5

Более десятилетия прошло с тех пор, как лейтенант Блэкмур нашел осиротевшего орка и вместе с тем обрел возможное средство для воплощения своих грез.

То были плодотворные и счастливые годы как для хозяина Тралла, так и для всего человечества в целом. Эделас Блэкмур, прежде лейтенант, а теперь уже генерал-лейтенант, терпел насмешки, когда впервые привез своего «ручного орка» в Дарнхольд, и в особенности – когда все думали, что мелкая уродливая тварь не выживет. Хвала госпоже Фокстон и ее обильным млеком сосцам, хотя Блэкмур и помыслить не мог, что какая-то женщина согласится кормить орка. Пусть это предложение и усилило его презрение к слуге и его семье, но вместе с тем эти люди выручили Блэкмура. Вот почему он не пожалел для них всяких безделушек и, разумеется, продуктов. Блэкмур даже дал образование их ребенку, пусть то была всего лишь девочка.

Стоял ясный денек, теплый, но не знойный. Идеальный для боя. Яркий красно-золотой навес давал приятную тень, разноцветные флажки танцевали под мягким бризом, а в уши лились музыка и смех. Ароматы спелых фруктов, свежего хлеба и жареной оленины щекотали ноздри. Все пребывали в хорошем настроении. Когда бои завершатся, не каждый сохранит такое расположение духа, но пока люди выглядели счастливыми в своем радостном предвкушении.

В уютном кресле рядом с Блэкмуром развалился его молодой протеже, лорд Каррамин Лангстон. Густые каштановые волосы лорда отлично сочетались с его темными глазами, сильным поджарым телом и ленивой улыбкой. Всецело преданный Блэкмуру, он был единственной живой душой, которой генерал-лейтенант поведал о своих великих планах. Проведя многие годы в подчинении Блэкмура, Лангстон разделял и его идеалы, и отсутствие совести. Они хорошо подходили друг другу. Сейчас Лангстон дремал, пригревшись на солнышке, и негромко похрапывал.

Блэкмур, потянувшись, ухватил очередной кусок жаркого и поднял кубок красного вина – такого же цвета, как кровь, которая вот-вот прольется на арене. Жизнь была прекрасна и с каждым вызовом, который принимал и выдерживал Тралл, становилась еще лучше. После каждого боя Блэкмуру доставался тяжелый мешочек. «Ручной орк» Блэкмура, над которым некогда потешалась вся крепость, теперь стал предметом его гордости.

Конечно, большинство из тех, с кем приходилось сражаться Траллу, были всего лишь людьми. Пусть даже самыми злобными, сильными, коварными представителями рода человеческого, обычно гладиаторами становились жестокие, закаленные преступники, которые надеялись заслужить свободу, выиграв деньги и славу для своих хозяев. Некоторым это удавалось, и они оказывались на воле. Но большинство попадали в застенки, правда, с роскошными гобеленами на стенах, и с женщинами, возлежащими на шелковых покрывалах. Тем не менее, это тоже были тюрьмы. Лишь немногие хозяева желали видеть, как те, кто приносит им доход, ходят по улицам свободными людьми.

Но некоторые из противников Тралла не принадлежали к роду людскому, и тогда зрелище сулило невиданные доселе сюрпризы.

Амбиций Блэкмура ничуть не задевало, что орки, некогда бывшие внушающей страх воинствующей силой, сейчас представляли собой поверженный, забитый сброд. Война давно закончилась, и человечество одержало убедительную победу. Сажать врагов в лагеря было так же легко, как заводить скотину в стойло после проведенного на пастбище дня.

Теперь лагеря находились полностью во власти Блэкмура. По крайней мере, так он с упоением думал.

Поначалу он намеревался воспитать орка образованным, преданным рабом и непобедимым воином. Он хотел натравить Тралла на его собственный народ, если безмозглых зеленых тварей вообще допустимо было назвать «народом», а когда они оказались бы повержены, их разрозненные кланы можно было использовать в его, Блэкмура, целях.

Но Орда пала под натиском Альянса еще до того, как Тралл познал вкус битвы. Сначала Блэкмур злился. Но затем ему на ум пришел иной способ, как использовать ручного орка. Способ этот требовал терпения – которого Блэкмуру как раз не доставало, – зато награда обещала быть куда крупнее, чем он воображал прежде. В Альянсе шли внутренние распри. Эльфы язвили над людьми, люди насмехались над гномами, а те не доверяли эльфам. Прекрасный треугольник нетерпимости и подозрительности.

