6.2. Исаев А.В. Захват плацдармов в северной части Крыма

Первые наметки замысла освобождения Крыма были сделаны еще в начале 1943 г. На волне успеха зимнего контрнаступления возникали планы повторения успеха Керченско-Феодосийской операции в предыдущей зимней кампании. В директиве Ставки ВГК № 30024 от 23 января 1943 г., адресованной командующему Закавказского фронта, указывалось «основной задачей Черноморской группы войск иметь захват Керченского полуострова». Однако отошедшей на Таманский полуостров немецкой 17-й армии удалось закрепиться и избежать разгрома. Дорога на Крым оказалась закрыта еще на несколько месяцев.

Новые возможности по освобождению Крымского полуострова открылись с отходом немцев с Таманского полуострова и началом борьбы за так называемый «Восточный вал» в начале осени 1943 г. В своем докладе в Ставку, датированном вечером 22 сентября 1943 г., представитель Ставки ВГК А.М. Василевский писал:

«Основными задачами после прорыва оборонительного рубежа считаю:

а) быстрым захватом Сиваша, Перекопа и района Джанкоя не только изолировать, но и ворваться в Крым для его полного захвата».

Далее описывались задачи, нацеленные на выход к Днепру и его форсирование. Показательно, что Крым А.М. Василевский поставил первым пунктом, что говорит о высоком приоритете этой задачи. Оценка обстановки на тот момент, когда войска 4-го Украинского фронта (такое наименование с 20 октября получил Южный фронт) только вышли к рубежу «Восточного вала» на р. Молочной, была достаточно оптимистичной. Считалось, что немецкая оборона будет быстро сокрушена. Апофеозом оценки перспектив операции в докладе Василевского стало предложение высадить воздушный десант:

«С этой же целью считал бы исключительно целесообразным числа 29–30 сентября выбросить в район Джанкоя воздушный десант в составе двух-трех бригад».

На наблюдательном пункте. Командующий 51-й армией Я.Г. Крейзер и представитель Ставки А.М. Василевский.

Операцию планировалось начать 25–26 сентября. Т. е. оборона немцев на р. Молочная, по оценке советского командования, должна была рассыпаться как карточный домик. Только такие соображения могли заставить планировать прорыв в Крым через несколько дней с позиций в 170 км от Перекопа. Однако «линия Вотана» (так назывался этот сектор «Восточного вала») немцев под Мелитополем и на р. Молочная оказалась «крепким орешком».

Помимо инженерной подготовки нового оборонительного рубежа на ход событий повлиял вывод 17-й армии с Таманского полуострова в Крым. Смена стратегии германского верховного командования делала нецелесообразной удержание Таманского плацдарма, и с 12 сентября 1943 г. войска с него эвакуировались в Крым. Высвободившиеся части были использованы для укрепления обороны на «Восточном валу». Так основные узлы сопротивления новой линии обороны 6-й армии были заблаговременно заняты отдельными подразделениями 5-й авиаполевой и 101-й егерской дивизий, переброшенных из Крыма. Первым выведенный с Тамани XXXXIV армейский корпус также был сразу изъят из состава 17-й армии в резерв ОКХ, а затем передан в состав 6-й армии. В итоге из 10 немецких дивизий 17-й армии после вывода в Крым с Тамани 8 оказались изъяты из ее подчинения для использования на других участках фронта.

После эвакуации в Крым в составе 17-й армии остались 2 немецкие (50-я и 98-я пд) и 6 румынских дивизий. Командовал 17-й армией в тот момент генерал инженерных войск Эрвин Йенеке. Большую часть своей военной карьеры он занимался инженерным делом и логистикой. В 1942 г. Йенеке, не имея опыта командования даже мелкими пехотными подразделениями, получил должность командира дивизии в 6-й армии Ф. Паулюса, с которым он находился в приятельских отношениях. Генерал был вывезен из «котла» буквально в последний момент, в январе 1943 г. Этот опыт в значительной мере повлиял на его восприятие оперативной обстановки. Йенеке занял должность командующего 17-й армией в июне 1943 г., незадолго до ее эвакуации с Таманского полуострова. Вместо изъятых у него частей Йенеке получил неравноценную замену в лице 336-й пд генерал-майора В. Кунце, насчитывавшей на 29 сентября 6733 человека наличного состава (Iststaerke) и 709 человек «боевой численности» (Kampfstaerke). Это было весьма низкими показателями даже по меркам 1943 г. Артиллерия в соединении практически отсутствовала. Незадолго до начала борьбы за Крым из 17-й армии изымался 123-й пп 50-й пд, перевозившийся автотранспортом под Мелитополь.

Перелом в боях на «линии Вотана» произошел только через месяц после доклада Василевского – 26 октября 1943 г. После прорыва обороны противника под Мелитополем началось преследование отходящих частей немецкой 6-й армии. Открывшиеся возможности прорыва в Крым командующий 4-м Украинским фронтом Ф.И. Толбухин стремился использовать на разных направлениях. Левофланговой 28-й армии предписывалось «не допустить отхода противника через Чонгарский перешеек и овладеть Чонгарским мостом, правым крылом выйти к морю». Для внезапного захвата дамбы у Чонгара 30 октября выделялся передовой отряд в составе усиленного батальона 263-й сд, его предполагалось моторизовать армейским автотранспортом в количестве 15 машин. Задача 51-й армии к 1 ноября была сформулирована вполне однозначно: «Главными силами развивать стремительное наступление на Перекопском перешейке, имея ближайшей задачей овладеть Армянск и к исходу дня Ишунь».

