Глава 3
Фаня прыгнул Марине на грудь и замурлыкал.
- Уйди, гадёныш, дай поспать! - девушка спихнула кота и перевернулась на бок.
Кот помурчал ещё немного, свернулся клубочком и лёг рядом. Марина было задремала, но Фаня вскочил, зашипел и выгнулся дугой. Из темноты появилась рука и схватила животное за загривок. Сычкова вжалась в кровать, с ужасом наблюдая, как Крокодиловна прокусывает шею Фани и с причмокиванием пьёт кровь. Спустя несколько секунд кот прекратил сопротивляться и вяло обвис в руках директрисы. Не отрывая губ от Фани, красными глазами Инесса Геннадьевна уставилась на школьницу. Марина заорала и проснулась. Несколько секунд непонимающе таращилась на стену, а потом облегчённо вздохнула. Просто кошмар. Ничего необычного, если учесть, чем она занималась ночью.
Занавески оказались распахнуты, ласковое сентябрьское солнышко робко заглядывало в комнату. Рядом, за компьютером, в наушниках, сидел младший брат и активно высаживал растения. Судя по количеству зомби на экране, Глеб оборонялся уже давно. Марина протянула руку и схватила братишку за голую ногу. Тот даже бровью не повёл и продолжил сражаться с монстрами.
- Доброе утро. А мама с папой уехали на рынок. А мне сказали разбудить тебя в десять, потому что надо обед приготовить и пропылесосить, – из-за наушников Глеб говорил громко.
- А сейчас сколько? – Марине было лень вылезать из кровати, чтобы посмотреть на часы.
- Двенадцать.
- Чего-чего? Глеб, ты обалдел? Почему не разбудил? – девушка вскочила и заметалась по комнате, пытаясь одновременно застелить кровать, стянуть ночную сорочку и расчесаться.
- А я будил. А ты сказала неприличное слово, пихнула меня ногой и отвернулась к стенке.
Марина на секунду остановилась и выдернула шнур из розетки. Компьютер выключился, вызвав полный ненависти и боли вопль.
- Так, не ори, а беги пылесосить. Я зубы почищу и макароны сварю.
- А мама не мне говорила пылесосить. А я маленький ещё для тяжёлой работы! – Глеб потянулся за штекером. Старшая сестра шлёпнула его по рукам.
- Мама не говорила, а я скажу. Ты восьмилетний мужчина, вполне можешь справиться, – Марина села на кровать и умоляюще посмотрела на брата. – Глебушка, помоги! Я же не успею. Домашку три дня за тебя делать буду.
- Пять. Пять дней! – завопил Глеб и выскочил из комнаты.
Родители приехали как раз в тот момент, когда в макароны шлёпнулся кусок масла, а Глеб поставил пылесос на место. Марина выложила на сковородку котлеты из холодильника – разогревать.
- Сегодня надо укроп срезать и заморозить, – мама даже за обедом не могла забыть о хозяйстве. – Марин, тебе много уроков на понедельник задали?
- Как обычно.
- Тогда давайте после обеда сразу на огород.
- Дрова ещё надо под навес сложить, дожди обещали, – Виктор попробовал макароны и поморщился: - Доча, от тебя любой мужик сбежит, если будешь так еду пересаливать.
***
Весь день прошёл в хозяйственных заботах, вечером Марина делала уроки, не только свои, но и для брата, и поэтому не думала о странной находке в директорском кабинете. А вот перед сном мысли вернулись, обосновались в голове и бесцеремонно стали в ней хозяйничать.
«Зачем Крокодиловне хранить мёртвого Фаню? И почему он как будто сушёный? Нет, это неправильный вопрос. Главное – почему в шкафу? Нет, не так. Как в кабинете директора оказалась несчастная зверушка? Может, там какое-то место особенное, и он просто пришёл туда умереть, а директриса не в курсе? Бред. Как она может быть не в курсе! Он же лежит прямо в шкафу, в который Крокодиловна, небось, по тридцать три раза в день заглядывает. В курсе она. Точно. И возвращаемся к первому вопросу – зачем Крокодиловне хранить труп животного?»
