Глава 28

Ночь прошла без происшествий. Гренвилл не пытался вторгнуться ко мне, но легче от этого не становилось, поскольку сам воздух в комнате казался отравленным тем, что я видела ночью. Я не спала и лишь время от времени ненадолго забывалась, пока кошмар снова не набрасывался на меня.

В половине девятого раздался стук в дверь.

– Миссис Кристи… Агата! Это я, Вайолет, – едва слышным голосом произнесла девушка.

Поднявшись с постели, я подошла к двери и отодвинула стул. За дверью я увидела измученное лицо Вайолет. Казалось, каждая пора ее кожи излучала страдание и боль; глаза ее при виде меня заблестели от слез.

– Бедная девочка, – произнесла я, прикоснувшись к ее руке. – Заходите скорее, мы обсудим то, что было ночью.

Вайолет скинула мою руку со своего рукава.

– Ночью? Господи, что вы имеете в виду? – спросила она, отступив на шаг.

– То, что я видела в вашей комнате. Вашего отца.

– Простите, я не представляю, о чем вы говорите.

Я онемела, не зная, что сказать.

– Я пришла узнать, не стало ли вам лучше к утру, – объяснила она.

– Спасибо, я чувствую себя абсолютно здоровой.

– Вечером вам действительно было очень плохо, помните?

Я была совершенно сбита с толку и ничего не понимала.

– Но вы же знаете, что я притворялась. Мы говорили с вами об этом, когда я пошла в туалет. Вы попросили меня прийти к вам в комнату в два часа, и я пришла. И увидела вас там с вашим отцом.

– Боюсь, все это вам показалось из-за болезни, пищевого отравления. Отец говорит, иногда людям мерещатся странные вещи.

– Вайолет, мне ничего не мерещилось. Я видела вас в постели с отцом.

– Бог знает, что вы придумываете, – сказала она, повернувшись, чтобы уйти. – Я спокойно спала всю ночь, и папа тоже. Он сам мне сказал это утром. – Она озабоченно посмотрела на меня. – Возможно, после завтрака вам станет лучше. Если же нет, мы можем вызвать доктора, чтобы он осмотрел вас.

– Вайолет, прекратите, – оборвала я ее, начиная сердиться не на шутку. – Вы не можете не помнить своих вчерашних слов и не знать, что я увидела в спальне. Понимаю, вам трудно об этом говорить, но я обещаю, что помогу вам. Мы можем вместе объяснить это инспектору. Я готова поддержать вас во всем, поверьте мне.

– Не понимаю, в чем дело, но у вас все признаки помрачения рассудка. Папа сказал, что в английских газетах писали о нервном приступе, который был у вас. Наверное, ваше душевное равновесие еще не восстановилось. – Вайолет говорила мягким терпеливым тоном, как медсестра, успокаивающая возбужденного больного. Она даже положила руку мне на лоб, проверяя, нет ли жара. – Вам надо как следует отдохнуть. Ложитесь в постель, пожалуйста, а я скажу папе, чтобы он позвал доктора Тренкеля.

С этими словами она втолкнула меня в комнату, захлопнула дверь и заперла ее снаружи на ключ. Я подергала за ручку, но дверь не открывалась. Я стала стучать в дверь.

– Вайолет! Выпустите меня! Нам надо поговорить о том, что здесь происходит. Вам нельзя здесь оставаться, это опасно. Ваш отец…

В ответ я услышала удаляющиеся шаги. Продолжать уговоры не было смысла. Я яростно колотила в дверь, но так же безрезультатно. Я подошла к окну, забранному решеткой и выходившему в ядовитый сад Гренвилла. Если бы я закричала, меня никто не услышал бы, кроме Гренвилла и Вайолет. Открыв сумочку, я поискала, чем можно открыть замок, но ничего подходящего там не оказалось. Некоторым утешением служило то, что я предупредила Карло запиской, куда направляюсь. Если я не вернусь к чаю, она забеспокоится и даже, может быть, обратится к инспектору Нуньесу.

