Глава 24
Там слева по борту,
Там справа по борту,
Там прямо по ходу
Мешает проходу
Рогатая смерть!
B.C. Высоцкий
Здесь совсем другая природа. После вулканической жары нам кажется, что мы попали в рай. Но не успеваем мы осмотреться, как приходим к выводу, что первое впечатление, как всегда, обманчиво. Температура здесь около пятнадцати градусов ниже нуля. Плюс приличный свеженький ветерок. Холодок, как поётся, бежит за ворот. А за этим воротом у нас всё мокро от пота.
Местность, куда мы на этот раз попали, довольно безрадостная. Даже унылая. Плоская, как стол, серая песчаная степь, поросшая чем-то вроде полыни. Только на горизонте виднеется гряда невысоких холмов. Именно на эту гряду и показывает направление Анатолий. Зона следующего перехода где-то за этими холмами.
Небо имеет зеленоватый, скорее даже салатный оттенок, и по нему быстро летят редкие желтоватые облака. Солнце здесь выглядит меньше обычного, и оно какое-то тёмное. Цвета охры. Атмосфера несколько разреженная, но для дыхания вполне пригодная. Вредных компонентов мы не обнаруживаем. И ничего живого, кроме этой бурой и жесткой полыни, тоже пока не видно.
—Двадцать пять километров, — сообщает Анатолий.
Вряд ли в этой Фазе мы встретим что-либо, заслуживающее внимания. Тем более климат как-то не радует. Двадцать пять километров — не велико расстояние, дойдём за несколько часов. Но сначала не мешает передохнуть и подкрепиться.
—Никто не заметил, — спрашиваю я за обедом, — нас из той Фазы не провожали?
—Некогда смотреть было, — машет рукой Пётр. — Вы с Леной медведей стреляли, Толя переход настраивал, а мы следили, чтобы нас эти твари со стороны не обошли.
—И то верно, — соглашаюсь я. — Не до того было, чтобы по сторонам глазеть. А ты, Лена, что призадумалась?
—Помнишь, мы перед своим последним ночлегом встретили некоего Фому? Он еще привёл нас в замок. И он рассказывал Лему о новом Заколдованном Месте. Ты помнишь, как он его описывал?
—Стоп! — я вспоминаю слова Фомы. — Удивительное совпадение.
—Совпадение?
—Уж не хочешь ли ты сказать…
—Я пока еще ничего не хочу сказать. Я только отмечаю тот факт, что Заколдованное Место, описанное Фомой, странно напоминает ту Фазу, из которой мы только что вышли.
—Хм! А не подсунули ли нам наши провожатые вместо межфазового перехода переход в сотворенное ими Заколдованное Место? Братцы, никто из вас не ощущает, что он стал покрываться камнем? А может быть, у кого-то вместо рук уже клешни отрастают?
—Это исключено! — возражает Анатолий. — Переход был именно в другую Фазу. За это я ручаюсь.
—Нет, Андрюша, Толик прав, — продолжает свою мысль Лена, — мы действительно перешли в другую Фазу. Но давай отбросим шутки в сторону. Мы сейчас на Земле? Я имею в виду нашу классическую Землю.
—Разумеется, нет. В этой Фазе мы находимся где-то посередине между орбитами Земли и Марса.
—Верно. А в предыдущей Фазе мы были на Земле?
—Тоже нет. Нигде на Земле, ни в одной из известных нам Фаз, кремнийорганическая жизнь не встречается.
—И какой из этого следует вывод?
—Пока никакого. Только смутные догадки.
—Постараемся эти догадки из смутных сделать ясными. Давай подумаем вместе. Наверняка ты сейчас ломаешь голову над этой странной аналогией. Я тоже поломала. И мне в ломанную голову пришла соответствующая сумасшедшая мысль.
—Интересно, какая?
—А не занимаются ли наши «прорабы» по совместительству освоением миров, непригодных для жизни человека? Так сказать, готовят почву для будущей своей деятельности, расширяют полигон. Причем в таких местах, где их заведомо никто не застукает и не попросит очистить помещение.
