Послесловие

Одри Соннер решилась. Она уже почти уверена, что это был не бред, а последний проблеск угасающего сознания пациента. Правда, в её практике это впервые… но подобные случаи описаны известными клиницистами. Она не будет ждать ещё несколько месяцев до срока годового отчёта. Дело касается государственной тайны.

Одри начала печатать текст.

«Начальнику безопасности командного центра Стратегических сил Соединённых Штатов генералу Хейту от доктора Одри Соннер, главного врача отделения шизофрении клиники «Психиатрическая служба», Омаха, штат Небраска.

Господин генерал. С февраля в нашей клинике находится на излечении пациент Дэвид Сойфер, 33 лет. Изначально он был доставлен в филиал «Военного психиатрического госпиталя», где ему и был поставлен предварительный диагноз, а в дальнейшем в течение месяца оказывалась психиатрическая медицинская помощь.

Как выяснилось, Дэвид Сойфер работал в Командном центре стратегических сил Соединённых Штатов системным администратором. В день своего дежурства он не вышел на работу. Сотрудники службы безопасности Командного центра после безуспешных попыток связаться с Дэвидом по телефону и через Интернет, прибыли к нему домой и обнаружили Сойфера в тяжёлом психическом и физическом состоянии. Они и доставили его в филиал «Военного психиатрического госпиталя». За последующие двадцать восемь дней, проведённых в данном лечебном учреждении, его состояние не улучшилось.

Мать Дэвида Сойфера, проживающая в Омахе и также имеющая проблему психиатрического характера, настояла, чтобы сына перевели в другое медучреждение ближе к её дому. Так как наша клиника является специализированной и у нас имеется отделение шизофрении, то коллеги из вышеназванного лечебного учреждения сочли, что в интересах пациента его следует перевести к нам. С ними согласился и офицер службы безопасности Командного центра, исходя из того, что Сойфер имел доступ к государственной тайне, а у нас есть возможность изоляции пациентов определённых категорий (включая заключённых под стражу). В течение трёх месяцев офицеры службы безопасности посещали пациента еженедельно и получали от нас отчёты о его состоянии, но затем нам было поручено раз в год самостоятельно отправлять отчёты в филиал «Военного психиатрического госпиталя» или на данный электронный адрес.

С первого же дня пребывания в нашем учреждении пациент Сойфер находился под моей опекой. Краткое название комплекса синдромов, выявленных у него, – шизофрения: то есть первоначальный диагноз подтвердился. Тем не менее, у пациента также выявлен ряд расстройств соматического и органического характера, а в левой передней доле его мозга обнаружены злокачественные новообразования.

Однако лечение, предоставленное нашей клиникой, привело к положительным результатам: примерно три месяца назад у пациента появились периоды относительно здорового состояния. Они характеризовались повышенной нервозностью, но присутствием рассудительности, внятной осмысленной речи и длились от нескольких минут до двух часов. Не берусь утверждать, что эти периоды не являлись формой бреда, но спустя несколько недель наблюдения у меня сложилось мнение, что это были проблески ясного сознания.

Господин генерал, у нас хранятся более двадцати часов аудиовизуальных записей бесед с пациентом Сойфером. Как мне представляется, в них присутствует и секретная информация. Специфика бесед с пациентами-шизофрениками предполагает углубление в детали, а проблема Сойфера имеет широкое основание в его профессиональной деятельности.

Дэвид Сойфер был программистом, а также в течение двух лет занимал должность системного администратора в Командном центре. Кроме того (как мне удалось выяснить) он входил в деструктивную хакерскую организацию. В обход запрета службы безопасности и пунктов договора с Министерством обороны Соединённых Штатов он общался с другими членами организации через компьютеры на специально арендованных квартирах и в отелях. Впрочем, он уверял меня, что не делился секретами с друзьями. Кстати, он исповедовал крайне реакционные и шовинистические взгляды.

Ну а теперь главное. Сойфер в определённые моменты утверждал, что создал вирус, способный нарушить работу Командного центра. Суть, с его слов и насколько я могла понять, в следующем. Он сумел обойти защитные механизмы и внедрить вирус, который выводит на мониторы Командного центра имитацию атаки России на Соединённые Штаты. Для этого он использует учебно-имитационную программу, то есть учебно-игровой сценарий из неё.

Сойфер пояснил, что вирус находится в полуспящем состоянии и в настоящее время лишь воспроизводит себя во время загрузки основной компьютерной системы, однако он уже создал рецепторную сеть, получающую информацию от триггеров (я лишь примерно понимаю их значение). Вирус начнёт имитацию атаки через минуту после того, как сработает один единственный триггер – аварийное выключение русского «ядерного» чемоданчика номер один, то есть того, который находится у президента России. Как только пропадёт сигнал «ядерного» чемоданчика и система зафиксирует это, то сработает триггер и вирус проснётся. Чтобы имитация была максимально реалистичной, «вирус через каналы коммуникаций будет транслировать её на мониторинговые объекты, передающие информацию в Командный центр» – привожу его слова как есть.

Эта та суть, которую мне удалось извлечь из бесед с пациентом Дэвидом Сойфером. Могу предположить, что его расщеплённой личностью двигали два основных стимула. Во-первых, как человек азартный и тщеславный, он поставил себе цель обойти механизмы безопасности и взломать сложную кибернетическую систему Командного центра. Во-вторых, как человек крайних политических убеждений он питал сильное чувство неприязни к врагам Соединённых Штатов.

Однако он не терял чувство самосохранения. Дэвид сознался, что выбрал этот триггер по причине крайне малой вероятности его срабатывания. Это была игра со страхом. Но после страх стал усиливаться. И именно страх привёл к лавинному расщеплению его личности. Вероятно, с какого-то момента Сойфер стал опасаться, что он сделал ошибку в программном коде, и сработает другой триггер, например, включающийся при обнаружении ракетных пусков в Северном полушарии, а это – событие почти со стопроцентной вероятностью (по его словам). Уничтожить вирус без последствий для компьютерной системы Командного центра ему не удавалось, как не мог он и сознаться перед командованием в содеянном. В конце концов, его психика не выдержала.

К сожалению, улучшение состояния пациента Сойфера было временным и вот уже неделю он находится в тяжёлой деменции, быстро деградируя к вегетативному существованию.

Повторю ещё раз: не исключаю, что информация, которой я с вами поделилась, является бредом, но у меня есть значительная уверенность в её истинности. Увы, инструментарий психиатра не всегда позволяет однозначно отделить шизофренический бред от речи здорового человека. К тому же Дэвид Сойфер необычный пациент (его IQ составлял более ста шестидесяти пунктов) и даже медицинская служба Министерства обороны, где он проходил ежегодные тесты, не выявила у него психических отклонений».

Зазвонил телефон внутренней связи. Одри взяла трубку.

– Доктор Соннер, – это был голос дежурной медсестры, – здесь полицейские привезли пациента.

– Иду, Милана. Спасибо.

Она положила трубку, закрыла крышку ноутбука.

«Потом допишу. Лучше – дома, после дежурства. Куда спешить? Ну не начнётся же война сегодня-завтра, в самом-то деле».