Проснулся Жека с удивительнейшим открытием – ему всё это время, оказывается, что-то снилось! Все ночи в учебке! Этой ночью он заново пересмотрел все забытые сны… ну… скорее, пролистал. Смотреть там действительно особо нечего, права система, что подавляла такое. Родители, братья, детская школа, одноклассники и… одноклассницы. Потом Кэт, Ленка и Юля всё последнее время.

Ещё во сне решил для себя, что сниться ему что-либо должно строго по пройденному материалу. Это ж какая прорвища сэкономленных на осмысление сил и времени! Ведь от того, что понимает он какие-то вещи или не понимает, сами вещи не меняются, но и не пытаться всё понять он не может по своей природе. Значит, нужно всё понимать во сне, в виде отдыха, а в рабочем процессе не парить мозг, просто решать одну единственную текущую задачу. Забыть, что она текущая, не помнить прошлых, не ждать будущих, всё вспомнится во сне. В принципе во сне он всего лишь решил перенести в практическую жизнь опыт, полученный в лаборатории Сузуки.

«– Только б на ходу не рубануло», – подумал Жека, выпрыгивая из ячейки, и… думать действительно надолго стало не о чем…

– Что, Лен? – Переспросил он за завтраком.

– Говорю, чудной ты какой-то, – проговорила она.

– Ага, – заметил Джон, – и этот человек ещё кого-то называет контуженным!

Жека улыбнулся им без слов.

Класс теории, Дитрих начинает урок с докладов. Не всем докладчикам хватило ума сразу перевести работы с родных языков на французский. Вернее, догадалась только Ленка, а Янек просто достаточно владеет французским, на нём сразу и писал. Остальные докладчики слушали лекцию на коленях в оранжевом квадрате.

Ленка и поляк по очереди сухо изложили факты по своим темам, дискуссии не возникло. По правам человека все согласились, что им они надолго фиолетовы в крапинку, а «Общество по взаимному извлечению прибыли» можно считать праобразом нынешних ЧВК.

Дитрих перешёл к следующим темам. Фактически пересказал работу Жеки и подтвердил его догадки. Естественно, в его подаче всё зазвучало по-настоящему – парадоксально, интригующе и очень познавательно. Он добавил красок, разобрав несколько примеров «региональных» конфликтов от пика противостояния, войны в Сирии, до фазы «расплаты», участи Польши и других «стран-предателей» по определению русских. Их не уничтожили совершенно, а именно, как выразился Пьер, за лапки и об стенку.

Русские пинали несчастных, пока самим не стало смешно и чуточку жалко. Лишили значительной части территории, санкциями разрушили экономику, население целыми поколениями третировали ограничениями. Таким образом Русская тирания демонстрировала миру, что отношения с ней – не напор из водопроводного крана. Однажды испортив, их нельзя по своему желанию «урегулировать», наладить, восстановить.

В среде наёмников такая позиция считается идеалом, сообщество ЧВК в отношениях с мирами Европейского союза к нему усиленно стремится. Со структурами СЕМа у официально не существующих ЧВК нет, и не может быть официальных отношений, хотя все контракты заключаются при их посредничестве. Однако негласно существует список или рейтинг миров по их надёжности и ответственности.

Самому богатому, респектабельному нанимателю достаточно единственного прецедента, намёка на попытку подставить или кинуть наёмников, и мир получает чёрную метку. На планетах потом могут избираться любые правительства, дело в принципе – все должны понимать, что чёрная метка навсегда. Ни одна ЧВК не возьмёт у них контракт за любые деньги просто потому, что за отступничество их при первой же возможности уничтожат всех до единого другие наёмники. После получения чёрной метки обычно взлетают ставки по страховкам и кредитам, экономика мира начинает медленно умирать.

И это ещё не самое худшее положение, самое дно, когда мир объявляется враждебным наёмникам. Тогда туда прекращают полёты даже почтовики, их тупо прекращают страховать из-за запредельных рисков. Это крайняя мера, к ней прибегали всего два раза, и космическим силам СЕМа один раз пришлось проводить интервенцию для «умиротворения», а другой мир, по мнению заправил СЕМа, не стоил усилий, его прибрало одно из объединений исламских миров самого экстремистского толка. Каково там стало жителям, достоверно неизвестно, и это страшнее всего.

Дитрих стал печален. – Да, ребята, всё, что вы слышали о наёмниках, по большей части страшная правда. Олаф здесь говорил о космических викингах… есть среди ЧВК и такие. Они грабят планеты, не входящие в список. На них регулярно нападают или, если появляется возможность, бандиты устанавливают там свои правила.

