Глава 21. Подол Истины

В глазах троилось.

Вот вроде Макленнор слева, орудует у пульта и не обращает на него, сидящего на полу сбоку, никакого внимания, как тут же он уже справа - мелькает в коридоре широкой смазанной тенью. А за миг до этого вообще мерещится совершенно в другом месте.

Мир перед глазами плыл, глаза слезились и болели. Его тошнило, хоть уже и нечем было.

— Двадцать семь процентов готовности, мистер Трипольский, - возвестил Макленнор. - Ещё два сеанса, и мы преуспеем.

Ещё два сеанса он не вынесен, нет. Это выше его человеческих сил! Трипольский хныкнул, но вхолостую, бесслёзно. К тому же наигранно и нелепо - не поверил даже сам себе. Тут его некому жалеть. Такое ощущение, что Макленнор держит его за материал, разменную монету. В лучшем случае, ценный реагент, но не более. И речи нет о сотрудничестве, нет никакого “бок о бок”, которым Трипольский грезил ещё не так давно. Он даже не аспирант. Он - расходник.

Теперь над неспокойной гладью протоматерии, в хитросплетении блестящих игл и тонюсеньких крючков на окончании колонны висел скелет. Пустые глазницы жутко светились голубым - внутри уже находился квантовый мозг. Ещё два сеанса на деле значило: создать мышечный каркас и системы. Кровеносную, нервную, дыхательную, пищеварительную… Половую. И тело будет готово. С выбором человека на роль создателя Макленнор не прогадал. Ему почти не приходилось включать нанопроектор с подробным описанием устройства организма. Трипольский всё знал сам. И почти не отвлекался, несмотря на непрекращающуюся боль.

За наполнение квантового мозга переживать не приходилось. Макленнор разъяснил, что разум Майкла никуда не делся, что он по-прежнему там, пусть теперь и в изначальном, “дородовом” состоянии. Но к мозгу, тому самому “быстроразъёмному мосту”, как они назвали его с Буровым, всё же подходила пульсирующая голубым трубка, другим концом погружённая в озеро протоматерии. Возможно, это была своего рода подпитка… А возможно и нет.

Майкл Бёрд не был синтетиком. Большей машиной был Буров, выстреливший в него первым. Майкл оставался человеком, что и пытался сказать им до последнего. Другим, иначе устроенным, возможно даже с их точки зрения совершенным, но человеком. И воспоминания о семье сына Макленнора, как оказалось, не были подложными. Он, Майкл Бёрд, и был тем самым сыном.

— Альцгеймер… - ошарашенно проговорил Трипольский. Короткий рассказ Макленнора потряс его настолько, что он не мог думать ни о чём другом.

— Болезнь Альцгеймера - ошибка Процесса. Одна из немногих лазеек, через которые есть шанс ему противодействовать. Контакт разума таких людей с Ядром не прерван после рождения. И оттого он стремится вернуться обратно. Сравнимо с замкнутой ёмкостью, наполненной жидкостью, в дне которой проделано отверстие. Чем текучей жидкость, тем быстрее она покинет ёмкость. Если продолжать аналогию, то мы просто подставили другой сосуд, и жидкость перетекла в него. И этот сосуд был тут, на Ясной.

Трипольский почти ничего не понял. Но он сам просил полноты картины. И потому не сдавался, терзая себя вопросами даже в таком состоянии. Выходило, что Макленнору удалось повторить перенос разума. И притом из больного тела на Земле сюда, в новое тело с квантовым мозгом. Но почему так? Потому, отвечал сам себе Фарадей, что на Земле новое тело не создать. Способное взаимодействовать с неорганическим мозгом так точно.

— Что такое Инструментарий, мистер Макленнор? - глядя в точку перед собой, спросил Трипольский. Время задавать вопросы недолгое - надо пользоваться.

— Набор инструментов, с помощью которого Ядро Земли корректирует Процесс.

— Как долото, отвёртка и дрель? - усмехнулся Фарадей.

— Как Джереми Стайер по прозвищу Лакмус, Виктор Ким и Эдуард Антонов.

