Глава 27
Фотоаппарат лежал на кровати и ждал. Не сразу решившись, Анюта продолжила просмотр.
Старика больше видно не было, но в кадрах появился другой человек, с молодым телом. Тело это было знакомо Ане очень хорошо благодаря родимому пятну на пояснице. Молодой истязатель с энтузиазмом продолжал то, что не закончил старший.
Следующий файл был коротким видео, судя по таймеру, меньше минуты. Руки тряслись так, что Анюта не сразу смогла нажать на кнопку «плэй».
Сначала в уши ворвался крик, полный боли. Он оказался ещё страшней, чем тот, который мозг нафантазировал чуть раньше, при просмотре фотографий. А затем у Ани первый раз в жизни зашевелились волосы на голове.
- Давай, сынок, засади ей! Слышишь, как орёт? Этой шлюхе нравится! Им всем нравится!
Камера приблизилась к кровати, оператор протянул руку, в которой был зажат перочинный ножик.
- Только аккуратно, а то сдохнет раньше времени.
Лёша, не прекращая насиловать девушку, повернулся, посмотрел прямо в камеру животным взглядом, взял предложенное орудие пыток, с размаху всадил его в плечо жертве. Оператор восторженно охнул. Несчастная дёрнулась и обмякла. Лёшик, милый робкий интеллигент, своё занятие не прекратил. Он даже не обратил внимания на то, что его «партнёрша» потеряла сознание, и продолжил развлекаться.
Дальше Аня смотреть не смогла. Она медленно, излишне аккуратно положила фотоаппарат на кровать, встала, подошла к окну и прижалась к холодному стеклу лбом.
- Знаешь, я всё слышала. И очень рада, что не видела, – деловито сказала Леся, – я-то думала, мой племянник от налогов укрывается, или в рабство тебя какому-нибудь шейху продать планирует, но это просто праздник какой-то!
Аня дёрнулась, схватила нечисть за плечи и стала трясти:
- Что ты такое говоришь, сволочь! Какой праздник! То, что они делали с этой девушкой – это же… Да как они! Мерзость, твари, это не люди! – Слёзы потекли по щекам, в глазах потемнело. Анюта продолжила орать: - Я с ними столько месяцев, за руку! Я спала с этим монстром, ты понимаешь? Как я не поняла, как не видела?!
- От-пус-ти-и, ду-ра! – просипела нечисть. Аня её словно не слышала и продолжала тормошить. Кикимора с тихим хлопком исчезла, руки девушки схватили воздух. Материализовавшись в кресле, Леся прокашлялась.
- Ты не думай, я не в обиде. Чай, всё понимаю – в такие моменты вам, человекам, обязательно надо на ком-то злость сорвать. Ты лучше успокойся и подумай, что дальше делать.
- А что думать? В полицию надо идти, запись показывать!
- Здесь милиция.
- Полиция, милиция, вооружённые силы – какая разница?! – Анюта схватила фотокамеру и торопливо пошла к двери.
Выйти не успела – в комнату впорхнула свекровь.
- Анечка? Что ты здесь делаешь?
Аня, спохватившись, спрятала фотоаппарат за спину:
- Да я это... Пилка у меня сломалась, хотела вашу одолжить. А вы почему так рано вернулись?
- Понимаешь, деточка, похороны через час только – местное население собирается постепенно, в доме покойника, я там никого не знаю. Решила, что не стоит людей смущать, лучше прямо на кладбище пойду, попозже. А как ты дверь открыла? – Подозрительно посмотрела на невестку Елизавета.
- А она открыта была. Я ещё удивилась, как это вы запереть забыли.
- Да? Странно.
Позади Ани на стене висело зеркало. Свекровь бросила в него взгляд и увидела, что прячет девушка за спиной.
- Анечка, - ласковым голосом сказала Добрынина-старшая. - Ты зачем рылась в наших вещах? – Она медленно попятилась к двери и наощупь защёлкнула замок.
