Даймонд влепил себе звонкую пощечину, не давая волю сну. Он лежал на северной стене и задумчиво глядел в звездное небо. Дождь и гроза, терзавшие небосвод весь день напролет, вдруг расступились перед самыми сумерками. Из-за облаков появилась все увеличивающаяся в размерах луна. Непрерывное кваканье лягушек с болот иногда разбавлялось уханьем совы или воем одинокого волка где-то в глубине лесной чащи, погрузившейся в сон. Эти звуки были такими родными. Даймонд привык к ним с самого детства и теперь мысленно прощался с ними. Вероятнее всего, эта битва станет для него последней. Оставалось только радоваться, что он расстанется с жизнью, защищая родной дом, а не сражаясь где-то в чужих землях за честь какого-нибудь графа или герцога.

Арнольд сидел рядышком, уперевшись бронированной спиной в кладку стены. Он счищал скорлупу с куриного яйца: отрывал маленькие куски ногтями и бросал их между сапог. Это было уже не первое яйцо. Старик хотел набраться сил перед боем.

— Только не набивай брюхо до отвала, дядюшка, — тихим голосом посоветовал Даймонд, — иначе мне придется драться совсем одному.

— Ну уж нет, малыш! Такого удовольствия я тебе не доставлю! Сколько их там было, сказал Патрик?

— Полсотни или вроде того.

Арнольд прижал губы и покачал головой.

— Выходит, по двадцать пять на брата! Справимся.

Лицо Даймонда расплылось в улыбке. Арнольд задорно глянул на него и увидел в нем того мальчишку, с которым провел столько времени на этих стенах и башнях. Правда, с тех пор лицо малыша стало совсем взрослым и покрылось тонкими следами боевых шрамов. Кто бы мог подумать, что для него все кончится вот так вот, прямо здесь, в этой старой крепости, доживающей свой последний век?

Даймонд заметил приближение врагов первым. Он приложил палец к губам и прислушался. Шум весел, ударяющихся о воду, ворвался в общую какофонию ночных звуков и становился все отчетливее.

Даймонд поднялся на корточки, осторожно выглянул из-за парапета, вглядываясь в сгущающуюся темноту.

— Вижу плот. На нем горстка солдат. Видимо, они планируют перевезти войско за несколько раз.

Старик с сожалением бросил недочищенное яйцо и поднял арбалет.

— Кажется, пора браться за дело, мальчик мой.

Арнольд прищурился, разглядывая темные силуэты людей на плоту. Лунный свет слабо поблескивал на их доспехах.

— Это наемники инквизиции, — произнес Даймонд, надевая шлем и застегивая ремешки, — люди рыцаря Франка Гессена.

— Не знаю этого ублюдка, — покачал головой старый лорд. — Да и какая разница, кто они такие? Они пришли сюда с недобрыми намерениями. Нужно преподать им урок.

— Этим мы сейчас и займемся.

Даймонд размял больное плечо, разложил перед собой несколько стрел и опробовал тетиву. Казалось, все было готово к битве. А она не обещала быть слишком длинной.

— Позволим им подойти ближе, — тихо сказал старый лорд, — как окажутся под стенами — стреляем.

Даймонд согласно кивнул и приготовился. Как ни странно, он не ощущал ни страха, ни обычной дрожи в руках, появляющейся сразу перед боем. Его разум был на удивление чист и спокоен, будто он уже знал свою дальнейшую участь наперед и полностью с ней смирился.

Солдаты по очереди высадились на берег. Плот отплыл за следующей группой бойцов, пока вновь прибывшие, с опаской осматриваясь по сторонам, располагались вдоль берега, на всякий случай пригибаясь к траве и держа наготове массивные щиты. Если бы они знали, что противостоять им будут лишь двое защитников крепости, то наверняка вели бы себя куда более дерзко.

— Они не дураки, — усмехнулся Арнольд, — ждут товарищей. Похоже, нам придется иметь дело сразу со всей бандой. Ну и плевать! Пусть приходят, а мы пока подождем.

