Но, выполняя задания Ройола и получая от него деньги на выплату долгов, Дино, похоже, ни секунды не пытался нанести вред тебе.

Зиг промолчал, достал пару носков и уселся на кровати.

– А с сестрой его что? Для нее ты какую версию заготовил?

– Думаешь, меня спросили? Дело попало на самый верх. Выше не бывает. Верх под номером 456. – Пушкарь намекал на телефонный код Белого дома. – Я тебе не говорил, что президент звонил мне лично?

– Говорил. Лучше расскажи о Дино.

– Люби я азартные игры – а я человек азартный, – я бы поставил на то, что они используют формулировку «случайный свидетель». Сестре скажут, что Дино находился при исполнении, загружал шоколадные батончики в торговый автомат, как вдруг Ройол ни с того ни с сего застрелил беднягу. Ее брат пал жертвой обстоятельств, оказавшись в неподходящее время в неподходящем месте, – с любым могло случиться.

Зиг был озадачен, но не удивлен. В Довере он чуть не каждый день наблюдал, как государственные власти, чтобы не разглашать военные тайны, кормят родственников погибших полуправдой. Если рассказать, что придумал Ройол – разоблачил вороватого кассира и вдвоем с ним подготовил план суперограбления, – операция «Синяя книга» попала бы на заглавные страницы газет. Более того, не исключено, что это рассекретило бы личность всех действовавших под прикрытием военнослужащих – как нынешних, так и ушедших в отставку.

– Президент влюблен в эту программу. Говорят, он к тому же большой почитатель Гарри Гудини. Уоллес намерен защищать «Синюю книгу» любой ценой. Вот почему сразу же после падения самолета они постарались как можно быстрее пропустить погибших через Довер. Шито-крыто, лишь бы программа работала. Труп якобы Нолы затянуло в этот водоворот. Никто бы и бровью не повел, пока ты, разумеется, не обнаружил, что это не Нола. Кстати, президент поставил своего закадычного друга во главе Библиотеки Конгресса по той же причине – чтобы он руководил «Синей книгой». В отличие от генералов, когда куда-нибудь летит библиотекарь, никто не смотрит, кто летит тем же рейсом.

– Значит, Рукстул ездил на Аляску с конкретной задачей?

– С конкретной. Он был центральной фигурой, перед которой отчитывались так называемые студенты. Такой порядок действовал десятилетиями. С ним летели назад трое из них – на один самолет всех сразу никогда не сажают. Очевидно, Гарри Гудини неспроста подарил свою коллекцию книг Библиотеке Конгресса. Кто бы мог подумать, что библиотекари такие лихие ребята?

Зиг молча натянул носки и засунул ноги в ботинки. Сегодня правительство прячет солдат в университетских городках и на факультетах компьютерных наук ради выслеживания потенциальных хакеров и террористов. Завтра возникнут новые трудности, и солдат будут прятать в других местах. Потребность в «Синей книге» Гарри Гудини и тайном отряде его последователей никогда не отпадет.

– Знаешь, некоторое время, пока мы гадали, кто за этим стоит, – сказал Зиг, – я тревожился, что этот кто-то – ты.

– Ничего, я тебя не виню, – ответил мастер-сержант с вымученной улыбкой. – Президент Уоллес тоже так думал.

– Потом я решил, что это точно Сюй. Она – последняя, кого я видел в тот день, когда президент прилетал прощаться с телами погибших, перед тем как меня трахнули по голове и я отключился.

Пушкарь ничего не сказал, оба вспомнили события в морге в памятное утро, подставляя на роль главного злодея Дино вместо полковника Сюй. Их начальница, как и все остальные, просто вела дознание, и никто, кроме нее, кстати, не догадался заподозрить Дино – она даже вызывала его на разговор в свой кабинет.

– Выходит, у Сюй есть совесть? – спросил Зиг.

– По правде говоря, я долго думал, что нет. Но после всего случившегося… Точно есть.

Зиг задумался.

– Страшно не люблю признавать ошибки.

– А я, черт возьми?

Зиг скатал больничный халат в плотный ком и сжал его в руках, словно хотел навсегда сохранить в таком виде.

