Глава 17

К моему несказанному изумлению, Медельин оказался весьма оживленным местечком. Еще при подлете к аэропорту имени какого-то, по всей видимости, местного героя Хосе Марии Кордовы, весьма симпатичная мулатка эйр-хостис, несомненно, ярая патриотка своей горячо любимой Родины, с гордостью сообщила кое-какие сведения относительно этого города. В частности, я узнал, что Медельин расположен на одноименной речке, которая впадает в реку Нечи, которая, в свою очередь, вливается в Косью, и так далее вплоть до самого Карибского моря. Население второго по величине города Колумбии приближается к трем с половиной миллионам жителей.

С особой гордостью стюардесса подчеркнула, что именно здесь находится единственное на всю страну метро, и протяженность его составляет аж целых двадцать три километра. Данную цифру она озвучила с неподражаемым сексуальным придыханием. Не удивлюсь, узнав, что подавляющее большинство пассажиров мужского пола возжаждали немедленно и как можно ближе с ней познакомиться. Кое-кого даже пот прошиб, несмотря на то, что в салоне поддерживался вполне приличный температурный режим.

А еще я узнал одну удивительную вещь, оказывается, в Медельине давным-давно не существует наркомафии. Если точнее, с тысяча девятьсот девяносто третьего года, когда в перестрелке с полицией погиб последний из могикан преступного промысла – Пабло Эмилио Эскобар. Мы с Аристархом даже испуганно переглянулись – если в Колумбии перевелись наркобароны, за какой тогда надобностью мы сюда приперлись? Вообще-то предположить такое равносильно тому, чтобы категорически утверждать, что со вступлением в силу закона об уголовной ответственности за критику государственных чиновников по всей необъятной Руси вдруг резко прекратили брать взятки. Ну как же не брать, коль дают?! Так и здесь – ну как же не производить кокаиновую дурь, если во всем мире она пользуется все возрастающим спросом. Ясен пень, в ответ на столь амбициозное заявление мы с напарником понимающе ухмыльнулись и, расслабившись, откинулись на спинки кресел.

Затем девушка поведала нам о том, что Медельин именуют «Промышленной столицей Колумбии», помимо этого также «Столицей Орхидей», «Городом Вечной Весны» и еще множеством других не менее романтичных эпитетов.

Свое горячее выступление девушка закончила словами:

– Приезжайте к нам в конце июля – начале августа на ежегодный Фиерия-де-Лас-Флорес, иначе говоря, фестиваль цветов, и незабываемые ощущения от этого красочного шоу останутся с вами на всю жизнь.

В результате девушка сорвала причитающиеся ей вполне заслуженно аплодисменты, а заодно заработала небольшую денежную сумму, впрочем, немалую по местным меркам, от одной тутошней турфирмы, телефон которой она неоднократно озвучивала во время своего непродолжительного выступления. Насчет туристической фирмы я выведал, покопавшись в ее «светлой» головке, а еще узнал, что на свою скромную зарплату стюардессы она тянет большую семью и неизлечимо больного отца, заработавшего туберкулез на угольной шахте. А также то, что по этой причине она не может устроить свою личную жизнь, поскольку боится, что будущий супруг запретит ей отдавать родственникам львиную долю заработка.

Зря только «нос сунул» в чужие мозги. Расстроился, чуть ли не до соплей. Вот всегда так – увидишь вроде бы счастливого человека, а залезешь к нему в душу и наткнешься на такие подробности – врагу не пожелаешь. Я бы, конечно, с радостью помог ее отцу, но это вряд ли возможно, поскольку приехал сюда не в качестве практикующего врача, а совсем даже наоборот. К тому же всем страждущим в этом мире способен помочь лишь Господь Бог, но он отчего-то не торопится это делать.

На выходе из здания аэропорта к нам подошли двое мужчин. Оба жгучие усатые брюнеты, несмотря на теплую погоду, облачены в строгие темные костюмы. Возраста неопределенного – от тридцати до сорока. По специфической манере передвигаться и по уверенным взглядам карих глаз мне, как бывшему разведчику, не составило труда понять, что передо мной весьма серьезные парни, и перед тем, как пошутить над кем-нибудь из них, стоит очень крепко подумать.

– Господа Шатун и Савушкин? – спросил по-испански один из встречающих, по всей видимости, старший. При этом он умудрился до неузнаваемости исковеркать наши фамилии.

– А вы, если не ошибаюсь, от дона Хулио? – в свою очередь поинтересовался я.

– Так точно, – кивнул тот.

– В таком случае, дон…

– Называйте меня Эстебан, а моего товарища Педро, – тут же расшаркался главный встречающий.

– Отлично! – улыбнулся в ответ я. – Итак, господа Эстебан и Педро, мы именно те, кто вам нужен.

– В таком случае, амигос, милости просим пройти с нами вон к той машине. – Эстебан не без гордости указал рукой на сверкающего в лучах полуденного тропического светила черным лаком и серебристым хромом четырехколесного монстра.

На мой взгляд, ничего особенного – обычный военный «Хаммер», но на фоне основательно подержанных «Тойот», «Фольксвагенов» и прочего секондхенда, завезенного сюда по дешевке из, так называемых, развитых стран, смотрелся он, как богатый денди среди толпы нищих бродяг. Несложно догадаться, что хозяин столь выдающейся тачки относился к своей законной собственности с определенным пиететом и ожидал того же от окружающих его людей.

Я не обманул надежд дона Эстебана – со всей возможной искренностью в голосе похвалил автомобиль. При этом пребольно наступил на ногу своего товарища, поскольку Аристарх попытался открыть было рот, дабы поведать о том, что и сам является обладателем еще большего чуда техники. Будучи наслышан об излишней горячности латиноамериканских мачос, я не мог позволить совершиться подобной глупости. Юноша громко вскрикнул от боли, я же поторопился извиниться перед ним за свою неуклюжесть. При этом подал знак, чтобы он без моего разрешения не вздумал выдать чего-нибудь такое, что могло надолго омрачить настроение наших друзей. Аристарх оказался юношей вполне понятливым и в последующем всячески старался избегать разного рода щекотливых тем.

Далее все пошло согласно заранее утвержденному плану. Нас посадили в означенный автомобиль и повезли сначала через Медельин, затем по накатанной грунтовой дороге на некую безымянную гасиенду, расположенную в полусотне километров западнее города.

По пути я самым тщательнейшим образом покопался в мозгах Эстебана и Педро. Ничего особенного там не обнаружил. Обыкновенные бандиты, добывающие пропитание экспроприацией незаконно нажитого – по их глубокому убеждению – добра. За сотрудничество с нашей группой им было весьма неплохо заплачено, поэтому их главный босс некий дон Хулио приказал этой парочке и всем прочим своим подданным выполнять любые наши прихоти.

Кстати, о самом доне Хулио, с ним нам вряд ли удастся повидаться. Насколько я понял, этот тип, являясь одним из местных криминальных воротил, одновременно занимал какой-то ответственный государственный пост в самом Медельине, кажется, курировал местную полицию или нечто в этом роде. Вообще-то я и сам не особенно жаждал столь «приятной» встречи – в свое время мне пришлось изрядно пообивать пороги разного рода госучреждений, поэтому встреча с еще одним зажравшимся чинушей, к тому же откровенным бандитом, вряд ли доставила бы мне хотя бы какое-нибудь удовольствие.

