Фрагменты этого расследования будут восстановлены после ареста Каллена.

Некоторые отчеты об инцидентах очень точно описывали почерк преступлений. К примеру, на Чарли писали докладные в связи с тем, что он несколько раз проверял уровень инсулина у пациента через нелогичные и неуместные промежутки времени, а также в связи с тем, что он оставлял после своей смены пациента с капельницей без ярлыка, которую ему не выписывали, вместо назначенного ему раствора хлорида калия.

После этого, когда супервайзер позвонил ему домой, Каллен казался безразличным и заявил, что, раз она там висела, значит это, вероятно, и был назначенный хлорид калия. Но это был не он, а что именно было в пакете для внутривенного вливания и была ли это одна из тех капельниц, в которую Каллен, как он позднее признается, ввел инсулин, мы никогда не узнаем. Судя по дисциплинарному протоколу из судебных документов, это был не единичный случай; отчет супервайзера от 14 марта 1991 года сообщал, что «Чарльз известен тем, что никак не реагирует на собственные ошибки».

Каллен заключил договор с медицинским центром услуг в середине своего пребывания в «Святом Варнаве», чтобы иметь больше возможностей относительно количества смен и количества отделений, где он мог бы работать. По этой причине в личном деле Каллена была информация только про последние два года из пяти; технически, он стал сотрудником другой организации.

На самом деле под «двойной медицинской ошибкой» понималось нечто более серьезное. Речь шла о ситуации, в которой Каллен: (1) удерживал препараты, которые были назначены пациенту; (2) вместо них повесил пакет без ярлыка, который он почему-то (3) отсоединил, чтобы его поставил следующий медработник. Это на самом деле тройная ошибка, и она не может быть представлена как простая неаккуратность. Реакция супервайзера это отражает.

Предполагалось, что пакет для внутривенного вливания содержал соляной раствор, но точно это неизвестно, а метод Каллена в то время заключался в том, что он вводил в такие пакеты инсулин, чтобы ухудшить состояние пациентов; часто он заметал следы, удостоверившись, что другие медработники ставят капельницу, в которую он ввел инсулин, когда его не было на месте.

Судя по расследованию департамента здравоохранения и материалам полицейского расследования, юристы Сомерсета подготовили график для «потенциального судебного процесса», по которому «сотрудник “Дринкер, Биддл и Риз” Пол Ниттоли (ПДН) был нанят для участия в расследовании аномальных лабораторных анализов с помощью частного детектива Рокко Э. Фушетто (РЭФ)».

Этот разговор восстановлен из заметок и воспоминаний детективов Брона и Болдуина и дополнен из полицейских отчетов. Единственная вольность, которую я позволил себе с высказываниями, зафиксированными в материалах расследования, – это использовать кавычки, чтобы сделать эту сцену ярче.

Бручак, Иган и их командир, капрал Джеральд Уолш, участвовали в брифинге, но Иган стал для Болдуина главным контактом.

История этого дела могла бы претендовать на отдельную книгу. Несколько фактов оттуда уже были упомянуты; рискну повториться, чтобы обеспечить прозрачность расследования, и упомяну их еще раз, в более обширном контексте и с бóльшим количеством подробностей. Нижеследующая информация взята из гражданских процессов пяти семей бывших пациентов «Святого Луки» против больницы. Больница возразила, что эти дела должны быть закрыты, потому что они превысили двухлетний срок исковой давности; судья округа Лихай Эдвард Д. Рейбман постановил, что они все еще релевантны. В конце концов больница св. Луки договорилась с семьями за пределами зала суда. И хотя детали договоренностей держатся в тайне, некоторые подробности можно почерпнуть из судебных материалов. (Прецедент: Верховный суд Пенсильвании, Крапф против больницы святого Луки, судья округа Лихай Эдвард Д. Рейбман, номера 2958 EDA 2009, 2959 EDA 2009, 2960 EDA 2009, 2961 EDA 2009, 2962 EDA 2009. Перед: Гантман, Шоган, Манди, Дж. Дж.) Большей частью проблемы, стоящей перед судьей, было выяснить, есть ли у больницы св. Луки причины полагать, что Каллен был вовлечен в смерти пациентов.

