47

Тень обрела очертания, оказавшись поросенком с дрожащим вытянутым рылом.

— Сириус! — Она ласково потрепала подбежавшее животное. — Сириус, где Малыш? Он где-то здесь?

Поросенок затрусил назад, поглядывая, идет ли за ним Авриль.

Чихнув, он остановился у огромного бука со скрюченными, заросшими мхом корнями.

Авриль подняла голову. Вверху угадывались покатые бока капсулы и маленькое тело Малыша между веток. Он белкой юркнул вниз. Щеки мальчика были вымазаны шоколадом.

Он широко улыбался.

— У Малыша был запах в носу. Не удержаться. Малыш голодный.

Капсула застряла между толстыми ветвями бука в десяти метрах над землей. Парашют свисал под тяжестью дождевой воды, точно перезрелый фрукт, готовый вот-вот лопнуть.

Авриль с трудом лезла наверх за Малышом — тот легко прыгал с ветки на ветку. Было слышно, как далеко внизу, где в туманной перине мерцали лишайники, беспокойно и жалобно постанывал поросенок.

— Не волнуйся. — Прежде чем залезть на дерево, Авриль почесала Сириуса за ухом. — Мы скоро вернемся.

Девушка смахнула с пластиковой оболочки капсулы желтоватую пыль, из-за которой та напоминала яйцо, отложенное гигантским насекомым.

Крышка отлетела еще во время приземления. Дождь и снег испортили некоторые пайки, но большая часть была в порядке. Очевидно, кто-то уже воспользовался капсулой, но не стал опустошать целиком. Как Малыш догадался о ней? Загадка. Неужели брат правда почувствовал запах еды?

— Варенья нет, но есть кашелад! — объявил Малыш, махая перед Авриль наполовину съеденной плиткой.

— Шоколад, — поправила Авриль, улыбаясь. — Только не ешь много, а то живот заболит.

Мальчик улыбнулся, протянул дольку сестре, и она, закрыв глаза, почувствовала на языке вкус тающего шоколада. Как же было вкусно! Авриль почти забыла, что в мире бывает что-то настолько вкусное. Она вспомнила, что раньше любила читать в гостиной, уютно устроившись между папой и мамой на диване, и есть шоколад. Родители всегда делали вид, будто борются за последний кусочек. Папа таращил глаза, мама щелкала зубами. Они набрасывались друг на друга, но единственным их оружием была щекотка. Все хохотали. Под конец родители, тяжело дыша, признавали поражение. Конечно же, право на последний кусочек получала Авриль. И вот она разламывала плитку на три части, и каждый брал свою дольку.

Шоколад таял на языке, и к горлу девушки подступал комок. Малыш почувствовал и погладил сестру по щеке. Авриль открыла глаза.

— От кашелада ручейки?

Сестра помотала головой:

— Ты о чем это, Малыш?

Мальчик провел пальцем по ее щеке.

— От кашелада у Авриль глаза пускают ручейки?

Она улыбнулась, притянула мальчика к себе, рискуя сорваться вниз, и чуть не задушила его в объятиях.

— Нет, Малыш. С тобой никаких ручейков!

Объятия прервал надрывный визг внизу.

— Ну пойдем, Сириус волнуется, нельзя заставлять его ждать.

Авриль быстро прикинула, сколько всего в капсуле. Питье и пайки, протеины, таблетки для очистки воды, аптечка, фонарик — можно протянуть месяц, при условии, что они будут экономить и смогут это унести, что совсем не факт без рюкзаков…

Авриль и Малыш сделали много ходок до капсулы и обратно. Они уложили пайки между толстыми мшистыми корнями бука. Всякий раз, когда они спускались на землю, поросенок радостно подпрыгивал. Белая звезда у него на лбу будто плясала.

Авриль не сразу решилась опустошить капсулу. Прежде девушка всегда старалась немного оставить для тех, кто придет следом. Но, лишившись убежища, снаряжения, еды, она решила взять всё, что они с Малышом смогут унести.

Один паек они разделили у подножия бука. Туман все густел. Мир словно накрыла ватная лавина. Казалось, даже светящиеся лишайники потухли. Когда дошли до десерта, Малыш потребовал отдать кусочек своего печенья Сириусу, но Авриль не соглашалась.

— Почему Сириус не может есть? Он тоже голодный.

— Нужно, чтобы ел ты. Ты важнее поросенка.

— Почему Малыш важнее?

— Потому что ты мой брат, и ты должен есть, чтобы оставаться здоровым.

— Чтобы остаться живым?

— Да, чтобы остаться живым.

Малыш показал пальцем на поросенка.

— Сириус тоже живой. Сириус должен остаться живым.

— Это разные вещи.

— Потому что Сириус — жвотный? Поэтому разные вещи? Потому что Сириус другой?

Авриль посмотрела на поросенка, на его рыльце, на два маленьких черных глаза, которые глядели как-то странно.

— Поэтому жвотные все мертвые? — спросил Малыш. — Потому что жвотные другие? А Сириус, он нашел для нас хороший корешок. Чтобы спасти нас от едовитной речки! Он не думал, что Малыш и Авриль другие!

Девушка вздохнула:

— Всё, Малыш, хватит. Не спорь и ешь.

Малыш обхватил шею поросенка.

— Жвотные потому мертвые, что люди слишком злые. Как ты!

Авриль сдалась:

— Ладно, ладно. Можешь дать ему кусочек.

Малыш ликовал. Он был счастлив, а остальное сейчас не важно.

После перекуса они немного поспали, прижавшись друг к другу под ватной пеленой тумана. А потом Авриль показала на перевернутый парашют вверху, похожий на огромную перезревшую грушу под облаками.

