77

Эми Уэггс не на шутку прихватило. Спина болела не первый год с тех пор, как она потянула ее, спускаясь, подвешенная к тросу, во время дурацкого холостяцкого круиза, на который Эми подбила сестра.

В свои тридцать восемь лет пора бы уже знать, что сестренку не стоит слушать. И спускаться по зип-лайну – тоже. Теперь похвастаться можно только смещенным позвоночным диском, четырьмя с половиной тысячами долларов, потраченными на костоправов, да высоким регулируемым столом, снимающим напряжение с позвоночника, однако вынуждающим проводить весь день на ногах.

На часах без минуты шесть утра – любимое время дня, когда в офисе еще тихо, а в небе темно – самый лучший момент для размышлений. Этим Уэггс и была занята. Положив локти на подогнанный по высоте стол, она щелкала одну папку за другой, прочесывая все новые отчеты из Довера в поисках имени, которое утром назвал ей Зиг.

Горацио.

Два дня назад, откликнувшись на просьбу Зига найти отпечатки пальцев Нолы, Уэггс попросту сделала дружеское одолжение. Однако дружба постепенно отошла на второй план. Вся эта история пованивала с самого начала. Ей ли не знать. Тайные операции проводились почти непрерывно. В интересах национальной безопасности ЦРУ привычно маскировало имена попавших в Довер жертв, чтобы не светить своих агентов и источники. И все же в таких делах наблюдался свой ритм, свой характерный рисунок государственных проверок и секретных доступов. Составлялись отчеты. Создавались файлы.

Здесь же ничего похожего не было. И никаких следов Горацио, отметила про себя Уэггс, в очередной раз прочесывая интранет Довера.

Опять никаких зацепок.

Несколько мгновений Уэггс тупо смотрела на единственную памятную вещь, которую держала на рабочем столе, – соевую свечу в виде танцующих медведей, сувенир рок-группы «Grateful Death», сохранившийся от семейной встречи в Чикаго несколько лет назад. Подарок старшей сестры. В детстве, которое Эми провела в сельской глуши Айовы, ее сестра любила раскраски. Брат обожал головоломки. А сама Эми? Она любила соединять точки на пунктирных рисунках. Совсем несложное занятие. От точки один до точки два, оттуда к точке три, потом – четыре, пока не проявится вся картинка.

И сейчас то же самое.

Привезти труп в Довер и потом увезти… насколько сложно провернуть подобное? Ничего особенного. Выгнув спину и потягиваясь, как учил костоправ, Уэггс прикинула в уме десяток вариантов, как такое могло случиться. Был один момент, который повторялся снова и снова. Какой бы ход Зиг ни совершал на шахматной доске, противник всегда его опережал. Когда Зиг явился в зал отправлений проверить тело Нолы, кто-то уже успел его забрать. Когда приехал в мастерскую Нолы, там его ждала засада. Куда бы он ни направлялся, о его прибытии заранее знали. Как если бы кто-то следил за ним и сообщал куда надо.

Уэггс потратила еще один час на проверку всех сотрудников морга в Довере, времени их прибытия на работу и убытия домой за последние несколько недель. Установила, кто, согласно полетным листам, прилетал на базу, а кто улетал. Для надежности она даже запросила списки телефонных звонков, особенно полковника Сюй и Пушкаря. Затем перепроверила, кто из этих людей имел отношение к Зигу, Аляске, мастерской Нолы в Форт-Белвор, Секретной службе и даже Белому дому. И, разумеется, к человеку по имени Горацио.

Несмотря на все соединенные точки, общая картинка не вырисовывалась. До тех пор, пока Уэггс не протянула руку за толстым конвертом, лежавшим на краю стола. Конверт без почтовой марки. Доставлен курьером, как и просила Эми.

Двойной слой оберточной пленки при вскрытии конверта лопнул. Внутри лежал маленький черный прибор, изготовленный по стандартам Минобороны, – «Клык», которым Зиг снимал отпечатки пальцев мнимой Нолы.

– Не захватишь ли для меня «Клык»? – еще вчера спросила Уэггс коллегу из ФБР, выполнявшего поручение в Довере.

– Что-то не так со сканером? – переспросил тот.

– Надо настроить, – соврала Эми.

Дело тухлое, однако Уэггс удавалось снимать биометрические данные террористов с их оружия и взрывных устройств чуть не каждый день. Она умела находить самые незаметные следы.

Стоя за столом, Уэггс облила самую ровную часть поверхности сканера цианоакрилатом – суперклеем. Состав быстро связал остатки влаги на поверхности. Операцию довершил ультрафиолетовый фонарик, показав ту самую улику, которую она так жаждала увидеть, – Эми почувствовала себя эдаким Шерлоком Холмсом с увеличительным стеклом.

Отпечаток пальца. Даже два.

Спустя пару минут Уэггс включила поиск по базам данных ФБР. Где-то очень далеко от ее кабинета загудели серверы.

На экране появились две фотографии. Первая, как и ожидалась, – Зига. А вот вторая…

К горлу Эми подступил комок.

Нет, не может быть.

Однако картинка не врала.

Уэггс едва слышно прошептала:

– Горацио – это… О, черт!