Для Лолы известие о том, что Пино является ее спасителем, стало вторым ударом по голове, и царапины и повязка не могли замаскировать выражение крайнего изумления на ее лице. Вошедшие в этот момент в палату Дана и Стефано так и застыли на месте.

– Что-то еще случилось?!

– Ну это я вас должна спросить, как оказался Пино в этой больнице и что с ним?

– Ты не отвечала на звонки в течение нескольких часов после того странного разговора, когда сообщила, что идешь с кем-то из местных разыскивать Беатричу, и Стефано почувствовал неладное. Мы решили идти в полицию делать заявление, – Дана начала издалека. – Слава богу, там нам как-то сразу поверили, и без лишних разговоров мы все вместе бросились на поиски. Неизвестно, сколько времени мы бы вас проискали, если бы на пульт не поступил звонок от Пино. Мы обнаружили вас на проселочной дороге, недалеко от вашей машины – грязных и мокрых от дождя. Пино был в сознании, со сломанной ногой и тоже с травмой на голове. Он получил удар, когда уже начал подниматься к пещере, и, падая вниз, потерял сознание и сломал ногу. И только начавшийся дождь привел его в себя, и он сумел найти тебя вовремя.

– Что значит «вовремя»?

– Это значит, что тебя ударили наотмашь, и ты завалилась лицом прямо в канаву, да так, что нос и даже рот забились мокрой землей, и если бы не Пино, сама понимаешь…

Лоле стало стыдно, что она так старательно пыталась выставить Пино преступником перед полицейскими.

– А есть какие-то предположения, кто это мог быть?

– Пока никаких, – ответил Стефано. – В то время, как ты разгуливала по полям, Маурицио забрали на допрос, и все наши как будто с ума посходили. Все ожидали какого-то поворота событий, я названивал тебе каждые пять минут, все не мог поверить, что ты позволишь кому-то перехватить эту новость, и только зная тебя и твое отношение к работе, понял, что с тобой что-то случилось.

– Маурицио забрали на допрос?! Кому-то удалось взять у него интервью?

– К сожалению, да. Помнишь ту шуструю журналистку с первого канала, похожую на бобриху, которой он рассказал про то, как нашел телефон Беа? Так вот, он с ней вроде как задружился, и ей опять удалось оторвать эксклюзив.

– Вот черт! – В то время, как Лола думала, что идет по верному следу, события развивались совсем в другом направлении…

– Но теперь ты – наш главный конек! – радостно заявила Дана.

– Что ты имеешь в виду? – не поняла Лола.

– А ты как будто не догадываешься! На тебя же покушались, и именно тогда, когда вы решили заняться поиском Беа. Ты же не думаешь, что эти два дела не связаны между собой? – убежденно произнесла Дана.

– Так что, будь любезна, готовься к интервью, – сказал Стефано. – Если, конечно, еще не очень устала, – добавил он больше из вежливости, так как было заметно, что Лола, несмотря на царапины и бинты, горела желанием взять реванш.

– И пожалуйста, не вздумай прихорашиваться, – взглянула на нее Дана. – Хотя тебе уже ничего не поможет, – повторила она любимую присказку самой Лолы.

«На этот раз буду умнее и не выставлю Пино в качестве подозреваемого», – решила Лола, поудобнее усаживаясь на кровати.

Вопросы Дана задавала почти те же, что и полицейские, но Лола поймала себя на мысли, что все обстоятельства дела теперь виделись ей совсем по-другому, хотя прошло меньше часа. Она совершенно не понимала, кто же тогда мог напасть на них с Пино.

– Слушай, а где был в это время Маурицио, уже в отделении или еще нет? – вдруг прервала она Дану.

– Все наши находились перед его домом, когда за ним приехали из полиции, – уверенно проговорил Стефано.

– То есть он находился у себя, а потом на допросе в участке?

– Ну да, если только не сбежал через огороды, не шарахнул сначала тебя, а потом Пино и не прибежал обратно. Здесь, как мне кажется, надо бы подсчитать все по минутам, – засомневалась Дана.

– Кстати, давай посмотрим, когда ты позвонила мне и сообщила, что идешь на дело, во сколько это было? – Стефано прервал съемку.

– Так… – Лола проверила телефон, – в семнадцать сорок пять.

– Маурицио возвратился на своем тракторе примерно в это же время, – констатировал Стефано.

