Глава 11. «Такая пьянка»
Первый день расследования выдался весьма насыщенным на события. Одно только место ограбления вдовы Чининой чего стоит. Не думал, не гадал, а нашёл на свою шею ещё одно преступление. Придётся писать ходатайство на имя витуса Никвока, начальника полиции, о возбуждении ещё одного уголовного дела и, сразу же , о приобщении его к делу убийства Варма Ксижена.
Город погрузился во тьму. Проезжая дорога под ногами выделяется чуть более светлой полосой. Лишь в окнах то тут, то там сияют робкие огоньки. Мещане, рабочие и вчерашние крестьяне, люди небогатые, им нет нужды жечь яркие керосиновые лампы или ставить на стол канделябры сразу на две или четыре свечи. Так-то время не очень позднее, расследование можно ещё продолжить, но, Туран зевнул, спать хочется. А всё из-за того, что вчера вечером пришлось засидеться в гостях у городского главы. Решено, Туран прибавил шагу, в гостиницу, ужин и спать.
Но! Недаром в народе говорят: человек предполагает, а господь располагает. Едва Туран толкнул дверь в Управлении полиции, как дежурный городовой бойко вскочил на ноги и гаркнул во всё горло:
— Мастер Атиноу!
— Не так громко, — Туран недовольно поморщился.
— Мастер Атиноу, — гораздо более спокойно повторил дежурный городовой, – без вести пропал Рисан Жингич Ювин, чиновник Контрольной палаты. Сегодня днём, как только вы изволили отбыть по делам в город, в Управление явился утус Лингау, помощник городского главы, и подал официальное прошение о розыске вышеуказанного чиновника Контрольной палаты.
Дежурный городовой вытянулся по стойке смирно, будто перед ним трёхзвёздочный генерал, не меньше. Туран медленно прошёл в вестибюль Управления. За спиной молодой помощник тихо затворил входную дверь. Туран развернулся на месте, и причём, спрашивается, здесь он? Его прислали для расследования убийства Варма Ксижена.
– «Проклятие нишранов», – с губ Смага упала роковая фраза.
– Да, мастер, — дежурный городовой кивнул словно фарфоровый болванчик, — в прошении об этом нет ни слова, но утус Лингау считает, что витус Ювин стал жертвой «проклятия нишранов».
Эмоциональный фон дежурного городового пошёл рябью суеверного страха. Да и молодой помощник в глубине души считает точно так же, хотя и продолжает благоразумно молчать.
Что такое не везёт и как с этим бороться. Туран опустил саквояж криминалиста прямо на стол дежурного городового. Куда-то идти, что-то делать – упорно не хочется. Не иначе, в Ничеево появилась новая мода всех жмуриков и пропавших без вести вешать на «проклятие нишранов» и на него, Турана, лично. Губернатор, прости господи, знал, как досадить строптивому жениху. Ну хоть сейчас отправляйся в Снорк и сватайся к Иссларе Шандар, не будь она на ночь помянута.
– Три дня, — Туран поднял голову, – вот как пройдёт три дня с момента исчезновения витуса Ювина, вот тогда и можно будет начинать его поиски.
Уголовно-процессуальный кодекс, пухлый бумажный томик, не всегда вяжет сыскного чиновника по рукам и ногам. Иногда он бывает во спасение. Туран улыбнулся. Не зря утус Бизин, наставник, заставлял учить законы и правила судопроизводства.
— Так ведь, мастер, -- дежурный городовой мелко-мелко заморгал, – положенные три дня уже прошли.
Ну что ты будешь делать? Туран тихо вздохнул. Рухнула последняя возможность формально и без нарушения правил увильнуть от работы. Конечно, можно грубо сдвинуть все дела на завтра, но… Что-то в глубине души подсказывает, что дело не терпит отлагательств. В подобных случаях утус Бизин любил повторять: «Раз пошла такая пьянка…» Иначе говоря, «проклятие нишранов» на убийстве Варма Ксижена может и не остановиться.
– Хорошо, – Туран расстегнул тёплое пальто, – где прошение?
– Вот, мастер, – городовой с поспешной готовностью протянул лист.
Прошение написано по всей форме, Туран тряхнул лист, не придраться. Почерк хороший, ровный, явно писарь постарался. Ладно, что там, глаза быстро пробежались по строчкам.
Рисан Жингич Ювин, чиновник Контрольной палаты, холостой. А вот это интересно: прислан из самой Навиры для контроля за расходованием финансовых средств. Ну, для этого их и держат. Разница лишь в том, что в Ничеево витус Ювин единственный чиновник Контрольной палаты. Формально городскому главе он не подчиняется и отсылает свои отчёты прямиком в канцелярию губернатора. Но в жизни, в реальности, возможны варианты.
8-го февраля, то есть, Туран мысленно прикинул, как раз три дня тому назад, витус Ювин покинул Городскую управу точно в шесть часов вечера. На следующий день на службу он так и не явился. Почему – каких-либо предположений нет. А вот и адрес, Туран улыбнулся. По меркам Ничеево адрес более чем понятый и очевидным всем – дом Тучкова квартира номер семь.
– Где находится дом Тучкова? – Туран опустил лист.
– Здесь недалеко, мастер, – Смаг выступил вперёд, – Вольная улица 25 и есть дом Тучкова.
– Так точно, мастер! – опять во всё горло рявкнул дежурный городовой.
Вот они маленькие городки, где все всё знают и так. Хоть вывески с магазинов и лавок снимай, всё равно никто не заметит их отсутствия. Прошение о розыске отправилось в саквояж к прочим бумагам. Пальцы проворно застегнули пуговицы на тёплом пальто.
– Веди, – Туран надвинул на голову меховую шапку.
По крайней мере, Казацкая площадь и Вольная улица залиты жёлтым светом фонарей. Центр города, всё таки, причём самый оживлённый. Из ресторана на первом этаже гостиницы «Вольный казак» доносится тихая музыка. Возле крыльца то и дело останавливаются возки. Разодетые в добротные шубы и валенки важные купцы с ещё более важным видом ведут под руки жён в дорогих платках на ужин. Здание Городской управы отсвечивает тёмными окнами. Рабочий день уже закончился, зато светская жизнь только-только начинается.