Лена замолкает и задумчиво смотрит куда-то в сторону виднеющихся на горизонте холмов. А я сопоставляю её слова с тем, что мы видели в трёх Заколдованных Местах с тем, что рассказывал об этих Местах Лем; вспоминаю в подробностях рассказ Фомы о новом Заколдованном Месте. Наконец я сравниваю этот рассказ с той Фазой, которую мы только что покинули. Время побери! А ведь Ленка-то у меня умница. Впрочем, я всегда это знал.
—Вывод напрашивается один. Наши «прорабы» или их хозяева занимаются колонизацией миров, непригодных для жизни человека. А Заколдованные Места — это лаборатории, где они создают обитателей для этих миров. А в качестве, если можно так выразиться, сырья используют жителей той Фазы.
—Вот видишь, какой ты у меня умница. А говоришь, я гений.
Покончив с обедом, мы направляемся в сторону гряды холмов. При ближайшем рассмотрении они поражают своей чужеродностью. Впечатление создаётся такое, что эти черные угловатые массы выдавлены из недр совсем недавно и успели только остыть. Ни песок, ни вода, ни солнце еще ничего не успели с ними сделать. А когда мы подходим к ним вплотную, то убеждаемся, что это действительно не холмы, а монолитные каменные образования. Дальше эти «холмы» или утёсы идут сплошной полосой, и нам приходится лавировать между ними, словно в лабиринте. А основание каждого из этих чернокаменных образований от пятисот метров до двух километров в диаметре. Таким образом, двадцать пять километров пути вполне могут превратиться во все пятьдесят. Но делать нечего. Не лезть же через эти скалы напрямую.
Мы петляем в лабиринте черных монолитов, стараясь хотя бы приблизительно выдерживать направление на зону перехода. Мёртвая тишина нарушается лишь звуком наших шагов и редкими чертыханиями Анатолия — это когда нам приходится делать очередной крутой поворот, уводящий нас еще дальше в сторону от основного маршрута.
Новый звук неожиданно режет наши уши. Словно неподалёку, за ближайшим каменным монолитом, с трудом проворачивается большое, полностью лишенное смазки колесо. Мы, ошеломлённые, останавливаемся и оглядываемся по сторонам. И тут, как бы в ответ на первый звук, доносятся один за другим еще четыре таких же скрипа. Кто это там разъездился на несмазанных осях?
На всякий случай приводим оружие к бою и осторожно двигаемся дальше. Анатолий, идущий впереди, входит в очередной проход и, пройдя по нему несколько шагов, резко останавливается. Впечатление такое, словно перед ним разверзлась пропасть. Или он увидел по меньшей мере черта с рогами, хвостом и при всех прочих атрибутах.
— Ого! — произносит он почти шепотом. — Это еще что за хрень?
Нам становится интересно, что это за хрень он там увидел. Мы осторожно выглядываем из прохода и видим такое, что иначе как хренью не назовёшь.
Первая ассоциация, которая возникает у меня при виде этого сооружения или… Назвать эту «хрень» существом, язык не поворачивается. Короче, первое, пришедшее мне в голову сравнение — это опора высоковольтной линии. Затем в голову приходят ассоциации более утонченные. Вспоминается Герберт Уэллс с его «Войной Миров». Конечно, не сам Уэллс, а описанные им боевые машины марсиан.
«Хрень» смонтирована из тонких прутьев черного цвета. Четыре ажурные опоры сходятся на высоте более десяти метров. В этой точке расположена каплеобразная черная голова (или кабина) около полутора метров в поперечнике и более четырёх метров в длину. Капля неровная, покрыта шипообразными выступами и направлена острым концом вперёд. Во всяком случае, в ту же сторону направлены три больших прожектора, а может быть, излучателя. А может быть, и глаза, отливающие бирюзой.