Но что могло заставить Вайолет так круто изменить позицию к утру? Может быть, она сказала отцу, что я видела их, и он запугал ее угрозами? Я сомневалась, что они действительно вызвали бы доктора Тренкеля. Но как собирался поступить со мной Гренвилл? Он ведь должен был понимать, что любые его действия против меня не останутся безнаказанными. Как он, к примеру, объяснил бы мою внезапную смерть в его доме? Может быть, умопомрачение Гренвилла зашло так далеко, что его уже не заботила собственная судьба? Или он был готов пойти на это как на последнее преступление, в котором его извращенный ум проявил бы себя во всей своей дьявольской славе? Я подумала о двух последних убийствах. Тело в пещере частично мумифицировали, всю кровь из него выкачали. Второй жертве, умершей от переломов черепа, воткнули в глаз цветок райской птицы. Что он придумает для меня? Отравит, а затем представит тело в каком-нибудь гротескном виде или принесет в жертву воображаемому языческому богу?

Но от подобных размышлений толку было мало. Я сполоснула лицо холодной водой, привела себя в порядок и собралась с мыслями. Обдумывая, как поступить, я сделала кое-какие приготовления, которые могли пригодиться в ответственную минуту. Спустя полчаса я услышала, как в замке поворачивается ключ. Я не стала кидаться к дверям и лишь подняла голову, когда в комнате появилась массивная фигура.

– Вайолет сказала, что вы все еще чувствуете себя нехорошо, – начал Гренвилл.

– Да. – Я решила, что разумнее всего подыгрывать ему в зловещей игре.

– Очень жаль, если так. Вайолет сказала также, что у вас, похоже, высокая температура и вы бредите.

– Да, ночью было что-то вроде лихорадки.

– Наверняка мы можем справиться с этим, – заверил он меня.

Крупная фигура Гренвилла, казалось, заполняла все помещение. Он был похож на великана, пытавшегося втиснуться в кукольный домик. Он достал из кармана пузырек с прозрачной жидкостью.

– Это экстракт, о котором я говорил вчера, помните?

– Да, – сказала я. – Может быть, он действительно поможет мне.

У него был несколько растерянный вид, – по-видимому, он не ожидал, что я буду так уступчива.

– Где ваш стакан для воды?

– Вот. – Я взяла стакан со столика и протянула ему.

Готовясь к визиту, я налила в стакан порцию жидких нюхательных солей. Надо было лишь дождаться момента, когда он подойдет ближе.

Он сделал шаг ко мне и добавил в стакан с водой жидкость, которую называл экстрактом трав. Я взяла стакан и поднесла ко рту. Гренвилл следил за каждым моим движением.

– Вы сразу почувствуете себя лучше, – сказал он. – Нельзя допускать, чтобы у вас были всякие бредовые видения. Это отнимает много сил, не правда ли?

– Да, я все еще слаба, – ответила я, сжимая стакан в руке. – Ничего мне так не хочется, как поспать несколько часов.

Еще секунда-другая, и его глаза окажутся на «линии огня».

– «Уснуть… и видеть сны?.. Какие сны в том смертном сне приснятся…» – процитировал он.

Я пока еще не собиралась сбрасывать свою земную оболочку – по крайней мере, не с помощью Гренвилла. Я притворилась, что пью из стакана, в нос ударил сильнейший запах нюхательных солей. Но на Гренвилла они должны были произвести поистине сокрушительное действие, когда я плесну жидкость ему в глаза. Я надеялась, что она ослепит его – хотя бы временно – и я смогу убежать.

– Вы пьете? – спросил он, наблюдая за мной. – Надо проглотить это разом. Сразу почувствуете облегчение.

Атмосфера в комнате накалилась, воздух, казалось, был заряжен электричеством. Черные глаза Гренвилла излучали странный магнетизм. В его взгляде было что-то гипнотическое, усыплявшее меня. Моя рука, казалось, потеряла всякую чувствительность, я не могла двинуть ею.

– Да, я вижу, вы очень устали, – мягко произнес он. – Я знаю, какие неприятности вам пришлось пережить. Выпейте это и отдохните. Закройте глаза.

