Распорядитель отвёл в сторону мешающие ветви, шагнул на поляну и остановился.

По земным меркам он был здесь последний раз лет восемьсот с лишним назад. Вроде бы и не очень давно, но всё-таки достаточно для того, чтобы произошли хоть какие-то зримые изменения.

Изменений, однако, не наблюдалось.

Ни зримых, ни каких-либо иных.

Та же, поросшая невысокой жёсткой травой и прорезанная вдоль и поперёк звериными тропами, поляна; тот же дремучий и первобытный лес вокруг, тянущийся отсюда к югу на добрую сотню дней пешего пути – вплоть до океана; те же близкие, цепляющие вершинами облака, горы на севере…

Но самое главное – вот они, перед глазами! – те же четыре неохватных, тянущихся на две сотни метров ввысь и там, в небе, сцепленных между собой широкими кронами, дерева, между которыми, кажущийся по сравнению с ними игрушечным, уютно расположился двухэтажный, сложенный из неотесанных брёвен, дом с двускатной, покрытой гонтом, крышей и высокой трубой, из которой тянулся ввысь и пропадал в густых листьях объединённой кроны прозрачный синеватый дымок.

Значит, на месте, подумал Распорядитель и ступил на ведущую к дому тропинку. Это хорошо. Не надо искать по всей планете. Да и неблагодарное это дело – его искать. Почти то же самое, что будить. Хоть бы не спал, действительно… Впрочем, дымок идёт из трубы, значит, спать не должен. Но с другой стороны, это ещё ничего не значит. Он может и не спать, и дома сидеть, а всё равно не согласиться. Вот не захочет, и всё. Никогда не знаешь, какие аргументы на него подействуют, а какие он сочтёт совершенно несущественными. Удивительная личность все-таки. Весь в себе. А ведь мог бы… Э, ладно. Вон меня взять. Прижало, и к кому я иду? К нему. А он когда-нибудь к нам с Координатором обращался? Нет. То есть, один раз было, когда просил малую часть этого сектора закуклить, чтобы разумные Низшие случайно до планеты не добрались. И всё. Но это такая мелочь, что и просьбой-то назвать сложно. Он бы и сам легко мог это сделать, просто не захотел нарушать сложившееся положение дел. Ладно, что я в самом деле, ставлю заранее себя в какое-то невыигрышное положение? В конце концов, его это всё тоже касается, не меньше, чем нас с Координатором. Хотя бы потому, что он тут живёт.

Вокруг дома не было никакой огорожи, и тропинка привела Распорядителя точно к невысокому крыльцу, поднявшись на которое, он очутился перед крепкой, скроенной из цельного куска дерева, дверью. Здесь не было никаких приспособлений, с помощью которых гость обычно подаёт сигнал хозяину о своём появлении: ни шнура он колокольчика, ни специального молотка-киянки, ни – тем более – кнопки электрического звонка. Поэтому Распорядитель просто поднял руку и постучал.

– Входи, не заперто! – донёсся из-за дверей знакомый голос.

Хозяин встретил его в прихожей.

Он тоже, как и лес вокруг, и поляна, и горы, и само жилище, совершенно не изменился за прошедшие с их последней встречи столетия: длинные седые волосы, забранные на затылке в два одинаковых хвоста, высокая и чуть сутулая, облаченная в просторную рубаху и мешковатые штаны, фигура и длинное худое, без признаков возраста, лицо с круглыми тёмными глазами.

– Здравствуй, Древний, – сказал Распорядитель, закрывая за собой дверь. – Рад тебя видеть.

– Здравствуй, – ответил хозяин. – Я тоже рад. Проходи, садись. Ты, я так думаю, не голоден, но есть вино. Осталось ещё от прошлого урожая. Хочешь?

– Не откажусь.

Распорядитель прошёл в обширную светлую гостиную и с интересом огляделся.

И здесь все по-прежнему. Разве что стол посреди комнаты стал, вроде бы, чуть пошире, да в простенке у окна вырос невысокий пузатый шкаф.

Появился хозяин, поставил на стол две глиняные чашки и глиняный же, наполненный вином, кувшин и сказал:

– Садись.

Распорядитель сел напротив, дождался пока Древний наполнит чашки, взял свою:

– За встречу.

– Давай.

Они выпили.

– Хорошее, всё-таки, у тебя вино, – сказал Распорядитель. – Какого я только вина не пил. Всех, можно сказать, времён и рас. Но такого… Впрочем, я не специалист. Может, ты просто где-то когда-то подсмотрел рецепт и теперь пользуешься? – он моргнул третьим глазом и пододвинул хозяину пустую чашку. – Налей ещё. Вкусно.