– Мастер, – заговорил Смаг, едва они спустились с крыльца Управления полиции, – а почему мы направляемся в квартиру витуса Ювина?
– Любое дело об исчезновении, Смаг, нужно начинать с места жительства пропавшего, – Туран остановился, мимо него по проезжей части пролетел крытый возок. – Особенно если пропавший жил один. Не исключено, что мы найдём витуса Ювина в его же квартире.
– Это как?
Эмоциональный фон молодого помощника сверкает изумлением, а где-то в глубине души плещется недоверие. Не будь Туран мастером и большим начальником из губернии, то Смаг точно решил бы, будто его разыгрывают.
– Очень просто, Смаг, – Туран торопливо пересёк проезжую часть, за спиной со скрипом пронеслись розвальни. – Бывает, что человека убивает на месте сердечный приступ или апоплексический удар. Нельзя исключать и банальный несчастный случай. У меня уже был раз, когда мещанин полез на стул керосиновую лампу под потолком поправить и очень «удачно» упал на пол. Причём так «удачно», что свернул сам себе шею и скончался на месте.
Может быть утус Ювин мирно лежит у себя в постели и давно уже не дышит. Это его сослуживцы и полицейские, откровенно говоря, приписали к жертвам «проклятия нишранов». Хотя, – Туран на миг остановился, Смаг послушно замер рядом, – может, оно и к лучшему. Здесь, в Ничеево, происходит что-то из ряда вон. Слышал поговорку о глубоком омуте?
– Да, мастер.
Теперь понятно, почему дом по адресу Вольная улица 25 иначе как дом Тучкова не называют. Просторное и высокое здание из красного кирпича. Потолки в квартирах не меньше двух метров, а то и все два с половиной. Четыре этажа и два подъезда. Квадратные окна с толстыми деревянными рамами и цельными стёклами. Даже по меркам Снорка, столицы губернии, дом более чем основательный, а для уездного Ничеево и подавно. Пусть особняк мастера Бинтана, городского главы, самое шикарное здание, зато дом Тучкова, несомненно, самое большое и высокое во всём городе.
Возле крайнего подъезда дворник скребёт снег. Здоровенный мужик с окладистой бородой. Тёплый слегка полинявший полушубок перетянут чёрным кушаком. На груди надраенной медью блестит номер 25. Из отворота полушубка едва проглядывает свисток. Широкая лопата монотонно шуршит по твёрдому насту. Пусть последний раз снег падал в прошлую ночь, но порядок есть порядок. Туран про себя улыбнулся, на самом деле дворник преисполнен собственной важностью. Ещё бы – ему доверено держать в порядке территорию вокруг самого большого дома в городе, а так же охранять его. Не исключено, что он тайно, а то и явно, сотрудничает с полицией. В любом случае, дворник должен знать о жильцах всё, ведь это его прямые обязанности.
– Добрый вечер, уважаемый, – Туран остановился возле дворника.
– И вам добрый, – большая кудрявая голова дворника под шапкой-ушанкой качнулась вперёд.
То, что перед ним хорошо одетый витус в дорогом пальто и в ещё более дорогих валенках с резиновыми подошвами, дворнику откровенно наплевать. Он подобных господ каждый день видит. А вот полицейская шинель на плечах Смага разом сбила с работника метлы и лопаты былую спесь. Даже обидно, немного.
– Туран Атиноу, сыскная полиция, – Туран вытащил из внутреннего кармана сюртука удостоверение со значком.
Маленькая месть удалась на славу, внимание дворника тут же переключилось с шинели Смага на полицейский значок.
– Щупр Шичич Сван, дворник дома номер двадцать пять по Вольной улице, гораздо более известный как дом Тучкова, – служитель метлы и лопаты вытянулся по стойке смирно, каблуки высоких валенок забавно шмякнулись друг о друга.
Вот так гораздо лучше. Удостоверение со значком вернулось обратно во внутренний карман сюртука. До дворника дошло, что перед ним гораздо более высокое начальство, нежели молодой полицейский.
– Мне нужен утус Тучкой, он здесь? – Туран торопливо застегнул пальто, а то мороз воспользовался моментом и принялся щипать шею ледяными пальцами.
– Никак нет, витус, – чётко, по-военному, ответил дворник. – Витус Тучков изволит проживать в собственном доме. Здесь только управляющий витус Неев.
– Ладно, пусть будет управляющий. Беги за ним, и пусть утус Неев не забудет прихватить запасные ключи от квартиры витуса Ювина. Знаешь, где он живёт?
– Так точно: первый подъезд, третий этаж, – широкая ладонь дворника в меховой рукавице показала на ближайший подъезд.
– Отлично, я жду.
– Будет исполнено, – дворник крупной рысью убежал прочь.
Дом Тучкова не зря считают самым престижным в Ничеево. И дело не только в его размерах. Даже в свете тусклых масляных лам на каждом этаже можно разглядеть, как богато, даже роскошно, отделан подъезд. Пол выложен керамической плиткой, бетонные ступеньки выкрашены приятной тёмно-оранжевой краской. Литые чугунные перила, не иначе привезены из Снорка на заказ. И двери. На каждом этаже всего три шикарные двери угольно-чёрного цвета. Номера и ручки блестят начищенной латунью. Возле каждого порога прямоугольный коврик из грубой мешковины.
Такое убранство подъезда, как и сам дом Тучкова, предназначено только для весьма состоятельных жильцов. Туран мысленно прикинул: всего в доме 24 квартиры. Неужели в Ничеево наберётся столько состоятельных семей? Причём не настолько богатых, чтобы поселиться именно в съёмной квартире, а не в собственном доме на этой же Вольной улице.
Обыватели обычно недолюбливают полицию, зато практически все трепещут перед представителями власти. Не прошло и пяти минут, как на площадке третьего этажа показался утус Неев. Тощий и немного сутулый мужчина. Не иначе, дворник вытащил его прямо из-за обеденного стола. Волосы управляющего взъерошены, на плечах наспех накинутый сюртук пунцового цвета. Пуговицы застёгнуты через одну. Туран улыбнулся, утус Неев как сидел за столом в домашних войлочных тапочках, так в них и прибежал.
