Глава 32

Вера Михайловна жутко перепугалась после сообщения племянницы. Посоветоваться ей было не с кем, Роман уже ушел в монастырь и не общался с людьми, дав обет молчания.

– Может, это сама Васюкова тебя подстерегла? – в безумной надежде предположила тетка. – Переоделась под парня и решила шантажировать!

– Саша ведь погибла при взрыве, – прошептала Майя.

– Спаслась, маленькая гадина! – упорствовала Вера Михайловна.

– Нет, тетя, нет, – простонала племянница, – это был настоящий парень, у него усы пробивались. Не приклеенные волосы, а щетина сквозь кожу прорезалась, и голос мужской, и пахло от него не как от женщины. Мы же с тобой ничего про Сашу не знаем. Папа говорил, что она жила с матерью, о других родственниках не упоминал, но они могли существовать.

– Десять тысяч долларов! – ужаснулась тетка. – Где их взять?

– Не знаю, – пролепетала Майя. – Но, если мы не заплатим, мне худо придется. Шантажист дал неделю на сбор средств. Кстати, он мне свой паспорт показал, там написано: Артем Петрович Васюков.

– Не побоялся документ продемонстрировать! – всплеснула руками Вера. – А вдруг бы ты его выхватила и прописку посмотрела?

Майя мрачно посмотрела на тетку.

– И что? Он чудесно понимает: я никому на него пожаловаться не могу.

– Вот сволочь!

– Где взять деньги? – заплакала Майя.

Разрешите дать вам совет? Никогда не платите шантажисту. Понимаю, что очень тяжело оказаться в лапах у человека, который предлагает в обмен на деньги сохранить ваш секрет в тайне. Но шантажист никогда не удовлетворится, получив один раз мзду, он будет выкачивать из жертвы все, что можно.

Хотя хорошо мне раздавать советы, я никого никогда не убивала, все мои тайны – это мелкий обман Олега. Как многие женщины, я, будучи замужем, преуменьшала стоимость своих покупок, не хотела, чтобы Куприн называл меня транжиркой. Большинство мужчин не способно понять, почему маленькая кожаная сумочка стоит, как комплект зимней резины для внедорожника. Любой представитель сильного пола предпочтет приобрести только что упомянутую резину, а не клатч для жены. Колеса – необходимость, сумочка – прихоть. И вообще, вон в магазине у метро вполне приличные «крокодилы» продаются, иди и купи себе. Ну как объяснить мужу, что любая женщина, достигнув пятилетнего возраста, безошибочно вычислит стоимость аксессуара и поймет, где вы его приобрели? Нечего тешить себя надеждой, что фальшивка, подделка под дизайнерскую вещь, смотрится, как родная. Это неправда! У китайской подделки не та фурнитура, строчка, неправильно пришиты ручки, другая подкладка. Но даже если вам и удастся отыскать необыкновенно удачную имитацию, то как быть с чувством собственной неполноценности? Таскать в руке «кролика под леопарда» все равно что присвоить себе самозванно титул герцогини. Уж лучше не выпендриваться и обзавестись простой дешевой сумочкой, утешая себя тем, что дорогая покупка впереди.

Между нами говоря, я стараюсь экономить на косметике. Поверьте, не очень дорогая губная помада смотрится прекрасно. А вот сумка… Ни подруг, ни коллег по работе нельзя обвести вокруг пальца, начнут хихикать, косясь на лже-Келли.

Чтобы не выводить Куприна из себя, я, накопив нужную сумму, приобретала заветный ридикюльчик и, не моргнув глазом, врала супругу, что он стоит смешные копейки. Мужчина не женщина, если парень не работает байером, стилистом и не читает лекции по истории моды, он легко вам поверит, потому что ему в голову не придет, что за ерунду с ручками отдано целое состояние.

Конечно, появись перед моими глазами человек с заявлением: «Плати за молчание, или я сообщу Олегу истинную стоимость сумки», – я бы не испытала никакой радости и, вероятно, попыталась купировать назревающую неприятность. Однако денег шантажисту никогда бы не дала. Заявила бы: «Черт с тобой, ябедничай мужу, как-нибудь переживу семейный скандал!»

Но Майя не сумку приобретала, она убила человека и была готова на все, лишь бы истина не выплыла на поверхность.

Деньги Майя попросила у Фреда. Тот дал требуемую сумму, не спросив, зачем она понадобилась девушке. Щедрый поступок продемонстрировал британца с лучшей стороны, и Майя поняла: если она выйдет за него замуж и уедет в Англию, Артем ее никогда не достанет.

Вера Михайловна схватила висевшую на стуле шерстяную кофточку, уткнулась в нее лицом, заплакала и забормотала сквозь слезы.