Он привстал с кресла, чтобы проследить за тем, как Тралл одерживает верх над самым здоровым и уродливым человеком, какого когда-либо доводилось видеть Блэкмуру. Но несокрушимому зеленому зверю даже он был не ровня. Раздались ликующие возгласы, и Блэкмур расплылся в улыбке. Он подозвал Таммиса Фокстона, и слуга торопливо подскочил к нему.

– Мой господин?

– Сколько за сегодня? – Блэкмур понимал, что говорит неразборчиво, но его это не волновало. Таммис видывал его и в более пьяном состоянии, чем нынче. И даже укладывал в постель.

Но сейчас серьезное лицо Таммиса выглядело более встревоженным, чем обычно.

– Сколько чего, мой господин? – его взгляд метнулся к бутылке и вновь переместился на Блэкмура.

А того захлестнул внезапный приступ ярости. Он схватил Таммиса за грудки и притянул к себе так, что между их лицами осталось не больше дюйма.

– Что, бутылки мои считаешь, жалкое ты подобие человека? – прошипел он едва слышно.

Одной из множества угроз, которыми он пичкал Таммиса, было публичное унижение, но даже в таком состоянии, как сейчас, Блэкмур не желал приводить ее в исполнение. Но угрожал он этим часто; вот и в этот раз, даже ослабшим от выпитого зрением Блэкмур различил, что Таммис побледнел.

– Ты собственную жену отдал чудовищу в кормилицы, а теперь осмеливаешься намекать мне на мою слабость?

В отвращении от бледного лица слуги, он оттолкнул его от себя.

– Я хотел узнать, сколько боев уже выиграл Тралл.

– Ах да, сэр, разумеется. Полдюжины подряд. – Таммис сделал паузу, вид у него был отчаянно жалок. – При всем уважении, сэр, последний противник его здорово утомил. Вы уверены, что желаете выставить его еще на три боя?

Идиоты. Блэкмура окружали сплошные идиоты. Когда Сержант читал ему утром расписание боев, он тоже стал перечить Блэкмуру, заявив, что орку нужно как минимум несколько минут между схватками для отдыха, и что было бы полезно переставить бои таким образом, чтобы их бедный неженка смог немного расслабиться.

– О нет. Ставки на победу противников Тралла повышаются с каждым новым боем! Ведь он никогда не проигрывал, ни разу. Конечно, я хочу все остановить и вернуть этим чудесным людям их деньги!

Превозмогая омерзение, он взмахом руки велел Таммису убираться. Тралла невозможно победить. Почему бы не нажиться на этом, пока солнце еще не зашло?

Следующий бой Тралл выиграл, но теперь даже Блэкмур видел, что существо выбилось из сил. Генерал-лейтенант подвинул стул, чтобы лучше видеть арену. Лангстон последовал его примеру. Во время следующего боя, восьмого из девяти с участием орка на сегодня, произошло нечто, чего еще никогда не видели ни Блэкмур, ни остальные зрители.

Силы могучего орка таяли. На этот раз его противниками оказались два горных кота, которых поймали пару недель назад и с тех пор держали взаперти, мучили и почти не кормили. Как только ворота, ведущие на арену, поднялись, звери бросились на Тралла с такой прытью, словно ими выпалили из пушки. Две светло-бурые шкуры слились в единое смазанное пятно, и Тралл пал под стремительным натиском их когтей и клыков.

По толпе прокатился крик ужаса. Блэкмур вскочил на ноги, но тотчас был вынужден ухватиться за стул, чтобы не упасть. Все его деньги…

А потом Тралл поднялся! Яростно ревя, он сбросил с себя огромных зверей, словно то были простые белки, а потом быстро и сноровисто заработал двумя мечами, которыми был вооружен во время этой схватки. Тралл одинаково хорошо владел обеими руками, и лезвия засверкали в ярком свете, крутясь и разя без пощады. Один кот был уже мертв – его длинное гибкое туловище оказалось разрублено почти пополам. Второй хищник, подстегнутый гневом из-за гибели своего товарища, напал на орка с новой силой. Но на этот раз Тралл не позволил ему завладеть инициативой. Когда кот с воем прыгнул, выпустив когти и выставив клыки, орк оказался к этому готов. Он полоснул мечом влево, вправо и снова влево. Кот рухнул оземь четырьмя окровавленными кусками.

– Нет вы это видели?! – радостно выпалил Лангстон.