- В каком смысле? – Аня вдруг поняла, что свекровь, не выпускавшая из рук фотокамеру весь отпуск, должна быть в курсе дела. Ей стало страшно.
- Зачем тебе фотоаппарат? У тебя же телефон есть, последней модели, фотографируй, сколько угодно.
- Да я так, запостить хотела кое-что с нашего отдыха.
Елизавета стала наступать на невестку.
- Отдай.
Аня сделала несколько шагов назад и отрицательно помотала головой.
- Отдай, дрянь! – Всё обаяние слетело с женщины в один миг, словно его и не было. Елизавета Фёдоровна подскочила к Анюте, протянула руки и схватила за рукав.
Девушка без труда вывернулась. Всё-таки возрастные категории были разными, Анюта оказалась подвижней. Ловко перескочив через кровать, она обогнула старшую Добрынину, метнулась к двери и стала дёргать ручку. Дверь не открывалась – ключ свекровь оставила при себе.
А Елизавета подскочила к шкафу, содрала пиджак мужа с вешалки и вытащила из его кармана пистолет.
- Стой, тварь! – Торжествующе сказала она.
Анюта замерла.
Те пару минут, что длилось «общение», кикимора преспокойно сидела на шкафу. Аня не обращала на неё внимания – не до того было. А свекровь, судя по всему, Лесю даже не видела.
Нечисть щёлкнула пальцами. Зеркало снялось со стены и, не торопясь, поплыло под самым потолком. Леся хлопнула в ладоши, и зеркало спикировало на голову Елизаветы. Раздался звон, по полу весело разлетелись осколки.
Анюта не растерялась. Пока ошарашенная свекровь, шатаясь, пыталась понять, что произошло, девушка подскочила, отобрала пистолет и толкнула женщину в кресло. Та плюхнулась в него, пытаясь сфокусировать взгляд.
Особо не раздумывая, Аня стукнула старшую Добрынину пистолетом по голове.
***
Леся откуда-то притащила верёвку. Анюта связала свекровь и стала хлопать её по щекам.
- Может, она умерла?
- Нет. Лупи по морде дальше.
Аня замахнулась, но очередная пощёчина не понадобилась. Женщина застонала и пришла в себя. Попыталась поднять руки к голове, но сделать это помешала верёвка.
- Что? Что случилось? – Елизавета встрепенулась и, забыв о голове, попыталась освободиться. – Аня! Что это? Боже, развяжи меня!
- Ага, спешу и падаю! – Девушка села на кровать и ненавидяще уставилась на свекровь. – Я хочу знать, что за ужас я недавно просмотрела, какое лично вы имеете к этому отношение, и зачем вашей сумасшедшей семейке я.
- Деточка, да это просто кино. Ужастик. Что ты себе навыдумывала? – Елизавета Фёдоровна вертелась в кресле, пытаясь выпутаться из верёвки.
- Ужастик? Замечательный фильм. В главных ролях Григорий и Алексей Добрынины! – Аня покачала головой. – Не надо меня за дуру держать. Рассказывай, старая карга.
Свекровь исподлобья посмотрела на невестку, повозилась ещё немного, а потом вдруг расплакалась. Искренне, навзрыд, и, как показалось Анюте, с облегчением. Девушка молча наблюдала за потоком слёз, не зная, что предпринять.
- Сейчас расколется, - удовлетворённо заявила кикимора. Её по-прежнему видела только Аня.
Отплакавшись, Елизавета Фёдоровна попыталась вытереть слёзы о плечо. Аня встала, вытащила из шкафа какую-то блузку и утёрла женщине лицо.
- Спасибо, Анечка. Всё-таки ты хорошая девочка.
- Я жду.
Помолчав немного, Добрынина сначала неохотно, делая паузы, стала рассказывать. Но скоро слова полились потоком. Скорее всего, она никогда и никому этого не говорила, и сейчас вываливала на слушательницу страшную тайну длиною в тридцать лет.