Юрист Пол Лафлин вспоминал, что он предлагал просмотреть карты пациентов, чтобы убедиться, был ли бромид векурония дан пациентам неправильно, что привело к нанесению пациентам вреда (Pl. Ex. VVV 40–44); однако на вопрос о том, что именно Лафлин выяснил в ходе расследования и к каким выводам пришел, четкого ответа нет. В свете этого показания различных свидетелей всерьез разнятся. Лафлин указал, что подозрение о том, что Каллен наносил пациентам вред, так и не было ему высказано. (См. там же, с. 127–135). Однако заметки по итогам интервью вместе с показаниями сестры Патриши Меделлин позволяют прийти к другому выводу.

В частности, сестра Меделлин утверждала, что познакомилась с Лафлином в ту ночь, когда он предъявил Каллену обвинения, и он сказал ей позвонить, если «у нее появятся новые соображения» (Pl.Ex. III, с. 72). После того как она узнала, что открытые пузырьки бромида векурония были найдены в мусорке, а другие медработники стали думать, что пациентам мог быть нанесен вред, она позвонила Лафлину 7 июня 2002 года или около того (Pl.Ex., с. 76–78). Она сообщила Лафлину, что самовольная выдача бромида векурония была связана с необъяснимым замедлением в сердцебиении пациентов, которое приводило к остановкам сердца. (Там же, с. 79.) Она также сообщила Лафлину, что никому в отделении интенсивной терапии на тот момент не выписывали векуроний. (Там же.)

В ответ Лафлин сказал Меделлин, что «расследование окончено» и он «убежден, что Каллен не наносил никакого вреда пациентам». (Там же, с. 80.) Меделлин спросила у Лафлина, как он может быть в этом уверен, учитывая его признание, что он не сравнивал препараты, высланные фармацевтическим отделом, с теми, которые использовали в отношении пациентов, а также не связывал число остановок сердца со сменами Каллена. (Там же, с. 81–82.) Лафлин – предположительно – ответил, что, основываясь на своем восьмилетнем опыте работы прокурором в Филадельфии, он был «уверен», что Каллен «никому не вредил». (Там же.) Затем он еще раз сообщил Меделлин, что расследование «окончено и не подлежит дальнейшему пересмотру». (Там же, с. 82.)

Сестра Меделлин также говорила в своих показаниях, что озвучивала свою обеспокоенность супервайзерам, но ее подозрения были встречены такой же неодобрительной реакцией. (Там же, с. 96.) В частности, она утверждала, что после того, как Лафлин отказался реагировать на ее обеспокоенность, она говорила с Тельмой Мойер, медицинским координатором в «Святом Луке», и Эллен Амедео, менеджером кардиологического отделения больницы. Обе отказались принять меры и уведомили ее, что расследование окончено. (Там же.) Меделлин также заявила, что после разговора с Лафлином она составила список пациентов, умерших в отделении кардиологии, сравнила его со сменами Каллена и выяснила, что абсолютное большинство смертей произошло в его смены. (Там же, с. 91–93.) Однако из-за недоверия и «почти злости», выраженных медицинским координатором Мойер и менеджером отделения Амедео в отношении ее предыдущих просьб, она побоялась предоставлять им этот список из страха перед последствиями. (Там же, с. 97.) После возвращения из отпуска в июле 2002 года главный юрист больницы, Сеймур Трауб, дал распоряжение Лафлину подготовить отчет и постановил сотрудникам «Святого Луки» провести повторный пересмотр карт пациентов. (См. Pl. Ex. BBBB, с. 30.) Риск-менеджеру Рэйдер и менеджеру-супервайзеру по делам медработников Коллер поставили задачу заново просмотреть карты всех пациентов, умерших за выходные, в крови которых были найдены неподходящие препараты. (См. Pl. Ex. UUU, с. 21.) Однако супервайзер Коллер заявила в своих показаниях, что никогда раньше не просматривала карты пациентов и на самом деле не знала, зачем риск-менеджер Рэйдер попросила ее это сделать. (Pl. Ex. AAAA, с. 46–50.) Со своей стороны Рэйдер заявила, что Лафлин тогда уведомил ее, что не мог найти «ни крупицы доказательств, что здесь была замешана преступная деятельность». (Pl. Ex. UUU, c. 114.) Риск-менеджер Рэйдер и супервайзер Коллер также не обнаружили никакой подозрительной выдачи векурония или необъяснимых смертей. (Pl. Ex. UUU, с. 138.) Так же и дополнительные меры, принятые главным юристом Траубом, не смогли помочь обнаружить доказательства, что Каллен замешан в смертях пациентов; после этого главный исполнительный директор больницы подытожил расследование, направив Каллена в комиссиию штата по делам медработников, что казалось уместным. (Pl. Ex. III.)

