12

Стереотипы – зло! В следующий раз, когда впервые потребуется сунуться в место типа нинкё-додзё, возьму белую ленту, выведу на ней эту фразу иероглифами и нацеплю на лоб^[34]! Чтобы, значит, постоянно это помнить и объективно оценивать окружающую реальность.

Пройдя вдоль забора частной школы боевых искусств, я наткнулся на ворота. Широко открытые и без всякого намёка на привратника: типа, заходи, кто хочет. Я зашёл. Комплекс зданий на довольно большой огороженной территории чем-то напомнил мне храмовый: дорожки, стриженные (где аккуратно, а где и не очень) газоны, несколько невысоких, мне по пояс, невнятных каменных статуй, у основания одной из которых лежало блюдце, где тлела ароматная палочка-подношение. Разве что ворот-торий^[35] нигде не виделось.

Чтобы узнать, к кому обратиться по поводу приёма на обучение, мне пришлось ещё и побегать за местными. Единственное из ожидаемого, что за всё время поисков-расспросов увидел – группку из пяти учеников в серых доги^[36], отрабатывающих под присмотром наставника в чёрных хакама^[37] и хаори^[38] ката^[39]. Наконец, парень года на два младше меня, нога за ногу меланхолично тащивший куда-то два пустых ведра, после наводящего вопроса не смутно махнул ладошкой вдаль, а решил проводить к нужному человеку – нет, не к мастеру, всего лишь к старшему ученику. Именно в его компетенции был приём неофитов, а у Сукагавы-сенсея, оказывается, и без того хватало важных дел. Ну ладно.

Очередной разрыв шаблона постиг меня в закутке, где обретался искомый старший ученик. На вид ему было лет шестьдесят, волосы едва ли не до затылка проредили симметричные залысины, а сам он кутался в кимоно. Ах да, и сидел на татами перед низким столиком, заваленным канцелярскими принадлежностями, бумагой и прочей офисной лабудой типа скрепок, папок и кнопок. Бойцом представитель гокудо ну вот совсем не выглядел – зато на бухгалтера тянул на все сто процентов!

Приём в додзё занял ровно две минуты: я сказал, как меня зовут, признался, что единоборствами не занимался и учусь недалеко, в интернате Хиро. И нет, мои родители не могут написать, что не против занятий по причине их отсутствия. Родителей, разумеется. После чего на обрывке листа набросал пару иероглифов и попросил меня передать это, с позволения сказать, послание уже просто ученику – правда, в отличие от остальных, подробно рассказал куда идти и как искомого индивида найти.

Хр-р-рясть! Это мой шаблон не выдержал издевательств и порвался! «Просто» ученик оказался тридцатилетним дядечкой, причём с характернейшей внешностью завхоза. Ками-сама, на нём даже синий рабочий халат надет был, в масляных пятнах и с прожжёнными дырами! Прочитав записку, местный «Петрович» без особого энтузиазма выдал мне очень сильно поношенный комплект доги, к счастью, чисто выстиранный после предыдущего владельца… и метлу. Устно мне обозначили желаемый фронт работ (очень похоже на поэтически-армейское «от забора и до обеда») – и отправили совершать трудовой подвиг. Ну или не подвиг – как получится.

Рвущемуся наружу смеху я дал дорогу только у указанного забора, подальше от возможных слушателей. Суровые привратники (у закрытых, разумеется, створок), которые будут долго допытываться, что мне надо и давить взглядами. Наставник, который первым же делом поставит против меня талантливого парня помоложе с негласным приказом избить в котлету, чтобы уж точно проверить решимость учиться… Меньше фильмов смотреть надо и манги читать!

Да, здесь проверят твою решимость – но совсем не так. Зачем бить лицо и утруждаться, когда можно загрузить бесплатной работой? Вон, дорожки сами себя не подметут. Да и других дел хватит – а не хватит, так придумают: долго ли умеючи-то? Чую, до первого настоящего занятия мне тут месяц пахать – вот и тест на упорство. Думаю, и потом на полчаса тренировки два часа полезной активности на свежем воздухе наверняка будет приходится!

Ну а что: школа боевых искусств хоть и бесплатная, но частная. Якудза подкидывают на содержание, однако мафия – это не благотворительный фонд. Наверняка тех, кто некоторое доверие заслужил, отправляют «закупами» машину помочь разгрузить, что-то донести по адресу и всё такое прочее – додзё на заработанное ту же тренировочную форму нам закупит. Или краску для забора.

Кста-ати, те парни, которых я встретил по дороге – как бы не те самые, доверенные. Дело сделали, но вернуться досрочно – сразу к чему другому пристроят. Вот и ждут, пока срок, отведённый на работы снаружи, истечёт. Или просто покурить выскочили – наверняка наставники не поощряют привычку, подрывающую столь важную в единоборствах дыхалку. Ни тем, ни другим лишние глаза не нужны – вот и зыркают хмуро на проходящих… Стереотипы – воистину зло!

