Джулия убежала вперёд, попросив его не идти за ней сразу, чтоб другие ничего такого не думали.

« – Ага, кому тут надо думать, когда всё утыкано камерами», – про себя усмехнулся Жека, покладисто кивнув. Впрочем, целоваться не запрещали, обруч на шее болью не бился, пусть себе смотрят. Выждав минуту, он в рассеянно-мечтательном настроении направился в столовку. Рядом с Джулией уже не было места воткнуть вилку, сама еле как втиснулась за девчоночий столик. Жеку приютили свои. Ленка, Джонни и Пьер при этакой всеобщей стеснённости занимали столик всего лишь втроём, сержант будто специально для него держал место.

Жека приветствовал командира и занялся первым, не поднимая высоко лица от тарелки. Он ждал Ленкиных расспросов, возможно, упрёков, подначек контуженного, однако Джонни в большей степени интересовала другая, практическая тема. Он спросил Пьера, правда ли, что после экзаменов они смогут поубивать шпагами инструкторов.

Пьер снисходительно отвечал, что его и других сержантов кадетам поубивать будет весьма затруднительно ещё пару лет, а их ещё как-то нужно прожить. Дитриха и Луи честно убить на дуэли вообще никому не светит. Ленка тут же спросила, как молодой на вид Дитрих умудрился так хорошо сохраниться за двадцатилетний контракт, и почему совсем нестарый Луи называет себя старым?

Пьер сказал, что у служивых год непосредственно войны засчитывается за три года обычного ковыряния в носу, так что Дитриху нет ещё и тридцати. А Луи просто очень богатый человек, за деньги современные технологии позволяют почти до ста лет сохранять молодость. Сколько ему лет никто не знает, Пьеру известно только, что он владелец и основатель их компании. У ребят упали челюсти, Пьер внёс поправку. – Вернее, один из известных совладельцев и основателей. Отпрыск какого-то аристократического рода ещё с первой планеты, у его семьи там даже замок есть.

После понятной паузы Джонни вернулся к основному вопросу. – А как же Сузуки и его помощник? Они говорят, что мы не можем вызвать их на дуэль, и всё равно боятся, что потом убьём!

– Правильно боятся, – добродушно улыбнулся сержант. – Вообще-то, в космосе на подобных станциях действуют законы СЕМа, но за порядком следит администрация компаний силами наёмников, а для нас закон – наши шпаги и честь. За что угодно наёмника могут только выгнать из компании, или другой наёмник вызовет его на дуэль. Да уже сейчас этих специалистов защищают лишь ошейники на ваших шеях, а когда их снимут… ну, осудят за ещё одно убийство в таком же суде, что судил вас. Заочно осудят, ходить туда необязательно, разве что поржать…

Он добавил строго. – Сразу предупреждаю, судей убивать нельзя! Они официальные представители наших нанимателей, за них точно придётся отвечать, администрация найдёт способы.

Снова улыбнулся. – Да и не за что убивать судей. Они от бессилия специально назначают отсроченные приговоры – исполнение после возвращения в миры СЕМа. Луи за Сузуки, возможно, лично вызовет на дуэль… но и это вряд ли. Скорей всего, вас даже не поругают, каждый сдавший экзамен кадет во много раз дороже любого самого дорогого специалиста.

Он печально усмехнулся, – поэтому здесь с нами все так вежливы, – вздохнул, – и компании эта вежливость влетает в копеечку. Сюда идут работать не самые лучшие специалисты за очень большие деньги.

– Но как же тогда компании ещё не разорились? – удивился Жека.

– Сами стараемся справляться. Боевой век пилотов недолог, даже если они не гибнут. Ребята с хорошим уровнем образования легко переучиваются. Да вам же Дитрих должен был объяснить, что никого не заставляют воевать…

Он грустно усмехнулся, – скорее наоборот.

– Это как наоборот? – Подозрительно прищурилась Лена.

– Скоро поймёте, – обнадёжил Пьер и заверил, – вы точно поймёте.

За интересным разговором слопали обед и сразу направились в операционку. Дитрих дал задания и не факт, что получится выполнить их на «практике», стоило хотя бы ознакомиться с материалом. Жека и Лена к тому же собирались написать на Сайори, он Тиму, она родителям. Одному Джонни ничего не задали, и писать бедняге стало некому, так он сразу пристал к сержанту, что это тот вчера выписывал в блокнотик. Пьер послал его, было, но рыжему везло, как всегда. Джулия попросила его не пихаться, он галантно отодвинулся, едва не смахнув на пол клавиатуру сержантского терминала. За ней обнаружилась потерянная вчера ручка.