Веки у меня отяжелели, голова отупела. Мне страшно захотелось лечь в постель, забыться сном и не думать ни о Грине в пещере, ни о Винниате с райской птицей в глазу; я не буду дергаться из-за неоконченного романа, не буду больше вспоминать Арчи; мне не будет дела до кошмарной жизни Вайолет. Но тут мне живо вспомнилась несчастная девушка в постели, ужасная тоска в глазах. Нет, забыть это и простить Гренвилла было невозможно. Я почувствовала прилив энергии, но делала вид, что гипнотическое воздействие Гренвилла продолжается.

– Так, хорошо. Сейчас вы почувствуете, как вас омывают теплые волны, – произнес он шепотом. – Теперь глотните воды – и можете спать, сколько хотите.

Открыв глаза, я увидела, что он смотрит на меня с патологической завороженностью, как будто я была не человеком, а подопытным материалом или вообще трупом. Я сжала в руке стакан с такой силой, что испугалась, как бы не раздавить его. Гренвилл осознал, что я вышла из состояния гипноза, а может, и не была в нем, и в глазах его промелькнул страх. Отняв стакан от губ, я уже была готова выплеснуть жидкий аммиак ему в лицо, но в это время снизу до нас донесся шум.

– Боюсь, она еще не встала, она спит, – в панике кричала Вайолет. – Прошу вас, туда нельзя…

– Агата! Агата! – послышался голос Карло.

Она пришла мне на выручку.

– Я здесь, наверху, – крикнула я в ответ и услышала приближающиеся шаги.

Лицо Гренвилла потемнело от гнева.

– Если вы пренебрегаете моим лекарством, то не получите его! – вскричал он и, выхватив стакан из моих рук, швырнул его о стену. Запах аммиака наполнил комнату. – Что это за чертовщина? – спросил он, глядя на меня в изумлении, которое сменилось разочарованием и открытым отвращением.

Схватив сумочку, я выбежала из комнаты, попав в объятия Карло.

– Я беспокоилась, – сказала она. – Вайолет сказала, что ты плохо себя чувствуешь. Как ты сейчас?

– Гораздо лучше, и мне пора возвращаться в отель. Розалинда наверняка думает, куда это я пропала.

Несмотря на ужасные моменты, пережитые в Маль-Пэ, мне не хотелось быть резкой с Вайолет перед уходом. Она не перенесла бы публичного унижения.

Обернувшись, я увидела, что Гренвилл идет, пошатываясь, по коридору, прижав ко рту платок. Лицо его покраснело, он дышал хрипло, с трудом. Это напомнило мне, как он дышал ночью, извиваясь в постели Вайолет, и меня затошнило.

– До свидания, мистер Гренвилл, – бросила я вслед ему. – Уверена, мы скоро увидимся. – Схватив Карло за руку, я потянула ее к лестнице, где стояла Вайолет.

– Почему ты такая бледная? Что случилось? – спросила Карло шепотом.

– Надо выбираться отсюда как можно быстрее, – прошептала я в ответ. – Он ненормальный.

По глазам Карло было видно, что она оценила ситуацию.

– Благодарю вас, мистер Гренвилл, мисс Гренвилл, – сказала она. – Я позабочусь о миссис Кристи. Спасибо за вашу заботу о ней.

Проходя мимо Вайолет, я остановилась и коснулась ее руки. Она не поднимала на меня глаз.

– Вам надо уехать из этого дома, – произнесла я спокойно. – Оставаться здесь опасно.

– До свидания, миссис Кристи, – ответила она холодно, убирая руку. – Надеюсь, вы выздоровеете.

– Вайолет, – начала я, но меня прервал голос Гренвилла, шедшего за нами.

– Очень жаль, что вы так скоро нас покидаете, – сказал он, стоя на верхней площадке лестницы с широкой маниакальной ухмылкой на лице.

– Не останавливайся, – прошептала я Карло.

– Нам еще многое надо обсудить, – продолжал Гренвилл. – Я подозревал, что вы обладаете исключительными способностями, но вы меня удивили. Ваша изобретательность поистине уникальна.

Мы спустились по лестнице и вышли во двор. Я старалась не поднимать головы, чтобы не видеть Гренвилла. Покидая поместье, мы слышали гневные выкрики и ответные жалобные причитания его дочери.