Глава 36

Когда в январе Рогачева вернулась в Москву, Тема уже постоянно находился в образе Саши. Людмила Павловна попыталась войти в квартиру Васюковых, но больной не впустил врача и не выпустил мать.

– Вам больше не удастся насильно делать из меня мужчину, – достаточно спокойно сказал он, – я буду тут сидеть, пока снова не стану девушкой.

Неизвестно, как бы развивалась ситуация дальше, но на помощь испуганной Римме Марковне и изрядно растерявшейся Людмиле Павловне пришла болезнь. То ли от большого количества сладких карамелек, то ли от стресса у Артема под мышкой вздулся фурункул. Гнойник приносил страдания, а Рогачева постаралась запугать парня, красочно описала заражение крови, которое неминуемо ждет Сашу-Артема. И тот согласился обратиться к хирургу. Но решительно заявил:

– Я даже близко не подойду к НИИ психической коррекции, ищите врача в обычной больнице.

Римма Марковна, успевшая воспрянуть духом, снова испугалась, но Рогачева справилась с новой задачей. За один день Людмила договорилась с главным врачом клиники, где работала консультантом, и Сашу-Тему положили в вип-палату. Более того, доктор сумела уговорить Васюкова снять женское платье и прийти в больницу в образе мужчины.

– Сашенька, – ласково говорила врач, – я понимаю, что ты девушка, и готова помочь тебе сохранить этот облик навсегда. Но что сказать хирургу? Оцени ситуацию правильно: паспорт у больного на имя Артема Петровича Васюкова, внешне он имеет все признаки мужского пола, но именует себя женщиной. Ну согласись, это странно.

– Я не лягу туда как «Артем»! – заорал больной. – Ненавижу Тему!

– Хорошо, – согласилась Людмила Павловна, – я запишу тебя под другим именем, но оно должно быть мужским. Ты же не хочешь вызвать у постороннего врача град вопросов?

И Саша-Тема неожиданно согласился с ее доводами.

– Вот почему по документам в палате находился Карекин Геннадий Викторович, – кивнула я, опять перебив рассказчицу. – Думаю, при оформлении пациента, за которого просила сама Рогачева, у него даже не попросили документы. Людмила Павловна выдумала имя и назвала от балды номер никогда не существовавшего сотового. Артему удачно вскрыли фурункул и наложили швы. После вмешательства у Васюкова поднялась температура, и его решили оставить в клинике на пару дней. И надо же было такому случиться, что в палату случайно заглянула Элеонора, которая тотчас же узнала Тему!

Константиновская вздохнула.

– Верно. Именно ее визит и послужил катализатором дальнейших событий. Людмила очень надеялась, что ей удастся привести Тему в порядок. Медсестра колола ему антибиотики и лекарства, которые велела вводить Рогачева. Артем ничего не заподозрил. Но после визита Элеоноры он ушел из больницы и пропал, как в воду канул. Людмила с Риммой испугались. С одной стороны, они не могли заявить в милицию об исчезновении Темы, пришлось бы слишком многое объяснять, с другой – они понимали, что душевнобольной человек опасен и для окружающих, и для себя самого. И вдруг Тема объявился. Позвонил Людмиле, пожаловался на свое психическое состояние и согласился приехать к ней, но не в институт, а на дачу. Свое желание он мотивировал просто: «Хочу встретиться на нейтральной территории».

Рогачева, естественно, не стала спорить. Она сообщила Римме о предстоящей встрече с юношей, а потом… потом случился пожар.

– Думаю, я знаю, кто чиркнул спичкой, – мрачно сказала я. – Артем решил уничтожить врача, способного подавить Сашу. Вам повезло, вы находились в Японии и поэтому остались живы.

Константиновская вздрогнула.

– Ну да. На утро после кончины Людмилы Артем позвонил Римме и заявил: «Объяви всем, что я умер от гриппа, и прощай навсегда». Римма побоялась спорить с любимым «малышом», выполнила его приказ и окончательно растерялась. Она не понимала, как себя вести, и в конце концов позвонила Мире, рассказала ей все, спросила совета.

