Глава 7
Идея спасти Нелюбинск и его жителей от засилья понаехавших азиатов сформировалась у меня в голове как-то сразу, будто снизошла по наитию свыше. Я сидел в одном уютном заведении общественного питания и, казалось бы, думать забыл о Махтуме, подполковнике Исмаилове и расползшихся по городу бывших дехканах. Вдруг озарило, что я и только я со своими вновь открывшимися способностями могу реализовать подобную задумку. Конечно же, о делишках новоявленного Альфонсо Капоне рано или поздно прознают в столице, но за это время ребята понаворочают в тихом Нелюбинске таких дел, что мало не покажется.
Существовало два относительно безболезненных способа избавить город от обрушившейся на него беды. Собрать необходимый компромат и отправить его на Лубянку в Москву. Или, образно выражаясь, отсечь голову гидре собственными силами. Как человек военный, я склонялся ко второму варианту. Следить, фотографировать, подбирать оброненные бумажки, иначе говоря: проводить сыскные мероприятия, я не был обучен, да и времени тратить на всякую ерунду не хотелось. Другое дело устроить хороший шурум-бурум да на всю страну, да чтоб с леденящими душу кадрами на всех главных телеканалах. Вот тогда возмутится общественность, и грянут «громы и молнии». Оторвут задницы от мягких кресел и засуетятся столичные «генералы». Нагрянут в губернский городок проверяющие всех уровней и разбередят это застойное болото. Тут-то и посыплются головы местной чиновной братии, обнаглевшей от безнаказанности. Впрочем, я особенно не обольщался насчет реальной пользы от всяких там высоких комиссий, но, в любом случае, хуже не будет, хотя бы очистят город от нелегалов.
Кстати, стоит обязательно шепнуть хотя бы тем же журналистам о невинных шалостях начальницы местного паспортного стола и о ее связях с чиновничеством городской администрации. Уверяю, иногда весьма полезно покопаться в чужих мозгах, хоть и не всегда это занятие бывает приятным.
К тому моменту, когда услужливый официант принес за мой столик десерт, общий план предстоящей операции полностью сформировался у меня в голове. Покончив с мороженым и запив его чашечкой отменного кофе, я расплатился за обед. Покинул заведение и, казалось бы, без какой-либо видимой цели побрел в направлении делового центра Нелюбинска. На самом деле я лишь изображал праздношатающегося зеваку, любующегося провинциальными красотами древнего русского города, поскольку в свою бытность вольным охотником за стеклотарой и цветметом успел изучить их как свои пять пальцев. В данный момент я жаждал повстречать какого-нибудь выходца из бывших республик Средней Азии. Вообще-то персонально меня интересовал сам предводитель банды – Махтум, но я был бы рад увидеть любого из его земляков, чтобы, покопавшись у него в голове, определить местонахождение главного босса.
Как назло все они куда-то поразбежались. Совсем еще недавно неподалеку от ресторанчика их крутилась целая бригада – грузили в машину накопившийся за зиму мусор и прошлогодние листья. Вот так всегда бывает: когда не нужны – глаза намозолят своими загорелыми рожами, но, как только понадобятся – все ноги стопчешь, пока найдешь.
Вообще-то сетовать на судьбу-злодейку долго мне не пришлось – за ближайшим углом я увидел парочку щеголявших расшитыми тюбетейками парней. Узкоглазые топтались у фонарного столба и с любопытством пялились на проезжий транспорт и пешеходов – по всей видимости, еще недавно пасли баранов где-нибудь в предгорьях Тянь-Шаня или Памиро-Алая или мелиорировали с помощью кетменей Ферганскую долину. В руке у каждого было по надкушенному чебуреку.
То обстоятельство, что эти двое очень плохо говорили по-русски, ничуть не помешало мне установить с ними полное взаимопонимание. Самое главное, ребятам было известно, где чаще всего бывает «Махтум-ага» и мне с помощью моих чудесных способностей не составило труда вытащить из их коротко стриженых голов интересующую меня информацию.
Как оказалось, «вождь краснокожих» проводит каждый вечер в ресторане «Алые паруса» – самом престижном заведении провинциального Нелюбинска. У него там даже личный столик имеется. Приходит он туда со своими телохранителями около восьми вечера. Уходит около полуночи после просмотра стриптиз-шоу, довольно часто в компании проституток.
Здесь, пожалуй, следует пояснить, что никакого отношения к телепатии мои новые способности не имеют. Я не читаю банально мысли, как это описано у многих фантастов. Мое сознание, подчиняясь моей воле, вступает в контакт с сознанием интересующего меня человека или группы лиц. Затем, в зависимости от моего желания, оно либо органично сливается с ним в единое целое, и я, оставаясь самим собой, одновременно являюсь тем самым интересующим меня индивидом или целым коллективом, либо полностью подчиняет чужака или чужаков моей воле. При этом, даже контролируя несколько человек, я не испытываю никакого дискомфорта. Мое беспрестанно подбрасывающее в последнее время сюрпризы подсознание откуда-то надыбало и услужливо выдало вполне подходящий по этому случаю термин: «многоканальное восприятие».
«Отпустив» своих невольных информаторов (парни даже не подозревали, что мгновение назад были слепой игрушкой в чужих руках), я взглянул на часы. Без четверти пять. Времени в моем распоряжении вагон и маленькая тележка. Пожалуй, перед тем, как «отправиться на дело», следует подышать свежим весенним воздухом – уж больно ядреный дух стоял в избушке Жанны Дырк, до сих пор в носу свербит при одном лишь воспоминании. Кстати, я так и не удосужился узнать настоящую фамилию Жанны. Ну, да ладно, детей нам с ней не крестить. К тому же, через пару-тройку дней Шатун Андрей Николаевич навсегда уедет из Нелюбинска в славный город Москву и, с большой степенью вероятности, никогда не появится в этом милом, но глубоко провинциальном Задрипинске-на-Оке.
