Глава 23
Неожиданная встреча

Еремеев удивился поспешности, с которой Карл Семнадцатый начал действовать после провала операции. Стремительность событий просто поражала, и тому, скорее всего, была одна причина: король не желал растягивать позорное для себя отступление.

С боярином Данилой он больше встречаться не собирался. Мирный договор был составлен в тот же день и сразу доставлен смоленскому воеводе. Утром начались вывод войск и обмен пленными, даже выплата контрибуции прошла без задержек. Единственным не выполненным к полудню пунктом договора оставался обмен барона Альбрехта на Зарину.

Барон находился под охраной людей боярина, поэтому без дозволения Александра его не могли передать шведам, даже если бы руководство войсками Смоленска сильно того захотело.

«Представляю, как его величество разозлился, когда узнал о гибели своего генерала и провале операции. Все как по писаному – не рой другому яму! В данном случае – и в прямом, и в переносном смысле. Так и хочется придушить гада. Сколько из-за него людей погибло!» – невеселые думы одолевали Еремеева со вчерашнего дня.

Поспешность отступления врага не позволяла ему расслабиться. Александр прекрасно понимал: Карл не привык проигрывать, поэтому не успокоится, пока не испробует все доступные способы навредить главному обидчику.

К границе Смоленщины боярин подъезжал в сопровождении Буяна и Лариона. На его плече висел шарфик из чертополоха, который доставили ранним утром.

Разумник досконально изучил текст ритуала и попросил Данилу от прописанных правил не отступать. Первым пунктом требовалось верхом подъехать к границе одновременно с представителями другой стороны.

«Эх, жаль, моя собачка так и не пришла в себя, хотя обещала через три дня восстановиться. Что-то там с саблями аса оказалось неладно – то ли заговоренные, то ли какими-то рунами расписанные. С этой магией одни проблемы!» – размышлял Александр, приближаясь к границе.

Навстречу им двигались три всадника. Возле черты, проведенной между двумя пограничными столбами, они остановились и спешились. То же сделали и Еремеев со товарищи. Шведы подошли к одному столбу, оставаясь со своей стороны от черты, смоляне – ко второму и также границу не пересекали.

«Какому мудрецу пришла в голову эта игра в солдатиков?» – мысленно возмущался Еремеев.

Он отдал все оружие Буяну, сделал ровно пять шагов вдоль черты, дождался, когда то же самое сделает его визави. Потом они обыскали друг друга, чтобы убедиться в отсутствии оружия. И только после этого Александр пересек границу и двинулся к отряду из полусотни воинов. И их число, и расстояние тоже было четко прописано в ритуале обмена. Приближаясь к шведам, Еремеев отсчитывал шаги и размышлял о тех двоих представителях неприятеля, кто остался у столба:

«Зачем привлекли гнома, да еще вместе с каким-то тусклым типом? У него внешность профессионального убийцы из фильма «Укол зонтиком». И где Карл такого откопал?»

Путь до вражеского отряда составил сорок шагов. Там боярина встретил шведский толмач.

– Ты можешь осмотреть пленницу и задать ей три вопроса.

К Александру вывели Зарину. Выглядела она словно спросонья, что было странно, ведь солнце давно перевалило за полдень.

– Здравствуй, милая, хорошо выглядишь! – произнес он. – А я тебе обновку принес. – Еремеев обернул шарфик вокруг шеи девушки.

– Колючий он какой-то! – сморщила носик Зарина, она почему-то не поздоровалась.

Руки пленницы были связаны за спиной, что было также оговорено в договоре, и освободить ее могли лишь на земле Смоленской республики.

– Как себя чувствуешь? Не обижали здесь?

– Нормально, дорогой. Хочется поскорее отсюда убраться. – Голос звучал напряженно.

«Что-то с ней не так, – подумал Еремеев, однако шарфик не подавал тревожных сигналов. – И в чем тогда подвох?»

Александр обошел вокруг девушки, но ничего подозрительного не обнаружил.

– Ничего не хочешь мне сказать? – задал он третий вопрос.

– Нет, милый, пойдем уже отсюда. – Похоже, слова ей давались с трудом.