Прорыв советских войск через «линию Вотана» создавал серьезную угрозу 17-й армии. Парадокс заключался в том, что формально Перекоп и Чонгар считались тыловыми районами под управлением «Командующего Крыма» (Befehlshaber Krim). В тот момент эту должность занимал генерал-лейтенант Ф. Кехлинг, лишь недавно прибывший из Берлина. Нечеткое разделение сферы ответственности между Йенеке и Кехлингом ухудшало управление войсками на важнейшем в тот момент направлении. Так или иначе, именно Кехлинг направил занимать позиции на Перекопе три запасных батальона из 153-й учебной дивизии. Также на севере Крыма находились части 1-й словацкой дивизии. На Перекопе к ним присоединился строительный батальон. Командовать обороной Перекопа Кехлинг направил генерал-майора Вебера из учебного подразделения в Евпатории. В тот момент немецкие подразделения в районе Перекопа объединялись в «Группу Вебера», по имени командира. Еще одним ее пополнением стал так называемый горно-егерский батальон полка «Бергманн» из коллаборационистов, преимущественно уроженцев Закавказья. Кехлинг также запросил у Кригсмарине береговую артиллерию, которая была еще в пути к моменту прорыва советских частей к Перекопу.

Однако главным фактором, дезорганизующим деятельность по организации обороны крымских перешейков, было стремление генерала Йенеке реализовать план «Михаэль» по эвакуации германских войск и учреждений с полуострова. Когда реализация плана «Михаэль» была окончательно запрещена Гитлером 28 октября, времени на принятие действенных мер практически не оставалось. Ближайшей к перешейкам оказалась 336-я пд генерал-майора В. Кунце. Из ее состава были выдвинуты батальоны на Чонгар и Перекоп. После решения Гитлера от 28 октября и осознания Йенеке необходимости удерживать Крым для обороны Чонгара и Перекопа были задействованы подразделения 50-й пд, примерно треть ее численности. Для переброски подразделений 50-й пд был задействован автотранспорт. Еще треть 50-й пд оставалась под Феодосией, воспоминание о десанте зимой 1941/42 г. не вдохновляло к оголению обороны побережья. Тем не менее оборона перешейков получила высокий приоритет. В ЖБД 17-й армии есть запись от 30 октября: «Командующий приказывает перебросить все подразделения, которые можно высвободить, на перешеек у Перекопа». Помимо подразделений армии и флота, к перешейкам выдвигались дивизионы 9-й зенитной дивизии, в том числе бронепоезд ПВО (ему предстояло сыграть важную роль в последующих событиях). На тот момент 9-я дивизия ПВО располагала 134 88-мм зенитными пушками и 334 зенитными автоматами, что было серьезным аргументом в боях на сухопутном фронте. 88-мм зенитки с начала войны широко использовались немцами для борьбы с наземными целями.

После отмены фюрером «Михаэля» Йенеке развернул кипучую, но запоздалую деятельность по усилению обороны перешейков, которая была поручена командиру XXXXIX корпуса генералу Конраду с образованием 30 октября «группы Конрада», в подчинение которому передавалась «группа Вебера». Отрекогносцировав доверенное ему направление, Конрад констатировал: «Перешеек является в целом выгодной позицией, однако Гнилое море способна пересечь пехота с минометами. На северном участке позицию можно удерживать лишь в течение ограниченного времени».

Советский торпедный катер Г-5 на полном ходу. Скорость в бою в Керченском проливе не имела решающего значения.

Оборона берега Сиваша в итоге была доверена румынским частям. Румынский горный корпус направил к перешейкам так называемую группу Балана из трех горных батальонов, дивизиона артиллерии, роты танков и роты противотанкистов. Задачей группы Балана стала оборона побережья Сиваша между Перекопом и Чонгаром. Однако занять позиции на берегу Сиваша она уже не успела.

Продолжая свою кипучую деятельность по наверстыванию упущенного, Йенеке отправился 31 октября с докладом в ставку фюрера. Основным его тезисом было: «Крепость Крым обладает рядом преимуществ, однако большим и решающим недостатком является нехватка боеспособных немецких соединений». Соответственно командующий 17-й армией стремился получить от распадающейся 6-й армии XXXXIV армейский корпус в составе четырех дивизий. Ранее он, напомню, входил в состав 17-й армии. Однако попытки германского командования в Крыму так или иначе заполучить назад части этого корпуса (в течение дня начальник штаба 17-й армии вел переговоры со штабом группы армий и даже радировал командованию корпуса напрямую) не увенчались успехом.

Счетверенный 20-мм зенитный автомат на палубе БДБ. Автоматические пушки БДБ давали немцам преимущества в морском бою с советскими катерами.

Первая проба на прочность обороны немцев на подступах к Крыму состоялась с атакой передовыми подразделениями 28-й армии на Сальково и Чонгар. С немецкой стороны на это направление были выдвинуты два батальона 336-й пд. Днем 31 октября 263-я сд заняла Сальково. На подступы к Чонгару вышел 905-й сп дивизии и в течение дня вел бой с немцами, поддержанными 88-мм зенитками. По немецким данным, зенитки вели огонь по подходившим к Чонгару 14–16 грузовикам, что сообразуется с советскими данными по отряду на армейском автотранспорте. С ходу сломить сопротивление противника на Чонгаре не удалось.

Тем временем события в полосе наступления 4-го Украинского фронта развивались стремительно. Распад обороны немецкой 6-й армии побудил Ф.И. Толбухина «ковать железо, пока горячо» и постараться стремительным броском подвижных частей добиться максимально возможного. Одной из целей наступления войск фронта стал Крым. Соответственно 4-му гв. кк и 19-му тк боевым приказом 4-го УФ № 0025/оп от 17.00 30 октября 1943 г. ставилась задача: «С хода овладеть Армянск, усиленным отрядом на отборных лошадях и машинах с группой танков к утру 31.10.43 ворваться на Перекоп и овладеть Армянск». Это было разумное и отвечавшее существовавшей тогда военной теории решение: использовать подвижные соединения для захвата ключевых пунктов. 19-й танковый корпус оперативно подчинялся 4-му гв. кавкорпусу.