А еще я узнал, покопавшись в мыслях наших новых знакомых, что Эстебан и Педро из бывших военных. Более того, когда-то они были вполне профессиональными коммандос, участвовали во многих операциях против разного рода наркодельцов. Однако, как это часто бывает, за особую служебную ретивость их здорово подставили свои же коллеги. А своего бывшего начальника – какого-то полковника Делавегу иначе, как мaricon de mierda, они не называли. Впрочем, ребятам не пришлось лихорадочно метаться в поисках работы. К ним пришли и сделали предложение, от которого невозможно было отказаться. Поскольку область интересов их нового босса никак не была связана с оборотом наркотиков, им не пришлось переступать через собственные принципы. К тому же, отстреливать непомерно зажравшихся воротил, не желавших ни с кем делиться своими доходами, оказалось сродни игре в Зорро – оченно даже приятственным занятием, тем более за удовольствие еще и прилично приплачивают.

Помимо копания в чужих мозгах, я успевал поддерживать весьма оживленный разговор с нашими новыми товарищами, а также любоваться окружающими пейзажами.

Стоит отметить, что Медельин какого-то особого впечатления на меня не произвел. Рабочие окраины грязны и неухожены, к тому же обилие дымящихся труб вокруг города не делает это место особенно привлекательным. Масса праздношатающегося откровенно маргинального люда на улицах прямо указывает на наличие определенного дефицита рабочих мест. Лишь центр города порадовал взгляд отсутствием мусора и ухоженными фасадами старинных особняков, возведенных, наверное, еще в славную эпоху завоевания Америки конкистадорами. Река Медельин оказалась довольно грязной от сбрасываемых в нее промышленных и бытовых отходов и, вполне вероятно, вонючей. Впрочем, в кондиционированной атмосфере автомобильного салона я не отметил даже малейших признаков каких-либо неприятных запахов.

Зато окрестности, меня порадовали куда больше, нежели сам город. Дело в том, что Медельин расположен между отрогами Анд, и горные склоны, окружающие город практически со всех сторон, представляют сплошной зеленый массив с пестрыми пятнами цветущих растений. Нечто подобное в свое время я наблюдал в Афганистане во время цветения дикого миндаля и абрикоса на склонах Гиндукуша. Но там буйство природы проистекало намного дружнее: зацвело, отцвело, появилась завязь, потом созрели плоды. Здесь же, по причине сглаженности сезонной цикличности, цветение и плодоношение имели перманентный характер: одни растения только-только начинали зацветать, на других появлялась завязь, третьи радовали глаз обильным урожаем.

Гасиенда, на которую нас определили, оказалась весьма приличным местечком. Большой двухэтажный каменный дом, построенный, по дружным заверениям Эстебана и Педро, еще во времена Симона Боливара, скорее напоминал дворец. В полном соответствии с местной традицией, дом был окружен высоким каменным забором, поверх которого проходили несколько рядов колючей проволоки и оголенных электрических проводов. Парочка сторожевых вышек, укомплектованных крупнокалиберными пулеметами и вовсе делали гасиенду неприступной крепостью. Вокруг главного здания несколько строений непонятного предназначения, позади ухоженный сад и повсюду изумительные по красоте клумбы и вазоны с цветами. Впрочем, все это мы увидели, миновав широкие двустворчатые ворота, охраняемые многочисленной бдительной стражей.

– Летняя резиденция дона Хулио, – сообщил Эстебан, с таким гордым видом, словно владельцем престижной недвижимости был он сам. – Вообще-то хозяин сюда заглядывает не часто, но у нас все готово к его неожиданному приезду в любое удобное для него время.

Внутреннее убранство дома поражало богатством и вычурностью. По стенам развешены картины в массивных золоченых рамах, а также оружие и доспехи времен Писарро и Кортеса, старинная резная мебель и прочие атрибуты избыточного достатка. Керосиновых или масляных светильников здесь не наблюдалось – небольшая электростанция, установленная на одной из горных речек, вполне удовлетворяла потребности местных обитателей в электричестве.

Нас встретила молоденькая и весьма симпатичная мулатка-горничная, представившаяся Тринидад. Бесцеремонно выдворив за двери Эстебана и Педро, девушка препроводила нас на второй этаж в гостевую часть здания и, показав каждому его апартаменты, удалилась. Перед уходом она предупредила, что обед (скорее ранний ужин) ожидает нас через полчаса в столовой. Как попасть в столовую она не объяснила, поскольку собиралась лично проводить нас туда. При этом девушка не сводила восторженного взгляда с широкоплечего двухметрового красавца Аристарха, давая всячески понять разного рода ужимками и стрельбой глазами, что вовсе не против поближе познакомиться с молодым человеком. Юноша при этом всячески старался избежать ее откровенных взглядов, смущался и краснел.

После ее ухода я громко рассмеялся и сделал напарнику замечание:

– Ты чего это такая бука, Аристарх? Девица едва из платьица не выпрыгивает перед ним, а он и бровью не поведет! Нехорошо, брат! Позоришь высокое звание россиянина в глазах отдельных представительниц братского колумбийского народа. Короче, как ты ее находишь?

– Ну, вообще-то, – засмущался молодой человек, – весьма привлекательная особа и женского начала хоть отбавляй…

– Так в чем же дело? После ужина пригласи деваху прогуляться по саду, мол, местной флорой и птичками интересуешься. А уж там: у нее женское начало, у тебя мужской… Короче, не мне объяснять представителю современной эмансипированной молодежи, как вести себя с особами противоположного пола. Поди, в Москве менял их, как перчатки? Так чего же тушеваться на чужом поле, когда правила игры предлагают сами аборигены.

– Дык, иностранка, – смущенно потупил глазоньки Аристарх.

– Да оставь, вьюнош, ты эти совковские предрассудки! Для большой, но чистой любви здесь полное раздолье и сеновалы без надобности, поколе в твоем распоряжении целая спальня. Короче, после обеда действуешь, сообразно обстоятельствам, и чтобы твоему учителю Митрофановичу не было стыдно за своего нерадивого студиозуса, а мне – за боевого товарища. Только не переусердствуй – завтра с утра проводим рекогносцировку на местности и, если все удачно сложится, первую фазу операции.

С этими словами я удалился в свои апартаменты, напоминающие скорее гостиничный номер люкс с отдельной спальней, просторной гостиной, персональными туалетом и ванной комнатой. Из распахнутых настежь окон доносилось приятное для слуха птичье пение, ровный гул насекомых, а также нечто неопределенное, что в равной степени могло быть и птичьими криками и воплями каких-нибудь диких животных. Я подошел к окну и по достоинству оценил представший моему взору вид. Цветущие и плодоносящие деревья на фоне слегка завуалированных туманной дымкой заснеженных вершин Анд. Красотища, как говорится: ни в сказке сказать, ни пером, сами понимаете, описать.