Толмач, внимательно следивший за соблюдением ритуала, поднял зеленый флажок. Действие повторили по другую сторону границы.

– Можно идти неспешным шагом, – сообщил он.

Теперь уже вдвоем двинулись в обратную сторону.

– Скучала по мне? – попытался растормошить девушку боярин.

– Особо не давали, – отрывисто произнесла Зарина.

– Приставали? – напрягся Александр.

– В основном стращали.

Казалось, девушка думает о чем угодно, но только не о происходящем сейчас. На лице не отражалось никаких эмоций, лишь сосредоточенность.

– Слушай, у меня такое ощущение, что мне не рады. Что они с тобой сделали?! – не выдержал Еремеев.

– Всему свое время, милый. Скоро ты все узнаешь, – выдавила из себя пленница.

– Прямо сплошные загадки.

Барон и Зарина границу пересекли одновременно, как и их сопровождающие. Через три шага и те и другие остановились: чтобы снять веревки.

Простой узел легко поддался, и Зарина получила свободу.

– Убей его! – по-шведски произнес гном.

– Чего он там бормочет? – Александр оглянулся, выпустив из виду освобожденную пленницу, а та…

Все-таки не зря Черкасский потратил уйму времени на обучение Зарины. Девушка в мгновение ока выхватила нож, спрятанный в рукаве, и нанесла удар. Еремеев вздрогнул и, согнувшись, схватился за правый бок, а в следующий момент клинок пронзил грудь Грига, стоявшего рядом с гномом у столба.

– Да не его, дура! – теперь уже по-русски прокричал Журег.

Оказалось, у нее был еще второй клинок, и он угодил теперь уже в гнома.

– Ты чего вытворяешь, Зарина? – разогнувшись, спросил Александр, получивший рукоятью по печени. – Больно же!

– Выполняю приказы под действием душекрива, – сообщила она.

Барона передернуло от упоминания снадобья, и он тут же осадил своего провожатого:

– Стоять! Ритуал обмена еще не закончен! Развяжи меня, и идем дальше.

Судя по безумному взгляду Альбрехта, тот не знал о готовящейся акции, но понял, что сейчас находился на волоске от смерти. Король попросту решил пожертвовать им в отместку за поражение в войне.

– Барон, передай привет Карлу, – немного осмыслив произошедшее, произнес Еремеев. – И скажи ему, что любая, даже случайная встреча со мной кончится для него плохо.

– Передам, ежели выживу, – пообещал Альбрехт.

«Что значит? Какую подлость на этот раз устроил Карл? И почему барон считает, что?..»

– А что такое душекрив? – спросил Данила, понимая, что разгадка кроется в названии.

– Давайте закончим ритуал, отъедем подальше от границы, а потом я тебе все подробно расскажу, – пообещал Ларион, с опаской поглядывая в сторону быстро удаляющихся шведов.

– Ты так таинственно заговорил, я прямо теряюсь в догадках.

– Данила, поехали скорее, мне еще надобно кое-чего принять против последствий душекрива. – Зарина также хотела быстрее убраться отсюда.

– Давно они тебя опоили снадобьем? – спросил разумник.

– Часу не минуло.

– Тогда поторопимся к ближайшему кабаку, нам нужно самое крепкое вино, – предложил Ларион.

– Мне никто так ничего и не расскажет? – попытался добиться объяснений Еремеев.

– Всему свое время, милый. Или ты не рад меня видеть? – Она наконец-то крепко прижалась к боярину.

Вскоре все четверо сидели в придорожном трактире на окраине Дорогобужа и дружно спаивали Зарину. Когда Еремеев узнал, что такое душекрив, ему захотелось сорваться с места, нагнать Карла и разобрать того на составные части. Боярина с трудом удержали и почти насильно напоили до того же состояния, что и его невесту.

Девушка в перерывах между «приемами антидота» успела рассказать, как некий Горан после общей битвы с кровожадными белками поведал ей о жутком снадобье. Мужика мучили остатки совести, и он научил, как распознать зелье и чем нейтрализовать его действие. Когда напоивший ее Григ вышел из сарая, Зарина постаралась войти в раж, как в схватке с белками, да еще притвориться спящей, хотя кровь бурлила в жилах подобно кипящей воде.