– Добрый вечер, уважаемый, – Туран вежливо склонил голову. – Прошу прощения, что вытащил вас из-за обеденного стола.
– Ничего страшного, уважаемый.
Левая рука утуса Неева опустилась на перила. Управляющий тяжело дышит, словно загнанная лошадь. Керосиновая лампа в его правой руке опасно качнулась из стороны в сторону. Люди, подобные утусу Нееву, не утруждают себя физическим трудом, их удел стальные ручки, чернила и бумага.
– Пропал витус Ювин. Нам поступило официальное прошение о его розыске.
– Да, да, я в курсе, – утус Неев распрямил спину. – Сегодня утром у меня был посыльный из Управы, расспрашивал о витусе Ювине. Мы вместе поднялись на эту площадку, но на наш настойчивый стук так никто и не ответил.
Утус Неев не зря управляет столь большим и богатым домом. Как бы посыльный не уговаривал его открыть дверь, однако без представителя власти утус Неев не стал этого делать, частная жизнь и всё такое.
– Дворник с вами? – Туран вытянул шею.
– Я здесь, мастер, – из-за спины управляющего выглянул дворник Сван, не иначе утус Неев успел его просветить насчёт Турана.
– Открывайте, – Туран отступил в сторону.
К запасному ключу от седьмой квартиры приделана большая деревянная бирка. Управляющий неловко провернул его в замке, язычок засова с тихим шелестом отошёл в сторону. Дверь слегка приоткрылась.
– Нет, нет, уважаемый, – Туран вовремя ухватил утуса Неева за плечо, управляющий послушно замер на месте, – первым в квартиру войду я.
Массивная дверь с толстым утеплителем по краям отворилась без малейшего скрипа. Управляющий с керосинкой остался за спиной. Прихожая квартиры номер семь потонула во мраке. Словно медведь на дереве на вешалке справа повисла шуба. Огонёк керосиновой лампы на миг отразился от резиновых галош на валенках, что оставлены на небольшой стойке под вешалкой. Туран потянул носом – ничего. Кому хоть раз довелось вдохнуть запах разлагающейся плоти, тот не забудет его никогда. Из квартиры чиновника Контрольной палаты несёт пылью и холодом.
То ли радоваться, то ли огорчаться. Если бы сейчас из квартиры пахнуло бы тухлятиной, то дело о пропаже чиновника Ювина можно было бы смело считать закрытым. А так возможны варианты.
– Лампу, – Туран вполоборота протянул руку, управляющий тут же вложил в неё керосинку.
Из прихожей три двери ведут в гостиную, спальню и в небольшой коридор на кухню. Самая обычная планировка для съёмной квартиры, да и мебель тоже. Рядом с вешалкой и подставкой для обуви высокое овальное зеркало.
В первую очередь всё равно нужно убедиться, что в квартире никого нет. Керосиновая лампа словно маяк, Туран осторожно толкнул дверь в гостиную. Ну почему ему всегда выпадает самый дурной вариант?
– Внимание, – Туран развернулся к управляющему, из-за спины которого выглядывают дворник и молодой помощник, – руками ничего не трогать, предметы не передвигать, не садиться и свет без моей команды не зажигать.
– Как скажете, мастер, – за всех отозвался утус Неев.
Как и съёмные комнаты Варма Ксижена, квартира чиновника Рисана Ювина ограблена. В гостиной царит разгром. Шкаф распахнут, ковёр засыпан исписанными листами. На широком комоде прямоугольная салфетка спихнута в сторону. Канделябр на четыре свечи и бронзовая статуэтка медведя на квадратном основании застыли на самом краю. Все три ящика выдвинуты до отказа. Из самого верхнего едва ли не до пола свивают простыни и рукава нескольких рубашек. Три из четырёх стульев опрокинуты, самый стойкий заброшен на низенький диванчик. Туран остановился перед широким столом, не иначе преступник не поленился поднять ковёр и проверить пол на наличие тайников.
Керосиновая лампа под потолком гостиной запылала ярким светом, Туран специально до упора вывернул фитиль. В спальне царит ещё больший разгром. Как и в доме купеческой вдовы угоры Чининой, постельное бельё сброшено на пол, подушки и матрас выпотрошены. Обе прикроватные тумбочки перевёрнуты вверх дном. Преступник не оставил без внимания небольшую кладовку, три чемодана бесформенной грудой сдвинуты в сторону. На них сверху навалены старая шуба, ботинки и шарфы.
Не меньший разгром царит на кухне. Преступник мало того, что просыпал на стол столовые приборы, так ещё не поленился вытряхнуть из многочисленных ящичков все крупы, соль и сахар. Не забыл даже помойное ведро. Под раковиной осталась куча смятых фантиков, салфеток и колбасных шкурок.
Дело о пропаже чиновника Рисана Ювина становится всё интересней и интересней. А нужно ли влезать в него всё глубже и глубже? Туран развернулся на месте, через слегка прикрытое шторами окно в гостиную залетает шум с улицы. Может, имеет смысл спихнуть поиск чиновника и ограбление его квартиры на местную полицию?
Перед внутренним взором возникла папка с уголовным делом. Околоточный надзиратель утус Снев доблестно запорол расследование убийства Варма Ксижена на корню. И это дело, к гадалке не ходи, постигнет та же участь. Но даже не это самое печальное. Если ещё в Управлении полиции Турана посетила всего лишь догадка, что убийство Варма Ксижена и пропажа Рисана Ювина как-то связаны между собой, то теперь это уже не догадка, а предположение, даже теория. «Пьянка» набирает обороты.
– Утус Неев, утус Сван, – Туран поставил керосиновую лампу на стол в гостиной, – квартира витуса Ювина была ограблена. Сейчас мы начнём следственные действия, вы будете понятыми. Прошу внимательно наблюдать и запоминать. После вы подпишете протокол осмотра места преступления. Возможно, ваши свидетельские показания потребуются в суде. Вы всё поняли?