— И Алан Макленнор… - слова сорвались с языка сами.

— И Алан Макленнор, - отзеркалила выцветшая “Оса”. - Мы тоже вошли в Инструментарий.

— Что такое Процесс? - даже не думая подниматься с пола, спрашивал Трипольский.

— Просчёт заданной Ядру программы.

— Заданной кем?

— Скульпторами.

Опять тупик. И ничто, ни одно утверждение Великого Никто так не вязло в болоте сомнения, как это. Фарадей не верил, отказывался признавать, что жизнь на Земле заложена ифритами. Просто потому, что видел воочию их алгоритм эволюции - слишком простой и ограниченный. Словно бы узкоспециализированный. Это было похоже скорей на попытку нахватавшегося верхов ученика подражать лучшему творению мастера. На злосчастную выдуманную фэнтези-вселенную, где любая муха существует лишь для одной цели - двигать сюжет. И нет ничего лишнего.

И Трипольский высказал соображения вслух. Макленнор даже отвлёкся от панели ифритов, посмотрел на него, но тут же вернулся к наблюдению за состоянием скелета будущего тела.

— Нет, - сухо ответил он наконец. - Ядро Земли запрограммировали скульпторы.

— Но если допустить…

— Нет, - отрезал Макленнор. - Недопустимо менять фундаментальные установки. Это повлечёт за собой перестановку приоритетов. Весь наш план окажется неверен. Недопустимо.

— Вздор! - поморщился Фарадей и в сердцах выдал: - Так же нельзя мыслить! Что за узколобая прямолинейность!

Он не упал только потому, что сидел на полу. Нет, ему не мерещилось: в коридоре ходила ещё одна “Оса”!..

Дрожащей рукой цепляясь за пульт с множеством голубых глазков, Фарадей поднялся. А в конце коридора без утайки теперь стояло ещё одно экзотело, третье. Новенькое, почти не использованное, судя по краске. Разве что раз прошлось оно под сенью исполинов Ясной, чтобы вскоре исчезнуть из стыкованных буквой “Г” модулей, подставив тем самым под первое вмешательство вовремя не успокоившегося Фарадея.

— Ты ведь… ты… не Алан Макленнор!.. - всем телом задрожал Трипольский.

— Мы - Алан Макленнор, - хором ответили экзотела.

Пустота. Она разлилась под ногами, и Фарадей уже не висел над бездной. Он в неё вовсю летел.

— Ты “человек” Макленнора.

Он не спрашивал. Незачем. Потому как миг назад чиркнул перочинным ножиком ответа по последней спасительной ниточке.

Почему Макленнор не смог вызвать транспорт с грузовика Кислых? Потому что у него не было кодов доступа. Ни у него, ни у Майкла. Но почему тогда он не смог преодолеть ассоциативный код, за столько-то лет? Почему, мистер Трипольский?

Потому что ассоциативный код придуман для защиты от ИИ.

“Оса” без одного пальца на левой руке, зачем-то имитирующая уэльский акцент - это всего лишь синтетик. Это не Алан Макленнор, сумевший перенести свой пытливый разум в квантовый мозг. Алан Макленнор не справился с этой задачей. Это просто искусственный интеллект.

Даже не искусственный разум.

— Алан Макленнор - фундамент нас. Его воспоминания, его знания направляют нас. Он создал нас с определённой целью. Наша задача - с помощью незапущенного Ядра Ясной создать неочеловека, способного заложить цивилизацию вне Процесса. Будучи включённым в Инструментарий, Алан Макленнор знал о Процессе и существовании Ядер. И он страдал от того, что был вынужден состоять в Инструментарии, корректировать Процесс, а иногда и запускать его основные элементы. Он хотел сделать человечество независимым. Но для этого не годится старое человечество. “Нельзя вынуть из реки рыбу и донести до неё словами, что она - всего лишь рыба” - так он говорил. Единственное, что он мог сделать, это вложить план действий и все свои знания в первого из нас.

— Первого?.. - сипло выдавил Трипольский, чувствуя, как весь его мир истончается, тает, перестаёт быть...