Марина и так, и этак крутила в голове информацию. Засыпая, девушка продолжала думать о странной находке. И о кошмаре, который приснился прошлой ночью. Мысли получили продолжение во сне – коты и собаки стучались в кабинет, заходили и робко спрашивали: «Можно залезть в ваш шкаф? Он такой уютный, такой удобный. Лучшего места, чтобы окочуриться, не найти». Геннадьевна улыбалась гнилыми, чёрными губами и вежливо кивала, и красными глазами нежно смотрела на животных. Те по очереди заходили в шкаф, раздирали передними лапками собственные шеи, складывались в кучку и умирали.
***
Понедельник начался, как обычно. Как обычно, это значит, что мама ворвалась в детскую комнату с дикими воплями «вставайте, мы проспали!», раздёрнула шторы и унеслась на кухню.
В школе после первого урока кормили завтраком. Хоть и не очень вкусно, но бесплатно. Как минимум, половине учеников нравилась эта традиция – у кого-то родители уходили слишком рано на работу, а у кого-то пили по-чёрному, и по утрам в доме пахло чем угодно, только не едой.
Но у Сычковых мама успевала за пятнадцать минут, пока дети чистили зубы и умывались, приготовить сырники или горячие бутерброды. Или блинчики. Поэтому Марина и Глеб презрительно отказывались от походов в школьную столовую.
Сегодня на завтрак был омлет с сыром. Марина торопливо проглотила свою порцию, схватила в охапку брата и выскочила из дома. Не терпелось обсудить субботнее приключение с парнями. К тому же хотелось увидеть глаза Крокодиловны – равнодушные, холодные, но человеческие. А не красные, как снилось две ночи подряд.
Славка уже топтался на остановке, к которой должен был подъехать школьный автобус. Кроме него, здесь были остальные ученики Красносельской школы, жившие в Яблоневке. Все пятеро. Поэтому Коваль молча кивнул однокласснице и отвернулся. При таком количестве чужих ушей не будешь обсуждать ночные приключения.
Подъехал старенький, но всё ещё бодрый ПАЗик оранжевой расцветки, заглотнул в себя детей и поехал по маршруту дальше. Ещё две деревни, а затем - Красноселье.
Село было большим – в нём располагались сельсовет, школа, детский сад, два частных магазина и сельпо, почта, библиотека, фельдшерско-акушерский пункт, клуб и махонькое кафе. Из окрестных деревень в школу и садик приезжали двадцать человек. Все остальные дети были Красносельскими, Артём и Ира в их числе.
- За Орду! – Глеб, распихивая пассажиров, выскочил из автобуса и полетел к группе сверстников, носившихся по школьному двору. Не притормаживая, кому-то треснул по голове рюкзаком, от кого-то получил тумака, и дети превратились в дерущуюся кучу-малу.
- Прикольный пацан растёт, – Славка, как и положено почти совершеннолетнему человеку, неспешно вылез из ПАЗика и подал руку Марине.
Девушка глянула на окна директорского кабинета и вдруг увидела, как шевельнулась занавеска. Ноги стали ватными.
- Маруся, пойдём. Мне тоже стрёмно, но что поделать, – Коваль был непривычно серьёзен.
До начала первого урока оставалось ещё минут десять. Марушкина надулась, обидевшись на одноклассников за то, что приключение прошло без неё, а когда Коваль в непечатных выражениях объяснил, что винить она может только себя и пиво, демонстративно вышла из кабинета. Остальным это было только на руку.
- Короче, я тут думал все выходные. И понял – директриса ведьма! – Славка даже стукнул кулаком по парте, придавая весомость версии.
Марина сверхъестественную чепуху отмела сразу:
- Не многовато ли ведьм на округу? Ты мне как раз в субботу доказывал, что Николаевна тоже из них.
- Согласен с Сычковой. Здесь что-то другое.
Славка чуть не лопнул от возмущения:
- Артёмыч, да что ещё может быть?
- Может, она психически больная. Коллекционирует трупы животных, обкалывает их формальдегидом, чтобы не воняли, и по вечерам играет с ними в дочки-матери.
- Формалином.
- Чего?
- Формальдегид – газ, формалин – жидкость на его основе. Ты перепутал, – вздохнула Марина.
- Да какая разница!
- Никакой, – пожала плечами девушка, – только твоя версия такая же глупая, как и Славкина. Подумай сам – кто бы психически больную взял на работу, в отдел образования, а потом ещё поставил на руководящую должность? В школу, к детям?
