30

Лондон, 2017

У Клары было ощущение, что воздушный шарик медленно надувается внутри ее грудной клетки. Она проверила часы, но время, похоже, остановилось, хотя, казалось, прошло несколько часов с того момента, когда она в последний раз смотрела на стрелки. Роуз и Оливер приехали из Саффолка и теперь они впятером сидели вокруг стола на кухне в квартире Мака с беспокойством ожидая момента, когда Клара отправится на свидание с Ханной.

– Мы идем с тобой, – объявила Роуз. – Я имею в виду, мы пойдем после того, как Зои выследит ее и узнает, где Ханна живет. Мы все встретимся с ней лицом к лицу.

Том покачал головой.

– Нет, вы с папой останетесь здесь.

– Мы пойдем, – сказал мрачно Оливер. – Ханна устроила все это из-за нас. Мы должны попытаться урезонить ее.

– Мне необходимо знать наверняка, известно ли ей, где сейчас Эмили, – добавила Роуз. – Мне необходимо взглянуть ей прямо в глаза и спросить, что случилось с моей дочерью.

Теснящее чувство в груди Клары росло. Она все время возвращалась мыслями к Дагу и Тоби. Если Ханна была способна их убить, что еще может прийти ей в голову? Жив ли Люк? Она снова проверила часы: стрелки показывали только три пятнадцать.

Минуты ожидания тянулись мучительно долго и, несмотря на страх, Клара почувствовала облегчение, когда наступило время выходить.

– Помни, – сказал Том, когда они с волнением окружили ее в прихожей, – если тебе покажется, что она тебя раскусила, извинись и уходи. У нас есть номер телефона Зои, мы предупредим ее, чтобы она тоже дала задний ход.

Клара кивнула и, глядя на их испуганные лица, сделала глубокий вдох.

– Не волнуйтесь. – Она старалась держаться более уверенно, чем чувствовала себя на самом деле. – Со мной все будет в порядке.

От Хайбери до Олд-стрит Клара добиралась, кажется, целую вечность, ее нервы натягивались все сильнее, пока поезд с грохотом проносился по темным тоннелям подземки. К тому времени, как она доехала до Восточного Лондона, ее тошнило от страха. Клара поспешила к выходу; на улице поднялся холодный ветер, заставляя плясать под ее ногами облака пыли и мусора. Наконец, Клара увидела впереди улицу Грейт-Истерн; когда она повернула на нее, завибрировал мобильный, заставив ее вздрогнуть от неожиданности. Пришло сообщение от Зои: «Я в пабе недалеко от “Осьминога”. Позвоню позже, как только смогу».

Клара зашла в бар. Она облегченно выдохнула, заметив, что Ханны еще нет, и заняла тот же столик, где они сидели во время предыдущей встречи. Все было как в прошлый раз: ранний вечер, неясный гул, наполнивший воздух, тот же бармен, улыбающийся ей из-за барной стойки. Она с нетерпением ждала и одновременно опасалась прихода Ханны. Удастся ли ей угадать по выражению лица Ханны, что происходит? Внутри Клары бушевали страх и адреналин. И тут на столик упала чья-то тень.

– Клара? – Ханна была одета в те же темные джинсы и худи. Привычным нервным жестом, казавшимся когда-то милым, а сейчас – хорошо отрепетированным, она заправила выбившуюся прядь за ухо, ее кроткая улыбка излучала тепло. Невероятно, насколько пугающе убедительна она была.

Клара заставила себя улыбнуться в ответ, впившись ногтями в ладонь руки, и, стараясь говорить твердым голосом, произнесла:

– Привет, Эмили, рада тебя видеть, как дела?

– Всё о’кей. – Ханна села, и какое-то время они молча смотрели друг на друга; потом Ханна сказала, хмуря брови: – Господи, ты выглядишь ужасно, ты в порядке?

