Глава 26

Я провел ладонью по скатерти.

– И почему у меня возникло ощущение, что вы хотите продолжить: «Но это лишь хорошо разыгранный спектакль».

– Вы правы, – согласился Борис, – соцсети превратились в витрину успешности, богатства. А Вероника сделала ставку на якобы естественность: «Да, я такая, не нравлюсь, не заходите в мой аккаунт». Как правило, человек в соцсетях рано или поздно раскрывает свою сущность. Кое-кто старательно изображает из себя белого-пушистого, а потом не выдерживает и разражается гневным обличением всего мира. Или наоборот. Знаю я одну актрису, которая позиционирует себя как желчную особу. И вдруг! Она опубликовала снимок с новорожденным котенком. Держит его в руках, а у самой лицо милое, доброе. Фото, правда, сразу убрали. Думаю, она просто ошиблась профилем. У большинства звезд есть тщательно законспирированные аккаунты, оформленные не на свое имя. Они для общения с небольшим количеством близких людей. Котенка показать девушка им хотела. Каждый из племени звезд непременно проколется. А Вероника пока безупречна.

– Так, – протянул я.

– Но кое-что меня насторожило, – продолжал Борис, – ее прическа и очки.

– Что с ними не так? – спросил я.

Помощник опять открыл «Инстаграм» Ники.

– У блогерши волосы до линии подбородка, челка густая. Шевелюра почти всегда растрепана, пряди падают на щеки. Оправы у очков разные, но всегда массивные.

– Камуфлирует свою внешность, – кивнул я.

– Есть подозрение, что она использует фотошоп, – продолжал Боря, – но не с целью сделать себя стройной и очаровательной красавицей. Наоборот. Ника прибавляет себе объем, корректирует лицо. Сейчас почти у всех девиц узкие личики, острые подбородки, четкие скулы, они увеличивают губы, бюст, удлиняют ноги. Кое-кто чересчур увлекается, у них на снимках «плывет горизонт», мебель странно изгибается. Вероника не стесняется отсутствия талии, маленького роста, нулевого размера груди, постоянно сама над собой подшучивает. Вот интересные снимки из примерочной кабинки. «Совершенно случайно» в кадр попала вешалка, на которой четко выведено название торговой точки. Но не в рекламе дело. Вероника сделала фото своего отражения в зеркале. Сначала она в розовом платье с синим поясом, потом в юбке с узором и блузке. Подпись: «Продавщица мне в уши свистела: «Подчеркните талию, пояс соберет образ». Не знаю, кто кого куда соберет! И как мне подчеркнуть то, чего нет? Я девочка-кабачок. Лучше без ремня. Что брать? Посоветуйте». Ей накидали ответов: «Ты не кабачок, просто талия высокая и короткая», «Не переживай, мы все такие», «Спасибо, что не фотошопишься, а то от других красавиц тошнит».

Боря посмотрел на меня.

– Но снимок из магазина поправлен. Очень аккуратно. Работал опытный специалист. Гляньте сюда. Что вы видите?

– Юбку, – ответил я, – она с поясом, сначала сидит жестко на бедрах, потом начинает расширяться. А-силуэт.

– Да вы знаток одежды, – восхитился Боря.

– Николетта с подругами постоянно обсуждает модные показы, волей-неволей информация в мозгу застрянет, – пояснил я.

– Обратите внимание на пояс, – попросил Боря. – Что с ним?

– Ничего, – ответил я.

Батлер укрупнил снимок.

– Перед нами узор. Загогулины вроде «О», «W». В середине они четкие. А слева и справа, по краям какие?

– «О» стало шире, а у «W» раздвинулись ножки, – воскликнул я.

– Прибавили объем в нижней части тела, расширили ее, – кивнул батлер, – и никто этого не замечает, потому что, как правило, женщины бедра уменьшают. Вот… э… филейную часть они приподнимают, округляют, делают сексуальной. Но бока, талию никогда не утяжеляют. А у Ники наоборот. Я уверен: в реальной жизни девушка выглядит иначе. Скорей всего, она выше ростом, тоньше, и лицо у нее другое. На снимках носик у Ники картошкой. Все считают: к фотошопу прибегают, чтобы стать красавицей. Но ведь его можно использовать и для превращения в уродицу.

– Найти, с кем Кизякова беседовала по телефону, не представилось возможным, – добавил после паузы батлер.

– Почему? – удивился я. – Не смогли определить номер Ларисы?

Боря открыл пачку с травяным чаем.

– Я установил номер. Он принадлежит фирме «Карло», она занимается продажей всякой ерунды, у нее магазины, где весь товар идет по одной цене. По телефону отвечает секретарь. Ее зовут Полина Николаевна, очень милая женщина, приветливая. Я сказал, что мне звонила Лариса, мобильный определил этот номер. Фамилия дамы мне неизвестна, отчество тоже, судя по голосу, ей в районе шестидесяти лет.

Полина ответила:

– Аппарат стоит в приемной. Как правило, трубку снимаю я. Если ухожу обедать, подходит кто-нибудь из девочек. Мы тут все «моложе» некуда, совокупный возраст, думаю, более тысячи лет. В нашем офисе мало сотрудников, он не центральный. Работают одни женщины, Ларисы среди нас нет. Варвара, Лена, Катя, Маша, Оля, Галя и три Тани.

– Может, это фамилия такая – Ларисина, – предположил я и снова услышал:

– Нет, Морзова, Глебова, Никулина, Маскина, Корчагина, Осипова, Михайлова, Громова. У Варвары самая оригинальная и смешная – Печень.

На том и расстались!

– Может, к ним кто-то забегает позвонить, – цеплялся я за соломинку.

– Полина четко сказала: аппарат только для своих, – возразил Боря.

– Странно, – протянул я.