Каллен признавался, что помнит, как убил около четырех или пяти пациентов во время своей работы в Лихае. Только две жертвы были опознаны: Мэттью Мэттерн (31 августа 1999 года) и Стелла Дэниельчик (26 февраля 2000 года).

Согласно полицейским отчетам, отдел кадров больницы св. Луки обращался за рекомендациями от коллег Каллена в центр по уходу и реабилитации «Либерти», а также в отделение ожогов больницы Лихай-Вэлли; цитаты в абзаце взяты из этих рекомендаций.

Согласно статье в журнале Morning Call, доля рынка, которую занимал «Святой Лука», выросла до двадцати пяти процентов между 1990-м и 2007 годом, опережая показатели Лихай-Вэлли на два процента и отбирая от 29 до 39 процентов пациентов и их денег у более скромного Истона.

«Святой Лука» предложили Каллену полноценную позицию с работой в ночную смену за 21,45 доллара в час.

Девять палат составляли полукруг, в центре которого находился сестринский пост. В каждой палате обычно лежал один пациент.

Впечатления других медработников взяты из свидетельских показаний и отчетов полиции.

Из показаний свидетелей и документов, использованных при расследовании, включая запрошенные отчеты о жалобах и инцидентах из самой больницы.

Джули (ее фамилия не будет названа) была клерком в больнице св. Луки.

Из показаний медбрата Брэда Хана, которые он дал полиции штата.

Президент больницы имел докторскую степень по биостатистике. Больница св. Луки неоднократно оказывалась как в ежегодном списке лучших больниц Америки U. S. News & World Report, так и в рейтинге ста лучших больниц комании Truven Health Analytics.

Воспоминания Каллена взяты напрямую из его интервью и подтверждены полицейскими отчетами, свидетельскими показаниями и показаниями самого Каллена на допросах.

Отчеты полиции и судебные документы.

Этот комментарий принадлежит Тельме Мойер, судя по конфиденциальной переписке между адвокатом фирмы «Стивенс и Джонсон» Полом Лафлином и юристом «Святого Луки» Си Траубом.

Из личных интервью и допросов Чарльза Каллена. Так полагал, разумеется, только Чарли, точно так же, как только он считал, что больница св. Луки – католическое учреждение. Предположение Чарли основывалось на том, что медицинский центр был назван в честь святого, а также из-за апострофа, напоминающего вифлеемскую звезду. На самом дел у медцентра св. Луки не было никакой религиозной принадлежности.

Джо Чендлер был дневным медбратом, который заказывал препараты для пополнения запасов. Он заметил, что лекарства стали исчезать с декабря 2001 года.

Из полицейских документов, показаний свидетелей, личных интервью с Калленом, а также собственных устных и письменных воспоминаний Каллена, предоставленных полицией. В ту ночь остановилось сердце трех пациентов. Ответственность Чарльза Каллена за смерть всех троих – спорный момент. Каллену предъявили обвинение в убийстве лишь одного из них, семидесятишестилетнего Эдварда О’Тула.

Развернутые допросы, в которых речь идет об этих инцидентах, содержатся в полицейских документах, отчетах комиссии по делам медработников штата Пенсильвания и последующих судебных бумагах.

Заразные отходы, использованные перчатки, ампутированные конечности и вырезанные органы, отходы после абортов, опухоли, удаленный после липосакции жир и т. д. – больницы избавляются от огромного количества вещей.

Его используют для того, чтобы успокоить пациентов, у которых выпадал аппарат искусственной вентиляции легких, – тех, у кого мышцы грудной клетки защемились из-за побочного эффекта от каких-то других лекарств.

По этой причине «век» всегда назначают в минимальных дозах, необходимых для получения нужного эффекта, – достаточно, чтобы расслабить диафрагму и облегчить дыхание, но недостаточно, чтобы препятствовать поступлению кислорода в мозг и другие жизненно важные органы.

Каллен признал, что использовал «век» для убийства пациентов в больнице св. Луки.