Едва лишь я успел привести себя в порядок, в дверь постучали – заботливая Тринидад, как обещала, явилась препроводить нас в столовую…

На следующее утро, сразу же после завтрака, в небе над гасиендой раздался характерный шум вертолетных винтов, и вскоре перед домом приземлился двухместный «Papillon SK8». Знаток и ценитель современной транспортной техники Аристарх при виде такого чуда аж губами зачмокал.

– Умеют же французы, черти! Классная машина!

Я не стал обсуждать достоинства и недостатки данной модели, поскольку слабо в этом разбирался, а предложил напарнику выйти из дома.

Пилот «вертушки» заглушил двигатель, подбежал к нам и, приложив руку к виску, зачастил, будто из пулемета:

– Капитан Фернандес, господа. Машина в полном вашем распоряжении.

– Спасибо, капитан, – махнул рукой я, дескать «вольно!», и, повернувшись к подошедшему Эстебану, приказал немедленно произвести дозаправку вертолета.

Пока аборигены выполняли мое распоряжение, Аристарх удалился обратно в дом. Через пару минут юноша появился с металлическим кейсом в руках.

– Все в порядке? – спросил я, указав взглядом на чемоданчик.

– Обижаете, босс, – показушно надулся Аристарх, – вчера все досконально проверил и даже тщательно продиагностировал.

Я покачал головой – когда успел? Судя по удовлетворенно-томному взгляду домоправительницы Тринидад и преогромной порции яичницы с беконом, которую она самолично положила на тарелку моего друга, вчера у него были более важные занятия, нежели тестирование какого-то малопонятного для меня оборудования. А впрочем, в его возрасте я также многое успевал: и оружие после очередного марш-броска почистить, и в самоволку сгонять, и на занятиях не вскакивать, после того как командир взвода скомандует: «Кто спит… Встать!» Похоже, диагностированием он занимался в перерыве между пылкими объятиями любвеобильной мулатки.

После того, как Эстебан доложил, что дозаправка завершена и вертолет полностью готов к вылету, Аристарх по-хозяйски взгромоздился в пилотское кресло, я же скромно занял место второго пилота. Если я и сомневался в способности напарника управлять подобными транспортными средствами, глядя на то, как ловко он орудует многочисленными тумблерами и рычажками, тут же поверил в него. Похоже, у парня врожденное чувство техники, а может быть, он успел где-то пройти такую подготовку, какой позавидовал бы самый продвинутый диверсант.

Наконец, Аристарх запустил двигатель. Винты начали потихоньку раскручиваться, и вскоре винтокрылая машина взмыла в воздух.

Согласно полетной карте, внимательно изученной нами еще в Москве и тщательно усвоенной вместе с пивом и раками, наш путь лежал на запад. Цель – загородная резиденция одного из воротил местного наркобизнеса – располагалась на расстоянии полутора сотен километров от гасиенды любезного дона Хулио. Туда – обратно и по местности кружок вокруг цели нашего путешествия – всё это, по моим подсчетам, должно было занять не более трех часов. А если повезет… впрочем, не будем загадывать, ибо, как любила говаривать моя незабвенная бабуля: «Загад не бывает богат».

Аристарх управлял винтокрылой машиной вполне уверенно. От нечего делать я пялился на проплывающие мимо красоты. А посмотреть действительно было на что. Сплошной полог зелени часто пересекали голубые трассы водных потоков, темные ниточки асфальтированных и грунтовых дорог с мчащимися по ним автомобилями. Изредка лес раздвигался, и нашим взорам открывалась индейская деревушка с хижинами, крытыми пальмовыми листьями, выгонами для скота, ровными рядами каких-то зеленых насаждений и прочими сельскохозяйственными угодьями. Время от времени среди темной зелени мелькали синие зеркала небольших лесных озер.

Сверху все это казалось настоящей идиллией – едва ли не утерянным людьми Раем. Но мне-то очень хорошо было известно, какими опасными тварями кишат местные леса, и упаси Господь какому-нибудь неподготовленному человеку вдруг оказаться посреди этих джунглей. Хотя чего уж там судить да рядить, и здесь люди живут и живут, по всей видимости, очень даже неплохо, коль никуда не бегут. Впору лишний раз убедиться, насколько человек – существо универсальное: и в заполярной тундре посреди комариных полчищ ему уютно, и в соседстве с коптящими заводскими трубами не вымирает, и в безводной пустыне кум королю, и даже в самом центре африканских джунглей или амазонской сельвы умудряется вести вполне сносный образ жизни.

– Андрей Николаевич, – прервал неторопливый поток моих философских мудрствований Аристарх, – подлетаем к цели. Через минуту первая реперная точка. – И тут же включил поляризационную тонировку блистера, чтобы нас не смогли рассмотреть со стороны.

Я взглянул прямо по курсу и километрах в пяти на берегу довольно обширного озера увидел самую настоящую средневековую крепость, сложенную из массивных каменных блоков с высокими башнями, неприступными стенами и заполненным водой рвом.

– Ух ты! – невольно вырвалось у меня. – Умеют местные наркобароны с размахом тратить заработанные бабки. Мне б и в голову никогда не пришло отгрохать посреди леса эдакое чудо.

– Да нет, не отгрохали, – авторитетно заявил пилот, – аккуратно доставили аж из самой Испании. Конечно, из подручных материалов обошлось бы намного дешевле, но дон Эскабар, будучи еще в полном здравии, на том, что касается вопросов престижа, никогда не экономил. К тому же деньжищ у него, поговаривают, было немерено. И не мудрено…

Не успел юноша закончить начатую мысль, как на панели управления зажглась зеленая лампочка УКВ-рации, и приятный женский голос сообщил сначала по-испански, потом на чистом английском:

– Борт «Papillon SK8», через минуту вы пересечете границу частных владений. Настоятельно рекомендуем изменить маршрут полета. В противном случае мы будем вынуждены вас сбить.

Вот так прямым текстом: «будем вынуждены…» Ну и нравы царят в этом диком захолустье! В родной Рассеюшке-Матушке попробуй бутылку с отравленным бухлом в садовом домике оставь – упаси Господи, наведавшийся туда бомж изволят откушать – или какому педофилу яйца на месте преступления оторвать. Тут же налетят законники, возьмут за белы рученьки и в кутузку. А здесь, смотрю, не особо церемонятся: пересек границу – получи пулеметную очередь в брюхо или ракету класса «земля-воздух».

Справедливости ради стоит отметить, что столь холодный прием вовсе не оказался для нас сюрпризом. Более того, мы определенно знали, что полеты над территорией замка не поощряются. Однако по закону никто не имел права нам этого запретить, поскольку воздух, в отличие от земли, повсеместно считается государственной собственностью, и запрещать или разрешать полеты над тем или иным участком местности имеют право лишь чиновники, обремененные соответствующими полномочиями. Впрочем, в нашей ситуации особенно выпендриваться не приходилось, поскольку, перефразируя одну небезызвестную поговорку, получается: «Закон – сельва, прокурор – дикий обезьян». Иначе говоря, если нас ненароком собьют, да еще хорошенько припрячут наши останки, никто и пальцем не пошевелит ради торжества справедливости. Хотя попробовать «подергать тигра за усы» стоило.

