Глава 8

Шкатулка поблескивала на солнце, но трогать ее было страшно. Вдруг из нее вылетит магия, что уже не поймаешь и назад не запихнешь? Или вообще испарится и исчезнет! Лучше сначала спросить. Я подняла взгляд и… передумала. Лукаш был доволен, как слон после купания. Вот пусть таким и остается. Все равно из его объяснений ничего не пойму, зато он сразу сообразит, что маг из меня никакой. Решит, что раз портал я наколдовать не в состоянии и даже координат не знаю, то шкатулка с магией мне без надобности. Нет уж, подарил так подарил! Бывший ректор допил чай, рассказав, как на ферме ездовых драконов познакомился с будущей женой, и ушел косить траву обыкновенной косой безо всяких заклинаний. Сложно все на этом Ладосе: косить без заклинаний не стыдно, а уборку делать – стыдно. Надеюсь, его жена не дракон. Многоглавый Змей Горыныч… Хотя это многое бы объяснило! Я набралась смелости и аккуратно потрогала шкатулку пальцем. Она была теплой и капельку наэлектризованной и гудела – тонко-тонко. Точно волшебная. В столь щедрый подарок судьбы упорно не верилось. Здоровенный накопитель получила, хотя и не просила. Мне от него толку ноль, но есть кто-то, кому будет, и этот «кто-то» собирался отправить меня домой, если Лукаш уговорится. Нужно пойти и осчастливить Кеннета! Я хихикнула, представив себе его лицо, когда вручу ему эту штуку. Посмотрим, что от его высокомерной ухмылки останется. М-м-м… Я так расфантазировалась, что потеряла счет времени и очнулась от хлопка входной двери. Лукаш с косой по-прежнему бодро гарцевал за окном по лугу, совсем забыв, как шаркать. Значит, это Кеннет проснулся и вышел. Черт!

Я подхватила шкатулку, неожиданно легкую, и выбежала следом. Кеннет стоял на берегу ручья, серебристая вода приветливо булькала и поднималась к нему вертикальной струей, изображая жест «дай пять». Ничего себе! Ручей разумный? Наверное, вчера просто обиделся, когда я в него начала руки бесцеремонно совать, будто он обычная лужа… Я потихоньку подобралась поближе, Кеннет не заметил. Он жмурился от удовольствия, подставляя лицо солнцу и ветру. Расстегнутые верхние пуговицы рубашки, закатанные рукава, влажные волосы с поблескивающими каплями. Такие же капли стекали по шее, скатывались по ложбинке между мышцами под распахнутый ворот, срывались с подбородка, падая на рубашку мокрыми круглыми пятнышками, сквозь которые просвечивало тело. Ой… Зачем-то же я сюда шла? Ах, да…

– Доброе утро, – елейно пропела я.

По мне мазнул задумчивый взгляд и потрясенно замер на шкатулке. В глубине черных глаз что-то вспыхнуло, лицо красноречиво вытянулось, брови уползли на лоб да там и приклеились, причем без намека на ехидные изгибы. О… Класс! Даже лучше, чем я представляла!

– Подарили, – скромно пояснила я, потому что Кеннет явно потерял дар речи.

– Что ты для этого сделала? – хрипло выдавил. Так хрипло, будто за горло его душила жаба.

– Позавтракала, похвалила блинчики, послушала увлекательных историй. Как Лукаш познакомился с женой… Несколько раз, и в разных местах.

– Неудивительно, – он шагнул ко мне, – жен у него было восемь.

Ох ты ж… Какая бурная личная жизнь. Силен!

– В общем, как этим пользоваться? – с издевкой поинтересовалась я, не отказав себе в удовольствии глупо взмахнуть ресницами. – Магия, шмагия, Авада Кедавра, а волшебной палочки нет.

– Пользуются те, кому подарили, – вкрадчиво ответил Кеннет. – Но можешь передарить.

Я протянула ему шкатулку, решив, что достаточно его подразнила.

– Боюсь, чтобы передача состоялась, – мне досталась ленивая усмешка, – понадобится ее подтвердить словами.

– Да легко, – фыркнула я. – О, дорогой Кеннет Дэлман! В этот знаменательный день примите безвозмездно этот нескромный и очень полезный подарок. Аминь!