Толпа одобрительно ревела. Только вот Тралл, обычно приветствовавший зрителей, поднимая кулаки или топая так, что дрожала земля, сейчас просто стоял, ссутулившись. Он тяжело дышал, и Блэкмур заметил, что коты оставили на теле орка несколько глубоких кровоточащих царапин и укусов. И пока господин взирал на своего драгоценного раба, Тралл медленно повернул к нему свою уродливую голову и посмотрел прямо на Блэкмура. Их взгляды встретились, и в глубине его глаз Блэкмур заметил страдание, истощение… и немую мольбу.

А затем Тралл, могучий воин, рухнул на колени. Толпа снова зашумела. Блэкмуру даже показалось, что в их возгласах проявилось сочувствие. Лангстон молчал, но его карие глаза внимательно смотрели на генерал-лейтенанта.

Чертов Тралл! Он был орком и дрался с шести лет. В бо́льшей части боев в этот день ему противостояли люди, тоже сильные воины, но никудышные в сравнении с ним и его несокрушимой мощью. А сейчас он шел на хитрость, чтобы избежать последнего боя, который, как он знал, должен был стать самым сложным. Глупый себялюбивый раб! Хотел вернуться в свою уютную камеру, читать книжки и жрать, да? Что ж, Блэкмур преподаст ему урок!

В эту секунду на арену выбежал Сержант.

– Лорд Блэкмур! – крикнул он, приставив руки ко рту. – Вы сдадите последний бой?

Щеки Блэкмура вспыхнули. Как он посмел, этот Сержант, вести себя так на виду у всех?!

Блэкмур, все еще неуверенно стоявший на ногах, вцепился левой рукой в спинку кресла. Лангстон незаметно придвинулся, предлагая ему свою помощь, словно тот в ней нуждался. Блэкмур вытянул свободную руку перед собой, а потом положил ее на левое плечо.

– Нет.

Сержант на несколько секунд застыл, не сводя глаз с лица Блэкмура, словно не мог поверить в происходящее. Потом молча кивнул и подал знак начинать последний бой.

Тралл поднялся на ноги с таким видом, будто спину ему тяготили тонны камней. Несколько мужчин выбежали на арену, чтобы убрать мертвых горных котов и брошенные мечи. Они вручили Траллу новое оружие – моргенштерн, шипованный металлический шар, прикрепленный цепью к толстой палке. Тралл взял его и попытался принять грозную позу, но даже с такого расстояния Блэкмур видел, что тело орка сотрясала дрожь. Обычно Тралл перед каждым боем ритмично топал, возбуждая толпу и словно бы настраиваясь на поединок. Но сейчас он явно прилагал усилия, чтобы просто устоять на ногах.

Еще один бой. Тварь должна справиться.

Решетка поднялась, но несколько мгновений за нею был только мрак.

А затем оно появилось – две ревущие головы на бледном теле, возвышавшемся над Траллом на столько же, на сколько сам Тралл возвышался над людьми. У монстра, как и у Тралла, было всего одно оружие, но оно давало ему преимущество. Это было длинное, смертоносного вида копье. Длина рук, помноженная на длинное древко копья, позволяли этому существу – огру – достать Тралла с более далекого расстояния. Орку же, чтобы нанести хоть какой-нибудь удар, не говоря уже о победном, требовалось подойти куда ближе.

Это было совершенно нечестно!

– Кто дал огру это копье? – крикнул Блэкмур Лангстону. – Его должны были снабдить чем-то похожим на оружие Тралла!

Блэкмур предпочел не вспоминать о всех тех случаях, когда Тралла вооружали палашом или копьем, а его противников-людей – коротким мечом или топором.

Огр, топавший к центру арены, выглядел скорее боевой машиной, чем живым существом. Выставив копье наконечником вперед, он заревел, обратив одну голову к зрителям, а вторую – к Траллу.

Молодому орку никогда еще не доводилось видеть подобных созданий, и какое-то время он просто стоял на месте, уставившись на противника. Наконец, собравшись с духом, Тралл расправил плечи и принялся раскручивать моргенштерн. Он откинул голову назад, хлестнув себя по спине длинными черными волосами, и издал вопль, не уступающий огрову.

Огр атаковал, выбросив копье вперед. В его движениях не было никакого изящества – только грубая сила. Тралл с легкостью увернулся от неуклюжего выпада, пригнулся и нанес сильный удар моргенштерном. Огр взвыл и замешкался, когда шипованный шар угодил ему в грудь. Тралл же проскочил мимо и развернулся, чтобы напасть снова.

Прежде чем огр успел хотя бы обернуться, он ударил его в спину. Выронив копье, огр рухнул на колени и потянулся рукой, чтобы схватиться за спину.