Поддавшись игривому настроению, я мысленно представил, как схожу с трапа реактивной электрички, а на платформе меня встречает сам мэр в сопровождении многочисленных депутатов городской думы. Я не оговорился – именно с трапа «реактивной электрички», ибо в нарисованной все тем же неуправляемым подсознанием картинке, электричка была больше похожа на транспортно-десантный Ил-76, только без крыльев. Еще меня поразила одна странная особенность данного видения: в толпу встречающих каким-то образом затесался сам Иосиф Давыдович Кобзон, только был великий артист, почему-то, без своего знаменитого парика и в заляпанной одежке бомжа.
– Вот же кошелка старая! – помянул я недобрым словом утреннюю старушенцию. – Муз высоких ценительница, ёкарный бабай!..
Ресторан «Алые паруса» находился на западной окраине города Нелюбинска. Это было сложенное из оцилиндрованных бревен двухэтажное строение с высокой крытой настоящей дранью крышей. Скорее «Деревенская изба» нежели «Алые паруса». Заведение на поверку оказалось элитным, и мне, для того чтобы заполучить столик на вечер, пришлось немного напрячься.
Хотел пригласить Анастасию, но приятный женский голос из телефонной трубки доложил сначала по-русски, а потом по-английски, что абонент временно находится вне зоны доступа. Возможно, вернулся из Англии любящий супруг, и Настеньке в срочном порядке пришлось отключить мобилу, а может быть, в данный момент ветреница находится в объятиях очередного любовника и отключила телефон, дабы ненароком не зазвонил в самый неподходящий момент и не поломал кайфа. Вообще-то, при желании я вполне мог бы подыскать подругу на вечер из числа присутствующих дам. Может быть, позже я так и поступлю, а пока мне следовало обратить все свое внимание на Махтума.
Кстати, а вот и он собственной персоной, явился, не запылился в компании трех нехилых парней. Сам Махтум как личность меня мало интересовал. Требовалось всего лишь узнать, в каком месте и когда этот хмырь встречается со своим ментовским боссом. В том, что эта сладкая парочка имеет регулярные контакты, у меня не возникало ни малейших сомнений. Они должны встречаться хотя бы для координации совместных действий и односторонней передачи денежных сумм.
Пока четверо азиатов, вопреки строжайшему запрету Аллаха, разогревались коньячком и водочкой, я также времени даром не терял и расправился с двойной порцией шашлыка. Сам удивляюсь своему аппетиту – наверное, восстановительные процессы до сих пор проистекают внутри моего обновленного организма, отсюда повышенная потребность в питательных веществах и энергии. Мясо запивал сухим красным.
Я не торопился – впереди целый вечер. Исподволь, незаметно наблюдал за Махтумом. Прошлый раз я немного погорячился с оценкой его возраста, дав ему тридцать пять. Пожалуй, парню и тридцати-то еще нет. Чрезмерно упитан – ремень не в состоянии сдерживать напор жирного брюха, и оно вываливается из брюк неопрятным курдюком. Ростом за метр девяносто. На заплывшей от жира физиономии маленькие узкие глазки, нос-пуговка, тщательно ухоженные усики опускаются по щекам до подбородка к жидкой бороденке – три волоска. Чисто хан Кончак из оперы Бородина. Сейчас встанет и запоет на весь зал: «Здоров ли, князь?..» На поясном ремне в кожаных ножнах кинжал приличных размеров. Время от времени молодой человек как бы ненароком откидывает полу своего расстегнутого пиджака и демонстрирует присутствующим свое чудо-оружие. Из этого факта я сделал вывод о том, что объект наблюдения – суть натура нервическая, с целым букетом комплексов. Его нукеры, хоть и были вооружены, старались не выпячивать напоказ свой арсенал. Лишь мой наметанный глаз бывшего военного по едва заметным следам оружейной смазки на ткани их костюмов и легкой оттопытенности карманов позволил определить, куда именно они распихали стволы.
Я практически успел доесть свой шашлык, а интересующая меня компания, только-только закончив разминаться водочкой, начала уплетать принесенный плов. Но тут, как назло, неожиданный звонок телефона отвлек Махтума от трапезы. Мне было ужасно интересно, кто это отважился побеспокоить в столь неурочный час занятого человека. Легким усилием воли, я совершил ставшее уже привычным действо – вошел в сознание азиата в пассивном режиме, иначе говоря, всего лишь подсматривал за ним. Говорили по-узбекски, но это не имело значения – находясь в шкуре Махтума, я мыслил его мозгами, поэтому понимал каждое сказанное на малознакомом мне языке слово.
Звонил главный босс – подполковник Исмаилов.
– Салам, Хамид!
– Салам, Исмаил-ага! – Хамид в порыве усердия даже оторвал свой необъятный зад от стула, на котором тот покоился.
– Вот что, мальчик, ты мне сейчас очень нужен. Бросай все дела и подъезжай-ка к управе!
– Исмаил-ага, а можно узнать, к чему такая спешка? – По кислому выражению физиономии узбека нетрудно было догадаться, что ему ужасно не хочется мчаться куда-то, на ночь глядя.
– Пириедищь – узинаищь, – отчего-то по-русски ответствовал подполковник, потом громко и задорно рассмеялся, знай, мол, пес, свое место и не задавай глупых вопросов. Вволю насмеявшись, он отключил мобильник, оставив Хамида в растерянно-огорченном состоянии.
Вопреки указаниям начальства, ребята вовсе не побросали все дела, а преспокойно доели свой плов и лишь после этого дружно вышли из-за стола и направились к выходу. Я также времени даром не терял: расплатился с официантом и к тому моменту, когда интересующая меня компания вывалила на улицу, успел договориться с одним из дежуривших у ресторана частных извозчиков насчет непродолжительной прогулки по вечернему Нелюбинску.
Теплая беседа двух подельников натолкнула меня на очень интересную мысль. В моей голове еще днем созрел план, как избавить город одновременно и от Хамида вместе с его бандой, и от излишне предприимчивого начальника областного УВД, ко всему прочему разворошить застойное провинциальное болото, чтобы шум на всю ивановскую и пыль до небес. Теперь, как нельзя кстати, должна состояться встреча двух предводителей местного басмачества, а это означает, что появилась реальная возможность воплотить задуманное в жизнь, не откладывая дела в долгий ящик.