– А кроме тебя никто не знал, что мы идем на поиски?

– Ну вот, приехали, теперь уже и я в подозреваемых! – возмутился он.

– Совсем, что ли, с дуба рухнул, я просто уточнила, и все, – возмутилась Лола.

– Рухнул, только не я, а твой спаситель. Надо бы и к нему зайти, еще один эксклюзивчик сделать. Я надеюсь, до Пино еще никто не добрался из наших.

– Я с вами, – тут же засобиралась Лола.

– Сиди и не двигайся, а то нас отсюда выгонят. Мы только переговорим с ним и вернемся. Можем его с собой привести, если хочешь, он вроде ходячий.

– Да я прекрасно себя чувствую, – всполошилась Лола, – да и передачу свою вовсе не собираюсь пропускать.

– Передача еще через два дня, а пришла ты в себя только несколько часов тому назад, так что если действительно хочешь поправиться вовремя – отдыхай, – наставительно произнесла Дана. – Хороша же ты будешь в эфире, – уже уходя, хихикнула она.

Они уже давно взяли эту манеру общения – когда одна с юмором подтрунивает над другой, и это давало возможность снять лишнее напряжение, которое неизбежно возникает в любой работе между двумя самодостаточными женщинами.

Лола прилегла на подушку и попыталась систематизировать свои мысли, но ничего у нее не складывалось. Вопросов было очень много, но все они оставались без ответа. Одно ей было ясно – кому-то очень не понравилось, что они пошли проверять гроты и колодец.

По словам полицейских, их ударили плоской стороной лопаты, а не ребром, значит, убить не хотели. Нашли орудие здесь же неподалеку – тяжелая старая лопата, какие имелись в каждом доме Авераны. Отпечатков никаких, на металлической части запекшаяся кровь и волосы, кусочки земли и песка, которые тоже можно найти на любом из полей городка, так как в этой местности структура земли однородна.

Возможно, они действительно могли что-то обнаружить в этих гротах, и нападавший этого боялся, продолжала рассуждать Лола, но все-таки не настолько, чтобы покончить с ними.

Мысли крутились и крутились в голове, но она никак не могла привести их к общему знаменателю… Она очень хорошо помнила, что первый грот они осмотрели тщательно – он был пуст. Про второй она знала, что там тоже ничего не нашли, но все-таки детали надо было бы уточнить у Пино, может, он вспомнит что-то, на что она тогда не обратила внимания…

Не успела она подумать о Пино, как на пороге возник он сам, на костыле и с такой же повязкой на голове, как у нее. За его спиной стояли Стефано и Дана.

– Привет. Как себя чувствуешь?

– Совершенно нормально. Ничего не болит, – ответила Лола и подумала, что надо бы как то выразить ему свою благодарность за спасение, но почему-то она не могла найти в себе сил, буквально язык не поворачивался.

Вот всегда так: как съязвить, подшутить – она первая, а если надо поблагодарить, сказать спасибо, особенно молодому мужчине, ей как будто «на язык гири привесили,» как говорила мама.

– А во второй пещере ты тоже ничего не обнаружил? – решила сменить тему Лола.

– Да, ровным счетом ничего. Я успел туда заглянуть. Да и потом, полиция все там проверила.

– А колодец?

– Насколько мне известно, они до него либо не добрались, либо просто пропустили. Видимо, крышка совсем сровнялась с землей и поросла травой. Так как они осматривали ночью и под дождем, то на днях должны провести повторный осмотр. – Пино неловко переступил на костыле и прислонился к стене.

«Да и Пино тоже не в лучшей форме, видно, сильно его ударили», – подумала Лола. Ей опять стало неловко за то, что она рассказала полиции.

– Послушайте, а римский след вообще уже не обсуждается? – Журналистская натура взяла верх над ощущением неловкости. – Помните того мужчину, которого видел официант вместе с сестрами за своим столиком? Я еще хотела выяснить, где этот дворик, в котором они его встретили, чтобы потом по адресу найти и самого Сандро – кажется, так его звали?

– Почему же, обсуждается, тем более что, по словам Сабрины, именно там и надо искать, – пояснила Дана.

– Насколько я помню, сначала она говорила совсем другое матери Беатричи, мол, познакомились, и все, ничего такого, – уточнила Лола.

