Глава 24
– Рома! – рычал нависший над инженером Гвоздь, – мне нужна моя броня!
– Мы работаем над этим…
– Полтора года работаете!
– Ты же понимаешь, что твой силовой доспех это сложнейшее устройство, которое к тому же до сих пор не раскрыло весь свой функционал.
– И не раскроет! – после, того, как над Гневом Полуденного Солнца потрудились сотрудники исследовательского центра, он потерял свои антропоморфные очертания и был разложен по лабораторным столам буквально по винтику. Гвоздь сильно сомневался, что научники смогут собрать его обратно, – вы же его доломали!
– Ничего мы не доломали, – оправдывался Рома, – это называется метод обратной инженерной разработки. Андрей, мы правда спешим, но ты же знаешь, как Ли нас загрузил. И вообще, с чего тебе вдруг так срочно доспех понадобился? Ты ж теперь дипломат, посланник доброй воли и все такое.
– Увольняюсь, – коротко, но жестко ответил Гвоздь, – пусть другого дрессированного пуделя себе ищут.
Если отряд Шоджи безжалостно подавлял любые военные демарши против Мадагаскарского глобального правительства силой, то команда Гвоздя, разъезжавшая по городам и весям будто цирк-шапито, наоборот ослепительно улыбалась, проводила пресс-конференции и раздавала интервью направо и налево. Агитбригада, в которой Гвоздев был натуральным гвоздем программы, вещала о страшных пришельцах и необходимости сплотиться, сжать зубы и терпеть ровно до того момента, как они будут наголову разбиты. В качестве наглядного пособия ужасов, которые несли с собой криссы, народным массам демонстрировался видеоролик боя Гвоздева с инопланетянином. Гвоздь в этом ролике играл сама себя, а вот крисс не сидел неподвижно на кресле, безропотно ожидая гибели, а скакал по полупустому аквариуму как ужаленный пчелой в пятую точку козлик. Да и выглядел он устрашающе – покрытое коралловыми наростами чудовище, выше Гнева Полуденного Солнца раза в полтора и плюющееся энергетическими сгустками. Весь избитый и израненный Гвоздев чудище все-таки одолел из последних сил. А из самых последних, дополз до тикающего таймера шарообразной бомбы и на последних секундах его отключил. Сценарий данного действа написал один из лучших авторов ужастиков Земли, а съемка проводилась на площадках Голливуда. Мужчины, глядя на жуткого инопланетного монстра сжимали кулаки, женщины вскрикивали от его могучего рыка, а Гвоздев краснел от стыда до корней волос. После показа фильма он толкал еще одну героическую речь и отвечал на вопросы аудитории.
Ему и так эта пропаганда сидела поперек горла, но добил его случай после выступления на крупнейшей голоарене Москва-сити. Неизвестно как пробравшиеся за кулисы два господина сотового уровня в дорогих костюмах настойчиво оттянули Гвоздева в сторонку и предложили уединиться в гримерке голоарены, чтобы обсудить один из важнейших вопросов в выживании человечества. Подогретого собственной агитацией Гвоздя дважды упрашивать не пришлось. Правда, зайдя в гримерку, он искренне не понял, как связаны спасение человечества и бутылка коньяка с бадьей черной икры, поджидавших их там на столике.
– Прежде чем мы начнем обсуждение, я бы хотел поднять тост за…
– Пейте, мне… я… я бросил, – Гвоздь не стал распространяться о необычности своего генома и просто засунул в рот большую ложку икры.
– Ну что ж если вы… эммм… торопитесь, – произнес второй господин, отставляя бокал, – то мы можем сразу перейти к делу. Видите ли, у нас с Люминами было некое соглашение…
Гвоздь вопросительно выгнул бровь. Так-так, ему начали сразу мерещиться заговоры, шпионы и агентурные сети.
– Да. И мы хотели бы пролонгировать это соглашение и с новым правительством, в котором вы, как я понимаю, занимаете непоследнее место.
Гвоздев уклончиво кивнул.
– Мы представляем Ассоциацию банкиров Москва-Сити. И основой нашей деятельности является выдача модов в лизинг.
Чтобы не зевнуть, Гвоздь отправил еще одну ложку икры в рот. Он уже хотел признаться, что лизинги, фьючерсы и прочие финансовые махинации не по его части, но его неожиданно заинтересовало продолжение беседы.
– Только треть наших клиентов являются добросовестными и рассчитываются вовремя. На остальных нам приходится либо накладывать штрафные санкции, либо производить изъятие модов.
– Изъятие? Вы, что импланты из живых людей вырезаете? – усмехнулся Гвоздь. Следующая фраза одного из банкиров стерла у него улыбку с лица.
– Да, крайне неприятная процедура. Но что мы можем сделать? Моды это собственность банка до той поры, пока клиенты за нее не рассчитаются. А частная собственность это основа основ, на которой стоит любое цивилизованное общество!
– Понимаете, в чем проблема – сами мы изъятие не проводим, – запел соловьем второй банкир, – у нас была договоренность с Люминами. Мы передавали им списки должников и уже Арбитры проводили эту процедуру.
Видя, как у Гвоздева вытянулось лицо, банкир торопливо продолжил.
– Не беспокойтесь! Все наши клиенты неоднократно предупреждены о таком исходе, если они допустят многочисленные просрочки платежа. И, конечно же, вы будете получать свою долю в прибыли от последующей реализации изъятых модов. Скажем, тридцать процентов? Поверьте, даже в объемах одной только Москвы это серьезные деньги, а мы работаем по всему…
– То есть мы выпускаем кишки жертве, вытаскиваем моды, отдаем их вам и получаем только тридцать процентов от их стоимости? В чем смысл? Мы может продать их сами и оставить все деньги себе.
