Глава 9

Дэвисон достал из кармана электрический фонарик и осветил темную пещеру. Она разделялась на три коридора, уходивших в толщу скалы. Я узнала место, где рассыпала спички, – часть их все еще валялась там. Затем я увидела цепочку следов, тянувшихся по коридору к выходу.

– Похоже, здесь действительно кто-то был, – заметил Дэвисон.

– А вы думали, у меня была истерическая галлюцинация или я сочинила это?

– Нет, что вы. Просто радуюсь, что нашлось свидетельство, подтверждающее ваши слова. Это всегда полезно, – ответил он, рассматривая следы. – Вы говорите, что не смогли рассмотреть его – или ее?

– Да. Я видела только силуэт у выхода.

– И даже не можете сказать, мужчина это был или женщина?

– Увы, не могу.

Мы углубились в пещеру, направляясь к месту, где, по словам профессора Уилбора, нашли тело Грина. Немного не дойдя до него, Дэвисон в нерешительности остановился. Хотя глаза его скрывала темнота, нетрудно было догадаться, что он с печалью смотрит туда, где друг обрел вечный покой. Я стала ощупывать землю в поисках чего-нибудь, оставленного человеком, но рука моя натыкалась только на острые камни и кости животных.

– Ужасно умирать в таком месте, – едва слышно пробормотал Дэвисон. – Если бы мы не поссорились, этого могло и не произойти. Кому это понадобилось? И что Дуглас думал, когда…

– Нет смысла сокрушаться о прошлом, – прервала я его намеренно резко. Вряд ли Дэвисон был бы благодарен мне, начни я растравлять рану своим сочувствием. Более того, я была уверена, что, если он не перестанет делиться своими интимными чувствами со мной, то скоро мое общество начнет тяготить его. – Я понимаю, вы хотите сделать что-то для Грина, так вот и надо постараться выяснить, что произошло здесь.

– Да, конечно, – согласился он, потупившись. – Вы правы.

– Давайте поищем, не осталось ли здесь чего-нибудь необычного, – предложила я. – Я пороюсь на этом участке, а вы займитесь тем, что в углу.

– Хорошая мысль. – Он опустился на колени и пристроил фонарик на камне между нами. – Полиция, вероятно, осматривала это место, но они, как я уже говорил, все делают кое-как, если не сказать хуже. Кстати, какое впечатление произвел на вас инспектор Нуньес?

– Самое благоприятное. Но это, возможно, из-за того, что ему очень нравятся мои книги. Так он сказал.

– Неужели?

– Он, мне кажется, неглуп и говорит по-английски очень неплохо. Наверное, потому, что он прожил какое-то время в Лондоне.

Дэвисон промолчал.

– Мне что-то не везет, – сказала я, покопавшись в черном песке. – А вы нашли что-нибудь?

– О да. Коллекцию старых козьих зубов.

– Между прочим, как вы собираетесь скрываться от Нуньеса? Он сказал, что приедет в Оротаву на следующей неделе. И хотя вы пребываете здесь под вымышленным именем, он ведь обязательно распространит вашу фотографию, не так ли?

– Когда он сделает это – если сделает, – я найду способ решить проблему, – заявил Дэвисон.

– Похоже, у вас в рукаве припасен козырь.

– Возможно, – ответил он уклончиво.

– Ну ладно, я не буду больше допрашивать вас, раз ответы ставят вас в затруднительное положение. Надеюсь только, что когда-нибудь – когда будет можно – вы раскроете мне свои профессиональные секреты.

– Конечно, – ответил он. – Обещаю.

– Послушайте, – сказала я, – эти розыски ничего не дают. Давайте подойдем к вопросу с другой стороны. Подумаем, что за человек мог бы это сделать.

– Давайте, – согласился он. – Как я уже говорил, из того, что я читал об оккультизме и слышал о Джерарде Гренвилле, можно сделать вывод, что он вполне способен додуматься до этого.