Он поперхнулся, но взял. Как только шкатулка оказалась в его руках, из приоткрытой крышки знакомо заискрило. Сработало, видимо. Ну вот, я почти маг. Маг-передаватель…

Усмешка напротив стала хитрой, из шкатулки уже не искрило – вспыхивало… В желудок бухнулся холодный ком. Похоже, я не маг-передаватель, а маг-дурак. Круглый, круглейший… Зачем отдала?! Вдруг не зря Лукаш не уговаривался и делиться с ним не собирался? Что мешает Кеннету попросту бросить меня?.. Мало ли что он там обещал. Вот сейчас он исчезнет отсюда бесследно, а я пойду и утоплюсь в этом волшебном ручье, потому что ни за что не рискну вернуться к Лукашу…

– За глаза и за уши хватит, – оценивающе присвистнул Кеннет. – Сваливаем.

– Вместе?..

– Ну, если тебе тут настолько понравилось – оставайся.

Я отрывисто замотала головой и ухватилась за его локоть обеими руками. Не знаю, насколько это действенно, но…

– Не попрощаемся с Лукашем? – Я зачарованно уставилась на шкатулку.

– Он мне только что сказал: «Как жаль, что ты уходишь», – крышка открылась шире, высвободив искристый свет, – а ты, если хочешь, сходи попрощайся.

– Нет-нет! – Предпочла никуда не отлучаться, пока у слова «сваливаем» еще множественное число. – Какой план?

– Переместимся туда, где можно замерить, откуда ты. Выясним примерные координаты, отправим тебя домой. Сразу предупреждаю: Земля далеко, порталы на большие расстояния нестабильны, безопасных портативных точек немного. Доставку к порогу первым классом и мягкое приземление не обещаю.

– И на том спасибо, – буркнула я. – Главное, чтобы без критических ошибок обошлось. Не очень хочется в процессе телепортации голову потерять или еще чего…

– Критическая ошибка – это перенос объекта обратно в исходную точку, – снисходительно пояснил Кеннет. Сделал круговой пасс рукой и нахмурился: – Там, куда мы идем, неспокойно сейчас. Ничего не трогай, ни с кем не разговаривай, от меня ни на шаг.

Я вцепилась в него крепче. Пусть сам попробует от меня отойти, ага. Он умиленно улыбнулся, но улыбка эта быстро утонула в хлынувшем свете. Все остальное тоже утонуло, не стало ни деревянного дома, ни ручья, ни травы, ни опоры под ногами. Невесомость, яркость, тепло. И рука, которую я по-прежнему сжимала выше локтя, даже сквозь ткань рубашки чувствуя, как под моими ладонями нагревается кожа. Сияние потускнело, проявились очертания стен, а потом и сами стены. Неприветливо голые, с грязными разводами и следами облупившейся краски. Потолок вздулся пузырями, и вряд ли так и было задумано дизайнерами. Где мы? Видимо, еще в Ладосе, раз в портале долго не качало. В нос ударил запах мокрой штукатурки или чего-то очень на нее похожего, с пола что-то бумажно зашуршало. Кажется, обрывки газет, гоняемые ветром. Не знаю, куда мы переместились, но мысли возникали не то о заброшенности, не то о хроническом ремонте. Забитое досками окно, сквозная арка входа, в которой зияла темнота, единственный стол у стены. Сваленные на нем в кучу ножницы, отвертки, щипцы и еще что-то в этом роде выглядели жутковато. Вот уж логово маньяка как оно есть, нарочно не придумаешь…

– Инструменты для магических замеров, – таинственным шепотом поведал Кеннет. Пальцы разжались сами собой, я попятилась. Он закатил глаза. – Ну ладно-ладно, для магической реставрации. Ты так на все ведешься, что удержаться просто невозможно.

Я сжала ладони в кулаки, не зная, на кого больше зла – на него за идиотские шуточки или на себя за непроходимую наивность. Не буду больше вестись, вот! Ни на что, никогда! Стоит тут теперь с ехидной ухмылкой и самодовольно сложенными на груди руками. Стоп.

– А куда шкатулка делась? – заволновалась я.

– Как куда? – явно удивил его вопрос. – В карман.

Какой еще карман, нет у него никаких карманов. Во всяком случае, утром точно не было. Или я что-то просмотрела? Мой взгляд тут же пополз вниз, прощупывая по сантиметру чуть помятую рубашку, небрежно застегнутый ремень, довольно плотно сидящие брюки. Ни намека на карманы. И вообще, та шкатулка ни в один карман не влезет! Хотя… Может, с другого ракурса попробовать?

– Не знаю, что ты высматриваешь, – развеселился он, – но речь о пространственном кармане.