На пути реализации этого плана, однако, имелись серьезные препятствия. В ходе боев на «Линии Вотана» 19-й тк понес ощутимые потери. К утру 29 октября в корпусе из 200 танков по штату имелось в строю всего 19 Т-34 и 8 MKIII Валентайн. Соответственно все боеспособные танки были сведены в одну 79-ю тбр, а 101-я и 202-я тбр выводились в резерв корпуса и ожидали пополнения. В итоге к Перекопу двигалась одна танковая бригада неполного состава.

Сбивая сопротивление разрозненных отрядов, подразделения 19-й тк продвигались к Перекопу. Для сдерживания прорыва советских танков и кавалерии днем 31 октября немцами была задействована авиация. В открытой степи условия для применения штурмовиков и бомбардировщиков были весьма благоприятные. В отчете штаба 19-го тк, написанного по итогам боев, происходившее описывалось в сильных выражениях: «Над районом действия поднялся сплошной дым, горели автомашины, боеприпасы. Казалось, все будет уничтожено».

Эффективность воздействия налетов авиации на танки была невысокой, немцам удалось вывести из строя всего один танк прямым попаданием бомбы. Однако куда более уязвимым для воздействия с воздуха оказался автотранспорт корпуса. Как указывалось в ЖБД 19-го тк, самолеты противника атаковали, «снижаясь почти до земли и бросая бомбы до тех пор, пока не сожгут автомашину». За день было сожжено 49 автомашин и выведено из строя еще 26. Людские потери корпуса от авианалетов составили около 70 человек ранеными. При этом самолеты Люфтваффе действовали практически безнаказанно, подавив ПВО передовых частей корпуса. В ЖБД 19-го тк констатировалось: «Нашей авиации совершенно не было». Согласно ЖБД фронта, 8-я ВА в тот момент действовала на каховском направлении. Вместе с тем корпусу в целом удалось сохранить высокий темп продвижения. С 28 по 31 октября, т. е. за четыре дня, 19-й тк прошел 180 км, т. е. в среднем по 45 км в сутки.

Несмотря на атаки с воздуха, сводный отряд 19-го тк смог продвинуться вдоль шоссе Чаплинка – Армянск через Подовку на кормхоз Ингиз и выйти на подступы к Татарскому валу. При этом, согласно отчету корпуса, имел место танковый бой. По немецким данным, противником советских частей здесь был бронепоезд ПВО – установленные в нескольких товарных вагонах 88-мм зенитки и 20-мм счетверенные автоматы с защитой из залитых бетоном промежутков между стенками вагонов. Возможно, 19-й тк противостояли разрозненные части, сбитые с «линии Вотана». Немецкая сторона претендовала на 4 подбитых танка, но советские данные этого не подтверждают. Численность отряда 19-го тк оставалась примерно неизменной, около 15 боевых машин.

Авиаудары прекратились только с наступлением темноты, что позволило частям корпуса продолжить выполнение задачи. Согласно ЖБД немецкой 17-й армии, к вечеру 31 октября Перекоп обороняли: один батальон 50-й пд, один словацкий батальон, один строительный батальон, один батальон «Бергманн», две зенитные батареи, один бронепоезд ПВО.

Мотострелковый батальон 79-й тбр с несколькими танками с боем около 23.30 31 октября прорвался к проходу в Турецком валу. Происходившее впоследствии описал командир корпуса И.Д. Васильев в своих воспоминаниях:

«Штурм Турецкого вала начался так: около 0.30 мотопехота бесшумно, молча пошла к валу; в 0.45 танки завели моторы и двумя колоннами по обочинам дороги двинулись к проходу; в голове колонны танков – в строю «боевая линия» – идут четыре танка в готовности открыть огонь по валу у прохода. […] Но вот гул моторов танков сливается с криком «ура!». Это пехота атакует доты. Через проход прорвались танки – 79-я тбр пошла на Армянск. Отдельные выстрелы, несколько пулеметных очередей и взрывов ручных гранат. Мотопехота овладела Турецким валом».

В итоге в первом часу ночи вся 79-я тбр в составе 13 танков Т-34 и 1 самоходки СУ-85 прорвалась на плечах отходящего противника южнее Турецкого вала. За ними продвигались части 26-й мсбр. В течение ночи части корпуса сосредотачивались севернее Армянска, готовясь с рассветом атаковать город. Ночь нельзя было назвать спокойной: еще в темноте завязался бой с немецким бронепоездом, подошедшим на станцию Армянск. Части корпуса Васильева не были одиноки в прорыве к Армянску. Между 1.00 и 2.00 ночи 1 ноября 36-й гв. кп 10-й гв. кд и один эскадрон 40-го гв. кп также прорвались через Турецкий вал и завязали бой с противником северо-восточнее Кулы. К 7.00 9-я гв. кд заняла Перво-Константиновку, населенный пункт на фланге Перекопского перешейка, захватив 500 пленных. С одной стороны, за этот выпад командира 9-й гв. кд сложно осуждать: удержание немцами Перво-Константиновки могло создать проблемы в дальнейшем. С другой стороны, это было прямым нарушением боевого распоряжения № 150/оп командира корпуса Н.Я. Кириченко, ставившего задачу дивизии «к утру 1.11.43 выйти свх. Червонный Чабан, кормхоз Ингиз», т. е. наступать вслед за двигавшимися за Армянск частями. По существу, концентрации усилий кавалеристов на основной задаче в тот момент действительно не было. Одновременно вечером 31 октября командование фронта разворачивает на Перекоп и Армянск 54-й стрелковый корпус, но к утру 1 ноября он еще не успевает выйти на перешеек. Именно 54-й корпус нацеливался на Перво-Константиновку.