– Во-первых, ей перед матерью не очень-то было удобно, уже потому, что она старшая сестра и, как ты понимаешь, чувствует свою ответственность, а во-вторых, когда тебе задают вопросы полицейские, ты уже по-другому оцениваешь свои ответы, – заметила Дана.

– А что, Сабрину тоже допрашивали? – Лола не ожидала, что так много пропустила всего за один день.

– Ну не совсем, это был не официальный допрос. Полиция просто заходила к ним домой, разговаривала со всей семьей, ну и с ней в том числе.

– Послушай, но ведь это хорошая идея, попытаться найти этого Сандро! – уверенно заявила Лола.

– Но это только через Сабрину. И потом, адреса она не знает, так что придется везти ее в Рим и искать прямо на месте. – Дана не разделяла ее энтузиазма.

– Но сначала надо хорошо подумать, стоит ли вообще это делать, ведь так можно и год проискать. Сама она была в Риме впервые, гуляли они много, город большой. Если особых примет нет, то этот дворик можно вообще никогда не найти, – засомневался Стефано.

– Я поговорю с Сабриной, тем более что она с большой охотой общается с журналистами, – заключила Дана.

Все это время Пино молча стоял в стороне, изредка поглядывая на Лолу. Стефано и Дана засобирались.

– Все, мы пошли, выздоравливай!

– На связи! – откликнулась Лола.

Теперь, когда они остались вдвоем с Пино, она поняла, что от извинений ей уже не отвертеться.

– Спасибо тебе… Мне рассказали, как все произошло… – оправдание ей давалось с трудом, – спасибо. Я-то ведь после удара очнулась уже в палате и ничего не помню… Ничего из того, что случилось.

– Да брось ты. Мне было даже приятно.

– Приятно что, получить по башке? – тут же съязвила Лола.

– Нет, конечно. Я ведь мог позволить себе многое.

От такого поворота у нее что-то екнуло в животе.

– И что, позволил?

– Позволил, позволил… выковырять землю изо рта и из носа, отереть лицо и дотащить до дороги.

Господи, какая гадость! Она так ясно представила, как он это проделывает, что на лице ее застыло выражение ужаса.

– Не волнуйся, во рту земли почти не оказалось, – улыбнулся Пино. – Можно сесть? – Он кивнул на стул.

– Садись, садись, – разрешила Лола.

Он с удовольствием вытянул ногу, поставил рядом костыль.

– А как ты думаешь, почему мы все-таки получили по голове? Ты же местный, может, заметил что-то необычное? – не унималась журналистка.

– Заметил.

– Ты что, серьезно?

– Еще как! Не столько заметил, сколько услышал, какой-то повторяющийся шорох сзади, но теперь-то я понял, что это был звук крадущихся шагов. Я даже пытался отстать немного, чтобы разобрать, что это такое.

Ну вот, все встает на свои места, подумала Лола, вот почему он ошивался сзади, когда они шли по саду.

– Может, ты мне поможешь и со звонками в мой гостиничный номер? – Она увидела, как Пино быстро-быстро заморгал. – Ну и?.. – строго спросила Лола.

– Ну и… это был я, – выдохнул Пино. – В тот вечер я сидел в ресторане, заметил, как ты прошла, а потом смотрю, и этот ваш оператор к тебе намылился в номер. Ну я и давай названивать. Как мальчишка, в самом деле…

– Да уж… А кто за мной следил из твоего полисадника, тоже ты?

– И это заметила! – Пино засмеялся. – Это была моя мама.

– Не поняла, твоя мама? Но зачем? – Лола растерялась.

– Во-первых, она просто любопытна, а ты тогда была одной из первых журналистов, кто у нас в Аверане появился, а во-вторых, у нее идея фикс, что мне пора жениться, и не на какой-нибудь местной курице, как она говорит, а на женщине с севера.

– Но не слишком ли дальнего севера, я-то ведь русская?

– Серьезно? Акцента у тебя никакого.

– Просто я с десяти лет в Италии.

– Здорово!

– Здорово что? Что с севера или что с десяти лет в Италии?

– Что с севера, конечно. Думаю, мамина мечта начинает сбываться. Наверное, севернее тебя ей не найти никого по всей стране. А главное, это тот редкий случай, когда я с ней совершенно солидарен.

Они проговорили до самого вечера, пока не пришла медсестра делать укол и не попросила уйти Пино в свою палату. А Лола подумала, что иногда очень приятно ошибиться в человеке.