Чтобы не спровоцировать обитателей замка на неправомерные действия, Аристарх остановил машину, зависнув над кронами деревьев на высоте полусотни метров. Затем водрузил на голову наушники с микрофоном и заговорил убедительным старческим голосом:

– Что это вы себе позвояете, господа! Я п’ёфессой геоёгии Зеински, мы п’ёводим п’ановую екогносциёвку на п’едмет поиска поезных ископаемых. В нашем яспояжении имеется соответствующее язешение местных в’ястей, а также утвейжденный самим минист’ём п’иёдных есуйсов марш’ют поёта.

На столь убедительный монолог «профессора» Зелински немедленно последовал ответ из замка. На этот раз это был грубый мужской голос:

– Вот что, профессор, я не знаю, что там решили эти умники в Боготе, но у меня приказ сбивать любой летящий над охраняемой территорией объект. И если ты подлетишь еще на полкилометра… короче пеняй на себя…

– Это п’ёизвой! – завопил дурным голосом «профессор Зелински». – Я буду жаёваться! Я дойду до минист’я!.. Ес’и понадобится до самого п’езидента еспуб’ики Коюмбия!

– Да хоть до самого Господа Бога, – прозвучало в ответ из динамика.

На что Аристарх ответил на этот раз совершенно нормальным голосом:

– Капитан Фернандес – первый пилот, господин…эээ?.. – попытка выведать имя грозного собеседника не увенчалась успехом, и мнимый капитан продолжил: – Господа, со мной американский геолог, изучает какую-то складчатость. Я человек маленький, и мне не нужны неприятности. Если господа позволят, мы тут немного полетаем? – и добавил, доверительно-плаксиво: – У меня жена, дети – каждый сентаво на счету. Если эта самая съемка сорвется, профессор не заплатит мне премиальные.

По всей видимости, обитатели замка не были черствыми людьми, и после небольшой паузы последовал положительный ответ:

– Ладно, полетайте, но только один круг. Если после этого вы тут же не уберетесь, не обессудьте, и не приближаться к замку ближе чем на километр.

– Спасибо большое! – искренне поблагодарил «капитан Фернандес».

– Все явно я не потейп’ю подобного издеватейства, – не унимался «профессор Зелински».

В ответ из замка лишь громко рассмеялись и отключили связь.

Пока Аристарх налаживал подобным образом отношения с обитателями замка, я сидел тише воды ниже травы. При этом едва сдерживал могучие позывы рвущегося на волю смеха. Вряд ли можно описать словами, каких трудов мне это стоило. Но как только связь прервалась, я не выдержал и в полной мере дал волю чувствам. Серьезная физиономия Аристарха (мол, над чем смеемся?) играла роль своеобразного катализатора моего веселья. В конце концов, все закончилось для меня ужаснейшей икотой. Все-таки, какой талантище пропадает! Ему бы на сцену, и всенародный успех обеспечен, а он в маги подался.

– Возьмите, Андрей Николаевич, – юноша заботливо протянул мне флягу с водой, – наберите в рот воды, постарайтесь поймать момент икания и проглотите.

– Сам…ик… знаю… ик-ик, – ответил я и прильнул губами к спасительному горлышку фляги.

Вскоре мне стало не до икоты. Раскрыв прихваченный кейс, я увидел с десяток каких-то предметов, размером и формой напоминающих обыкновенные куриные яйца. Единственным отличием от натуральных яиц было то, что скорлупа их оказалась металлической. Каждое «яйцо» находилось в персональной ячейке, к тому же было надежно зафиксировано специальными захватами.

Насколько мне известно, это и были своего рода яйца, точнее – механозародыши. Наша задача заключалась в том, чтобы рассеять их вокруг берлоги местного мафиози, и не просто разбросать, а точнехонько разместить в строго определенных координатных точках. Если бы мы не получили разрешение на облет замка, разносить «яйца» нам пришлось бы на своих двоих в темное время суток. Лишь благодаря актерскому таланту напарника, нам не придется сбивать ноги по местным горным кручам, за что ему отдельное спасибо – с некоторых пор у меня аллергия на горы.

Что станет дальше с механозародышами, Аристарх мне также вкратце поведал. Как только подойдет назначенное время, юноша подаст команду на активацию – какая-то специфическая магия, мне неподвластная. Далее, в течение считанных минут, из них вылупятся квазимеханоиды – в данном случае мощные апейронные излучатели, готовые по команде превратить все здесь в огненный ад. И всё это ради уничтожения какой-то жалкой крепостцы. Вообще-то, данная архисложная затея имела цель не столько уничтожить прибежище одного из наркобаронов, скорее хорошенько нашуметь и порядком наследить, чтобы Катюша и иномирянин, коли им повезет встретиться, смогли без труда проскользнуть под носом разного рода спецслужб как магических, так и обычных. Откровенно говоря, все это слишком сложно для моих мозгов, поскольку я еще не успел привыкнуть ко всяким чародейским штучкам-дрючкам и более всего в таких делах был склонен полагаться на безотказный «АК», гранату «РГ-42» и надежный нож разведчика. Впрочем, поживем-посмотрим, насколько магия является универсальным инструментом.

Ловко вильнув в сторону, наша бабочка помчалась в облет неприступной твердыни. В мои скромные обязанности второго пилота вменялось по команде Аристарха выбрасывать металлические яйца в приоткрытую дверь вертолета. Вряд ли наши манипуляции могли привлечь внимание находившихся в замке людей, однако, чтобы подстраховаться, юноша скользил над самой кромкой древесного полога. Иногда мне казалось, что мы вот-вот врежемся в ствол какого-нибудь особенно выдающегося древесного гиганта, но Господь миловал – всякий раз лихачу каким-то чудом удавалось избежать рокового столкновения. В какой-то момент я не выдержал и сделал ему замечание:

– Э, Аристарх, ты бы уж очень не трюкачил. Я понимаю, когда риск обоснован или неизбежен, но устраивать слаломы на скорости двести километров в час ради закачки в кровь дополнительной порции адреналина – увольте.

– Не двести, а всего-то сто восемьдесят, – дерзнул вякнуть в пику мне зело борзый ученик Митрофаныча, Салага. Сразу видно, в армии не служил и на таких воспитателей, как я, не нарывался. Но я не стал ему устраивать уж очень детальную обструкцию – так немного пожурил для порядка, без всяких солдафонских вывертов типа: если начальство сказало, значит, так оно и есть. Парнишка оказался понятливым, тут же принял к сведению товарищескую критику и перестал выпендриваться.

Обогнув по плавной дуге неприветливое местечко и, соответственно, избавившись от механозародышей, наш вертолет сначала ушел в сторону от замка, затем лег на обратный курс. Наслаждаться чудесными видами поросших непроходимыми лесами гор мне порядком надоело, как следствие душа возжаждала общения.

– Аристарх, а если этот Ивэн Вериск и не подумает появиться в Колумбии, а пожелает проникнуть в наш мир в районе какого-нибудь Крыжополя?

– Крыжополь?

– Ну да, в Крыжополе, Лос-Анджелесе, Гуан-Чжоу, Пномпене или каком другом месте, ведь «Малыш», как любая машина, способен ошибаться.