– Нет, не в порядке, – тихо сказала Клара. – Эмили, после нашей последней встречи кто-то устроил пожар в моей квартире, напал на моего друга Мака и украл его фотоаппарат. Я хотела поговорить об этом, зная, как ты волнуешься за ход расследования. Я подумала, мне стоит сообщить тебе об этом. Честно говоря, меня до сих пор трясет.

Ханна наклонилась вперед, ее глаза округлились от ужаса.

– Боже мой, Клара, жуть какая. Бедняжка, мне так жаль. Ты не пострадала? В порядке?

Клара кивнула.

– Все хорошо и со мной и с Маком, но было страшно. – Она отпила из бокала, избегая пронзительного взгляда Ханны. Это оказалось непростым делом, пожалуй, одним из самых сложных, с которыми ей довелось справляться.

Ханна опустила голову.

– Не знаю, что сказать. Как мои мама и папа? Должно быть, сильно потрясены?

– Можешь себе представить, – ответила Клара. Она помедлила: – Оливер, в особенности, совсем плох. Я за него волнуюсь, понимаешь, он уже немолод…

В глазах Ханны вспыхнул еле уловимый радостный огонек, всего на мгновение, но Клара определенно его заметила.

– А полиция? – спросила Ханна. – У них появились новые версии?

– Нет, ни одной. Это очень расстраивает. – Клара вздохнула. – Иногда мне кажется, они никого не смогут поймать.

Ханна горестно кивнула в ответ.

– Мы не должны терять надежду, – сказала она. – Они найдут Люка, вот увидишь.

После паузы Клара сказала:

– Как хорошо, что я говорю с тобой. У меня ощущение, что от волнения я схожу с ума. Ты сейчас рядом, мы можем спокойно пообщаться и это… не знаю, в какой-то степени позволяет мне легче смотреть на вещи.

Ханна сочувственно улыбнулась.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе.

Они погрузились в молчание, наблюдая за тем, как постепенно заполнялся бар. Клара изобразила робкую улыбку.

– Было так мило с твоей стороны рассказать мне в прошлый раз о вашем с Люком детстве, – сказала она. – Не знаю, почему, но истории о маленьком Люке подействовали на меня успокаивающе.

В ответ Ханна настолько искренне и тепло улыбнулась, что Кларе только оставалось смотреть на нее глазами, полными ужаса и восхищения.

– Ох, он был чудесным ребенком, – сказала Ханна. – И, знаешь, таким потешным! Яркой личностью. Мы вместе отлично проводили время, все мы. – Ее взгляд стал задумчивым. – У меня самые лучшие родители. Мы, дети, чувствовали себя любимыми и желанными – прекрасное ощущение!

Клара слушала, холодея, как будто чьи-то ледяные пальцы водили по ее позвоночнику. Казалось, Ханна убедила себя в том, что она и есть Эмили, обожаемая дочь Роуз и Оливера. Клара вспомнила рассказ Роуз о том, как Ханна пропускала школу и следила за всеми членами семьи, ловя каждое их движение, подобно ребенку, прижавшемуся носом к витрине магазина со сладостями. Клару вдруг пронзила чудовищная мысль, что, возможно, Ханна объявила вендетту отчасти из-за чувства несправедливости, зависти к Эмили, к которой относились как к любимой дочери, в то время как ее саму выставили прочь; возможно, Ханне было необходимо навсегда избавиться от сестры Люка, так как она сама метила на ее место в семье. Никто не видел Эмили уже двадцать лет. Клара слушала Ханну и на нее холодными волнами накатывало беспокойство.

Потом они обсудили полицейское расследование, Ханна задавала вопрос за вопросом, как будто не знала на них ответов. Когда Кларе стало казаться, что она больше не в силах справляться с эмоциональным перенапряжением, Ханна посмотрела на часы.