– Да, мастер, – на этот раз первым за всех ответил дворник.
Управляющему домом не до каких-то там следственных действий, протоколов и свидетельских показаний. Эмоциональный фон утуса Неева дрожит и вибрирует от ужаса. Это какой же удар по репутации дома. А что скажет витус Тучков? А как это отразится на жаловании? Если бы не запрет Турана, то управляющий рухнул бы на пол без сил и зарыдал бы навзрыд как малое дитя. На фоне начальника дворник выглядит гораздо лучше. В первую очередь утуса Свана распирает любопытство. Видать, ему не часто приходилось бывать понятым, хотя именно дворников привлекают в самую первую очередь, когда нужно провести осмотр или обыск в квартире или в жилом доме.
– Смаг, иди сюда, – Туран глянул на помощника. – Что ты видишь?
Молодой полицейский сразу сообразил, что начинается очередной практический урок. Эмоциональный фон Смага тут же напрягся от внимания и раздумий.
– Ну-у-у…, витус Ювин кого-то принимал, – указательный палец Смага уставился на початую бутылку коньяка и пару рюмок на столе. – Они пили и закусывали, – палец помощника переместился на тарелку с сухими кружочками колбасы и рыхлыми ломтиками солёного огурчика.
– А потом?
– А потом…, – Смаг замялся. – А потом что-то произошло, наверное.
– Правильно мыслишь, – Туран улыбнулся. – Произошло что-то нехорошее, раз вон та записная книжка со свистом врезалась в стену.
В дальнем углу гостиной и в самом деле валяется небольшая записная книжка в кожаном переплёте. Туран аккуратно поднял её за края. Нижний конец корешка надорван, уголок сильно вмят. Кожа слегка треснула, наружу выступил серый картон.
– Десять к одному, – Туран осторожно опустил находку на стол, – именно после того, как преступник запустил записную книжку в стену, он принялся обыскивать квартиру.
– Почему вы так решили, мастер? – Смаг склонился над записной книжкой.
– Грабители не церемонятся с вещами хозяев, это так. Но и не швыряют их со всей дури в стену. В первую очередь преступник хочет убраться из квартиры как можно скорее. Не в его интересах зря тратить время и поднимать лишний шум.
Ладно, приступаем к дактилоскопии, – саквояж криминалиста раскрылся с тихим щелчком, Туран вытащил из него баночку с грифельным порошком. – Смаг, доставай кисточку, будешь опылять. Начнём с этой записной книжки. Как знать, может быть на ней остались пальчики.
Не зря, ох не зря в Управлении полиции Снорка утус Лиссар занимает должность криминалиста, пусть и неофициально. На записной книжке нашлись отпечатки пальцев, Туран аккуратно перенёс их на липкую ленту. В течении часа, терпеливо и тщательно, они с помощником прошлись по всей квартире. Как это обычно бывает, отпечатки пальцев, и даже целые ладони, нашлись в изобилии. В квартире чиновника Контрольной палаты полно полированной мебели. Очень скоро выделилось четыре или пять комплектов, но разбираться с ними на месте Туран не стал. Все переснятые отпечатки благополучно перекочевали в саквояж. Настало время опросить свидетелей.
Пока Туран на пару с молодым помощником опыляли столы, комоды, шкафы грифельным порошком, управляющий и дворник толпись рядом с разинутыми ртами. Ладно утус Сван, который кроме метлы и лопаты ничего больше в руках держать не умеет и не хочет уметь. Но управляющий, который по определению должен быть более грамотным, а то и образованным, и тот понятия не имеет, что тут эти чудные полицейские вытворяют. Но, и это главное, что дворник, что управляющий работать не мешали, руками ничего не трогали и глупых вопросов не задавали.
– Прошу вас, присаживайтесь, – Туран показал на свободный стул рядом.
Утус Неев несколько настороженно присел за стол. Руки управляющий на всякий случай положил на колени.
– Не бойтесь, – Туран развернул перед собой чистый лист для протокола, – теперь можно трогать.
Утус Неев тут же переложил руки на стол. Эмоциональный фон управляющего несколько потеплел, ну или выдохнулся. Сильные эмоции долго гореть не могут. Утус Неев устал, больше всего ему хочется вернуться домой за обеденный стол и закончить, наконец, ужин. Формальная часть допроса, имя, год рождения, прописка и прочее, прошла быстро.
– Начну с самого главного, – Туран в очередной раз окунул стальное перо в чернильницу, – вы можете сказать, что пропало из квартиры витуса Ювина?
– Увы, не могу, – утус Неев развёл руками.
– Почему?
– Видите ли, мастер, – утус Неев уставился прямо в глаза, – я хоть и управляю домом Тучкова, но с квартиросъёмщиками знаком поскольку постольку. Да, в своё время я сдал эту квартиру витусу Ювину. Да, иногда я заходил к нему проведать и справиться о состоянии жилья, но не более того. Коньяк, – глаза управляющего стрельнули по початой бутылке, – мы вместе не пили, гостей не принимали. Что там у жильца хранилось в ящиках стола, я не имею ни малейшего понятия.
Ответ более чем предсказуем, однако задать его нужно было всё равно.
– Тогда, может быть, вы сможете сказать, не пропало ли что из неличных вещей витуса Ювина? То есть, что принадлежит витусу Тучкову как владельцу этого доходного дома.
– С этим проще, – утус Неев расслабленно улыбнулся, – ничего не пропало.
– Вы уверены? – Туран сделал очень строгое лицо.
– Совершенно, – тут же ответил управляющий. – Мебель вся на месте, это я вам даже без описи сказать могу. Мелкие вещи типа ложек, вилок и тарелок принадлежат самому витусу Ювину. Он ведь квартиру надолго снял, много чего своего привёз, либо купил уже здесь, в Ничеево. Хотя нет, вон, – утус Неев показал глазами на бронзовую статуэтку медведя на комоде, – эта скульптура витусу Тучкову не принадлежит. Один из прежних квартиросъёмщиков так и оставил её.