Находясь под ослабленным действием снадобья, она все же вынуждена была выполнять приказ гнома, причинив боль любимому. Затем она с огромным наслаждением прикончила аса, ведь конкретного имени в команде не прозвучало. Второй приказ она тоже исполнила по-своему.

– Как же ты смогла ножичком убить аса, его не всякая пуля берет?! – удивлялся Еремеев. – И как у тебя оказалось два клинка?

– Горан рассказал, что под воздействием снадобья человек сильно меняется. Что любил раньше, станет ненавидеть, чего боялся, на то не будет обращать внимания… Я постаралась убедить в этом негодяев. И когда мне дали один зачарованный нож, призналась, что уже однажды пыталась убить кинжалом, и ты о том помнишь, поэтому для верности попросила второй. Как знала, что пригодится.

– Выходит, гномы надоумили Карла использовать тебя так же, как когда-то пытался Тадеуш? Они там все на голову больные? Ничего, я им в скором времени такое устрою… – Еремеев чуть не проболтался о задумке с алтарными камнями. Он уже практически докопался, из чего их делать. Планировал убедить смоленских гномов в том, что пореченское представительство собирается подставить коллег в сливе людям информации об алтарных камнях. Александр даже знал имя гнома, который стараниями Зарины оправдаться уже не сумеет.

– Ты опять собрался воевать? Возьми меня с собой, – заплетающимся языком произнесла Зарина. – Мне эти гады столько задолжали, что до гробовой доски не расплатятся! А их недомерок Журег вообще обнаглел – представляешь, объявил меня своей собственностью!

– Пусть они без нас меж собой воюют, наша задача – им в этом чуть подсобить, – рассказал о своих планах Александр.

– А ты, я смотрю, все мудреешь и мудреешь, – заметил Буян. – Так выпьем за нашего командира!

– И кто мне обещал устроить надежный пригляд за порученцем? Ась, запамятовал? А что на деле вышло? – въедливо расспрашивала кикимора после того, как они с лешим в очередной раз сначала поссорились, а затем помирились.

На сей раз старик воспользовался проверенной тактикой, которую в свое время подсказал Данила. Хозяин леса не стал оправдываться, а тихо стоял с поникшей головой, выслушивая нападки старушки.

В результате ее запала хватило всего на час, потом наступило примирение и посыпались почти ласковые упреки.

– Дык всего же не охватишь, прелестница. Кто ж ведал, что аспиды иноземные вздумают эльфийскую магию задействовать?

– Но ты же уразумел, что с твоей птичкой стряслось неладное?

– Иногда и не такое бывает. Но я все едино виновен, прелестница, мог ведь и проверить – ан нет, не догадался.

– То-то и оно! Хорошо хоть, что я на тебя не понадеялась. А то бы эти чужаки шишколобые опять какую-нибудь погань на лес напустили.

Кикимора на сей раз пеняла лешему не столько за порученца, а за то, что он в который раз проворонил в своем лесу эльфов.

– Так оно и есть, прелестница, без тебя как без рук. Все выискивал деяния того чужака, что меня в сетку заманил, заодно порученцу помогать силился, а оно надо было одним делом себя занять.

– Завсегда надобно важное выделить. – Старушка подняла корявый палец кверху. – Ну да ладно! Чужаков из лесу выгнали, можно и отдохнуть. Садись.

Кикимора, получив в пользование болотный источник, не стала переселяться на тот остров, где он находился. Ежедневно к нему наведывалась, но гостей принимала на прежнем месте. Она опасалась даже лешего подпускать близко, вдруг тот придется не по душе силе неведомой или, наоборот, понравится.

А здесь был ее излюбленный пень, проторенные дорожки к лесу, опять же фонтанчики, русалки, духи… Все было привязано к этому месту. Так зачем менять хорошее на лучшее, если это лучшее она старалась никому не показывать?

– Отдохнуть от дел тяжких завсегда ладно, – произнес леший, усаживаясь на второй пенек. – А скажи, прелестница, когда мы твой день рождения отпразднуем? Подарок вроде даден, и достойный.

