Часть третья
Глава 1
Жека проснулся и подумал с досадой, что это всё-таки несправедливо, лишать человека снов. Похоже на грубое вторжение в личную жизнь! Пусть у человека этой самой личной жизни почти что и нет, сны могли оставить?! Может же человеку что-то или кто-то приснится?
Жека выпрыгнул из ячейки. Пора просыпаться и вообще всё равно ему Ленка нравится. Шаг в сторону, уступим леди посадку.
– Доброе утро, парни! – Приветствовала их Лена, выпрямляясь после приземления.
– Привет, – улыбнулись ей Жека и Джон.
Теперь налево, повторяем за голограммой. Бегом в душевую… на завтрак шагом марш. Жека отстранённо размышлял, как же быстро любые чудеса в жизни становятся привычными. Привыкаем и опять ждём новых чудес или возвращения хорошо забытых старых. Кстати!
– Привет, Пьер! – Радостно воскликнула Лена.
Пьер уже стоял за «их» столиком со своим завтраком. Приветствовал спокойным тоном, будто вчера расстались. – Здра-вьЯ джи-лай-Йю.
Ребята поздоровались с Жадиной и с полными подносами присоединились к сержанту. Пьер усмехнулся в их серьёзные лица, перешёл на английский. – Ну что уставились? Ешьте давайте.
Бойцы дружно обратились к завтраку, сержант проговорил с полувопросительной интонацией. – Вы уже догадались, что это всё было первым испытанием?
Ребята синхронно кивнули.
– По вам было заметно, – сообщил Пьер, – я за вами поглядывал. В целом держались хорошо, только…
Он скривился, – только, пожалуйста, не связывайтесь с десятым звеном.
Ребята, не поднимая голов, ждали продолжения.
– Это мошенницы. – Попытался обосновать Пьер. – Химичили с соцобеспечением. Их удочеряли родственники. И получали единовременные пособия. Слишком часто удочеряли и умирали.
– Они их всех убили из-за пособия?! – весело ужаснулась Лена.
– Не, – Пьер смутился, – часть родственников оказалась давно умершей, часть вообще им не родственники, часть никогда не существовала в природе – на этом они и погорели.
Звено старательно не поднимали лиц от тарелок, только всхрюкивания рыжего выдавали общий настрой. Жека преувеличенно спокойным тоном задал вопрос. – В СЕМе за мошенничество приговаривают к смерти?
– Нет, они добровольцы, – смутился Пьер. – Сюда можно попасть по собственному желанию, если компания сочтёт годными по возрасту и уровню образования.
– Точно маньячки! – Воскликнул Джон. – Вот сюда добровольно?!
Пьер потупился, – видите ли, в СЕМе нет отдельных тюрем для женщин… девочки к такому не привыкли…
– Так почему нам с ними не связываться? – Спросила Лена по существу.
Пьер попробовал объяснить. – Переводя на язык карт, вы – туз. Они – шестёрка. Слабая, но хитрая шестёрка бьёт туза.
– Стрит с шестёркой называется «нога», он сильнее, – задумчиво проговорил Джон.
Жека не любил карт, перевёл разговор на понятные вещи. – А что с третьим звеном? Тоже не связываться?
– С ними вы как раз стрит, – сказал сержант. – На экзамене выживают три первых звена. Первое обычно полностью, второе больше половины, третье меньше, намного меньше… остальные, как повезёт. В звене минимум три курсанта. Они напали на вас только для того, чтобы стать вторыми…
– Поляки, – напомнил Жека.
– Да, поляки, и что? Вам-то какая разница? – Пьер отринул лирику. – Сразу после завтрака начинается учебная программа. Поток делится на классы до тридцати трёх курсантов, причём звенья не дробятся. По традиции первое звено учится со вторым. Ещё одно звено выбираю я, это будет третье.
– Итого двадцать три человека. До тридцати трёх можем выбрать мы? – Спросил Жека.
Сержант кивнул.
– Десятое, – сказал Жека спокойно.
– Но я же просил! – Сержант слегка повысил голос.
Жека посмотрел Пьеру в глаза. – Пойми, мы пообещали.
– Вы ничего им не должны. – Сурово сказал сержант.