Туран обернулся. Да, действительно, статуэтка весьма примечательная. Бронзовый медведь приподнялся на задних лапах. Хотя качество отливки не самое лучшее. При первом же осмотре стало ясно, что подобные скульптуры артели ремесленников отливают сотнями в день.
– Могу добавить, что витус Ювин за квартиру платит в полном объёме, регулярно и точно второго числа каждого месяца. Другие жильцы на него не жаловались, никогда.
– А как давно витус Ювин вселился в эту квартиру? – Туран расстелил перед собой новый лист для протокола.
– Так, это, как мост и дорогу железную строить начали, так и вселился. Года полтора тому назад. Вы, наверно, не в курсе, витуса Мурдина, прежнего главу Контрольной палаты, на пенсию спровадили. А на его место витуса Ювина из самой Навиры прислали.
– В качестве наказания, поди, – Туран улыбнулся.
– Формально нет, – утус Неев улыбнулся в ответ. – Всё из-за стройки. Видите ли, деньги на строительство через нашу Управу идут, хотя городской глава их распределением не занимается. То главный инженер витус Ксижен делал. Вот поэтому чиновника и прислали из самой Навиры, так сказать, для пущего контроля. А то мало ли что. Ну и вряд ли витус Ювин был в восторге от назначения в нашу глухомань. Да только начальство его мнением не интересовалось.
Главная задача витуса Ювина в том и заключалась – контролировать расход денежных средств на строительство. А финансы Ничеево эта так, – утус Неев пренебрежительно махнул рукой, – в довесок. Да и сущие совирты они по сравнению с бюджетом стройки. Один мост чего только стоит, говорят.
В глубине сознания закружились смутные мысли. Туран сел прямо, взгляд устремился мимо лица управляющего домом Тучкова и упёрся в стену. Получается…, главный инженер Варм Ксижен и чиновник Контрольной палаты Рисан Ювин были не просто знакомы. Ничеево город маленький. Все, чьи доходы превышают хотя бы пару сотен виртов в месяц, знакомы друг с другом. Нет, главный инженер и чиновник были прямо связаны между собой служебными обязанностями. Один деньги тратил, а второй контролировал траты первого. Впрочем, это надо будет ещё уточнить.
– А вам, уважаемый, откуда это известно? – Туран вновь сосредоточил взгляд на лице управляющего.
В эмоциональном фоне утуса Неева замигало сожаление. Не иначе, он сболтнул лишнее, о чём говорить не стоило. Такое бывает, когда свидетели увлекаются демонстрацией чужого грязного белья.
– У витуса Тучкова не только этот дом, – утус Неев отвёл глаза, – но и другие дела. В том числе связанные со стройкой. Если вам нужно будет знать точно, то вы сами у витуса Тучкова спросите. Но мне неоднократно приходилось помогать владельцу с оформлением разных бумаг. Кроме того, витус Тучков планирует внедрить в своём доме паровое отопление. А то ныне существующие печи требуют много дров. Жильцы, бывает, жалуются на опилки и капельки смолы. Квалифицированных работников можно только на стройке найти. Прошлым летом утус Технар, ну, который «Вольным казаком» владеет, так и сделал, нанял их.
Туран скосил глаза в сторону. Это верно. Печь столбянка в стене между спальней и гостиной чёрным зевом интерьер не радует. Тем более это не добротная крестьянская печь на половину избы, где и поспать можно и которая тепло не один день держать может. Туран тряхнул головой, мысленное наваждение тут же развеялось.
– Что-нибудь ещё вы можете рассказать о витусе Ювине?
– Увы, нет, – утус Неев развёл руками. – Как я уже говорил, я плохо знаком с витусом Ювиным. Вы, лучше, Щупра, то есть дворника нашего, спросите. Ему по должности с жильцами каждый день встречаться полагается. Я сам к нему с подобными просьбами обращаюсь.
– Хорошо, – Туран кивнул, – обязательно последую вашем совету.
Туран задал ещё несколько уточняющих вопросов, но больше, чем утус Неев уже сказал, добавить управляющему было нечего. Следующим на стул возле стола опустился Щупр Сван. Пусть дворнику по должности полагается гораздо лучше знать жильцов, но и он не смог сказать, пропало что из квартиры или нет.
– Кто-нибудь бывал у витуса Ювина в гостях? Как часто? Можете сказать? – Туран в очередной раз окунул стальное перо в чернильницу.
– Витуса Ювина назвать радушным хозяином никак нельзя, – взгляд дворника Свана до смеха похож на взгляд преданного пса. – Гости у него бывали, но мало. Так, чиновники из Управы заглядывали иногда.
– А как же женщины? – Туран лукаво подмигнул. – Витус Ювин – мужчина в самом расцвете сил.
– Не-е-е…, – дворник Сван махнул рукой, – не бывало никогда. Он ведь холостой был. Баню «Лёгкий пар» знаете?
– Слышал о такой.
– Так вот, витус там с Жемчужиной встречался. Раз в неделю непременно, а то и чаще.
– А вам откуда известно?
– Так об этом всё Ничеево знает. Ежели мужчина холостой, да ещё и богатый, то сам Великий Создатель велит ему в «Лёгкий пар» ходить, причём непременно к Жемчужине. Говорят, она очень ловко спинку тереть умеет. К ней даже женатые бегают. Ну, естественно, только те, кому она по карману будет. А остальные тихо завидуют.
Туран улыбнулся, дело обычное. Да и он сам любит «спинку потереть». Особенно назло Иссларе Шандар, которая сама регулярно зазывает Турана в баню, да только ей ни разу так и не удалось «потереть ему спинку». Ладно, нужно будет обязательно навестить местный «Лёгкий пар», заодно допросить пресловутую Жемчужину.
– Приходилось ли вам встречать витуса Ювина восьмого февраля, когда его последний раз видели на службе? – Туран поднял на дворника Свана глаза.
– Ну да, конечно же, – дворник Сван кивнул, от чего его окладистая борода хлопнула по груди. – Сперва с утреца, когда витус в присутствие отправился. Я тогда в аккурат снег возле первого подъезда счищал. А потом вечером, часов в шесть, когда витус со службы вернулся.
– Шесть часов вечера, вы уверены?