Даймонд не спускал глаз с берега, а вот старый лорд со вздохом вернулся в прежнее положение и прикрыл уставшие веки. Его старый нагрудник, который казался таким легким в молодости, теперь мешал вдохнуть. Шлем, казалось, сдавливал виски, а наручи заставляли его ослабевшие с возрастом руки неуклюже подрагивать, пока он держал арбалет. Тем не менее приближаясь уже к восьмому десятку своей долгой жизни, старик выглядел на удивление крепким и сильным. Он и не сомневался, что еще сможет постоять за свой дом.

— Вторая группа высадилась, — доложил Даймонд через некоторое время. — Кажется, они двигаются к нам.

Арнольд встрепенулся, стер ладонью сон с лица и поднялся на ноги.

— Наконец-то! Ты готов, малыш?

— Как и всегда, — Даймонд наложил сразу три стрелы на тетиву. Его излюбленный трюк, который теперь стал сложнее в исполнении из-за постоянной боли в плече.

— Чуть ближе. Чуть ближе. Сейчас!

Даймонд натянул тетиву и выстрелил. Три стрелы просвистели в воздухе, подлетая высоко в ночное небо. Они описали дугу и, набирая еще большую скорость, камнями полетели вниз словно летучие хищники, увидевшие добычу.

Солдаты двигались четким строем, растянувшись чуть ли не во всю длину стены, и оставив друг меж другом равное расстояние, чтобы увеличить разброс целей. Однако это отнюдь не спасло одного из них от меткого выстрела охотника. Стрела с треском пробила шлем графского бойца и тот, не издав ни звука, упал во влажную траву.

— Поднять щиты! Отступаем назад, это лучники!

Даймонд не медлил со следующей стрелой, а после нее — и со следующей. Обе, как и первые три, просвистели в прохладе ночи, но не сумели найти себе достойной жертвы и впились в землю далеко у стен замка.

— Неплохо, — похвалил старый лорд. — Одного ты убрал. И выиграл нам немного времени. Думаю, они теперь не сунутся, пока не подойдет их подкрепление.

Даймонд достал из колчана очередную тройку стрел и вновь удобно разложил их перед собой. Один убитый — это капля в море, тем не менее было приятно осознавать, что враг терпит потери первым.

У кромки воды стало шумно. Враг несколько раз протрубил тревогу и стал стягивать силы с противоположного берега. Очередная группа солдат высадилась на сушу. К глубокому сожалению Даймонда, расстояние до них было слишком большим, и его стрелы не смогли бы поразить цели. Но он терпеливо выжидал, пока они подойдут.

— Нужно сменить позицию, — сказал Арнольд. — Продвинемся чуть в сторону. Они могли увидеть, откуда ты стрелял.

Даймонд не мог не заметить, что старик еще не растерял своей прежней сноровки. Его котел еще варил. Они захватили с собой стрелы и копья, а затем, низко пригнувшись, перебежали ближе к углу стены, где располагались развалины одной из дозорных башен.

— В наших стенах три серьезные бреши, — предупредил Арнольд, отдышавшись. Ему было чертовски тяжело перемещаться в доспехах и полном вооружении, пусть даже и на совсем небольшое расстояние. — Одна из них в этой части стены. Патрик установил деревянное заграждение, но оно выстоит недолго, когда они подойдут сюда с топорами.

— Понимаю, — кивнул Даймонд. — Я буду защищать эту сторону.

— Защищай, но не переусердствуй. Когда увидишь, что заграждение начинает рушиться, отступай в центральную башню. Мы заставим ублюдков немного погоняться за нами. Сам я буду прикрывать другую брешь. Когда Патрик строил заграждения, он не рассчитывал, что наша крепость еще будет подвергаться штурму чьих-то войск. Мы опасались диких зверей или трусливых, плохо вооруженных разбойников. Но эти ребята будут посерьезней. Поэтому будь осторожен, Даймонд!

Старик приобнял его одной рукой, забросил арбалет за спину и стал спускаться по лестнице, после чего пересек двор и влез на другую стену. Даймонд остался один. Поначалу он думал, что дядя не прав, и им бы стоило держаться вместе. Так было бы больше шансов поразить стрелами как можно больше врагов. Но последующие действия атакующих заставили его изменить мнение: когда последняя группа солдат наконец высадилась на сушу, враги разделились на небольшие отряды и стали осторожно приближаться к замку с нескольких сторон маленькими темными кучками. Теперь они двигались быстрее и держали щиты прямо над головами. Даймонд подпустил их поближе и только после этого высунулся между зубцами стен и пустил стрелу. Он даже не пытался проследить за тем, поразила ли она цель, как взялся за вторую стрелу, быстро прицелился и спустил тетиву.