– Знаешь, Зигги, осталась одна маленькая подробность, которая, казалось бы, не имеет смысла, – произнес мастер-сержант с таким видом, будто смотрел на экран телевизора на стене, хотя тот был выключен. – После того как ты пробрался в Довер и сел на самолет до Аляски, я говорил с пилотами. Они сказали, что самолет уже шел на взлет, как ты вдруг закатил истерику и убедил их остановить машину прямо на взлетной полосе.

– Я уже говорил…

– …что Нола опять обвела тебя вокруг пальца и вылезла из гроба. Я помню. Ты рассказал эту историю трижды. Тебе повезло, что пилоты не послали тебя куда подальше. Иначе бы Нола погибла.

Мастер-сержант продолжал внимательно смотреть на пустой телеэкран.

– Я только одного понять не могу, Зигги… Когда ты слез с самолета, ты прямиком кинулся к «Погосту», – сказал он, имея в виду старый склад. – Именно в то место, где Ройол и Нола пытались порешить друг друга. Ты можешь ответить, Зигги? Откуда ты знал, куда надо бежать?

– Я не совсем понял вопрос.

– Ты впопыхах выбрался из самолета. На базе объявлена тревога. Кругом ад кромешный. Даже если звать на помощь, времени бы не хватило – я все понимаю. Решение пришлось принимать за долю секунды. Только не вешай мне лапшу на уши, Зигги. Как ты узнал, что Ройол и Нола на старом складе?

Зиг посмотрел на ком, который сжимал в своих руках, как миниатюрную модель вселенной, однако не произнес ни слова.

– Она тебе позвонила, – уточнил Пушкарь. Он не спрашивал – утверждал. – Нола послала тебе эсэмэску. Связалась с тобой и сказала, что она на складе.

Зиг взглянул на друга, этот тон был ему знаком. Пушкарь не сомневался, что он прав.

– Ты проверил одноразовый телефон, который был у меня с собой? – спросил Зиг.

Теперь настал черед Пушкаря погрузиться в молчание.

– Это моя обязанность, Зигги. И если честно, я даже не удивлен, что она позвала тебя. Чего я до сих пор не пойму – почему? Ноле во сне не приснится кого-то просить о помощи. Поэтому я смотрю на ситуацию и силюсь понять: что это было – сиюминутный жест отчаяния, или же ты каким-то непостижимым образом сумел настолько к ней подлизнуться, что она чуть-чуть – самую малость – поверила тебе?

Зиг собрался было что-то сказать, но передумал.

– Меня устраивают оба варианта.

Пушкарь с кивком наконец оторвал взгляд от телевизора.

Отшвырнув в сторону больничный халат, Зиг соскочил с кровати и направился к выходу. Пора возвращаться в морг, на работу.

– Зигги, позволь кое-что сказать напоследок?

– Мне кажется, напоследок ты уже много чего сказал.

– Насчет тела Дино… бальзамирования… я понимаю, почему ты настаиваешь, что с ним должен работать только ты. Немного чуднó… как порядки в семействе Аддамс… но я понимаю – тебе надо подвести черту. – Пушкарь набрал в легкие воздуха и заговорил более мягким тоном: – Но после этого не взять ли тебе перерыв?

– Какой еще перерыв?

– Настоящий. Тебе не надоела смерть? Ты каждый день с ней сталкиваешься, каждый день она окружает тебя. Может… не знаю…

– Ты хочешь меня уволить?

– Я тебе не начальник, Зигги. Я тебе друг!

– Тогда не юли и говори напрямик.

Мастер-сержант замер в напряженной позе – плечи выпрямлены, грудь вперед – с бесстрастным выражением на лице.

– Два дня назад, пытаясь установить, кто стоит за «Синей книгой», мы начали копаться в реальных фактах из жизни Гарри Гудини.

– Ты хочешь рассказать историю об еще одном фокусе?

– Это история на твою любимую тему – о смерти. В ходе поисков я установил, что перед смертью – и это реальный факт – Гудини вручил тайный пароль всем близким – жене, братьям и членам своего маленького отряда, Клиффорду Эдди, Роуз Маккенберг и Амедео Вакке. Секретное слово у каждого было свое, никто другой его не знал. Поэтому, если бы получатель пароля умер и его душу вызвали бы во время спиритического сеанса, Гудини легко бы установил, настоящий ли это дух.