После того как окружной прокурор уведомил их, что дело передали правоохранительным органам, больница предприняла дополнительное расследование, включая пересмотр карт пациентов сторонним экспертом; это, однако, тоже не помогло доказать, что Каллен наносил пациентам вред. (См. Pl. Ex. NNN, с. 51–55, 125–127). Каллен в конце концов признался в убийстве, среди прочего, пяти пациентов «Святого Луки», о которых идет речь в этом деле. (См. Pl. Ex. B; Ex. C.) В общем, было установлено, что Каллен убил семь пациентов в больнице святого Луки.

Из материалов полицейского расследования и памятки прокурора округа Лихай Джеймса Б. Мартина от 9 сентября 2002 года.

При этом также присутствовали коронеры Закари Лайсек и Скотт Грим, а также капитан полиции округа Истон Джон Маззео, знакомый Меделлин, которому она впервые рассказала о своих подозрениях в отношении Каллена.

Хотя администрация больницы св. Луки сначала утверждала, что Каллен не причинял пациентам вред, а расследование окончено, спустя несколько недель у них поубавилось уверенности. 6 сентября, через два месяца после увольнения Каллена из «Святого Луки», президент больницы и главный исполнительный директор Ричард А. Андерсон наконец написал комиссии штата по делам медработников и уведомил их об инциденте с контейнером для острых предметов и обнаружении нескольких пустых пузырьков опасного препарата, а также о неиспользованных препаратах и о том, что после этой находки Каллен был уволен. В письме от Андерсона говорится: «На основании внутреннего расследования, проведенного руководством “Святого Луки”, можно утверждать, что препараты были неправильно выданы Чарльзу Каллену. Больница не знает, использовал ли мистер Каллен эти препараты и как или почему выбросил неиспользованные пузырьки с лекарствами. “Святой Лука” пересмотрел медицинские записи людей, умерших в отделении кардиологии за те выходные, когда были найдены препараты. Из записей нельзя сделать вывод, что смерти были неестественными. Однако возможность неправильного использования лекарств, найденных в контейнере для острых предметов, не может быть окончательно отвергнута».

«Святой Лука» был единственной больницей, которая доложила о действиях Каллена в комиссию штата по делам медработников. С тех пор больница заявляла, что ее решение так поступить не было связано с тем, что сестра Меделлин уведомила офис окружного прокурора о том же за четыре дня до этого и что руководство «Святого Луки» об этом не знало.

Всего допросили восемнадцать сотрудников больницы св. Луки.

Судя по полицейским отчетам, Тестер рано заметила цепочку смертей и даже подсчитала статистический рост смертности в кардиологическом отделении.

Тестер сообщила полиции штата Пенсильвания, что уведомила о своих наблюдениях «людей в отделении кардиологии», а также своих супервайзеров, но никто не понимал, что происходит.