Как только вышеозначенная четверка вышла из ресторана, к ним подкатили два темно-синих «бумера» (вот это да!.. растет, значит, благосостояние). Впрочем, я не стал дожидаться, когда ребята рассядутся по машинам, а велел арендованному лихачу как можно быстрее ехать в центр города. При этом сардонически ухмыльнулся от одной презабавной мысли: «Хорошо, все-таки, что место встречи изменить нельзя».
Через дорогу от здания областного управления внутренних дел располагалась небольшая парковая зона, куда после нелегкого трудового дня любит захаживать разночинная ментовская братия, чтобы за бутылочкой пивка или чего покрепче расслабиться, поболтать с коллегами по службе о рыбалке, футболе, автомобилях, женщинах, о текущей политической ситуации, наконец. Я довольно часто заглядывал в эти края, чтобы собрать бесхозную посуду – не пропадать же добру. По этой причине был прекрасно осведомлен, что лучшей диспозиции для наблюдения за парадным входом мне не найти. Зная менталитет восточного человека, несложно было догадаться, что начальник УВД выйдет не из какого-нибудь черного входа, а именно из парадного. Вопреки расхожему мнению «Восток – дело тонкое», такие люди, как подполковник Исмаилов, были вполне предсказуемыми личностями.
Водителя такси я попросил остановиться в сотне метров от интересующего меня объекта. Получив на руки заранее оговоренную сумму, довольный бомбила тут же укатил на поиски очередного клиента.
Мои командирские показывали без пяти десять. На темно-синем небосводе уже давно высыпали мерцающие звездные рои. В багровых закатных сумерках во всей своей красе искрилась и переливалась всеми оттенками голубого загадочная Венера. Заметно похолодало, впрочем, я был возбужден предстоящей операцией и холода не чувствовал.
Не привлекая к своей персоне особого внимания, я прошмыгнул в пустынный в этот вечерний час парк. Выбрал из множества пустующих скамеек наиболее подходящую, присел на нее и, закурив беломорину, блаженно откинулся на скругленную деревянную спинку. При этом я внимательно следил за тем, что происходит вокруг.
На хорошо освещенной площадке перед пятиэтажным кирпичным зданием областного УВД было относительно многолюдно. У главного входа перекуривали трое милиционеров с короткоствольными автоматами наперевес. Похоже, ребята только что заступили на ночное дежурство и теперь томились в ожидании очередного выезда для усмирения какого-нибудь подвыпившего супруга, решившего, на ночь глядя, подучить уму-разуму свою нерадивую женушку, или на разборку между малолетними придурками, которые еще со времени оно никак не могут выяснить, кто круче: зареченские, фабричные, кооперативные или коммунальщики. Рядом со стоянкой служебного транспорта замер гибэдэдэшный «УАЗ» с откинутым капотом. Из недр «уазика» торчала нижняя половина его водителя, все остальное тело было занято ремонтно-восстановительными работами. Вокруг некстати вышедшего из строя транспортного средства прогуливался сердитый напарник горе-водителя в звании лейтенанта и негромко распекал неумеху за разгильдяйство и недосмотр. Я понимал и принимал всю справедливость летехиного гнева. На трассе чокнутые дядьки и тетки с вон такенными толстенными кошельками на дорогущих иномарках все мыслимые скоростя превышают и сплошные двойные линии пересекают безнаказанно, а тут стой, томись в неизвестности, теряй запланированные прибыля по вине какого-то раздолбая, забывшего перед выездом дать указание технарям, чтобы те установили новый бензонасос. Кто компенсирует? А?! Дед Пихто – вот кто! Неподалеку от входа переминалось с ноги на ногу симпатичное юное существо женского пола, похоже, кого-то дожидаючись.
Долго ждать не пришлось. Минут через пять подкатил Махтум с приятелями. Вообще-то я надеялся, что они подъедут чуть раньше. По-моему, ребята заранее предупредили босса о своем приезде, поскольку, как только два темно-синих «БМВ» замерли в непосредственной близости от здания областного УВД, обе массивные створки парадного входа широко распахнулись, и на крыльцо в сопровождении дежурного офицера и его помощника вышел невысокий коренастый брюнет, примерно мой ровесник, в генеральской каракулевой папахе с погонами полковника на плечах.
«Ай да чебурек! – мысленно зааплодировал я. – Уже и «полкана» успел заполучить. Шустёр братец, ох, шустёр! Такими темпами и до министра дорастет. А впрочем, должность-то высокая, ежели поразмыслить, вовсе и не мудрено, что повысили – негоже подполковнику сидеть в генеральском кресле».
Не теряя времени, я включил видеокамеру мобильного телефона (большое спасибо Анастасии за подарок) и приступил к съемке с азартом профессионального папарацци.
Новоиспеченный полковник козырнул на прощание сопровождавшим его офицерам и бодрой походкой направился прямиком к выскочившим из автомобиля Махтуму и его нукерам. В этот самый момент настал мой звездный час, поскольку задуманная мной операция вступила в свою решающую фазу. Я ничуть не волновался, ибо был абсолютно уверен в том, что все закончится вполне успешно.
Пара мгновений, и я установил контроль над Махтумом и его людьми. На этот раз я не ограничился ролью пассивного наблюдателя, а полностью подавил их собственную волю и теперь имел возможность распоряжаться по своему личному усмотрению их телами. Дождавшись, когда полковник Исмаилов приблизится ко мне (то есть к Махтуму), неуловимым движением я откинул полу пиджака и, выхватив из висящих на поясе ножен тот самый здоровенный кинжал, замеченный мной еще в ресторане, всадил его ничего не понимающему полковнику прямо в печень. Чтобы не оставить тому ни единого шанса, провернул клинок в ране и, резко дернув на себя, вытащил обагренное кровью лезвие. Потом, глядя глазами Махтума прямо в ненавистную рожу, негромко прошептал устами все того же Махтума:
– Это тебе, тварь, за тех русских, которых ты резал, как баранов. Помнишь?