– Вообще-то, Андрей Николаевич, действительно любая машина способна ошибаться, и «Малыш» всего лишь определяет степень вероятности того или иного события. Мне кажется, он выдал несколько вариантов вероятного появления иномирца, и все они перекрыты другими группами. Однако, насколько мне известно, наш – наиболее перспективен: девяносто шесть с копейками процентов. Именно по этой причине нас сюда и послали. Так что я не удивлюсь, если не сегодня, так завтра поступит приказ из Центра начать операцию прикрытия. Короче, нужно ждать и если таковой поступит, значит, дело в шляпе, ежели нет – подать команду на самоликвидацию излучателей для меня не составит особого труда.

– Ну а что ты думаешь насчет Екатерины Синицыной? – сам не знаю, почему спросил я.

– Стервозная старуха, – кратко охарактеризовал мою бывшую пассию Аристарх.

– Это с чего же так? – я недоуменно посмотрел на юношу.

– А то, что сует свой нос, куда не просят, к тому же всех подряд норовит в койку затащить. Также подставить мастерица. Сама накосячит, а ты за нее отдувайся. – И понизив голос, доверительно добавил: – Поговаривают, она извращенка – пытки людей практикует – первородную энергию ей подавай. Видите ли, действует эта энергия на Катьку похлеще самой забористой дури. А Великий на ее проделки сквозь пальцы смотрит, мол, ценный кадр…

Аристарх замолчал, всем видом давая понять, что далее обсуждать данную тему не имеет никакого желания. Я же крепко призадумался насчет природного коварства женского пола. Вспомнил свою бывшую благоверную, та еще была штучка. Теперь эта зараза… А ведь зацепила стерва – эвон из головы не выходит. И чего это меня все тянет именно к таким? Неужели что-то во мне самом не так, и мой удел – попадаться на уловки красивых, но беспринципных лярв. Покачал головой и подумал с горечью:

«Не, Шатун, тебе с бабами нужно быть поаккуратнее. В противном случае шикарный букет разного рода комплексов тебе обеспечен»…

Под мерное урчание вертолетного двигателя незаметно для себя впал в состояние полудремы. Перед глазами с бешенной скоростью замельтешили эпизоды из прожитой жизни. Яркие образы из моего безоблачного детства перемежались с не менее яркими, но полными горя и крови сценами из афганского прошлого.

В какой-то момент мне начало казаться, что эти видения имеют определенный, но пока неведомый для меня сакральный смысл, но как бы я ни напрягался, так и не смог понять, что же такое на этот раз подбросило мне мое подсознание. Лишь после того, как я основательно вымотался, где-то на самом краешке моего внутреннего «экрана» мелькнул знакомый образ иномирянина на фоне загадочного портала, ведущего в странное место, отчего-то именуемое «Пламенный Путь». На этот раз Ивэн Вериск не показался мне самоуверенным жеребцом. Он понимающе, где-то даже сочувственно смотрел на меня, и мне подумалось, что только он и никто более в этом или каком ином Мире способен ответить на многие волнующие меня вопросы. Еще во мне отчего-то росла уверенность, что встреча с этим человеком (человеком ли?) для меня лишь вопрос времени.

Открыл глаза и тряхнул головой, отгоняя навязанные моим не в меру разбушевавшимся подсознанием образы. Тут и пилот подал голос:

– Андрей Николаевич, подлетаем.

– Отлично, Аристарх, сажай машину, только поаккуратнее…

Следующие два дня мы провели в довольно нервозном ожидании. Впрочем «нервозным» ожидание было, пожалуй, только для меня. А ну как вся наша работа коту под хвост? А что? Появится этот Вериск не в Амазонии, а в каком ином месте, придется убираться отсюда, несолоно хлебавши. Что же касается моего напарника, он не заморачивался, как я, а усердно обхаживал шоколадную прелестницу – Тринидад.

Нас никто особо не беспокоил, лишь Эстебан ежедневно по утрам и вечерам появлялся с докладом, мол, на вверенной ему территории все в порядке.

Время от времени я и сам отправлялся в домик, где проживала охрана гасиенды. Казармой это здание назвать язык не поворачивается, поскольку это скорее была небольшая уютная гостиница со всеми удобствами в каждом номере, с телевизором и даже Интернетом. В основном в охране состояли молодые парни до тридцати лет, лишь Эстебану, как оказалось, было тридцать пять. Мы болтали о разных пустяках, курили крепкий местный табак, иногда пили ямайский ром или американское виски – более слабых напитков здесь никто не признавал. Убивали время за игрой в карты или домино. По примеру своих новых амигос, я попытался жевать листья коки, но мне не понравилось.

Пару раз в одиночку выходил за территорию, огороженную неприступным забором. На что Эстебан, как лицо ответственное, морщился и с неохотой давал распоряжение подчиненным, чтобы те выпустили меня за ворота. Впрочем, каждый раз при этом он едва не силой навязывал мне «АК», уверяя, что в окрестностях можно запросто наткнуться на пуму или еще какого плотоядного зверя. Вообще-то никаких опасных тварей я не обнаружил, по всей видимости, оттого, что не отходил далеко от гасиенды.

Остальное время я либо тупо пялился в экран телевизора, либо читал детектив, прихваченный из Москвы. Книжонка была крайне неинтересная, несмотря на лихо закрученный сюжет и его запредельную запутанность. По телевизору в основном гоняли американские боевики двадцатилетней давности или занимали зрителя содержательными, но малоинтересными латиноамериканскими новостями.

По ночам меня посещали весьма странные сны, яркие, сочные, реалистичные. Я видел легионы Юлия Цезаря, марширующие по дорогам древней Франции и Германии. Пылали костры Святой инквизиции, на которых в муках корчились обреченные на сожжение люди. Несметные полчища краснокожих воинов, вооруженных деревянными мечами с обсидиановой режущей кромкой, подступали к стенам какого-то неведомого мне города. Десятки и сотни тысяч китайцев, копошились на строительстве огромной стены, предназначенной для того, чтобы оградить Поднебесную от набегов диких северных варваров. Красивые города прямо на моих глазах превращались в руины из-за катастрофических землетрясений. И много-много всего прочего я наблюдал в своих ночных видениях.

После очередного такого сна я просыпался в полной уверенности, что все виденное вовсе не плод моей необузданной фантазии, а вполне конкретный исторический факт, имевший место в далеком или не очень далеком прошлом.

По вполне понятным причинам все это не могло меня не заинтересовать. Я попробовал рассказать все Аристарху, но он лишь пожал плечами, пробормотав что-то невразумительное насчет астральных информационных каналов и способности некоторых индивидов подключаться к оным. Сам он таким даром не обладал, посему ничего определенного насчет вновь открывшихся моих способностей сообщить не мог, но все-таки посоветовал:

– Вы Андрей Николаевич, эту тему лучше с моим учителем перетрите – он у нас самый продвинутый ходок по астральным плоскостям и закоулкам. На него иногда находят самые настоящие прозрения и откровения.

Впрочем, особенно долго заморачиваться на своих ощущениях мне не пришлось. Через два дня мне позвонили из Центра по телефону прямой спутниковой связи. Ничего особенного не сказали, лишь поинтересовались состоянием моего здоровья, погодой, а также настоятельно рекомендовали, чтобы я позвонил этим вечером своей бабушке по такому-то номеру.

