Глава 10. Арис Татаки
«Красиво бежит», — подумалось Алексею, лицезревшему, как на него со всей дури несется огромный представитель Номо-42 в десантном скафандре. При этом с завидным задором размахивая слегка укороченными версиями лопастей вертолета. Во всяком случае, Алексею так показалось.
Ну да, ну да… Когда на тебя несется носорог, да еще закованный в железо, априори должно похолодеть внутри, а ноги, по идее, чисто ради сохранения жизни уже несколько секунд как должны шуровать куда-нибудь в сторону. Но только не в этот раз. Как бы впечатляюще ни выглядел этот забег железного колоса, Алексей всеми фибрами души чувствовал какой-то первобытный страх, исходящий от гиганта.
Черные шустрые зверушки подоспели первыми. Алексей одним движением слегка подался вперед, присел и, задействовав щит, резко выбросил левую руку вперед и вверх. Жахнуло знатно. Шаротов откинуло вверх и назад, словно плюшевые игрушки, использованные в качестве пыжа в древней мортире. Страшное дело этот щит, петов буквально расплющило о свод станции, и вот в таком безобразном виде, они и остались весеть. Жуткое, конечно, зрелище этот прилипший к потолочине фарш, разразившийся кровавой капелью.
Железный же дровосек так и не добежал до землянина. Их обоих, как кегли, сбила сама белая горячка в две тонны живого веса, разогнанная до фиг знает каких скоростей.
«Ух, до дрожи завораживает этот белоснежный утырок, явно достойный скандинавской мифологии».
При этом Алексей отделался разве что головокружительным прокатом до самого конца платформы и средней тяжести ба-ба-бамсом об стену. А вот ворогу из космоса повезло куда меньше. Его зацепили безжалостные когти доморощенного монстра-берсеркера. Мало того что Всполох рвал сорок второго, как обезумевший тузик грелку, и обдирал как несчастную липку, так он еще почти полностью разрушил им прекрасный интерьер станции. Алексею только и оставалось, что в полной мере использовать свою хваленую ловкость, уклоняясь то от фрагментов бетона и поделочного камня, то от кусков Панта Балагура. Еще к этому аттракциону: побегай, попрыгай и уклонись от останков пришельца, — примешивалась горечь от потери примерно двадцати уровней.
«Ну что ж тут поделаешь, малыш растет, и ему тоже нужны свои игрушки», — неподдельно сокрушался Феникс, содрогаясь от циничности своих мыслей.
Пока эта белоснежная невменяемость не раскидала пришельца по кусочкам по всей станции, она не успокоилась.
— Уф-ф, — выдохнул Всполох и улегся, положив окровавленную морду на вытянутые лапы.
— Уф, — выдохнул Алексей и вытер пот со лба, смотря на этот вселенский бедлам.
Быстренько, но внимательно осмотрел родимого берсеркера. Выглядел тот жалко — шерсть всклокоченная и местами в крови.
«Откат после использования способности», — догадался Феникс.
Как и ожидалось, вдобавок к сильному упадку сил на теле любимчика нашлось и несколько глубоких резаных ран. Не стал откладывать на потом, быстро наложил швы.
Очень вовремя на связь вышла Анна: «Феникс, вижу, вы троих убрали. Мы тут офигеваем и одновременно волнуемся, что там у вас? Слышали страшный гул и моментами ощущали сотрясения земли».
«Анна, все штатно. Всполох тут немного побуянил. Ранения у него, я подлечил, конечно, но сил с каплю осталось. Так что посылаю его к вам, пусть отдохнет».
Девушка тут же ответила: «Поняла. Феникс, последний противник из Номо-42, двигающийся в нашу сторону: ник Лезвие, уровень — двести пять. Предположительно женщина. По туннелям следовала до Балтийской, затем вернулась назад на одну станцию. В данное время находится на поверхности. Путь следования идет четко параллельно красной ветке метро. Местонахождение рядом со станцией Технологический институт».
— Отлично, Анна, ты прелесть, — сказал Алексей, не разрывая контакта сверяясь с картой.
«Она в метро! — с волнением в голосе прокричала Анна, а через несколько минут более спокойно уточнила: — Противник двигается в твою сторону. Может, не будешь рисковать, Феникс, а? Все же двести пятый уровень. Лидер, давай-ка по-быстрому слиняем отсюда».