Мира, забыв о ссоре, переехала к сестре. В отличие от Риммы она понимала, что Саша-Тема очень опасен, и хотела уберечь родственницу. Мира побаивалась, что сама Римма натворит глупостей. «Ну зачем ты наврала соседям, что Артем умер, – упрекала она сестру. – Поменьше общайся с людьми в подъезде, сведи контакты к нулю. И разорви дружбу с Мальковой. Ей ни в коем случае нельзя знать правду!» Римма плакала, говорила, что Нора хорошая, и, может, наоборот, надо ввести ее в курс дела. «Ни за что!» – стояла на своем Мира.

Я обхватила колени руками.

– Вот почему Мира старалась не оставлять сестру и Элеонору наедине и соврала Мальковой про родителей, разлучивших при разводе своих детей. Об Ирме Мира даже не упомянула!

Константиновская опять принялась ломать скрепку.

– Римма от горя совсем потеряла разум. Как только я приехала, сразу позвонила ей. Это было буквально на днях. Мира оказалась на работе, а Римма, рассказав мне все, закричала: «Я ищу Тему! Хожу в больницу, пытаюсь отыскать там следы мальчика. И мне повезло: я встретила в клинике телезвезду Тараканову, она обещала сделать о Теме сюжет. Сын увидит эфир, услышит, как я его люблю, и вернется!»

Мне стало до слез жаль бедняжку Васюкову.

– Она так хвалила своего сына! И конечно же, Римма Марковна не открыла мне правды. Неужели действительно она надеялась, что Артем расчувствуется, посмотрев дурацкую программу? Я пыталась объяснить Васюковой, что не имею никакого отношения к телеведущей, просто фамилии одинаковые, но она меня словно не слышала. Плела свою историю, кстати, относительно складную. Даже придумала про визит в милицию и попытки подать заявление о пропаже сына. А кто ей прописал сильное лекарство?

– Я велела Римме прекратить беготню и непременно принять что-то из ряда успокаивающих, а она сказала: «Мне Мира уже купила таблетки, вроде они помогают», – ответила Евдокия Матвеевна.

– Ясно, – кивнула я. – Думаю, правды мы не узнаем, но подозреваю, что Васюкова рассказала сестре о своей удаче: встрече с телезвездой. Той стало понятно, что Римму Марковну надо временно лишить активности, и она дала ей снотворное. Наверное, хотела продержать бедняжку некоторое время в бессознательном состоянии, чтобы отыскать хорошего психиатра, вам она не доверяла. Потом появилась я, ворвалась в спальню, Мире Марковне пришлось на ходу выдумывать историю. Она мне соврала про фантазии сестры, мол, та считает мертвого мужа живым. Ей-богу, Мире следовало писать фантастические повести… А пожар в квартире Риммы Марковны устроил Артем. Сначала он убрал Рогачеву, потом обеих теток, следующая на очереди вы. Единственное, что мне непонятно, так это почему парень так долго не трогал Римму Марковну. Конечно, она фактически стала ему второй матерью, но, подозреваю, эти обстоятельства Сашу-Артема не слишком волновали. Ведь парню, мечтавшему опять стать девушкой, слишком навязчивая в своей любви приемная мать мешала. С вами-то все ясно, вы находились в Японии.

Евдокия Матвеевна нервно дернулась.

– Вот потому-то я сейчас и нарушила врачебную этику, рассказала историю болезни Васюкова. Сашу-Тему необходимо найти, он опасен. Я не хочу умирать!

– И где его искать? – пригорюнилась я. – Москва огромна, навряд ли Васюков использует паспорт на имя Артема или представляется Александрой.

– Александриной, – педантично поправила Евдокия, – в метрике указано: Александрина Васюкова. Ирма хотела звать девочку Риной, но та…

Я уставилась на Константиновскую, в мозгу замелькали обрывки сведений, услышанных в разное время от разных людей. Затем схватила в руки мобильный и набрала трясущимися от возбуждения пальцами номер. Едва абонент откликнулся, я закричала:

– Юра! Это Вилка! Я знаю все!