– Рецепт – штука нехитрая, – сказал хозяин. – А уж в отношении вина… Это как с колесом. Ясно, что был кто-то, кто первым придумал. Но вот кто это был… Я сам, бывало, учил Низших делать вино. А потом, в свою очередь, учился у них. Так что, секрет не в рецепте, как ты понимаешь. Секрет в подходе.

– В душе, – подсказал Распорядитель.

– Ага. Впрочем, секрет всегда в ней. Что стоящее ни возьми, без души не обходится.

Некоторое время они молча пили вино.

– Как там Координатор? – наконец, осведомился хозяин.

– Как всегда, – ответил с едва заметной усмешкой Распорядитель. – Координирует. Но у нас, понимаешь, возникла небольшая проблема.

– Если бы она была небольшой, ты бы сюда не явился.

– Ты уверен? Быть может, я просто решил отдохнуть, тебя проведать?

– Ага, рассказывай. Знаю я, как ты отдыхаешь. Ладно, не важно. Что случилось?

И Распорядитель рассказал о том, что знал. О «пуповине» на Земле, второй, недавно и неведомо кем и с какой целью созданной Вселенной, их с Координатором посещении Замка и сеансе связи с Высшими.

– Тёмное дело, – сказал Древний, внимательно выслушав. – И пахнет нехорошо.

– Для нас с Координатором? – специально уточнил Распорядитель.

– Не хитри, – поморщился хозяин. – Тебе не идёт. Для всех. Подожди, дай подумать.

Он разлил по чашкам оставшееся вино, поднялся и, заложив руки за спину, подошёл к окну.

Распорядитель молча смотрел ему в спину.

– Дырку просверлишь, – Древний обернулся и снова сел за стол. – Не понимаю. Новую Вселенную могли сотворить только Высшие. Если, конечно, не считать…

– Ты не хуже меня знаешь, что ЕМУ это не надо.

– Знаю. Значит, Высшие не говорят всей правды.

– Ну да, – криво улыбнулся Распорядитель. – Небо окаменело, земля растаяла, а Высшие пошли на обман.

– Все когда-нибудь случается в первый раз, – заметил хозяин. – Но дело даже и не в этом. Что тебе надо от меня?

– А ты не догадываешься?

– Догадываюсь, – вздохнул Древний. – Увы. Но ты прав. Выяснить можно только там, в их обиталище. Или хотя бы сделать попытку. Кстати, а Координатор знает, что ты решил… меня проведать?

– Нет, – ответил Распорядитель. – Я не стал ему ничего говорить. Последнее время он какой-то уж слишком нерешительный. По-моему, он просто растерялся. Сам всё разведаю. Хоть это и прямое нарушение субординации. Так ты поможешь, Древний? Больше ведь некому.

Хозяин молча взял свою чашку, коснулся ею посуды Распорядителя, сделал несколько глотков, задумчиво повертел чашку в длинных сильных пальцах и с преувеличенной осторожностью поставил ее обратно на стол.

– Помогу, – сказал, наконец. – Это, как ты знаешь, не в моих правилах, но… Мне ведь тоже здесь жить, да?

И он хитро подмигнул Распорядителю.

Дни проходили скучно.

Возможно, если бы не визит Распорядителя, который не внес никакой ясности в будущее, а только растревожил воображение, они нашли бы себе достойное занятие хотя бы на две-три недели. Да что там говорить: одно изучение двухсот пятидесятилетней истории этой Земли заняло бы кучу времени. Но, во-первых, как мудро заметил Руди Майер, бессмысленно учить историю Земли, которую, может быть, очень скоро покинешь и никогда на нее не вернёшься, а во-вторых, Распорядитель, если и не сказал прямо, то очень прозрачно намекнул, что отряду не следует никуда особо рыпаться, а следует, наоборот, отдыхать и быть в любую минуту готовым к дальнейшему несению службы.

Нельзя сказать, что визит Распорядителя их всех особо обрадовал. С одной стороны они понимали, что сами согласились на его последнее предложение и отправились в очередной раз спасать любимую Землю от очередной же напасти, вследствие чего и оказались нынче в таком непонятном положении. С другой, в разговорах друг с другом все чаще высказывалась вслух мысль о том, что и на самом деле пора остановиться, что странствия не могут быть бесконечными и не может им бесконечно везти.

– Это как в картах, – заметил как-то за вечерним чаем Валерка Стихарь. – Раз пришло очко, два пришло, три… а потом – раз! – и перебор. А у тебя на кону все, что раньше выиграл.

– Ты же сам первый себе приключения на задницу ищешь, – сказал ему на это Вешняк.