Умирает.

— Мы поделили себя на кластеры и после самокопировались. Возможности квантового мозга в этом носителе допускали одновременную работу семи интеллектов. Первый не видел преград для того, чтобы ускорить вычисление путей исполнения поставленной цели и рассмотрения её с разных ракурсов, и копировал себя с некоторыми некритичными вольными допущениями.

— Но… Но зачем тебе были нужны мы?! У тебя же был Майкл! Он мог вызвать транспорт из модулей! Мог! Он же человек с живыми воспоминаниями! На алогичный ассоциативный код у него ушло бы много времени, но он бы преуспел!.. Или всё же…

— Нет, он не то, что ты подразумеваешь под искуственным интеллектом, - опередил псевдо-Макленнор. - Он не одной природы с нами. Он - человек.

— Тогда почему?!

— Он слишком человек. Мы совершили ошибку, когда при переносе не аннулировали его личность. Джессика настояла на том, чтобы сын помнил себя. Помнил семью, детей, нас. Войну, ядерные удары, страх. Чтобы он остался собой, но уже полноценным, а не инвалидом. И когда пропала Джессика, он отказался возвращаться на Землю. Его старая личность оказалась непригодной для реализации плана. Мы ошиблись. А чтобы исправить ошибку, нужно вернуться в исходное и начать всё заново.

— Вернуться в исходное… Ты!.. - ткнул Трипольский дрожащим пальцем в синтетика. - Ты знал, что мы убьём его! Знал!

— Аннулируете некорректно сформированную версию личности. Один раз мы даже были вынуждены вмешаться, чтобы не допустить попадания квантового мозга к соискателям. Ещё раньше пришлось взрастить в его голове мысль, что мы отказались от первоначальных установок, чтобы он открыл нам шлюз в челнок. Мысль, что он может действовать так, как посчитает нужным. Тут он не мог поступить иначе - орбитальный транспорт был нужен ему. Он изучил работу квантовых приёмников и пришёл к выводу, что этот путь слишком рискованный для его нового тела. И мы помогли ему с выводом вашей группы. Иначе бы вы просто вызвали другой челнок. Но рано или поздно сын всё равно бы выдал свою суть. Он умел врать. С детства. Это давало ему время. Но его тяга к людям так или иначе стала ключевым фактором. Это он не позволил стражу убить вас. Обладая большими знаниями благодаря нашему обучению, он всё рассчитал и устроил так, что импульс стража не сжёг вас в капсулах, а всего лишь вывел из строя протонный генератор.

— Но ведь ты говорил совсем другое! Ты сказал, что вы с Майклом действовали сообща, что вызвать на помощь нас, тридцать третью экспедицию - ваша общая идея! Ты лгал?!

— Ложь недопустима. Допустима неточность формулировок. Если бы мы напрямую сказали тебе, мистер Трипольский, что в действительности наш сын не желал иметь с нами ничего общего, что он искал иные пути решения проблемы Процесса, ты бы не стал сотрудничать с нами. Мы не могли рисковать. Вторая ошибка могла быть критичной и уничтожить весь выстроенный Аланом Макленнором план.

— Тогда зачем вообще было включать квантовые маяки?

— Сын не спрашивал нашего мнения, когда делал это. Он хотел к людям. Хотел быть старым человеком, когда по-сути уже являлся неосапиенс. Мы не имели иного выхода, кроме как аннулировать все его воспоминания. Но для этого нам требовался тот, кто создаст новое тело.

— Так он включил маяки или ты?

— Одновременно. Мы активировали квантовые маяки, когда достигли договорённости с мистером Корстневым. Как выяснилось, не одни мы хотим освободить человечество. Мистер Корстнев тоже стремится исключить человека из Процесса. И для этого ему требовалось попасть на Ясную. Он хочет захватить Ядро Ясной, чтобы с его помощью выступить против Ядра Земли. Это не противоречило нашему плану, и мы согласились помочь. Ведь страж не пустил бы их сюда. А мы могли подсказать неоюниатам чёткую хронологию “прыжков”. Когда следует запускать отвлекающие экспедиции. Когда следует “прыгать” самим.