– Что правда, то правда, – согласилась старушка. – Собиралась устроить праздник сразу, как злыдню со своих земель прогнала, да недосуг было. То эльфы безобразничают, то за твоим порученцем надо было приглядывать…

– То моя вина, – тяжело вздохнул леший.

– А нынче вроде и дел нет, почему бы и не попировать?

Бабка хлопнула в ладоши, и перед ней объявился дух. Сгусток зеленоватого тумана очень походил на раскормленного мужичка.

– Дуй за русалками, пущай хороводы водят, я гулять изволю.

В честь праздника кикимора решила показать обретенное могущество в полной мере, поэтому вокруг острова плясали не только русалки. Леший увидал и огромных змей, тело коих переливалось разными цветами, и больших тритонов, и лягушек-великанов, умеющих прыгать на пару десятков шагов…

Опять же, настойка – не без помощи источника – нынче искрилась и стала настолько ядреной, что леший едва собственный язык не проглотил.

– В такие часы, прелестница, – мечтательно произнес он, – у меня возникает желание тоже перебраться к тебе на болото. Красиво здесь.

Она вообще-то ожидала несколько иной реакции на демонстрацию своего могущества, но пока и эта ее устроила.

– Так ведь стараюсь уют создавать. И тебе приятно, и мне славно. О, а вот и мой лазутчик пожаловал. – Она увидела комара, которого отправила с выжившим эльфом.

– Это кто таков? – лениво приподнял голову леший, который к тому времени уже возлежал на траве.

– Комарик.

– Ого, а чего он у тебя размером с ворону?!

– Не мешай, – отмахнулась старушка, – дай послушать новости.

Через пару минут она заговорила снова:

– Вот и ладно. Хоть на время шишколобые от наших краев отстанут.

– Чего там, прелестница? – спросил хозяин леса, в очередной раз отхлебнув искрящейся настойки.

– Вожак эльфов запретил своим посещать наши угодья. Здорово я их напугала.

– Видать, дошло до шишколобых, что им с нами не тягаться. Надо будет порученцу сказать.

– А еще они теперь ищут Густава и его людишек.

– И на кой они понадобились эльфам?

– Да кто же их, чужаков, разберет? Не смогли одного наказать – решили на другом отыграться, – не стала признаваться кикимора. – Нам до их замыслов дела нет, пущай себе друг дружку мутузят.

– И то верно, прелестница. Главное, чтобы ни те ни другие в наши угодья нос не совали. С днем рождения тебя!

– Мама у меня строгая, но добрая. Вот увидишь, ты ей обязательно понравишься. – Радим волновался.

Парень давно не был дома. Он все собирался перевезти и мать, и двоюродную сестру в Троицкое, где для него строился дом, однако постоянно что-то мешало. Вокруг завертелся такой круговорот, что он не имел ни одного свободного дня, а потом еще пришлось перебираться в Крашен.

Наконец он немного разобрался с самыми насущными проблемами и при первой же возможности отправился в Смоленск, чтобы познакомить родню с невестой и получить родительское благословение.

Данила не стал отказывать в просьбе другу и составил ему компанию, взяв с собой Зарину. Еремееву давно хотелось посетить то место, где он впервые осознал себя в теле молодого парнишки:

«Даже интересно глянуть, что является пульсирующим источником силы? Ведь именно благодаря ему мое сознание совершило тот невероятный скачок!»

– Радим, ты у меня вроде смелый мужчина, а сейчас и сам боишься, и меня напугал, – дивилась Лада. – Ни за что не поверю, что у такого хорошего сына будет не такая же замечательная мама.

– Она, конечно, лучше всех, – неуверенно ответил паренек, – но меня очень долго не было дома. Могу получить заслуженный нагоняй.

– Поэтому ты и взял с собой Данилу?

– Конечно. Он нас с мамой от смерти спас…

– Да ладно тебе оправдываться. У тебя замечательная мама, я же знаю, и она будет очень рада. Только давай сначала посмотрим на алтарный камень, где мы с тобой впервые встретились. – Ереемеву было забавно слышать, как его боевой соратник, прошедший через множество стычек с врагом, явно побаивается собственной родительницы.

Окраины Смоленска за прошедшее время ничуть не изменились: те же полуразвалившиеся здания, грязь на улицах и соответствующие запахи. За последнее время Еремеев как-то отвык от подобных пейзажей.