Немецкие БДБ у причала.

В 5.25 утра И.Д. Васильев докладывал в штаб фронта: «19-й тк в 00.30 1.ХI.43 овладел проходом Турецкого вала, ворвался в Крым. Прошу с утра прикрыть истребителями». На рассвете немцами были предприняты контратаки, приведшие к перекрытию прохода в Турецком валу. Они были выполнены силами 81-го запасного батальона, учебного подразделения, насчитывавшего около 1500 человек. Также к Армянску был подтянут батальон 122-го пехотного полка 50-й пд.

В окружение помимо подразделений двух бригад 19-го тк и кавалеристов также попала опергруппа штаба 19-го тк (командир и начальник штаба) на двух танках Т-34 с тремя радиостанциями, что облегчало взаимодействие с войсками за Турецким валом. Окруженцы располагали пятью батареями артиллерии, в том числе двумя батареями 57-мм пушек (что давало хорошие противотанковые возможности), девятью 120-мм минометами.

Местность в районе захваченного подразделениями корпуса генерала Васильева плацдарма не благоприятствовала обороне – безлесная равнина. Высоты занимал противник и просматривал и простреливал все пространство плацдарма. При этом на окапывание у кавалеристов и мотострелков оставалось всего несколько часов. Около 10.00 утра 1 ноября на плацдарм обрушились немецкие бомбардировщики. После часового налета авиации последовали атаки немецкой пехоты при поддержке бронетехники. Также атаке с воздуха подверглась большая группа лошадей с коноводами 36-го кавполка. Масса лошадей (около 200 голов) в панике бросилась к проходу в Турецком валу. Лишь небольшую их часть удалось остановить. Бежавшие лошади были перебиты огнем противника. Здесь проявил себя один из недостатков кавалерии – уязвимость от атак с воздуха. Атаки немцев на окруженцев, продолжавшиеся весь день, были отбиты. Однако 79-я тбр потеряла 8 танков сожженными и подбитыми, как отмечалось в ЖБД 19-го тк, «вся тяга артиллерии выведена из строя авиацией и арт. огнем».

Своеобразие природных условий Перекопского перешейка благоприятствовало использованию немцами 88-мм зениток в качестве противотанкового средства. Командир 9-й зенитной дивизии В. Пиккерт впоследствии писал: «На ровной как стол местности вражеские танки были видны как на ладони. Мощные 88-мм зенитки встречали их прицельным огнем еще на дальних подступах к своим позициям…». В ЖБД 17-й армии в записи за 1 ноября указывалось: «После уничтожения 17 танков (15 из них бронепоездом 9-й зд) атака противника остановлена». Пиккерт подтверждает активное использование бронепоезда ПВО на Перекопе, двигавшийся по ж.д. ветке, проходящей через Татарский вал: «В этих боевых столкновениях особо отличился зенитный бронепоезд».

Попытка восстановить связь с окруженными частями была предпринята уже днем 1 ноября силами 40-го и 42-го кавполков 10-й гв. кд, но успеха не имела. Оборона немцев закономерно опиралась на Турецкий вал. Сеть пулеметных точек на нем простреливала открытую местность перед валом на 1500 м. Частично немцами были заняты построенные в 1941 г. Красной Армией огневые точки. В 800 м от вала позиции занимало боевое охранение, не позволяя атакующим сблизиться с валом. В ЖБД 4-го гв. кавкорпуса указывалось: «В течение дня 1.11 части корпуса в районе Перекопского перешейка подвергались массированным налетам авиации пр-ка, при полном бездействии авиации 4 Укр. фронта». Ближе к вечеру 1 ноября к Турецкому валу вышла 9-я гв. кавдивизия и заняла селение Перекоп. По существу она опоздала на полсуток в схватке за коммуникации прорвавшихся к Армянску частей. Ключевую роль сыграли танкисты, уже 1 ноября 1943 г. 19-й тк передается в подчинение 51-й армии.

Следует отметить, что в своих мемуарах начальник штаба фронта С.С. Бирюзов фактически отрицает само окружение частей 19-го тк у Армянска и пишет о прорыве к окруженным своего адъютанта. Однако это не подтверждается оперативными документами участвовавших в боях за Турецкий вал соединений. Их встречал плотный огонь немцев с вала, проскочить мимо которого было практически нереально. Положение окруженных было весьма серьезным.

Пехота 51-й армии отставала от подвижных соединений примерно на сутки. Части 54-го ск в течение дня 1 ноября прошли 30–40 км до подхода к Турецкому валу. Марш проходил без воздействия противника, но передовые части вышли на подступы к валу только к 19.00, а основные силы корпуса сосредоточились к 20.00–23.00. Однако 91, 126 и 315-я сд корпуса находились на достаточно низком уровне укомплектованности, насчитывая по состоянию на 1 ноября 3988, 4243 и 3768 человек соответственно.

Командование 4-го Украинского фронта стремилось не упустить момент, когда оборона Крымского полуострова находится еще в стадии формирования. 1 ноября 51-й армии предписывалось: «Решительным ударом всех сил в направлениях: 1) Армянск, Ишунь, 2) Тархан, Ишунь – окружить и уничтожить перекопскую группу противника». От командования 28-й армии штаб Ф.И. Толбухина требовал: «263-й сд во что бы то ни стало овладеть Чонгарским перешейком и выйти в Крым в район Копань, Нов. Букешь, Таганыш…» Также предписывалось «усиленным отрядом» прорываться по Арабатской стрелке. Роль этого «усиленного отряда» досталась пулеметному батальону 78-го укрепрайона. Основные силы 28-й армии перебрасывались, однако, дальше на запад, в направлении Днепра. Ей ставились более актуальные задачи. А.М. Василевский писал в мемуарах, что 28-я армия «переместилась к Днепру севернее Каховки, прикрывая тылы войск Захарова, Хоменко и Крейзера».