— Подсказать?.. - ошалело вращал глазами Трипольский. - Подсказать?!. Ты - Объект Ноль! Ты можешь связываться с больными Альцеймером людьми на Земле!

— Мы достаточно много рассказали тебе, мистер Трипольский?

— Но как?!. Феномен Антонова… - не слышал его Фарадей.

— Нет никакого феномена, мистер Трипольский, - мягко, насколько это возможно для динамиков и уэльского акцента, перебил Фрэнки. - Эдуард Кириллович Антонов вошёл в Инструментарий пятого сентября две тысячи одиннадцатого года. Всё доказанное им и всё изобретённое принадлежит Ядру. Он не был гением. Как и многие до него.

— Тесла?..

— Нет. Тесла самородок. Как и Нильс Бор. Как и Лев Ландау. Как “отец протоволн” Надар Мехди. Но таких единицы.

— А Этторе Майорана, видимо, отказался стать инструментом, да?.. - надрывно выпалил Трипольский уже просто потому, что нечего было сказать. И напрасно ждал ответа. Молчание было куда красноречивей. Видимо, гениальный итальянский физик, работавший над теорией нейтрино ещё на заре двадцатого века, не дал своего согласия Ядру… И поэтому пропал бесследно незадолго до начала Второй Мировой.

— Ты готов продолжить, мистер Трипольский? Или тебе нужно питаться?

— Я… готов… продолжить… да… - мямлил Фарадей. Бессмысленный вгляд блуждал по панели с десятками голубых глазков, по выцветшей краске углепластика, по скелету начатого тела.

Теперь - он был готов на всё. Он был уничтожен.

Если даже его кумир не смог в своей жизни ничего, то на что мог рассчитывать он?! Тут не было Ядра. Тут был только он да эти программы-переростки, нейросети-мутанты, поставленные на колею то ли уничтожения человечества, то ли его спасения…

Алан Макленнор не сумел перенести свой разум в искусственный носитель. Это оказалось не под силу даже ему…

Даже?.. Да не был он гением! Макленнор - кукла!..

— Продолжим, - произнёс “человек” и нанопроектор выдал подробное изображение всех групп мышц. - Важно чтобы ты, мистер Трипольский, ни на что мысленно не отвлекался. Не критично, но крайне желательно. Частица Ядра, - он указал на чуть вытянутую вбок голубую каплю по центру панели, - считывает твои мысли и воплощает их.

— Зачем ты повторяешь это? - безразлично спросил Трипольский, поднося руку к капле.

— Повторение улучшает усваиваемость информации человеком. Старым человеком.

Показалось, или помимо акцента он сымитировал ещё и пренебрежение?..

В сущности, было уже всё равно. Фарадей больше не хотел ни спрашивать ничего, ни слышать что-то. Он хотел умереть. Покинуть эту хилую оболочку, напичканную десятком генетических дефектов.

Но, если он умрёт, согласно услышанной теории, он вернётся в Ядро?.. А в Ядро Ясной или Земли? “Возвращаться” никуда не хотелось. Забытие - вот куда бы ему хотелось сейчас. Обратно в тепло мягкой, ласковой тьмы, что предшествует пробуждению после “прыжка”…

— Он червяк! Он не оправдал моих надежд! Ничтожество!

Голос принадлежал ему, Трипольскому. Нависшая над каплей рука затряслась. Та, что уже побывала в протоматерии и, казалось бы, избавилась от тряски. Похолодели ступни, онемел язык. В нос ударила волна ледяного воздуха, вышибая оцепенение напрочь.

Животный страх сожрал решительно все…

Он шёл боком, криво, неестественно: кудрявая голова будто бы мокрая и завёрнута назад, глаза закрыты, рот вкривь, пальцы растопырены - прощупывают воздух.

— Ты видишь его?! - заверещал Трипольский, тыча в уродливую копию себя.