Блэкмур усмехнулся. Он не сомневался, что у мерзкой твари сломан позвоночник. Поединки не обязательно продолжались до смерти – более того, убийства на ринге осуждались, поскольку это сокращало число хороших бойцов. И все же смерть на арене была более чем реальной, об этом знали все. Целители со своими мазями могли излечить далеко не каждую рану. Впрочем, Блэкмур не питал к огру совершенно никакой симпатии.

Но радость Блэкмура оказалась преждевременной. Когда Тралл начал вновь раскручивать моргенштерн, набирая обороты, огр поднялся и схватил выроненное копье. Тралл махнул моргенштерном, целясь в одну из голов твари. Но к изумлению толпы и, несомненно, самого Тралла, огр просто вытянул здоровенную ручищу и отбил шар в сторону, одновременно делая выпад копьем.

Тралл выронил моргенштерн и, слегка лишившись устойчивости, не сумел вовремя восстановить равновесие. Несмотря на то, что он отчаянно пытался увернуться, копье вонзилось ему в верхнюю часть груди, в нескольких дюймах от левого плеча. Тралл вскрикнул от боли, а огр продолжал движение, пока не проткнул Тралла насквозь. Орк упал навзничь и тут же оказался приколот к земле. Противник же, ужасно хрюкая и визжа, навалился на несчастного орка сверху и неистово заработал кулаками.

Блэкмур был в ужасе. Могучего орка избивали, как беспомощного ребенка, которого бросили на растерзание хулигану. Гладиаторский ринг, где лучшие воины королевства состязались друг с другом в силе, сноровке и ловкости, стал сценой побоища – сценой, в которой одно чудовище превращало другое в кровавое месиво.

Как Тралл мог допустить такое?

На арену спешили люди. Они принялись тыкать огра заостренными палками, чтобы заставить его бросить жертву. Пока гигант, оставив в покое окровавленного Тралла, гнался за нападавшими, еще три человека набросили на него магическую сеть, которая тотчас сузилась, опутав разъяренного огра и прижав его руки плотно к телу. Он задергался, как рыба, вынутая из воды, и люди, не слишком церемонясь, затащили тварь в повозку и увезли с ринга.

Тралла тоже унесли, причем с ним обходились куда осторожнее – ведь ему покровительствовал сам Блэкмур! Блэкмур, который отлично понимал: из-за последнего поединка все его деньги, поставленные сегодня на Трала, потеряны. Многих из его товарищей постигла та же печальная участь, и теперь генерал-лейтенант чувствовал жар их яростных взглядов, когда они тянулись за своими кошельками, чтобы оплатить проигрыш.

Тралл. Тралл. Тралл…

Тралл лежал на соломе, служившей ему постелью. Он не знал, что на свете есть такая боль. И такое истощение. Ему хотелось бы лишиться чувств, это принесло бы облегчение…

И все же орк не позволил бы манящей черноте поглотить себя. Вот-вот должны были явиться целители – Блэкмур всегда посылал за ними после того, как Тралл получал ранения на поединках. Также Блэкмур всегда заходил к нему сам, и Тралл с нетерпением ждал, когда хозяин ободрит его несколькими словами. Да, он впервые в жизни проиграл бой, но Блэкмур, несомненно, собирался похвалить его за то, как он здорово сражался эти девять боев подряд. Тралл знал, что это небывалое достижение, как знал и то, что мог бы победить огра, если бы встретился с ним в первом бою, или в третьем, или даже в шестом. Но нельзя ожидать от него победы после рекордных восьми раундов.

Тело снова пронзила боль, и он закрыл глаза. Горячее жжение в груди стало почти невыносимым. Где же целители? Они уже должны были явиться. Тралл понимал, что на этот раз раны его оказались серьезными: сломаны несколько ребер, нога, глубокие порезы и, конечно, ужасная дыра в плече, куда вонзилось копье. Если они хотели, чтобы Тралл смог биться завтра, им следовало бы явиться поскорее.

Тралл услышал, как открывается дверь, но не смог поднять голову, чтобы посмотреть, кто вошел.

– Целители придут, – раздался голос Блэкмура.

Тралл напрягся. Господин говорил едва разборчиво и источал презрение. Сердце орка застучало быстрее. «Пожалуйста, только не в этот раз… не сейчас…»

– Но это будет нескоро. Я хочу, чтобы ты помучался, никудышный сын шлюхи!

И в следующий миг Траллу пришлось резко вдохнуть воздух, когда Блэкмур пнул его в живот. Боль была неимоверной, но даже она не обжигала орка так, как потрясение от предательства хозяина. Почему Блэкмур бьет его, когда он так изранен? Неужели он не видел, как хорошо Тралл дрался на арене?