– Мне пора, – сказала она. – Но я довольна, что нам удалось пообщаться. – Их глаза встретились. – Надеюсь, ты знаешь, что не одинока. Если тебе понадобится моя помощь, пусть самая ничтожная, ты всегда можешь на меня рассчитывать.

– Спасибо, – тяжко вздохнула Клара, испытав облегчение в момент, когда они обе поднялись на ноги. На улице Ханна взяла Клару за руки точно так же, как и в прошлый раз. Клара едва не отдернула их.

– Будь умницей, – сказала Ханна, пристально глядя в глаза Клары. Теперь они стояли близко друг к другу и страх вернулся к Кларе с удвоенной силой, когда она заставила себя встретиться с Ханной взглядом. Должно быть, она как-то выдала себя, потому что Ханна склонила голову и недоуменно посмотрела на Клару. – Ты в порядке? – спросила она.

– Я… – пробормотала Клара.

– Что, Клара? Что такое?

Когда Ханна сжала ее руки, у Клары появилось ощущение нехватки воздуха и, подсознательно, ей захотелось убежать. Во рту пересохло.

– Ничего, – прошептала она, – совсем ничего.

Ханна кивнула.

– Наверное, тебе сейчас нелегко. – Она снова сочувственно улыбнулась; секунды, казалось, тянулись бесконечно долго, пока, наконец, Ханна не выпустила руки Клары, надвинула на лоб капюшон и, бросив напоследок участливый взгляд, развернулась и пошла прочь, оставив Клару стоять в одиночестве и с колотящимся сердцем наблюдать, как она уходит вниз по улице.

Осознав, что ее часть завершена – по крайней мере, пока, – Клара испытала облегчение. Но потом она посмотрела на противоположную сторону улицы и увидела, как Зои выходит из паба и медленно направляется вслед за Ханной, и страх вернулся. Что, черт возьми, она вытворяет, позволяя Зои ввязываться в эту историю? Ей захотелось добежать до подруги и силой оттащить ее, но, опасаясь, что Ханна повернет голову и увидит ее, Клара сделала над собой усилие и зашагала в ту сторону, откуда пришла. Правда, чувство тревоги взяло над ней верх раньше, чем она успела дойти до угла, Клара остановилась и развернулась в надежде бросить последний взгляд на Зои, прежде чем та скроется из виду. У нее перехватило дыхание. Там стояла Ханна. Не шла, как и ожидалось, а замерла как вкопанная недалеко от того места, где они расстались, и не мигая смотрела на Клару.

Клара испытала шок. Не в силах совладать с собой, Клара кинула взгляд на противоположную сторону улицы, пытаясь найти Зои, и, конечно же, заметила подругу чуть поодаль, стоящую около автобусной остановки и делавшую вид, что смотрит в телефон. В панике, Клара перевела взгляд обратно на Ханну. Проследила ли Ханна, как Клара стрельнула глазами в другую сторону? Неужели она выдала Зои? В любом случае, что, черт возьми, Ханна делала? Клара неуверенно подняла руку, помахала и вопросительно улыбнулась ей. Лицо Ханны какое-то время оставалось непроницаемым, потом она кивнула и, повернувшись спиной, пошла дальше.

Через дорогу напротив Зои пожала плечами, поймав испуганный взгляд Клары. Клара нащупала телефон.

– Зои, – сказала она, когда подруга ответила на звонок. – Я не сомневаюсь, что Ханна нас раскусила. Давай все бросим, это слишком опасно. Не ходи за ней, я уверена, она понимает, что происходит.

Зои говорила и, не останавливаясь, шла за Ханной по улице.

– Я ни в коем случае ничего не брошу. Хрен его разберет, что это сейчас было, но я точно знаю, Ханна ни разу не посмотрела на меня. Я продолжу следить за ней. Созвонимся позже. – Сказав это, Зои дала отбой.

Громко выругавшись, Клара подождала, пока они обе не скрылись из виду. Потом лихорадочно набрала номер Мака.