Дворник Сван тут же отвёл глаза.
– Часов мне не полагается, мастер, – эмоциональный фон дворника Свана запылал смущением. – Я по витусу Ювину сам смотрю. Если витус вечером со службы идёт, значит, шесть часов вечера. Он домой всегда в одно и то же время возвращается.
– Хорошо, пусть предположительно будет шесть часов, – Туран вновь склонился над протоколом.
Хорошие часы до сих пор остаются роскошью. Большая часть простых обывателей прекрасно обходится без них.
– Как я понимаю, с тех пор вы его больше не видели?
– Да, мастер. Я ведь как на посту перед домом. Особливо с утра и вечером, когда жильцы чаще всего входят и выходят. И я смотрю, мало ли что.
– И довелось ли вам заметить восьмого числа каких-нибудь незнакомых или странных людей?
Густые ветвистые брови на лице дворника Свана собрались в кучу, а в его эмоциональном фоне забурлила напряжённая умственная работа.
– Да, мастер, приходилось, – брови на лице дворника Свана вновь разбежались в разные стороны. – Как раз восьмого числа вечером из первого подъезда вышел незнакомый мне господин.
– Лицо запомнили?
– Нет, мастер, – дворник Сван мотнул головой, его окладистая бородка еда не отхлестала работника метлы и лопаты по щекам. – Я его только со спины видел, а догонять не стал. Он ведь пустой шёл.
– В смысле? – Туран нахмурился.
– Да в том и смысле, что ни сумки, ни портфеля, ни мешка за спиной у того господина не было. Да и одет он был очень прилично: пальто дорогое с воротником меховым и валенки на подошве резиновой. Не иначе дворянин какой-нибудь или чиновник, уж так он гордо голову держал. И спина прямая, будто лом проглотил и теперь согнуться не может.
Но вы не сомневайтесь, – торопливо добавил дворник Сван, – вот если бы это босяк какой-нибудь был, или ежели, допустим, у господина на хребте мешок большой был бы, то я бы его непременно догнал бы и справился бы что к чему. А так витус Неев не велит зря добропорядочных людей трепать. Мало ли что в жизни бывает.
Логика не подкопаться, стальное перо оставило на бумаге жирную точку. В принципе, дворник Сван поступил правильно. Добропорядочные люди в дорогих пальто и с ломом вместо позвоночника и в самом деле могут оказаться важными чиновниками, офицерами или просто состоятельными людьми. Но проверить в любом случае лишним не будет.
– Вот что, уважаемый, – Туран аккуратно опустил стальное перо на чернильницу, – сейчас вы пройдётесь по квартирам и спросите, не приходил ли этот самый господин восьмого числа к кому-нибудь из жильцов. Если да, то к кому именно и как его зовут. Всё поняли?
– Сие непременно, мастер, – стул слегка скрипнул, когда дворник Сван бодро вскочил на ноги.
– Смаг, – Туран глянул на молодого помощника, – помоги утусу Свану. Твоя полицейская шинель оказывает на обывателей самое благоприятное впечатление, охотней отвечать будут.
– Будет исполнено, мастер, – Смаг тут же выступил из угла гостиной.
Всё это время, пока Туран допрашивал управляющего и дворника, молодой помощник тихой мышью простоял в углу гостиной. Но, нужно признать, парень явно не страдал от скуки. Скорее, наоборот – Смаг то и дело чувствовал себя зрителем на театральном представлении. Время от времени его так и подмывало захлопать в ладоши.
Валенки дворника и молодого помощника пробухали в прихожую. Туран вытащил из внутреннего кармана сюртука блокнот и карандаш. Пока дворник и помощник опрашивают жильцов, не помешает записать то, что в официальные протоколы так и не попало, да и личные впечатления заодно. На самом первом этапе следствия Туран обычно просто опрашивает свидетелей, время протоколов и прочих официальных бумаг наступит несколько позже. Но здесь и сейчас пришлось сразу же достать из саквояжа походную канцелярию, дабы по всем правилам оформить ограбление квартиры витуса Ювина. Хоть до сих пор не ясно, а было ли ограбление вообще? Может, неизвестный просто устроил обыск, а потом просто удалился так ничего и не прихватив с собой на память.
– Мастер! – из прихожей долетел взволнованный голос дворника Свана. – Я, кажись, знаю, что у витуса Ювина пропало!
Вслед за дворником в гостиную вбежал Смаг. Помощник ничего не понимает, но пропустить ничего не хочет, его эмоциональный фон очень здорово напоминает натянутую на барабане кожу.
– И что же? – Туран машинально сдвинул блокнот в сторону.
– Ключи, – дворник Сван замер недалеко от стола. – У витуса Ювина ключи были, там, на гвоздике возле вешалки. А теперь их нет.
– Вы уверены?
– Да, мастер, – дворник Сван энергично кивнул, от чего его окладистая борода вновь хлопнула по груди. – Бывало, и ни раз, я витусу Ювину помогал сумки с покупками до квартиры донести. Каждый раз витус отпирал дверь и тут же ключики на гвоздик тот самый вешал. И до него некоторые жильцы так же делали.
– А ну пройдёмте, – Туран поднялся со стула.
В прихожей у вешалки из стены и в самом деле торчит небольшой гвоздик. Верхняя часть плоской головки отполирована до блеска.
– Скажите, а какие ключи здесь висели? – указательным пальцем Туран дотронулся до отполированной шляпки.
– Связка, маленькая такая, ключа три всего будет. Один от квартиры, вы его видели, когда витус Неев дверь отпирал. Второй похож на первый, только бороздки другие. А вот третий чудной такой, право слово.
– И в чём же именно была его необычность?
– Видите ли, мастер, – густые ветвистые брови на лице дворника Свана собрались в кучу, – первые два ключи обыкновенные были: штырёк и пластинка с бороздками. Третий же, – работник метлы и лопаты на секунду замялся, – он особенный, более основательный, что ли. Такой… Такой толстый, в общем, и на вид тяжёлый. Пластин с бороздками у него целых две было. Да! Ещё дырочка на самом конце имеется. Я ещё тогда подумал, что на этом самом ключе как на гильзе свистеть можно. Потому и запомнил. У нас в доме подобных ключей ни у кого нет.