Обвинения мои вовсе не были голословны. Еще в ресторане я хорошенько просканировал память Махтумчика и вытащил оттуда кое-что интересное. В частности, весьма красочные рассказы самого Исмаил-ага о том, как во время ферганской резни восемьдесят девятого он, будучи милиционером, вместо того, чтобы защищать турок-месхетинцев и русскоязычное население города от разбушевавшихся националистов, сам насиловал, убивал и грабил ненавистных гяуров. По большому счету, это знание здорово облегчило мою совесть – отправить на тот свет такого подонка – преогромное удовольствие. Будь у меня достаточно времени, я бы отвел эту мразь в глухой лесочек и устроил ему маленькую радость под названием кызыл лола – красный тюльпан в переводе с таджикского. Была такая развлекуха у афганских душманов: накачают пленного шурави наркотой по самые гланды, подвесят за руки на ближайшем карагаче, потом надрежут кожу на груди и под мышками, закатают к поясу и ждут, когда парень придет в себя и начнет визжать как резаный. Смерть наступала часа через три, поэтому палачи успевали вволю насладиться муками жертвы. Я, конечно, не средневековый извращенец, но ради такого дела поступился бы принципами.
Впрочем, поздно мечтать о несбыточном – черная пузырящаяся кровь фонтаном ударила из нанесенной полковнику раны. Теперь даже самая квалифицированная бригада реаниматологов была бы не в состоянии оказать помощь этому человеку. Исмаил-ага смотрел недоумевающим взглядом на своего убийцу. Он пока еще не понимал, что вообще произошло, поскольку невыносимую боль ему еще предстояло испытать.
Я же тем временем, не мешкая ни секунды, заставил контролируемых мной телохранителей Махтума извлечь оружие. Однако делали они это очень медленно, так, чтобы стоявшие неподалеку милиционеры успели сообразить, что к чему и предпринять соответствующие меры. Следует отдать должное выучке местных защитников правопорядка. Едва лишь в руках бандитов появились стволы, как и распекавший нерадивого подчиненного лейтенант, и троица куривших у входа бойцов, и дежурный офицер со своим помощником мгновенно сориентировались в оперативной обстановке. Ребята лихо попадали на землю, беря оружие наизготовку. Чтобы спровоцировать милиционеров к активным действиям, я заставил своих «подопечных» начать беспорядочную пальбу, но так, чтобы никого ненароком не задеть. Можно было бы, конечно, обойтись и без стрельбы, но мне не хотелось оставлять в живых кого-либо из бандитов. Во-первых, ими обязательно займутся опытные психиатры и неизвестно, чего нароют эскулапы, касательно персоны режиссера и одновременно главного кукловода разыгранного спектакля. Во-вторых, на руках у каждого из них вполне достаточно крови невинных людей, чтобы вынести им смертный приговор, однако наш самый гуманный суд в мире, из-за дурацкого моратория на смертную казнь, к великому моему сожалению, такой возможности не имеет. Так пусть же свершится над ними суд божий, хотя бы опосредовано – руками этих бравых ментов, ну и не без моего, разумеется, участия. Пусть ментовские по ордену хотя бы получат. Мне – без надобности, свои я давно пропил.
Мой коварный замысел сработал в полной мере. Основательно напуганные миллиционеры открыли по вооруженным бандитам беспорядочную пальбу. Я испугался, что случайная пуля попадет в стоявшую поодаль девушку. Но деваха оказалась сообразительной: едва лишь началась пальба, она мигом сиганула (что твоя лань) за лежавший неподалеку бетонный фундаментный блок, упала на землю и затаилась, будто мышка. Впрочем, «перестрелка» продолжалась недолго. Всех, кто был с оружием, мигом покосили перекрестным автоматным огнем, не забыв основательно обработать автомобили бандитов. Махтуму одна из пуль прошила сердце, и он мгновенно умер. Вслед за ним попадали и его нукеры. В живых никого не осталось.
Все это время полковник Исмаилов стоял неподвижно и, выпучив глаза, недоуменно пялился на свой фатально распоротый бок. У него еще хватило сил грязно выругаться:
– Джаляб бола.
Однако раненая печень тут же дала о себе знать в полной мере. Почувствовав невыносимо-острую боль, он безуспешно попытался остановить руками хлещущую из раны кровь.
В этот момент на меня обрушился черный вал какой-то странной непонятно откуда взявшейся субстанции. Подобно разрушительному цунами, он подхватил меня, завертел, закрутил, словно легкую щепку. Какое-то время я не имел возможности ни вздохнуть, ни охнуть. Ощущение было такое, будто меня с головой засунули в наполненную жидким дерьмом центрифугу и хорошенько ее раскрутили. Я пытался всячески сопротивляться напору неведомой силы, но ничего не мог поделать. Она буквально пронизывала всего меня, проникая внутрь через рот, нос и даже поры кожи. В какой-то момент мне показалось, что я умираю.
Но я не умер. Откатило так же неожиданно, как накатило. К несказанному своему удивлению, я обнаружил себя в целости и сохранности, сидящим на скамейке парка с зажатым в правой руке телефоном. Темная субстанция куда-то пропала, но что-то произошло с моей головой. Невыносимо захотелось сделать кому-нибудь больно, очень больно, так, чтобы этот кто-то громко верещал и умолял о пощаде. Какое это счастье – истязать разумное существо и пить, пить, пить его боль, пополняя свою жизненную силу за счет человеческих страданий!
«Вот же черт! – Я резко замотал головой, отгоняя странные мысли. – Что это со мной? Вроде бы садистских наклонностей никогда за собой не замечал, а тут в одночасье едва в маньяки не превратился. Интересно, откуда что берется? Надо бы с этой магией поосторожнее».
Понемногу странное желание причинять боль ближнему прошло. Сознание вернулось в обычное состояние, и вскоре мне удалось переключить все свое внимание с себя любимого на то, что творилось вокруг.