Солдаты графа фон Шеленберга бросились на стену первыми — Гессен берег своих тяжело бронированных латников для прямого контакта с врагом внутри крепости. Уставшие после многочасовой работы в лесу плотники, подняв топоры, обрушились на деревянную перегородку, замолотив зазубренными лезвиями по крепким дубовым доскам. Они скользили по мокрой траве, падали на колени, но вставали и продолжали работу. Треск ударов железа о дерево сотряс округу. Тяжелое дыхание атакующих перемежалось с выкриками их командиров, раздающих приказы. Даймонду удалось ранить одного из них, быстро высунувшись с края стены и пустив стрелу. Крик боли подтвердил его попадание. Но теперь к делу подключились вражеские арбалетчики. Они стали прикрывать своих людей, расстреливая позицию Даймонда плотной тучей стрел. Пригнувшись за парапет, Даймонд вновь переместился в сторону. Он вытащил из связки копье и, высунувшись из укрытия, с силой метнул его в толпу работающих топорами солдат. Кто-то опять закричал. Очередной раненый упал на землю. Даймонд услышал свист стрел у себя над головой и поспешил вернуться в укрытие.

В это время Франк Гессен, стоявший неподалеку от места развернувшейся схватки в окружении своих рыцарей, с удивлением наблюдал, как бойцы сэра Кристофа падали один за другим. Кто-то пал замертво, другие были ранены. Товарищи оттаскивали их подальше от стен и продолжали ожесточенно рубить в клочья деревянные перегородки. Золотой рыцарь только качал головой, но отнюдь не торопился вступать в сражение.

— А эту развалюху действительно еще кто-то защищает!

— Я видел там всего одного человека, — заметил сэр Кристоф, также схоронившийся во тьме в стороне от битвы. — Допускаю, что их может быть двое или трое. Но не более. Иначе нас давно бы забросали градом стрел, камней и копий.

— Когда же твои остолопы уже пробьются за стену?! Это ведь всего лишь дерево! Господи!

Терпение Гессена начинало сходить на нет. Он уже был готов пустить в дело своих латников, но все ждал подходящего случая. Уж пусть лучше погибают солдаты графа, а не его собственные, ряды которых и так поредели с последней встречи с предателями ордена.

Наконец одна из преград, разорванная в щепки, стала падать. Деревянные опоры были перебиты, тяжелые доски посыпались вниз, давя людей Кристофа, которые стали с воплями разбегаться во все стороны. Даймонд, увидев, что в его обороне появляется брешь, поспешил покинуть позицию на стене. Метнув в противников последнее копье, он бегом слетел вниз по ступенькам лестницы. Дядя Арнольд еще держал оборону на южной стене, изредка высовываясь из укрытия, чтобы выстрелить из арбалета.

— Отступаем! Скоро они будут внутри! — закричал Даймонд.

Заграждения на южной стене уже держались на честном слове. Старик махнул рукой и, тяжело дыша, стал медленно спускаться со стены. Из его плеча торчала вражеская стрела, затесавшаяся в щель между нагрудником и наплечником.

— Самое время, Даймонд! А то я уже начал уставать. Бегом в донжон!

Даймонд схватил старика за локоть и помог ему передвигаться. Когда первая тройка солдат влезла на стену, защитники крепости закрыли скрипучие створки ворот цитадели и накинули тяжелый засов.

Внутри было темно и сыро. Даймонд зажег четыре факела, закрепленных в стенах по обе стороны широкого коридора, в котором им предстояло встретить гостей. Старые ворота донжона, обитые железом, простоят сколько смогут, но даже они не будут держаться вечно. Если враг пойдет на таран, то рано или поздно он войдет внутрь. И Даймонд был готов встретить его.

Зато старый лорд выглядел не так хорошо, как ранее. Его лицо побледнело, дыхание сбилось. Он медленно сполз по стене и уселся на холодном каменном полу, зажимая рану, из которой текла кровь. Даймонд прихватил один из факелов и присел на корточки рядом со стариком.

— Как ты? Нужно заняться раной.