Воспоминания о точном количестве варьируются в зависимости от источников, но большая часть находится где-то посередине промежутка, который вспоминает Кимбл: от шести до двенадцати пузырьков от «века».

Из-за того, что в отношении смерти О’Тула не проводилось никакого расследования на протяжении долгих лет, причину его смерти невозможно установить наверняка. Позже Чарльз Каллен скажет, что убил О’Тула с помощью «века», в своем чистосердечном признании детективам Сомерсета.

Эта конкретная формулировка взята из допроса Дженис Рэйдер полицией штата Пенсильвания, чтобы объяснить причины, по которым они обратились к третьей стороне. Си Трауб был упомянут в конфиденциальной памятке Пола Лафлина, посвященной этой проблеме.

Та же фирма, к которой обратилась больница Истона в связи со смертью Оттомара Шрамма. Некоторые партнеры, включая Лафлина, за это время уже забыли о том инциденте.

В своих показаниях перед гражданским процессом Лафлин пояснил, что его работа заключалась лишь в том, чтобы выяснить, кто положил препараты в контейнер для острых предметов, а не выяснять, что произошло с ними позже или как с этой информацией стоит поступать больнице.

Те же слова Чарльз Каллен повторил, когда охрана вывела его наружу.

Описание Лафлином консультации в больнице св. Луки включает описание его встречи с Калленом, а последующие интервью с Чарльзом подтвердили и дополнили это описание; этот абзац написан на основе и того и другого. Я позволил себе использовать кавычки для ясности.

Эти вопросы и формулировки взяты из отчета Лафлина; использование кавычек, возможно, не везде уместно.

Чарльз Каллен утверждал, что не надевал перчатки и на пузырьках были его отпечатки. Невозможно определить, насколько это соответствует действительности. Чарли вспоминает это так, но пузырьков уже не найти, а Лафлин не комментировал данный аспект.

Лафлин присутствовал на административном совещании, на котором было решено предоставить Чарльзу Каллену возможность уволиться; это решение он принял не сам.

Документация представлена в судебных и полицейских отчетах.

Его рекомендации включали в себя и отзывы медсестры «Святого Луки» Пэт Мэделлин. Позже она уведомит Лафлина о серии подозрительных смертей в отделении, которые она связывала с Калленом, и в конце концов обратится с этим в полицию.

Отдел кадров больницы св. Луки дал Чарли «нейтральную» характеристику, судя по документам, приложенным к полицейским отчетам. Однако им потребовалось три недели, чтобы ответить на запрос от отдела кадров «Сейкрид харт».

Взято из судебных документов. Судья верховного суда штата Нью-Джерси Брайан Д. Гарруто в своем меморандуме о решении по двум ходатайствам – (1) ходатайству больницы св. Луки отозвать жалобу Плайнтиффа, а также (2) ходатайству Медицинского центра Сомерсета изменить свою жалобу и добавить больницу св. Луки в качестве стороннего ответчика – опроверг заявление больницы св. Луки, что она не знала и не несет ответственности за информирование Медицинского центра Сомерсета об опасности, которую представлял Чарльз Каллен, а потому она может быть объектом иска со стороны семей жертв Каллена в Сомерсете. Гарруто не заседал на рассмотрении дел этих семей.

В заявлении, составленном 21 августа, Гарруто написал: «Записи показывают, что в больнице св. Луки не представляли мистера Каллена как “идеального сотрудника”. Тем не менее, так как они решили скрыть информацию о статусе мистера Каллена после запроса от Сомерсета, когда в то же время руководство “Святого Луки” обзванивало соседние больницы, чтобы предупредить, что Каллена не стоит нанимать, они не освобождаются от ответственности».

Если говорить точнее, Гарруто процитировал памятку от 21 марта 2005 года, которая циркулировала между доктором Сондерсом и исполнительным вице-президентом и исполнительным директором Медицинского центра св. Луки Элейн Томпсон. В ней Сондерс признает тайные звонки, сделанные, чтобы предупредить ближайшие больницы о Чарльзе Каллене; данная цитата – единственное подтверждение существования этого документа.