– До смерти отца мы жили в хорошем районе, – продолжал оправдываться Радим, – но потом имущество отобрали за долги, и мы едва нашли крышу над головой. А вот тут мы познакомились с Данилой.

Все четверо свернули в подворотню. Внутри крутилась местная шпана, но пара слов Радима и брошенная монета заставили оборванцев покинуть внутренний дворик.

«А вот и первый заряженный мною алтарь, я его тогда еще за сортир принял». Александр подошел к будке и положил ладонь на ручку. Легкое покалывание сообщило, что энергия отправилась по назначению.

– Этот камень, похоже, вообще никто не заряжает? – спросил Еремеев.

– Так ты для этого сюда пришел? – спросила Зарина.

– Нет, я хотел одно место найти, а дорогу к нему помню только отсюда.

Вскоре они оказались там, где Еремеев впервые очнулся в этом мире, вооруженный необычным пистолем, который дребезжанием ствола и свечением надписей на нем сообщал о попытках чужого магического воздействия.

«Вроде все верно. Вон виднеется башня, развалины, болотом пахнет… И что тут может являться пульсирующим источником?»

– Что-то потерял, милый? – спросила Зарина. Место ей не нравилось, и почему-то на душе поселилась тревога, хотелось поскорее уйти отсюда.

– Нет, скорее, хочу что-то найти, – задумчиво произнес Александр, тщательно изучая местность.

За исключением торчавшего из земли камня размером с собачью будку, ничего примечательного не увидел. Приблизившись к булыжнику, почувствовал дребезжание необычного пистоля.

«Видать, это и есть пульсирующий источник. Ух ты, это он так меня приветствует?!»

Камень засиял серебристым светом, а в следующее мгновение прямо на нем возник человек.

Еремеев вслух выругался.

Он увидел себя. Еремеева Сан Саныча, каким он был в своем прежнем мире.

– Ну наконец-то! – облегченно произнес появившийся. – Я уже начал думать, что ты здесь вообще не объявишься.

– Ты… я… – Александр – Данила буквально онемел. Было ощущение, что он забыл все слова русского языка – и старинные, и современные. Да и как разговаривать с самим собой, когда находишься в чужом теле и не знаешь, кто занял твое собственное?

– Я тоже рад тебя видеть. Расслабься, это не мираж. Помнишь, кто бросил тебе звездочку в больничной палате? – спросил Еремеев-призрак.

– Лысый старик… Он еще про второй шанс что-то говорил. – Еремеев – Данила отвечал на автомате.

– Правильно, это я и есть.

– Ты?! Но почему?..

– В том теле вернуться в свой мир я не мог.

– А… в этом? – Еремеев – Данила чуть не сказал: «В моем», – но вовремя себя остановил, ведь рядом находились друзья.

– Тело, пусть и неживое, всегда тянется к родному сознанию. Сначала я перебросил дух, потом осталось дождаться, когда ты снова сюда придешь. Дальше – дело техники, – пояснил бывший некогда лысым колдуном.

«Неживое? То-то оно выглядит неважно… Ну да, я там просто обязан был умереть. А этот… Некромант, что ли?»

Мысли в голове Еремеева путались. Встреча оказалась столь неожиданной, что прийти в себя было архисложно. Он даже представить не мог, что доведется посмотреть на себя со стороны. Пока этот взгляд вызывал только нервную дрожь.

– Вижу, здесь ты времени зря не терял, – продолжил Еремеев-призрак. – Магические каналы прокачал на загляденье.

– Так получилось. Иначе бы не выжил, – рассеянно произнес Александр, пытаясь хоть как-то осмыслить происходившее.

– За что тебе огромное спасибо.

– Это я тебя благодарить должен. Там бы я сдох…

– Кстати, о благодарности, – перебил собеседника колдун. – Жизнь тебе я продлил, событиями наполнил… Пора и честь знать.

– Не понял… – Еремеев машинально положил руку на пистоль. – Ты хочешь меня убить?

– Нет, забрать тело. Видишь ли, в чем дело: найти подходящий сосуд для неродного сознания весьма сложно. Такой, считай, один на миллион.