– Так мы и сделали! От шантажиста избавились, он ко мне не приходил, а Майечка в Россию приехать боится. Никому из знакомых мы ее адрес в Йоркшире не дали и телефон тоже, девочка все связи с Родиной оборвала, затаилась в эмиграции! Бедная страдалица, расплачивается за чужие грехи, мучается в браке со стариком…

Я не прерывала ее стоны, хотя не могла с ней согласиться. Если вспомнить, что случилось с Александром, Пашей, Сашей Васюковой, Светланой и Инной, если не забывать о том, что Роман удалился в монастырь, то судьбу Майи можно назвать счастливой. Она убила единокровного брата и сейчас живет в Англии, в собственном доме. Вера обронила о Фреде крупицы информации, но их хватает, чтобы понять: англичанин любит свою жену. Навряд ли уж Майя так страдает. А вот Артем Васюков, вероятнее всего, попал в беду. Возможно, он шантажировал еще кого-то, имевшего отношение к убийству Александра, а тот человек оказался решительным и похитил парня.

– Кто еще был замешан в смерти Александра? – насела я на Веру Михайловну.

Дама стала по-детски загибать пальцы:

– Майечка, Павел и Саша Васюкова.

– Дальше, – потребовала я.

– О несчастье знали Рома, Инна, Света.

– Все?

– Ну… да.

– А Ирма Васюкова! – напомнила я.

– Ой, забыла, – всплеснула руками Вера.

– И мороженщица, – пробормотала я, – Татьяна Лапина. Двое детей и жены умерли. Майя в Лондоне, она жертва шантажиста, вы…

– Я нема как рыба, – еле слышно произнесла Вера Михайловна.

– И кто остается? – задала я вопрос. – Роман?

– Он дал обет молчания, – заверила меня дама. – А если б он и говорил, то секрета и под страхом казни не выдал бы. Думаю, он и на смертном одре не признается ни священнику, ни врачу.

– Врач! – подскочила я. – Рогачева из НИИ психической коррекции! Контакт подсказала Ирма Васюкова. Людмила Павловна погибла в нынешнем январе.

– Там было два специалиста, – воскликнула Вера Михайловна, – еще Евдокия Матвеевна Константиновская. Они работают в паре.

Едва я вошла домой, как мобильный запрыгал в сумке, меня разыскивал Шумаков.

– Уж полночь близится, а Германн не спит и спать не собирается, – продемонстрировал Юрий знание классики. – Будешь слушать справку на Васюковых?

– Конечно, – заверила я, – говори.

– Три сестры: Ирма, Римма и Мира, – начал следователь. – Они не близнецы. Или правильно говорить в этом случае «тройнецы»?

– Я слышала другой вариант: тройники, – сообщила я.

– В общем, тетки погодки, – продолжал Шумаков. – У них вполне советская биография: школа – институт – работа. Учились в одном вузе, стали химиками, затем служили на предприятии, которое занималось…

– Постой, – прервала я Юру, – у меня другие сведения. Мира директор школы.

– Сначала дослушай, – укорил меня Шумаков. – Верно, Мира потом подалась в преподаватели. Сестры были в числе ликвидаторов чернобыльской аварии, и у них стало нехорошо со здоровьем. Но, в отличие от многих, схвативших дозу радиации, женщины выжили. Ирма даже родила ребенка, девочку Сашу. Римма Марковна на тот момент была замужем за Петром Михайловичем, Мира никогда в загс не ходила.

Юра замолчал.

Когда тишина затянулась, я его окликнула:

– Ты заснул?

– Нет, – засмеялся Шумаков. – Просто настал момент вытаскивания кролика из шляпы. Бьют барабаны, гремят литавры… Бумс! Александра Васюкова и ее мать погибли при взрыве дома. Римма Марковна и Петр Михайлович никогда не имели детей, Мира тоже не обзавелась потомством. Но спустя некоторое время после похорон Ирмы и Саши Римма Марковна и Петр Михайлович перебираются в другую квартиру, а также меняют место работы. Немного странный поступок для людей, которые вполне успешно трудились и хорошо зарабатывали, не находишь?

– Насколько я поняла, после участия в ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС все сестры занялись другой деятельностью, – не согласилась я, – например, Мира ушла в школу.

– Точно, – подтвердил Юрий. – Это было связано с ухудшением здоровья. И Римма с Ирмой тоже перестали заниматься химией. Очевидно, врачи им посоветовали держаться подальше от реактивов. Римма пошла работать в сберкассу, выучилась на кассира.

– Могла бы, как и Мира, заняться преподаванием, – бормотнула я.