В решении судьи Гарруто сказано: «Если быть точным, доктор Сондерс написал, что примерно в августе 2002 года он звонил своему коллеге в больнице Лихай-Вэлли доктору Роберту Ласковски, чтобы “предупредить его о медицинской диверсии”, обнаруженной в “Святом Луке”, а также узнать, были ли похожие инциденты за время работы Каллена в Лихай-Вэлли и предупредить доктора Ласковски не нанимать этого медбрата из-за его странного поведения».

Сондерс также упоминает, что предупредил доктора Ласковски, что мистер Каллен был помечен как «не нанимать заново» в «Святого Луку». Памятка доктора Сондерса от 21 марта 2005 года также сообщает, что будущий главный операционный директор «Святого Луки» Винс Джозер делал «похожие звонки в другие соседние больницы».

«Меморандум о решении по ходатайству в соответствии с R. 1:6–2 (f)» был составлен 21 августа 2007 года и включал «все дела, вытекающие из судебного дела Каллена 270-го типа».

23 декабря 2003 года полицейские штата Пенсильвания допрашивали помощника исполнительного директора Истона Дебору Борс и риск-менеджера Истона Джорджианн Герлах. Борс отметила, что в августе 2002 года с Герлах, которая тогда занималась поиском медработников в Истоне, связался Пол Лафлин: «Лафлин сказал, что не может объяснить причину, но не советует им нанимать Чарльза Каллена».

Никаких записей, связанных с этими звонками, впоследствии не будет найдено в личном деле Чарльза Каллена в Лихай-Вэлли, «Сейкрид харт», Истоне или «Святом Луке».

В том же меморандуме судья Гарруто окончательно отклонил ходатайство «Святого Луки» и удовлетворил ходатайство Медицинского центра Сомерсета. «Проблема заключается в том, что больница св. Луки взяла на себя ответственность за пациентов, которые могли бы попасть в руки мистера Каллена, – заключил судья Гарруто. – Однако затем принялись решать, кто из них будет жить, а кто умрет».

В отказе в требовании больницы св. Луки общего разбирательства по пяти гражданским искам, поданным семьями пациентов, суд первой инстанции штата Пенсильвания написал следующее:

«Страшно представить себе положение вещей, при котором общество равнодушно отнесется к тому, что больница промолчит, зная, что, скорее всего, ее сотрудник убил пациента. В связи с этим обязанность раскрыть подобную информацию не только должна сопутствовать всему остальному, но также на более глубоком уровне должна осознаваться как обязанность, исполнения которой цивилизованные люди ждут друг от друга и от своих институтов. Потому, хотя в этой ситуации может показаться, что суд “навязывает” обязанности, честным будет осознать обязательство, исполнения которого, говоря прямо, люди должны ожидать даже в отсутствие формального судебного решения. В конце концов, это точка, в которой принципы нашего права соотносятся с коллективными убеждениями и разделяемыми представлениями о хорошем и плохом, которые придают силу и внушают уважение к нашей системе правопорядка. Не исполнить такую обязанность со стороны больницы в подобных обстоятельствах представляет закон не только слабым, но даже смешным» (заявление суда первой инстанции Верховного суда Пенсильвании по делу «Крапф против больницы святого Луки», 9 июля 2009 года, 25–26, поддерживаемое Верховным судом 27 июля 2010 года http://caselaw.findlaw.com/pa-superior-court/1533011.html).

Четыре больницы и центр по уходу за пациентами и реабилитации «Либерти».

Кроме того, в октябре 2002 года должна была закончиться его лицензия медработника. Пытаться получить новую значило испытывать судьбу, особенно в свете его бесславного увольнения из «Святого Луки». Каллен, однако, был готов к такому развитию событий и подал заявление на продление своей лицензии в Нью-Джерси, когда еще являлся сотрудником больницы св. Луки.