— Нет, малыш, все в порядке! Крови почти нет. Видимо, я уже настолько стар, что и крови во мне осталось не так много, — старик мрачно усмехнулся. — Я еще продержусь до прихода гостей, а вот тебе нужно спускаться в подземелье и уходить за своими друзьями. Ты здорово помог мне защищать замок! Скольких мы убили? Ну, никак не меньше десятка, отруби мне руку, если не так!

— Может и больше, — Даймонд выдавил слабую улыбку. — И убьем еще столько же! Я никуда не пойду, дядя. Будем защищать наш дом вместе.

— Глупец! — на этот раз голос старика звучал строго, будто он отчитывал Даймонда за какой-то проступок. — Тебе нужно уходить. Я не хочу, чтобы ты погибал здесь. Это того не стоит! Я не для того бежал из замка с тобою на руках тридцать лет назад. Твоя мать бы убила меня, узнай она, что я тебя все же не уберег.

Арнольд морщился от боли, по его старческому лицу, покрытому морщинами и шрамами, обильно стекал холодный пот.

— Но ее здесь нет. Так что можешь не бояться за свою старую задницу. Я поднимусь выше и погляжу, что происходит во дворе. Никуда не уходи.

— Постой, малыш, — старик с трудом вытянул из ножен меч с красным крестом на навершии рукояти. Меч тамплиера, выкованный из дамасской стали, привезенной со Святой земли. — Помнишь, я обещал, что этот меч станет твоим? Время пришло.

Даймонд робко потянулся за мечом.

— Бери! — прикрикнул старик. — Смелее. Ты его заслужил, парень.

— Спасибо, дядя.

Он схватил меч, опробовал его, сделав несколько взмахов, и прислонил его к стене, рядом с умирающим родственником.

— Я скоро вернусь, и мы сразимся. Держись, дядя.

Даймонд схватил арбалет старика в одну руку и факел в другую, после чего стремительно побежал наверх по винтовой лестнице. Позабыв о боли в еще не до конца зажившей ноге, он перепрыгивал через две ступени за раз, чтобы поскорее взобраться несколькими этажами выше и узнать, что происходит внизу.

Третий этаж, где когда-то располагалась кладовая, сохранился довольно неплохо. Патрик расчистил его от хлама, аккуратно расставив старые бочонки и сундуки по углам. Даймонд воткнул факел в скобу в стене, а сам, приложив ложе арбалета к плечу, бросился к бойницам, выходившим во двор. То, что он увидел, заставило его ладони вспотеть: ворота, ведущие во двор, были отворены настежь, а по залитому белым лунным светом двору разгуливали вооруженные до зубов солдаты. Здоровенные латники Гессена втащили в проем ворот массивный таран с заточенным концом и, даже не сбавляя ходу, бегом бросились на старые ворота цитадели.

От удара по воротам, казалось, вздрогнула вся башня. Даймонд поморщился от этого неприятного чувства. Он уже бывал в осаде во время службы у герцога, но тогда защищать крепость ему помогал отряд бравых ребят. Теперь же он был единственным, кто еще мог держать оружие.

Второй удар получился еще сокрушительнее первого, и Даймонд понял, что пора действовать. Он прицелился, слегка выглянув через бойницу, выждал, когда рыцари отойдут подальше, для того чтобы набрать разгон для следующего удара, а лишь затем выстрелил. Арбалет Арнольда был тяжелым и дальнобойным. Стрела молнией перелетела двор и угодила одному из латников в голову, с треском пробив шлем. Латник упал замертво. Остальные не удержали таран и, спотыкаясь и падая, с проклятиями уронили его на землю. Арбалетчики сэра Кристофа, наблюдавшие за бойницами центральной башни, отреагировали мгновенно: десяток стрел полетел к позиции обороняющегося. Однако Даймонд уже успел пригнуться и перекатиться к другой бойнице, расположенной чуть правее.

Со двора послышались ругань и крики. Гессен подгонял своих людей. Убитого латника сразу же подменил следующий, и машина неизбежного разрушения вновь пришла в движение.