Странное дело, Туран нахмурился. Гораздо более ценные пододеяльники, рубашки и фарфоровые чашки в шкафу остались на месте, а ключи пропали. Очень интересный факт, найти бы ему объяснение. Впрочем… А это что такое? Туран чуть наклонился вперёд. На самой вешалке висит добротная шуба, бобровая, кажется. На подставке под ней дорогие валенки на резиновой подошве. На полке для головных уборов словно пушистый кот развалилась меховая шапка. Даже на вид можно понять, что мех на ней далеко не кошачий.
– Скажите, – Туран медленно повернулся к дворнику Свану, – не в этих ли шубе, валенках и шапке витус Ювин вернулся со службы восьмого числа?
– В них самых, – дворник Сван энергично кивнул. – Я эту шубу чудную ещё давно приметил. Её витус Ювин, говорит, из самой Навиры привёз.
Вот оно что! Туран словно в первый раз уставился на бобровую шубу.
– Смаг, запомни: – не поворачивая голову, произнёс Туран, – люди без своей одежды не пропадают.
– Это как?
– Ну не в одном же сюртуке и в домашних тапочках витус Ювин ушёл из дома. Мороз на дворе. Даже если бы он забыл накинуть на плечи шубу и надеть валенки, то всё равно не ушёл бы дальше подъезда.
– А вы правы, мастер, – Смаг, словно не веря собственным глазам, пощупал рукав шубы.
От столь потрясающего открытия правила приличия в одно мгновенье вылетели из головы молодого полицейского.
– Это же всё меняет. Керосиновую лампу мне, – Туран развернулся на месте.
Экономии ради управляющий домом Тучкова погасил керосинку, что принёс с собой. Благо и без неё в квартире хватает света. Спички едва не рассыпались по столу, а стеклянная колба едва не сыграла на пол, пока Туран заново поджигал фитиль.
В гостиной оба окна выходят на Вольную улицу. Туран отдёрнул занавеску в сторону. Оба подоконника засыпаны снегом, белое-белое пушистое покрывало чуть-чуть совсем налезло на самый низ деревянной рамы. Нет, это точно не здесь.
Одно единственное окно в спальне выходит на задний двор. Занавески плотно сдвинуты. Зато подоконник снаружи едва-едва присыпан снегом. Сквозь тонкую плёнку просвечивает красное железо. Это здесь.
Упрямый шпингалет тихо щёлкнул, Туран рывком распахнул обе створки. В квартире витуса Ювина и без того заметно прохладно, а через распахнутое окно вовнутрь ворвался обжигающий морозный ветер. Обе шторы тут же выгнулись словно наполненные ветром паруса.
– Что внизу? – Туран высунул голову наружу.
– Там спуск в подвал, – из-за спины отозвался управляющий домом. – Мы там дрова храним. Это, чтобы сараями двор не загромождать.
И в самом деле чуть правее от окна видна хорошо расчищенная дорожка. С начала зимы дворник Сван накидал точно под окном спальни приличный сугроб. И этот самый сугроб с высоты третьего этажа не кажется ни ровным, ни гладким.
– Все за мной, – Туран торопливо отошёл от окна. – И да, Смаг, керосинку прихвати.
Пусть пятки жжёт от нетерпения, однако в гостиной Туран подхватил со стула зимнее пальто и прямо на ходу надвинул на голову меховую шапку. Молодой помощник, а так же управляющий и дворник, бойко выскочили следом за Тураном на улицу.
Задний фасад дома Тучкова не менее величественен, чем парадный. Это плюс самому витусу Тучкову. Обычно домовладельцы любят экономить на оформлении задней части, но только не в этом случае. Это только на Вольной улице возвышаются высокие каменные здания, а дальше вновь тянутся деревянные частные дома, иначе говоря, обычные деревенские избы с огородами и сараями. Дом Тучкова и с тыльной стороны великолепно просматривается на множество кварталов. В хорошую солнечную погоду его отлично видно аж от самой кромки вековой тайги. Но это ладно.
За домом Тучкова и в самом деле сарайками, кособокими халупами с дощатыми дверцами, даже не пахнет. Зато кирпичный забор в пару метров высотой будто сдерживает с тыла наступление деревенских изб. Спуск в подвал, к широкой и низкой двери, тщательно очищен от снега. Снизу сугроб кажется ещё больше, чем из окна спальни витуса Ювина. Левой рукой Туран коснулся кирпичной стены дома Тучкова, пальцы даже сквозь тёплую рукавицу ощутили холод.
Первоначальное предположение переросло в уверенность. Сугроб по правую руку как раз возле стены изрядно примят. Видно, как кто-то на так давно залезал на него. В снегу остались глубокие отпечатки ног.
– Смаг, – Туран повернулся к помощнику, – давай керосинку.
Исполнительный помощник тут же протянул керосиновую лампу, яркий огонёк внутри стеклянной колбы нервно дёрнулся. Туран неловко, словно слон в посудной лавке, взобрался на сугроб, ноги тут же провалились по самые колени. Зато сверху отлично видна сильно размытая человеческая фигура. С левой стороны отчётливо выделяется рука. Голова и плечи промяли снег гораздо сильнее левой ладони.
Керосиновая лампа пришлась очень кстати. Без неё в потёмках на заднем дворе было бы вообще ничего не видно. Стеклянная колба мелодично звякнула о стену. Бинго! Лампа качнулась в руке, Туран усмехнулся. Объективная реальность изменена, на красных кирпичах отлично видна ещё более тёмная красная полоса.
А это что такое? Левая рука выудила из кармана лупу. Точно, они: на шве между кирпичами застряли тёмные волоски. Тогда, Туран наклонился ниже, керосиновая лампа ярким пятном тут же осветила примятый снег, и это имеется. Через тонкий слой снега просвечивает большое тёмное пятно.
– Что там, мастер?
Туран повернул голову. У молодого помощника от нетерпения сдали нервы. Смаг едва ли не танцует возле сугроба, носки его серых валенок засыпаны снегом.
