49
К удивлению Эренвоя, в приемной на месте секс– бомбы Ирмы восседала другая девушка.
В ее черных глазах полковник прочитал только сознание долга, и ничего более.
У новой секретарши была безупречная фигура, глубокий вырез на блузке и короткая юбка, однако резидента ей было не обмануть. Она была запасным постом – человеком, которому следовало подстраховать тех парней, которые уже расселись по шкафам в смежной квартирке Эренвоя.
– Это Кармен, сэр, – пояснил Маленков, и девушка тотчас поднялась, демонстрируя свои прелести. – У Ирмы заболели зубы, пришлось ее срочно заменить. Естественно, только на один день.
– Спасибо тебе, Лео. – Полковник благодарно похлопал Маленкова по плечу. – Все-то ты успеваешь, везде ты первый.
– Стараюсь, сэр, – скромно улыбнулся Маленков и открыл перед Эренвоем дверь.
Тот шагнул в кабинет и сразу заметил на столе непорядок.
Пара листочков, положенных с самого края, изменили свое положение. Это не означало, что кто-то рылся на столе резидента, – нет. Просто парни, которых по-быстрому заводили в комнату отдыха, очень спешили и создали такой сквозняк, что сдвинулись листочки бумаги.
Как бы между прочим Лео подошел к окну:
– Кстати, сэр, никакой машины возле кустиков нет.
– Нет? – переспросил Эренвой и, подойдя, встал рядом с Лео. Даже отсюда, с высоты более ста метров, он видел сорванные ветки и пятна осыпавшихся листьев. Видимо, машину убирали в страшной спешке. – Действительно, никакой машины нет… И Дивар Кевиши умер.
– А к чему вы заговорили о Кевиши? – насторожился Лео.
– Твоя красотка напомнила мне кое-что.
– Какая красотка?
– Кармен. Я посмотрел на ее стати и вспомнил Дивара Кевиши, – многозначительно произнес Эренвой и вздохнул. – Ведь за мной, да и за тобой неприличный грешок. Да и за Фарбиндером тоже.
– Вы имеете в виду, что мы хе-хе… забавлялись с его сестрой? – уточнил Маленков.
– Ничего себе – забавлялись! – Эренвой в упор посмотрел на Лео и покачал головой. – Ты же собирался на ней жениться…
– Ах, это! – воскликнул Лео. Было видно, что ему неприятен этот разговор. – Так она же обычная шлюха. Но я признаю – шлюха первоклассная.
– Самое интересное то, что никакой Лайлы Кевиши никогда не существовало, дорогой Леонард.
– То есть? – Подозревая подвох, Маленков нахмурился. – Подставная, что ли, была… женщина…
– К сожалению, в свое время мы уделяли мало внимания перепроверке досье мистера Кевиши, а потому только недавно стало известно, что родителями этого несчастного являлись бывший министр обороны Джакоб Мудли и его родная сестра.
– Кровосмешение! – догадался Маленков.
– Вот именно, – подтвердил Эренвой. Он прохаживался по кабинету, засунув руки в карманы. – Чтобы спрятать плод преступной любви, ребенка отправили в детский приют, и там ему пришлось очень несладко. Несколько лет подряд над ним совершалось сексуальное насилие, и это настолько деформировало его психику, что у Дивара Кевиши начало развиваться чрезвычайно редкое заболевание – транссоциоформоз.
– Транс… формоз… – невнятно повторил Лео, захваченный рассказом полковника.
– Суть этого заболевания заключалась в том, что Дивар Кевиши сначала спонтанно, а потом и по собственной воле мог становиться женщиной в полной психологической и физической достоверности.
– Этого не может быть! – воскликнул Маленков, поняв, куда клонит полковник.
– Это было, Лео. Ты упивался ее прелестями, и никто не мог оторвать тебя от Лайлы, женского воплощения Дивара Кевиши… Находясь с ней рядом, ты был готов наплевать даже на долг! – Эренвой многозначительно посмотрел на собеседника.
– Но и вы тоже… – стал оправдываться Лео.
– И я тоже, – легко согласился Эренвой. – Но это еще не вся информация об этом заболевании, Лео.
Эренвой остановился напротив Маленкова и поднял на него глаза. В них стояли слезы.
– Ч-что? Эта болезнь заразная? – стал догадываться Маленков.
Полковник, словно не в состоянии говорить, лишь удрученно кивнул.
– Но я ничего не замечаю! – воскликнул Лео, бессознательно ощупывая себя.
– Просто ты моложе, и твоя иммунная система пока еще в состоянии вырабатывать антитранссоциоформозные клетки.
– А вы как же?
– Что я? – Эренвой выдержал драматическую паузу и с выражением безысходности на лице проговорил: – Самое страшное, Лео, это когда ты идешь по нужде в туалет, подходишь к писсуару и расстегиваешь штаны, а там… ничего нет. Ничего из того, что ты привык там видеть…
Произнеся это, Эренвой схватил попавшийся под руку стул и что было силы грохнул им об пол.
В следующее мгновение входная дверь с треском распахнулась и в кабинет влетела Кармен с огромным пистолетом в руках.
Поняв, что совершила ошибку, она пробормотала извинения и быстро ретировалась в приемную.
– По-моему, я ее напугал, а, Лео?
– Э-э… да, возможно, она решила, что ситуация нештатная, и… одним словом, она же здесь новенькая.
– Да, – садясь в свое кресло, сказал Эренвой. – Ирма никогда себе такого не позволяла… Ты вот что, Лео, попроси, чтобы мне через полчаса принесли обед – прямо сюда.