Третий удар сотряс стены. Даймонд зарядил арбалет и приготовился к следующей атаке на осаждающих. Сделав несколько вдохов, он резко поднялся из-за укрытия и, почти не целясь, выстрелил. Его следующая стрела вновь просвистела в воздухе, но на этот раз что-то пошло не так. Даймонд почувствовал сильный и звонкий удар, словно кто-то неслабо приложился к его шлему железным кулаком. Боль ужалила левый висок, голова закружилась, и он, выронив арбалет, вдруг оказался на полу. Теплая кровь побежала по волосам, веки вдруг стали невероятно тяжелыми. Даймонд постарался прийти в себя, удержаться за последние крупицы сознания, но вскоре потерял его.

Даймонд очнулся от треска ударов тарана по воротам. Первым, что бросилось в глаза, было оперение стрелы, торчащей с левой стороны его шлема. Вторым, полоса солнечного света, проникающая через бойницу. Охотник выругался и поднялся на локтях. Он аккуратно снял шлем, чувствуя, что наконечник раздирает кожу на голове и вновь вскрывает кровотечение. На его лице и в волосах образовалась плотная корка застывшей крови.

Сколько же он здесь пролежал?

Разряженный арбалет лежал рядом. Даймонд поднялся на ноги, достал из колчана последнюю стрелу и непослушными руками зарядил арбалет. Удары до сих пор сотрясали ворота один за другим. Даймонд подбежал к бойнице, высунулся, мгновенно оценивая обстановку, и вновь выстрелил в очередную живую мишень. Стрела достигла цели. Послышались проклятия в его адрес. Даймонд лишь улыбнулся и вернулся к лестнице, намереваясь спуститься к дяде Арнольду.

— Я думал, тебя убили! — Арнольд стоял напротив ворот, сжимая обеими руками алебарду. Факелы еще горели, освещая коридор. Фигура старого рыцаря отбрасывала на стены зловещую тень.

— Скорее, вывели из строя. Как тут дела?

Арнольд указал на просветы в створках, сквозь которые внутрь проникали узкие полоски света.

— Старые ворота сдаются. Еще немного, и враги ворвутся внутрь. Я уже приготовился встречать гостей. Ты уверен, что не хочешь воспользоваться выходом?

Даймонд кивнул. Он поднял с пола меч тамплиера и тоже приготовился.

— Я должен тебе кое-что сказать, — тихо произнес Арнольд. — Похоже, что мы оба умрем. Я не хочу уносить этот секрет с собой в могилу.

Даймонд с удивлением посмотрел на старика. Время для подобного разговора было неподходящим.

— Какой еще секрет?

Арнольд вздохнул.

— Дело в том, мальчик мой, что я не твой дядя, — старик выдержал паузу. — Я твой отец.

Брови Даймонда взлетели вверх, рот приоткрылся, но он не смог вымолвить ни слова, стоя на месте словно пораженный молнией.

— Все это время я лгал тебе.

— Но почему?! — непонимающе вскрикнул Даймонд. — Какая была в этом нужда?

Арнольд оперся на алебарду и посмотрел на сына. В его глазах стояли слезы, но голос, как всегда, не дрогнул.

— Мне было стыдно. За многие вещи в моей жизни. За то, что я сделал и чего не сделал. Я опозорил себя и свой род. Накликал на нас всех беду и до сих пор не расплатился за свои ошибки. Я очень сожалею, что платить за них придется и тебе, сын. Я не уберег твою мать и не смог уберечь тебя. Мой младший брат погиб здесь, а я так и не смог похоронить его как следует, потому что, когда я вернулся, от него остались лишь одни кости, разбросанные по этому коридору.

Даймонд не знал, что сказать на это признание. С одной стороны, он вдруг обрел отца. С другой, даже считая Арнольда своим дядей, он и так любил его как родного отца. Ведь другого у него и не было.

— Прости меня, мой мальчик! — старик дал волю рыданиям, но Даймонд подошел к нему вплотную, обнял его свободной от меча рукой и поцеловал в сморщенный лоб.

— Я прощаю, отец. Все хорошо. Спасибо, что ты рассказал мне об этом. Для меня честь сражаться с тобой бок о бок!

Даймонд не солгал, сказав эти слова. Арнольд вытер влажные глаза и с благодарностью посмотрел на сына. Тем временем удары тарана возобновились. Почуяв скорую победу, осаждающие усилили натиск. Теперь таран бил по воротам все чаще и сильнее.

