29

Тайное пристанище находилось в конце тупика в сельской местности. Они находились не так уж далеко от центра, и Агилар изумился тому, насколько быстро они покинули городской ландшафт, сменившийся густым лесом и уймой зеленой листвы. Дом обступали высокие деревья, увешанные гирляндами мха. Другой ближайший дом был далековато, да вдобавок перед ним стояла табличка с объявлением о продаже. Вид у него был заброшенный.

Как и у самого логова. Впрочем, приблизившись к ней, Агилар увидел, что дверь прочная и снабжена множеством замков. Поглядев с улицы, прохожий счел бы дом необитаемым, но любой попытавшийся в него вломиться столкнулся бы с куда бо́льшими трудностями, чем предполагал.

Наружные стены были оштукатурены, как у большинства домов в Колумбии. И выкрашены в желтый цвет, но местами выгорели почти до белизны, а снизу потемнели от мха и плесени. Крыша была плоская, и три ветви простирались над ней, будто дружеские руки, предлагающие тень.

Сидевший за рулем Хайро поставил машину на растрескавшейся, заросшей травой подъездной дороге, и они направились к крыльцу. Не успели даже подойти, как дверь распахнулась, и на пороге показался Курок с «АК-47». Очевидно, Лион действительно сумел обеспечить более тяжелое вооружение, как и намекал.

– Все нормально? – осведомился Курок.

– Мы его обшмонали, – заверил Отрава.

Проходя мимо Курка, Агилар кивнул ему. Больше никто не проронил ни слова, пока не вошли в гостиную. Плесень просочилась и сюда, расписав стены черными точками и полосами. Дух стоял затхлый, нездоровый. Но скудная обстановка выглядела достаточно опрятно. Сидевший в одном из кресел Эскобар был свеж как огурчик, хотя наверняка провел изнурительную ночь с двумя юными девицами.

Он не встал навстречу Колдуэллу, за которым по пятам шли Отрава, Агилар и Хайро. Агилар счел это достаточно красноречивым заявлением самим по себе.

– Кайл, – произнес он без всякого выражения и в голосе, и на лице.

– Пабло! – куда дружелюбнее откликнулся Кайл и двинулся вперед с протянутой ладонью. Эскобар даже не шелохнул руками, сложенными на животе. Уловив намек, Колдуэлл убрал руку.

– Вот так, да? – вымолвил Колдуэлл.

– Садись, Кайл.

Кайл сел в другое кресло. Четверо sicarios остались стоять. Агилар недоумевал, куда задевался Ла Кика, но спрашивать не стал.

– Я сказал тебе, что произошло, когда звонил, – выговорил Колдуэлл.

– Сказал.

– И сказал этим парням сегодня. Разве нет, Отрава?

– Сказал, – подтвердил Отрава.

– Слушай, я знаю, что это отстой, – продолжал Колдуэлл. – Поверь, для меня это такой же отстой. Восемь миллионов долларов мне не по карману, но я знаю, что задолжал тебе как раз столько.

– Скорее уж восемь с половиной, – уточнил Эскобар, – но не будем мелочиться.

– Я просто округлил. Суть в том, что ты можешь поглотить такие убытки, а я нет.

– Тем не менее продукт потерял именно ты.

– Потерял и честно это признаю. Может, мне удастся, потратив несколько сотен тысяч, выудить его с какого-то склада улик.

– Но ты еще этого не сделал, – припечатал Эскобар.

– Я не знал, что ты этого от меня хочешь.

– Я не люблю терять продукт, – изрек Эскобар. – Более того, я не люблю, когда мне лгут. И ненавижу, когда у меня крадут.

– Пабло, если бы я его украл, я бы его продал. Тогда у меня были бы деньги, и я смог бы с тобой расплатиться. Дурак бы я был, если б не расплатился.

– Если ты только еще не потратил их. Или не проиграл. Или не пообещал их кому-то, кого боишься больше меня.

Колдуэлл простер руки открытыми ладонями к Эскобару.

– Пабло, нет никого. Никого я не уважаю больше тебя. Дело не в страхе, дело в уважении и давнем плодотворном сотрудничестве.

– Мне вот кое-что любопытно, – проронил Эскобар. Колдуэлл опустил ладони, явно обрадованный сменой темы.

– Что?

– Почему полиция Майами не растрезвонила об изъятии такого масштаба? Я видал фотки в газетах, когда они заграбастают три-четыре кило. А такое попало бы в международные новости.

– Я ломал голову над тем же самым, – признался Колдуэлл. – И никак в толк не возьму. После того как ты спросил меня по телефону, я потолковал с репортером «Геральд», освещающим подобные дела.

– Мистером Арнольдом? – уточнил Эскобар.

– Верно. Гарри Арнольдом.

– И что же поведал мистер Арнольд?

– Сказал, что новость разлетится на днях. Типа не сегодня-завтра. К концу недели уж наверняка.

– Это тебе сказал Гарри Арнольд?