Лицензия на работу в штате Нью-Джерси не должна была закончиться до марта 2003 года.

Назван в честь графства Сомерсет в Англии.

«Когда-то он служил загородной резиденцией для некоторых богатейших семей XIX века, а теперь его жители – фармацевтические и химикатные магнаты». Сара Клеменс, «Дом недели: дворец Пипэк». Форбс, 14 марта 2005 года, http://www.forbes.com/2005/03/14/cx_sc_0314how.html.

Детали взяты из личного дела, хранящегося в Сомерсете, и документов полицейского расследования.

В течение некоторого времени Чарли очень серьезно подходил к тому, чтобы составить план на выходные с детьми: организовывал поездки в музей, кино и даже на пляж. Однако с тех пор, как переехал к Кэти, он перестал это делать и часто находил причину, чтобы не видеться с детьми.

В больнице св. Луки Чарли имел статус сотрудника, которого ни в коем случае нельзя снова нанимать. 6 сентября 2002 года Конни Осински, рекрутер медработников из медицинского центра Сомерсет, позвонил в «Святого Луку», чтобы уточнить рекомендации. Отдел кадров «Святого Луки» подтвердил, что Чарли являлся сотрудником больницы, а также даты его трудоустройства и позицию, которую тот занимал, но не ответил, стали бы они нанимать его снова. Помощник вице-президента по кадровым вопросам, мистер Эндрю Сэйдел, позднее отметил в своих показаниях, что «нейтральные рекомендации», то есть подразумевающие отсутствие таковых, хороших или плохих, – стандартная неписаная политика в отношении всех бывших сотрудников.

После окончания внутреннего расследования в больнице св. Луки Сэйдел сказал, что присутствовал на августовской встрече вместе с другими представителями высшей администрации больницы и юристами, включая Амедео, Сондерса, Андерсона и Трауба, на которой было принято решение сделать официальным статус сотрудника, который не подлежит повторному найму, для Каллена. Позднее Сэйдел утверждал, что, хотя Чарли сам предложил уйти в ту ночь, когда его вывели из «Святого Луки», он затем говорил с Калленом по телефону и сказал ему, что «у него есть выбор» – уйти самому или быть уволенным. «Разница заключается в том, что при увольнении по собственному желанию он может сохранить лицо, уйти из организации и попробовать устроиться на другую работу, сказав, что решил уйти с прежней сам, – говорил Сэйдел, – тогда как в случае, если его увольняют, он обязан сообщать своим будущим работодателям (при условии, что он с ними честен), что его уволили». Сэйдел объяснил, что на тот момент все улики были косвенными, а Каллен не признал свою вину и не хотел, «судя по той информации, которой я располагал… лишиться шансов найти новую работу». Когда Сэйдела спросили, «предполагал ли он, что, разрешая мистеру Каллену уволиться по собственному желанию, он облегчил ему задачу по поиску новой работы в медицинской сфере», он ответил «да». На вопрос о заявлении Каллена о том, что он «обсуждал нейтральную рекомендацию» с кем-то из «Святого Луки» в период своего увольнения и не обсуждал ли Сэйдел с ним этот вопрос, он ответил: «Этого я не помню». Он стал объяснять, что на самом деле нейтральные рекомендации в то время давали «всем», независимо от того, уволили ли сотрудника и по какой причине. «Так что уволился бы он сам или нет, – сказал Сэйдел, – он бы все равно получил нейтральную характеристику».

В гражданских исках, последовавших за арестом Каллена, адвокаты больницы св. Луки заняли следующую позицию: «Нет никаких доказательств того, что “Святой Лука” разрешил Каллену уволиться по собственному желанию в обмен на “нейтральные рекомендации”, которые помогли ему найти новое место работы», – утверждает Сомерсет. Напротив, доказательства говорят о том, что «Святой Лука» принял заявление об увольнении Каллена и, в соответствии с политикой больницы, не предоставил никаких рекомендаций – положительных, отрицательных или каких-то еще – для него.