Оставшейся стрелковой дивизии под Чонгаром было более чем достаточно для проверки на прочность обороны немцев. Очевидно, что командование фронта нажимом на разных направлениях стремилось прорваться в Крым до возведения немцами неприступных позиций в узостях. Натиск на Чонгаре и Арабатской стрелке распылял силы противника, не давая сосредоточиться на обороне Перекопа. В ЖБД фронта отмечается, что за успех прорыва в Крым И.В. Сталиным было обещано звание Героя Советского Союза, «не считаясь с нормами».

Тем временем положение окруженных частей 19-го тк осложнилось коллизией командования. И.Д. Васильев приказал оставшейся вне кольца окружения 101-й танковой бригаде: «в ночь прорваться через проход Турецкого вала…». Однако командир 4-го гв. кавкорпуса генерал-лейтенант Н.Я. Кириченко подчинил бригаду себе и передал в оперативное подчинение 9-й гв. кавдивизии для наступления на Турецкий вал 2 ноября. В определенном смысле Н.Я. Кириченко был прав, т. к. кавалеристы обеспечивали атаку 101-й тбр пехотной поддержкой. Решение генерала Васильева фактически предполагало лишь прорыв танков (в лучшем случае с десантом пехоты) на усиление окруженной у Армянска группировки. Более того, около полуночи 1 ноября 101-я тбр получила третий приказ. На этот раз командующий 51-й армией предписывал ей атаковать совместно с 91-й сд 54-го ск. Атака частей 315-й и 91-й сд, начатая в 6.00 2 ноября, была безуспешной. 9-я гв. кд начала атаку в 7.00 утра 2 ноября, но, как указывалось в ЖБД 4-го гв. кк, «из-за сильного огневого противодействия противника успеха не имела». Следует отметить, что наступление на Турецкий вал получило определенную поддержку с воздуха, в донесении 50-й пд указывалось: «Авиация противника неоднократно бомбит позиции наших батарей».

Наступление малочисленных дивизий 54-го ск, предпринятое в 14.00 2 ноября после доразведки противника, уже при поддержке авиации фронта, также успеха не имело, части залегли перед валом. В итоге 101-я тбр трижды участвовала в атаках на Турецкий вал и потеряла 15 танков сожженными и подбитыми. Тем временем за два дня боя окруженные под Армянском части 19-го тк и 10-й гв. кд потеряли все 13 танков (3 подбитыми и 10 сгоревшими), 14 орудий и до 200 человек убитыми и ранеными. Боеприпасов оставалось крайне мало, по 5–10 патронов на винтовку и автомат.

С.С. Бирюзов, К.Е. Ворошилов и А.М. Василевский с офицерами штаба 4-го УФ. Апрель 1944 г.

Командование фронта отреагировало на возникший у Турецкого вала кризис разворотом на Перекопский перешеек 55-го ск, ранее выходившего на побережье Черного моря к западу от Перекопа. Приказ повернуть на Перекоп и наступать на Армянск корпус получил в 23.00 2 ноября. Численность его соединений была выше, чем у 54-го ск. Подчиненные ему 87-я и 387-я сд на 1 ноября насчитывали 5522 и 6428 человек соответственно. Группировка советских войск на Перекопе постепенно усиливалась стрелковыми частями. В связи с этим довольно странно выглядят слова А.В. Басова, числящего в числе пришедших на выручку танкистам 19-го тк лишь 87-ю сд. Именно это соединение из состава 55-го ск подошло к Турецкому валу только вечером 3 ноября, уже после вступления в бой главных сил 54-го ск.

Неудача попыток деблокирования 2 ноября поставила находившиеся у Армянска подразделения 19-го тк в критическое положение. В донесении 50-й пд в штаб XXXXIX корпуса положение отряда считается фактически обреченным: «Остатки сил противника обороняются севернее кирпичного завода. Бои еще продолжаются». Нельзя не обратить внимания на речевые обороты «остатки» и «еще», хотя в значительной мере немцы выдавали желаемое за действительное. Одновременно простой прорыв из окружения, бросив занятый плацдарм, был крайне нежелательным. Генерал Васильев вспоминал: «В результате донесений штаб фронта дал шифрованное распоряжение «выходить из окружения, но если есть возможность – плацдарм удержать». Подписи: Василевский, Толбухин, Бирюзов. Рекомендовали командиру 19-го ТК самому на месте решить, а нельзя ли удержать плацдарм? Не приказывали, а спрашивали, заставляли анализировать обстановку в динамике боевых действий». Действительно, отход от Армянска за Татарский вал существенно ухудшил бы условия последующего штурма Перекопских позиций. Вал не только был инженерным заграждением, преодоление которого требовало немалых усилий. Также он закрывал обзор находящейся за ним системы обороны.

Соответственно, как указывалось позднее в отчете корпуса, было принято решение «разбить кольцо окружения внезапным ударом частью своих сил, захватить проход и обеспечить подвоз боеприпасов и подход свежих сил на плацдарм с рассветом 3.11.43 г.». Для прорыва к проходу в Турецком валу к 4.00 была собрана группа из 220 человек стрелков и автоматчиков (90 чел. от 36-го кп, 40 чел. от 3-го гв. сап, 90 чел от 26-й мсбр). Она была разбита на два отряда. Как вспоминал генерал Васильев, задача отрядам ставилась: «Подойти к противнику возможно ближе без огня».