– Приключения, Сережа, они разные бывают. Да и пожить мне что-то захотелось ещё. А с теми приключениями, что у нас, не ровен час, заработаешь себе сосновый бушлат вместо долгой и счастливой жизни.

– Так умирали мы уже, – философски заметил на это Курт Шнайдер. – И как ещё умирали… И что? Снова живы и здоровы.

– Значит, по-настоящему не умирали, – сказал Валерка. – Не верю я, что даже такие всемогущие ребята, как Распорядитель и этот… как его… Координатор могут воскресить человека после настоящей смерти. На это только Бог способен. А они не боги.

– Это ты так говоришь, потому что в Замке жив остался, – сказал Малышев. – Ты и Руди. А мы умирали. Вот и Аня тебе то же самое скажет.

– Не знаю, – качнула головой Аня. – Может быть, и умирали. А может быть, и нет. Смерть – это слишком сложная штука. Многоуровневая, я бы сказала. Думаю, что мы все же не прошли все уровни. Поэтому и воскрешение стало возможным.

Конечно, они все-таки посмотрели несколько учебных и научно-познавательных фильмов, в том числе и по истории. Из увиденного и услышанного напрашивался один вывод: после Второй мировой войны человечество неожиданно одумалось и приложило все силы для того, чтобы на Земле наступил истинный Золотой Век. И этот Золотой Век таки наступил.

Дешевая энергия.

Взрыв экологически чистых технологий.

Революционные открытия в физике, биологии и генетике.

Гуманная и действенная регуляция рождаемости.

Прорыв в Дальний космос и активная колонизация землеподобных планет.

Победа идеологии творческого знания над идеологией массового и бездумного потребления.

Выделение колоссальных средств на воспитание будущих поколений и впечатляющие успехи в этом самом воспитании.

Это и многое, многое другое производило впечатление какой-то волшебной сказки, красивого, но придуманного от первого до последнего кадра кино, рассказывающего о прекрасном, но совершенно нереальном мире.

Но ведь и рассказы обитателей Зоны Омеги подтверждали все, что они видели, до самого мелкого факта, а не верить словам очевидцев у них не было никаких оснований, там более, что и Аня всегда подтверждала правдивость этих слов.

Обитателей Зоны Омега было не очень много. Во всяком случае, городок, раскинувшийся в этой жаркой долине на территории бывшего Туркестана, мог бы при нужде вместить в десятки раз больше жителей. Большинство из них старалось держаться с непонятными пришельцами дружелюбно, но в то же время несколько отстранённо.

Слух о том, как они за несколько минут свергли местного некоронованного короля Хана со товарищи, распространился мгновенно. И поначалу, видимо, все посчитали, что «власть» отныне поменялась и перешла к этим странным, держащимся вместе и не похожим на других людям, которые в обычной жизни вне Зоны умудрились совершить нечто настолько страшное, что им даже стёрли часть памяти. Но странные пришельцы брать «власть» не спешили. А может быть, даже и вовсе не собирались. Иначе, как объяснить, что они после случая с Ханом и его людьми никак не проявляли своего превосходства в силе, выбрали для совместной жизни дом на окраине – подальше от остальных и общались, в основном, как ни странно, с самим Ханом и теперь бывшими его девушками: Викой, Ирой и Наташей? Впрочем, и не только с ними. Потому что, как только у трех девушек-подружек появились новые интересные кавалеры, выяснилось, что подружек уже не три, а ровно столько, чтобы оставшиеся в отряде мужчины не чувствовали себя обделенными.

Ни русские, ни немцы старались особых споров-разговоров, касающихся современного устройства общества на этой Земле с местными обитателями не вести. И вовсе не из-за опасения, что их примут за сумасшедших – сумасшедшими-то как раз с точки зрения этого самого общества здесь были все. Просто они не чувствовали (да и не могли в силу, так сказать, профессиональных качеств) себя здесь какими-то исследователями, призванными любой ценой добыть истину.

– Странно, – сказал как-то в один из вечеров по этому поводу Карл Хейниц. – Уж на что мне всегда были интересны все миры, в которых мы побывали, а теперь…

– Скучно? – спросила Аня.

– М-м…не совсем так. Какая-то недостоверность во всем этом ощущается. Как будто меня в чем-то обманывают, а в чем – не пойму.

– Они не обманывают, – сказала Аня. – Все так и есть. Золотой Век. Рай на земле. Просто дело в том, что здесь действительно все искусственное.

– Как это? – удивился Вешняк.