– Нуньес тоже его подозревает. Непонятно только, почему он в таком случае попросту не арестует его и не покончит с делом.

– Возможно, потому, что Нуньес влюблен в его дочь Вайолет.

Дэвисон описал ее внешность, и мне вспомнилась девушка на террасе, ухаживавшая за инвалидом.

– Но она не отвечает ему взаимностью, – заметила я.

– Откуда вы знаете? – поразился Дэвисон.

– Я ведь говорила вам о необычайной интуиции моей матери. Думаю, я унаследовала ее.

Он улыбнулся, чему я порадовалась.

– Да, она, судя по всему, влюблена в Эдмунда Фоссе. Симпатичный парень, но у него туберкулез в последней стадии.

– Очевидно, именно их я видела сегодня на террасе отеля. Очень милая девушка, но очень печальная.

– Вполне возможно, это она. А Эдмунда, должно быть, лечит Тренкель, врач, работающий в «Таоро». Он лучший на острове. Но мы увлеклись обсуждением местных слухов и забыли о деле.

– Действительно, – пробормотала я и вновь принялась обшаривать землю.

Однако я по собственному опыту знала, что неразумно пренебрегать слухами. Они вовсе не бесполезны и могут порой дать ключ к разгадке тайны.

Провозившись еще с полчаса, мы не нашли ничего существенного, не считая нескольких старых монет, костей какой-то птицы – Дэвисон, будучи в некотором роде экспертом по таким вещам, объявил, что это курица, – а также потрепанного кожаного браслета, который, судя по его виду, пролежал тут несколько десятилетий.

– Вы знаете, что в подобных пещерах гуанчи хоронили умерших? – спросил он, прокашлявшись. – Так что мы, возможно, роемся на кладбище.

– Вот как? – отозвалась я, вставая и отряхиваясь от земли и мусора.

– Так говорит профессор Уилбор. И если мы как следует поищем, то можем найти их останки.

Дэвисон достал из кармана перочинный ножик и принялся ковырять землю в том месте, где лежало тело Грина. Всего через несколько секунд он откопал осколок старой кости.

– Похожа на бедренную, – заметила я, вспомнив старые уроки анатомии.

– Да, и возможно, ей уже несколько тысяч лет, – сказал Дэвисон, продолжая орудовать ножом. – Не удивлюсь, если, потрудившись, найдем тут и череп гуанча.

– Может, как-нибудь в другой раз, – отозвалась я, чувствуя некоторую усталость и тошноту. – Боюсь, мне пора возвращаться в отель. Карло и Розалинда, наверно, удивляются, куда это я…

– Эй, а это что такое? Очень любопытно. Посветите-ка здесь фонариком, – попросил Дэвисон.

Я выполнила его просьбу, но сама не разглядела ничего, кроме комка сырой земли.

– Видите? – спросил он, очищая носовым платком предмет, который держал в руках.

– Вижу примитивную глиняную статуэтку.

– Это изображение Тибисены.

– А это еще кто?

– Гуанчи верили, что на острове орудует демон, обитающий в пещере и принявший вид исполинской черной собаки с красными глазами.

– На собаку это нисколько не похоже, – возразила я, разглядывая фигурку с крошечной головой и оскаленными зубами. У нее были две руки, напоминавшие ручки кувшина с глубокими вырезами, а средняя часть выглядела не то как лицо с искаженными чертами, не то как рот. – Вы полагаете, ее закопали здесь гуанчи?

– Предполагаю. Но, конечно, может быть и другое объяснение. – Он подул на статуэтку и, поплевав на платок, протер ее голову, в результате чего на свет появились два маленьких свирепых глаза. – Да, это чрезвычайно любопытно.

– Вы не объясните почему?

Дэвисон ответил не сразу.

– Простите, я задумался на миг. Видите ли, человек, обладающий самой большой на острове коллекцией артефактов культуры гуанчей, – это не кто иной, как…

– Джерард Гренвилл, – закончила я за него.