Бросилось в глаза, что бездыханное тело полковника Исмаилова теперь валяется на грязном асфальте рядом с трупами его убитых подельников. Оба автомобиля основательно изрешечены пулями, соответственно, их водители также мертвы. Милиционеры уже успели подняться на ноги и приближались к поверженному противнику, соблюдая все меры предосторожности. Из распахнутых окон начали высовываться недоумевающие физиономии редких в столь поздний час сотрудников. Шустрая девчонка, юркнувшая во время перестрелки за фундаментный блок, высунула нос и с опаской изучала место недавнего побоища.
Именно побоища, поскольку все случившееся язык не повернулся бы назвать ни боем, ни перестрелкой. Бандитов банально расстреляли. Вообще-то, я надеялся, что в завтрашних сводках всё будет выглядеть, как тщательно спланированный террористический акт. Впрочем, не важно, как будет выглядеть все это в милицейских сводках, главное в моем распоряжении имеется весьма интересное кино и кое-какие планы на предмет отснятого материала.
Пожалуй, пора сваливать. Все самое интересное закончилось, и оставаться далее в темном парке на холодной жесткой скамье не имеет смысла. Да и подустал малость. Похоже, выкрутасы с вмешательством в чужое сознание забирают уйму энергии. Меня так и тянуло обратно в уютную берлогу. Ужасно хотелось прикоснуться к неиссякаемому источнику благословенной энергии.
Я поднялся со скамьи и неторопливой походкой уверенного в себе человека двинул в направлении ярко освещенного электрическим светом делового центра города. Моей текущей задачей было посещение какого-нибудь Интернет-кафе. Ближайшее круглосуточное заведение подобного рода находилось, насколько мне было известно, на главной площади города в полукилометре от здания УВД. Это расстояние я преодолел менее чем за десять минут. Интернет-кафе «Радуга» на мое счастье оказалось открыто. Кроме совсем еще юного администратора и нескольких подростков, безотрывно пялившихся в экраны мониторов, в заведении никого не было. Молодой человек вопрошающе воззрился на меня:
– Чо, мужик, поиграть или на сайт знакомств. Ща, быстро изобразим. Кого предпочитаем: блондинок, брюнеток?..
– Шатенок, – осадил я чересчур говорливого парня, – но сегодня я по другому вопросу…
– Значит по порносайтам… – воодушевленно затараторил администратор, но, нарвавшись на мой угрюмый взгляд, моментально осекся. – Чо надо-то?
– Вот что, паря, – я положил перед его носом свой мобильник, – тут кое-что записано. Значит так… нужно извлечь запись и отправить, куда я тебе скажу. Видишь ли, я в этой вашей компьютерной периферии ни хрена не соображаю…
– То-то оно и заметно, – не преминул подколоть меня продвинутый вьюнош, – ты гляжу юзер типа моей бабушки – периферия, мужик, это не то, чо ты думаешь…
– Ладно, ладно, сморозил… не обращай внимания! – Широко улыбнувшись, я поднял обе руки кверху. – Ну что? Сделаешь?
– Сей момент.
Парнишка внимательно осмотрел мой телефон. Затем сноровисто снял крышку, извлек карту памяти и вставил ее в приемное устройство своего компьютера.
– Ага! Вот оно! – парень развернул экран монитора так, чтобы мне было видно, и указал пальцем на одинокую пиктограмму. – Желаешь просмотреть на большом экране?
– Не, потом по телику увидим.
– В таком случае, куда отсылаем?
– Давай на все центральные телеканалы. Может быть, ты, как продвинутый юзер, посоветуешь, куда еще отправить, чтоб до народа побыстрее докатилось?
– А!.. Все понял, мужик! Значит, на телевидение и в свободный доступ в сети. Сей минут. Оформим в самом надлежащем виде, – затем обиженно добавил: – Вообще-то я не юзер – админ.
– Ну извини, браток, – еще шире улыбнулся я. – Админ, юзер – слишком сложно для моих мозгов.
Примерно полчаса с некоторой завистью я наблюдал за тем, как он свободно ориентируется в неведомых мне Интернет-дебрях, как лихо рассылает видеофайл по различным адресам. Впрочем, без его подробнейших комментариев мне бы ни в жизнь не догадаться, чем он там занимается, а так все вроде бы просто и понятно.
Отправив последнее письмо с прикрепленным файлом и соответствующими комментариями, юноша установил обратно в телефон карту памяти и вернул аппарат мне.
– Сколько с меня?
На что парень, здорово засмущавшись, ответил:
– Вообще-то, подобные услуги прейскурантом не предусмотрены…
– Значит, сколько не жалко, – тут же сообразил я.
– Чой-то в этом роде, – потупил стыдливо глазки администратор.
– Надеюсь, этого хватит, – я небрежно положил перед ним купюру достоинством в тысячу рублей.
– О!.. – Возвел он очи горе́. – Более чем, мужик!
– В таком случае, бывай, паря.
Тепло попрощавшись с услужливым администратором, я направился к выходу. Но у самых дверей малость подзадержался, чтобы стереть из его памяти все воспоминания о странном визитере, практически ничего не смыслившем в компьютерах и Интернете. Через пару секунд я захлопнул за собой дверь, оставив недоумевающего юношу наедине с уставившимися в экраны мониторов тинэйджерами и неведомо откуда свалившимся на его голову счастьем в виде тысячерублевой бумажки…
…Вот уже с полчаса я пребывал в буквальном смысле в подвешенном состоянии, а именно – парил над грешною землей, подобно некому печальному Демону – духу изгнанья. Если серьезно, висел в полутора метрах от пола, впитывая в себя поток светлой живительной энергии и испытывая при этом ни с чем не сравнимое блаженство.