– Гелевая! – Важно пояснил Пьер, любуясь находкой, – и как я её мог просмотреть?

– Заработался, – посочувствовал Джонни, – даже на обеде писал! Так что, говоришь, ты выписывал?

Пьер за очевидные его заслуги снизошёл до объяснений. Общедоступной быстрой связи на межзвёздные расстояния ещё не придумали. Или придумали, но не спешат осчастливить ею человечество – давно ходят слухи, что какая-то связь разрабатывается русскими и американцами независимо друг от друга. Причём, обе стороны в этом официально не признаются, на всю человеческую галактику друг друга обвиняют в таких разработках, особенно в сокрытии результатов, и через разную общественность требуют ими поделиться. В общем, те и другие общепризнанные сволочи, никто им не верит, и по сию пору почту возят почтовые звездолёты, матерясь, как древние извозчики медведей в Сибири.

Джон заметил, что в Сибирь извозчики с медведями почту не возили, а матерились сапожники, и попросил переходить поближе к записям. Пьер поблагодарил за интересные сведения, что-то с умным видом отметил вновь обретённой ручкой в блокнотике и перешёл к теме вопроса. Вчера с почтой прибыли данные прохождения этапа гонок космической Формулы X. Естественно, космической – кто ж в здравом уме положится на честность планетарных заправил? Только несчастные граждане этих миров, а крутой сержант наёмников Пьер изволит делать ставки на честной космической Формуле. Тотализатор на каждой станции свой, но кто ж ставит вслепую? Умный Пьер предпочитает проигрывать деньги, тщательно проанализировав статистику.

Джонни попросил объяснить, что за гонки, и как делать ставки. Сержант сначала попытался сурово его отшить, что не собирается на ровном месте нарушать законы, в частности закон о вовлечении несовершеннолетних в азартные игры, тем более ставки принимаются исключительно от совершеннолетних граждан СЕМа, а у Брута ушибленного и так денег нет.

Джон ехидно напомнил его обещание сыграть с ним в покер, а пока Джону не на что играть, откладывать понемногу. Так Джонни беспокоится, что с такими делами сержанту не удастся что-нибудь отложить. Получается, что он лицо пусть и несовершеннолетнее, но всё-таки заинтересованное, имеет право хотя бы знать, на что и по какой схеме тратятся практически его уже деньги.

Жека в душе ухахатывался с вида сержанта, сражённого контуженой логикой, рыжим обаянием и детской наглостью. Потрясённый Пьер принялся рассказывать Джону о гонках, Жека сразу потерял интерес, он всегда был далёк от азарта. Главное, рыжий красавчик надолго отвлёк сержанта от исполнения служебных обязанностей, можно заняться своим.

Письмо домой он придумал быстро:

«Привет, Тим, Тоха.

Я живой, у меня всё хорошо. Напишите мне по обратному адресу, как у вас дела.

Жека».

Подумал и дописал: «С новым годом». Нажал «отправить».

Занялся заданием, без затей ввёл вопрос Дитриха: «когда, кем и почему наёмники были вытеснены с полей сражений». Компьютер, видимо, не раз уже на него отвечал, выдал подробную и уже структурированную информацию. Жека даже подумал, что должны бы ко всему вдобавок сохраниться работы ребят из предыдущих потоков… и понял, что не хочет их читать. Он бы не хотел, чтобы его работы кто-то читал после экзамена, чем бы он ни закончился.

Образно по теме дал исчерпывающий ответ древний воитель Наполеон. – «Бог на стороне больших батальонов».

Промышленная революция отразилась и на войне тоже, штучных ремесленников заменили массовые рабочие, военное искусство свелось к логистике, стратегия к покеру. То есть, каким образом в тайне от неприятеля скрытно сосредоточить побольше сил на решающем участке, и как эти силы обеспечить.

Жека угадал следующий возможный вопрос – почему и когда наёмники вернулись? Даже сумел на него частично ответить. Ясно от противного, всё дело снова в логистике. Наёмники потребовались там, где применять большие батальоны или невозможно, или чересчур затратно для поставленных задач. Где требуется гарантированный результат, а не отчёты.