Из документов, предоставленных полиции «Святым Лукой». Больница сама провела большое расследование, чтобы удостовериться в том, что Каллен никому не причинял вреда в стационаре, а количество смертей не выходило за пределы статистической нормы.

Из свидетельских показаний, взятых из материалов расследования. Другие медработники, включая Джуди Глесснер и Дарлу Бирс, также заявили, что подозревали Каллена в причинении вреда пациентам. (См. Pl. Ex. RR, с. 72–77; Ex. PPP, с. 72–73; также см. Ex. U, с. 2 [полицейский отчет, описывающий показания, данные Джерри Кимблом о его подозрениях в том, что Каллен давал пациентам неназначенные препараты]). Директор фармацевтического отдела Сьюзан Рид заявила, что помнит, как сказала Лафлину, что обнаружение пустых пузырьков от препаратов вызвало обеспокоенность относительно потенциального причинения вреда пациентам. (См. Pl. Ex. VV, с. 128–130.) Записи, которые Лафлин делал во время своей беседы с сестрой Меделлин, содержат несколько зашифрованных описаний, которые можно понять как отсылки к тому, что Каллен причинял пациентам вред, например: «связь смертей с Чарли» и «ост. серд. быстр.». (См. Pl. Ex. CCCC.) Показания вице-президента больницы по риск-менеджменту Гэри Гвидетти гласят, что Лафлин не извещал его о причинении пациентам вреда и никак не выражал подобную обеспокоенность другим членам высшего руководства (см. Pl. Ex. FFFF, с. 36–39).

Цитата Сьюзан Бартос, медсестры из «Святого Луки», вышедшей на пенсию из газеты Morning Call, 15 февраля 2004 года. («Предупреждения медсестры не смогли остановить цепочку смертей». Энн Влазелек и Мэтт Эссад; http://www.mcall.com/news/all-5nursesfeb15,0,4417146.story)

18 мая 2003 года.

Работая с полицией штата Пенсильвания, окружной прокурор нанял судебного патолога, доктора Исидора Михалакиса, который просмотрел семнадцать карт пациентов, отобранных «Святым Лукой» (Pl. Ex. MMMM, с. 18–35). Однако доктору Михалакису не предоставили список препаратов и контактов медработников или их высказываний о подозрениях насчет Каллена. (Там же.) Доктор Михалакис не смог прийти к выводу, что Каллен причинил кому-либо вред. (Там же, с. 50–55.)

Каллен убил Паскале Наполитано 13 июля – хотя тогда он не знал имени пациента.

Судя по отчету, предоставленному исполнительными директорами Сомерсета совету директоров 17 июля 2003 года, проверки больницы департаментом здравоохранения прошли 11 и 14 июля. Эдвард Харбет, зарегистрированный медбрат, специалист по жалобам отдела аналитики в сфере здравоохранения, посетил Сомерсет и подробно изучил истории болезней всех четырех пациентов, о которых было доложено, а также итог внутреннего расследования Сомерсета на тот момент, действия центра и документы о приеме на работу его сотрудников. Кроме того, Харбет встретился с руководством. Он не смог найти ничего, что объясняло бы лабораторные анализы, но его устроил тот объем внимания, который уделялся этим инцидентам больницей, и он не рекомендовал составлять дополнительные отчеты для внешних структур. Он пообещал, что копии карт и его отчет буду изучены сотрудниками его департамента. 14 июля два лабораторных эксперта департамента проверили лаборатории Сомерсета, изучив процедуры и оснащение, использованные для получения аномальных результатов, о которых шла речь. Никаких недостатков выявлено не было. Отчет исполнительных директоров гласил, что специалисты были «удовлетворены необходимыми шагами, которые предпринимались для выявления причины необъяснимых происшествий».

Сотни страниц материалов департамента здравоохранения и внутренних документов, включая электронные письма, в конце концов были предоставлены по полицейской повестке, но пролили немного света на происшествия в Медицинском центре Сомерсета. Во время расследования они не принесли особой пользы офису прокурора округа Сомерсет.