Алексей вздохнул: «Анечка, не надо волноваться. Я в состоянии оценить риски. И еще… Внимательно присматривай за оператором сорок вторых. Если что-то будет меняться, сразу дай знать. Все, отбой. Мне еще нужно к бою приготовиться».
* * *
Они сидели плечом к плечу за массивным фонтаном-поилкой с изображением Нептуна и внимательно смотрели на Анну, державшую связь с Фениксом.
— Он не хочет уклоняться от боя. Говорит, что в состоянии оценить риски, — тихо сказал Анна. — И к нам должен подойти Всполох. Он сильно ранен. Феникс сказал, что подлечил его, но этого явно недостаточно.
— Наш лидер что и лечить может? — удивленно спросила Катя Мордор. Все переглянулись, а Анна пожала плечами.
— Если говорит, что может, значит, может, — сказал как отрезал Калаш, выглядывая из-за фонтана, чтобы хотя бы попытаться наблюдать за выходами из метро.
Тут словно из воздуха неожиданно для него появилась огромная туша Всполоха и рухнула рядом с парнем в каких-то десятках сантиметров.
— Ж-жесть, конечно, но красивый, спасу нет, — заявила Дага са Дага.
Калаш как-то затравленно огляделся.
— Девчат, а как мы его пропустили? Он же из метро должен был выйти, — обескуражено прошептал АК сорок семь. На что девочки, словно сговаривались не открывать рта, отрицательно и энергично помотали головами.
Гигант с превосходством зыркнул на человеков.
«И не должны были увидеть! Я скрытный очень, как-никак обер-мастер диверсий. Да и уровень у меня сто тринадцать», — раздалось в голове у каждого. С минуту стояла звонкая тишина, прерываемая лишь шумным дыханием огромного зверя.
— Я хочу в туалет, — твердо сказала Катя.
— И я, — в один голос заявили Анна Тормоз и Дага са Дага.
— Да и мне бы не помешало, — дополнил Калаш с очень серьезным видом.
И они дружно засмеялись.
* * *
Алексей осмотрелся и неторопливо прошел к самому выходу, где было почище, и сел на ступеньки. А так как времени было еще полно, посмотрел, что там накапало:
Премиальные действия:
Уничтожение двух Шаротов
Итого: Уровни — 24
ОХ — 360
Кредо — 1 200
Прессы — 14
— Эх, а могло быть и больше, если бы не эта скандинавская магия Всполоха. Ну, что есть, то есть. Все равно всё наше.
Посидел на ступеньках, подумал и все же связался со спецом по сканированию: «Анна, посмотри повнимательней на бойца, бегущего в туннелях. Он уже близко, может, у тебя что новое всплывет».
«Один момент, главный, сделаю, жди».
«Аня, не спеши, со всей серьезностью противника просканируй».
Встал, тщательно размялся, а тут и Анна подоспела.
«Так, Феникс. Сорок вторая точно очень молодая девушка: стремительная, тренированная, одета в черные одежды. Злобы или ненависти не чувствую, преобладает дикая заинтересованность. — Анна выдержала небольшую паузу, словно с чем-то сверяясь, и продолжила: — И еще, главный, она спешит не для того, чтобы тебя убить. Я бы так сказала, она перенасыщена надеждой».
«Девочка, знаешь, ты золото! Обещаю отблагодарить, за мной не заржавеет, смотрите там за поверхностью и давайте повнимательней».
Алексей подобрал несколько маленьких обломков и, просто подкидывая вверх камешки, можно сказать, жонглируя, принялся тихо рассуждать вслух.
— Итак, что же мы имеем? Молодая, тренированная, стремительная, ник Лезвие, в черных одеждах. Фигурально выражаясь, получается ниндзя какая-то. Конечно, все это не так, но предельно ясно, что где-то рядом. Вывод: усиливаем ловкость и ассасина.
Так он и поступил. Измененные за счет вложенных очков характеристики уже приятно грели душу и радовали глаз.
(Химера) Уровень — 217
Здоровье 21700/21700
Ловкость — 500
Скрытые способности:
Ассасин пепла — 510
ПХ (уровень — 16)
Доступных возрождений — 20
* * *
Она сидела в главном тактическом кресле и буквально пожирала глазами невероятной ценности цель, игрока по имени Феникс.