- Я тебя умоляю, Маруся! – Вячеслав больше не заикался о ведьмах, а ухватился за мысль Артёма. – Ты вспомни, как два года назад в Потаповке мужик жену топором зарубил. Сорок лет жил себе нормальный, никто даже подумать на него не мог ничего плохого, а потом бац – и срубил детишкам ёлочку на Новый Год.
- Так Петрович и был нормальный, а потом мозги совсем пропил, поймал белочку, и ку-ку! – Марина продолжала упорствовать. – Вы сами подумайте. Крокодиловна гадина, конечно, но это просто мерзкий характер, а не болезнь.
- Тогда что это всё, по-твоему, значит? – Артём с любопытством уставился на Сычкову.
Та ничего не успела ответить – в кабинет влетела запыхавшаяся Ирка:
- Не знаю, что вы в субботу намудрили, но Крокодиловна носится по кабинетам!
- Унюхала, – расплылся в улыбке Коваль.
- Чего лыбишься? А если она нас, то есть вас, вычислит? – у Иры от страха дрожал голос.
- Никогда. Мы, профессионалы, следов не оставляем. Как она узнает, кто именно яички подкинул?
Продолжить разговор не получилось.
- Доброе утро, – вместе со звонком в класс вошла учительница математики.
Ребята расселись за парты. Через десять минут появилась Инесса Геннадьевна.
- Выйдите, пожалуйста, за дверь, Елизавета э-э-э... Неважно. Мне надо поговорить с детьми наедине.
Учительница пожала плечами и вышла. Марина вдруг поняла, что это конец. И что каким-то непонятным образом Крокодиловна узнала, кто именно хозяйничал в её кабинете.
Директриса шумно втянула носом воздух, жутко улыбнулась, и заявила:
- Итак, личинки, сейчас, по очереди, заходите ко мне.
- А зачем? – в отличие от Марины, Коваль пока не понимал масштабы катастрофы.
- Будем обсуждать права и обязанности учащихся, – ледяным голосом отчеканила и.о. директора, развернулась и вышла.
Сычкова схватилась за голову:
- Всё, приехали. Но как она поняла?
- Разберёмся. Главное, не забудьте включить дурку – ничего не знаем, ничего плохого не делали, в кабинете не были, любим, уважаем, обожаем. Доказательств у неё нет никаких, это стопро, – Слава поднялся, одёрнул пиджак и чётким шагом направился на допрос.
Урок продолжился. Преподаватель вернулась, посетовала, что один из учеников будет отсутствовать на объяснении новой темы, но расспрашивать ни о чём не стала. Даже когда вернулся Коваль, бледный, но счастливый, ничего не стала выяснять.
А Марина заёрзала на стуле, пытаясь перехватить взгляд одноклассника, и у неё получилось. Славка подмигнул и показал под столом большой палец. Почему-то это взволновало Марину ещё больше. К тому же следующей к директору ушла Ира, слабое звено.
- На следующей неделе будет контрольная по этой теме, отнеситесь серьёзно. Особенно ты, Коваль! – Прозвенел звонок, и учительница кричала последние напутствия уже вдогонку.
Никто её не слушал – Марина и Артём взяли в клещи Славку и заставили по дороге в кабинет биологии рассказать, что было. Тот попытался было заикнуться о завтраке, но решил, что сейчас не до еды.
- Да так ничё и не понял. Она сказала, что наш класс был в кабинете ночью с субботы на воскресенье. Только не спрашивала про яйца, про мышей. И не пахнет, кстати, в комнате, ничем, кроме этих вонючих духов.
- Если запаха нет, с чего её колбасит? – Семашко открыл дверь и пропустил вперёд Сычкову. Потом швырнул рюкзак на парту.
- Да фигня какая-то, – Славка пожал плечами, – говорит, я знаю, что вы здесь были. Хочу знать, зачем.
- А ты?
- А чё я? Не были мы у вас, Инесса Геннадьевна, как могли только такое подумать! – Славка расплылся в улыбке. – Она пошипела, пошипела и отпустила.
- Ты молодец, конечно, но вот Ирка… - Артём озабоченно покачал головой.