Вообще-то никакой бабушки, а также каких-либо иных родственников на данный момент у меня не было, последней из близких умерла мама лет как двадцать тому назад – не выдержало сердечко известия о том, что любимый сыночек, единственное чадо и радость жизни, стал безнадежным инвалидом. Однако звонивший мне человек вовсе не пытался ввести кого-то в заблуждение, ибо данное послание содержало нехитрым образом зашифрованную информацию о том, что сегодня вечером в восемь пятнадцать по местному времени наша группа должна приступить к ликвидации означенного объекта. Отсюда сам по себе напрашивался вывод: Екатерине все-таки удалось встретить гостя, и в данный момент она ведет его прямиком в логово Великого Князя всея Руси. Ловкая бабенция! Чего-чего, а этого у нее не отнять.

Получив сообщение о начале операции, я тут же поставил в известность Аристарха и Эстебана. В обязанности начальника местной секьюрити вменялось обеспечение нашей группы исправным и полностью снаряженным вертолетом, согласно ранее достигнутой договоренности с доном Хулио. Мой напарник должен был подготовить кое-какие спецсредства. Время вылета я назначил на восемнадцать часов – на всякий случай с приличным запасцем.

Несмотря на то, что времени до означенного мной часа было с избытком, оба немедленно помчались выполнять мои распоряжения. Эстебан – кому-то звонить, Аристарх – проверять спецснаряжение…

Вертолет прилетел в половине шестого. К тому времени я и мой напарник уже стояли во дворе, облаченные в легкие «хамелеоны». Не стесняющие движений эластичные костюмы были способны не только сделать нас абсолютно невидимыми, но многократно усиливать силу наших мышц, а также защитить от пуль, выпущенных даже в упор из любого вида легкого стрелкового оружия. На поясах у нас висели лазерные излучатели – страшная, скажу вам, штука, однажды во время подготовки еще к предыдущей командировке, мне удалось развалить танковую башню «Т-76» за пять секунд. Ей богу не вру – инструктор специально засек время. Кроме всего вышеозначенного, в нашем распоряжении имелись специальные многофункциональные шлемы, которые не только защищали наши черепушки от пуль и осколков гранат, но позволяли видеть в кромешной темноте, а также осуществлять связь между бойцами посредством встроенных радиопередатчиков. Помимо вышеупомянутого оборудования, в наших вещевых мешках хранилось множество всякой всячины. Однако задерживаться на этом не стану, поскольку лишь перечисление всех забавных гаджетов без описания функционального назначения и принципа действия заняло бы слишком много столь необходимого нам времени.

Итак, ровно в шесть наш вертолет взмыл в небо к вящему восторгу обитателей гасиенды. Никто – даже дон Эстебан – не был в курсе цели нашего путешествия, поэтому провожали нашу парочку не как идущих на бой, а как экстравагантных гринго, решивших ради какой-то ведомой лишь им прихоти полетать на ночь глядя. Только Тринидад отчего-то была излишне взволнована, похоже, девичье сердце, а особенно любящее, очень сложно ввести в заблуждение беззаботным видом.

Как обычно это бывает в приэкваториальных областях, время нашего вылета совпало с наступлением сумерек. Однако данный факт ничуть не смущал моего бравого пилота. Аристарх вел машину вполне уверенно, едва не касаясь верхушек деревьев. После того как светящаяся полоска заката на небосводе окончательно истаяла, мы нахлобучили на головы наши чудесные шлемы, и в то же самое мгновение вокруг стало светло, как днем. Ну не совсем, как днем, и не в очень привычном спектре, но все-таки вполне приемлемо. Во всяком случае, столкновение с каким-нибудь особо выпячивающимся древесным патриархом нам не угрожало.

Дабы не привлекать внимания обитателей замка, машину посадили на заранее присмотренной проплешине в десяти километрах от конечной цели нашего путешествия. На всякий пожарный замаскировали вертолет зелеными ветками, дальше потопали пешком. Чтобы нас не засекли посредством каких-либо визуальных средств обнаружения, мы активировали режим «невидимости». Впрочем, с помощью наших многофункциональных шлемов я и мой напарник имели возможность лицезреть друг друга. Во время ходьбы задействовали мышечные усилители – так намного быстрее получится.

Малость непривычно, будто находишься на какой-то другой планете с меньшей, чем на Земле, гравитацией. К тому же встроенный в шлем прибор ночного видения добавлял в окружающий пейзаж изрядную толику фантастической загадочности. Эвон аж холодок по спине пробежал – думал, какая плотоядная зверюга из зарослей выползла, оказался обыкновенный куст. Что-то мнительный я стал. Сейчас бы магическое зрение задействовать, однако нельзя, поскольку в охране интересующей нас персоны вполне могут состоять штатные маги. Перед отправкой на Американский континент Аполлинарий Митрофанович особо обращал наше внимание на данный факт и настоятельно предостерегал от любого применения чародейских штучек до того момента, как сработают установленные нами излучатели.

К замку вышли в половине восьмого. Точнее, не совсем к замку, а к одному из оставленных нами металлических «яиц». Тут поневоле напрашивается вполне естественный вопрос: «Каким образом нам удалось отыскать в бескрайнем лесу среди многочисленных каменных обломков столь незначительный по своим габаритам предмет?» Ничего особенного, просто на экранах приборов ночного видения имеется целеуказатель, который, по мере приближения к механозародышу, разгорался все ярче и ярче, а на расстоянии десятка метров «яйцо» буквально заполыхало, и не найти его мог только слепой.

Аристарх тут же извлек из своего рюкзака какой-то предмет неведомого мне назначения, по форме и размеру здорово смахивавший на милицейскую дубинку, и опустился на колени перед яйцом.

Поскольку для меня дела не нашлось, мне оставалось лишь наблюдать за манипуляциями напарника. Впрочем, ничем особенно интересным он не занимался: направил жезл на «яйцо», зажмурил глаза и замер недвижим, будто вошел в состояние транса. Просидев подобным образом минут десять, отбросил в сторону «дубинку» и, взглянув на меня, довольным голосом произнес:

– Всё, Андрей Николаевич, зародыши активированы. В назначенное время объект будет уничтожен.

Я посмотрел на часы. До начала акции оставалось около двадцати минут. Затем похвалил юношу:

– Молодец, Аристарх! Ну что, двинем к вертолету или на фейерверк посмотрим? Насколько мне помнится, Митрофаныч настоятельно рекомендовал после активации излучателей рвать отсюда когти. Но мы-то с тобой – сами себе голова, а значит, имеем полное право взглянуть краем глаза на дело рук своих.

– Вообще-то, мне тоже хотелось бы поглядеть, – совсем по-мальчишечьи заулыбался напарник. – Видите ли, Андрей Николаевич, мне никогда не доводилось наблюдать в работе столь мощное магическое оружие. Испытания водородной бомбы своими глазами видел, действие объемного взрыва испытал на собственной шкуре, теперь хотелось бы взглянуть на то, как работает магическое оружие.