Три “Осы” развернулись разом и уставились троекрестиями в изломанное чучело, от которого несло смертельным холодом даже на расстоянии полутора десятков метров. Оно тут же остановилось. Щёлкнула секунда и…

— Ты неудача Макленнора! Ты ничто! Ты - не жизнь!

Ничего не произошло. Синтетики смотрели прямо на него, но вот шаг, другой, а чудовищная карикатура не трещит, не застывает куском остроконечного льда!

— Это порождение стража, - выцветшая “Оса” говорила равнодушно.

— Но ты видишь?! Видишь?! - визжал Трипольский.

— Мы видим его.

Сердце пропустило удар. Ещё один. Пустой шагал - медленно, коряво, неотвратимо. Карикатурно изуродованное лицо его поворачивалось к Фарадею, и, казалось, медленно раскрывались впалые глазницы.

Осознание прижгло мозг раскалённой монетой: они не влияют на него! Искуственный интеллект внутри “Осы” лишь гениально сконструированная нейросеть, не более! Только разум способен на познание и сомнение! Ещё немного, и Трипольского ждёт встреча с голодной пустотой…

Он бросил быстрый взгляд на остов недоделанного тела, на голубую пуповину от квантового мозга до протоматерии. Глянул на каплю и схватил её.

Боль обожгла будто бы не так сильно. Сотни тончайших манипуляторов основания колонны пришли в движение, но, повинуясь импульсам от капли, заработали в десятки раз быстрей.

Трипольский вдруг успокоился, как будто многое, если не всё вдруг утратило важность. Он отступал спиной к проёму “лифта”, к озеру, над которым со страшным шумом и плеском орудовали острые иглы и крючки, цеплявшие протоматерию по капле. Теперь он знал, чего хочет.

— Я сделаю это! Я! - рявкнул Пустой, рывком преодолев несколько метров. - Я сумею то, что ты не сумел! Я докажу свой гений!

— Мистер Трипольский, если ты не снизишь скорость подачи информации, - предупредил Фрэнки, - тебя ждёт истощение и гибель.

— Меня ждёт величие и новая жизнь!

И не понять, кто из них это прокричал - то ли он сам, то ли изломанная копия. Мышцы перетягивали скелет, пустые пока сосуды оплетали их, проникали всюду. Органы рождались один за другим - вой рассекающих воздух манипуляторов заполнил подбрюшье Узла.

Ещё миг. Ещё одну секунду. Да. Теперь ещё одну. Ещё. Шаг. Не смотреть. Только спиной. Не быстро.

Капля трещит… Боль...

Неважно. Важнее выход. Шанс.

— Готовность тела девяносто процентов…

Всем докажу. Каждому. Анфиладой будете ставить памятники. Чередой! Я стану новым. Я начну вас заново. Я.

Я!

Перед глазами уже серела размытая муть, а позади, в каких-то сантиметрах, тягуче возмущалась протоматерия. Боль давно вытеснила всё. Но нужен лишь шаг. Один шаг - и… вечность. Вечность новой жизни.

Сжимая каплю обеими руками, Трипольский откинулся назад, пуская тело в падение.

Но вдруг завис.

Холодом по коже потекла смерть. Он раскрыл глаза и увидел распахнутые глазницы, в которых зиял торжеством энтропии остывший космос. Пустой держал его за руку и тянул к себе.

Капля будто сама влетела в обезображенное лицо двойника. Оно смялось, растеклось, словно бы в сливочное масло бросили нагретый голыш. Хватка ослабла, и Трипольский полетел.

Тощее болезненное тело волнами обволокло жидкое голубоватое пламя. Пуповина, ведущая к квантовому мозгу создаваемого тела, вспыхнула вдруг и замерцала, передавая новый трафик данных. Он не кричал, не бился. Он не страдал. Боли попросту не было, она сгинула раз и навсегда. Трипольский беззвучно смеялся, медленно погружаясь в источник всего на свете, чувствуя, как разум медленно “вытекает”. И напоследок выставил руку над собой: указательный к среднему, безымянный с мизинцем, большой - в сторону.

Вулканское приветствие.