Куски записи сокращены по сравнению с оригиналом, но контекст старательно сохранен.

Стандартный полицейский термин, отсылающий к недавно убитому человеку, чей труп потенциально содержит большее количество следов преступления и улик, чем тело, найденное позже и подвергнувшееся воздействию времени и окружающей среды.

Ему на тот момент было за тридцать.

Детали разговора детектива Болдуина с Люсилль Гэлл взяты из материалов полицейского расследования.

Доктор Смит посчитал, что два дела из шести могли быть объяснены чем-то кроме внешних факторов, а потому не были столь подозрительны, как остальные четыре.

Джозеф П. Леман и Маккинли Крюс были теми двумя пациентами, чья смерть не казалась такой подозрительной.

Обстоятельства и причину смерти установит позднее токсиколог – доктор Джордж Ф. Джексон.

Судя по судебным отчетам и материалам полицейского расследования, Лафлин не углублялся в детали, когда позвонил в Истон, а только сказал им, что если они думают о том, чтобы снова нанять Чарли, то «не надо». Это слово было написано в кавычках на обороте личного дела Чарли в Истоне, которое полиция получила во время расследования.

По совпадению, это была наилучшая ситуация для того, чтобы ограничить ответственность Сомерсета в этом деле.

Сомерсет не мог уволить Каллена просто так. Если бы причина заключалась в том, что он убил пациентов, то медицинский центр должен был бы понести ответственность за эти убийства. Однако директива от окружного прокурора не была подтверждением их подозрений. В таком случае они просто пошли на сотрудничество с властями, у которых были свои подозрения.

Вместо этого Каллена уволили: детективы провели расследование, обнаружили сомнительную профессиональную историю Чарльза и посоветовали Сомерсету его уволить. Если бы им не удалось доказать, что Каллен действительно убил тех пациентов, то Сомерсет не мог бы стать объектом гражданского иска.

Из интервью с детективом Болдуином и документов офиса прокурора округа Сомерсет.

Из записей Тима Брона.

Так происходило во многих больницах, с которыми они имели дело, и это ставило детективов в тупик. Во время разговора детектива Болдуина с Бетти Гиллиан, вице-президентом больницы св. Варнавы (и бывшим супервайзером Каллена – женщиной, которая уволила его за «медицинские ошибки» и помнила его как объект внутреннего расследования по делу о капельницах, в которые вводили инсулин), 14 ноября 2003 года она вспоминала, что сотрудники «Святого Варнавы» были расстроены тем, что Каллена обвинили в манипуляциях с капельницами, потому что «им нравилось, что он всегда был полезен».

Полицейские отчеты и интервью с детективами.

21 ноября 2003 года.

Материалы полицейского расследования и интервью с Эми Лофрен и детективом Болдуином.

Эта яркая деталь взята из рассказа Эми во время одного из интервью с автором.

Материалы полицейского расследования и интервью с Лофрен, Болдуином и Броном.

Эми подозревала, что что-то не так, еще раньше, когда ее попросили подписать протокол и взять ответственность за инсулин, который она физически не могла проверить.

Информация из этого абзаца взята из интервью с Эми и ее дневников.

После ареста Каллена компания «Пайксис» наладила безопасность своей системы выдачи.

После обнаружения того, что делал Чарльз Каллен, лазейка в системе «Пайксис» была закрыта производителем.

Статус кода указывает, нужно ли принимать какие-то меры для того, чтобы попытаться реанимировать пациента, если у него остановится сердце, и какие меры допускаются, а какие – нет. Это решение принимает либо сам пациент, либо его семья.