«Вот он! Забери, не повреди и ты многого достигнешь».
Однако вместе с предвкушением ощущался необъяснимый дискомфорт. Какой-то холодок скрежетал в груди, и вместе с ним неизвестно откуда появившаяся неуверенность.
Еще немного, еще чуть-чуть — и они могли получить всё. Все, что только возможно. Стать героями, богачами, и, что самое важное, Номо-42 почти гарантированно могли вырваться из статуса Низшие расы и перейти в Привратники. За это тысячи и тысячи Номо-42 готовы были отдать свои жизни. И это счастье рядом, совсем рядом.
Старший куратор Грес не зря считалась очень опытным куратором. У этой суровой красавицы-блондинки за плечами значились тысячи сражений и не счесть сколько одиночных боевых операций. Она, прошедшая целых три компании от начала и до самого конца, сразу же на глаз отметила: цель с уровнем единица невероятно стремительна и расчетлива в движениях для своих показателей. И эти первичные выводы на грани рефлексов, как оказалось, были ой как правдивы.
В первые минуты, когда Роск вырвался на площадь, Грес мало что понимала. Застыла, остолбенела, совершенно потерялась. Видела, как ее подопечный беспомощно погибает, а мозг отказывался в это верить. А затем прямо на ее глазах их призовой Фонд с корнем вырвал усмирителей и двумя взмахами руки разделал силовую клеть, освобождая пленников.
— А-а-а! А-а-а! Дерьмо админов, что это?! — в голос орала Старший куратор, вскочив с кресла.
— Ромб! Ромб! Снижайся, демоны тебя побери! Роск погиб, стат-удар по площади.
Ведущий слежение в ответ глухо и нервно отозвался, словно у него связки свело:
— К-ха, к-ха. С-слушаюсь, старшая, шок-удар по площади. Выполняю. Девять секунд до удара.
А затем Грес с содроганием увидела, как десантный атмосферник Ромба взорвался и развалившимися частями врезался в землю. Со стороны показалось, что создатель в запарке поставил действительность на паузу. Старший куратор Грес, наверное, с минуту бездействовала, буквально остолбенев.
Она лихорадочно попыталась воспользоваться аппаратом, стоявшим на Сенной площади. Получив странный ответ от искина десантного бота Злой-42:
Десантный Атмосферник 01 пилот Роск
Приписка ДБ Злой-42 — уничтожен.
— Грёбаная жизнь! — заорала взбешенная Грес, вдарив со всего маху ногой в стену, и побежала в бокс Возрождения. Посмотрела в иллюминатор, парни были уже там, но пока не очухались, несмотря на мелкий прохладный дождь. Глянула на данные, все медпоказатели находились в зеленой зоне.
— Ну, хоть здесь отлично, — прокомментировала старший куратор.
Температура, влажность, давление спецмедбокса также соответствовали протоколу. Грес давно завела привычку самолично убеждаться, что все штатно. Приветливо махнув рукой членам команды, она ринулась обратно, по пути связываясь с оставшимися в строю.
— Пант, Татаки… Не знаю, что и сказать. У нас все намного хуже, чем просто плохо. Роск и Ромб погибли, их атмосферники уничтожены. А у противника в уровне числится все та же единичка. Хотя по идее система уровнями должна его завалить.
В ответ она услышала и увидела своих подчиненных.
— О как. Неожиданно, — заявила с придыханием Татаки. — Грес, и не думай нас отзывать, хорошо? Дай шанс.
И специалист по холодному оружию и рукопашному бою еще более ускорила бег.
Вторя ей, включился громыхающий бас Панта:
— Согласен с Лезвием. Удивительно, конечно. Грес, у нас ведь всякое бывало, но мы всегда справлялись. Старшая, со мной два Шарота и полный десантный скаф для абордажа. Даже и не думай отзывать! Кем бы он ни был, я его осилю. И да, недотрога Татаки, прости, я там буду первым! — И Пант Балагур вызывающе заржал.
В ответ прозвучал холодный, можно сказать, ледяной голос старшего куратора.
— Понимаю вас и не препятствую, но отнеситесь к этому захвату сверхсерьезно. Это прежде всего касается тебя, Пант. Пожалуйста, не лезь сразу в драку, поговори, постарайся получить максимум информации и лишь затем осуществляй захват. И не забудь включить трансляцию.