Вообще-то, я едва дотащил ноги до своей берлоги и еще совсем недавно чувствовал себя крайне отвратительно. Ухудшение здоровья почувствовал после того, как покинул Интернет-кафе «Радуга». Состояние было такое, будто я, откушавши маринованных грибочков, соленых огурчиков и сала с чесночком, выпил крынку парного молока. В животе невыносимо крутило, в висках стучало, в глазах двоилось. Куда ни кинь, все признаки пищевого отравления налицо. Я тут же просканировал свой организм на всех доступных уровнях восприятия и ничего, кроме сгустка темной пульсирующей энергии, скопившейся в области солнечного сплетения, не обнаружил. Напрягся, чтобы избавиться от приставучей субстанции, но никакие волевые потуги иже с ними манипуляции с энергетическими потоками никак не действовали на эту гадость. Темный кокон лишь слегка деформировался и лениво огрызался, будто кот, разомлевший на печной лежанке, никак не желающий покидать теплый уголок.
Откровенно говоря, я здорово перепугался. Сосуществовать всю оставшуюся жизнь с незваным гостем – перспектива, прямо сказать, не очень уж приятная. Может быть, кому-то в кайф жить со всеми признаками беременности: изрядно потяжелевшим брюхом, перманентным желанием блевануть и охренительной головной болью, но я не из таких эстетов-мазохистов, поэтому имел определенное желание, как можно быстрее избавиться от обрушившейся на меня неведомо откуда напасти.
Вообще-то, о происхождении темной субстанции я догадывался. Достаточно вспомнить, как во время операции по ликвидации главного мафиози Нелюбинска на меня накатила мутная волна неведомой энергии и то ужасное состояние, которое я потом испытал. Кажется, часть этой энергии каким-то неведомым образом укоренилась внутри моего организма и теперь активно мешает мне жить. Честно говоря, я здорово струхнул, но, пораскинув мозгами, смекнул, что самым лучшим решением проблемы для меня будет как можно быстрее добраться до берлоги и хорошенько подзарядиться от источника. Вполне вероятно, мне просто не хватает энергии, чтобы навсегда избавиться от этой дряни. Так я и сделал: поймал такси, чтобы не шокировать водителя высадился в двух сотнях метров от кладбища у магазина Арама. Остальной путь проделал пешком.
Надежды на то, что с помощью неиссякаемого источника Силы мне удастся избавиться от сомнительного приобретения, оправдались полностью. Поток чистой благодатной энергии в мгновение ока растопил темную субстанцию, обосновавшуюся внутри моего организма, подхватил и унес куда-то вверх. Сразу стало легче. Прошла тяжесть в животе, в голове прояснилось, отступила тошнота. И как результат, внутри моей черепушки забегали всякие мудрые и не очень мысли. До сего дня осмыслить свое теперешнее состояние мне как-то не приходило в голову – занят был очень, к тому же нужно было преодолеть разброд и шатание в мыслях и чувствах.
Согласитесь, когда после ужасной болезни у человека появляется возможность в полной мере наслаждаться жизнью, тут уж не до глубокомысленных раздумий и аналитических экзерсисов. Он не размышляет, откуда на него свалилось чудесное выздоровление, а сломя голову бежит из больничной палаты, чтобы насладиться свежим воздухом, теплым солнцем и прочими благами здоровой жизни. Разумеется, он благодарен спасшим его врачам, но никогда не станет особенно вникать в сам процесс своего выздоровления, если, конечно, он не какой-нибудь въедливый дока-дилетант, стремящийся во что бы то ни стало извести лечащего врача своими дилетантскими вопросами типа: «А почему, уважаемый доктор, вы мне сегодня дали половину от вчерашней дозы пергидрата-глюконата-гипер-пупер-ферона и почему добавили диметил-хлорида-карбоната? Почему соседу ставят клизму, а мне нет?» – и так далее в том же духе. Такие пессимисты, как правило, из стен больниц отправляются прямиком на кладбище, ибо вольно или невольно они заставляют врача нервничать и допускать ошибки. Я же предпочитаю оставаться в неведении, откуда взялся тот самый пупер-ферон, что излечил меня от тяжелых ранений, восстановил недостающие детали моего организма и, вообще, сделал меня молодым полным сил человеком.
Однако в связи с последними событиями в моей голове вольно или невольно возникли вопросы, касательно моего теперешнего состояния. Конечно, на меня нежданно негаданно свалилось величайшее благо. Я теперь (попрошу без этих идиотских ухмылок) маг, чародей, целитель и вообще крутой (круче пареной репы и вареных яиц) парень. Могу лечить, а при желании убивать, да так, что любой чистодел-киллер обзавидуется. Хотя на поверку получается, что всякое убийство чревато для меня неприятными последствиями. Не случись под рукой источника, что бы я делал сейчас? Корчился бы от невыносимой боли или хуже того – валялся без чувств в придорожной канаве на радость любителям пошарить по чужим карманам?
«Ну уж нет, уважаемый Андрей Николаевич, – мысленно обратился к себе в уважительно-назидательном тоне, – в следующий раз, когда вам приспичит кого-нибудь грохнуть, делайте это с помощью традиционных метод! Зря, что ли, вас пять лет в училище натаскивали и в Афгане? А вообще-то занимайтесь-ка, батенька, лучше медициной. Это у вас неплохо получается – эвон как прожженную Жанну и ее сожителя от целого букета болячек избавил! И каких болячек! Один Жанкин СПИД чего стоит, ну не СПИД пока, а ВИЧ, также далеко не безобидная штука».
С моими талантами можно податься и в судейские – всех убийц и маньяков на чистую воду выведу, всех взяточников по цугундерам распихаю. Но, немного поразмыслив, я пришел к выводу, что карьера прокурора или судьи не для меня. Все-таки частная медицинская практика предоставляет больший интерес: максимально соответствует моему внутреннему состоянию и в финансовом плане вполне перспективное занятие. Положим, судья – профессия уважаемая, но коль он взяток не берет, значит, гол как сокол, а если берет, получается, это уже не судья, а самый настоящий оборотень. Нет, не желаю со всякой шушерой возиться. Навоевался и с душманами, и со своими чиновниками, кои на поверку оказались намного хуже всех вместе взятых духов, вот теперь с чебуреками сцепился. Слава Аллаху, обезглавил верхушку. Остальные теперь без хозяйского пригляда снова вернутся к мирной жизни: бетон месить, кирпич подтаскивать, мести подворотни и так далее. Короче, мир да согласие вновь воцарятся в провинциальном Нелюбинске.