Отрядам удалось рано утром 3 ноября подойти к противнику на 30 метров в районе прохода через Турецкий вал и в 5.30 атаковать его. Проход в Турецком валу был захвачен. Здесь хотелось бы отметить, что сам по себе изолированный удар окруженцев вряд ли бы достиг цели. Немецкие позиции на Турецком валу также подверглись атаке двух дивизий 54-го ск. Потерпев неудачу 2 ноября, командование корпуса сделало ставку на штурмовые действия групп по 10–12 человек. Наиболее результативно действовала 126-я сд. Ее части подошли к Турецкому валу с севера и в 7.00 начали штурм. К середине дня 3 ноября удалось занять крепость и проход в районе железной дороги (400 м по обе стороны от ж. д.). Собственно, в отчетных документах 19-го тк не отрицается участие в захвате и обороне участка Турецкого вала частей 51-й армии.

Восстановившая связь с корпусом 101-я тбр прошла через пробитый в обороне противника коридор и вошла на плацдарм, закрепляя позиции. В итоге продолжавшейся с 1 по 3 ноября борьбы плацдарм южнее Турецкого вала у Армянска шириной 3,5 км и глубиной до 4 км удалось удержать. Для его закрепления за вал были направлены части 54-го ск, к утру 4 ноября 126-я сд заняла колхоз им. Буденного к северу от Армянска.

Одновременно 3 ноября выводился из боя на Перекопе 4-й гв. кавкорпус. «На основании приказа наркома обороны» командир корпуса Н.Я. Кириченко отстранялся и сдавал дела И.А. Плиеву. Нельзя не отметить, что снятие комкора произошло по прямому указанию И.В. Сталина. Для генерала Кириченко это стало финалом карьеры, соединениями на фронте он больше не командовал. Как впоследствии писал С.С. Бирюзов: «Командир 4-го гвардейского Кубанского кавалерийского корпуса генерал Н.Я. Кириченко проявил не свойственную ему медлительность и в первый момент выбросил на Перекоп гораздо меньше сил, чем мог бы и должен был выбросить». Данный вывод Бирюзова подтверждается оперативными документами: как было показано выше, на Перекоп своевременно вышла лишь одна дивизия 4-го гв. кавкорпуса. А.М. Василевский вспоминал, что с ситуацией разбирался лично С.М. Буденный и его выводы были неутешительными. Здесь нельзя не отметить, что Семен Михайлович посещал 4-й гв. кавкорпус еще до выхода к Перекопу и имел возможность увидеть ситуацию в динамике. Потери 4-го гв. кавкорпуса с 26 октября по 2 ноября 1943 г. составили 773 человека убитыми и 1038 человек ранеными.

19-й танковый корпус также вскоре был выведен с позиционного фронта на Перекопе. С 14 ноября 1943 г. по 4 января 1944 г. он участвовал в боях с целью ликвидации Никопольского плацдарма немцев.

Сиваш. Почти одновременно с борьбой за Перекоп разворачивалась схватка за плацдарм на Сиваше. В течение 31 октября 1943 г. 346-я сд генерал-майора Д.И. Станкевского, преследуя отходящего противника, прошла за сутки 85 км и к исходу дня вышла в район Строгановка, Ивановка, Ново-Николаевка на берег Сиваша. Именно здесь в 1920 г. красные части форсировали Сиваш, двигаясь от Строгановки на Литовский полуостров. Однако в 1943 г. советское командование решило не повторяться. В 2.00 1 ноября 346-я сд получила приказ сосредоточиться восточнее и юго-восточнее в районе Комрат-Казеут, Коса для форсирования Сиваша. Здесь расстояние между берегами Сиваша было еще меньше, чем в районе Литовского полуострова.

Первыми перешла Сиваш группа из семи человек во главе с начальником разведотдела 10-го ск подполковником Кузнецовым и проводником из местных жителей Василием Безулочным. В качестве сигнала, что берег свободен от противника, были зажжены костры. К 7.00 1168 сп и 1164 сп дивизии вышли в назначенный район. Между 8.00 и 10.00 была произведена рекогносцировка брода, в 11.00 началось форсирование Сиваша из района Коса на мыс Джангара. Форсирование происходило без воздействия огня противника, берег не был занят. В районе Биюк-Кият приземлился посланный в разведку самолет У-2, также не обнаруживший противника. Немцы определенно не учли опыт Гражданской войны в России, точнее, не задумались о проблеме заранее. Надо сказать, что укомплектованность 346-й сд находилась в тот момент на достаточно низком уровне – общая численность соединения на 1 ноября 1943 г. была всего 4047 человек, меньше половины штатной. Это в значительной степени ограничивало ее возможности по преодолению обороны врага.

В отчете по форсированию Сиваша 346-й сд указывалось: «Основными трудностями при переходе Сиваша было то, что дно его чрезвычайно илистое, вода очень низкой температуры. Лошади, повозки переходить вброд не могли и все вооружение, боеприпасы… пришлось тянуть на себе». Лошади вязли уже в нескольких метрах от берега. Также не смогли преодолеть илистое дно «мощные тягачи» (вероятно, имеются в виду студебекеры).

Несмотря на то что не была переправлена артиллерия, начальник штаба 51-й армии приказал после форсирования Сиваша наступать в направлении Воинки с целью перехвата железной дороги. Соответственно двум переправившимся полкам 346-й сд была поставлена задача форсированным маршем овладеть Биюк-Кият, Томашевка и Ашкадан, Тархан. К 18.00 1 ноября эта задача была выполнена, сопротивление практически отсутствовало. В плен было взято 22 словака из подразделения охраны побережья. Советские части были лишь обнаружены самолетами противника, обстрелявшими их из бортового оружия. Введенный из второго эшелона дивизии 1164-й сп позднее занял Каранки. Таким образом, дивизия генерал-майора Д.И. Станкевского оказалась разбросана на широком фронте без артиллерии. Это было рискованно, но риск в итоге оказался оправданным. Любопытно отметить, что поначалу командованием 17-й армии советская вылазка у Сиваша не была оценена однозначно. В ЖБД армии при подведении итогов дня указывалось: «Беспокойство усиливается вечером, когда поступает донесение о том, что в самом узком месте Сиваша, западнее острова Русский, наблюдается переправа. В настоящее время непонятно, наши это силы или противник».