Я озадаченно моргнула, со странным сожалением отказываясь от поисков другого ракурса, и подняла глаза, перед моим носом щелкнули пальцами. Воздух прочертило зигзагом, вспоров его и явив содержимое скрытого пространства. Ух ты. Классная штука. Удобная. Но бардак там знатный, однако! Из-под вороха исчерканных непонятно чем бумаг выглядывали золотистая шкатулка, того же цвета коробочка и изящный кинжал. Вот куда он делся…

– Супер! – Я потрогала воздух рядом с карманом и наткнулась на невидимую преграду. Только хозяина пускает, очевидно. – Это очень крутое заклинание?

– Не-е-ет, – протянул Кеннет тем тоном, после которого обычно закатывают глаза, – базовое пространственное. На студентов из немагических миров его накладывают по прибытии вместе с ментальной защитой и обучению языкам.

Не опоздавшим. И легально приглашенным. Самозванцам карманов не полагалось, горелый кексик – и тот по ошибке достался. После второго щелчка пальцев карман захлопнулся и исчез, словно его и не было. Потрясающе все-таки! Ничего не теряется, посторонним на глаза не попадается, и с собой таскать не надо. Э-эх.

– Много туда помещается? – атаковало любопытство.

– Ты не поместишься, – подмигнул Кеннет.

– А если по частям? – не удержалась я и выразительно покосилась на стол.

– Хм-м-м. – Он приценился, переведя взгляд с меня на стол и обратно. – Надо попробовать.

Остервенелый порыв ветра разметал клочки газет по полу, Кеннет нахмурился.

– Что эт… – пискнула я, но закончить не смогла.

Он резко притянул меня к себе, рот зажала горячая ладонь. За аркой что-то странно чпокнуло, донеслись тихие, осторожные шаги. Мамочки!

– Тс-с-с. – Висок обожгло жарким дыханием.

Я кивнула, ладонь тут же исчезла. За дверным проемом вновь повисла мертвая тишина, будто там никого не было. По виду Кеннета читалось отчетливо: это не так. Кто там?.. Что происходит?! Я застыла, стараясь не шуметь и по возможности не дышать даже. Он медленно подошел к окну, дотронулся до досок. Те стремительно почернели, словно за мгновения сгнив, и осыпались на пол трухой. Ничего себе… Впрочем, оккультный факультет предполагает темную магию, а от нее не цветочки должны распускаться… За окном виднелся кусок двора. Глухой облезлый забор, нагромождения ящиков, гора булыжников. За забором – сплошная… э-э-э… промзона? Мрачно-серые здания, дым из труб во все небо. Кеннет выбрался на пожарную лестницу и, бегло оглядевшись, жестом поманил меня за собой. Страшно-то как! Шаг, другой, третий, поданная ладонь. Ухватилась за нее, рывком подняли на шаткий пролет. Ветер нещадно растрепал волосы, еще и юбку попытался задрать. Но это была ерунда, совершенная ерунда, меньшее, из-за чего стоило беспокоиться! Высота сумасшедшая, десяток пролетов вниз, а лестница ржавая и держится то ли на соплях, то ли… Нет, все же на соплях, потому что магическое притяжение ныне не работает. Меня затрясло от ужаса, вокруг талии мгновенно обвилась сильная рука, не дав скатиться кубарем по ступеням. Кеннет напоследок обернулся к окну и потащил меня к спуску. От кого или чего бы ни удирал, ему явно было бы легче сделать это одному, чем в моей бесполезной компании.

Он сосредоточенно смотрел то вниз, то по сторонам, ни капли не паникуя. В отличие от меня! Лестница беззвучно дрожала, платформы ходили ходуном. От медленно сокращающейся высоты кружилась голова, очень хотелось зажмуриться. Очень-очень… Нет! Не хватало еще оступиться и бесславно свернуть шею. И вообще, я храбрая! Где-то глубоко внутри… Когда одна нехорошая особа грозилась мне на уроке физкультуры волосы повыдирать, я совсем не испугалась и вполне себе быстро через окно по козырьку сбежала. Всего-то делов – повторить. Мелькали ступени под ногами, еще три пролета, сердце билось уже в горле. Воздух будто уплотнялся, странно электризуясь. Это точно нормально?.. Боже! Так, молчать, не паниковать, не думать ни о чем, кроме того, как переставлять ноги! Очередной пролет кончился провалом панорамного окна, в котором внезапно нарисовался патлатый тип. Ой! Кеннет остановился, и я тоже. Его рука напряглась, а потом и вовсе исчезла с моей талии…

– Мы знали, что дождемся, – довольно оскалился патлатый и шагнул на платформу.

Судя по мрачной морде и настороженной позе – ждал он вовсе не для того, чтобы вежливо поздороваться.