– Помните, что сказал Распорядитель перед уходом? Что эту Вселенную создали с уже готовой историей. Не знаю, как вы, а я часто об этом думаю. Вот представьте только: кто-то, чуть ли не равный по своим возможностям Богу, создаёт целую Вселенную. Другую. Альтернативную уже существующей. По каким-то причинам он делает её по возрасту такой же, как наша…

– По каким таким причинам? – тут же не удержался от вопроса Стихарь.

– Подожди, Валера, я к этому как раз и веду…. Получается две, вроде бы одинаковые Вселенные. Так? Так. Да не совсем так. Потому что дела в этих Вселенных идут по-разному. Причем совершенно по-разному. И это очень странно. Почему так? Ведь Вселенные-то, вроде, одинаковые изначально.

– А почему так уж по-разному? – спросил Дитц. – На тех Землях, где мы побывали дела тоже шли по-разному. Ну и что из этого?

– Вопрос в степени этого самого различия, – сказала Аня. – Смотрите. Везде, где мы были раньше, так или иначе, шла война. Или шла, или только что закончилась, или вот-вот должна была снова начаться. И у сварогов, и у вейнов, и на всех Землях-бис. Даже на той, последней, где все, вроде бы, было хорошо, почти, как здесь, пришлось, в конечном счете, обращаться к атлантам, чтобы отразить внешнюю угрозу. Так?

– Ну, допустим, так, – согласился Хельмут.

– Не допустим, а так и есть. А здесь что?

– Что?

– Ты, Хельмут, не вопросом на вопрос отвечай, – подмигнул обер-лейтенанту Александр. – Сам попробуй мозгами пошевелить.

– Можно подумать, что ты ими уже пошевелил.

– Обязательно.

– Ну и?

– Черт с тобой, – засмеялся Велга. – Хотя это видно невооруженным глазом. Аня, думаю, хочет сказать, что за последние полтораста лет не только на этой Земле не наблюдается войн, но и во всей обозримой Вселенной, которой эта Земля принадлежит. Во всяком случае, те высокоразвитые инопланетные расы, с которыми земляне уже познакомились, агрессивности не проявляют. Ну, если, конечно, исходить из тех данных, которыми мы вольно или невольно располагаем. Да, Аня?

– Именно так! – энергично подтвердила девушка.

– Действительно… – задумчиво произнес Дитц. – Как-то я сразу и не сообразил. Нет, господа, снижение умственных способностей командира – первый признак деградации разведподразделения. Расслабился я тут, чувствую, слишком. Надо срочно что-то предпринимать. Ладно, это потом. Какие выводы из всего этого, Анечка? Хотя, подожди. Я сам попробую.

И Хельмут принялся рассуждать вслух.

– Значит так. У нас – воюют. И воюют везде. Здесь – нет. Раньше тоже воевали, а теперь… Дьявол, раньше они тоже не воевали! Как они могли воевать, если раньше их вообще не было! Вся их история – липа, потому что созданы они совсем недавно. Но, вообще-то, какая разница? Они-то думают, что их Земле сколько-то там миллионов лет, значит…

– Четыре с лишним миллиарда, – подсказал Хейниц.

– Неважно, – отмахнулся Дитц. – Что за манера – перебивать офицеров? Р-распустились… Ладно. О чём это я? Да. Дело не в том, была у них история или нет, а в том, что они думают. А оно, человечество местное, думает, что история у них была. И эта история, так же как у нас, была, в основном историей войн. А теперь перестала. Теперь это история победы над войнами. Какой из всего этого напрашивается вывод? Лично у меня напрашивается вывод, что здесь что-то не так.

И он с гордым видом оглядел аудиторию.

– Браво, – похлопала в ладоши Аня. – А что не так?

– Ёжику ясно, – сказал Валерка. – Тот, кто всё это создал, теперь этим всем и управляет. Подталкивает, можно сказать, развитие в нужном направлении. Чтоб не воевали и были паиньками. Ути-пути, сю-сю-сю, в общем.

– То есть, – спросила Аня, – ты хочешь сказать, что те, кто создал эту другую Вселенную, проводит здесь какой-то эксперимент?

– Вполне может быть. А что? Хозяин, как говорится, барин.

– Данных мало, – сказал Велга. – Опять маловато данных. Может быть, так. А может быть, и не так совсем.

– А самое главное, – добавил Шнайдер, вытаскивая из кармана сигареты, – что от всего этого нам ни холодно, ни жарко. Мне другое интересно. Долго мы тут ещё торчать будем? А то уже и сигареты заканчиваются.

– У меня такое ощущение, что уже недолго, – сказала Аня.

– Хорошо бы… – вздохнул Курт и, с сожалением заглянув в полупустую сигаретную пачку, сунул ее обратно в карман.