– То есть духа попросили бы назвать секретное слово медиуму и Гудини сразу бы понял, дурачат его или нет?

– Я понимаю твою иронию. Гудини двинулся на мертвецах больше твоего, однако наши поиски показали, что одно из секретных слов он сообщил матери. Именно с ее духом он желал бы пообщаться в первую очередь. Говорят, он так и не оправился после ее смерти. Когда она умерла… Потеря для Гудини была настолько сокрушительна, что рана в душе не зажила до конца жизни, – сказал Пушкарь, глядя поверх головы друга.

Теперь настал черед Зига смотреть в пустой экран телевизора.

– И знаешь, что мне бросилось в глаза, Зигги? Какое секретное слово он дал своей матери? Столько раз наблюдая вокруг себя смерть, потратив так много времени на одержимость смертью, на преследование фальшивых медиумов и спиритуалистов, разоблачения предсказателей будущего на каждом своем шоу, знаешь, какое кодовое слово дал он женщине, которую хотел бы вернуть из мертвых превыше всего? Прости.

Зиг оторвался от созерцания неработающего телевизора.

– Прости?

– Прислушайся к нему. Это – полезный совет.

– Мы вроде бы говорили о моей работе и о том, что пора сделать перерыв?

– Говорили.

– Тогда к чему ты клонишь?

– Ты не мертвец.

Зиг рассмеялся.

– Спасибо за тонкий комплимент.

– Я не шучу, Зигги. Тебя не закопали, твое лицо не покрыто слоем земли. Ты столько лет провел с покойниками, полагая, что помогаешь им… тебе пора вернуться в мир живых.

– Но я живой.

– Мало быть живым, Зигги, настало время жить. Этот фокус Гудини так и не смог осилить. Но ты сможешь.

Зиг задумался.

– Я хочу сказать… – Пушкарь еще раз шумно втянул воздух носом. – Когда все это закончится и ты подготовишь тело Дино к похоронам, может, тебе стоит на время уехать из Довера. Вернуться в обычное похоронное бюро… заняться гражданскими покойниками. Старушками. Девяностодевятилетними старцами, у которых просто-напросто не выдержало сердце. Людьми, по которым горюют, но в чьей смерти не видят огромной трагедии.

– Ты же знаешь, это не мое…

– А еще лучше – отправляйся путешествовать. Забудь Делавэр. Вернись к пиратству. Езжай, куда взбредет в голову, посмотри страну. В обычном похоронном бюро в тяжелых случаях советуют хоронить клиента в закрытом гробу. С твоими навыками реконструкции ты мог бы много чего сделать для простых людей… это искусство скоро исчезнет. Иди в пираты, поделись им с другими. Прости и живи. Тебе это пойдет только на пользу.

– Мое место – здесь, – возразил Зиг, однако истина, которой он не захотел делиться, была намного проще: «Разве для меня есть еще какое-то место?»

Пушкарь посмотрел на друга, снял очки, вытер их о рубашку и водрузил обратно на переносицу. Все это время он не сводил с Зига глаз.

– Что ты на меня так смотришь? Ты же знаешь, я не могу отсюда уехать.

– Зигги, у каждого в жизни есть своя стрелка-указатель. Ты шел по своей много лет. Может, настало время выбрать новую?

– Ты заранее заготовил метафору насчет стрелки. Не поверю, что ты придумал ее прямо сейчас.

– Твои шуточки меня не пронимают, Зигги. Попробуй сменить репертуар.

– Мне нравится работать с военными, с павшими героями. Я люблю помогать им и никуда не собираюсь ехать.

– Поступай как знаешь, Зигги. Но хотя бы задумайся, ладно? Это все, о чем я прошу.

Зиг кивнул, словно получил добрый совет. Ответ его созрел еще на пути к порогу.

– Я никуда не поеду, – громко сказал он, будто отрезая себе путь к отступлению, и шагнул в больничный коридор.

Он не кривил душой.