Не слышу аплодисментов, господа, товарищи и дамы! Ладно, бойцам невидимого фронта аплодисменты не полагаются. Посмертная слава, лет эдак через пятьдесят после кончины, и всенародная признательность в виде анекдотов – это завсегда пожалуйста. Но прижизненные лавры?!. увольте. Да ладно, мы не привередливые – могём суп и без лаврушки похлебать, но без мяса – ни за что. Поэтому завтра же уезжаю из этого задрипанного городишки и более никакой Дубровщины-Пугачевщины. В конце концов, я не Зорро, не Человек-паук и даже не черепашки-нинзя. Короче, как там у классика: «В Москву! В Москву!».
Приняв решение насчет своего ближайшего будущего, я успокоился. Мысли в голове постепенно пришли в порядок и более не метались, подобно броуновским частицам.
До моего сознания вдруг дошло, что я до сих пор имею весьма смутное представление о своих новых возможностях. К примеру, левитация. Почему желание подняться в воздух возникает у меня лишь в те моменты, когда я нахожусь в энергетическом потоке? А если попробовать полетать по комнате? Сказано – сделано: я сформулировал мысленное пожелание подлететь к своему дивану и зависнуть над ним. Опля! Получилось. Только не совсем так, как хотелось бы. Я действительно «поплыл» в направлении дивана, но едва лишь отдалился на полметра от светящегося столба, устремился вниз по довольно крутой глиссаде. В результате мой зад весьма чувствительно соприкоснулся с жестким полом пещеры. Па-а-ня-а-тненько – рожденный ползать… и так далее. Значица, порхать в воздухе, подобно птахам беззаботным, вам, Андрей Николаевич, не дано.
Вернувшись обратно к благословенному потоку, воспарил над полом. А как, к примеру, насчет магии огня, воды и прочих стихий? Во всех фэнтезийных романах чародеи свободно оперируют как обычными, так и шаровыми молниями, землетрясениями, ураганами. Было бы неплохо научиться усмирять разбушевавшиеся природные стихии: облака разгонять или, наоборот, дождичек вызывать. Да мне б цены не было. Разогнать тучи над столицей во время какого-нибудь парада – извольте, и за вполне приемлемые бабки. Продлить бабью осень на радость селянам и дачникам – бога ради, опять же, не бесплатно. Пожары на Пиренеях и Апеннинах – я вам и за пожарную команду отгорбачу, только не забывайте переводить полновесные «тугрики» на мой счет. Укрощать землетрясения – тоже прибыльная работенка. Эвон сколько каждый год народу гибнет от них, непредсказуемых. Короче, если бы, кроме дара врачевателя, во мне открылись какие-нибудь еще способности, было бы здорово в плане народнохозяйственном, ну и для меня прибыльно. Маг, чародей, укротитель стихий в… положим, девятом поколении. Как вам? Звучит? То-то!
Услужливое сознание тут же нарисовало перед моим внутренним взором огроменный прямоугольный стол. Во главе стола сижу я, справа и слева от меня – российский и американский президенты, далее, по мерее политической значимости и экономического веса своих государств, расселись все прочие руководители стран.
– Андрей Николаевич, – обращается ко мне наш президент, – засуха в Поволжье, угроза землетрясения на Алтае, избыточные осадки в Нечерноземье. Не могли бы вы нам помочь? Укажите ваш счет, и мы переведем на него любую – в разумных пределах, конечно, – сумму.
– Хорошо, господин президент, – отвечаю я, – все сделаю в самом наилучшем виде и для родного государства по самой умеренной цене.
Тут поднимается американский президент и почему-то по-русски, но с ужасным афро-американским акцентом сообщает о том, что штат Калифорния в огне, а с юго-востока на Флориду вот-вот обрушится очередной разрушительный ураган. Я, конечно же, обещаю помочь. Затем выслушиваю всех прочих жалобщиков и просителей и также обещаю разобраться… Вот она – gloria mundi в чистом виде, похлеще, чем у самого Майкла Джексона или сэра Пола Макартни. А там и собственный островок, и яхта покруче, чем у некоторых олигархов, и самолетик реактивный, и замок где-нибудь в Шотландии – говорят, там народ не завистливый и не приставучий, как в России…
Не знаю, в какие дебри занесла бы меня моя буйная фантазия, но в этот момент я хорошенько приложился к потолку пещеры. За мыслями о хорошем не заметил, как воспарил, и, соответственно, вступил в жесткий контакт с проклятой каменюкой. Всё не слава богу, и стены эти – мало что твердые, вдобавок какие-то щербатые, едва не оскальпировали мою бедную головушку острыми выступами. Громко чертыхаясь и матерясь на чем свет стоит, обследовал свою черепушку. Вроде бы ничего страшного – даже кожу не поцарапал.
Постепенно благостное настроение вновь вернулось ко мне. Я поудобнее устроился в своем виртуальном, но вполне функциональном кресле, и попытался дотянуться до лежащих на журнальном столике папирос. Получилось – пачка «Беломора» поднялась в воздух и легко подплыла ко мне. Успех едва ли не вскружил мне голову, во всяком случае, здорово окрылил. Хорошенько размяв и как следует продув папиросину, я закусил бумажный мундштук зубами и уперся взглядом в ее кончик. Ну, давай же, зажигайся, родная! Минут пять я безуспешно пялился на упорно отказывающуюся прикуриваться «беломорину», едва не окосел окончательно. Затем вытащил папиросу изо рта и, держа в руке на приличном удалении от лица, вновь попытался поджечь ее силой своей мысли. И снова нулевой результат. Пришлось заставить лежащую на том же столике, где были папиросы, зажигалку подлететь ко мне и прикурить от нее самым банальным образом.