– Верно, – подхватил Шумаков. – Так вот, потом они с мужем перебираются в новое жилище. Имели три комнаты – получили три комнаты, никакого улучшения бытовых условий не произошло. Римма легко нашла работу близко от нового дома, а вот Петру Михайловичу приходилось катить на службу через весь город. Раньше ему до офиса было рукой подать, он доходил пешком за пять минут, а после переезда тратил полтора часа в один конец: автобус – метро – маршрутка.

– Немного странно, – протянула я.

– Самое загадочное впереди, – возвестил Юра. – Уезжало из старой квартиры двое Васюковых: Римма и Петр, а в новой прописалось трое, прежние двое и… Артем.

– Откуда он взялся? – растерялась я. – Мальчика усыновили?

– Сначала произошедшее показалось мне загадкой века, – промурлыкал Юра, – я не мог найти никаких следов ребенка, ни одного документа. Но потом обнаружилась едва заметная ниточка. Смотри. В сентябре погибают Саша Васюкова и Ирма. В октябре Римма и Петр спешно совершают жилищный обмен, обстоятельно делают ремонт и только в январе следующего года начинают распаковывать вещи. Прежнее гнездо продано, на новое перебрались не сразу, вероятно, Васюковы временно обитали на съемной площади.

– Многие так поступают, ничего особенного в этом нет, – сказала я, вспомнив свои сегодняшние обстоятельства.

– Конечно, – не стал спорить Юра. – Но, закончив наконец-то переоборудование дома, Васюковы переехали в него втроем. К паре прибавился Артем. В документах мальчика четко указано: Артем Петрович Васюков, мать – Римма Марковна, отец – Петр Михайлович. Ловко? Может, они пошли на лишний расход, платили за съем жилья и очень долго отделывали комнаты, чтобы явиться на новое место уже с мальчиком?

– Мда… – крякнула я, – Копперфильд отдыхает. Где супруги нашли ребенка?

– В НИИ психической коррекции, – ответил Юра. – Если тебе на руки выдали документ, то, идя по бумажному следу, всегда можно доползти до истока. В январе Артема выписали из клиники этого института уже в качестве родного сына Васюковых. Но наиболее интригующий момент состоит в том, что мальчик туда не поступал. Его не привозили по «Скорой» и не помещали на лечение в плановом порядке. Никаких упоминаний об Артеме в институтских бумагах нет! Он не оформлялся в приемном отделении, не ел в столовой, не делал лечебные процедуры, не сдавал анализы, не получал медкарты. Мальчик-фантом. У меня сложилось впечатление, что аист принес Артема в клюве третьеклассником, сбросил его в холл НИИ психической коррекции, а Римма Павловна схватила «младенца» в объятия и утащила с собой.

– Маловероятно, – усомнилась я, – птичке никак не поднять такого тяжелого мальчика.

– Вот-вот, – хмыкнул Шумаков, – копать надо в НИИ, там собака зарыта.

В кабинет к Евдокии Матвеевне я попала без всяких проблем, просто сказала девушке на рецепшен:

– Мне посоветовали обратиться за помощью к доктору Константиновской.

Медсестра спокойно ответила:

– Понедельник, вторник и четверг с восьми до полудня Евдокия Матвеевна ведет бесплатный прием. Вам нужно иметь направление от районного врача и записаться. Сейчас заполнился июнь, в июле доктор в отпуске. Вы можете попасть на консультацию в первых числах августа.

Я покосилась в окно, за которым зеленел май.

– Навряд ли Константиновская трудится всего три дня в неделю.

– Конечно, нет, – улыбнулась девушка, – в среду она работает с платными пациентами.

– Сегодня как раз среда, – вкрадчиво сказала я. – Не согласится ли Евдокия Матвеевна за дополнительный гонорар побеседовать со мной после окончания приема? Очень прошу вашего содействия, я готова на любые материальные затраты.

Регистратор мило улыбнулась.

– Плата за прием фиксирована, вам выдадут квитанцию. И нет никакой необходимости просить доктора задержаться. Ступайте в пятнадцатый кабинет, Евдокия Матвеевна свободна.

Я не поверила своим ушам.

– Хотите сказать, что врач, к которому родители записываются заранее за несколько месяцев, скучает сейчас без пациентов?

Девушка кивнула:

– Ну да. Сама удивляюсь. Прибегают сюда мамаши, плачут, требуют своих детей срочно к Константиновской направить. Я им объясняю про долгое ожидание и предлагаю посетить специалиста на коммерческих основаниях. В ответ у всех одна реакция: «Деньги платить? Ну уж нет, лучше погодить». Я сначала пыталась женщин уговорить, объясняла: прием стоит умеренно, почему же этим не воспользоваться? А потом перестала, редко кто соглашается платить. Вот сегодня у нас пусто, а заглянете завтра, ахнете, в коридорах не протолкнуться будет.