Он ответил сразу после первого гудка.

– Клара? Слава богу. Ты в порядке? Подожди, поставлю тебя на громкую связь.

Она быстро обрисовала произошедшее.

– Я не знаю, как поступить. Зои думает, что Ханна ее не видела, но тогда что, черт возьми, она там делала? Почему так на меня уставилась? Выражение ее лица было просто… о боже, я волнуюсь, у меня плохое предчувствие. Мак, по-моему, тебе следует позвонить Зои и сказать, что ей нужно возвращаться. Я…

Сквозь бессвязные обрывки фраз послышался голос Роуз.

– Нет! Не надо ей ничего говорить! Пожалуйста, Клара. Прошу тебя, дай Зои возможность проследить за ней до дома.

Клара закрыла глаза. Она почувствовала отчаяние, сквозившее в голосе Роуз. Потом она услышала Тома.

– Мама права, – согласился он. – Это наш единственный шанс.

Клара глубоко выдохнула.

– О’кей, – сказала она без энтузиазма. – Я возвращаюсь. Скоро увидимся.

Когда Клара вошла в квартиру Мака, в воздухе чувствовалось напряжение; она села вместе с ними за кухонный стол, четыре пары глаз уставились на нее, пока она описывала произошедшее, воспроизводя каждое слово и жест, стараясь ничего не упустить с того момента, как Ханна появилась перед ней, и заканчивая странным ощущением шока при виде застывшей на месте и наблюдающей за ней Ханны.

Клара окончила рассказ и воцарилась тревожная тишина, они безотрывно смотрели на лежащий в центре стола мобильный Клары, ожидая звонка от Зои.

– Господи, когда она позвонит? – спросила Клара дрожащим голосом.

– Давно пора, не так ли? – спросила Роуз.

– Не факт, – ответил Мак. Он посмотрел на Клару, обнадеживающе улыбнулся и добавил: – Уверен, что скоро.

В половине девятого раздался телефонный звонок – прошло полтора часа с тех пор, как Клара оставила Зои следить за Ханной. Клара бросилась к телефону и включила громкую связь.

– Зо? – сказала она. Слава богу, ты в порядке?

– Да, это я, – сквозь шум города послышался радостный голос запыхавшейся Зои. – Все хорошо. Еду обратно.

Клара с облегчением прикрыла глаза.

– Что случилось? До какого места тебе удалось проследить за ней?

– До самой квартиры. По крайней мере, предполагаю, что она там живет. Точнее, до Актона на северо-западе Лондона. Я шла за ней до станции метро Ливерпуль-стрит, потом мы ехали по Центральной линии. Я едва не прекратила слежку, потому что вагон практически опустел к тому времени, как мы добрались до нужной станции. Не думаю, что она меня заметила. Она вышла на станции Актон когда на улице было еще полно народу. К счастью, она живет недалеко от подземки и на протяжении почти всего пути меня отделяла от нее шумная компания выпивших парней, так что думаю, мне ничего не угрожало.

Том прочистил горло и громко произнес:

– Как выглядит ее дом?

– Как трущобы. Старое массивное шестиэтажное здание викторианской эпохи, по квартире на этаже. Когда Ханна вошла, загорелся свет в окне на первом этаже – это ее квартира, я уверена. Я обошла дом: с противоположной стороны расположена парковка и туда же выходит запасная дверь, опять же, как я думаю, из ее квартиры. Я вам эсэмэской скину адрес.

Когда Зои отключилась, они вытаращили друг на друга глаза.

– Черт, – сказал Том.

– И что нам теперь делать? – нервно спросил Мак.

– Повременим, – ответил Оливер. – Повременим до полуночи, когда она меньше всего ожидает нас увидеть, и направимся туда.

– А потом что? – спросил Том. – Она откроет нам дверь и поприветствует нас, да?

– Нет, – спокойно ответила Клара. – Она так не сделает.