«Всюду, куда ни уткну мое зрение…»

Всюду, куда ни уткну мое зрение,
То же скрипит круговое движение:
То процветание, то разорение,
То размножение, то разложение.
Сыплются с веток бузинные ягоды,
Дождь продолжается, лес восторгается,
В лужах дробятся бензинные радуги –
Все размножается! Все разлагается!

Лучший из лириков века двадцатого
В бездне голодного года двадцатого
Вскорости после утраты Шахматова
В бешеном реве пожара косматого
Воображенье свое воспаленное
Тщетно пришпоривал, пряча рыдания, –
Ждал, что настанет равно отдаленное
От разрушения и созидания.

Пятое действие! Более-менее
Не походить на известные ранее –
Ни на сложение и умножение,
Ни на деление и вычитание.
Словно несешь с небывалой отвагою
Тайным путем, незнакомой орбитою
Яшмовый кубок, наполненный влагою,
Не у земли или неба добытою.

Тучки небесные, вечные странники!
В утро туманное взмывши на боинге,
Вижу, как вы разбегаетесь в панике,
Приоткрывая на миг, и не более,
Небо – иначе не скажешь – жемчужное
С отсветом тающим, нежно-соломенным,
Полное слез, одинаково чуждое
Жизни, и смерти, и всем их синонимам.

Гром растворяется в уличном грохоте,
Зданья трепещут от ветра и ветхости,
В воздухе душно от смерти и похоти,
Пыли и копоти, страсти и перхоти.
В этом и есть повеление Божие,
Полузапретное наше служение –
Выдумать что-то равно непохожее
На размножение и разложение.

2019

Отправить