– Понятно, что миры Русской тирании или Американской демократии в список вносить нет смысла, наёмники не самоубийцы, однако мирам просто под их защитой уже никто не даст никаких гарантий. Желающих связываться с русскими находится крайне мало, они и требуют за протекторат самую высокую цену, а уже американская защита часто не останавливает налётчиков. Я не говорю о мирах Китая, Индии, Бразилии, всевозможных арабских союзах – кое-как справляются только китайцы.

– И знаете, почему я о них не говорю? – Спросил он с загадочным видом.

Ребята опустили носы, они догадались верно.

– Завтра нам о китайцах расскажет Стар, о Бразилии Олаф, об арабах пишет Янек, а об Индии Энн.

– А как же свободные миры, сэр? – Спросил Джонни.

– Свободные миры защищает, во-первых, тайна, их координаты секрет. – Дитрих как ждал вопроса. – Во-вторых, хартия, заключённая Американской демократией и Русской тиранией. Мир, доросший до условий хартии, сто лет находится под её защитой. Американцы и русские вместе попросту уничтожат каждого, кто только попытается туда сунуться. Это очень подозрительные парни, на отношения с наёмниками и на весь СЕМ им плевать, и никакого удержу они не знают. Ну, а об их могуществе, думаю, рассказывать не нужно…

Он улыбнулся Джону, – потому что о нём нам завтра расскажет Брут.

– Ну, хватит о грустном, – произнёс Дитрих ритуальную фразу, – наказанные, по местам. Обсудим лекцию. Кто хочет высказаться?

Энн неуверенно подняла руку, после кивка Дитриха заговорила с жаром. – Я считаю, что очень плохо, что люди так разобщены, сэр! Сообща мы добились бы гораздо большего, сэр!

– Чего, например? – Ласково спросил Дитрих.

– Мне трудно судить, я не политик или экономист, но жизнь людей точно можно сделать намного лучше! – Сказала она с вызовом.

– Где лучше? На планетах? – Уточнил инструктор. – Кому тогда захочется в космос? И пусть на планетах – на всех планетах без исключения? Но, что для одних хорошо, для других неприемлемо!

– Я же говорила, что люди разобщены! Если бы все объединились…

– Они перестали бы быть людьми. – Грустно сказал учитель. – Люди разобщены просто потому, что это люди. Им нравится по любому поводу иметь собственное мнение, и лучшим доказательством своей правоты они считают убийство несогласных. Причём, обычно оппоненты объявляют убитых мучениками за правду и ещё больше стоят на своём.

Дитрих улыбнулся Энн. – Возможно, ты права, когда-нибудь люди договорятся, пока же в спорах рождается не истина, а контракты для нас. Пусть это плохо, но это так, и не мы этому виной. Люди и без нас увлечённо занимаются войной, тут как… э… с едой. У нас на родной планете во времена моей молодости ещё была возможность самостоятельно выращивать еду. Да-да, не смейтесь, многие так и делали. Но, согласитесь, намного проще купить еду в магазине или кафе.

– Но, сэр! Разве можно воевать только за деньги, сэр? – возмутился Вацлав.

– Только за них и можно воевать. – Сказал Дитрих холодно. – Энн во многом права – все прочие причины не стоят войны, любые споры взрослые люди могут решить диалогом. Не хотят – их дело, пусть воюют сами или нанимают профессионалов. Для нас нет правых и виноватых, мы не несём ответственность за чужие глупость и спесь, мы только отрабатываем контракты.

На теории у Жеки не получалось игнорировать смысл происходящего. Он спросил. – А как же справедливость, сэр?

– О! Справедливость! – Воскликнул Дитрих. – Кроме денег, мы всегда воюем за справедливость! Это же кормилица наша – неистощимый источник новых контрактов! Можно сказать, что справедливость – единственный наш наниматель, остальные всего лишь посредники.

Жеку вполне устраивал ответ учителя, только никак не понять, насколько он серьёзен. Жека пока отступился перед этой загадкой, сообразил, что просто она не решается.

На фехтовании Жека, наконец, смог отринуть мысли, человеку со шпагой не о чем думать. Луи показал всему классу уколы и выпады, обещал скоро научить их отражать. А пока и-раз, и-два…

Для разнообразия игра с кольцами, они в звене уже справляются с двумя. Олаф предложил сыграть звено на звено, стенка на стенку. Правила обычные – за потерю кольца бег по залу до окончания схватки. Жека сразу согласился. Второе звено допустило грубую тактическую ошибку – сосредоточились на лидере, хотя по военной науке первым нужно выбивать слабейшего.

Джонни вторые не принимали всерьёз, пока он исподтишка не отправил в забег половину состава, а когда, наконец, его вышибли, Жека с Ленкой остались против Олафа и Блюма, великанам ничего не светило. Первое звено вновь подтвердило лидерство, что остальные оценили кривыми ухмылками.

