Мама, мама, мамочка! – всхлипывая и глотая слёзы, произнесла вслух.

Я пришла в сознание, не знаю, сколько пролежала на холодном полу. Но вся промёрзла, руки и ноги были холодны, тело побледнело.

– Мамочка, помоги мне! – повторяла.

Может, я уже брежу. Пусть и так, но очень хотела увидеть свою мамочку. Сердце сжималось от невыносимых чувств одиночества, несправедливости заточения. Я пала духом, становилось легче, когда выплескивала взрыв слёз. Руки дрожали уже не просто от холода, а нервно.

Состояние не улучшилось, но я могла ходить. Сегодня целый день сидела в углу комнаты и отросшими ногтями пыталась начертить на деревянном полу треугольник. Даже не знаю, зачем я это хотела сделать, просто от нечего делать. Я не знала счёт времени, но могла определить по свечам, которые днями сгорали в комнате.

Сегодня опять видела чудовище, он держался за талию холодными руками и медленно высасывал кровь из шеи. Словно раненый щенок, скулила, мне было так же больно. Для него я была едой, только живой. Его широкие скулы давили на мои щёки, после кормления у меня оставались синяки на теле и на шее. И душа так же постепенно опустошалась.

Всё чаще стала вспоминать радостные мгновения жизни, когда я могла смеяться. Что со мной стало сейчас. Эмоции приглушены, словно не живая. Целый день проводила в постели, а может, просто так сильно заболела. Нет ни сил, ни желания себя спасти. Как будто на дне океана и позволила впустить в лёгкие морскую воду, которая полностью их наполнила. Неужели я заслужила такое обращение с собой, издевательства?

Помню, что первые дни громко плакала, просто хотела умереть. Иногда желала, чтобы чудовище не останавливалось и выпило всю мою кровь. Не хотела жить, я отчаялась. Вначале он играл со мной, просто кидал по углам из стороны в сторону, я больно падала. Вначале боролась, а сейчас у меня нет сил. И я, как кукла, с которой играют, сейчас не в силах что-либо изменить.