— Слушаюсь! Слушаюсь! О самый красивый старший куратор, — хохотнув, ответил Балагур и отключился.
Грес, лучшая из лучших, вновь жестоко ошиблась. Все ее надежды, все ее чаяния, все ее ставки на Балагура, его амуницию и петов не сбылись. Наоборот! Они с треском обрушились. Уже через пять минут она сидела в кресле с посеревшим лицом и пустым испуганными глазами пялилась на запись поединка. И хотя Балагура убил не Феникс, а его пет, она видела его реакцию, движения, стремительность. При этом наблюдая, как он — их цель — расправился в Шаротами, лично для нее все уже стало ясным — им, лучшим из Номо-42 — не взять этого таинственного Феникса. Не столько по желанию, сколько по привычке она запросила у искина:
— Первый, изучи запись и оцени возможности объекта Феникс.
Выводы искина пошатнули ее уверенность в разумности своих действий. Она уже вовсю корила себя за то, что сразу не запросила этот анализ? Ведь предчувствия с самого начала посылали ей знаки. Перед глазами висели выводы искина и резали самолюбие.
Анализ совокупных возможностей в движении и действиях игрока Феникс
Ловкость не менее 1200 единиц
Реакция не менее 2 000 единиц
Магия не менее 3 000 единиц
Дополнительные выводы:
Хаотичное гиперускорение работы глаз и зрачка может указывать на сильное влияние индивидуальных скрытых возможностей и наличие многопотокового сознания.
Грес сочно выругалась, ранее она никогда такого себе не позволяла, полагая себя выше этаких бесконтрольных вспышек эмоций.
А теперь впервые в жизни и карьере ей хотелось рвать и метать. По-настоящему, до крови, до сломанных ногтей. Рвать и метать, рвать и метать. Она соединилась с Татаки и заорала, оглушая подругу:
— Татаки, назад! Стой, дорогая! Балагур погиб, его на кусочки разделали, а его хваленых Шаротов тонким слоем раскатали по своду подземки. Похоже, эта демонова единичка, даже если мы всей группой нападем, уделает нас так, что и выдохнуть не успеем. Вот полюбуйся на выводы искина после его боя с Пантом.
И она выслала Татаки анализ первого главного искина десантного бота Злой-42.
— Интересненько, — только и сказала в ответ молодая девушка с игровым именем Лезвие, а ее чувственные прекрасные губы тронула легкая улыбка. Это не очень понравилось старшей.
— Нет, Арис, нет. Ты что не слышишь меня? Пожалуйста, прислушайся к моим словам, девочка, и поверь — он нам не по зубам. Хотя знаю я тебя, все равно не отступишь. Но ради нас всех забудь о захвате! Мы уже отыграны, и хозяйка, ты же понимаешь, нам не простит. Мне позарез нужна информация, нам всем очень, очень нужна информация. И пока я вижу только единственный шанс на выживание, это аннигиляция Злого-42 и прятки на этой планете. Делай выводы, подруга, делай выводы…
— Принято, старшая. Все поняла. Не стоит так переживать, я не подведу нашу группу.
А уже минут через десять она увидела яркий свет и на рефлексах вовремя подстроила глаза. Приостановившись, девушка-боец привычно прислушалась к себе. Пока опасности она не ощущала. Стараясь действовать предсказуемо, медленно залезла на платформу. Сделав несколько медленных шагов, она, наконец, увидела его и ощутила, как пробежали мурашки по телу. Парень примерно ее возраста, красивый, как бог на старых полотнах, расслабленно сидел на белых мраморных ступеньках и игрался мелкими камешками. Увидев ее, он медленно поднялся, элегантно поклонился, сверкнув бездонными глазами цвета летнего неба, и улыбнулся.
— Боги Кросанты, — прошептала Арис Татаки по прозвищу Лезвие.