Олаф тут же принял их на свой счёт и вызвал третье звено. Сыграли практически на равных, как и положено лидерам, остались Олаф и Янек. Поляк оказался просто менее выносливым или не таким упорным. Да и к чему сопротивляться, если с его потерей схватка заканчивалась – бегать уже не придётся. У Олафа сил реагировать на новые кривые ухмылки тоже не осталось. Поэтому в позицию, и-раз, и-два…

Настали долгожданные занятия у Сузуки – из-за вчерашнего недоразумения Жека успел по ним немного соскучиться. Японец нарочито игнорирует первое звено, делая оскорблённый вид. Ребятам ясно, что ему жутко неловко, сам понял, как глупо себя вёл. Кадеты великодушно избавили его от выяснений, без слов заняли ложементы – третий класс перестал искушать судьбу, подорвали в зал фехтования загодя.

Жека укладывался в ложемент, словно на массажный стол. Временами придётся потерпеть лёгкое неудобство, в конце же его ждёт нирвана.

«– Только бы не уснуть», – дал себе Жека команду, он немного беспокоился. – «Сузуки будить не станет, ещё обед просплю».

В наушниках раздался голос инструктора. – Стар… э… прости за вчерашнее, я напрасно разозлился из-за той глупой выходки.

Жека попробовал ответить. – Пожалуйста, сэр инструктор, сэр.

Сузуки его услышал. – Вот и хорошо. У меня к тебе просьба. Ты, пожалуйста, когда решаешь задачи, о чём-нибудь думай. Аппаратура, видишь ли, оценивает твою мозговую активность, как бы усилия, которые ты прикладываешь к решению, исходя из этого, выбирает сложность следующих задач. Э… Система выдаёт ошибку, если ты совсем не думаешь, деление на ноль даёт бесконечность.

« – Я всё-таки чуть не спалил этот агрегат»! – Порадовался про себя Жека, а вслух ответил. – Хорошо, сэр инструктор, постараюсь думать, сэр.

Инструктор отключился, Жека представил себе, как решать задачи и ещё о чём-нибудь думать. Если задачи будут сами решаться, то ладно, можно попробовать. Допустим, прямо думать не нужно, возможно, достаточно загрузить в сознание какую-нибудь мысль, пусть сама думается.

«– У меня есть мысль, и я её думаю», – вспомнился мудрый удав из древнего мультика, на душе потеплело.

О чём же ему хочется подумать? Вспоминать? Непродуктивно. Думать о чём-то простом всё равно, что совсем не думать. Если о сложном, так можно и тесты провалить… может, об очень сложном? По определению не решаемом? Например, о справедливости. Как сказал Дитрих? Она главный наниматель наёмников, остальные всего лишь посредники. Забавная мысль, Жека решил попытаться думать о словах учителя.

Первые уровни мысли путались, за ошибки здорово прилетало, но Жека упрямо думал, что это справедливо. В конце-то концов, справедливость не может стоить дёшево. Это правда, другими словами, правильные ответы любых задач. Стремиться к справедливости и значит находить правильные решения. В этом ключе он и двинулся. Пропало время, смысл, всё ушло – есть только одна задача, только правильное решение… и справедливость, которую нужно восстановить, защищать, она же его главный наниматель…

Эта мысль помогла ему не уснуть, Жека, нежась в ласковых объятиях гибких лент, лёжа на мягком кресле, при обычном тяготении, рассеянно думал, что это очень хорошо, – «не дай бог такое ещё и приснится»!

Система сообщила об окончании сеанса, ложементы отпустили ребят, класс пошёл на обед. Жека сам догнал Джулию, взял за руку. Они просто шли, разговаривать не хотелось. Кадеты ускакали вперёд, снова одни на космической лестнице. Жека обнял девушку за талию, привлёк к себе. Её глаза, губы, долгий-при-долгий поцелуй…

За обедом он рассеянно вспоминал, как смешили его подобные сцены в фильмо-книгах. Какой же он был маленький дурачок! Даже не представлял себе, как это чудесно, целовать красивую девочку. Просто целовать.

После обеда пришлось вспомнить о задании Дитриха. В операционке кивком поблагодарил кадета, уступившего ему монитор, вошёл в систему, сделал запрос, вчитался. Китай, древняя цивилизация, долгое время единственная на планете. Великая самобытная культура, история в тысячи лет. Страшные бедствия и грандиозные достижения. Несомненный претендент на лидерство, но… не повезло.

При всей экономической мощи ему не хватало способности России и Америки смешать любую страну с радиоактивной пылью. Плюс зависимое положение: промышленность была ориентирована на рынки США и Европы, энергоносители поставляла Россия. Вдобавок южные торговые пути контролировали американцы с союзниками, а северным Россия просто владела.