– Десятое. – Повторил Жека. – Мы не предатели, как…
– Как поляки, – усмехнулась Лена.
Пьер отвернулся, угрюмо проворчал. – Выдрать бы вас… да всё равно бесполезно!
Джон о чём-то напряжённо задумался, спросил вдруг, – а если нас станет меньше, что будет с оставшимися?
– Включат в десятое… – ответил Пьер и спохватился. – Эй! Ты это чего?!
– Да спросил просто, – проворчал Джон.
– Я тебе спрошу! – Прорычал сержант. – Допивайте компот и на выход! На учёбу! Совсем тут охренели от безделья!
Ленка закашлялась, Жека принялся участливо хлопать её по спинке, Пьер смилостивился. – Ладно, не спешите. – Взглянул зачем-то на стену, – ещё пятнадцать минут.
Ребята проследили за его взглядом и увидели большие часы со стрелками. Джонни заметил. – Этого раньше не было. Точно. – Спросил Пьера. – Ты повесил?
– Не, Жадина, – улыбнулся Пьер, – это голограмма. Здесь и в игровой каюте теперь всегда будет показывать. Теперь всё по расписанию.
Отнесли грязные тарелки, поблагодарили Жадину, тот пожелал им хороших отметок и не опаздывать на обед. Пьер, добродушно сказал, что всё, лафа кончилась. До этого дня ритм школы задавали биологические часы учащихся. Помимо прочего за четыре дня их привычки подвели к часам станции. Теперь обед будет начинаться, не когда явится первое звено, и закончится вне зависимости от того, когда пообедает последнее.
– А где посмотреть расписание? – Спросила Лена.
– В операционке. – Безразлично ответил Пьер. – В свободное время новые подружки вам всё покажут.
– Ну, Пьер! Ты обиделся что ли? – Воскликнул Джонни.
Пьер рассмеялся. – Что?! Сержант на кадетов?! Обиделся?!
Помотал головой. – Это надо же! Вы, наверное, решили, что мне нечем заняться, только водить вас повсюду за ручки?
Ребята смутились, Жека подумал, что действительно, это было бы очень странно.
– Это же учебка! Я тоже на учёбе, только, скажем, на старшем курсе, – уже спокойнее сказал Пьер и, упреждая вопросы, обнадёжил. – Вам обо всём расскажут на занятиях.
Столовка была в коридоре крайним помещением. Если из её дверей идти налево, миновав все известные двери, дойдёшь до выхода из их блока, через который они когда-то давно сюда вошли. На этот раз Пьер повёл их направо. В конце коридора перед ними открылись двери, увидели ведущую вниз лестницу. Обычную лестницу со ступенями! На космической станции можно было бы ожидать лифт или на крайний случай дыру в полу, но лестница?!
– Э… – Джонни попробовал сформулировать вопрос, – а мы точно в космосе?
– Точно, – заверил его Пьер, – я недавно был в пространстве, пока вы тут ели, спали, и дурью маялись.
С опаской ступили за сержантом на лестницу. Совсем обычной её не назовёшь, ступени какие-то скошенные вниз. Спустились, перед ними открылись створки новых дверей.
– Кто понял, что сейчас произошло? – Спросил сержант в новом коридоре.
– Мы перевернулись вверх ногами, – задорно ответила Ленка. Джон и Жека резко к ней обернулись, она серьёзно пояснила. – Если сосчитать ступени и умножить на угол их наклона, получим сто восемьдесят градусов.
Ребята задумались, припоминая, Пьер спросил уважительно, – сама догадалась и сосчитала?
– Не, читала о станциях раньше, – ответила она беззаботно.
– Значит, там верх? – Показал Джонни себе под ноги.
– Там гравитационные установки или какая-то их часть, точно не знаю, так что там для нас сейчас низ, – широко улыбнулся Пьер.
– А там? – Жека указал на потолок.
Пьер достал из кармана металлический кругляш, подбросил… он завис под потолком! Еле заметно начал движение обратно…
– Там другой уровень, закрытый от нас мембраной, – умным тоном пояснила Ленка. – Мембрана нужна, чтобы нас не смущал вид людей, бегающих по потолку.