Компьютер выдал конкретные примеры из истории первой планеты с конца 20-го века. Череда так называемых региональных конфликтов. «Так называемых» потому, что по сути они являлись частью глобального противостояния сверхдержав. Россия и США избегали прямого столкновения, которое могло обернуться невосполнимым ущербом для обеих сторон, однако в остальном не стеснялись.

Вообще-то, англосаксы и так никогда не страдали излишним морализмом, обманом им почти удалось уничтожить Россию. Их проблема заключалась в этом маленьком «почти». Для полного уничтожения России в определённый момент нужно было рискнуть, совершенно отбросить лицемерные улыбки и применить силу.

Увы, даже почти погибшая держава могла огрызнуться и нанести серьёзный ущерб, на «западе» решили подождать, пока русские сами себя допобедят. Увы, они не стали этого делать, возродили военную мощь и, самое неприятное, совершенно перестали воспринимать «моральные ценности» и «права». В принципе для победы над «западом» им ничего особенного не требовалось. Спасти «цивилизованный мир» могла только гибель России и разграбление её ресурсов, без этого он был обречён.

Развязка для «запада» растянулась на долгие десятилетия унизительных поражений, издевательств и глумления. Русские отлично усвоили уроки западного лицемерия и сполна отплатили той же монетой – признанием или непризнанием этого и того, санкциями и гуманитарными операциями. Россия, получившая в «свободном мире» название «Русская тирания», могла творить на первой планете всё, что угодно – мир лежал у ног и, разлагаясь, в бессильной ярости пытался кусать или лизать сапоги. Обычно это были сапоги солдат русских ЧВК.

Победители, безжалостные тираны поступили парадоксальным образом. Русским учёным удалось изобрести способ путешествия меж звёзд, тирания не стала делать из него секрета. Во всех других областях Россия добилась технологического преимущества, жестко подавляла даже возможную конкуренцию, а тут предоставила готовые установки всем желающим. Конечно, русские знатно наварились на этом деле, но они же практически подарили всему миру сам принцип! Широкий жест мир понял как прозрачный намёк «скрылись в ужасе!»

Началась Эра Великих Космографических открытий. Колонизировать миры набирали добровольцев, а защищать их, часто от самих себя, нанимали ЧВК. В космических конфликтах без наёмников тем более никто не мог обойтись – какие тут могут быть «большие батальоны»?! Наёмники, кажется, навсегда стали главными космическими действующими лицами.

Жека почти всё понял, оставались лишь выпадающие из логически безупречной системы фактики. Пьер с Джонни тоже почти закончили свои споры и операции, Жека спросил сержанта. – Пьер, ты сказал, что у семьи Луи замок на первой планете. Он что же, гражданин тирании?

– Конечно, нет, – ответил Пьер, – он французский аристократ, гражданин Франции. Той самой Франции на Земле.

– Стой-ка! Ты хочешь сказать, что русские не захватили первую планету?! – Изумился Жека.

– Представь себе, нет, – улыбнулся Пьер, – никак не понять этих варваров! На Земле в своих исторических границах сохранились почти все древние государства…

– Почти? То есть не все? Они какие-то уничтожили? – Насторожился Джон.

– Да, – грустно вздохнул Пьер. – Некоторые уничтожили. Например, Польшу.

Он помолчал и попытался объяснить. – Русские действительно странный народ, пугающий. Они издревле убивают врагов, но порой бывают к побеждённым удивительно великодушны. При этом они никогда ничего не забывают и никого не прощают. У вас могут быть выгоднейшие совместные дела, они верные союзники, но… чёрт их возьми, русские действительно многое могут припомнить! Стоит испортить с ними отношения, и они рано или поздно находят повод. Тирания э… берёт вас за задние лапки и с размаху об стенку. Всмятку. И ничто во вселенной вас не спасёт.

Пьер покачал головой. – Русская тирания в космосе, как дьявол, ребята. О ней почти ничего неизвестно, но её влияние повсюду. Ею трудно не восхищаться, при этом все думают, что лучше бы её совсем не было. И все абсолютно убеждены, что она навсегда.

– Ты хочешь там служить? – Спросила Ленка тихонько.

– Да, – просто ответил Пьер, – не отказался бы. – Улыбнулся. – Но, я вижу, вы морочите мне голову. Пойдёмте на практику.