– Конечно, сэр, вам следует отдохнуть, тем более что…
– Пожалуйста, не нужно об этом, – поморщился Эренвой, как будто упоминание о страшной болезни доставляло ему мучение. – Пообедаю и лягу спать – прямо здесь, в комнате отдыха…
– Да, сэр! Да и еще раз – да! Вам нужно отдыхать, – поспешно согласился Маленков, возвращаясь к прежним планам. Однако было видно, что рассказ полковника вывел его из равновесия.
«Подумай-подумай, пусть эта болезнь занимает тебя как можно дольше», – мысленно пожелал полковник уходящему Маленкову и, подперев рукой подбородок, принялся ждать.
Вот сейчас Лео стоит перед Кармен и выговаривает ей за непрофессиональные действия. Она поднимается и понуро выслушивает наставления начальника.
Лео смотрит на ее губы, грудь, ноги и смягчается. Он говорит, что ничего страшного не произошло, однако впредь ей нужно быть осмотрительнее.
И уходит с мыслями о транссоциоформозе.
Эренвой выждал еще какое-то время, затем вынул из кармана передатчик, с помощью которого связывался со своим водителем:
– Клаус?
– Я на связи, сэр.
– Будь готов через две минуты.
– Есть, сэр.
Решив вопрос с транспортом, полковник достал из-под пиджака пистолет, проверил работу механизма и, удовлетворенно кивнув, сунул «спот» за пояс.
Затем поднялся из-за стола и, имитируя походку усталого человека, прошел в комнаты для отдыха.
Гумай не сомневался, что сидящие по шкафам ликвидаторы следят за ним с помощью микротелекамер. Найти эти устройства без специальной аппаратуры было невозможно, однако этого полковнику Эренвою и не требовалось. Он играл, и делал это очень убедительно.
Повздыхав у порога, резидент заложил руки за спину и стал прохаживаться по квартире, бесцельно глазея на стены, что свойственно немолодым людям. Однако на самом деле его интересовали дверные петли шкафов.
В подобных случаях их обязательно смазывают, ведь нельзя же допустить, чтобы дверца заскрипела в самый ответственный момент.
«Поливали на совесть», – размышлял Эренвой, отмечая на петлях блеск масла. Он прошел до конца второй комнаты и, повернувшись, прикинул расклад сил перед боем.
Итак – всего четыре человека, не считая Кармен.
Двое в черном шкафу киенской работы. Им достались хорошие места – шкаф был просторный и пахло в нем вишней.
Третий ликвидатор прятался в платяной нише. Ничего особенного, если нет аллергии на моющие средства.
Ну, и четвертый. Он находился в первой комнате, в небольшой кладовке позади любимой кушетки Эренвоя. Этот парень должен был сработать, когда эти трое появятся из комнаты. Бедняга Гумай вскакивает, а ему на шею, сзади, набрасывают удавку. Или всаживают иглу пневмопатрона с какой-нибудь ревиниловой кислотой.
Такой вот незатейливый сценарий, который проходили во всех спецшколах.
«Ну ладно. Пора», – сказал себе Эренвой и, выхватив пистолет, выстрелил сквозь дверку черного шкафа. Затем две пули послал во вторую половину и, наконец, прострелил дверь бельевой ниши.
«Спот» был шпионской машинкой и стрелял беззвучно, однако удары в мебель и стены отдавались звонким эхом, а потому Эренвою следовало спешить.
Резидент действовал очень быстро, но человек, карауливший его в первой комнате, услышал шум и выскочил из дверного проема со скоростью тени.
Такой прыти от него полковник не ожидал, и выбитый пистолет врезался в стену, а Эренвою пришлось увернуться, чтобы не получить по голове.
Этот четвертый двигался очень быстро и имел все шансы на победу, однако он совершил ошибку, выхватив нож. Полковник был далек от своей лучшей формы, но нож являлся его излюбленным предметом на всех тренингах и в реальных схватках. Эренвой мог многое рассказать о человеке, вооруженном ножом.
Противник сделал резкий выпад, и полковник едва ушел от удара. Он не сделал захват, хотя мог попытаться. Его главной целью было заставить врага полностью сосредоточить внимание на оружии.
Последовал еще один стремительный выпад и еще. Стараясь выполнить удар как можно более точно и быстро, убийца потерял из виду руки Эренвоя, и очередной его бросок был перехвачен четко, как на тренировках.
Еще мгновение – и боевик медленно осел с торчащей из груди рукоятью его собственного ножа.
Не теряя более ни секунды, Эренвой подхватил оброненный «спот» и словно обезьяна забрался на старинный шкаф, стоявший у входной двери.
Прижавшись к стене, он ждал появления «контролера», которого, без сомнения, привлек шум.
Наконец дверь бесшумно отворилась, и в небольшую щель словно змея проскользнула Кармен. В руке она сжимала крупнокалиберный пистолет-пулемет, как будто ей предстояло пристрелить не пенсионера, а взбесившегося бизона.
Девушка не додумалась посмотреть вверх. Все ее внимание занимал дверной проем, ведущий в следующую комнату. Эренвой же видел часть макушки Кармен с аккуратным пробором.
Он поднял «спот» и, подавшись вперед, взял голову «контролера» на прицел.
Кармен с запозданием почувствовала опасность и подняла глаза. А увидев нацеленное на нее дуло пистолета, обворожительно улыбнулась.
Это было все, что она могла сделать, поскольку опередить Эренвоя Кармен уже не успевала.
– Но вы же не станете стрелять в женщину, сэр? – произнесла она с легкой укоризной.
– Стану, – жестко произнес полковник и нажал на спусковой крючок.