– В единственном месте близ столицы, пригодном для телепортации? – ухмыльнулся Кеннет. – Ребята, да вы гении. Догадались!

Я замерла, изо всех сил впиваясь в перила пальцами. То есть он догадывался, что тут засада может быть?.. Из окна шагнули еще двое, на голову выше патлатого, что совсем не внушало оптимистичных мыслей. Одеты все трое были обычно, если, конечно, считать обычным трех мужиков, нацепивших одинаковые старомодные плащи. Точно не маглиция, не военные и никакие не представители закона. Что им-то надо? Черт, ничего не понимаю! Я попятилась, патлатый взмахнул рукой, в нос ударил запах гари. Словно десятком спичек над ухом чиркнули, опалило жаром. Наверху заплясали красно-желтые всполохи, обратный путь перекрыло стеной огня. У них есть магия?! Как так?..

– Нет, польстил я вам, пожалуй, – лениво рассудил Кеннет, – насчет «догадались». Очередное видение было?

Самое время, блин, болтать! Утренний блинчик яростно просился обратно, под ногами клубилось что-то темное, вязкое. Наше добро? О, он просто время тянет?! Хоть бы шелохнулся! Типы осторожно поднимались по лестнице, между нами и ними оставалась лишь половина пролета, и количество ступеней сокращалось. Как в замедленной съемке или страшном сне, когда время тянется бесконечно, ты бежишь-бежишь-бежишь, а кругом будто вода. Только сейчас и бежать-то некуда… В голове пронеслось отчетливо: мне конец, в любом случае конец. Их трое, и у них магия, а Кеннет один. Ужасно захотелось крикнуть: бросай меня и спасайся! Звучит благородно, и не так обидно будет, вроде как сама же попросила… Но язык проглотился, а мир куда-то поехал вместе с перилами. Нет… Чертова лестница поехала! Отдельно от дома. Мама, мамочка, мамуля!.. Передо мной брызнули искры, что-то треснуло, сверху посыпались ошметки потревоженного огня. Типы благоразумно пригнулись. Между нами разрослась пропасть разорванного пополам пролета. Перила выскользнули из моих пальцев, все накренилось, с косой линии ступеней взметнулась чернота, скатываясь в воздухе здоровенным плотным шаром. Я попыталась дотянуться до Кеннета, которого обрушение лестницы отчего-то ничуть не смущало, но он увернулся. Толчок в спину, встреча с шаром, совершенно бессмысленная фраза: «Так и задумано». Что-о-о задумано? Жадное «чавк» оглушило, сомкнулась темнота. Ничего не стало, кроме клубящегося мрака, свиста в ушах и тошнотворного чувства падения. Словно с верхотуры вниз уронило. Словно… Господи боже, вправду уронило!

Кажется, я завизжала, не уверена. Ни в чем не уверена, совсем! Вся жизнь перед глазами пронеслась, сквозь тьму проявились очертания увеличивающихся и отдаляющихся одновременно зданий. Полет закончился внезапно. Меня мягко подбросило, тьма сгустилась и надрывно лопнула, испарившись. Поняла, что сижу на жухлой траве, под забором, у груды ящиков, и даже пятая точка, на которой я в панике ерзаю, не болит и не ноет. Удачное приземление… Высотное прямоугольное здание окутывал летающий пепел, догорали раскиданные всюду обломки лестницы. Вот точно на соплях держалась! Где Кеннет?.. Я протерла глаза, силясь высмотреть в бесконечных провалах окон его или тех гадов. Сзади что-то зашевелилось, но прежде, чем успела обернуться, над ухом бодро скомандовали:

– Подъем.

Вскочила тут же. Ура, он! Живой! Кеннет расправлял изрядно мятую рубашку и в целом выглядел так, будто вместе с той лестницей упал, но благополучно.

– Это было круче, чем в Диснейленде, – выдохнула я, с облегчением чувствуя, как отпускает страх. – А почему ты сам так не приземлился?..

– Дорого. Уходим, пока нас не догнали.

Дорого? Ах, да! Магии же ограниченный запас, тратить нужно разумно. Выходит, на меня не жалко было? Ух ты… Я растерянно улыбнулась и решила ему все простить: и похищение, и подколки, и вообще все. Сразу, оптом и авансом!

– Шевели булками, – бросил Кеннет и, вскарабкавшись по груде ящиков, перемахнул через забор.

Чем-чем?! Полезла за ним, оступаясь и цепляясь всем, чем можно, о занозистые доски. Нет, насчет аванса я погорячилась…