– Лезь сюда, – Туран отступил в сторону, правая нога провалилась в сугроб до середины берда.
Смаг не заставил себя ждать. Паренёк бойко и весьма ловко залез на сугроб. Эмоциональный фон парня аж звенит от любопытства и нетерпения.
– Что видишь? – Туран протянул помощнику керосиновую лампу.
– Ну, это, – керосинка неловко качнулась в руке Смага, – сугроб примят как-то странно. Здесь явно не топтались, а… Господи! Сюда же кто-то упал!
Радость и восторг выплеснулись из души Смага большими ярко-оранжевыми волнами.
– А если точнее? – правой рукой Туран показал на кирпичную стену.
– Точнее? – Смаг приблизился, едва ли не поцеловал красные кирпичи. – Мастер! Да это же он головой шаркнулся! Да, точно головой. Только кто же так прыгает? Так ведь и убиться недолго.
Молодой полицейский отличается хорошей наблюдательностью, а вот с логикой у него пока не очень, опыта не хватает. Туран сполз обратно на вычищенную дорожку. Комочки стылого снега пролезли глубоко в валенки, брюки и носки придётся сушить, но это мелочи.
– Смаг, учись мыслить не как обыватель, а как сыщик, – Туран отступил в сторону, на свободное место с сугроба тут же спустился молодой полицейский. – С очень большой долей вероятности Рисан Ювин убит.
– Как убит? – тут же ахнул утус Неев.
Эмоциональный фон управляющего домом Тучкова взорвался от ужаса. Не иначе, в голове утуса Неева вихрем пронеслись мысли о потерянной навсегда репутации дома, о гневе витуса Тучкова и прочие апокалипсические картины ближайшего будущего.
– Строго говоря, пока нет трупа витуса Ювина, – Туран повернулся к управляющему, – нет убийства. Однако, поверьте моему опыту, вашего жильца больше нет в живых. Убийца не мог вынести труп Рисана Ювина на улицу, иначе его тут же заметил бы и остановил ваш дворник.
В эмоциональном фоне дворника Свана в одно мгновенье пышным шиповником расцвела гордость. Да и внешне служитель метлы и лопаты несколько приосанился и распрямил плечи.
– Единственный способ избавиться от трупа – выбросить его через окно, – Туран поднял руку. – Вот почему на карнизе в спальне почти не было снега. Преступник смёл его, когда открывал створки. Однако ему не удалось аккуратно выбросить труп. В полёте голова Рисана Ювина задела стену. На кирпичах остались его кровь и волосы.
Управляющий и дворник как по команде уставились на кирпичную стену.
– Ну а после глубокой ночью преступник вернулся и вывез труп Рисана Ювина.
– А куда он его вывез? – Смаг поднял керосиновую лампу.
– А бог его знает? – Туран пожал плечами. – Преступники увозят труп с места преступления с одной единственной целью – избавиться от него. Может быть тело Рисана Ювина вот уже третий день как закопано, спущено в прорубь под лёд или даже кремировано.
– Простите, мастер, – дворник Сван поднял руку.
– Сожжено, – пояснил Туран. – Мало ли в Ничеево больших печей. К слову, уважаемый, почему вы не сообщили о примятом сугробе? Ведь на нём остался весьма приметный силуэт от человеческого тела. Не говоря уже о луже крови и следов на стене.
– Простите, мастер, – дворник Сван потупил глаза. – Сугроб-то я приметил, только решил, что это детишки баловались, опять. О том, что там, сверху, силуэт человеческий быть может, даже мыслей не было. Дети, мальчишки, они же такие, часто по сугробам лазят.
Туран недовольно пождал губы. Но, крыть нечем. Он и сам в далёком детстве любил с друзьями ползать где ни попадя. От чего отец сильно ругался и пару раз от души отхлестал ремнём.
– Ладно, что сделано, того не вернуть. Уважаемый, – Туран вновь глянул на дворника, – вам тем более необходимо пройтись по квартирам в первом подъезде и спросить жильцов о том господине восьмого февраля. Вполне возможно, что вы видели убийцу.
– Да не уж что? –дворник Сван сдавленно ахнул.
– Повторяю, вполне возможно. Да, Смаг, – Туран оглянулся на помощника, – помоги уважаемому Свану. Как я уже говорил, твоя шинель очень благоприятно действует на обывателей.
– Будет исполнено, мастер, – Смаг вежливо склонил голову.
У сугроба под окном спальни пропавшего чиновника делать больше нечего, Туран и управляющий вернулись в квартиру. Всесильному богу бюрократии плевать на судьбы людей, в первую очередь он требует отчётность, отчётность и ещё раз отчётность в трёх экземплярах. За всё тем же столом в гостиной чиновника Ювина Туран заполнил протокол осмотра места преступления.
Через полчаса выяснилось, что прилично одетый господин, то ли дворянин, то ли чиновник, вечером восьмого числа ни к кому из жильцов первого подъезда не приходил. Предположение, что дворник Сван видел убийцу Рисана Ювина, переросло в уверенность. Правда, нужно ещё найти этого господина и доказать его вину.
Перед уходом Туран велел управляющему домом Тучкова запереть дверь в квартиру, порядок не наводить и никого в неё не пускать до особого распоряжения. Если же кто придёт справиться о витусе Ювине, то немедленно отправить его в полицию. Хотя, не исключено, что чиновник Контрольной палаты всё ещё жив. Другое дело, что сам Туран в подобный счастливый исход верить отказался. Слишком, слишком много улик указывает на то, что Рисан Ювин убит.
Дверь в квартиру номер семь тихо захлопнулась. Управляющий Неев старательно запер её, замок несколько раз выразительно щёлкнул. Страсть как спать хочется, Туран зевнул так, что от напряжения едва не выскочила челюсть. Только, увы, сперва придётся зайти в Управление полиции, оставить в кабинете саквояж криминалиста и спрятать в сейф новые бумаги по уголовному делу. Сил едва хватило на то, чтобы поужинать в ресторане гостиницы и подняться на третий этаж. На этот раз в шикарной двуспальной постели номера люкс Туран уснул, едва голова коснулась подушки.