«Капля» медленно вращается справа налево и обратно в секторе около сорока пяти градусов, словно сканирует перед собой пространство. Низкорослой Наташе плохо видно из-за наших плеч. Она выходит несколько вперёд и тут же попадает в поле зрения бирюзовых излучателей (или глаз?). «Хрень» нацеливает на неё острый конец своей «капли» и издаёт серию громких скрипучих звуков разной высоты и длительности. Из-за черных каменных утёсов с разных сторон доносятся ответные скрипы.
«Хрень» делает в нашем направлении два быстрых шага метров по пятнадцать каждый. Тут уже в поле её зрения попадает вся наша компания. «Хрень» разражается новой серией громких скрипов, на этот раз уже с вариациями. Острый конец каплеобразной капсулы, увенчанной бирюзовыми чашами, устремлён прямо на нас.
— Назад! — одновременно реагируем мы с Петром.
Мы прячемся за каменным утёсом. Вовремя. По тому месту, где мы только что стояли, ударяет тугая струя слепящего пламени голубоватого цвета. Попавший под неё песок и гравий моментально спекаются в стеклообразную массу. А «хрень»-то агрессивная. Вон как плюётся. Придётся принимать бой. Нам надо как раз в тот проход между утёсами, который закрывает этот огнемёт на ходулях. Интересно, насколько эта «хрень» уязвимая? Вздергиваю пулемёт, выскакиваю в проход и даю короткую очередь прямо по каплеобразной капсуле. Пули высекают искры и с визгом рикошетят. А я еле успеваю спрятаться за утёс. По монолитной стене медленно стекают капли каменного расплава. Ничего себе плевки у этого верблюда!
И чем же нам его уделать? Гранатомёт его, возможно, возьмёт. Но их у нас осталось мало. А судя по многочисленных ответным скрипам, нам впереди предстоит еще не одна такая «приятная» встреча. А как им понравится лазер?
—Толя! Наташа! Резаните его! Наташа — в голову, Толя — по ногам!
Анатолий с Наташей выскакивают с разных сторон прохода. И пока «хрень» соображает, в кого из них первого плюнуть, её поражают два лазерных луча. Капсула беззвучно лопается, разбрасывая в разные стороны черные фрагменты. А две передние опоры, перерезанные посередине, складываются, и обезглавленная конструкция с грохотом валится на землю. До бластеров, слава Времени, дело пока не дошло.
—Толя, Наташа! Вперёд! Мы за вами!
Поскольку скрипящие звуки доносятся со всех сторон, мы не выбираем направления, а руководствуемся показаниями индикатора установки создания переходов. Всё равно прорываться придётся с боем. Я задерживаюсь на несколько секунд, подобрав осколок разбитой капсулы. Это не металл и не пластик. Очень похоже на керамику. Подробно разглядывать некогда. Отбрасываю осколок и догоняю нашу команду, уже ушедшую вперёд. В руках у Лены вижу небольшой черный стержень.
—Это Наташа на ходу от опоры отхватила, — предупреждает Лена мой вопрос. — Похоже, что мы опять столкнулись с кремнийорганической формой жизни. Только мне кажется, что на этот раз здесь больше кремния, чем органики.
Анатолий, ведущий нашу группу, сворачивает в очередной проход, но тут же возвращается назад и прячется за черный утёс. Мы следуем его примеру и тоже прячемся за каменными выступами. Из прохода вылетает струя пламени, а вслед за ней с угрожающим скрипом появляется двойник только что уничтоженного нами монстра. Лазерные лучи быстро подсекают ему ходули, а потом взрывают и капсулу.
Без задержки двигаемся дальше. Скрипы между тем приближаются. Похоже, мы уже в кольце. Поэтому только вперёд.
Впереди движутся Анатолий с Наташей, вооруженные лазерами. За ними идут Пётр с Сергеем. У них бесполезные в данном случае автоматы. Замыкаем группу мы с Леной. У нас в руках бластеры — последний довод хроноагентов.
Наташе с Анатолием приходится пускать своё оружие в ход довольно часто. Мы уже теряем счёт поверженным ими монстрам и утрачиваем к ним всякий интерес и уважение. Но, как известно, недооценка противника еще никому и никогда не шла на пользу.