– Но ты же сейчас…

Еремеев был настолько потрясен, что на время потерял связь с реальностью. Рядом стояли друзья и близкие, которые также пребывали в недоумении, а потому просто слушали разговор этих явно знакомых друг с другом людей.

– Меня не интересуют временные вместилища. Где-то можно продержаться месяц, где-то – два, а потом идет отторжение. Жизнь уходит, а пребывать в мертвом теле – удовольствие не из приятных.

– Погоди, а как же я?

– Ты умер еще в тот день, когда мы с тобой встретились. Я подарил лишь небольшую отсрочку, и сегодня она закончилась. Станешь бестелесным духом у меня на службе.

– Думаешь, я вот так просто сдамся? – Александр выхватил пистоль и направил его на собеседника.

«Он только этого и ждет», – промелькнула в голове явно чужая мысль.

– А ты не подсказывай! – повысил голос колдун, бросив озлобленный взгляд на камень. – Или забыл, кто твой хозяин? – Затем он посмотрел на Еремеева. – И чем же ты ему угодил?

– А это не твоего ума дело!

– Зря упорствуешь, Александр. Обмен ведь можно провести и по-другому. Например, с человеческими жертвами. А я знаю, как ты дорожишь друзьями. Думаю, и они тобой дорожат.

– И что с того?

– Для меня – ничего. А вот для тебя… Просто представь – выстрелить в меня может и кто-то из них. Я сразу заберу тело того, кто прострелил твой бывший труп, и снова насяду на тебя. Найдется другой идиот – займу его место… Ты будешь вынужден стрелять в друзей, дабы остановить эту карусель. А ежели это окажется твоя девушка? У тебя нет выхода.

В голове Еремеева молниеносно прокручивались варианты решения проблемы, но все они заканчивались победой того, кто явился сюда в его мертвом теле.

И лишь один выход приводил к ничьей…

– Это ты так думаешь. – Александр приставил ствол к своему виску.

Увидев это, Зарина, сбросив оцепенение, кинулась было к Даниле, но одним мановением руки колдуна была отброшена шагов на пять в сторону.

Еремеев успел только выхватить револьвер и буквально зарычал на негодяя:

– Стоять, урод! А теперь замри и не дергайся! Ведь я могу одновременно спустить два курка, и тогда…

В воздухе повисло звенящее напряжение.

– Ай, как непорядочно платить черной неблагодарностью за добро, – покачал головой владелец неживого тела.

Стон Зарины на секунду отвлек внимание Данилы. Он только посмотрел в сторону поднимавшейся девушки, но этим незамедлительно воспользовался колдун. Он прыгнул на противника и резким ударом выбил пистоль из рук. Следующим так приложился к скуле Еремеева, что у Александра в глазах потемнело, револьвер выпал из руки…

И снова пригодились занятия самбо. Удалось блокировать новые выпады противника и разорвать дистанцию. Однако…

– И что ты теперь скажешь? – произнес колдун. В его руках был зачарованный пистоль, направленный на Зарину. Девушка стояла, потирая плечо. – Как говорят шахматисты, тебе шах. А следующий ход грозит потерей ферзя. Сдаешься или продолжим?

«А говорят, безвыходных ситуаций не бывает», – в отчаянии подумал Александр, сознавая, что потерпел фиаско.

Он не видел, как спрятавшаяся за спиной Радима Лада выхватила у парня пистоль. Раздался выстрел, и во лбу прибывшего мертвеца появилось отверстие от пули.

– Значит, идем по длинному сценарию, – произнес тот, прежде чем рухнуть на землю.

Лада быстро приставила ствол к своему виску и нажала на курок…

Осечка.

– Я не хочу! – в ужасе закричала она, когда вылетевшее из трупа облачко поплыло к девушке. Лада зажмурилась, ожидая худшего.

«Что же ты наделала, сестричка! – метнулся к ней Еремеев, проклиная все на свете. – Как же удержать этого гада, он же теперь!.. Он ведь!..»

Мысли путались в голове Еремеева, но одно он знал точно: во что бы то ни стало надо ограничить колдуну свободу действий. О подвластной негодяю силе источника сейчас как-то не думалось.