В целях лучшего изложения истории другая подруга Чарли из того же отделения не упомянута. Ее звали Донна Хардгрив, теперь Донна Скотти. Донна тоже дружила с Эми; вместе их называли «тремя мушкетерами». Некоторые истории, которые Эми изначально слышала о Чарли, дошли до нее через третьи руки – руки Донны. Донна не принимала никакого участия в расследовании и не знала о том, что Эми с ним связана.

Эми на тот момент было тридцать восемь лет; свое медицинское образование она получила в колледже святой Елизаветы в 1988 году.

14 января.

Так ее описывал сам Чарли; даже если он когда-то знал имя миссис Хэн, в декабре, когда его об этом допрашивали, он его уже не помнил.

Каждый пузырек был объемом в 2 см³, содержал 0,5 мг; по словам доктора Шалин, миссис Хэн давали лишь 0,125 мг 12 июня и 0,125 мг 13 июня.

Анализ крови Гэлла показал низкий уровень протеина, который указывал на то, что его иммунная система не способна бороться с инфекцией (гипогаммаглобулинемия).

Гэлл умер в субботу, 28 июня. В полицейских отчетах сказано, что медбрат Марти Келли попросил встретиться с риск-менеджером Мэри Ланд, чтобы обсудить эту ситуацию утром в понедельник. На следующий день Ланд созвала собрание. В нем участвовали доктор Уильям Корс, директор по медицинским делам; Шэрон Холсуэйд, главный операционный директор; доктор Энтони Д’Агилло, заведующий отделением патологии; Кэти Падер из лаборатории; Стюарт Вигдор, директор фармацевтического отдела; Нэнси Доэрти, работница этого отдела; Мэриджо Гудмэн, дипломированная медсестра и директор отделения интенсивной терапии/кардиологии; Вэлери Смит, дипломированная медсестра и менеджер отделения интенсивной терапии; Дэрилин Пол, дипломированная медсестра из отделения интенсивной терапии, а также Линда Весчиа, дипломированная и сертифицированная медсестра из отдела по контролю за качеством и риск-менеджмента. Одной из нескольких мер, принятых на этой встрече, было проверить, кто получал доступ к дигоксину на «Пайксисе» в отделении интенсивной терапии в эти периоды времени. Фармацевтическому отделу была также поставлена задача помимо всего прочего узнать, какая доза дигоксина может вызвать его уровень в крови, равный девяти, который показали анализы Гэлла. Особое внимание уделялось пациентам номер три и четыре: миссис Хэн и преподобному Гэллу. Отчеты о работе «Пайксиса» были внимательно изучены в связи с тем, что этим пациентам назначали, а затем отменяли дигоксин.

Из расшифровки записанного звонка. Разговор был сокращен для удобства и ясности. Все звонки Медицинского центра Сомерсета в Центр токсикологического контроля штата Нью-Джерси были записаны последним, хотя сотрудники Сомерсета узнали об этом намного позднее.

Рак был директором по информированию о лекарствах и профессиональному образованию, а также имеет докторскую степень по клинической фармацевтике.

Судя по той хронологии, которая была предоставлена департаменту здравоохранения доктором Уильямом Корсом, Келли и Доэрти связались с Мэри Ланд по поводу этих пациентов 19 июня.

Из полицейских отчетов.

Из полицейских отчетов и интервью автора с доктором Маркусом.

Так и вышло: фамилия Вигдора значилась во всех гражданских исках против Медицинского центра Сомерсета, вместе с исполнительным директором Деннисом Миллером, а также Уильямом Корсом и Мэри Ланд.

Полицейские отчеты. Для этой конференции Медицинский центр Сомерсета собрал риск-менеджера Мэри Ланд, старшего вице-президента по медицинским вопросам доктора Уильяма Корса, менеджера по контролю качества Линду Вэшед, директора фармацевтического отделения Стюарта Вигдора и фармацевта Нэнси Доэрти. Центр токсикологического контроля штата Нью-Джерси представляли фармацевт Брюс Рак и его босс, доктор Стивен Маркус, опоздавший к началу звонка.