Пока мы обсуждали последовательность дальнейших наших действий, металлическая скорлупа механозародыша с легким треском распалась, и из нее вылупилось… нет, не металлический цыпленок, а нечто бесформенное, внешним видом отдаленно напоминающее икру осетровых. Как только зернистый ком коснулся каменистой поверхности, он начал разрастаться, будто тесто на дрожжах. Буквально через минуту его объем увеличился на порядок и в какой-то момент бесформенная зернистая масса начала приобретать форму параболоида вращения, полуметрового диаметра, иначе говоря, обыкновенной телевизионной «тарелки».

Тут я обратил внимание на одну странность – антенна была направлена не на сам замок, а куда-то в небо над ним. Конечно же, я заволновался, но Аристарх поспешил меня успокоить:

– Так нужно, Андрей Николаевич, для вящего эффекта выброс должен накрыть базу сверху.

Разрази меня гром прямо на месте, если я чего-нибудь понял из этой его реплики, однако успокоился, понадеявшись на компетентность ученика Аполлинария Митрофановича.

Между тем назначенный начальством час «X» неумолимо приближался. Минута до активации… тридцать секунд… десять… пять…поехали. То, что случилось дальше, поначалу меня особенно не впечатлило: из центра параболической антенны вырвался тонкий призрачный лучик зеленого света и потянулся в небо. Навстречу ему с разных сторон скользнули точно такие же зеленые лучики. Сойдясь над замком, излучаемая энергия начала накапливаться в ограниченном размерами баскетбольного мяча пространственном объеме. Постепенно исходящие из параболоидов лучи начали утолщаться, приобретать большую цветовую насыщенность. Также, по мере накопления энергии, увеличивалась яркость маленькой звездочки, воссиявшей над обреченной каменной твердыней.

Тут мои колдовские синапсы отметили некое магическое «шевеление» внутри замка. Вне всякого сомнения, наши манипуляции были кем-то замечены и восприняты вполне адекватно, поскольку кто-то из его обитателей пытался воздвигнуть магический щит. Нечто подобное меня научили создавать еще во время начальной магической подготовки под руководством заботливого Митрофаныча. Однако данное возмущение астральных полей не успело достигнуть логического завершения, поскольку колоссальный энергетический кокон, зажатый мощными тенетами сдерживающих заклинаний, наконец-то получил свободу. Толстенный луч освобожденной энергии, неведомой мне природы, ударил сверху вниз в самый центр замка. В то же мгновение навстречу ему устремился вал, на сей раз, обыкновенного огня. Я с ужасом смотрел, как возведенные из камня стены крепости и прочих зданий плавятся, подобно воску горящей свечи, и оседают под воздействием немыслимых температур. Апофеозом всего происходящего на месте древнего замка, перенесенного из Испании в эту горную глушь трудолюбивыми руками многочисленных рабочих, вспыхнуло самое настоящее солнце.

– Ух ты! – восхищенно воскликнул Аристарх. – Нечто подобное я наблюдал…

Но договорить он не успел, ибо громыхнуло, как во время хорошей грозы, а земля зашаталась под нашими ногами и словно кузнечным молотом долбанула по пяткам. Не удержав равновесия, мы дружно грохнулись на жесткие камни и скатились в неглубокую ложбинку. Благо на нас были надеты надежные защитные костюмы, и яма, в которую нас угораздило свалиться, оказалась не очень глубокой.

– Ну все, посмотрели, пора и честь знать, – отряхивая «хамелеон» от налипшего на него мусора, негромко сказал я.

Между тем земля продолжала содрогаться от частых толчков. Яростное пламя на месте уничтоженного логова торговцев «белой смертью» померкло. Однако очень скоро оттуда донеслось громкое шипение – это отошедшие от берега во время локального землетрясения воды безымянного озера вернулись обратно и обрушились на проплавленный на приличную глубину камень.

У моего напарника возражений не нашлось. Мы подобрали наши вещевые мешки и, активировав мышечные усилители, направились к вертолету. Но далеко уйти не успели. Ярко полыхнуло, и Аристарх, идущий справа от меня и немного впереди, неожиданно громко вскрикнул и, как подкошенный, повалился на землю.

Мой мозг еще не успел осознать, откуда исходит опасность, а я уже находился в горизонтальном положении, стараясь как можно теснее прижаться к Земле-Матушке – главной солдатской защитнице. Лишь после этого я заметил шарящий над моей головой огненный шнур. Судя по характерному шипяще-зудящему звуку и появившемуся запаху озона, луч был настолько насыщен энергией, что на своем пути взаимодействовал с молекулами воздуха.

– Аристарх, – полушепотом позвал я. В ответ полная тишина. – Аристарх, – позвал чуть громче. Результат прежний.

Потянулся к юноше астральными синапсами, но не обнаружил в лежащем неподалеку теле никакой жизненной активности. Какое-то время я ничего не понимал, лишь вовсю старался достучаться до его угасшего сознания, но вскоре до меня дошло, что мой напарник и, пожалуй, один из самых близких мне людей в этом жестоком мире навсегда ушел из жизни. Невыносимый запах сгоревшей человеческой плоти был тому прямым подтверждением.

Страшная боль острой иглой пронзила мне сердце. Отправляясь на задание, я как профессиональный воин знал, что может случиться всякое, и в душе был готов принять даже самую лютую смерть. Но я вовсе не думал, что погибну не я, а мой боевой товарищ, который толком-то еще не пожил: не надышался, не налюбился, не оставил после себя потомства. Я был не просто в отчаянии, я был в бешенстве от невыносимого горя, хотя всегда считал горе и бешенство состояниями, плохо сочетающимися. Мне вдруг стало все равно: умру ли я сейчас или проживу долгую и счастливую жизнь – моего друга сразила исподтишка чья-то подлая рука, а я как командир ничего не смог сделать для того, чтобы предотвратить вопиющее злодеяние.

Оставив тщетные попытки обнаружить проблески сознания в мертвом теле, я скользнул магическим зрением в направлении источника грозного луча и увидел ЕГО.

Черт подери! В десятке метров над раскаленной поверхностью озера лавы парил то ли человек, то ли порождение самой Геенны Огненной. По внешнему виду и фигуре это был обыкновенный смертный, но там, где он находился, ни один человек или иное какое существо из плоти и крови вряд ли сумело бы прожить даже несколько мгновений. А этот тип не испытывал никакого дискомфорта ни от раскаленного жара расплавленного камня, ни от бьющих в небо мощных струй пара.

«Да кто же это такой, в конце концов? – подумал я. – Может быть, сам Люцифер – владыка Ада, явился на Землю, как предвестник грядущего Апокалипсиса?»

Откровенно говоря, в первые мгновения я здорово растерялся. Нет, не испугался – злость, кипевшая в моей душе, попросту не позволяла мне кого-то или чего-то бояться, будь это хотя бы сам хозяин мрачной Преисподней. Несомненно, именно эта тварь убила моего друга и сейчас выискивала среди скал меня, чтобы так же преспокойно забрать и мою жизнь. Наверное, он уверен в том, что бывший офицер-десантник Андрей Шатун сейчас вот-вот заскулит от страха. Ну что же, пусть так думает. Однако он не знает, что десантники бывшими не бывают, и еще ему неведомо, что десантура никогда не прощает врагу гибели боевого товарища.