Затянулся дымком, призадумался. Получается, магия огня мне недоступна. Значит, недаром пишут о разделении чародейской братии на всякие там сословия или касты: боевой маг, целитель, некромант, заклинатель духов и так далее. И откуда только этим ушлым писакам все про это ведомо? Вроде бы, официально магии и не существует вовсе, а понаписано про нее столько, что обыкновенному человеку за всю жизнь не осилить и малой доли. А может быть, все эти побасенки о чародеях и колдунах – суть специальная программа для выявления паранормальных способностей у людей. Читает себе человек всех этих Желязны, Беляниных, Пеховых, Громыко, Ивановичей и прочих борзописцев и не подозревает, что в определенный момент в его мозгу что-то щелкает и, нате вам, начинает верить во всю эту сказочную белиберду. Мало того, этот индивид замечает за собой всякие странности, типа: кошки его полюбили (или наоборот – невзлюбили), или сны вещие сниться начали, а то и вовсе само по себе получается лечить неизлечимых больных и восстанавливать утраченные органы. Сам-то я вроде бы особенно фантастикой не увлекаюсь, но почитываю время от времени по мере поступления на мусорки печатного материала.
К тому же, этот энергетический источник – штука весьма загадочная. Неизвестно, откуда он вообще взялся? Полтора десятка лет я прожил в этой пещере, и тут он вдруг появляется на мою голову (в хорошем, разумеется, смысле). Неужели все это время он был на этом самом месте, а я его попросту не замечал? Получается, я должен благодарить урюков ферганских за подлый удар битой по моей многострадальной башке. Ну да! Как же я забыл, что меня этот самый Султан или Салтан (я так и не удосужился узнать) по «тыкве» звезданул? Значит, для того, чтобы стать чародеем, вовсе не нужно глотать горы книг, достаточно выйти на улицу после программы «Время» и схлопотать кастетом или, как в моем случае, – бейсбольной битой в теменную область.
Ну, слава богу! Даже полегчало на душе – засилье продвинутой чародейской братии нашему миру в ближайшее время не грозит, поскольку каждый день по башке разными тяжелыми предметами получают тысячи и тысячи, но магами становятся единицы. Во всяком случае, пока мне доподлинно известно лишь об одном таком счастливчике. Значит, таких, как я, – считанные единицы. Мнить себя единственным представителем чародейского племени мне не позволяет элементарный здравый смысл. Предположить такое, все равно, что считать человека единственным во Вселенной носителем разума. Несомненно, коли возможности гомо сапиенс позволяют, помимо меня исключительного, на Земле должны быть и другие чародеи. Но те почему-то усердно ховаются. Впрочем, правильно делают – я, например, вовсе не собираюсь сломя голову лететь на телевидение, чтобы слезно умолять профессора Капицу, дабы тот в своей телевизионной передаче поведал всему миру об одном уникальном самородке.
Немного успокоившись насчет потенциальной конкуренции со стороны коллег по чародейскому цеху, я устремил свой магический взгляд к источнику. Не дело, когда неведомый феномен сосуществует с тобой бок о бок, а тебе о нем ничего неизвестно. Вроде бы ничего в нем особенного – бьет себе из-под земли и пусть бьет – мне от него лишь сплошная польза. Однако любопытство, которое, как известно, погубило кошку, заставило мое виртуальное эго отправиться вниз под землю, чтобы окончательно выяснить, откуда изначально берется столь благодатная субстанция и нельзя ли повторить процесс в лабораторных, так сказать, условиях. Неплохо все-таки было бы иметь при себе неистощимый кладезь энергии. Тогда и полетать можно будет, и никакое отрицательное внешнее воздействие мне не страшно. Я поймал себя на том, что рассуждаю, как здравомыслящий индивид, беспокоящийся о своем будущем.
Мое сознание скользнуло вниз по энергетическому лучу. Ощущение было, будто на мотоцикле летишь по идеально ровному, а самое главное – абсолютно пустынному автобану. Ни тебе всяких встречных-поперечных, ни тебе обгоняющих – ты один наедине с дорогой и своим транспортным средством. Мимо проносятся разнообразные горные породы: сначала известняки с вкраплениями глин и песка, на горизонте полутора сотен метров пошел мрамор – тот же известняк, только метаморфизованный высокими давлением и температурой, еще двести метров вглубь земли и начались граниты.
Несложно было догадаться, что чудесная субстанция истекала из земных недр вдоль локального разлома тектонической плиты. Когда-то, возможно, сотни тысяч, а может быть, миллионы лет назад какая-то невероятная сила надавила снизу в этом месте. Материковая плита, не выдержав, взяла и лопнула. Я «поддал газку» и, увеличивая темп, заскользил вглубь родной планеты. Километров через тридцать-сорок на моем пути стали попадаться богатые жилы самородного золота, серебра, платины и даже несколько алмазных конкреций. Сейчас бы с помощью своей магии поднять на поверхность пару-тройку чудесных камушков, каждый весом эдак с кило (не знаю, сколько это в каратах будет) – на всю оставшуюся жизнь хватило бы.
Еще через десяток километров я, словно нож в масло, вписался в базальт. Здесь было не очень интересно – монолитная темная масса, раскаленная до температуры примерно в тысячу градусов. Ее я проскочил довольно быстро и со всего разгона вписался в верхнюю мантию.
Вот тут меня ожидал сюрприз. Едва материковая плита оказалась над моей «головой», меня буквально ослепил ярчайший источник знакомой энергии. Это было что-то очень похожее на миниатюрное солнце, диаметром не более десятка метров. Плотность излучения в километре от него была в сотни тысяч раз выше, чем на поверхности Земли. Но оно не сжигало, оно дарило свой теплый ласковый свет, наполняя жизненной силой. В доли секунды мне удалось подзарядиться под самую завязку. Теперь можно было бы преспокойно удалиться восвояси, но неуемная жажда познания, заставила меня совершить облет неведомого объекта с целью его изучения.
И в этот самый момент меня заметили.