– Совершенно верно.

Эскобар не раскрывал рта добрую минуту.

– Забавно, – в конце концов проронил он.

– Что забавно?

И тут наконец Эскобар вскочил из кресла, аж половицы заскрипели.

– Пошли со мной.

– Ага, – отозвался Колдуэлл. Испарина проступила у него на лбу крупными бусинами, а под мышками его шелковой футболки расплылись темные круги. – Нет базара.

Эскобар первым пошел из гостиной по коридору к задней части дома.

В конце коридора была закрытая дверь. Когда они приблизились, дверь распахнулась, и в проеме показался Ла Кика. В руках у него был свой «АК-47». Интерьер комнаты был залит солнечным светом.

– Привет, – сказал Ла Кика.

– Привет, Ла Кика, – откликнулся Колдуэлл.

Остановившись, Эскобар встал обок двери и жестом пригласил Колдуэлла войти.

– После тебя.

– Ты всерьез? – спросил Колдуэлл.

– Конечно.

Ла Кика отступил с дороги, и Колдуэлл вошел в комнату.

Замешкавшись на пороге, он издал какой-то горловой звук. Агилар подумал, что его сейчас стошнит.

– Входи, – пригласил Эскобар. – Скажи привет мистеру Арнольду.

Тычок ствола автомата Ла Кики подогнал Колдуэлла в комнату. Остальные сгрудились у него за спиной.

Сбоку на единственном предмете мебели в комнате – кровати – лежал человек – вернее, то, что от него осталось. Голова его была обмотана техническим скотчем, утратившим цвет из-за крови, сочившейся по краям и вытекавшей из отверстий, оставленных для дыхания. Где скотча не было – надо лбом до макушки и вокруг ушей – его кожа вздулась и потеряла свой цвет, так что голова больше смахивала на странно распухшую дыню.

Запястья пленника были смотаны тем же скотчем у него за спиной, а судя по виду его рук, они были вывихнуты в плечах. Он был обнажен, и почти каждый сантиметр его торса был окровавлен и покрыт синяками. Гениталии искромсаны. Ноги тоже покрыты синяками.

Человек не шевелился, и Агилар понял, что он мертв.

Колдуэлл дышал тяжело, чуть ли не пыхтел. Дрожал так, что Агилар чуть ли не чувствовал, как трясется пол.

– Это и есть Гарри Арнольд, о котором ты говорил, да? – спросил Эскобар. – Из «Майами Геральд»?

Колдуэлл не ответил.

Ла Кика крепко ткнул стволом своего «АК» Колдуэллу в почки.

– Дон Пабло задал тебе вопрос, puta.

– Я не вижу его л-л-лица, – наконец выдавил Колдуэлл. – Н-но это может быть он.

– Это он. Он сказал мне, что не слыхал ни о каком таком изъятии, – объявил Эскобар. – Спрашивал я его и о тебе конкретно. Он сказал, что слыхал о тебе, но ни разу с тобой не разговаривал.

Он помолчал, будто дожидаясь реакции. Колдуэлл стоял, трепеща, но не произнося ни слова.

– Под конец, – добавил Эскобар, – я ему поверил. У него уже не было повода лгать. Ты же, с другой стороны… Кайл, по-моему, ты мне лжешь. А я ненавижу, когда мне лгут.

– П-пабло, н-н-нет! – пролепетал Колдуэлл. – Я обожаю тебя, мужик. Я бы никогда не солгал тебе. Мы делали такие деньжищи друг для друга. Ты не можешь… ты не можешь позволить этому…

Его голос стих, словно ему больше нечего было сказать или он вдруг понял, что никакие слова уже не помогут.

Больше не в силах сдерживать любопытства, Агилар подался к стоящему рядом Меткачу и чуть слышно спросил:

– А для чего скотч на голове?

– Чтобы не развалилась, – прошептал Меткач. – Чтобы дольше можно было бить, прежде чем это его прикончит. Уже когда обматываешь, это пугает их до усрачки, а потом можно сильнее бить. Плюс они не могут кричать.

– Позволь задать тебе вопрос, Кайл, – произнес Эскобар. – Ты в состоянии уплатить мне восемь с половиной миллионов долларов сегодня?

– Могу добыть, – поспешно заявил Колдуэлл. – Н-не сегодня, но… три, четыре дня от силы. Нет п-п-проблем.

– Не сегодня, – повторил Эскобар. – Ты воруешь у меня, ты лжешь мне, а потом еще хочешь, чтобы я ждал, когда ты смотаешься из города? Ты правда думаешь, что я такой дурак?

– Нет! Это не… Это не то, что я…

Эскобар отверг его аргумент взмахом ладони.

– Дело уже не в деньгах, Кайл. Если бы я позволил тебе украсть у меня и остаться в живых, какое послание это донесло бы до остальных?

Он оглядел sicarios, сгрудившихся в дверном проеме, и встретился взглядом с Агиларом.

– Ягуар, Коготь с тобой?