Инстинктивно моя рука потянулась к кобуре лазерного пистолета, но тут я на интуитивном уровне понял, что в данной ситуации мне не поможет никакое, даже столь мощное оружие. Может быть, атомная бомба. Да где ж ее взять?

Осознание собственного бессилия взбаламутило душу и подняло из самых сокровенных ее глубин мощную волну непроглядной мути. На какой-то краткий миг глаза застлало кровавое облако, чтобы отомстить за друга я был готов броситься на висевшую в воздухе тварь и голыми руками задушить, а если потребуется, зубами загрызть ее до смерти.

И тут на меня накатило. Я почувствовал мощную силу, рвущуюся из потаенных глубин моего естества наружу, и вдруг понял, что способен управлять этой колоссальной силой. Вопреки здравому смыслу, я поднялся с земли. Огненный луч метнулся ко мне, но в полуметре от моей головы переломился и ушел куда-то в звездную черноту неба.

Несмотря на разделявшее нас расстояние, с помощью своего магического зрения я мог во всех деталях рассмотреть висящего в воздухе человека. То, что это был с виду обычный человек, я сразу понял. Чернявый, усатый, невыдающейся комплекции, короче, среднестатистический латинос с огненной смесью текущих в жилах индейских и испанских кровей. Однако тот факт, что этот мачо висел в воздухе, а из его ладони истекал огненный луч, способный испепелить человека в считанные доли мгновения, моментально рассеивал все мои иллюзии насчет сомнительной ординарности его внешности. Вне всякого сомнения, передо мной был маг и, судя по той легкости, с которой он управлялся со столь мощными заклинаниями, не из самых слабых.

И все-таки, несмотря на всю силу этого чародея, луч, поразивший Аристарха, не смог преодолеть созданный мной энергетический щит. Не теряя времени, я вытянул в его сторону правую руку и ощутил, как на кончиках пальцев накапливается невероятный заряд энергии. Мало того, этот колоссальный по своей мощности сгусток способен в любой момент по моей команде сорваться с руки и уничтожить любой материальный объект, находящийся в пределах моей видимости.

Вот он – лишний повод задуматься об истоках неожиданно свалившихся на мою голову колдовских умений. Впрочем, заниматься подобной ерундой сейчас было бы смерти подобно, ибо враг не дремал, а обеспокоенный моим вопиющим нежеланием умирать начал усиливать свой натиск, иначе говоря, закачивать в свой огненный клинок все новые и новые порции энергии.

В какой-то момент моя магическая защита не выдержала и под всесокрушающим напором луча начала прогибаться. Но к тому времени в моей руке скопился вполне достаточный заряд. Во всяком случае, мое подсознание однозначно подсказало, что пора переходить к активной фазе, иначе более опытный в делах чародейских колдун придумает что-нибудь свеженькое, против чего я не смогу выстоять.

Не мешкая более ни мгновения, я отправил всю накопленную энергию в своего неприятеля. Как только это случилось, в воздухе сформировался небольшой невыносимо яркий огненный шар. Чтобы не ослепнуть, мне пришлось крепко зажмуриться. И все-таки своим вторым зрением я продолжал внимательно наблюдать за тем, что творится вокруг.

А посмотреть было на что. Соскользнувший с моих пальцев огненный шарик, подобно входящему в атмосферу космическому болиду, с бешеной скоростью рванул в сторону висящей в воздухе фигуры. На своем пути он «усваивал» поток смертельной энергии огненного луча и, как следствие, увеличивался в размерах.

Забавно было наблюдать за моим противником. По всей видимости, он никак не ожидал от неведомого гостя подобной наглости и не был готов к столь бурной ответной реакции. Вместо того чтобы незамедлительно сваливать с траектории движения плазмоида, он попытался воздвигнуть на его пути непреодолимую преграду из защитных заклятий. Но что-то не сработало: то ли его заклинания оказались несовершенными, то ли мой огненный шар обладал такой мощью, что никакая ворожба не могла с ним справиться. Сломив невидимый обычным зрением, но весьма впечатляющий в астрале барьер, «болид» полностью накрыл фигуру мага.

Полыхнуло так, будто неподалеку от меня в землю шарахнула грозовая молния. Затем крепко звездануло по ушам, и земля вновь заходила под ногами, норовя, уже в который раз за этот вечер приложить мое тело к каменистой поверхности. И приложило, но в тот момент для меня это уже не имело никакого значения. Я с чувством глубокого внутреннего удовлетворения отметил, что на месте вражеского мага остался лишь бледный постепенно затухающий астральный след.

С одной стороны, было радостно от осознания, что мне удалось справиться со столь сильным противником. С другой – меня мучила тоска по безвременно ушедшему из жизни товарищу. Я поднялся на ноги, и только теперь почувствовал страшную усталость во всем теле. Чтобы компенсировать потерю энергии, привычно «приложился» к хранящемуся в браслете моих часов запасу, и вскоре ощутил, как поток живительного апейрона вливается внутрь моей астрально-телесной оболочки.

Однако не успел я закончить «подзарядку», как до моего слуха донесся слабый голосок:

– Андрей Николаевич, лихо вы его сделали.

Я поднял голову и увидел в свете огненного зарева улыбающуюся мордаху напарника.

– Аристарх!.. Ты жив?! – глупо таращась на юношу, только и смог выдать я. – Но ведь никаких признаков жизни…

– Пришлось замкнуть все жизненные циклы в изолированном контуре, вот вы меня и не почувствовали. Ничего, мне уже намного легче: внутренние органы практически восстановились, сейчас регенерирую поврежденный позвоночник и ребра, короче, через полчасика буду, как новенький. Если можно, глоток воды.

Охая и причитая, будто наседка над яйцами, я отстегнул от пояса флягу с водой и бегом помчался к лежащему на земле товарищу.

– Здорово вы его приложили огневиком, Андрей Николаевич, – с улыбкой пробормотал Аристарх, после того как отхлебнул изрядную толику воды. – Я бы на вашем месте вряд ли рискнул вступить в поединок с одним из Великих Князей.

– Великих Князей? – тупо спросил я.

– Ну да, – он улыбнулся во всю ширь своего белозубого рта, – Алваро Карерас – наместник Великого Архонта в Южной Америке. Кстати, главный оппонент нашего Владыки. – Констатировав данный факт, Аристарх помрачнел, но тут же лицо юноши прояснилось, и он громко и радостно воскликнул: – Вот шуму-то теперь будет! Отныне большинство наших недоброжелателей вольно или невольно прикусят свои поганые языки.

– Значит, нас с тобой не какого-то наркобарона валить направили? – задумчиво констатировал я.

– Выходит, так, – испуганно заморгав глазами, согласился юноша.

– Ладно, с нашими хитромудрыми начальничками опосля разберемся. А теперь нам с тобой следует поскорее свалить отсюда. Пока ты полностью не оклемался, потащу тебя на своих плечах. Уж не обессудь – будет немного больно. Доберемся до вертолета, малость подлечу.

Активировав мускульные усилители своего чудесного костюма, я подхватил Аристарха на руки и вскоре мчался что было мочи по ночному лесу к оставленному в десяти километрах вертолету.