* * *

Вся японская школьная программа, по большому счёту, укладывается в младшую и среднюю школы. Старшая школа – прежде всего для тех, кто твёрдо решил получить инженерную специальность, стать врачом или каким иным продвинутым специалистом. Хочешь стать техником, фельдшером, логистом на складе или там трактористом – вали прямо после экзаменов в среднюю. Потому что если передумаешь – без трёх старших классов в японском вузе не допустят до получения магистерской степени. Причина для русского или европейца звучит улётно: мол, только старшая школа позволяет завершить гармоничное развитие личности студента, без которого не будет должного кругозора. Упасть и не встать.

Надо отметить, в вузы вроде профильных, корпоративных или Токийский Технологический Университет поступить «слева» непросто: есть старшие школы, заточенные под выпуск абитуриентов именно туда, там уже точно знают, что и как будут спрашивать на вступительных. Остальным остаётся уповать на своё упорство, подготовительные курсы (а на них нужны деньги!), мозги или просто счастливый случай. Закономерно, что иные, как их называют, «ронины»^[40], не могут поступить по два-три, а некоторые – и по четыре года подряд. Мест на всех никогда не хватает.

С другой стороны, в старшей школе учится целая куча народа, которая после выпуска сразу пойдёт работать – рабочими на заводы и фабрики, на специальности, не требующие высшего (курсы – и в бухгалтерию, например), а многие девочки сразу планируют перейти в разряд домохозяек. Чем хуже школа в общеяпонском рейтинге – тем больше там таких кадров и меньше людей, планирующих перспективную карьеру.

Что интересно, если задать какому-нибудь японцу вопрос: а нафига эти-то, бесперспективные, три лишних года протирают пыль с парт – в ответ получишь удивлённый взгляд и попытку объяснить бестолковому гайдзину, что гармоничное развитие ну прямо очень важно! Попытку – потому что эти «объяснения» принять так и не получилось.

Вот нахрена мне рисование? Причём серьёзное такое, могут вывести на несколько часов рисовать этюды с натуры акварелью или маслом. А пение? Хорошо, хоть в рамках предмета «художественное восприятие» можно выбрать что-то одно – потому что если с кистью предыдущий владелец тела худо-бедно научился обращаться (каллиграфия!), то в лепке и сольфеджио ни он, ни я ни бум-бум! Одна радость: учительница обещает вывезти нас на экскурсию по музеям – благо в Японии они по большей части именно в Токио сосредоточены. Хоть интересно будет…

Нет, кое-что в старшей школе из полезного преподают – например, заставляют заучивать ещё шесть сотен иероглифов вдобавок к той тысяче двумстам, что являются обязательным минимумом средней. Многие произведения из классической литературы Нихона без этих «шестьсот плюс» просто не прочесть. Но, положа руку на сердце – вот будет тот же Синдзи читать что-то там, кроме спортивного раздела в газете и баллончика освежителя в туалете? Сомневаюсь. Да и у эльфийки Галеи не вижу энтузиазма на уроках совершенно чужой для неё литературы. Разве что Широхиме понадобится для чтения храмовых текстов и рисования бумажных талисманов… А ещё из полезного есть физ-ра. Ну, почти для всех полезного.

– А… – я забыл, что хотел сказать экс-кендоисту, во все глаза рассматривая Зэту в спортивной форме.

Короткие обтягивающие шортики, белоснежная футболка – всё как полагается.

– Что-то не так, Йоширо-кун? – андроид заметила мой взгляд и подошла.

– Н-нет, ты прекрасно выглядишь, Зэта-тян! – справившись с собой, чистую правду сообщил я.

– Спасибо! – смущённо и, как мне показалось, слегка вымученно улыбнулась она.

Тут прозвучал свисток физрука, и девушка, кивнув, отправилась к другим девицам, как раз пытающимся сбиться в строй. Мы с мечником двинулись к парням.

– Извращенец! – шёпотом припечатал приятель, заметив, что я провожаю робота взглядом. – Лучше бы на вампирку свою смотрел, она хотя бы тёплая и мягкая! Наверное.

– Это не я извращенец, это наш физкультурник, – покачал головой я.

– У тебя компромат есть? Фотки? Видео? Застукал с третьеклассницей?! – мгновенно загорелся парень.

– И кто из нас извращенец? – прыснул я. – Смотри, сколько девчонок в шортиках, а ты о развратных видео физрука мечтаешь?

– Да иди ты! – аж побагровел Синдзи.

– Прости, прости! – я помотал головой и фыркнул. – Сам виноват, сказанул такое! Недаром тебя Принцесска на каждой второй сказанной ей фразе ловит.

– Так почему извращенец-то? – предпочёл по-быстрому замять тему кендоист.

– Вот будь у тебя автомобиль – ты бы стал его тренировать ездой по городу, чтобы у него мотор стал сильнее, а аккумулятор – выносливее? – вопросом на вопрос ответил я. – Смысла в занятиях для Зэты примерно столько же: от них она ни на йоту сильнее или быстрее не станет.

– Но зачёт-то ей всё равно сдавать, – пожал плечами одноклассник. – А как это сделать, не занимаясь?

Я молча приложил ладонь к лицу. Японцы…