Перед нами узкий, уходящий в обе стороны проход. Анатолий уверенно пересекает его и ведёт нас дальше между двумя утёсами. Наташа следует за ним.
—Справа! — кричит Пётр и одним прыжком нагоняет Наташу с Анатолием.
А Сергей отступает назад к нам с Леной. Вовремя. В то место, где только что шли наши товарищи, бьёт и оплавляет песок струя голубого пламени. Мы уже успели убедиться, что интервалы между выстрелами у этих монстров составляют не менее пятнадцати секунд. Наташа выскакивает в проход и вскидывает лазер. В тот же момент струя пламени бьёт в черный утёс совсем немного выше её головы. Удачно промахнулся! Чуть ниже, и от Наташи даже пепла не осталось бы. Со стены утёса стекают капли расплава.
Пётр рывком втаскивает девушку под защиту утёса. И тоже вовремя. Первый монстр, атаковавший нас справа, уже готов ко второму выстрелу. Мы разделены. Причем оба лазера находятся с одной стороны, и именно этот проём монстры держат под прицелом своих огнемётов. Придётся нам с Леной действовать бластерами. Рискованно, но иного выхода я не вижу. Эти «марсиане» не дадут Наташе с Анатолием высунуть нос из-за утёсов.
И тут я замечаю, что Пётр с Сергеем давно уже обмениваются какими-то знаками. Не успеваю я выяснить, в чем дело, как Сергей и Пётр, пригнувшись, стремительно бросаются навстречу друг другу и тут же скрываются за утёсами. Пётр у нас, Сергей у Анатолия с Наташей. С обеих сторон запоздало бьют струи голубого пламени. Тут же из своего укрытия выскакивают Наташа с Анатолием. Сверкают лучи лазеров, и монстры, лишившись «голов», застывают на месте.
—Схлопку на вас, героев! — набрасываюсь я на Петра. — А если бы кто-то из вас не успел проскочить? Просто споткнулся бы?
—Да всё было продумано, Андрей. Я сразу понял, что они тупые и не смогут принять в таком случае быстрое и верное решение. Так и получилось. Каждый из них погнался за двумя зайцами сразу и ни одного не поймал.
—Ты вот что, аналитик хренов, на будущее воздержись от воплощения таких смелых инициативных решений. Понял?
—Как не понять? Но согласись, Андрей, решение в любом случае было разумным.
—Что значит в любом случае?
—Даже если бы кто-то из нас и погиб, всё лучше пожертвовать менее ценным человеком…
—Слушай, Петенька! Чтобы я больше не слышал от тебя рассуждений о сравнительной ценности членов нашей команды. Прошлый раз, когда вы с Сергеем затеяли на эту тему спор, я отшутился. Но запомни, это была отнюдь не шутка. Запомнил?
—Запомнил.
—И не забывай, пожалуйста. Рисковать собой я запрещаю.
—Понял я, Андрей, всё понял. Но как было в этом случае обойтись без риска?
—А очень просто. Мы с Леной намеревались расстрелять их из бластеров. Тоже, конечно, риск, но меньший и без жертвоприношений.
Весь этот разговор происходит на ходу. Анатолий лавирует между черными утёсами, ведёт нас к зоне перехода и периодически расстреливает ходячие огнемёты. Нам остаётся только перешагивать через поверженные кремнийорганические конструкции.
Теперь Анатолий с Наташей минуют боковые переходы, подстраховываясь: Анатолий проходит вперёд, а Наташа контролирует оба направления с лазером наготове. Потом она догоняет Анатолия и идёт вместе с ним до следующего опасного участка. Сколько они уничтожили этих тварей на ходулях, плюющихся голубым пламенем, одно Время знает.
—Осталось два километра, — объявляет Анатолий.
На этих двух километрах нам не встречается ни одного огнедышащего монстра. И это странно, так как визгливые скрипы не стихают. Значит, Анатолий с Наташей перебили еще далеко не всех тварей, и они присутствуют где-то поблизости в значительном количестве.