Каллен использовал заказы ацетаминофрена как средство получить доступ к препаратам, с помощью которых убивал пациентов. В то же время публичные записи отражали лишь легитмные заказы на ацетаминофрен. Судя по полицейским отчетам, Люсилль Гэлл, сестра преподобного Гэлла, вспомнила в беседе с детективами серьезный спор, который у нее произошел с медбратом; судя по всему, он любил этот препарат, хотя действие его было не таким сильным. Чарльз Каллен мог легко заявить, что остальные заказы на тайленол тоже были настоящими; ничто из того, что расследование окружного прокурора выявило, не могло доказать обратное.

Это был капитан из офиса окружного прокурора Энди Хиссим.

Бенадрил и ибупрофен. Хотя бенадрил – это препарат, в использовании которого на детях обвиняет Каллена его бывшая жена Эдриэнн, сам Чарли эти обвинения твердо отрицает.

Материалы и цитаты взяты из записей детектива Брона, которые он делал во время этих звонков.

Тим отправил им заполненный опросник, но получить консультацию до того, как они его похитили, он не успел.

После ареста Каллена детективам выпала честь поговорить со знаменитым судебным экспертом доктором Генри Ли о сложностях, возникавших в деле. Мнение доктора Ли о медицинских серийных убийцах содержится в статье Los Angeles Times от 29 апреля 2002 года:

«Вам необходимо найти жертв после того, как их похоронят, – сказал он, – вам нужно их откопать. Непросто будет и найти следы препарата в организме. Следующая проблема – связать это все с подозреваемым. Почему он. Где доказательства? Готовьтесь проигрывать».

Несмотря на то, что Чарли был объектом расследования подозрительных смертей во всех трех больницах. Неясно, звонили ли им из Монтгомери, чтобы проверить рекомендации.

Из полицейских отчетов.

Каллен не мог читать без очков. Тот факт, надевал ли он очки или нет в определенную ночь, мог определить, кому из пациентов достался смертельный коктейль.

Каллен перепутал название газеты; она называлась Newark Star-Ledger, репортера звали Рик Хепп.

Эми помнит, что Чарли Каллен сказал ей, что первой в медцентре св. Варнавы он убил молодую женщину.

Каллена так и не осудили за смерть этой пациентки.

Гораздо более вероятным кажется то, что у Каллена просто выкупили его контракт и заплатили за месяцы больничного, которые он провел в различных психиатрических учреждениях, пока числился в штате больницы, – набралось на сумму около 18 000 долларов. Чарльз Каллен на следующий год подал заявление о признании его банкротом, утверждая, что у него около 68 000 долларов долга; то, что выплата от Уоррена была дополнением к его основной зарплате, возможно, но не очень вероятно.

На самом деле после всех слухов и визита полиции Кэти поверила, что Чарли собирается сбежать с Эми в Мексику.

В отчете Болдуина указано, что это продолжалось шесть часов; Каллена оформили к 18:00, а допрос продолжался до 3 часов ночи.

Кабинет капитана Ника Магоса.

Иски самих больниц предполагали, что вина лежит на той больнице, которая ранее нанимала Чарльза Каллена и затем позволяла ему продолжать деятельность. Один из самых больших конфликтов разгорелся между больницей святого Луки и Медицинским центром Сомерсета. Адвокаты Сомерсета утверждали, что «Святой Лука» должен был понести ответственность за любые иски, предъявленные семьями Сомерсету. Как уже было отмечено ранее, судья Гарруто из Верховного суда Нью-Джерси принял сторону Сомерсета без того, чтобы взвесить тяжесть дел. Тот факт, что руководство «Святого Луки» позвонило в другие больницы, был определяющим в решении судьи возложить на них ответственность за эти иски. Сделав те звонки и предупредив некоторые больницы не нанимать Каллена, но не предупредив другие, они, по мнению судьи Гарруто, «решали, кто будет жить, а кто умрет».

Неблагоприятный инцидент – это тот, который заканчивается смертью, потерей части тела, инвалидностью или потерей функции тела, длящейся больше семи дней или все еще потерянной на момент уведомления, и который можно было предотвратить или не допустить, но который произошел из-за ошибки или другой системной проблемы [NJSA 26:2H-12.25 (a)].