Он мог в любой момент потерять сознание от боли, но все же приподнял голову и, словно сквозь туман, посмотрел на Блэкмура. Лицо господина было перекошено от гнева, и когда они встретились взглядами, Блэкмур врезал ему по лицу закованным в сталь кулаком. На мгновение мир потемнел, а когда к Траллу вернулся слух, хозяин еще продолжал браниться.

– …потерял тысячи, ты меня слышишь, тысячи! Да что с тобой такое? Это же был всего лишь один жалкий бой!

Он продолжал избивать Тралла, но орк почти ничего не чувствовал. Его тело уже словно не принадлежало ему, и наносимые Блэкмуром удары все больше казались слабыми шлепками. Он почувствовал липкую кровь на своем лице.

Блэкмур все видел. Он знал, как Тралл был изнурен, знал, как он не жалел сил, чтобы устоять в восьми из девяти поединков. Никто не мог ожидать, что Тралл победит и в последнем. Тралл выложился по полной и проиграл с честью. Но Блэкмуру этого оказалось мало.

Наконец удары прекратились. Тралл услышал шаги уходящего Блэкмура и брошенную им фразу:

– Пусть заходят следующие.

Дверь не закрылась. Тралл вновь услышал шаги, и вновь не мог поднять голову, хотя и пытался. Перед ним возникло несколько пар солдатских сапог. Теперь Тралл понял, в чем состоял приказ Блэкмура. Один из сапог чуть отодвинулся, а затем качнулся вперед, ударив Тралла по лицу.

Мир залил свет, потом тьма, а после орк уже ничего не чувствовал.

Когда Тралл очнулся, то ощутил тепло. Мучительная боль, которая была его спутницей, казалось, целую вечность, отступила. Над ним сидели трое целителей и обрабатывали раны орка мазями. Дышать оказалось гораздо легче – Тралл догадался, что ребра ему залечили. Сейчас лекари втирали какое-то сладко пахнущее липкое средство ему в плечо, покрывая им самую тяжелую рану.

И хотя эти люди обращались с ним бережно, а их мази оказывали исцеляющее действие, настоящего сострадания в них не было. Они лечили орка потому, что Блэкмур им за это заплатил, а вовсе не потому, что действительно желали облегчить его муки. Как-то раз он уже проявил наивность, от души поблагодарив целителей за труды. Тогда один из них лишь изумленно взглянул на него.

– Не льсти себе, чудище, – ухмыльнулся он. – Не будет монет – не будет и мазей. Лучше не проигрывай.

Тогда он вздрогнул от этих жестоких слов, но теперь смирился. Он все понимал. Он много что теперь понял. Ощущение было таким, будто его взор раньше заслоняла пелена тумана, а потом вдруг рассеялась. Орк просто лежал молча, пока целители не закончили.

Когда они покинули камеру, Тралл сел на соломе и с удивлением обнаружил, что рядом стоит Сержант, скрестив волосатые руки на широкой груди. Орк молча глядел на человека, раздумывая, какой будет следующая пытка.

– Я оттащил их от тебя, – тихо проговорил Сержант. – Но перед тем они успели от души с тобой натешиться. У Блэкмура было какое-то… дело… о котором ему стоило бы переговорить со мной. Прости меня, парень. Мне жаль. Сегодня на ринге ты меня впечатлил. Блэкмуру следовало бы тобой гордиться, а не… – его хриплый голос осекся, и Сержант закашлялся. – В общем, я хотел, чтобы ты знал, что не заслуживаешь того, что он сотворил. Что они все сотворили. Ты был хорош, парень. Очень хорош. А сейчас – лучше поспи.

Казалось, Сержант собирался сказать что-то еще, но он лишь кивнул и вышел. Тралл откинулся на спину, попутно отметив, что ему сменили солому. Эта была свежей, чистой и не слипалась от запекшейся крови.

Тралл ценил то, что сделал Сержант, и верил ему, но было уже слишком поздно. Больше он не собирался позволять так себя использовать. Прежде он подчинился бы и стал стараться еще сильнее, делать что-то, чтобы заслужить любовь и уважение, которого так жаждал. Но теперь он знал, что здесь этого не видать – уж точно до тех пор, пока Блэкмур остается его хозяином.

Спать он не стал, а использовал это время, чтобы продумать план. Взяв табличку и стилус, что хранил в мешке, Тралл написал записку единственному человеку, которому мог довериться, – Тари.

«В ближайшее новолуние я собираюсь бежать».