— Зададим этим ослам трепку, сынок!

Когда створки разбитых в щепки ворот раздвинулись, первыми в коридор вбежали швейцарские наемники Гессена. Пять громадных фигур в броне выглядели ужасающе в полумраке коридора, каждый шаг сопровождался звоном стали. Арнольд зарычал, словно сам дьявол, и, высоко подняв алебарду, кинулся на врагов. Даймонд замахнулся мечом и тоже пошел в атаку, понимая, что это последняя битва в его жизни и он должен завершить ее с достоинством.

Даймонду удалось отбить два вражеских меча, устремившихся в его сторону и тут же нанести ответный удар. Крепкая и острая, как бритва, дамасская сталь с металлическим треском встретилась с чьим-то шлемом, оставив в нем глубокую вмятину. Один из швейцарцев покачнулся и оперся на стену. Даймонд резко отпрыгнул назад, уворачиваясь от выпада другого противника. Боковым зрением он заметил, как его отец пропустил мощный удар в грудь и упал на пол, впрочем, тут же откатившись и ловко поднявшись на одно колено. Несмотря на возраст и ранение, Арнольд еще мог показать мастерство. Он со всей силы рубанул алебардой по ногам врагов, и двое громил оказались на коленях. Приметив это, Даймонд парировал удар одного из противников и быстро пришел на помощь старику, зарубив одного из стоящих на коленях рыцарей мечом. Арнольд тем временем, с громким криком подняв алебарду над головой, обрушил весь ее вес на шлем второго поверженного воина. Послышался хруст сломанных позвонков.

Старик тяжело дышал и выбился из сил, но отцу и сыну все же удалось прикончить двоих рыцарей. Оставшиеся трое стали двигаться осторожнее, поняв, что имеют дело с отчаянными ребятами. Трупы их приятелей, распластавшиеся поперек коридора, мешали им маневрировать, в то время как старый рыцарь, орудующий длинной алебардой, умудрялся держать их на расстоянии.

— Ну, давайте, подходите, сукины дети! — кричал Арнольд изменившимся голосом. — Я вас быстро отправлю к праотцам, только доберусь до ваших черепушек!

Позади троих замешкавшихся наемников раздалась чья-то тяжелая поступь. Даймонд сразу понял, кто это, увидев остроносый позолоченный бацинет.

— Франк Гессен, — прошептал он одними губами и весь напрягся.

Впрочем, золотой рыцарь не торопился бросаться в бой. Он отдал своим людям краткую команду разойтись и поднял перед собой тяжелый арбалет. Нацелив его Даймонду в грудь, Гессен выстрелил. Даймонд успел инстинктивно дернуться в сторону и выставить перед собой широкую поверхность меча. Стрела, задев краешек лезвия и потеряв первоначальную скорость, слегка изменила направление, но все же вонзилась в его панцирь. Даймонд ощутил резкую боль где-то между ребер и со стоном ухватился за рану.

— Взять их, — сказал Гессен, и его люди среагировали мгновенно.

Тот рыцарь, что был ближе всех к Даймонду, бросился на него, перепрыгнув через труп товарища, и нанес короткий удар острием меча Даймонду в грудь. Двое других кинулись на старика, метя в его ноги и руки. Арнольд сумел блокировать один удар древком алебарды, но меч второго противника больно ударил его в и так уже раненое плечо. Арнольд вскрикнул и выронил оружие, со звоном упавшее на каменный пол. Поняв, что у него больше нет возможности сопротивляться, он бросил на сына последний взгляд и увидел, как железная перчатка вражеского рыцаря врезалась в его челюсть, и голова Даймонда дернулась назад, а сам он рухнул на пол, как подкошенный.

— Старик нужен мне живым, — сказал главарь и вышел вперед. Он ударил Арнольда ногой в грудь, старик отлетел назад и больно приземлился на спину. — Вот так.

Франк Гессен подошел к лежащему Арнольду, взял его за длинные седые волосы и потащил к выходу, на солнечный свет. Старый рыцарь застонал от боли и ухватился за запястье Гессена, чтобы ослабить натяжение. Тем временем двое швейцарцев разоружили Даймонда и, схватив его за ноги, тоже поволокли на улицу.