Законы штата обязывали больницы сообщать в департамент здравоохранения о любых инцидентах, произошедших в их стенах и угрожающих жизни и здоровью пациентов. Сообщать нужно было сразу после происшествия; больница не обязана была знать причину, чтобы сообщить об инциденте.

Показания свидетелей из полицейских отчетов и документы департамента здравоохранения.

Полицейские отчеты и отчеты департамента здравоохранения.

Отчеты полиции и интервью с доктором Маркусом.

Электронное письмо, отправленное в четверг, 10 июня 2003 года, и сохранившееся в полицейских документах, в одной части гласит:

«Я разговаривал с риск-менеджером больницы, директором фармацевтического отдела, главным операционным директором и главным медицинским директором. Они сказали мне, что не собираются никому сообщать об этих инцидентах, даже департаменту здравоохранения или полиции, пока не проведут собственное подробное расследование».

Судя по записям департамента здравоохранения и судебным документам, Эми Торнтон написала доктору Маркусу в декабре 2003 года:

«Я собиралась с вами связаться, но у нас тут полный бардак (как вы можете себе представить). То, что вы сообщили об этом мне и Эдди в июне, вероятно, поспособствовало тому, что вся эта ситуация получила огласку. Ваше умение заметить тенденцию и заставить больницу сосредоточиться на этой проблеме оказалось очень ценным. Очевидно, ваши инстинкты вас не подвели! Спасибо».

Судя по записям штата и судебным документам, доктор Бресниц написал доктору Маркусу письмо спустя два года после звонка:

«Забавно, что Сомерсет считает, будто правильно поступил, когда уведомил нас, хотя, очевидно, это вы заставили их это сделать, сказав, что сами сообщите, если этого не сделают они. Кстати говоря, не записывали ли вы наш с вами разговор и ваш разговор с Эми Торнтон? На случай, если СМИ будут интересоваться. Предполагаю, они захотят узнать, что именно департамент сделал для расследования тех летних смертей».

В 16:23 10 июля 2003 года, спустя несколько часов после того, как доктор Маркус позвонил в департамент здравоохранения и отправил им электронное письмо.

Этими пациентами были Джозеф П. Леман, у которого случилась необъяснимая гипогликемия 28 мая 2003 года, и Фрэнсис Кейн, с которым то же самое произошло 4 июня 2003 года.

Они наняли зарегистрированного медработника, который два дня опрашивал старших сотрудников и проверял аппараты, прежде чем составить отчет.

Внутренняя памятка для интервью (написанная 25 июля 2003 года и включенная в полицейские отчеты), составленная Флемингом, гласит, что он не опрашивал никого, кроме Каллена, и подозревал, что инциденты с передозировками в Сомерсете были связаны между собой, а также что больнице стоило подготовиться к возможному повторению подобных происшествий. Записи Флеминга также содержат описание противоречивых действий и информации.

«Мы с мисс Ланд обсудили несколько проблем и составили план дальнейшего расследования, – написал Флеминг. – Анализы крови, взятые у некоторых пациентов в отделении интенсивной терапии/кардиологии в последние несколько дней, будут проверены, а кровь, взятая у пациентов сейчас и в ближайшем будущем, будет сохранена. Вдобавок мы поговорим с медработниками, осуществлявшими уход за преподобным Гэллом 27 и 28 июня. Записи о выдаче препаратов будут проверены, чтобы узнать, был ли кому-то из этих трех пациентов выписан дигоксин, хотя в картах этого не указано. И кроме того, мисс Ланд вышлет мне медицинские карты Хэн и Морера». (Морер был еще одним неизвестным пациентом, который тоже, видимо, был частью расследования Флеминга.)