Забавный факт: американцы, когда осознали плачевность своего геополитического положения, предложили русским раздел мира. России отдавалась Европа, а как бы в ответ США уничтожают своего главного кредитора и конкурента. Русские предложение не приняли. Они и так уже делали в Европе всё, что вздумается, присутствие там американских баз и контингентов для России стали лишь удобными поводами для введения санкций. Да и сами базы вне территории США превратились в заложников.

По базовой договорённости США и Россия обязались не наносить ударов по территории друг друга, вернее серьёзно пообещали в случае нанесения таких ударов начать глобальную ядерную войну. На удары вне их границ приличия обязывали реагировать лишь нотами протеста. Казалось бы – зачем спрашивать русских – бомби Китай. Но Китай и сам мог нехило огрызнуться, и позиция России в его отношении оставалась неясной – «Красный дракон» занимал серьёзные позиции в геополитическом раскладе. Собственно, для выяснения этой позиции американцы и предложили размен.

Русские отказались в своей традиции – мы подумаем. Положение оставалось шатким, и после открытия способа межзвёздных путешествий китайцы вместе со всеми ломанулись на выход с родной планеты. Но в отличие от многих делали это организованно, в виде государственной программы и следуя генеральной линии партии. В результате на данный момент Китайские миры представляют собой единственное космическое государство, все остальные образования, кто формально, кто фактически, являются альянсами миров.

С одной стороны для ЧВК СЕМа государственность Китая сильно сужает рынок, и поделать с этим ничего не получается. Сколько ни нападали на отдельные китайские планеты, ни один их мир не обратился за защитой непосредственно к наёмникам, да и нападения эти довольно сомнительное предприятие, всегда есть риск нарваться на крупные космические силы Народной Армии. Однако китайцы, следуя традиционному Конфуцианству и трезво оценивая собственные силы, за такие нападения, в отличие от русских и американцев, вендетту ЧВК-участницам не объявляют, поддерживают с сообществом наёмников деловые отношения. Само государство Китай занимает топовое положение в рейтинге нанимателей – платят очень хорошо, всегда вовремя, все заказы в рамках принятых у цивилизованных народов норм ведения войны.

Жека скомпилировал текст из цитат, переписав некоторые своими словами, прогнал через переводчик и отправил сам себе на почту. На уроке он просто пробубунит это по-французски за подсказчиком.

Жека снова задумался о справедливости, совсем не думать всё-таки скучновато. Думать о чём-либо ещё не требовалось. Просмотр фатальных ошибок, просто получение информации. Обещанная Пьером стрельба в маневрировании вообще повторение пройденного.

Скафандры, ангар, старт с магнитной катапульты, пространство – рутина. На этот раз выход на обшивку, десант на астероид. Астероид изображала из себя станция, ребята по очереди десантировались или старались максимально приблизиться к поверхности на минимальной скорости. Весело, конечно, но с первым «спасением» не сравнить. Напрыгались, набегались и налетались в космосе вволю, Пьер пообещал назавтра показать что-то ещё интереснее и повёл звено в раздевалку.

На дополнительных по фехтованию, как только разобрали шпаги, Луи показал новый аттракцион. С потолка опустилось широкое кольцо, с него на ниточках, привязанные посерёдке, свисали цилиндры небольшого диаметра, примерно с бутылочное горло. Кольцо начало вращаться, Луи шпагой проколол одну трубочку вдоль, ниточка порвалась, стряхнул со шпаги трубку себе под ноги. Объявил состязание в личном и командном зачёте, кто, стоя в позиции, больше соберёт трубочек на шпагу.

Сразу выяснилось, что сбоку цилиндр не пробить, и удар в основание должен быть сильным. Кадеты азартно начали охоту, кольцо двигалось всё быстрее. Жека решил, что первое звено обязано быть первым, это будет справедливо…

Справедливость удалось отстоять с минимальным перевесом в одну трубочку, но их же в звене всего трое! У ближайших конкурентов, третьего звена, сил не хватило даже на кривые усмешки. Все помнили слова Луи, что каждый удар шпагой смертелен, куча трубочек у ног Ленки, Джона и Жеки выглядела весьма красноречиво.

Дополнительные занятия в лаборатории Сузуки Жека почти считал развлечением. Боли и тяжести стало больше, но отчего-то их стало не хватать. В этот раз можно было бы и уснуть, лаборант разбудит, однако Жеке понравилось думать о справедливости. Загрузка текущего курса, – «поехали дальше»…

Час до отбоя, просто побыть в комнате отдыха. Смотреть на Джулию, слушать её голос, иногда говорить самому.

– Жека! Ау! Уснул?!

– Извини, Юля, ты что-то сказала?

– Юля?! А! Это по-вашему. Нет, Жека, всё хорошо.

Жека смотрел на Юлю и помнил только, что завтра он с ней обязательно будет целоваться. Он был счастлив.