— Малыш, я поднимусь набрать воды. Вряд ли она зараженная. Пакеты от пайков будут нам вместо фляг. Потом сделаем из полотнища парашюта мешки, хорошо?

Малыш поднялся было тоже, но Авриль остановила его, покачав головой:

— Нет-нет. Ты оставайся с Сириусом, это опасно.

Но мальчик не послушался.

— Нет, — сказал он просто.

Авриль поджала губы:

— Это слишком опасно.

Малыш пожал плечами:

— Хорошо. Авриль надо только ловить Малыша.

Он подбежал к дереву и полез вверх без малейших усилий, под взглядами оцепеневших Авриль и Сириуса.

Авриль ничего не оставалось, как смириться и разрешить, — ей было не догнать брата. Мальчик прыгал с ветки на ветку, пока Авриль карабкалась далеко позади.

— Осторожнее, Малыш! Тут ничего не видно!

Но быстрый и ловкий мальчик не слушал и почти бежал по окутанной туманом кроне.

Немного запыхавшись, Авриль догнала его уже у самого парашюта.

Малыш раскачивался верхом на ветке, будто разыгрывая Авриль.

— Малыш — как пчицы, — сказал он, хитро прищурившись.

Авриль не отреагировала, она сосредоточилась на парашюте. Он тяжело висел на двух истертых веревках. Чтобы зачерпнуть воду, нужно доползти до самого конца тонких веток, опасно свеситься, притянуть к себе край и постараться наполнить пакет одной вытянутой рукой. И веревки, и само полотно, казалось, вот-вот лопнут. Но без полотнища им не унести пайки. А без воды и вовсе долго не протянуть. Стоило попытаться.

— Оставайся здесь, хорошо? — велела она Малышу, который, улыбаясь, тыкал пальцами ноги в бок парашюта. — И не трогай полотно, оно может лопнуть!

Авриль осторожно и очень медленно поползла на четвереньках вперед.

Девушка не успела продвинуться и на метр, как ветка сломалась под ее весом.

— Авриль! — крикнул Малыш.

Она кубарем полетела вниз, но в последний момент ухватилась рукой за толстый сук: тот прогнулся, но не треснул, а иначе она сгинула бы в тумане и разбилась десятью метрами ниже.

Авриль с трудом подползла обратно к стволу и глубоко вдохнула, чувствуя, как колотится сердце. Малыш стоял над ней и протягивал руку.

— Дай Малышу пакеты и нож. Малыш легкий.

Сестра колебалась, и Малыш, чтобы ее убедить, стал прыгать на ветке, демонстрируя, что совсем не боится высоты.

— Дай. Малыш легкий. Малыш сделает!

Авриль вытащила из-за пояса пустые пакеты, нож и передала их мальчику.

— Гди, как Малыш сделает, — заявил он, гордо подтянув штаны, в которые засунул всё необходимое.

Девушка смотрела, как ноги Малыша аккуратно ступают по бледной гладкой коре и как ветка слегка прогибается под его крошечным весом. Малыш шел, расставив руки, подняв голову, точно канатоходец, уверенный в каждом движении. Как не смог бы ни один зверь в лесу и как если бы лес был его вотчиной.

Добравшись до конца ветки, он присел, точно птица, готовая взлететь, достал рукой край парашюта и потянул на себя. Веревки вверху крякнули. Огромный карман чуть оттопырился, и струйка воды бесшумно скользнула в ватную пустоту.

Далеко внизу взвизгнул Сириус.

Авриль не спускала с мальчика глаз. От вида его — такого маленького! — над пропастью голова кружилась до тошноты. Она надеялась, что земля не начнет внезапно дрожать.

Но Малыш был спокоен. Он вытащил из кармана пакет, наполнил его водой, завязал грубым узлом и сбросил вниз Авриль, а она поймала на лету.

— Гди, сестренка. Малыш легкий! Как пчица!

Малыш наполнил еще два пакета и сбросил их девушке.

Когда он снова наклонился над парашютом, снизу донесся приглушенный визг поросенка.

— Сириус! — вскрикнул мальчик, уронив пакет в огромный водяной карман.

— Не волнуйся, — ответила Авриль. — Всё хорошо. Сириус беспокоится, но мы почти закончили. Сейчас слезем и вернемся к нему.

— Нет, — возразил Малыш, — Сириусу страшно.

Руки у Авриль были заняты пакетами с водой, и она не знала, что делать. Больше всего девушка боялась, что мальчик запаникует и свалится вниз. Она постаралась успокоить брата:

— Да нет, Малыш. Просто Сириус не любит оставаться один.

Сквозь плотную пелену тумана снова послышался визг.

Мальчик резко замотал головой, почти в панике.

— Сириус говорит Малышу, там кто-то есть.

— Что?

— Внизу! Кто-то есть внизу! С Сириусом! И Сириусу страшно!

Авриль посмотрела вниз, но ничего не было видно. Вдруг Малыш прав и там кто-то есть?

Тут до них донесся странный звук. Как будто куча камней сыплется на дощатый пол. Нечеловеческий хрип. И доносился он от подножия дерева.

Малыш вскочил.

Слишком быстро.

Он упал в парашют головой вниз, и ничто не могло его удержать.

Всё случилось так внезапно, что Авриль выпустила пакеты с водой из рук и застыла с раскрытым ртом.

Ветви наверху зловеще хрустнули.

Сквозь полотнище парашюта Авриль видела, как тело Малыша погружается в воду. Будто зародыш птенца в яйце.

— Малыш? — пролепетала она.

Силуэт Малыша приблизился к стенке, и на полотне проступил контур его руки.

Наверху что-то снова хрустнуло.

Затем веревки заскользили по державшим их веткам, и парашют сорвался вниз.

— Малыш!

Отправить