– А как туда попасть? Тоже по лестнице? – Заинтересовался Джонни. – А ступени будут скошены в другую сторону!
Жека представил себе, как оно может выглядеть. – Не, в ту же сторону, просто придётся как бы подниматься!
– Правильно, – согласился Пьер. – Мембраны натягивают только в жилых отсеках, в ангарах они мешают, да и народ там привыкший.
– А мы скоро в ангар? – Сразу спросил Жека.
Пьер вздохнул грустно, успокоил. – Скоро.
Поймал наконец-то соизволивший упасть кругляш, спрятал в карман. Ленка робко спросила, – сувенир?
– Да. Пять шиллингов, вам тоже скоро дадут, – грустно улыбнулся Пьер. Сменил тон. – Ну, я вас почти привёл. Идите в те двери, – указал рукой, – там будет ваш первый урок. Хороших отметок, ребятки, и не шалите.
– Хорошо, Пьер, спасибо! – Дружно отозвались ребята.
За дверями оказалось обширное помещение с кафедрой и тремя десятками высоких столиков, само собой, без стульев. Обратили внимание на знакомый по плацу участок пола яркого оранжевого цвета со стальной рифлёной поверхностью слева от кафедры. Знакомое до боли в коленях «место отдыха» сразу настроило на серьёзный лад, ребята выбрали три столика напротив кафедры. Столики сами подстроились под их рост. Потрогали матовые столешницы, на них появилось изображение легендарного «калаша» и буквы «ARMUS» – они оказались сенсорными экранами.
Не успели соскучиться, прибежало десятое звено. Энн с порога воскликнула. – Вот вы молодцы! Спасибо огромное!
– Мы тут рядом столики займём, да? – Спросила Джулия.
Девочки устраивались у столиков, когда в класс в полном порядке парами вошли бойцы второго звена. Жека про себя усмехнулся, – «ну, хотя бы не строем». Компактно сосредоточились на правом фланге. Третьему звену достались столики слева. В классе звучали сдержанные разговоры, ребята вели их в основном для самоуспокоения и чтобы показать, что ничего они не боятся. На голографическом изображении часов минутная стрелка перескочила на «двенадцать», разговоры стихли.
Вошёл Дитрих! Прошёл за кафедру, сказал, – доброе утро, класс!
– Доброе утро, сэр инструктор, сэр, – дружно ответило первое звено, перекрывая прозвучавшие в разнобой ответы.
– Опять сэр! – Весело воскликнул Дитрих. – Ладно, так и быть, вводную часть прочитаю по-английски. Кому непонятно, на экранах перед вами перевод. Дальше… у вашего класса иностранным языком указан французский, значит, дальше будем разговаривать по-французски. Итак, вводная…
Он стал непривычно серьёзным, сказал проникновенно. – Солдаты!
Взял паузу, продолжил тем же тоном. – Вы не ослышались, и я вовсе не думал вам льстить. Вы самые настоящие солдаты. Само это слово происходит от названия итальянской монеты. Скажете, что вы преступники? Во все времена солдатское ремесло считалось преступным. Мы же убиваем за деньги, ребята…
– Вы можете сказать, что настоящие солдаты убивают по приказу, по присяге. У вас тоже будут приказы и присяга, даже хуже – контракты. Ещё хуже – честь наёмника! Да! Только честь отличает нас от бандитов, хотя кое-кто рассуждает и о бандитской чести.
– Но вы не наёмники, а солдаты! Простые наёмники берут деньги и выполняют контракт или погибают. Мы просто всегда выполняем контракт. Даже если погибаем. Наша честь – наше слово. Честь всех, кто погиб до нас, кто погибнет после.
Он нагнулся, что-то взял из-под стола. Вышел из-за кафедры с высоким барабаном! Водрузил его перед классом. Полез в карман, высыпал на барабан горсть металлических кругляшей.
– «Вот сорок шиллингов с лихвой на барабан легли тугой!» Кто знает, как дальше?
Класс не издал ни звука. Его голос осёкся, он сказал хрипло. – Здесь восемь монет по пять шиллингов. Их получат лучшие из вас после экзамена. Редко, когда не хватает всем…