Александр успел раньше облака. Он выбил пистоль из рук Лады и схватил ее за плечи, не позволяя вырваться.

Однако облако, столкнувшись с обреченной, отскочило обратно.

«Как ты посмел меня предать?!» – возник в голове Александра негодующий голос колдуна.

«Ты сам выбрал условие. А эта девушка и есть нарушившая смертельную клятву, не нарушая ее. Прощай, колдун. Ты мне более не хозяин». Источник отверг обвинение в предательстве.

Облако быстро притянуло к камню, и оно исчезло.

Страх потерять любимую на время парализовал Радима. Зарина опомнилась гораздо быстрее. Она сдернула пояс с платья и поспешила на помощь.

Лада впала в истерику.

– Убей меня! Все равно мне не жить, я нарушила клятву! Я его убила! – Она не видела, куда делось облако, и торопилась покинуть мир раньше, чем дух подчинит ее себе.

– Так, все! Успокоилась, быстро! – прикрикнул Александр. Он сейчас тоже не совсем понимал, что произошло. Какое-то условие… кто-то чего-то нарушил, не нарушая…

«Ну, допустим, нарушитель – это Лада…» – начал про себя рассуждать он.

– Ты не понимаешь, я… я…

– Заладила: «Я да я!» Кончай истерику и слушай старшего брата. Понятно? – Еремеев слегка ослабил захват, опасаясь раздавить разведчицу. – Все, все.

Через минуту она обмякла и почти перестала всхлипывать.

Зарина одними глазами спросила: «Вязать будем?» Он слегка покачал головой и снова обратился к Ладе:

– Слушай меня очень внимательно. – Александр все-таки сумел осмыслить подслушанный разговор колдуна с источником. – Клятву ты не нарушила. И никого не убила.

– Это как?

– Тело уже было мертвым, а дух, его захвативший… Духа из пистоля убить невозможно. Он просто вернулся туда, откуда прибыл.

– Я не понимаю, – захлопала глазами Лада.

– И я, честно говоря, тоже, – присоединилась к ней Зарина, хотя кое-какие догадки у нее появились. Она вновь надела пояс. – Объясни нам, что здесь произошло. Что это был за человек? Какое ты к нему имеешь отношение? Как он здесь оказался? Чего добивался?

– Все расскажу. – Еремеев отпустил названую сестру и поднял обе руки, словно сдаваясь, – но это оч-чень долгая история, а мы спешим к маме Радима.

Тот наконец понял, что все обошлось, притянул невесту к себе и крепко обнял.

– Но по возвращении… – не успокаивалась Зарина. В слегка ушибленной голове крутились самые невероятные мысли.

– Торжественно клянусь, – пообещал Александр, пытаясь обнять любимую.

– Ну нет. – Зарина уперлась ладонями в его грудь. – Только не при нем. – Она кивнула в сторону трупа.

– Да, – вернулся к действительности Данила, – надо бы похоронить это тело. Когда-то оно было мне очень дорого.

– Очень-очень дорого? – не удержалась Зарина. – Как свое собственное?

– Все потом, – еще раз напомнил Еремеев, отметив, что она переводит внимательный взгляд с его прежнего тела на нынешнее.

«Могу отправить его обратно», – предложил источник.

«Пожалуй, это будет правильно, – подумав, согласился Еремеев. Он немного опасался. Если тело стремилось к сознанию, как бы невзначай не произошло обратное. – Надеюсь, больше им никто не завладеет».

«Колдун утратил мою силу, а своей ему хватит лишь на жалкое бестелесное существование в мире, где магии почти нет».

После негромкого хлопка, сопровождавшегося дымом, труп исчез в одно мгновение. От этого хлопка очнулись застывшие в поцелуе Радим и Лада. Некоторое время все так и стояли молча. Чуть опомнившись, Радим обратился к другу:

– Ежели ты считаешь, что сегодня не стоит…

– Брось. Будем выискивать подходящий момент, останемся бобылями на всю жизнь. Лада, ты готова предстать перед будущей свекровью?

– Со мной все хорошо, – ответила девушка. Она быстро взяла себя в руки. – Давайте уйдем отсюда.