В предпоследнем абзаце памятки Флеминг предлагает Каллена в качестве человека, за которым необходимо установить наблюдение: «Мы пришли к выводу, что на данный момент нет ничего чрезмерно подозрительного (кроме записей и поведения мистера Каллена), что могло бы потребовать обращения к правоохранительным органам. Тем не менее все пациенты в отделении интенсивной терапии/кардиологии находятся под бдительным присмотром, а любой заказ на выдачу дигоксина считается подозрительным… Помимо всего прочего, в записях есть сведения о том, что несколько пузырьков дигоксина в прошлом месяце пропали».

Паскале Наполитано, убит 13 июля.

Доктор Макс Финк, глава отделения инсулиновой комы в больнице Хиллсайд в Глен-Оукс, Квинс, штат Нью-Йорк, с 1952 по 1958 год, описал некоторые эффекты инсулина для передачи American Experience на канале PBS.

Стадии комы:

0630–0715: предкоматозное состояние

Пациент постепенно погружается сначала в сон, а затем в кому. Существуют две формы комы, «влажная» и «сухая». Во «влажной» форме наблюдается обильная потливость, которая сопровождается мурашками на коже. Увеличивается слюноотделение, сестрам приходится убирать слюну марлевыми губками. В «сухой» форме кожа становится сухой и горячей, наблюдаются мышечные судороги в следующем порядке: лицо, руки, а затем ноги. Судороги обычно небольшие, но время от времени пациенты двигаются и дергают рукой или ногой. Время от времени начинаются сильные судороги.

Али Гетц и другие, «Очищая Родину» (Балтимор: издательство университета Джонса Хопкинса, 1994 год). Станция Айхберг была разработана, чтобы проводить эксперименты с намеренными передозировками; см. Генри Фридланд, «Происхождение нацистсткого геноцида» (Чапел-Хилл: издательство университета Северной Каролины, 1995 год), с. 131.

Детали этого жуткого происшествия, а также всех смертей пациентов взяты из полицейских отчетов.

23 сентября 2003 года.

Тим получил повышение в Эссексе в тот же день, когда умер его отец. Он не был уверен, это ли сказалось на его отношении к работе, но что-то поменялось в его осознании собственной роли в жизни.

Спустя пятнадцать лет, в январе 2010 года, следователи округа Эссекс наконец обнародовали свое знание о том, из какого пистолета убили Дюрьеа. Ньюаркская газета Star-Ledger написала: «44-летний Роберт Ривз использовал тот же револьвер 32-го калибра, который был замешан в убийстве Дюрьеа, чтобы всадить пять пуль в священника из Ньюарка. После вопроса о Ривзе Энтони Амброуз, главный следователь окружного прокурора, [подтвердил] в интервью, что к Ривзу есть вопросы по делу Дюрьеа». Филип Рид, «Новые детали в деле об убийстве бабушки из Глен-Риджа», Star-Ledger, 10 января 2010 года, http://www.nj.com/news/index.ssf/2010/01/new_details_emerge_in_1995_kil.html.

Деннис Миллер из Медицинского центра Сомерсета в тот день связался с офисом прокурора Уэйна Форреста.

Детали того, что делали детективы и как взаимодействовали с людьми в больнице, взяты из полицейских отчетов и дополнены личными интервью.

На самом деле департамент здравоохранения связался с офисом главного прокурора Нью-Джерси до того, как руководство Сомерсета связалось с офисом окружного прокурора.

Полная история того, как именно было доложено об этих инцидентах, немного запутанная и гласит, что своевременный процесс уведомления, расследования и принятия мер по поводу этих происшествий в Медицинском центре Сомерсета был замедлен или осложнен в нескольких точках, как в самом медицинском центре, так и в департаменте здравоохранения.

Департамент отправил человека по имени Эдвард Харбет, зарегистрированного медбрата и специалиста по жалобам из отдела аналитики систем здравоохранения. Он побывал в Сомерсете 11 и 14 июля, просмотрел записи пациентов, о которых шла речь, и выводы внутреннего расследования Сомерсета, опросил нескольких членов администрации. Харбет не смог найти ничего, что объяснило бы лабораторные анализы этих пациентов. Он пообещал администрации Сомерсета, что карты просмотрят его коллеги из департамента.