—Мы у цели, — объявляет Анатолий, устремляясь в очередной проход между черными утёсами.
Не успеваем мы за ним последовать, как Анатолий быстро возвращается назад. Он сильно взволнован и даже несколько бледен.
—А цель-то перекрыта, — сообщает он почему-то шепотом и добавляет. — Намертво.
—Пойдём посмотрим, — предлагаю я.
С нами идёт Лена. Наташу, Петра и Сергея мы оставляем в начале узкого извилистого прохода, ведущего к нашей цели. Через пятнадцать метров мы осторожно выглядываем из-за камней. То, что предстаёт перед нами, скажем прямо, не слишком-то радует.
Довольно широкий, более пятидесяти метров проход заполнен ходячими огнемётами. Их здесь более полусотни. Они построились в три ряда и подковой охватили проход между двумя черными утёсами.
—Переход откроется именно там, — поясняет Анатолий.
Атаковать эту армаду, пробивая в их рядах брешь, равносильно самоубийству. Искать какое-либо неординарное решение нет времени. Со всех сторон доносятся противные, режущие слух скрипы. Это идут загонщики. Они выгоняют нас прямо на эту засаду.
—Вы не находите интересным, что они сосредоточились именно здесь и перекрыли именно этот проход? — спрашиваю я.
—Находим, — отвечает Лена. — Только ничего интересного в этом нет. Наши «прорабы» тоже умеют вычислять переходы. И будьте уверены, без них здесь не обошлось.
—Несомненно, — соглашаюсь я и спрашиваю: — Толя, а где можно открыть другой переход?
—Километров за сорок отсюда. Но я думаю, что если мы туда пойдём, нас будет ждать то же самое.
—Верно, — соглашается Лена. — К тому же туда еще и дойти надо. А это будет непросто. Это же облава по всем правилам охотничьего искусства.
—Обложили меня, обложили! Но остались ни с чем егеря! — тихо напеваю я, оценивая ситуацию.
Лена понимает мои слова несколько иначе.
—У тебя уже есть какое-то решение?
—Решение, Ленок, может быть здесь только одно. Крушить их из бластера. Но как? Отсюда мы даже носа не высунем.
—А нос и не обязательно высовывать. Достаточно высунуть ствол бластера.
—А тебе отсюда хорошо видны фланги? Что, если справа и слева стоят такие же орды и только и ждут, чтобы мы замочили эту толпу и с криками «Ура!» выскочили из-за укрытия?
—Выход один: взобраться на утёс и осмотреться. К тому же сверху эту орду можно будет накрыть одним, самое большее двумя выстрелами.
—Взобраться, говоришь? Разумно. Только как это сделать?
Я с сомнением смотрю на почти отвесную стену. Нельзя сказать, что она совсем гладкая. Но я бы не взялся карабкаться на высоту почти пятидесяти метров, используя для опоры рук и ног те, мягко говоря, символические выступы и впадины, которыми испещрена крутая каменная стена.
—А я попробую, — говорит вдруг Лена.
—Ты?
—Да. Мы с Миреком в миру занимались скалолазанием. Не буду хвастаться, но мы делали успехи. Только не надо меня отговаривать, раз я на это решилась. Мне и самой страшно.
Лена снимает ранец и всё снаряжение, оставляет себе только бластер, резак и моток верёвки. Подумав, снимает башмаки на толстой подмётке, достаёт из ранца голубые чешки и натягивает их на ноги.
—Ну, — Лена вздыхает, — нервных просят не смотреть.
Я человек далеко не слабонервный. Но и мне не по себе смотреть, как хрупкая с виду женская фигурка в камуфлированном комбинезоне, цепляясь за невидимые отсюда выступы и впадины, карабкается по почти отвесной стене. А Лена лезет и лезет вверх, она взобралась уже более чем на двадцать метров. Изредка она останавливается, но не за тем, чтобы передохнуть, а для того, чтобы выбрать более надёжный путь.