* * *
«Наконец-то», — подумал Алексей, когда на перрон взобралась хрупкая фигура в облегающем, словно вторая кожа, черном одеянии. Девушка с фигурой Афродиты сделала несколько осторожных шагов и развернулась к нему. Алексей сразу понял: пропал. Он утонул в этих черных омутах, умер от удара в самое сердце инопланетным купидоном. Пожалуй, такую, подобную волшебству, красоту он видел всего единожды — там, в аэропорту, и звали ее Софья. Алексей даже дышать не мог, он только сглотнул и демонстративно убрал свое пока еще непоколебимое стрелковое преимущество, Судью.
Хрупкая Богиня потупилась и даже нахмурилась.
Алексею сразу подумалось:
«Странно, что свет не померк», — и тут он услышал ее голос.
— Почему ты убрал винтовку? — неожиданно спросила богиня из космоса.
От мелодичного тембра ее голоса Алексею и вовсе поплохело. Он поймал себя на мысли, что хотел бы подарить этому совершенству все цветы Земли, да и свою душу в придачу, если бы ее взяли. Наверное, по дурости, но почему-то представилось: вот если бы ее в этом одеянии на коньках выставить в центре ледяного катка где-нибудь в Японии, наверное, этого было бы достаточно, чтобы получить максимальное количество баллов без всяких там тулупов, лутцев и акселей.
Собрав все силы, он все же нашелся и сказал, как чувствовал, пожимая плечами:
— Убей меня, если тебе так надо, но я не буду в тебя стрелять.
Было заметно, как это высказывание, словно ветер, колыхнуло девушку. И тряхнув копной великолепных волос, словно отгоняя наваждение, она в два прыжка, будто кошка, сшибла Алексея с ног, упав на него, и приставила кинжал к горлу. И опять она сказала необычное, прежде всего для себя:
— Постой, что ты делаешь?
Парень улыбнулся, словно кинжал ей в сердце вонзил. Лишив тем самым воли, дернул плечами и с придыханием, смотря прямо в глаза, сказал:
— Ничего крамольного. Перед смертью обнимаю самую красивую девушку во всей вселенной.
Татаки прерывисто вздохнула, хохотнув, и принялась, слегка отстранившись, разглядывать Алексея.
— Да ты не обнимаешь, ты держишь руки на моей попе, сумасшедший.
Парень покраснел, но при этом твердо посмотрел в глаза.
— Ой, извини, само получилось, — и переместил руки на талию этой невероятной девушки, подумав: «Как хорошо, что я лежу! Ведь теперь я точно понимаю выражение сногсшибательная красота».
— А у нахала есть, чем выкупить свою жизнь? — как-то незло, скорее даже игриво спросила сорок вторая и слегка надавила на кинжал.
— Есть, конечно, — коротко сказал Алексей, все так же лучезарно улыбаясь, совершенно не обращая внимания на царапину и крошечную каплю крови, выступившую на шее. Соприкасаясь с этой невероятной, великолепной девушкой, он не только чувствовал всепоглощающее возбуждение. Он ясно ощущал ее давнюю и самую сильную травму, хранящуюся у нее, как самая ценная реликвия, в виде двух сломанных кинжалов ее отца. Его даже посетило видение, щедро сдобренное густым туманом. Но он достаточно увидел: как мощный воин в прыжке всаживает свои кинжалы в какой-то огромный шар, а затем плачущую маленькую девочку-подростка, льющую слезы над обломками оружия своего отца и трогательно прижимающую их к груди. А еще он… нет, не увидел, а очень хорошо осознал, до боли диафрагмы прочувствовал всю глубину безвыходной пропасти, в которую угодила эта группа, провалившая охоту на него самого.
— И что же это? — заинтриговано спросила красавица из снов и грез.
— Я восстановлю сломанные лезвия твоего отца, — тихо сказал Алексей, еще крепче прижимая к себе Татаки.
Она дернулась, но не тут-то было. Воин Земли держал крепко.
— Как ты?.. — только и смогла прохрипеть сорок вторая, откинув лезвие и упираясь локтями в грудь землянина, пытаясь вырваться. При этом разве что смогла оголить землянину грудь. Увидев клеймо Ледяной Феникс, она побелела и позволила опять прижать себя.
— Успокоилась? — спокойным голосом спросил Алексей прямо ей в ухо.
Татаки вздрогнула и кивнула, прошептав белыми дрожащими губами:
— Пусти, пожалуйста.
Алексей развел руки. Красавица отстранилась, присела в полуметре от него и поправила волосы.
«О женщины, великолепные и непостижимые».