Председателем комиссии по здоровью и проблемам пожилого населения был тогда Клифф Лэйси. Судя по электронным письмам от Мэрилин Дал, инциденты в Сомерсете обсуждались с Лэйси после докладов Стивена Маркуса и руководства Сомерсета. «Основываясь на своем опыте работы с данными препаратами и работы в качестве главного медицинского директора в большой больнице, председатель посчитал, что начинать подозревать преступную деятельность слишком рано. Я поднимала вопрос о том, чтобы получить направление к генеральному прокурору, но председатель отказался от этой идеи, – писала Дал. – Он смог представить несколько вероятных сценариев, которые могли бы привести к подобным последствиям и не включать преступную деятельность». (Курсив мой. – Чарльз Грабер.)

Затем, 26 сентября 2003 года, некоторые сотрудники департамента здравоохранения всерьез озаботились тем, что происходило в Сомерсете.

Старший сотрудник департамента по имени Морин Ф. Миллер отправила электронное письмо Мэрилин Дал. «В то время как департамент знал о том, что произошли три подозрительных инцидента, и работал с администрацией Сомерсета, которая их расследовала, – писал Миллер, – Сомерсет сообщил сегодня о том, что месяц назад произошел четвертый инцидент», несмотря на то что их предупреждали о необходимости сообщать о новых пациентах.

Дал была серьезно обеспокоена. Она сообщила, что встречалась с Элисон Гибсон, директором по инспекциям, сотрудничеству и жалобам департамента, а также с Эми Торнтон, работником комиссии по контролю за качеством учреждений сферы здравоохранения:

«Мы все пришли к выводу, что есть серьезные причины подозревать преступную деятельность. Во всей этой истории пугает то, что Сомерсет уведомил нас о трех произошедших случаях, но предпочел прождать месяц, чтобы сообщить о четвертом. Мы считаем, что это по меньшей мере безответственно, и хотели бы получить разрешение обратиться за советом в отдел по юридическим и регулятивным делам, чтобы получить направление к генеральному прокурору. (Курсив мой. – Чарльз Грабер.)

В тот день департамент здравоохранения обратился к генеральному прокурору с проблемой Сомерсета. Позднее, 26 сентября, Эми Торнтон написала мисс Миллер и всем остальным в департаменте, чтобы сообщить, что, «как я полагаю, в данный момент больница подозревает наличие преступной деятельности, так как они наняли частных детективов/юристов, чтобы расследовать эти происшествия». Спустя семь дней Медицинский центр Сомерсета связался с офисом окружного прокурора.

Сакс, Мэйтлин, Флеминг, Грин, Маротт и Маллен.

Разговор восстановлен по материалам расследования офиса окружного прокурора Сомерсета, а подробности встречи и информация, которую дала Ланд, добавлена из долгих интервью с детективом Болдуином.

Сомерсет не вызывал полицию после отравления шести пациентов – и вызвал спустя месяц после смерти того, кто не был отравлен.

Этот звонок был частью расследования в Истоне, в то время еще проводимого, но уже притормаживающего.

Информация об этом дне (8 октября 2003 года) взята из разных баз данных и учреждений, включая полицию штата Южная Каролина, департамент полиции Сомервилля, полицейский департамент Палмер-Тауншип, полицейский департамент Филлипсберга (Нью-Джерси) и комиссию по делам медработников штата Нью-Джерси.

Эти расследования были закончены в конце декабря 1991 года и ни к чему не пришли. Чарльз Каллен был уволен в первую неделю января 1992 года, и после этого передозировки инсулином прекратились. Медицинский центр св. Варнавы с тех пор утверждал, что эти факты не связаны между собой и что у руководства не было в то время причин подозревать, что Чарльз Каллен представляет опасность для пациентов.