Имеющиеся документы позволяют сделать вывод, что советское командование считало в тот момент прорыв через Перекоп делом решенным и форсирование Сиваша лишь призвано было ускорить разгром противника на перешейке. Так, в приказе командующего фронта командарму-51 предписывалось: «Решительным ударом всех сил в направлениях: 1) Армянск, Ишунь, 2) Тархан, Ишунь – окружить и уничтожить Перекопскую группировку противника». Причем ликвидацию группировки немцев на Перекопе предполагалось завершить уже к исходу суток. В этом отношении показательна фраза в оперсводке 10 ск: «Вся артиллерия и обозы кроме 45-мм пушек направлены в обход через Перекоп». Т. е. считалось, что артиллерия в боях за Сивашем не понадобится, а далее артиллерия воссоединится со стрелковыми частями в марше по Крыму.

Вслед за 346-й сд начали переправу через Сиваш 216-я сд и 257-я сд 10-го ск. 257-я сд была выдвинута на каркинитское направление, 216-я сд – во второй эшелон корпуса. Однако прорваться к Воинке усиленным составом уже не удалось. 1168-й сп 346-й сд подвергся контратакам противника при поддержке 4 танков.

Документальных данных о потерях румынской бронетехники не имеется, однако в литературе приводятся данные, что два румынских танка Т-38 было потеряно в контратаках у Каранков 4 ноября, еще четыре – в последующие дни у озер Киятское и Айгульское.

Атаки на Чонгарском перешейке и Арабатской стрелке были, пожалуй, наименее успешными из всех на севере Крыма. Однако их масштаб был невелик. Так, 2 ноября 263-я сд вела безуспешный бой на Чонгарском перешейке и на Арабатской стрелке. Потери за день составили 14 человек убитыми и 41 человека ранеными. Уже в ночь с 2 на 3 ноября 263-я сд была сменена частями укрепрайона, правда с передачей ее из 28-й А в 51-ю А. Соответственно 5–6 ноября дивизия была переправлена вброд через Сиваш, усилив группировку 10-го стрелкового корпуса и сменив подразделения 257-й сд.

Однако в конце 1943 г. от планов прорыва в Крым в итоге отказались. Более приоритетной задачей Ставка считала ликвидацию никопольского плацдарма, нависавшего над советской группировкой у ворот Крыма. Как вспоминал А.М. Василевский: «Наступательную операцию 4-го Украинского фронта по вторжению в Крым провести лишь после ликвидации никопольского плацдарма, чтобы не распылять усилия авиации и войск 4-го Украинского фронта Толбухина в целом».

Выживаемость плацдарма 51-й армии на Сиваше зависела от обеспечения его всем необходимым, от боеприпасов и продовольствия до питьевой воды. Организованная в районе Коса паромно-лодочная переправа обеспечивала первоочередные задачи снабжения, но не могла удовлетворить возросшие потребности войск, особенно ввиду возможных наступательных действий. Кроме того, условия перемещения лодок А-3 и паромов НЛП волоком вручную с наступлением холодов становились все более тяжелыми и вызывали выбывание из строя саперов от простудных заболеваний и разъедания кожи соленой водой.

Свою роль эта переправа сыграла. За время с 2 ноября 1943 г. (первого рейса паромов) по 8 декабря 1943 г. с помощью паромов и лодок на плацдарм было доставлено: 204 орудия, 135 минометов, 9 установок РС, 53 автомашины и трактора, 656 лошадей, 258 повозок и 2682 тонны разных грузов.

Развитие событий в районе Перекопа показало, что стремительный прорыв в Крым на плечах противника не состоялся. Следовало готовиться к методичному, продуманному штурму полуострова. Распоряжением начальника инжвойск 4 УФ от 11 ноября 1943 г. было начато строительство моста и гати в районе о. Русский. Задача постройки переправы через Сиваш являлась серьезным вызовом для инженерных частей фронта. Во-первых, берега разделялись большим водным пространством, шире любой реки: от 2,6 км в районе м. Джонгара до 3 км через остров Русский. Во-вторых, режим Сиваша колебался от почти полного обмеления до морских штормов. Наконец, переправы находились под воздействием артиллерии и авиации противника. Однако главной проблемой был жесточайший дефицит строительных материалов. Примыкавшие к Крыму безлесные районы и безлесный плацдарм заставили саперов разбирать строения, путевые сооружения недействующей железной дороги Армянск, Каховка. Лишь небольшая часть моста была построена из привозного материала.

Строительство из случайных и низкокачественных материалов привело к тому, что не все узлы моста выдерживали штатную нагрузку в 16 тонн. К 10 декабря 1943 г. мост и гать были построены в условиях почти непрерывного артобстрела и налетов авиации противника. Мост, получивший наименование Сивашского, составил переправу № 2 (паромно-лодочная переправа стала № 1). Сивашский мост представлял собой балочный, многопролетный мост на рамных опорах длиной 1915 метров. За мостом движение продолжалось по грунтовой дороге по о. Русский. Остров соединялся с побережьем Крыма гатью на фашинах общей длиной 1060 метров. В первоначальном виде гать была доступна для проезда автомашин только в сухую погоду. Мост и гать имели ширину 3,3–3,4 метра и обеспечивали только одностороннее движение со скоростью не более 7–10 км/ч. Основной грузопоток приходился на ночное время, с 20.00 до 6.00. Постоянные обстрелы моста и гати артиллерией калибром 150–210 мм потребовали организации оперативного ремонта и восстановления разрушенных участков с запасом лесоматериалов. Фактически в период с 12 декабря 1943 г. по 10 марта 1944 г. переправа № 2 была единственной артерией, связывающей плацдарм с материком.