Анатолий уже привёл сюда Петра с Сергеем, оставив Наташу с лазером прикрывать нас с тыла. Они молча, затаив дыхание, смотрят, как Лена медленно одолевает метр за метром, неуклонно приближаясь к вершине утёса. Ни разу у моей подруги не соскользнули с опоры ни руки, ни ноги. Она уверенно поднимается всё выше и выше. Нас, конечно, учили и этому делу. Но что значат учеба и тренировки без постоянной практики? А у Лены этой практики в мирской жизни было, видимо, достаточно. Но всё равно смотреть на неё сейчас, прямо скажем, жутковато. Даже через бинокль в щитке шлема не видно, за что же она там цепляется. Впечатление такое, словно она лезет вверх по гладкой стене. И впечатление, должен сказать, не из приятных.
Но всё когда-нибудь кончается. У нас вырывается дружный вздох облегчения, когда Лена, одолев последние метры, усаживается на вершине утёса. Она бросает взгляд на пройденный путь и только головой качает. Первым делом она закрепляет на вершине верёвку и сбрасывает конец нам под ноги. Потом внимательно осматривается. Я обращаю внимание, что она надолго задерживает взгляд на правом секторе. Осмотревшись, Лена берет бластер на изготовку и поднимает левую руку.
—Толя, — командую я, — делай переход.
Пока Анатолий готовит переход, Сергей бежит за Наташей, и вскоре они присоединяются к нам. Увидев Лену на вершине утёса, Наташа только испуганно ойкает, но Анатолий не даёт ей увлечься.
—До открытия перехода осталось пять минут, — сообщает он.
—Скажешь, когда останется одна минута, — говорю я ему.
Лена сверху внимательно следит за нами и ждёт моего сигнала. А сзади всё ближе и ближе доносятся скрипы загонщиков.
Медленно тянутся минуты. Наташа держит на прицеле своего лазера проход, из которого в любой момент могут появиться загонщики. Пётр с Сергеем бессильно сжимают бесполезные автоматы. Я с тревогой смотрю на Лену. И только Анатолий занят полезным делом, он открывает переход в другую Фазу. Что ждёт нас там? Но для начала не мешало бы вырваться из этой Фазы. Здесь всё сейчас зависит от Лены и слаженности наших действий. Я никого не инструктирую, все и так знают, что нужно делать.
К моим ногам падает камень, завёрнутый в бумажку. Разворачиваю её и читаю:
«Выходи первым и будь готов, что слева стоит еще одна группа. Мне отсюда не видно. Кажется, там кто-то есть».
— Я выхожу первым, — распоряжаюсь я. — Лена и Наташа — замыкающие.
—Внимание! — подаёт голос Анатолий. — Минута!
Я машу Лене рукой. По нам не бьёт ударная волна и не обжигает пламя взрывов, мы надёжно прикрыты каменными монолитами. Но я хорошо представляю, что сейчас творится там, куда стреляет Лена. Я насчитываю два взрыва совсем рядом с нами и один где-то в отдалении, справа.
Лена, закинув бластер за спину, перебирая руками верёвку и отталкиваясь ногами от стены, быстро спускается к нам. Я поднимаю бластер и выхожу вперёд.
—За мной! К переходу!
Между утёсами колышется знакомое сиреневое марево открывшегося перехода. На том месте, где только что плотными рядами стояли ходячие огнемёты — площадка оплавленного песка. Чуть подальше, справа и слева, грудами валяются поверженные ударной волной монстры. Во все стороны торчат их ажурные ходули.
Но всё это я охватываю беглым взглядом. Сейчас моя задача — прикрыть нашу группу от возможной атаки слева. Интуиция Лену не подвела. Оттуда через завал разбитых ударной волной монстров в нашу сторону пробирается два десятка ходячих огнемётов. Один выстрел из бластера, и нет ни завала, ни тех, кто пытался нас атаковать. На всякий случай с бластером наготове остаюсь возле перехода и пропускаю в него одного за другим Петра, Сергея, Лену, Анатолия и Наташу. Сам ухожу последним.