Все направились к дому Радима. Зарина заметила, что Данила не в себе, но решила пока его не беспокоить. Раз пообещал – сам потом расскажет. И об этой задумчивости – тоже.

А Еремеев продолжал мысленное общение с пульсирующим источником, который в категоричной форме потребовал взять его под покровительство.

«Нам без хозяина нельзя. Все равно ведь кто-то найдется, хотя бы те же гномы… А к тебе я почти привык, знаю, что ты за человек…»

«Минутку. Поясни мне сначала, что там с колдуном случилось? Он нас так застращал, а потом… Неужели обманывал?!»

«Он очень плохой человек. Пару веков назад его здесь поприжали. Благодаря мне колдуну удалось перебросить сознание в ваш мир, но напоследок он приказал искать тот самый сосуд. Я нашел почти что два, подготовил перенос. А колдун засомневался, задумал сперва проверить. Так ты и попал в этот мир».

«А потом?»

«Он сам все усложнил. Мне пришлось идти на серьезные жертвы, чтобы перетащить твое мертвое тело сюда. Жертвы требуют выполнения некоторых условий даже для хозяина, коим он являлся».

«Что еще за условия?» – спросил Еремеев.

«Ограничения, когда я не смогу ему помочь. Дал ему три варианта. Он выбрал, казалось бы, самый беспроигрышный, на что я и рассчитывал».

«Так ты все знал заранее?»

«Нет, но вероятность такого исхода была высокой».

«Слушай, а ты, случайно, сам не из моего прошлого мира?» Александра удивляла манера разговора источника – совсем не такая, как у болотного.

«Мой бывший хозяин слишком долго пробыл в той реальности, а я знаю все, что и он».

«Так, может, ты еще и обладаешь знаниями гномов? Они вроде черпали твою силу?»

«Тебя интересуют технологии создания алтарных камней? Конечно, знаю».

«Поделишься?»

«Да запросто, но только при одном условии».

«Небось как обычно, с подвохом? И какое же условие?»

«Я уже говорил – ты должен стать моим хозяином, но без права отдавать безапелляционные приказы».

«И без тебя хватает, кем командовать. Я согласен. А что за второй сосуд, который ты почти отыскал?»

Еремеев застыл на месте, хотя общаться не прекратил.

«Помнишь пленника в застенках Тадеуша?» – спросил источник. Он, похоже, знал все еще и об Александре.

«Ты о Рачинском?»

«Да, он тоже мог стать вместилищем чужого сознания, однако обнаружил его я через тебя слишком поздно – перед самой смертью. И последние два слова этого человека были моими».

«А я-то голову ломал…»

– Милый, ты чего остановился? – Зарина дотронулась до плеча боярина.

Вхождение в права обладания источником потребовали нескольких секунд неподвижности. Еремеев перестал изображать статую:

– Задумался малость.

– О чем?

Он усмехнулся.

«Правду говорят: особенно ценить человека начинаешь, когда теряешь или близок к тому. Когда мое бывшее тело направило ствол на… У меня, казалось, сердце вырвали…» Александр понимал, что обстановка здесь неподходящая, но ничего с собой поделать не мог.

– Как ты смотришь на то, чтобы пойти под венец в тот же день, что и Радим с Ладой?

– И с кем же мне идти под венец? – лукаво улыбнулась Зарина. – Пока предложений не поступало.

– Друзья, призываю вас в свидетели! – окликнул боярин влюбленную парочку. Те повернулись. Еремеев встал на одно колено. – Зарина, я тебя люблю больше жизни. Без сияния твоих глаз, без тепла твоей улыбки, без твоего ласкового голоса я не мыслю себя, а потому умоляю – выходи за меня замуж!

– Ого! – На щеках Зарины появился румянец. – И ведь не откажешь такому предложению. Я согласна! – Она обхватила шею возлюбленного.

Он подхватил девушку на руки и понес.

– Эй, охальник?! – притворно возмутилась она. – Ты чего вытворяешь? Нам еще нужно благословения твоих родителей получить.

– Так я сирота. Сейчас попросим маму Радима усыновить меня, вот пусть двоих сыновей и благословляет.

– Она не откажет, – кивнул Радим. – Тем более что твоя сестра скоро станет ее дочерью. – Он прижал к себе Ладу.