Один банкир с прищуром поглядел на своего коллегу и расхохотался.
– Ха! Я же тебе говорил, что они голову людям крутят с этим героизмом и самопожертвованием, – и повернувшись к Гвоздю добавил, – короче, мы может отваливать не больше половины. Но вы за это получаете…
Бил Гвоздев уважаемых финансистов около получаса. Да, уровни у них были запредельные, но моды, как у Старьевщика Джо, были больше заточены на интеллектуальную деятельность. И Гвоздя от них смогла оттащить лишь собственная охрана. На остров он вернулся с однозначным желанием уйти из «агитбригады». С Ли он поговорить не успел, зато поймал Рому и вытрясал из него душу, требуя вернуть ему броню.
– Ли тебя не отпустит. Мы на твою раскрутку полтора года потратили.
– Отпустит. Или я в следующий раз пару таких мироедов придушу и подпорчу нам имидж раз и навсегда.
– Ты да. Ты можешь, – аргументов, чтобы переубедить Гвоздева у Ромы не осталось, – ты, кстати, вовремя прилетел!
– Ласка с задания вернулась?
– Э, не совсем. Мы сегодня испытываем пробойник.
– Пробойник? Новое оружие?
– Нет! Ну ты что?! Пробойник метрики пространства, запускаем автоматизированную капсулу на Марс. Сначала она прыгнет туда, а потом развернется и прыгнет обратно.
– А почему на Марс?
– Для пробойника в принципе нет никакой разницы. За одинаковое время корабль может прыгнуть хоть на Марс, хоть на Альфу Центавра. Просто наши орбитальные сканнеры дальнего обнаружения смогут засечь автоматическую капсулу возле Марса. И подтвердить успех эксперимента.
– Пробойник этот сами собрали? – Гвоздя немного мучила совесть, что пока он из себя клоуна в орденах изображал, люди реальным делом занимались.
– Пока нет. Но научись использовать тот, который был на корабле криссов. Пошли в центр управления полетами, оттуда понаблюдаем. Я тебе еще покажу, что мы с «Ковчегом» сделали. У одного из моих ребят возникла гениальная идея – чего пропадать этому гиганту?
Экипаж «Пилигрима» подлетая к Земле, обнаружил на ее орбите громадный, почти достроенный колониальный корабль, который должен был отправиться вслед за ними на Надежду, если та оказалась бы пригодной до жизни. По сложившейся традиции, Ли решил не дать пропасть добру и соорудить из «Ковчега» крейсер ближней обороны.
– Представляешь, орудия «Лиса» могут преспокойно стрелять в вакууме. Мы их с линкора демонтировали и подняли на орбиту. Сейчас проводятся тестовые стрельбы. У «Ковчега» конечно брони нет и активной защиты пока тоже, но огрызаться огнем он уже может! – Рома продолжать добивать Гвоздя по дороге в ЦУП.
Гвоздю стало совсем тоскливо. Пока он на сцене кривлялся, парни уже чуть ли не экспедицию в родной мир криссов подготовили. Эх, знать бы еще где он находится…
– Вторым запуском капсулы с пробойником мы хотели тебя отправить куда-нибудь поближе к Венере. Ну знаешь в духе очередного подвига героя Андрея Гвоздева, победителя криссов и покорителя космоса. Но Ласка на Ли наверное час орала. Требовала, чтобы второй тест провели с собакой или обезьяной…
Раздавшийся из дверей центра управления полетами зуммер прервал рассказ Ромы о том, насколько Гвоздь дорог им всем в общем и одной девушке в частности.
– Блииин! Запуск прозевали! – Рома был в своем ампула. Инженер со всех ног рванул к ЦУПу. Гвоздев, посмеиваясь, побежал за ним.
Автоматизирован центр был на высочайшем уровне, поэтому вместо десятков бубнящих непонятные цифры и термины людей, здесь находилось все трое научников и несколько голоэкранов. Гвоздь с удивлением заметил, что все трое сотрудников центра были чуть ли не ровесниками Ромы и понадеялся что все они такие же молодые дарования.
Самый большой экран давал визуальную картинку капсулы с пробойником, вытянутого сигарообразного объекта с дюзой двигателя на корме и сложной конструкцией из вставленных друг в друга колец на носу. Капсула уже покинула орбиту Земли и разгонялась, устремившись в бескрайнюю темень космоса.
– До запуска пробойника осталось десять, девять, восемь… – начал обратный отсчет один из парней. Гвоздев увидел, как кольца на носу аппарата начало окутывать голубоватое свечение.
– Портал! Портал прямо по курсу капсулы! – завопил вдруг другой.
Перед разгоняющейся капсулой появилось… нечто. Громадный шар, чернее самого космоса, границы которого выбрасывали черные ветвящиеся протуберанцы.
– Мы просчитались, мы где-то просчитались! – в отчаянии пробормотал Рома, – теперь капсула прыгнет неизвестно куда и вряд ли вернется…
– Это не наш портал! Не наш! – перебил Рому другой испытатель.
Из пульсирующего первозданной тьмой шара выползал космический корабль. Гвоздю показалось, что он как минимум размером с Луну. Испытатели были настолько поражены его появлением, что забыли остановить разгон капсулы с пробойником или хотя бы поменять ее курс. Капсула на полном ходу врезалась в эллипсоид, густо утыканный шестигранными колоннами-шипами, и разлетелась на тысячу осколков. Не причинив чужаку ни малейшего вреда.