Феникс тоже сел и протянул руку.
— Что? — нашлась Татаки на жест землянина.
— Не бойся, дай мне клинки, обещаю, что восстановлю их.
Татаки с бескровным лицом хрипло прошептала:
— Это невозможно. Сталь древних не поддается стороннему вмешательству или воздействию.
На это Алексей вновь призывно тряхнул протянутой рукой — мол, давай не сомневайся.
Девушка очень осторожно, словно святыню тысячелетия, трясущимися руками протянула на ладонях обломки. На что Алексей осторожно прикоснулся к плечу красавицы.
— Слушай, Арис, успокойся. Все будет хорошо. Только закрой глаза, не хочу, чтоб ты ослепла, это, во-первых. А во-вторых, у вас еще не все потеряно, так и передай своей старшей. А если твои друзья ведут запись, их тоже предупреждаю: гасите слежение, а то ослепните, да и ценное оборудование потеряете.
Похоже, после таких слов Татаки совсем потерялась и перестала понимать, что вообще происходит. Но на призывные знаки землянина закрыть глаза и лучше защитить их ладонями откликнулась беспрекословно.
Ничего невозможного Алексей для себя не видел. Сначала он хотел придумать что-то новое при помощи способности маг-кузнец, но потом решил — а зачем? Есть же универсальное средство с иглой и нитью.
«Если вдруг не получится, тогда и будем заморачиваться».
Выдумывать ничего не пришлось, игла парны и нить сшили сталь не хуже, чем плоть. По завершении, как ни всматривался, как ни прощупывал, шва не ощутил. Положив клинки на колени Татаки, спокойно сказал:
— Можешь посмотреть. Правда, магии теперь в них нет, слишком мало ее было в обломанных клинках. Но, если захочешь, конечно, в память о твоем отце я готов вдохнуть в них магию. Новую, сильную. Для этого мне лишь нужно знать, как звали твоего батюшку.
Арис Татаки, уже не стесняясь, беззвучно плакала и гладила ножи, лежавшие на ее коленях, окропляя клинки слезами. В очередной раз всхлипнув, она кивнула, прошептав:
— Серый Клинок.
Алексей осторожно и почтительно взял клинки и, думая о Татаки и ее отце, поставил на каждом клеймо Ледяной Феникс. Получилось, что получилось:
Парные ножи Когти Льда воина Серый Клинок.
Масштабируемые, неуничтожаемые.
Владелец — только игрок-наследник Арис Татаки Лезвие.
Одиночный удар урон холодом 1 300
Спаренный удар урон холодом 4 000
Одиночный удар со спины урон холодом 2 500
Спаренный удар со спины урон холодом 6 000
Смертельное обморожение 10 000 (рандомно)
Дополнение:
Открытые характеристики:(возможны дополнения) рандомно.
Создатель — маг-кузнец Феникс.
«Вот это я выдал, сам себе удивляюсь», — подумал Алексей, откровенно любуясь клинками.
Рукояти темные, как бездна, в странном орнаменте составленных из совершенно незнакомых символов. Сами клинки полупрозрачные, словно и в самом деле созданные из векового голубого льда. На пяте клинка выступающее изморозью клеймо Ледяной Феникс. Алексей еще немного подержал в руках эти прелести и осторожно положил парные ножи на колени застывшей, как статуя, Татаки, буквально пожирающей глазами достояние своего отца. Она, как испуганный котенок с огромными темными глазищами, наполненными влагой, дотронулась до них и подтянула свое наследие к сердцу. Глубоким голосом прошептала, посмотрев на Алексея незабываемым взглядом роковой ведьмы, дающей клятву на крови:
— Феникс, я должна тебе все свои жизни.
Алексей все так же максимально осторожно, как к хрупкому цветку прикоснулся к ее лицу, нежно провел пальцами по щеке, поправляя одну из прядей, и тихо прошептал:
— Арис, твои жизни все твои и твоего народа, а вот от поцелуя я бы не отказался.
Его опять сшибли и снова придавили к ступеням, такого жгучего темпераментного ответа он никак не ожидал.
Губы богини были настолько волшебно сладки и требовательны, что освещенная неровным светом грязная действительность, поджав хвост, бежала, уступив место чему-то светлому, чистому, очень близкому к счастью.