С самого начала переправы стали объектом воздействия артиллерии и авиации противника. В ноябре и в первой половине декабря 1943 г. немцы стремились сорвать строительство, а затем разрушить построенные переправы. В ноябре на переправу было сброшено 1270 бомб, в декабре – 2950. Опасность сразу же была оценена советским командованием. К началу строительства переправ была организована зенитно-артиллерийская группа из частей 15-й зенитной дивизии: один полк среднего калибра (16 орудий калибром 85 мм) и три полка МЗА (47 орудий калибром 37 мм и 48 пулеметов ДШК). Перелом произошел во второй половине декабря 1943 г., когда немцы отказались от дневных налетов и стали применять ночные бомбардировки самолетами Хе-111.

Частые разрушения Сивашского моста из-за налетов авиации и артобстрелов, нарушавшие нормальное снабжение плацдарма, заставили задуматься над модернизацией паромной переправы № 1. Кроме того, важной задачей стало наведение переправы повышенной грузоподъемности, способной выдерживать вес 30 тонн, т. е. вес танка Т-34. Приказ на сооружение новой переправы последовал 20 декабря 1943 г., работы начались 25 декабря. Итоговый проект предусматривал отсыпку двух дамб: длиной 1133 метра с северного берега и 1176 метров с южного. В предназначенном для пропуска воды промежутке между дамбами (311 м) наводился наплавной мост парка ДМП-42. «Наплавным» он был достаточно условно: полупонтоны фактически лежали на грунте мелководного Сиваша.

Паромы под грузы 30 тонн собирались из парка Н2П с расчетом на нагрузку 60 тонн, чтобы скомпенсировать мелководье Сиваша. Паромы перемещались на веслах, а при повышении уровня воды – катером. Однако иногда приходилось прибегать к вытаскиванию грузов «на руках». Как указывалось в отчете штаба 51-й армии: «От причалов на расстояние 300 м паромы передвигались волоком, тягловым усилием до 200 человек саперов, одновременно тянувших паром за буксир с лямками и идущих по мосту». Причалы для паромов на оконечностях дамб также сооружались из парка Н2П. Работы по модернизации переправы были в основном завершены к 10 февраля 1944 г.

Командование немецкой 17-й армии достаточно трезво оценивало опасность, которую представлял собой Cивашский плацдарм. В течение многих недель в разработке находился план операции по ликвидации советского плацдарма. Он был детально проработан командиром XXXXIX корпуса генералом Конрадом в конце декабря 1943 г.. К наступлению предполагалось привлечь подразделения 10-й румынской дивизии, 336-й и 50-й пехотных дивизий, штурмовые орудия и артиллерию.

При этом нельзя сказать, что положение войск 10-го ск было однозначно устойчивым. Так, в докладе побывавшего с проверкой в частях 10-го ск офицера оперативного отдела 4-го Украинского фронта подполковника И.Н. Карева указывалось: «В обороне отсутствует система взводных и ротных опорных пунктов и состоит из одной сплошной траншеи ротного района на переднем кране обороны». Также отмечалось, что из-за малочисленности стрелковых рот (15–30 человек) «глубина обороны отсутствует». Разведка противника велась плохо, контрольные пленные не захватывались. Передний край обороны дивизий 10-го ск на плацдарме находился в 400–800 метрах от переднего края противника, что давало возможность быстрого сближения в атаке. Также ввиду отрыва тылов от дивизий на плацдарме личный состав частей отрывался на хозяйственные работы, в итоге вместо 30–35 человек по списку в боевых порядках рот реально оставалось по 15–22 человека. Все это создавало предпосылки для успеха немецкого удара по Сивашскому плацдарму при определенном стечении обстоятельств. Это заставляет другими глазами смотреть на боевые действия на Керченском полуострове в январе 1944 г., о которых будет рассказано далее.

По итогам поездки подполковника Карева командующий фронтом Ф.И. Толбухин в конце января 1944 г. распорядился произвести смену 246-й сд на плацдарме на 91-ю сд и принять срочные меры по усилению обороны, в первую очередь приданию ей необходимой глубины. В дальнейшем дивизии 10-го ск были усилены численно и опасность потери плацдарма миновала. Реальная опасность угрожала Сивашскому плацдарму в самом конце 1943 г. и в январе 1944 г.

Выводы. Захват плацдарма на Сиваше и вклинение в оборону противника на Перекопе имели важное, если даже не сказать, «ключевое» значение для последующего освобождения Крыма. Советскими войсками были захвачены позиции, удобные для развития наступления в глубь Крымского полуострова. При этом советским войскам удалось прорваться в Крым, по существу, на плечах отходящего противника, не дав ему занять прочную оборону и повторить советскую оборону Перекопа с опорой на Турецкий вал.

В свою очередь, немецкое командование в значительной степени недооценило возможности советского прорыва в Крым. Более того, не были приняты даже достаточно очевидные меры по предотвращению форсирования Сиваша, аналогичные принятым Ф.И. Кузнецовым в августе – сентябре 1941 г. Это привело к достаточно ограниченным успехам Вермахта в удержании позиций на подступах к Крыму с севера. Войска 17-й армии потеряли часть рубежа Турецкого вала, а также не смогли воспрепятствовать образованию плацдармов на Сиваше.