— Старина Арнольд, — сдавленный голос Франка звучал почти дружелюбно, — как же мы давно не виделись!

— Кто ты, черт возьми? — спросил старик, поднявшись на локтях и сплюнув сгусток крови. — Стефан фон Шеленберг? Или какой-нибудь из его прихвостней?

— Ни тот и ни другой, — покачал головой рыцарь в позолоченных доспехах и медленно стянул свой жуткий шлем.

Арнольд сощурился, стараясь разглядеть лицо незнакомца в солнечных лучах.

— Пресвятая Дева Мария, вот же ты и урод! — не удержался старик, когда ему все же удалось увидеть обезображенное лицо Гессена. — Кто тебя так отделал, если не секрет? — Арнольд сплюнул кровь еще раз, чувствуя, что последние силы покидают его, и холод смерти уже берет свое.

Гессен злобно взревел и наклонился над стариком, взяв его за подбородок своей огромной лапой и дыхнув на него зловонным дыханием.

— Это сделал ты, подлая мразь! Изуродовал и так обожженное лицо молодого, подающего надежды оруженосца, а потом бежал, даже не набравшись смелости взглянуть ему в глаза, когда он очнулся!

Взгляд старика вдруг прояснился, кустистые брови нахмурились. Он вспомнил.

— Тебя звали Франк, — протянул он. — Или что-то вроде этого…

— Сэр Франк Гессен! — отчеканил громила и отпустил лицо Арнольда.

Вокруг них собралась кучка уцелевших солдат Кристофа фон Шеленберга. Сам Кристоф выступил вперед с обеспокоенным выражением на лице.

— Где девчонка? — спросил Кристоф громко. — Где жена моего отца?

— Я знать не знаю, о ком ты говоришь, — натужно ответил Арнольд и закашлялся.

— Зато он знает! — Кристоф указал на Даймонда, которому уже связали руки за спиной и поставили на колени чуть поодаль. — Говори, где графиня!

Даймонд наградил его холодным взглядом исподлобья и ответил:

— Я не знаю, где она, — его разбитые губы растянулись в широкой безумной улыбке, которая выглядела жутковато из-за крови.

— Я очень долго ждал этого дня, Арнольд, — громко продолжил Гессен, вытянув из-за спины огромный двуручный меч. — Я не снимал своего шлема перед честным народом и не позволял делать этого своим людям под страхом жестокого наказания. А все потому, что я дал обет, что буду скрывать свое лицо, пока не увижу, как ты, подлая собака, подохнешь! Я очень боялся, что ты уже мертв, или что я никогда тебя не найду, ведь руины этого замка считались проклятыми и давным-давно заброшенными, — Гессен встал над стариком и поднял меч. — Но мне все же повезло застать твою трусливую тушу, пусть и в полумертвом состоянии. И мне даже повезет собственноручно отправить тебя на тот свет. Очень жаль, что ты не увидишь, как будет страдать твой сын на допросе у инквизитора. И очень жаль, что ты не увидишь, как я изуродую твое лицо этим мечом, а потом брошу твой обезображенный труп в болото, вместе с твоими треклятыми тамплиерскими доспехами. Прощай, Арнольд!

Даймонд вскочил на ноги и бросился в сторону Гессена, но очередной мощный удар железного кулака опрокинул мир вверх дном, и яркая вспышка вдруг ослепила его. Гессен опустил лезвие меча на голову старого рыцаря, а потом вновь поднял его и повторил это еще много-много раз, пока кровавые ошметки, оставшиеся от черепа Арнольда, не разлетелись в разные стороны. Совершив этот ритуал мести, Гессен издал звериный рев и обернулся к своим людям.

— Собираемся, переправляемся через болото и уходим из этого проклятого места. И заберите с собой этого выродка, мы доставим его инквизитору.

— Но как же Мария?! — взвизгнул Кристоф. — Разве мы пришли сюда не за ней?

Гессен пожал плечами.

— Вели своим людям обыскать крепость. Где-то внутри должен быть потайной лаз, ведущий в горы. Она могла уйти через него, но, если она здесь, твои люди ее найдут. Если же нет… что же, инквизитор вытянет из этого поганца любую информацию. Придется подождать.

Кристоф обвел двор разочарованным взглядом и отдал людям приказ обыскать каждый угол.