Глава 36
Новая реальность

Я смотрю в монитор оперативно возвращенного ноутбука на переплетающиеся цветные нити скринсейвера и думаю, какие задачи поставить Предоксу. Мне приходит в голову что дар науки заключается в новых способах обработки старых данных, которые появляются при открытии новых законов. Математические открытия Ньютона позволили рассчитывать орбитальные циклы планет и предсказать открытие новых планет. А эйнштейновская относительность, которая учла нюансы гравитационного воздействия, помогла объяснить, почему ньютоновская математика, тем не менее, не смогла точно описать орбиту Меркурия, расположенную слишком близко к Солнцу.

А затем астрономы, изучавшие облако Оорта – скопление ледяных объектов на границе Солнечной системы, – обнаружили интересную особенность: плотность объектов с одного края облака была выше, как будто что-то притягивало их туда. На основании этого ученые предположили, что существует еще одна планета в нашей Солнечной системе, она стала бы десятой, если бы Плутон – девятую планету – не лишили этого статуса. Эту новую Девятую планету никто пока не видел, но растет массив данных, подтверждающих ее существование. Астрономы, которые провели эти наблюдения и приняли эту новую реальность – с еще одной планетой, – сделали тогда еще одно открытие. Известно, что ось вращения Солнца имеет небольшой, но заметный наклон к плоскости Солнечной системы. До сих пор этому не было общепринятого объяснения, кроме того, что, ну, вот так она устроена, наша Солнечная система, как дом, стоящий на небольшом уклоне. Однако если предположить, что существует массивный объект, расположенный очень далеко от Солнца, то его влияние на всю систему будет незначительным, но не бесследным. Как невероятно длинный рычаг, он будет немного отклонять плоскости всех планет, а нам будет казаться, что это солнечная ось имеет наклон. По крайней мере, такова нынешняя теория.

Когда я принял новую реальность, в которой Тоймен выбирал жертв не только по социальному статусу, но и по некоторым внешним признакам, это позволило иначе взглянуть на все дело. Если выбор по внешности играет роль, что еще может быть важным? Какие еще факторы на него влияют? При расследовании каждого убийства мы всегда выделяем пять переменных: жертву, орудие убийства, место преступления, время убийства и личность убийцы. Если предположить, что эти переменные не случайны, то мы можем решить уравнение. Определив одну или несколько переменных, мы обычно и находим последнюю – кто убийца.

Тоймен выбирал жертвы совсем не случайно, как я думал изначально. Орудие убийства – нож – также могло предоставить какую-то дополнительную информацию, но данных криминалистической экспертизы у меня не было. Место – адрес в Уимблдоне – у части убийств совпадало, хотя стопроцентно уверенным в этом быть нельзя. Латрой наверняка погиб где-то в другом месте, ведь из Уимблдона Тоймен съехал много лет назад. И хотя личность убийцы так и остается величиной неизвестной, у нас есть примерное время нападений на Артиса, Латроя и Кристофера Бострома.

В связи с этим возникает вопрос: было ли время убийств случайным, выбиралось ли по стечению внешних факторов или имело какой-то особенный смысл для Тоймена. Внешним фактором могло бы являться рабочее расписание, убийца мог встречать детей по дороге в офис. Осознанный выбор даты означал наличие какой-то причины для убийства в конкретный день.

Кристофер пропал 22 марта 2009 года, Латрой – в районе 15 февраля нынешнего года, Артис, если верить полицейскому рапорту, чуть не погиб 19 июня того же года, когда был похищен сын Вильяма. На первый взгляд никакие религиозные праздники на эти даты не выпадали. Если причины выбора обусловлены чем-то личным для Тоймена, определить их будет практически невозможно. Я проверяю, не выпадают ли убийства на полнолуние, чтобы понять, не оборотень ли Тоймен. Ответ отрицательный. Тогда я запрашиваю, есть ли вообще какая-либо числовая зависимость в этих датах и тут же получаю результат от Предокса – 354 часа. Если разделить это число на 24, получится 29.5 суток – длина лунного цикла.

Хорошо, первая мысль насчет полной луны оказалась в верном направлении, я просто не угадал с фазой. Я перепроверяю даты и чувствую, как мозг вознаграждает себя характерным выбросом удовольствия от успешного решения загадки: жертвы были убиты (или почти убиты в случае Артиса) безлунной ночью. И хотя какого-то практического значения эта информация пока не имеет – что темнота могла значить для Тоймена, кроме возможности спокойно разгуливать нагишом по двору, а потом закапывать труп, не боясь быть увиденным соседями, – в целом это движение в верном направлении.

Чисто статистически из каждой тысячи пропавших в Калифорнии детей примерно тридцать пять исчезли в новолуние. Это позволяет сузить поиск и проверять на особые приметы только этих детей. К сожалению, Тоймен сознательно выбирал жертв, о пропаже которых могли и не сообщать, так что мой набор данных весьма ограничен. Я обновляю параметры поиска, и Предокс выдает новый ответ, который заставляет меня похолодеть от ужаса. Восемнадцать дней назад, ровно один лунный цикл после исчезновения Латроя, десять дней до того, как я начал свою охоту. Винсент Ламонт, тринадцати лет, пропал в городке Снеллвилле, Джорджия, что в пятнадцати милях от Атланты. Он был альбиносом.

Я запускаю поиск еще раз, расширив временной диапазон на последние десять лет. Программа выдает еще как минимум дюжину исчезновений, отвечающих всем параметрам. У Тоймена должно быть еще одно логово в Лос-Анджелесе, а может, и не одно. Вопрос в том, нужно ли пытаться разыскать этих пропавших детей или отправляться в Джорджию в попытке найти самого Тоймена. Первый путь проще и может дать больше информации, второй – один раз я пробовал по нему пойти и еле остался в живых.

Толком не успев понять, что делаю, я бронирую билет в Атланту. Пока детектив Чен пытается разобраться с мешаниной противоречивых данных, я пойду своим путем. И на самом деле неважно, кто из нас прав, лишь бы поймать маньяка до нового убийства.